Текст книги "Сын оленя. Абхазские народные сказки"

Сын оленя. Абхазские народные сказки

© Бгажба Х. С., наследники, 1959

© Ромадин М. Н., наследники, рисунки, 1978

© Оформление. АО «Издательство «Детская литература», 2019

* * *

О сказках Абхазии

Между восточным берегом Чёрного моря и Кавказским хребтом лежит живописная и богатая страна – Абхазия.

Высокие горы с белоснежными вершинами уходят в облака, скалистые хребты изрыты глубокими ущельями, в глубине их клокочут бурные потоки. В горах можно увидеть красивые большие озёра. Склоны гор покрыты богатой растительностью. Широко раскинули свои кроны могучие дубы, стройные грабы, каштаны. А у их стволов шумят вечнозелёные кустарники.

Если подняться выше, то можно увидеть величественные, спокойные буковые леса. А ещё выше перед глазами откроются пёстрые луга.

Много зверей и птиц водится в горах и лесах Абхазии. А внизу, у берега тёплого моря, раскинулись сады и виноградники. Под тёплым южным солнцем зреют и наливаются мандарины, лимоны, апельсины, произрастают душистый чай и табак…

Однажды в Абхазию приехал Антон Павлович Чехов. Природа этого края очаровала его. «Всё ново, сказочно… и поэтично, – писал он одному своему другу. – Если бы я прожил в Абхазии хотя месяц, то, думаю, написал бы с полсотни обольстительных сказок. Из каждого кустика, со всех теней и полутеней на горах, с моря и с неба глядят тысячи сюжетов».

Чехову так и не удалось написать абхазские сказки. Но зато сами абхазцы создали множество поэтичных, увлекательных сказок.

В них сохранились воспоминания о далёких временах, когда абхазский народ ещё не был хозяином своей страны, о владычестве чужеземцев – греков, римлян, персов, турок.

Много песен, легенд, пословиц, загадок создали абхазцы, но больше всего у них сказок. Их охотно слушают не только дети, но и взрослые. Фантазия сказок богата, как растительность этой страны, и щедра, как солнце Абхазии.

О чём же рассказывается в этих сказках?

Говорится в них о далёких странах, могучих богатырях и их героических делах, о дивных красавицах и страшных чудовищах. В этих сказках отразилась жизнь абхазского народа, его борьба с иноземными и другими угнетателями, его надежды на лучшую жизнь, его стремление к свободе и счастью. Говорится в них и о тяжёлом житье народа, о его ненависти к тем, кто пытался поработить и обездолить его.

Герои абхазских сказок, как и герои сказок всех других народов, борются с тёмными, злыми силами, не щадя своей жизни, и они всегда остаются победителями в этой борьбе. Чаще всего героями-победителями выступают крестьянин-бедняк, батрак, охотник, пастух, мальчик-сирота. Это они преодолевают все препятствия и защищают простых людей от злых сил и притеснителей. Это они обладают большой силой, мудростью, находчивостью и бесстрашием.

Некоторые абхазские сказки сходны со сказками русскими, узбекскими, грузинскими, армянскими и другими. Но зато в абхазских сказках есть свои национальные приметы и такие интересные подробности, которых нет в сказках других народов.

Сказки абхазцев свидетельствуют о таланте и трудолюбии создавшего их народа.

X. Бгажба

Джамхух – сын оленя

Было это давным-давно. Жил в то время на свете старый охотник.

Однажды он со своими товарищами отправился на охоту. Долго ходили охотники по горным тропам, и досталась им богатая добыча: серны и джейраны. Пошли охотники в обратный путь, спустились на зелёную поляну.

Видят – на краю поляны греется на солнце олениха с оленятами. Обрадовались охотники и стали осторожно к ней подбираться. Старый охотник крался впереди. Смотрит он: что за диво? Среди оленят голый мальчик играет с ними, словно их брат.

Очень удивились охотники, и захотелось им поближе поглядеть на мальчика.

Старый охотник крикнул:

– Не стреляйте в оленей! Поймаем этого мальчика живым, узнаем, кто он такой.

Олениха с оленятами завидела людей и стрелой помчалась в лес. Побежал с ними и мальчик. Быстрые ноги были у него, но всё же он отстал от оленей, и охотникам удалось его настигнуть.

У старого охотника не было детей. Вот он и решил оставить мальчика у себя.

Почему же этот ребёнок оказался в лесу среди оленят? А вот почему. Во время одного вражеского набега на село многие жители попали в плен. Попала вместе с другими в плен и одна женщина. В дороге она родила сына, но безжалостные враги вырвали у неё из рук ребёнка и бросили в лесу. Недалеко от того места, где был брошен ребёнок, паслась олениха с оленятами. Она подошла к мальчику, обнюхала его и накормила своим молоком. После этого олениха часто приходила к нему и кормила его, пока он не стал ходить. Мальчик привык к оленятам и вместе с ними всюду следовал за своей спасительницей и кормилицей.

Старый охотник одел, обул мальчика, научил человеческой речи и назвал его Джамхух – сын оленя.

Джамхух рос не по дням, а по часам. Он был смелый, красивый и находчивый. И пошла слава про Джамхуха – сына оленя по всем горам и ущельям.

Очень полюбил старый охотник Джамхуха, родным сыном стал он ему, и жили они в любви и дружбе.

Однажды охотник заболел. Почувствовал он, что смерть уже стоит у порога, подозвал Джамхуха и сказал ему:

– Пришёл мой последний час, Джамхух… Оставляю тебе всё моё богатство. Возьми ключи от моих сундуков и подвалов, будь теперь хозяином дома. Только в одну комнату не входи: если откроешь её, приблизишь день своей гибели. Там хранится изображение сияющей, как луна, красавицы, сестры семи братьев-адау[1]1
  Адау́ – великан.


[Закрыть], которые живут в восточной стороне. Кто посмотрит на неё, тот всё на свете забудет, а кто пойдёт искать её, найдёт только свою смерть. Было у меня три сына – все сложили из-за неё свои головы…

Сказал так старый охотник и умер.

И вот остался Джамхух полным хозяином в доме. Но ни на что смотреть он не хотел, ничто ему не было мило. Он думал только о той комнате, где хранилось изображение красавицы.

«Может быть, и погибну я, если взгляну на эту красавицу, – думал Джамхух, – да ведь если не увижу её, тоже когда-нибудь умру!»

Долго он колебался и не выдержал: открыл заветную комнату.

Здесь Джамхух увидел портрет сестры семи братьев-адау. Красота этой девушки так поразила его, что у него дух захватило, в голове помутилось. И он дал себе клятву найти её во что бы то ни стало.

Оделся Джамхух получше, подвесил к поясу кинжал и отправился через леса и горы, через реки и долины – прямо на восток, туда, где в замке семи братьев-адау жила красавица.

Много дней и ночей провёл в пути Джамхух. И вот он увидел на вспаханном поле человека. Этот человек с жадностью глотал комья земли и приговаривал:

– Я голоден! Я голоден! Ох, до чего мне есть хочется!..

Джамхух с удивлением долго смотрел на него. Наконец подошёл к нему и спросил:

– Что ты за человек? В первый раз встречаю такого объедалу!

– Не понимаю, чему ты удивляешься, – сказал незнакомец. – Я самый обыкновенный человек. Вот если бы ты встретил Джамхуха – сына оленя, было бы тебе чему дивиться!

– Я Джамхух – сын оленя, – сказал юноша. – Но я и комка земли не смог бы проглотить, а ты съедаешь целые глыбы.

– Если ты в самом деле Джамхух, то я буду твоим товарищем и спутником! – сказал Объедало.

Проглотил он ещё ком земли и отправился вместе с Джамхухом в путь-дорогу.

Скоро подошли они к водопаду и увидели человека. Этот человек стоял у самого водопада, ловил ртом пенную струю и приговаривал:

– Ох, как я хочу пить! Ох, как я хочу пить!

– Неужели ты боишься, что тебе воды не хватит? – удивился Джамхух. – Что ты за существо, которое готово выпить всю реку?..

– Я самый обыкновенный человек, и удивляться тут нечему, – ответил Опивало. – Вот если бы ты увидел Джамхуха – сына оленя, было бы чему дивиться!

– Джамхух – сын оленя – это я, но я не выпью и полведра воды.

– Если ты в самом деле Джамхух, то я буду твоим верным товарищем! – сказал Опивало.

Пошли они втроём дальше и видят: на горном склоне какой-то человек с мельничными жерновами на ногах пасёт стадо зайцев. И чуть какой заяц бросался в сторону, пастух одним прыжком догонял беглеца.

– Вот чудак! – воскликнул Джамхух. – Зачем ты прикрепил к ногам такую тяжесть?

– Да разве это тяжесть? – усмехнулся незнакомец. – Без этих жерновов я стану таким лёгким, что не устою на месте – ноги сами унесут меня на край света. А на что годится пастух, если он бежит от своего стада?

Подивился Джамхух, а незнакомец сказал ему:

– Не удивляйся, я самый обыкновенный Скороход. А вот, говорят, есть на свете Джамхух – сын оленя. Если бы ты его увидел, тогда было бы чему удивляться!

– Джамхух – сын оленя – это я, – сказал юноша, – только я не смог бы и шагу ступить, если бы привязал к ногам такие тяжёлые жернова.

– Если ты в самом деле Джамхух, то я твой верный товарищ! – сказал Скороход.

И он присоединился к путникам, а чтобы не забегать вперёд, прикрепил к ногам ещё по одному жёрнову.

Шли они, шли и видят – стоит на дороге человек и смотрит в небо.

– Что ты там высматриваешь? – спросил его Джамхух.

– А разве ты не видел, как орёл загнал на седьмое небо голубя? Я пустил стрелу в орла и жду, когда он упадёт на землю.

Удивился Джамхух, а стрелок говорит:

– Что в этом особенного? Я только Остроглаз. Тут удивляться нечему. Видно, ты ничего не знаешь про Джамхуха – сына оленя, если так удивляешься.

– Джамхух – сын оленя – это я, – сказал юноша, – но я не могу похвалиться такой зоркостью и меткостью.

– Если ты Джамхух, то я твой верный товарищ! – сказал Остроглаз и присоединился к путникам.

Пошли они все вместе дальше: через леса и горы, через долины и реки. Видят – лежит на дороге человек; приложил он ухо к земле и что-то слушает.

– Что ты тут делаешь? – спросил его Джамхух.

– Подожди, подожди! – замахал руками человек. – Ты мешаешь мне слушать. Два муравья под землёй ссорятся, а я слушаю, что они говорят: хочу узнать, из-за чего они поспорили.

– Что за удивительный человек! – воскликнул Джамхух. – Мы не слышим, о чём говорят люди всего за несколько шагов, а он слышит, о чём спорят муравьи под землёй.

– Что тут особенного? – сказал незнакомец. – У меня всего-навсего хороший слух. А вот если кто достоин удивления, так это Джамхух – сын оленя!

– Джамхух – это я, но и мне далеко до тебя!..

– Если ты в самом деле Джамхух, то я твой верный товарищ! – сказал Слухач и, не дослушав, чем кончится муравьиный спор, вскочил на ноги и присоединился к путникам.

Все шестеро пошли дальше.

Видят они – на дереве сидят голуби, а между ними быстро ходит какой-то человек. Он ловко и незаметно для голубей выдёргивает перья у одного и прилаживает другому. Джамхух и его товарищи с удивлением смотрели на этого искусника. А он заметил их удивление и сказал:

– Если вы дивитесь такой простой забаве, то как бы вы поразились, если бы увидели Джамхуха – сына оленя!

– Джамхух – это я, – сказал юноша, – но с таким делом я никогда не справлюсь!

– Если ты в самом деле Джамхух, то я стану твоим верным товарищем! – воскликнул Искусник.

Пошли они дальше. Видят – навстречу идёт человек и несёт на голове целый дом. Увидел он, что путники остановились в изумлении, и говорит им:

– Что это вы рты разинули? Какое вы диво усмотрели? Вот если бы увидели вы Джамхуха – сына оленя, была бы у вас причина для удивления!

– Я Джамхух – сын оленя, но не только целого дома, а и курятника не подниму! – сказал юноша.

– Если ты и вправду Джамхух, то я твой верный товарищ! – молвил Силач.

И пошли они дальше прямо на восток, туда, где в замке братьев-адау жила красавица.

Шли они, шли, очень долго шли… И вот наконец добрались до этого замка. Джамхух и его товарищи вошли в ворота и увидели, что на острых зубцах стен надеты человеческие черепа. А в замке как раз в этот день все братья-адау были в сборе; с ними была и красавица сестра.

Увидел её Джамхух и глаза от неё не может отвести – так была она прекрасна.

Старший адау подошёл к гостям и говорит:

– Пусть будет счастлив ваш приход, дорогие гости! Кто вы, откуда и куда лежит ваш путь?

Джамхух поклонился и сказал:

– Привет вам! Я Джамхух – сын оленя, а это мои товарищи. Пришёл я сватать вашу сестру. Что скажете?

Усмехнулись братья-адау и сказали в ответ:

– Не можем мы выдать нашу единственную сестру за первого встречного. Покажешь свою силу и ловкость – девушка твоей будет, а не покажешь – твоя голова будет там!

И показали на стену, где один зубец был без черепа.

– Хорошо, – согласился Джамхух. – Пусть будет по-вашему: покажу вам мою силу и ловкость!

Тут старший адау и говорит:

– Вон, видишь, на дворе лежит камень. Если ты расколешь его своим кинжалом, будешь достоин нашей сестры!

Услышала красавица слова брата, и жаль ей стало Джамхуха.

– Если бы у этого юноши был волосок из моей косы и, перед тем как рубить камень, он провёл им по лезвию кинжала – рассёк бы он этот камень! – шепнула она.

Тихо она шепнула, но Слухач уловил её слова. Он сейчас же передал их Искуснику, а тот незаметно вытащил волосок из косы девушки, дал Джамхуху и сказал ему на ухо:

– Проведи волоском по лезвию своего кинжала!

Джамхух выхватил кинжал, провёл волоском по лезвию и тут же одним ударом рассёк камень пополам.

Растерялись братья-адау, не знают, что и сказать. Наконец старший додумался.

– Вижу я, – воскликнул он, – что ты и вправду молодец! Не знаю, что мои братья скажут.

Тут один из адау говорит:

– А сможет ли Джамхух быть достойным нашим сотрапезником? Сможет ли он съесть и выпить столько, сколько съедаем и выпиваем мы?

Зарезали адау для гостя двенадцать быков и двенадцать баранов и приготовили из них всякие кушанья.

Джамхух и говорит им:

– Я всегда сначала угощаю моих товарищей, а потом уже и сам сажусь за еду. Так и теперь будет!

Адау не стали с ним спорить, согласились. Тут сел за стол Объедало, съел всё и говорит:

– Я только что вошёл во вкус, а уже ничего не осталось! Не найдётся ли у вас добавки?

Адау только руками развели.

– Хорошо, – говорят, – хорошо! Мы уступаем!

Выкатили они большую бочку вина и говорят Джамхуху:

– Покажи нам теперь, как ты пьёшь!

Но тут к бочке пристроился Опивало. Он одним духом осушил бочку и сказал:

– Вино не плохое, одно плохо: маловато было!

Задумались адау и вот что решили:

– С этим молодцом тягаться нельзя… Попробуем испытать его товарищей – может быть, мы перехитрим их.

Сказали адау Джамхуху:

– Выбери среди твоих спутников кого-нибудь, и мы своего человека выставим: пусть они бегут к морю. Если твой товарищ вернётся раньше, мы тебе отдадим сестру.

– Что ж, прекрасно, – согласился Джамхух и сказал Скороходу: – А ну-ка, брат, покажи им свою прыть!

Адау привели своего бегуна – какую-то старуху-ведьму.

Глянула ведьма на Скорохода и спрятала зачем-то под передник мешочек проса и курицу.

Увидел Скороход, с кем ему придётся состязаться, и рассмеялся. Пустился он бежать и в один миг очутился у моря.

Тут подоспела и старуха. Смекнула она, что с ним тягаться ей не по силам, и сказала Скороходу:

– Они там о чём-то спорят, а нам чего ради так мучить себя? Давай, сынок, сядем и отдохнём!

Скороход согласился и прилёг на берегу моря, не догадываясь о замыслах старой ведьмы.

Ведьма стала расчёсывать гребнем его голову. Прошло немного времени – Скороход разморился и заснул. Тогда ведьма насыпала ему в волосы проса и выпустила курицу, а сама побежала стремглав обратно. Курица клюёт просо, а Скороход думает, что это старуха чешет гребнем его волосы.

Джамхух с товарищами ждут, что вот-вот появится Скороход, а вместо Скорохода вдали показалась старуха. Тогда Слухач приложил ухо к земле и сказал:

– Я не слышу шагов Скорохода. Он заснул, я слышу его храп…

Тогда Остроглаз схватил стрелу, прицелился, выстрелил и отбил кусок от жёрнова на правой ноге Скорохода.

– Ах! – воскликнул Скороход и мигом проснулся.

Вскочил он, разогнался и очутился вмиг на лестнице замка адау, а старуха только ещё подбегала к воротам.

Тут адау придумали для Джамхуха последнее испытание.

Во дворе их замка стоял такой высокий столб, что, если взглянуть на его верхушку, шапка с головы валилась.

Братья-адау и говорят Джамхуху:

– Поставь на голову миску с кипятком и взберись на этот столб, а потом спустись обратно и не пролей ни одной капли. Выполнишь это – отдадим за тебя нашу сестру! Не выполнишь – потеряешь голову!

Поставил Джамхух миску на голову и полез на столб и добрался до его верхушки. Осмотрелся он кругом и вдруг увидел, что волки терзают олениху, которая его выкормила. Не выдержал Джамхух, заплакал. Покатились слёзы по щекам и упали на землю.

Увидели адау прозрачные капли и решили, что Джамхух пролил воду из миски. Обрадовались они, стали смеяться.

Джамхух слез со столба и сказал адау:

– Напрасно вы радуетесь – это была не вода, а мои слёзы.

Не поверили ему адау.

– Какие слёзы! – кричат. – Это вода из миски!

Не стал Джамхух спорить с ними. Полез он во второй раз с полной миской, взобрался на столб и спустился, не пролив ни одной капли.

Тут братья-адау убедились, что они ничего поделать не могут, и стали думать, как бы погубить Джамхуха.

– Если мы не отравим Джамхуха и его товарищей, придётся отдать ему нашу сестру.

Приготовили адау много еды, а в блюда, поставленные перед Джамхухом и его товарищами, всыпали отраву. Но слова коварных адау подслушал Слухач и рассказал об их сговоре Искуснику. Тот мигом переставил блюда, что стояли перед товарищами, к адау, а те блюда, что были перед адау, поставил перед товарищами. Адау съели отравленную пищу, в которую сами же всыпали яд, и настал конец их дурной жизни…

Джамхух хотел вывести красавицу из замка и взять с собой, но тут подскочил Силач, поставил замок себе на голову и сказал:

– Зачем брать одну девушку! Лучше взять её вместе с замком, в котором она родилась и выросла!

И все вместе отправились в селение Джамхуха. Там поставили замок адау и сыграли весёлую свадьбу. Все ели и пили вволю. Даже Объедало и Опивало наелись и напились вдоволь. И все радовались удаче Джамхуха – сына оленя.

Три брата и князь

Жили три брата. Имущества у них никакого не было, имели братья всего трёх ослов и сильно нуждались.

И вот старший брат решил продать своего осла. А там будь что будет! Взял он осла за поводок и пошёл с ним. Шёл он, шёл и пришёл к усадьбе какого-то князя.

Увидел князь человека с ослом и послал своих слуг спросить, что ему нужно здесь.

– Хочу продать осла, – ответил старший брат.

Вернулись слуги, доложили князю:

– Этот человек продаёт осла.

Тогда князь позвал к себе бедняка и сказал ему:

– Если ты можешь рассказать о том, чего я не видел, о том, чего я не слыхал, – получишь золота столько, сколько подымет твой осёл и ты сам; а если ты не сможешь – отберу твоего осла.

Бедняк не сумел ничего выдумать, и князь отобрал у него осла.

Горько заплакал бедняк от обиды и вернулся домой. Тут средний брат решил, что он-то не растеряется и сумеет продать своего осла удачнее, и отправился в путь. Он попал к тому же князю, но не сумел ответить на вопросы князя и тоже потерял осла. Заплакал он и вернулся домой с пустыми руками.

Младший – звали его Джир – пожалел братьев, взял своего осла и отправился его продавать.

И Джир попал к тому же самому князю, который ограбил его братьев.

Усадил его князь, закрутил усы и сказал:

– Двух дураков я уже проучил, а вот пожаловал и третий! Ну, отвечай мне: ты хочешь продать своего осла?

– Хочу, – ответил Джир. – Затем я и пришёл сюда.

– Ладно, – сказал князь. – Я дам тебе за осла столько золота, сколько подымешь ты и твой осёл, да ещё в придачу подарю двух ослов, которых оставили такие же умники, как ты. Но знай: если ты не сможешь рассказать мне о том, чего я не видел, и о том, чего я не слышал, пойдёшь обратно и без осла и без денег!

Джир понял, что перед ним тот самый злодей, который отобрал ослов у его братьев.

– Ты, видно, думаешь, что я не сумею это сделать? – сказал он князю. – Ну так слушай! Как-то раз весной я погнал стадо в горы, но не особенно утруждал себя. Я не столько присматривал за скотом, сколько проводил время на охоте. Однажды я встал перед рассветом, взял ружьё, запас пуль и пороха и пошёл на охоту. Долго я карабкался по скалам, но дичь мне всё не попадалась. Наконец я устал и решил отдохнуть. Сел, прислонившись к утёсу, поставил ружьё меж колен и незаметно задремал. Проснулся я от какого-то свиста. Оглянулся, посмотрел на небо и вижу – прямо на меня летит какое-то чудовище.

Не успел я опомниться, как чудовище подлетело, схватило меня с ружьём и буркой, подняло так быстро, что я даже пикнуть не успел.

Долго мы летели над горным хребтом, пока, наконец, чудовище не опустилось на высокую скалу. На вершине этой скалы было небольшое ровное место.

Чудовище бросило меня на голый камень, а само уселось чуть поодаль на выступ скалы, взъерошило перья и уставилось на меня. Напуганный, я лежал и не смел даже шевельнуться. Но вот я незаметно скосил глаза и увидел, что всюду валяются кости людей, которых чудовище, видно, сожрало до меня.

«Ах я несчастный! И мои кости прибавятся к этим», – подумал я. Но я всё же взял себя в руки и стал посматривать на чудовище. Я решил стрелять в него, когда оно повернёт голову в сторону.

Как раз в эту минуту чудовище встряхнулось и поглядело назад. Я прицелился из ружья ему в грудь и выстрелил. Пуля попала, куда я метил. Чудовище вскрикнуло, упало и околело.

Я поднялся и стал осматривать вершину скалы. Обрывы были такие крутые, что по ним невозможно было спуститься… Что же случилось дальше? Не знаешь? Ладно!

Далеко внизу сверкала горная речка и отражала солнечные лучи. Кругом камни, утёсы и ни одной живой души. Я стал думать, как мне выбраться отсюда. И наконец решил: «Сниму с убитого чудовища его шкуру с крыльями, обернусь ею и брошусь вниз». Взял я нож, снял с чудовища шкуру и растянул её на солнце, чтобы она просохла. Затем я надел шкуру и стал подпрыгивать, чтобы научиться летать. Это не сразу мне далось. Когда я научился летать, я распрямил крылья и бросился вниз. От страха душа моя чуть не вылетела из тела – хорошо, что застряла в горле…

Я летел сколько хватило сил и наконец опустился на землю. Снял я с себя шкуру чудовища и поплёлся домой. Пришёл я как раз в то время, когда моя семья оделась в чёрное и начала меня оплакивать. Когда я стал рассказывать о том, что я пережил, никто не хотел мне верить, все принимали мои рассказы за пустые выдумки. Тогда я показал перо чудовища, которое захватил вместо палки. Тут уж всем оставалось только ахать да удивляться…

Вот какое пережил я приключение! Всего этого ты и во сне не видел!

– Да, я признаю это, – согласился князь.

– Ну, теперь слушай дальше, – продолжал Джир. – У одного крестьянина была большая пасека, но никогда не случалось, чтобы хоть одна пчела у него погибала или терялась.

Как-то раз одна из пчёл улетела за взятком и не вернулась. Пасечник подумал: «Что с ней случилось? Почему она не вернулась?» Оседлал он коня и поехал на поиски. Ехал он, ехал, целую неделю ехал и вдруг видит: какие-то люди пашут поле на его пчеле. С одной стороны дышла запрягли пчелу, и с неё пот градом катится, а с другой стороны дышла – пять пар буйволов. Пасечник выругал этих людей за такую жестокость и бессердечие и распряг свою пчелу. Затем он достал орехового масла и смазал ей натёртую дышлом шею.

На другой день он опять проходил мимо того места и увидел ореховое дерево, осыпанное множеством спелых орехов. Оказывается, когда он смазывал ореховым маслом шею пчелы, несколько капель упало на землю, и за ночь выросло это большое дерево. Наш пасечник поднял ком земли и кинул его в верхушку дерева, чтобы сбить несколько орехов, но ком застрял среди густых ветвей; так он не полакомился орехами… Если ты обо всём этом слышал, то продолжай дальше сам, – сказал князю Джир.

Но князь вынужден был сознаться, что он не может продолжать рассказ.

– А дальше произошло вот что, – сказал Джир. – Пошёл мелкий дождь, и комок земли, брошенный пасечником, разбух, превратился в целое поле и пластом лёг на вершину дерева. Пасечник, не раздумывая, посеял на нём пшеницу. Когда пшеница созрела, он взял серп и пошёл жать хлеб. Но в пшеницу забралась свинья. Пасечник бросил в неё серпом, серп попал ей в заднюю ногу и застрял. Свинья стала бегать с серпом по полю; убежать ей было некуда, и она жала пшеницу, а пасечник, еле поспевая за нею, вязал снопы. Так он и убрал всё поле… Теперь, князь, скажи: пришлось ли тебе обо всём этом слышать?

– Нет, не слышал, – ответил князь в бессильной досаде.

– Тогда слушай дальше, – сказал Джир. – Посеял я в позапрошлом году кукурузу у подошвы горы, и выросла такая кукуруза, что стебель мог выдержать тяжесть человека, если бы он влез на него. На стеблях были такие початки, что ими можно было оглушить медведя.

Но со мной случилось несчастье. Каждый год кабаны ели мою кукурузу и вытаптывали её копытами. Поэтому я сторожил кукурузное поле. У одного поля я развёл костёр, а у другого выбрал местечко для дозора.

Сижу раз, смотрю… вдруг послышались шум и треск. Вижу – выскочил большой кабан. Срезал он своими клыками стебель кукурузы и начал есть початок. Я прицелился в него из дробовика и выстрелил. Подбежал туда, смотрю – кабана нет. Тут я вспомнил, что, когда заряжал дома дробовик, забыл насыпать картечь и зарядил его фасолью. Вдруг смотрю – опять лезет кабан. Я прицелился в него и выстрелил. Да разве фасолью можно убить огромного кабана? Захрюкал он и убежал в лес. На следующий год продолжалось то же самое – снова кабан приходил пожирать мою кукурузу. Как-то ночью я отправился стеречь кукурузное поле. В этот раз мне удалось подстрелить кабана, хотя было совсем темно. Когда я подбежал к кабану, он был уже мёртв. Но тут я увидел что-то совсем небывалое… Скажи, что я увидел?.. Не знаешь? Ну ладно! Я сам тебе скажу: кабан был весь обвит стеблями фасоли.

Утром ко мне подошёл сосед. Он покачал головой и сказал: «Оказывается, в этого кабана кто-то пальнул из дробовика не картечью, а фасолью».

И тогда я вспомнил, что ведь это я сам стрелял в кабана фасолью! Собрали мы с соседом фасоль, которая выросла на теле кабана, взвесили, и оказалось ровно полпуда… Слышал ли ты когда-нибудь о таких делах, князь? – спросил Джир.

– Не слышал, никогда не слышал! – с досадой воскликнул князь. – Ты выиграл, чтоб молния тебя сожгла!

Весь красный от злости и от натуги, князь нагрузил золотом Джира и его осла и дал в придачу ещё двух ослов, которых отобрал у его старших братьев. Весёлый и довольный, юноша отправился домой.

Но двум ослам, которые отъелись у князя и сильно обленились, вовсе не хотелось возвращаться к своим прежним хозяевам, чтобы работать до потери сил и жить впроголодь. И вот на стоянке они уговорили третьего осла вместе с ними лечь на землю и отказаться идти дальше. Как их ни понукал Джир, ничего не получилось: ослы и не думали вставать.

«Неужели ослы меня переупрямят, после того как я справился с самим князем?» – подумал Джир.

И он пустился на такую хитрость. Забежал за кусты и стал кричать:

– Кузнец, кузнец! Положи железный прут в огонь. Пусть полежит до завтра, а там я его пущу в ход: надо подбодрить моих ослов.

Услышали это ослы, испугались и решили:

«Не стоит валяться ещё целую ночь и дожидаться, когда нас отхлещут раскалённым прутом. Уж лучше уступить! Пусть будет что будет!»

Встали они и пошли.

Вернулся Джир к братьям, привёл им их ослов, да ещё дал много золота. С того времени все они стали жить дружно, хорошо и не знали больше нужды и горя. А князь-самодур от досады потерял рассудок и вскоре умер.