Текст книги "Тень из сновидений. Часть I"

Макс вышел из ванной и застал обнаженную Эмму сидящей в расправленной постели, спрятавшей под пододеяльник ноги. Девушка руками распутывала мокрые локоны, так как расчески и спрея для расчесывания густых волос у нее при себе не было. У нее с собой вообще ничего не было. Макс захотел погладить по голове свою не теряющую духа принцессу, однако к ее волосам старался не прикасаться – подобное всегда ее заставляло нервничать. Макс поцеловал девушку в лоб, на что Эмма подняла взгляд.

– Кажется, я начинаю осваивать уроки своей матери, – произнесла она с сарказмом, пальцами держа прядь перед своим лицом, отделяя каждый золотой волосок. – Может, это все наши родители затеяли, чтобы мы познали, что означает жизнь без подушки безопасности?

– Кто знает, – Макс достал из карманов одежды все содержимое: несколько купюр, пластиковую карту, мятные леденцы и севший телефон. Новый смартфон Эммы остался, к несчастью, на зарядке в салоне угнанной машины. Он выложил все свое имущество на прикроватный столик. – Но я такого никогда бы не ожидал. Я бы попробовал еще раз связаться с родными. Ненавязчиво так уточнить некоторые детали, которые известны только нам.

– Я бы тоже сейчас все испробовала. Мне эта неизвестность покоя не дает. А еще знаешь… Макс, тебя ведь как и меня тревожит поведение Алекса?

– После такого сумасшедшего дня предлагаешь мне перед сном поговорить об Алексе? – он со вздохом опустился на постель. Слегка растрепал потемневшие мокрые волосы ладонью. – Хорошо.

– А что не так? – на лице Эммы возникло недоумение. – С чего ты так злишься на него?

– Я не злюсь, просто Алекс слишком много на себя берет, – произнес он с плохо скрываемым раздражением.

Эмма взглянула на слишком серьезное выражение лица возлюбленного и издала смех. В ее глазах Макс напомнил десятилетнего мальчишку, которому сказали, что у кого-то игрушка лучше, чем у него.

– Макс, это же наш Ал, – Эмма произнесла это как очевидность, которую он не мог не знать. – Почему я его не узнаю?

– Не знаю, как по мне: он такой же. Хотя нет – еще больше распушил свой хвост.

– Вспомни, с чего все началось. Когда Виктория чуть под машину не попала, Алекс запер нас. Зачем он это сделал?

– Он ведь потом, когда Виктория ушла, объяснил, что не хотел, чтобы мы увидели нечто шокирующее. И решил не вмешивать нас, сама прекрасно видела, как Виктория была напугана случившимся.

– А куда он потом направился? – тревожно спросила Эмма. – Если он дома не ночевал.

– Спроси об этом у него, – Макс даже задумываться не хотел о том, где черти носили Алекса всю ночь.

– Макс, мне кажется… Алекс совершил ошибку, что связался с Викторией, – поймав непонимающий взгляд, она вздохнула и пояснила: – Надеюсь, ей хотя бы шестнадцать есть. Я была бы только рада, если бы у них сложились хорошие отношения, тем более, когда мы остались совсем одни. Но Алекс как-то внезапно изменился. Я его едва ли узнаю. Не знаю, почему ты не замечаешь ничего в его поведении. Но Алекс до того вечера и после – словно два разных человека.

– Алекс уже взрослый мальчик, – напомнил Макс и сонно зевнул. – И люди имеют такую привычку: меняться со временем.

– Макс, мы уже упустили его однажды, – с грустным лицом Эмма обиженно посмотрела на возлюбленного, не торопившегося вникнуть ее переживаниям. – Я не хочу, чтобы он вновь оказался на самом дне, ненавидя свою жизнь. А судя по его поведению, по тому, как он стал скрываться от нас, к этому все и идет…

– Он нам обещал, помнишь? – Макс сел ближе к девушке, взял в свои ее руки, ставшие очень мягкими от воды. В этих теплых руках словно была вся его жизнь. – Что если его снова начнут привлекать темная сторона и печеньки, он маякнет нам об этом.

– Он уже вовсю нам сигналит! – она на эмоциях всплеснула руками, освободив ладони. И дрожащим голосом произнесла: – Просто не может выразить в словах.

– Я поговорю с ним, – успокаивающе заверил Макс, сдавшись.

Он как никто другой понимал, что для всеобщего благополучия лучше поступить так, как настаивала Эмма. Однако его не радовала перспектива откровенного разговора с Алексом. Он все еще чувствовал злость на друга несмотря на то, что их будущее стало неопределенным. Все это еще не означало, что его друг оставит свои одержимые планы. Макс ждал первого шага от Алекса, какой бы абсурдной эта мысль ни была, но он не собирался напрасно пытаться влезть ему в душу, считая, что если Алексу действительно не все равно на происходящее, то он обязан первым пойти на контакт и объяснить, что его так беспокоит. Раз уж он Первый во всем.

– Хорошо, – Эмма счастливо улыбнулась, прижавшись к возлюбленному. – Мы вместе.

***

В соседнем номере, только зайдя внутрь, окинув взглядом то, что предложил среднестатистический сервис, Алекс перевел взгляд на Викторию. Девушка стояла посреди комнаты, как предмет мебели, в ожидании команды или слов, не проявляя инициативы и никак не показывая желания поскорее отдохнуть. Подобное поведение действовало на нервы.

Виктория все еще не могла поверить в то, что Алекс при своих друзьях сказал, что будет спать на одной кровати с ней. Его друзья были в таком же легком шоке, как и она.

Но причина, по которой Алекс решил остаться на ночь в одном номере, была очевидна – он не собирался оставлять свидетеля преступления наедине с кем-либо другим. Виктория сама себе не доверяла, и не могла утверждать, что сможет надолго сохранить содеянное ими в тайне. Но выдавать его осознанно – она бы точно не решилась.

– Пройдемся? – предложил Алекс, когда в его голове возникла одна мысль.

Она в готовности кивнула, и они покинули номер. Вышли на улицу, где на небе догорал закат, становясь мрачнее и в фиолетовых тонах. Было шумно от работающих моторов и разговоров водителей. Возле уличного кафе заняли стол несколько увиденных ранее мужчин, создающих впечатление недружелюбных и крайне грубых. Поток их ругани был слышен за десятки метров, они выпивали и пытались добиться внимания официанток, которые старались держаться от вульгарной компании подальше.

Алекс направился вдоль стоянки по направлению к кафе и супермаркету, приближаясь к опасной компании. Виктория старалась держаться рядом со своим спутником, не отставая, и чувствовала страх, который слишком сильно проявлялся. Она протянула дрожащую руку и ухватилась за край его рукава, не решаясь взяться за ладонь. Алекс не сразу заметил, как что-то слегка стало тянуть его в сторону, бросил взгляд на девушку у своего плеча. На ее большие глаза, в которых было только одно желание: оказаться как можно дальше отсюда. Но от настоящего невозможно убежать.

– Пойдем купим тебе нижнее белье, – Алекс остановился, чтобы открыть дверь, ведущую в супермаркет.

Виктория вскинула голову, крайне удивленная и смущенная услышанным. Она смотрела на него в упор своими пугающе большими зелеными глазами.

– Что? – он чувствовал, как на него начинал воздействовать этот взгляд. Однако он оставался полностью спокоен. – У меня остались деньги, думаю, на девчачьи трусы должно хватить.

Алая, вплоть до скрытого челкой лба, она зашла в душное помещение. Стало еще труднее дышать. В супермаркете с фиксированной ценой на все товары первой необходимости нашлось даже нижнее белье для женщин. Виктория склонилась над прилавком, выбирая свой размер, однако до сих пор не могла поверить в то, что парень будет покупать для нее что-то личное, знать, что оно на ней надето и, кроме того, это будет первым подарком, которым ее одарит Алекс. Успокаивая себя верой в него, Виктория выбрала подходящее белье, скомкав в ладонях, и посмотрела на спутника в готовности.

Алекс искоса посмотрел на застеснявшуюся девушку, усмехнувшись уголком рта. Иронично было, на его взгляд, пытаться скрыть свое нижнее белье после того, как позволила оценить себя без него.

– Большое спасибо, – она спрятала подарок в рюкзак и увидела выглядывающие из внутреннего кармашка деньги, на которые собиралась купить продукты домой.

– Ты ведь девушка, – Алекс произнес это очевидно. Она удивляла его все больше. Не то чтобы он имел большой опыт общения с представительницами противоположного пола, однако все его знакомые всегда были обеспокоены своим комфортом и ставили это в приоритет в любой жизненной ситуации. Удивительное же создание перед ним словно устраивали все неудобства: от возможного повреждения внутренних органов в результате удара об машину, отравление едой и заканчивая перспективой спать голой.

Виктория снова смутилась. На сей раз тому, что парень был куда более осведомлен и ответственен, нежели она, будучи почти совершеннолетней девушкой.

– Я вспомнила, что у меня есть немного денег, – она стала доставать свернутые купюры из рюкзака на плече.

– Оставь, еще пригодятся, – Алекс сразу отказался.

– Но тебе ведь тоже нужны деньги, – она сожалеюще нахмурилась, расстроившись, что не вспомнила об этом раньше. Достала деньги и протянула.

– Я сказал: оставь себе, – он взмахнул рукой, показав свое нежелание продолжать, и отвернулся.

Виктории пришлось смириться с его отказом. Она посмотрела на его спину, застегивая рюкзак, подумав, что при случае вернет долг. Поправила лямку и закинула за плечо.

В следующую секунду Алекс посмотрел далеко в сторону. Его взгляд встретился со взглядом Джеймса Стейси, стоящим неподалеку от входа в мотель и внимательно за ними наблюдающим.

Алекс наклонил голову в его сторону, Виктория поняла это как желание подойти.

– Есть курить? – Алекс навалился назад и столкнулся со стеной, возле которой стоял Джеймс. Однако не рассчитал расстояние и удар оказался ощутимее, чем он предполагал. Алекс слегка нахмурился от боли, вцепившейся в верхнюю часть спины.

– Не курю, – тот ответил не сразу, перед этим оглядел встреченную пару на улице.

Алекс разочарованно вздохнул.

– Плохая привычка, – высказал свое мнение Джеймс. – В первую очередь потому, что сильно ударяет по балансу.

– Действительно, – горько усмехнулся в ответ.

Слушая разговор, Виктория почувствовала себя неловко, ведь у Алекса был выбор купить себе сигареты или потратить деньги на нее. И вновь испытала желание вернуть долг. Однако следующие слова Джеймса заставили ее отказаться от попытки настоять на возврате:

– А во вторую очередь вредна тем, что портит здоровье. Неплохая возможность бросить.

– У меня в жизни не возникало такой сильной тяги к сигаретам как в последние дни, – он говорил об этом, и желание только сильнее охватывало его разум. – Впервые выкурил целую пачку за один день.

– Что же, бывает, – Джеймс справедливо пожал плечами. – При желании можно бросить курить.

– При желании, – повторил Алекс. Затем обратил внимание на то, что заинтересовало его сильнее всего: – Вышел воздухом подышать?

– Не только, – Джеймс сложил руки на груди перед собой. Посмотрел в сторону компании, которая по виду еще долго не собиралась расходиться. – Слежу за обстановкой, так скажем.

– Помощь нужна?

– Отдыхайте, – Джеймс скользнул взглядом по тому, как устало выглядела Виктория, притягивая к себе взгляд. Очень тихая, однако производила впечатление девушки со своим характером, который не проявляется без причины. На данный момент ее осторожное поведение занимало его сильнее всех остальных. Гарри дал ей крайне немногословный портрет. – Ничего пока не создает проблем.

– Ладно, – Алекс перестал наваливаться на стену, выпрямился и направился в мотель.

Виктория на прощание взглянула на Джеймса, стараясь взглядом передать свои добрые пожелания и благодарность, затем направилась за своим спутником, начиная привыкать уже всюду следовать за ним.

Проводив взглядом ушедших, Джеймс наклонил голову к воротнику, за которым было спрятано устройство внутренней связи.

– Они вернулись в мотель, – произнес он, когда вызов был принят. – Все тихо. Не похоже, чтобы кто-то был заинтересован в нас.

– Трак присмотрит за улицей, – раздался голос Гарри в наушнике. – Тоже возвращайся.

– Принято.

Вчера, 27 июня, около 8 утра, Джеймсу Стейси пришло анонимное сообщение с координатами и инструкцией. Коротко, без подробных деталей, будто отправителю сильно поджимало время.

В сообщении было несколько пунктов. Первым описана внешность и имена двоих молодых людей и требование их защитить. Вторым было указание представиться им как люди, о которых стерта память и любые упоминания, а также не сообщать этим двоим правду о принадлежности одному отряду. И третий пункт содержал информацию о месте и человеке, которому нужно доставить этих двоих.

Сначала он не воспринял всерьез это сообщение, однако его удивили координаты – они совпадали с теми, куда он и его группа ехали на задание. Когда Джеймс Стейси попытался вспомнить, кто дал ему задание, у него случился когнитивный диссонанс: он не мог логически связать цель своего задания со своими знаниями. Возможно, ему было необходимо добраться до места, и там уже разобраться что к чему. Однако это таинственное сообщение, а затем встреченные на дороге подростки, двое из которых подошли под описание – все это казалось больше, чем просто совпадение.

***

У окна с биноклем на стуле сидел Стивен Трак, забросив ноги в кожаных ботинках на подоконник. Эдвард собирался вздремнуть несколько часов, после сменить его. Тот что-то напевал себе под нос, со скрипом навалившись на хлипкую спинку.

– Как думаешь, кто из них наша цель? – поинтересовался Стивен, прижав оптику к лицу и рассматривая застолье пьяных амбалов на расстоянии пятидесяти метров, которые даже стоять были не в состоянии, находясь чуть ли не на полу. Никто не приближался к ним, даже обслуживающий персонал держался в стороне, отдав под их контроль уличную часть заведения.

– Ты про ту банду? – уточнил Эдвард, снимая с плеч рубашку, оставаясь в белой футболке и не снимая платка, закрывающего всю шею.

– Неа, про наших детишек. Я вообще не понимаю, зачем Стейси приказал следить за бандой придурков. Они ровно в таком состоянии, про какое я врал с утра.

– Только не надо никому рассказывать об этом, – строго напомнил Эдвард. Оставив ботинки на полу, он лег на кровать в брюках и футболке и устроился затылком на подушке.

– Я хоть и псих, но могу обидеться, – Стивен снизил тон и ухмыльнулся: – Скажи, а неплохо я подвел разговор к самой сути? А то вы бы еще долго ходили как пингвины вокруг до около…

– Стейси до тебя вполне доступно донес, что ты прошелся по охрененно тонкому льду, едва все не испортив.

– А я все равно думаю, что мое заявление было как раз кстати, – Стивен слегка покачнулся на стуле. Он самодовольно улыбался, продолжая кичиться своей выходкой.

– Ясно. Я спать, – предупредил Эдвард, после чего закрыл глаза.

– Когда я остаюсь в тишине, эти голоса становятся громче, – произнес тихо Стивен, разглядывая заполненную автомобилями стоянку. Не прошло и минуты, как он заскучал.

– Ну, вот и разговаривай с ними, – отозвался глухо Эдвард, не открывая глаз и не поднимая головы от подушки, начиная чувствовать раздражение, что именно ему пришлось делить ограниченное пространство вместе с ним.

– Эти голоса мне говорят, что либо наш наниматель находится по тем координатам, либо он уже с нами, – вполне серьезно высказал Стивен.

– Фрост сказал, что вероятность последнего крайне мала. Ни один не похож на того, кто нанял бы нас. Они еще дети.

– Тогда почему их не двое? – оглянулся Стивен. – Почему с ними еще кто-то? Мы вообще не должны за ними всеми присматривать. Договоренность была только о двоих.

– Ты прекрасно слышал, что с ними какая-то хрень сотворилась. Факты подтвердились: личностей под их именами не существует. Разберемся с ними, когда прибудем на место. И почему их четверо в том числе. Может, наниматель еще свяжется с нами.

***

Алекс со вздохом опустил телефонную трубку, заказав в номер пол-литра наиболее достойного крепкого алкоголя, что нашлось в баре. Он нисколько не сомневался в том, что, когда Джеймсу выставят счет, он сразу догадается, кто решил порыться в его карманах.

Но это были деньги Алекса. Снятые со счета, который был открыт еще много лет назад его родителями для того, чтобы он смог приобрести себе собственную квартиру или дом. С того же счета он оплачивал свое обучение в университете. Те же деньги он перевел на счет матери Полковника Джеймса Стейси. То, что оставалось, он собирался перевести после того, как они встретятся и будут решать, как именно построят защиту вокруг Эммы и Макса. Но потом случилось то, что случилось. Их всех забыли, в том числе и Полковник Стейси, а счета оказались обнулены.

Алекс без укора со стороны своей еле живой совести сообщил официанту, что принес в номер арманьяк, что оплатит утром гость из 11 номера, где и находился Стейси.

Как только они вернулись после небольшой прогулки, Виктория отправилась в ванную. Закрыла дверь, повернув замочек золотого цвета и осмотрелась в маленькой комнате с розоватой плиткой. В самом номере стоял специфический запах чистящих средств, в пустом шкафу, где на вешалке она оставила свою ветровку, пахло полиролем, а в ванной через вентиляцию просачивался запах сигаретного дыма с улицы. Все вместе создавало терпкий букет, напоминающий о чем-то взрослом.

Но девушка себя таковой назвать не могла. На глаза навернулись слезы, когда она стала снимать с себя одежду. Посмотрела в зеркало на отражающиеся фиолетово-синие ребра, которые не болели, но вид был пугающий. Она всхлипнула, задрожав прикушенной губой, болезненно вспоминая о доме. В один момент она потеряла все, и растерялась; ее постигла бы самая печальная участь, если бы не ее товарищи по общей беде, решившие взять ее с собой. Несмотря на то, что они в одинаковом положении, они справлялись куда лучше, нежели она.

Включив воду, она встала под душ и закрыла глаза. Провела ладонями по животу, нанося мыльную пену, а через секунду вздрогнула от звука закрываемой двери. Выглянула из-за перегородки и убедилась, что это была дверь не в ванную. Однако глаза больше не закрывала.

Мысли о настоящем перемешались с воспоминаниями о доме, о любимой маме. Мешая слезы с водой, проводя ладонями по своим пылающим щекам, девушка с щемящей болью в груди вспоминала теплые объятия с мамой, как каждый раз желала запечатлеть их навсегда, продлить каждый момент на чуточку дольше. Но все равно этого оказалось недостаточно.

Виктория обернулась в мягкое полотенце и подумала об Алексе. Объятия с ним тоже похожи на что-то близкое и безопасное, как дом. Она задалась вопросом о том, как ему удается с холодным сердцем относиться ко всему. И решила брать с него пример, поступая так же, как и он, раз судьба оказалась благосклонна к ней и свела с таким сильным человеком, который мог бы оказать на нее большое влияние, вылепив из нее настоящую личность.

Алекс сидел на заправленной кровати в окровавленной футболке с толстовкой в руках. Встретился взглядом с девушкой, только что покинувшей ванную, распространяющей по всему номеру нежный аромат ванили. Она была в одежде несмотря на то, что только что приняла душ. Он поднялся, оставил толстовку на спинке стула, собираясь тоже смыть с себя весь этот день.

– Разденься, – произнес Алекс, не задумываясь о том, как прозвучал этот призыв. На самом деле, он хотел предложить девушке со всеми удобствами занять кровать, когда сам бы провел эту ночь бодрствуя. Но из-за усталости его мысли о настоящем слишком хрупко цеплялись друг за друга и донести полное предложение он просто был не в состоянии.

Виктория вскинула на него удивленный взгляд, устроившись на кровати со стороны окна. С несколько секунд будто оценивала, не зная, всерьез ли он это сказал. Следом возникла мысль, подходящее ли для подобного время. И только конечная была о том, должна ли она проводить с человеком время, который не признавался ей ни в чем, не обозначал для их обоих уверенности и спокойствия границу их отношений. Даже после всего случившегося она не изменила своему мнению о нем: она в него влюблена. И эти чувства двигали ее поступками до сих пор.

Но ему будто казалось лишним произносить столь громкие слова вслух. Его внимание к ней различалось в особом заботливом обращении. Ее защите и установлению безопасности. Как бы сильно она ни мечтала однажды испытать искреннюю и большую любовь, все же должна была признать, что не могла не допустить его двойственное отношение к себе. Хорошее в нем играло куда большее значение. И если у него возникло желание проводить с ней время до вступления в обязывающие отношения, то она решила приложить все силы, чтобы у него осталось это желание. И со временем, может, оно перерастет в нечто большее.

Ее взгляд потеплел. Она посмотрела на Алекса с чистым и высоким чувством, возрождающимся в ней подобно рассвету. С самой нежной и доброй влюбленностью, делающей ее зеленые глаза блестящими и особенно красивыми.

Даже сонный и затуманенный усталостью разум уловил исходящее от Виктории возвышенное состояние. Все его существо инстинктивно приняло защитную оболочку, отреагировав молниеносно и так же губительно: отказываясь хоть как-то ответить на проявившиеся и уловленные чувства, которые ему были чужды. Будто непроницаемым барьером он встретил то, что предназначалось только ему одному.

Однако другая сторона его сущности искушено впилась клыками в собственную плоть и голодно облизнулась. Его взгляд изучал довольно закрытую одежду, девушка лежала отнюдь не привлекательно, без сил устроившись на заправленной постели к нему лицом. Одежда не обводила очертания ее тела, а скорее прятала. И тем сильнее в нем разгорелся интерес посмотреть на нее без всей этой одежды, действительно увидеть собственными глазами то, как она раздевается для него.

Напряжение искрило между ними, сбивая обоих с толку. Она начинала ловить себя на незнакомых и довольно смелых мыслях. Он делал попытки отмахнуться ото всех этих идей и сосредоточиться на ином.

«Есть что-то совсем аморальное в том, чтобы забываться в постели в день совершенного преступления», подумалось ему.

Алекс, почти не дрожа рукой, схватил со стола бутылку за горлышко и впился в нее, большими глотками выпивая согревающий изнутри арманьяк. Он даже не жмурился от горечи поглощаемого напитка. С каждым глотком его голова становилась легче, распутывая клубок тяжелых мыслей. Алкоголь подействовал расслабляюще и не было причин сопротивляться его влиянию на организм.

Алекс вернул бутылку емкостью в 500 миллилитров в вертикальное положение. Прижал тыльную сторону ладони ко рту, сквозь кожу проникало томное, отяжеленное спиртом дыхание. Отставив бутылку на край стола, мысленно пообещав вскоре к ней вернуться, он ушел в ванную.

Оставшись в одиночестве, Виктория не сразу встала с застеленной синтетическим покрывалом кровати. Через тонкую стену стало слышно, как с шумом обрушилась в душевой вода. Сняв одежду, она расправила постель, забралась под пододеяльник и накрылась по самый подбородок. Жара с улицы проникала номер, несмотря на опустившийся вечер. Она стала ждать, не чувствуя желания ускользнуть из реальности в сон. Взглядом изучила комнату, все их личные вещи с мыслью: «Неужели и правда мне встретился человек, что будет сопровождать меня на жизненном пути?»

Алекс вышел из ванны без футболки. Он безуспешно пытался оттереть с белоснежной ткани капли засохшей крови, придав ей розоватый цвет полосками и пятнами гораздо большего масштаба. Он оставил футболку сушиться в ванной и хотел продолжить обеззараживание душевных ран, однако остановился, увидев притаившуюся в ожидании девушку с прикованным к нему взглядом.

Перекинув полотенце через плечо, Алекс раздраженным жестом откинул мокрые волосы со лба, но более длинные пряди с правой стороны непослушно вернулись на прежнее положение. Ледяные капли стекали с концов челки на его сложенные руки перед собой.

– Не хочешь поговорить? – предложила Виктория, избегая останавливаться взглядом на нем дольше нескольких секунд, смущаясь их зрительного контакта.

– О чем? – Алекс прошел к столу, взял бутылку, но пока не торопился открывать. Устроился на краю заправленной половине кровати, полуобернувшись к девушке. – Что-то случилось?

Виктория пожала плечами, укрытыми плотной тканью. Алекс повторил ее жест и произнес:

– И я тоже не знаю, – он медленно открутил крышку, с каждой секундой чувствуя все большее желание провалиться в пустоту. – Виктория, забудь о произошедшем. Так будет куда проще. Мне и так хреново, нет желания бессмысленно обсуждать то, что уже случилось.

Услышав, с какой усталостью были произнесены слова, она решила не давить и оставить его наедине со своими мыслями. С несколько минут Виктория лежала в тишине на своей половине кровати.

– Спасибо, что помог, – едва слышно произнесла она, преодолевая чувство волнения.

Алекс не ответил. Лишь тяжело вздохнул, поднялся медленно, будто все его тело стало тяжелее от невыносимых и пожирающих мыслей. Сделал несколько глотков алкоголя, давая себе отчет в том, каким похмельем его встретит завтрашний день. Но ему жизненно необходимо заручиться самой лучшей психологической помощью, чтобы пережить эту ночь, не сойдя при этом окончательно с ума.

Виктория отвернулась к окну и прикрыла глаза, чтобы не смущать вниманием человека, давшего понять, что ему нужно побыть в одиночестве.

Только закрыв глаза, она вспомнила свой сон в домике старушки. Дальнейшие события заставили ее позабыть о странном сне. Ей показалось таким пугающим совпадение, что Демон шел на нее с ножом, затем старушка намеревалась ее убить тем же орудием. Все выглядело словно… подсказка о том, что ждало ее. А возможно, все это было частью галлюцинации. Она заворочалась, спрятав руку под подушкой, и вздохнула от неспокойных мыслей, заполнивших ее обессиленный разум.

Виктория почувствовала, как Алекс остановился перед ней. Он присел на колени к полу и запустил ладонь в короткие волосы, пропустив через мягкие мокрые локоны свои пальцы. Она замерла, чувствуя, как стала краснеть, пока до ее головы бережно дотрагивались с особым трепетом. По ее телу пробежала дрожь мурашек, сердце забилось чаще от приятных прикосновений, ни одна ужасная мысль не была способна отвлечь от настигающего забвения в тепле и неге.

Ладонь легла на ее затылок, под шеей, слегка приподняла от подушки. Гладкое стекло коснулось губ и жидкость цвета жженого сахара влилась в едва приоткрытые губы, проливаясь тонкими каплями по ее лицу, а горло обожгла неприятная горечь. Виктория закашлялась, сомкнув веки. Когда боль в горле отпустила, оставив на языке незнакомый привкус, она испуганно посмотрела на Алекса, решившего поделиться с ней алкоголем. Ее глаза стало застилать усталостью, взгляд рассеялся.

– Спи, Частый пульс, – произнес он, склонившись над ней и уткнувшись кончиком носа в ее волосы, а затем выпрямился.

Виктория, словно по его велению, провалилась в сон, даже не помышляя, насколько сильно нуждалась в отдыхе. Однако вскоре она проснулась, разбуженная чувством всепоглощающего страха, и осмотрелась в пустом номере. В комнату неярко попадал свет от уличных фонарей через плотно задернутые бордовые шторы. Вторая половина постели оставалась заправлена. Она прижала холодные руки к себе, закрывая грудь белым пододеяльником, завернулась в него и неторопливо села на кровати. Опустила ноги на жесткий ворс покрытия пола и направилась в ванную.

Закрыв за собой дверь, она посмотрела в зеркало после того, как умыла лицо прохладной водой, смыв с себя липкий страх, и на секунду на периферии зрения ей показалась тень. Беспокоясь о том, где находился Алекс, Виктория спешно вернулась в комнату и боковым зрением увидела свое отражение в телевизоре. Когда она проходила мимо высокого шкафа к своей половине кровати, дверь со скрипом отворилась, и на одной из полок девушка увидела нечто настолько отвратительное и ужасное, что ее сознание едва не разбилось на мелкие осколки.

Земля стала крениться под ней, утягивая куда-то в самую темную глубь, откуда уже не возвращаются. Ее взгляд парализовало увиденное, из глаз полилась кровь от разрывающихся внутри сосудов. Виктория не могла пошевелиться, лишь беззвучно плакала кровавыми слезами, глядя на труп старушки, лежащий со свернутыми конечностями на полке. Старушка смотрела в ее глаза, прижимая костлявый палец к ввалившейся дыре на своем лице, которая раньше была ртом.

– Ты ведь не расскажешь никому? – прохрипела старушка совсем рядом с ее ухом.

***

Виктория вздрогнула, проснувшись, и испуганно обхватила себя руками. В комнате приветливые лучи теплом согревали все, до чего могли дотянуться. Из ванной раздавался шум воды, шторы раздернуты, впуская яркое солнце. Она прижала колени к груди и опустила лицо к пододеяльнику, успокаивая частое сердцебиение.

Вскоре из ванной появился Алекс. Остановился возле двери, прислонившись плечом к стене, застегивая ремень, и осмотрел нахохлившегося птенца, что едва заметно дрожал, накрывшись с головой пододеяльником и развернувшись лицом к светлому окну.

– Это тебя так с глотка бренди вынесло? – снисходительно поинтересовался он, подняв бровь.

Виктория не сразу обернулась к нему и воззрилась взглядом, от которого можно получить отравление смертельной дозой приторно-сладкого влечения. Алекс выглядел как спасительный свет, вокруг него утренние лучи солнца создавали ореол из крыльев из-за света за спиной, раздающегося со стороны ванны. С кристально чистыми голубыми глазами, легкой тенью в виде синяков под глазами, золотисто-русыми на солнце волосами в капельках воды с радужными переливами. С обнаженными плечами и грудью, обведенными легким контуром руками. Такой же высокий и недосягаемый, как далекое небо; хрупкий как хрусталь; отточенный и резкий, как лист самого тонкого металла, в который хотелось обернуться, подобно спасительному плащу.

– Кошмар? – догадался Алекс.

Виктория кивнула.

– Вот поэтому я и не спал, – поделился он и отнялся от стены, чтобы пройти дальше в комнату. Холодным душем он привел себя в сознание после мучительной бессонной ночи, которую провел сидя в кресле, допивая редкого дрянного качества бренди, и наблюдая за спящей девушкой, что во сне даже не пошевелилась: «Настолько вымоталась, что ее тело во сне не нуждалось в том, чтобы тратить энергию. Возможно, потратила даже сверх своих сил».

Подождав девушку из ванной, Алекс в этот жаркий летний день надел толстовку, спрятав розово-алые пятна на своей футболке. Вдвоем они пришли в холл, где их уже дожидалась компания в полном составе. На улице было довольно жарко для утра, больше 25 градусов по шкале Цельсия.

Джеймс лишь кивнул подошедшим, не успел произнести ни слова, как его позвал Гарри, стоявший у окон. Стивен тоже приготовился, не сводя взгляда от приближающейся группы из шести вчерашних знакомых, что на утро были как новые. Они шли с цепями и арматурой наперевес.