Текст книги "Тень из сновидений. Часть I"

Глава 4. Высота принятия решения44
  Высота принятия решения (ВПР) – минимальная высота, с которой летательный аппарат может безопасно прервать процедуру посадки и принять решение об уходе на второй круг.


[Закрыть]

I’m worse at what I do best

And for this gift I feel blessed

Our little group has always been

And always will until the end55
  «Я хуже других в том, что мне дается лучше всего, За этот дар я чувствую себя благословенным. Наша маленькая группа всегда была
  И будет до конца» – «Smells Like Teen Spirit» Nirvana


[Закрыть]66
  «Я хуже других в том, что мне дается лучше всего, За этот дар я чувствую себя благословенным. Наша маленькая группа всегда была. И будет до конца» – «Smells Like Teen Spirit» Nirvana


[Закрыть]

Как только все оказались в машине, заняв невеликое свободное пространство, та тронулась с места. С долей неловкости и скромности все восемь человек переглянулись, устроившись в три ряда. Рядом с водителем занимал место примерно того же зрелого возраста молчаливый штурман, решивший не смущать новых знакомых большим количеством внимания. Перед ним находилась сложенная в несколько раз карта между страниц в объемной записной книге, повидавшей многое, исходя из того, как потерся переплет. Короткая стрижка темно-каштановых волос со слегка поседевшими висками выглядит необычно – на лицо он еще молод, чтобы иметь седину. И действительно, Гарри Артуру Фросту только тридцать четыре года. Он одет в рубашку из мягкой ткани, сверху темно-серый походный жакет с закатанными до локтя рукавами. Подобная экипировка часто встречается у путешественников из-за практичности и удобства вдали от цивилизации.

Тишина в салоне держалась примерно минуту, пока происходило знакомство взглядами, полными любопытства. Каждый, однако, старался смотреть не слишком очевидно.

– Ну что же, – обернулся штурман, почувствовав, как всех охватило напряжение, и заговорил первым, разряжая обстановку: – Предлагаю познакомиться, раз нам предстоит провести в скучном ожидании следующие несколько часов.

Макс с интересом поглядел на него и протянул руку через разделяющее их небольшое расстояние между сидениями. Сам он сидел рядом с девушками, занимая три места в середине салона, когда Алекс и незнакомые два молодых человека сидели позади.

– Макс, – представился, пожав руку штурману. Через секунду опомнился и указал за свою спину, представив еще своего друга: – А это Алекс.

– Рад знакомству, – кивнул штурман. – Меня зовут Гарри Фрост.

– Девушек зовут Виктория и Эмма, – продолжил знакомство Макс, и на мгновение нахмурился от досады и чувства неудобства: – Кажется, мы все еще не поблагодарили вас за помощь. Вы здорово выручили нас.

– Нам это ничего не стоит, – Гарри сделал рукой незначительный жест. – Не беспокойтесь. Рады оказать помощь безвозмездно. Те, кто в дороге, обязаны выручать без каких-либо условностей. Этакий закон в пути.

– Стивен Трак, если интересно мое имя, – нарочито громко привлек к себе внимание обладатель редкой мутации, парень с гетерохромией и светло-рыжей прической беспорядочно раскиданных коротких прядей. Словно обмен любезностями ему изрядно наскучил.

Гарри одарил его снисходительным взглядом, как родители глядят на свое чадо, совершивших какую-нибудь глупую, но еще незначительную выходку, греющую им сердце.

Стивен – та самая искорка в любой компании, благодаря которому даже серьезная ситуация принимает менее острые углы, порой доходя до абсурдности. За прожитые полные двадцать семь лет он и сам не познал предел своей оригинальности с заявкой на сумасшествие.

– Этого чертилу зовут Эд, – толкнул своего товарища Стивен, отчего высокий и на вид крепкого телосложения парень ударился своим плечом в сидящего рядом Алекса. Представленный тут же поспешил принести извинения, затем строго посмотрел на Стивена, осуждая за устроенный беспорядок.

– Эдвард Гоуст, – произнес молодой человек двадцати шести лет с тонкими чертами лица, светло-карими глазами и горделиво-правильной осанкой. Черные прямые волосы касаются его плеч. Он одет в светлую рубашку, строгого покроя пиджак, а шею закрывает аккуратно повязанный черный платок с белым орнаментом, полный рисунок на котором невозможно разобрать, пока ткань находится в сложенном виде.

Алекс хмуро посмотрел на обоих таким взглядом, словно у него возникли сомнения в их уравновешенности. Затем вновь всмотрелся в окно, мысленно напевая мотив одной из любимых композиций группы Nirvana, уйдя в свое личное мысленное пространство, ограждаясь от происходящего общения.

– Джеймс Стейси, – Гарри представил рядом сидящего водителя, мужчину тридцати пяти лет со светлыми волосами и белыми ресницами. – Наш лидер и по совместительству рулевой.

Водитель лишь вежливо приподнял уголки плотно сжатых губ, взглянув на мгновение в зеркало, не отвлекаясь надолго от дороги.

Когда со знакомством было покончено, Макс взял инициативу на себя:

– Можно узнать вашу конечную цель? – вопрос прозвучал рассеянно, как если он спрашивал без интереса, только чтобы заполнить молчание, чувствуя за собой обязанность перед незнакомцами, протянувшими руку помощи.

– Мы держим путь в столицу, – ответил Гарри.

– Дела какие-нибудь? – так же лениво протянул Макс, более внимательно осматривая салон машины и придирчиво изучая состояние старой обшивки, которая, впрочем, выглядит чистой и создает впечатление опрятного автомобиля, за которым на совесть ухаживают. Он примерно представлял год выпуска минивэна, удивляясь, как эти парни заставили его ехать.

– Что-то вроде, – неопределенно ответил Гарри.

Макс недоверчиво хмыкнул. Джеймс и Гарри молча обменялись взглядами, понимая друг друга без лишних слов.

– А что делали вы возле дороги? – поинтересовался Эдвард, окинув взглядом Алекса, который не вслушивался в разговор и держался обособленно. Именно это показалось ему странным и привлекло внимание. Алекс сидел справа от него, подставив под голову руку, и смотрел в окно. Эдвард заметил под его спустившимся свободным рукавом на открывшемся запястье полосу засыхающей крови.

Макс нахмурился, размышляя над ответом. Затем нашел что сказать:

– Немного сбились с пути.

Неожиданно только опустившееся спокойствие нарушил разразившийся смех. Стивен зашелся хохотом так, будто нашел в прозвучавших словах нечто крайне забавное.

– Кстати, умираю от любопытства, – он бросил взгляд на девушек, положив руки на спинку сидения за их спинами. Те от неожиданности отдалились, но ремни безопасности не позволили разорвать расстояние на более значительное. – Ответьте, удивительные лесные феи: вы умеете хранить секреты?

– Секреты? – Эмма непонимающе слегка нахмурилась. Затем слабо улыбнулась: – Например?

Виктория почувствовала, что стала покрываться изнутри коркой льда. Она бесстрастно посмотрела в лицо человеку, несомненно, вызывающему провокацию. Стивену от этого взгляда, со слегка опущенными веками и смотрящему будто презренно и издалека, стало самому не по себе.

Макс решил вмешаться, не доверяя ведущему себя развязно парню:

– Умеем. Если только вы не собираетесь вмешивать нас во что-то незаконное.

– А что, похоже? – Стивен вскинул бесцветные брови, удивленно улыбнувшись.

– Я тоже на это надеюсь, – произнес Эдвард, скрывая свои слова кашлем. Он согласился с Максом в одном: опасаясь, что Стивен может сказать лишнее. Зная, на что способен не поддающийся контролю и призывам к здравому смыслу Стивен Трак.

– Это странно, – оценивая ситуацию подвела Эмма.

Стивен покачал головой и заговорил серьезно и убедительно:

– Вы еще не имеете представления о том, что по-настоящему странно, – он замолк, чтобы придать драматичности перед тем, как произнести шокирующее: – Когда однажды просыпаешься в мире, где никто не имеет понятия о том, кто ты.

Эмма посмотрела сначала на Макса, затем перевела непонимающий взгляд на Викторию, и увидела ее такой же сбитой с толку. Макс повернулся к абсолютно безучастному Алексу, который, казалось, все пропускал мимо себя. Сделав вдох, Макс собрался со словами:

– Поверь, отлично себе подобное представляем.

– И тебя это нисколько не удивляет? – Стивен принял вид человека, задетого за живое услышанным, и вопрошающе посмотрел на него.

– А должно? – риторически произнес Макс, и на его лице возникла полуулыбка отчаяния.

Стивен стал выглядеть совершенно запутавшимся и обратился взглядом к Эдварду, ища поддержки. Тот сам не менее удивленно слушал его. Рыжеволосый парень наглядно негодовал с того, что попытался напугать новых знакомых, рассказав мистическую страшную историю, но это не оправдало его ожиданий, так как никто, что его всерьез удивило, не закричал от испуга.

– Трак, будь осторожнее со своими шутками, – Эдвард деликатно прокашлялся. – Не все к ним привыкли.

– Вы шутите или нет? – Эмма полностью обернулась, пытливо вглядываясь в его лицо.

Эдвард не знал, что ответить, увидев, какой серьезной стала девушка.

– Не совсем, – вмешался Джеймс. Решил отчитать позволившего лишнее товарища: – Хорошая работа, Трак. У тебя талант располагать к себе людей.

– Это правда. Какого хрена я должен молчать? – тот пожал плечами, не чувствуя за собой никакой вины. – Где моя свобода слова?

Макс нервно перевел дыхание. Его повергло в странное волнительное состояние еще одно открытие, к которому он совершенно не был готов. Из всей четверки он чувствовал себя единственным, кто способен взять всю ответственность. Эмма для него как собственный внутренний голос, обратившись к которому он может принять любое решение. Виктория еще совсем юная, она напугана происходящим и слишком слаба, чтобы нести ответственность даже за себя. А Алекс – все равно, что головная боль. Он не привык видеть лучшего друга в таком разбитом состоянии, да и сейчас было не до того, чтобы разбираться с личными проблемами.

Поэтому Макс предпринял попытку выяснить все самостоятельно:

– Подождите, этот псих говорит первое, что взбредет в голову, или он это серьезно? – он наглядно указал на Стивена. – Нам сейчас совершенно не до шуток: у нас нет ни дома, ни денег, наши родители говорят, что впервые о нас слышат. Так что, пожалуйста, объясните, почему вы говорите об этом.

После разгоряченной речи Макса обстановка стала более тягостной и холодной, даже чем в первые минуты, предшествовавшие знакомству.

– Кажется, нам действительно есть что обсудить, – в полной тишине раздались слова Джеймса. – Ведь у нас аналогичная проблема.

***

Вскоре минивэн остановился у придорожного кафе. На парковке было оживленно, один автомобиль сменял другой, подъезжая от автозаправки неподалеку. Через окна кафе доносился гул от множества голосов: шумные компании молодых людей, звонкие голоса детей, а также строгие повышенные тона их уставших родителей. Летнее утро было переполнено энергией и волнением дорожных путешествий.

– Крайне неудобно, но у нас, и правда, не осталось денег, – смущенно вздохнул Макс.

– Один раз, так уж и быть, мы за вас заплатим, – покровительственно улыбнулся Стивен, словно его нисколько не задело не самое вежливое обращение к нему некоторое время назад, и покинул последним машину.

Внешний вид компании из четверых высоких мужчин говорил о служебной выправке. Близкая по своему стилю одежда – на каждом рубашка на пуговицах, брюки из прочной ткани заправлены в высокие ботинки на шнурках. У троих из них примерно одинаково аккуратно острижены волосы, а длинные темные волосы Эдварда Гоуста напоминают изящный шелк.

Джеймс держался как всегда в привычном состоянии духа: спокойном и никуда не поспешном. Его движения хоть и казались на первый взгляд немного медлительными, но это лишь отражало его главный принцип: сделай один раз так, чтобы не переделывать. Он присматривался к юным парням, ожидая чего угодно. Молодая кровь могла вскипеть внезапно, никто и приготовиться не успеет. Учитывая то, что они рассказали о себе, вполне логично было ожидать их недоверие и подозрительность. Эту проблему он бы доверил Гарри Фросту.

Который в данный момент изучал взглядом Викторию. Невысокую худенькую девушку с короткими темными волосами и большими глазами. Невольно она притягивала к себе внимание своими выразительными чертами лица, легкими движениями, словно боялась потревожить воздух, а еще молчаливостью и скромностью. Казалось, она разительно спокойнее остальных. Однако то лишь внешнее напускное состояние, внутри же она прятала все свои эмоции и чувства, предпочитая держать их при себе. Ей было очень страшно, и это вовсе не страх неизвестности, который в той или иной мере чувствуют остальные. Ее страх отличается от остальных: в ее же случае это испуганное состояние, как у ребенка, который увидел монстра, и до сих пор не может забыть его ужасающий лик.

Гарри способен чувствовать эмоциональный фон других людей, направляя потоки. Но на эту девушку он даже пробовать влиять не хотел: ее эмоции куда более глубокие, и если нарушить контроль, они могут создать полный хаос в ее голове.

Макс тем временем в своей обаятельной манере обменялся несколькими вопросами по поводу транспорта.

– Понимаю ваше беспокойство, но, уверяю: несмотря на то, что пробег у этой малышки довольно приличный, серьезных поломок удалось избежать, – Эдвард неловко рассмеялся. – Уже год мы передвигаемся только на ней.

– Целый год? – Макс удивленно окинул взглядом потертости на металле и пыльные колеса. – Стесняюсь спросить, чем заправляетесь.

– Когда кофе, когда пивом, – ухмыльнулся Стивен, поднимая руки вверх, с наслаждением вытягиваясь и расслабляя затекшие мышцы. – Реже маслом от самых шикарных отбивных в сети придорожных кафе.

Макс и Эмма удивленными взглядами проводили спину Стивена, пока тот подходил к закусочной. Остановившись у входа, он приглашающе раскрыл дверь внутрь.

Когда всей компанией они зашли в просторный зал, Виктория несколько нервно начала оглядываться. В центре зала, над баром, висит широкоэкранный телевизор, музыкальный канал вещает знакомые мелодии, которые часто можно услышать из любого радио.

Ощущение, что паника затягивала, забирая крохи осознанности, выбила Викторию из настоящего. На глаза запросились слезы от испытываемого чувства вины и страха ответственности перед наказанием.

Наблюдая за тем, как девушка, как в лихорадке, обхватила свои дрожащие плечи, безнадежным взглядом смотря по сторонам, Алекс ждал, когда она сорвется и заплачет. Виктория посмотрела на него, стоя за спинами всей компании, присмотрелась к его застегнутой толстовке такого глубокого оттенка, в котором брызги крови утонули без малейшего намека на алое присутствие.

Они прошли в конец зала и заняли места по обе стороны длинного стола с повидавшей многое скатертью. Каждый взялся за меню, оценивая и выбирая на свой вкус что-то в меру по цене, и что было бы питательным и давало много сил в пути. Через некоторое время подошел официант, чтобы записать заказ.

Записав семь блюд, официант поднял глаза на Викторию. Девушка испуганным взглядом смотрела в перечисленные названия еды и их вызывающие аппетит изображения.

Официант повторил вопрос, что будет заказывать девушка. Виктория слегка нахмурилась, ужасы и представления перед глазами мешали сосредоточиться, она в беспокойстве начала искать взглядом хоть что-то подходящее, но так и не могла вымолвить ни слова, испытывая давление изнутри.

Стивен в течение минуты, пока терпеливо дожидался официант, отпустил три комментария: уснула ли девушка; куда вставить монетку, чтобы она заработала; и на что она успела обидеться. Эдвард осуждающе взглянул на него, сложив руки перед собой, и заметил, что его юмор крайне высокоинтеллектуален и предложил заткнуться. Виктория слегка покраснела в ожидании, что все присутствующие за столом поддержат Стивена, и на нее нашло удивление, когда никто даже не улыбнулся. С тенью понимания, промелькнувшей во взгляде, каждый был занят скорее своими мыслями и ожиданием, когда принесут еду.

Алекс повернул голову, окинул взглядом крайне переволновавшуюся девушку и решил взять все на себя.

– Принесите то же, что и мне, – он только замолчал, как поймал на себя взгляды всех.

Официант довольно удалился, чтобы заняться работой, которая не терпела промедления. Алекс старательно сделал вид, что ничего особенного не произошло, и ушел в свои мысли, игнорируя мысленные вопросы со стороны друзей и удивление, исходящее от внимания новых знакомых. Виктории захотелось поблагодарить его, оценивая поддержку как самое лучшее, что могло произойти с ней в ту непростую минуту.

– Приятного завтрака, – с легкой улыбкой произнес Гарри, взявшись за приборы. В течение пятнадцати минут на стол принесли все заказы.

Эдвард бросил хмурый взгляд напротив, наблюдая за тем, как Стивен уже почти закончил трапезу несмотря на то, что никто не приступал к еде, пока ее не принесут всем.

– Где твои манеры, Трак? – недовольно покачал головой Эдвард, легким движением пальцев освобождая металлические приборы из бумажной салфетки.

Стивен едва не поперхнулся, отложил на тарелку ребрышко, на котором почти не осталось мяса. Он ел руками, закатав рукава, нисколько не обращая внимания на то, что за столом последние минут пять раздавался хруст и звуки откусываемого острого мяса на кости только с его стороны.

– Что для тебя еще, Гоуст, сделать? – произнес Стивен с обидой в голосе, чувствуя себя задетым. – Давайте, выслушаю все ваши жалобы и предложения. Ведь я грубый козел.

– Никто не имел в виду ничего подобного, – покачал головой Гарри и вздохнул. – Тебе нужно остыть.

– А, по-моему, вам всем пора заткнуться и не лезть в мою сторону со своими советами.

Джеймс поначалу только слушал привычную перепалку, не поднимая глаз от тарелки перед собой, ожидая, когда вполне типичная для них ссора завершится сама. Но Стивен, из-за последних событий перевозбудился и сорвался. Джеймс бросил осторожный взгляд на Гарри Фроста, который после реплики Стивена посмотрел взбалмошному парню в глаза, темно-зеленым сиянием взгляда впился в его сознание и произнес приказным и доходчивым тоном:

– Остынь.

Стивен словно получил мысленно крепким снежком по голове. Его взгляд рассеялся, он позабыл, что только что кипел от испытываемого раздражения. Эмоции просто испарились, и на смену им пришла растерянность. Стивен продолжил есть, иногда хмурясь, безуспешно пытаясь вспомнить, чем только что были заняты его мысли.

Гарри поправил ворот рубашки, оценивая обстановку за столом. Никто особо не обратил внимания на его действия. Лишь Джеймс благодарно едва заметно кивнул ему. В новом спокойствии все приступили к утолению голода.

Виктория посмотрела в свою тарелку, на кусочки ветчины, сыра и поджаренного хлеба. Наверное, это самая простая еда, которую она способна съесть. Ничего жирного или способного вызвать отравление. Ей необходимо было поесть несмотря на то, что совершенно не до этого. Даже Алекс без особого удовольствия впивался в хрустящий хлеб, без видимого желания ел, чтобы ничем не привлекать к себе внимание за столом.

Макс в неком волнении сделал большой глоток черного кофе без сахара, взглядом показал свою готовность начать серьезный разговор.

Видя, что новым знакомым не терпится, Джеймс решил рассказать все с самого начала, изредка прерываясь на еду. Перед этим задав ряд уточняющих вопросов:

– В один момент ваши знакомые, родственники перестали вас узнавать? Документы потеряли достоверность? Прямо посреди белого дня, громом, пропала возможность связаться с кем-либо, снять деньги с кредитки? Я правильно понял то, что ты сказал в машине?

Макс медленно кивнул.

– То же самое произошло и с нами. Около года назад. Вчетвером мы отправились за город на фестиваль, отдохнуть на празднике. Следующим днем вернулись и обнаружили, что наши личности полностью стерты с воспоминаний наших близких и всех тех, с кем мы были знакомы. Мы остались в одиночестве, без работы, без денег. Без наших любящих семей.

– Самое жесткое похмелье на моей памяти, – ухмыльнулся Стивен, медленно разворачивая рукава рубашки. Он быстро расправился с едой, и бросил в тарелку с косточками скомканную салфетку в жире со своих пальцев.

– И решили объединить усилия, чтобы найти себя в новом мире, – продолжал рассказ Джеймс. – Устроились в одну автомастерскую, скопили денег на этот минивэн и отправились по странам и континентам. За все время мы много чего повидали.

– Почему вы не остались в своем родном городе? – спросил Макс.

На этот вопрос ответил Гарри:

– Мы не смогли найти среди улиц своего города ответ на то, что с нами произошло. И приняли непростое решение, которое могло принести больше пользы в нашей ситуации. Все же это многим лучше, нежели каждый день видеть призрак своей прошлой счастливой жизни, не в силах вернуть утерянное. Нам пришлось двигаться дальше.

Макс посмотрел на Эмму, обдумывая последние слова, услышав то, что только возникало робкой идеей в его голове, не обладая достаточной смелостью быть произнесенной громче и сплетаясь корнями в виде стойкого и одновременно тяжелого решения – оставить все в прошлом.

– Вы ведь чем-то объясняете себе то, что случилось? – подал голос Алекс, выйдя из задумчивости.

– Конечно, – пожал плечами Гарри. – Принимаем реальность как таковую.

– А как вы смирились с этим? – спросил Макс с особым аппетитом уплетая еду в своей тарелке, подстегнутый требующей энергии быстрой сообразительностью.

– Мы не смирились, – ответил Джеймс. – Мы до сих пор ищем ответы. Когда отправились в путь, то стали искать людей, разбирающихся в подобных явлениях. Ну, – он слегка прищурился, отчего на его остром прямом носу возникли симметричные полоски, – я имею в виду: гипноз, способность пудрить людям мозги. И в один момент нам действительно встретилось кое-что интересное и достойное внимания. Мы наткнулись на одного человека, что несколько лет назад всерьез занимался изучением нашего феномена. Он ученый, работал в университете и защитил докторскую степень по данному вопросу, доказав, что в теории подобное возможно. Изменить историю, повлияв на свое существование в прошлом. Мы тщательно изучили его работу и связались с ним. Он нам ответил и сказал, где его можно найти. И как раз направляемся к нему.

Макс удивленно поднял взгляд. Вид в полной серьезности Джеймса Стейси его несколько ввел в замешательство.

– Изменить историю? – задумчиво повторил Макс.

– А на что еще это похоже? – Эдвард сцепил пальцы в замок и поставив руки перед собой. Его карие глаза стали напоминать камни янтаря – застывшую смолу в переливе солнечных лучей. – С того ни сего твоя личность становится неподтвержденной, никаких доказательств нынешнего существования, даже в памяти людей. Только что-то со стороны могло оказать такое влияние.

– Из будущего? – Макс нахмурился. В памяти воскресали последние события. В его жизни не было ничего выдающегося, как и в жизни его возлюбленной. Он был более чем уверен, что его дальнейшая судьба, абсолютно типичная и заурядная, плавно вела бы, не сходя с курса, до самой смерти. Конечно же, он имел хрупкую надежду, и все силы отдавал на свое развитие, чтобы добиться революционного в своем роде успеха. Мысль о том, что, возможно, в будущем он сделал нечто такое, что вынудило его полностью стереть собственное существование, даже показалась ему интересной. Вдруг это именно он своим желанием прыгнуть на голову выше своего друга, виновен в случившемся со всеми этими людьми? И сколько кроме них таких же странников без прошлого? – Чем больше узнаю, тем страшнее становится, – Макс взглянул на возлюбленную. Эмма едва заметно пожала плечами, относясь к разговору со скептицизмом.

– Это потому, что мы все равно что слепые котята. У нас нет никакой информации, – подчеркнул Гарри. – И чтобы ситуация в наших глазах хоть немного прояснилась, нужно делать какие-то шаги, искать информацию и проверять ее.

– Поэтому мы хотим пообщаться с тем ученым, – добавил Эдвард. – В любом случае, это шанс, который мы не должны упускать.

– Это все похоже на какой-то бред, – задумчиво кивнул Макс. – Но, правильно понимаю, что нам лучше не стоит пытаться встретиться с кем-то из наших близких?

– Именно, – категорично кивнул Гарри. – Это только зря потревожит ваших родных, и ничего не даст вам кроме боли. Мы проходили через подобное.

– Почему нельзя попытаться наладить общение? Хотя бы с родителями? – в голосе Эммы звучала надежда. – Мы знаем наших родных очень хорошо, у нас получилось бы…

– Получилось бы стать кем-то вроде приемной дочери? – поинтересовался Гарри. Его голос звучал довольно уверенно, с нотками строгости старшего: – Твои родители ничего не помнят о тебе. Ни твоих первых шагов, ни одного счастливого воспоминания, абсолютно ничего. Залог хорошего общения – это общие воспоминания. У тебя они есть, но для родителей ты незнакомый человек. А если через год твоей дружбы как соседки они вновь все забудут? Разве это не разобьет тебе снова сердце?

Эмма слушала с отражающейся болью на лице.

– Память о нас стирается перманентно? – Макс взял возлюбленную за руку, чтобы утешить.

– Мы не знаем, – покачал головой Гарри. – Может, да. Может, нет. Может, нам вообще внушили воспоминания о том, что мы как-то связаны с людьми, которые на самом деле нам совершенно чужие. А свою настоящую жизнь мы забыли и живем чужими воспоминаниями. Мы не стали вмешивать наши семьи. По крайней мере, пока не разберемся во всем. Возможно, мы найдем способ возобновить общение с близкими, но уже речь идет о новом будущем.

– Вот как, – со вздохом произнес Макс. Посмотрел на друга, чтобы поинтересоваться, как ко всему этому относится он, и не смог поверить своим глазам. Алекс с отсутствующим выражением на сонном и бледном лице смотрел в пустоту. Макс во все глаза смотрел на своего друга, не узнавая его в таком состоянии. Казалось, Алекс в следующий миг уткнется лицом в руку перед собой и без капли смущения заснет посреди шумного зала и серьезных обсуждений. Для них сейчас нет ничего более важного, чем заняться вопросом об их нынешнем положении. Алекс будто мечтал поскорее покинуть заведение, скучающе дожидаясь этого момента.

Но на самом деле мысли Алекса были заняты недавним воспоминанием…

***

– Слушаю, – ответил на звонок несобранный мужской голос. На фоне различимо шумел ветер и доносился гул нескольких десятков голосов.

– Подполковник Джеймс Стейси? – Алекс наклонил голову к плечу, удерживая телефон и освободив руку, чтобы быстрее искать информацию в открытом ноутбуке перед собой. В углу экрана значилась дата – 23 июня 2016 года.

– Кто это? – хмуро поинтересовался голос на том конце линии связи.

– Это Алекс. Помните меня? Два года назад. Гражданская война в Восточной Европе. Мы подняли в небо тот самолет, который доставил раненых на подконтрольную территорию.

Возникла тишина. Быстрые шаги по сухой земле раздавались вперемешку с приглушенным хрустом веток.

– Не знаю, откуда у тебя этот номер, парень, – глухо произнес ставший грозным голос, – но ты явно что-то напутал.

– Тот механик, которого вы учили в свободное время летать. Вы пустили меня посидеть в кабине пилота, показали, как все работает. Ну?

– А, тот болтливый новобранец, что вечно лез куда не следовало, – рассеянно произнес голос начинавшего что-то припоминать о пережитых событиях в военном прошлом.

– Одаренный, как сказал генерал, что вручил всему вашему отряду медали.

– Да-да, – фальшиво рассмеялся в ответ, а через мгновение голос уже стал серьезным: – А теперь слушай сюда, альтернативно одаренный: понятия не имею, какая кислота тебе в голову вдарила, но данные о секретных операциях не принято разбазаривать по телефону. И ты бы знал об этом, если действительно был там. Хочешь под трибунал попасть?

– Подполковник, – вальяжно протянул Алекс, – если кто и прослушивает нас сейчас, то имеет удовольствие слушать композицию Smells Like Teen Spirit.

– Во-первых, я Полковник Джеймс Стейси, – с нажимом произнес голос. – Во-вторых, что за чушь ты несешь?

– Выслушайте внимательно, – Алекс сбросил непринужденный тон и заговорил тише, словно внутренняя тревога опасалась прослушивания у него дома, где он находился в одиночестве. – Мне нужна ваша помощь. Больше не к кому обратиться. Моим близким угрожает опасность, и я не могу доверить их безопасность незнакомым людям. А лучше и оперативнее командующего чем вы не найти. Я прямо сейчас читаю ваши рапорты по поводу некого отряда специального назначения.

– Читай дальше и дойдешь до настоящего, где эта группа ушла на покой. Уже как полгода нас отстранили и отправили в отставку.

– Так вы Полковник в отставке?

– Малец. Ближе к делу, – собеседник коротко кашлянул.

– Какова цена нанять вашу группу для охраны двоих людей?

– От кого охранять-то? – слегка оторопел собеседник.

– Учитывая последние заключенные контракты компании… от весьма серьезных наемных убийц.

– Фильмов насмотрелся?

– Полковник, меня тоже отстранили. От работы над многомиллиардным проектом, и, подозреваю, что не просто так. А глава компании прямо сказал, что либо я с ними, либо всем моим близким конец.

– Что за проект? – послышался шорох, как будто оторвали листок, быстро стала чертить ручка по бумаге.

– Изначально для изучения космоса, скучная хрень, – Алекс вздохнул, не став вдаваться в подробности, посчитав их неважными непосвященному человеку. – Я должен был поехать на место строительства, но мне запретили покидать город и аннулировали доступ к проекту. Там явно собирают что-то другое. А Aspire распустила весь научный отдел и стала заключать больше военных контрактов.

– Aspire? Хм, – задумчиво произнес голос. – Что-то знакомое, слышал насчет нового оборудования в некоторых частях ВВС. Что ты хочешь сделать?

– Мне плевать, что там собирают. Пусть хоть третью мировую планируют начать. Мне все равно до правды не добраться. Я хочу лишь обеспечить безопасность своим близким. Сможете прилететь в ближайшее время? Я вышлю все данные. С шифром, я думаю, вы разберетесь.

– Не долго длилась моя пенсия… Теперь я точно вспомнил, черт тебя подери. В том самолете был мой раненый друг. Ладно, посмотрим, что ты там себе напридумывал, пацан.

– Рано, Полковник, вам еще на пенсию. И насчет оплаты… Переведу на счет вашей матери сто тысяч долларов сегодня. На оснащение должно хватить. Ах, да – мои поздравления с повышением…

***

– Алекс, – позвала Эмма, тоже заметив предобморочное состояние друга. – Все хорошо?

– Слегка в шоке от происходящего, – едва слышно сорвалось с его губ. Алекс зажмурился и зевнул, прижав ладонь ко рту.

– Мы заметили, – с укором произнесла подруга. Но потом смягчилась: очень давно его жизнь не сталкивала лицом к лицу с чем-то тяжелым. В прошлом ее другу досталось несладко, затем на какое-то время его жизнь наладилась. Возможно, посчитала она, его сильная усталость вызвана стрессом. – Ладно, потом поговорим.

Алекс кивнул и подставил руку под голову, продолжив бороться с сонливостью и ожиданием, когда беседа закончится. Его не оставляли мысли о том, что произойдет, когда обстоятельства позволят ему поговорить наедине с Джеймсом Стейси. Человеком, который выполнил свой долг несмотря на то, что понятия не имел кому помогал. В глазах Алекса он стал еще больше значимой личностью.

– Что же нам тогда делать? – поинтересовалась Эмма, обводя взглядом предшественников по несчастью. – Тоже, как вы, пуститься во все тяжкие?