Текст книги "Когда все туза на руках, или Книга о моих отрицательных героях"

Различные персонажи из прошлых частей

В маленьких городках всегда происходят странные вещи. Это такие события, о которых сначала много все говорят, но со временем всё переходит в категорию городского мифа или становится сплетней.

Если помните, однажды на улицах в небольшом городе под дивным названием Местищево началась эта история. В самый канун рождественских каникул появились неброские рекламные плакаты, извещающие об открытии выставки скульптур. Город этот находится недалеко от Московской области.

Такая близость благоприятно сказывалась на культурной жизни горожан. И жителей удивить чем– либо было уже трудно. Выставка действительно открылась, но посетителей она мало заинтересовала. Они не видели в ней ничего интересного.

– Как привезли, так и увезут! – говорили они потом несколько разочарованно.

А на фоне городских выборов и других ярких событий её вообще мало кто заметил. Но некоторых людей она все-таки заставила насторожиться.

Командировочный Иванов

Он днём посетил все необходимые объекты. И уже собрал все нужные подписи, сдал привезённые материалы и теперь мог немного расслабиться и заслуженно отдохнуть. Этот ценный специалист был ещё молод, на работе подавал большие надежды. В подобные командировки его отправляли часто, а в этом городе он был не в первый раз. В кармане костюма уже лежал обратный железнодорожный билет на следующее число, а сегодня вечером ему требовалось развеяться.

Иванов сидел за столом в своей единственной чистой сорочке и тёмных брюках. В то время требовалось соблюдать этикет в некоторых местах, поэтому он был при галстуке, взятом напрокат у швейцара. Его пальто предусмотрительно осталось висеть в гардеробе. Он уже заказал горячее блюдо, когда увидел её.

Она выглядела великолепно! Легкие движения, грация кошки. Теперь он видел только её! Она была в необычном коротком спереди платье с блёстками, которое подчёркивало её фигуру. Кожа имела смуглый оливковый оттенок. Глаза – выразительные крупные драгоценные камни с поволокой.

Приталенное платье выглядело как обтягивающий кожу корсет с изогнутыми рёбрами, с открытым лифом и немного прикрывающими ноги сзади рядами юбок. На голове яркий платок небрежно перехватывал длинные кудрявые волосы. Вряд ли кто сегодня может похвастаться такими необычными волосами! Возраст её колебался в неопределенных пределах.

– Как можно определить возраст у женщины, которая так тщательно следит за собой?

Командировочный Иванов сейчас не смог бы определить её возраст. Единственное, что он знал наверняка, такая женщина не может ему не понравиться. Он всегда выбирал женщин старше себя. Товарищ Иванов не знал, что внутреннее зрение сыграло с ним злую шутку и само строило подходящий образ, выловив его из памяти самого Иванова. Некоторое подобие Элизабет Тейлор.

Женщины-царицы! Это образ из кинематографа, очарованного грёзами далёкого детства! Но образ размытый и реальный.

Его столик был предназначен для двоих, официант мог подсадить даму к нему, и это было бы естественно. Но женщина сама просто пересекла зал и села с ним рядом. Мир изменился вокруг.

Непринуждённо завязался разговор, они познакомились, он заказал вина. А потом они вышли вместе, прорвали морозные слои воздушной массы своим стремительным движением и исчезли в этом ночном сумраке. И, знаете, что? Кажется, что было новолуние.

Если бы товарищ Иванов смог вернуться в свое прошлое, чтобы «поэтапно» разобрать последний месяц своей жизни, то понял бы, что командировка в этот забытый богом угол была ему уготована судьбой. Все обстоятельства буквально толкали его в объятия этого случая. Объекты, которые он курировал, словно специально затребовали его присутствия. Стечение обстоятельств вылилось в закономерную необходимость его присутствия. По крайней мере, со стороны все выглядело очень убедительно, следовало собрать документы, подтвердить заказы. Кто-то должен был выехать, выбор выпал на самого молодого специалиста. А ведь именно его фотография лежала долго на рабочем столе среди остальных снимков, сделанных в этом городе в течение нескольких последних месяцев. Сам снимок Иванов, может быть, не вспомнил, снимался давно, заказ забыл забрать. А так как снимок вышел удачно, то старик – фотограф выставил его на витрину. В книге регистрации были указанны данные товарища Иванова, поэтому тот, кто интересовался именно им, всю информацию получил сполна.

Андрей Павлович Сомов

В недалёком своём прошлом это был видный комсомольский работник. Потом успешный референт лидера одного сильного политического движения.

Начинал он на периферии, где быстро исчерпал себя как комсомольский вожак. По этой линии можно было быстро набрать политическое влияние, приобрести некий организаторский опыт, добиться хорошего расположение властей, если выполнять все требования партии и правительства. На тот момент юноша обладал прекрасным даром организатора, окончил короткие курсы стенографии и, самое главное, поднаторел в ораторском искусстве. Его внешности могли позавидовать голливудские звезды, завсегдатаи гейских клубов и широкие массы домработниц, чьими кумирами в тот период был популярные артисты Олег Видов и Родион Нахапетов. Столь ангельское сочетание внешности с профессией выдало гремучую смесь – Андрей был самым желанным человеком на общих собраниях, где мог часами произносить перед слушателями самые заумные речи, не глядя в бумажки. Зрительницы его боготворили. Соратникам по комсомольскому комитету бороться с его неуёмной энергией было трудно, они желали для себя спокойной размеренной жизни, а молодой пробивной вожак требовал новых свершений, усилений и исполнения, казалось бы, самых невыполнимых задач. Сейчас это трудно себе представить, но в советский период таких славных парней, как он, партия отправляла на комсомольские стройки, дальше осваивать Сибирь, покорять холодный Север, добиваться сказочных рекордов на целине. В частности, можно было попасть на БАМ. Байкало-Амурская магистраль. Странно, туда же отправляли и противников существующего строя, нарушителей закона и других аморальных типов. К чему я привел такое сравнение? Даже не знаю, чем виноваты те или другие люди перед государством, чем провинились до такой степени, что их жизни спустили на освоение таких далеких мест.

Наш комсомольский лидер и его команда попали на строительство отдельной ветки к близлежащему населенному пункту. Место, где в проекте было решено соединить будущий городской поселок с основной железнодорожной магистралью, но что-то пошло как всегда не так, строительство затянулось. Где-то кто-то забыл прислать нужные материалы, и тот участок, который возводили от поселка, был негласно заморожен. Как это случилось? Населенному пункту обещали начать строительство новых муниципальных объектов, чтобы он автоматически перешел в категорию ПГТ – поселка городского типа. Перспективы вскружили плановикам головы, а то, что следовало что-то вовремя сделать, об этом как-то все позабыли. Итак, прошли все сроки, а итоги подводить было не с чем.

Именно в этот момент в поселке появилось новое пополнение из последнего комсомольского набора.

Молодые люди неуверенно втягивались в процессе ознакомления. И, благодаря выбранным специальностям, у них появился шанс работать на этой стройке. Среди них оказался и наш товарищ Сомов, готовый свернуть горы. Но что-то эти горы оказались не самым передвигаемыми объектами, об этом он как-то не подумал. Горы были вполне реальными, а запланированный туннель так никто и не прорыл, грунт оказался более прочным, чем тот, о котором изначально докладывали из штаба геологической разведки. Без туннеля объект становился малоперспективным. И тут, как назло, вся энергия молодого комсомольского вожака перешла на бытовые и социальные нужды поселка. Очевидно, что начальство его не оценило и желало от него просто избавиться. Андрей уже увидел местность, где вполне натурально мог дорисовать будущие здания. У парня уже был план, как и с чего, начать. Это он себе представлял вполне реально, на бумаге все выглядело очень весомо и объемно. Подписать его проект местному начальнику просто пришлось, потому, что приезжий молодой специалист умел уламывать и упрашивать. Он словно знал, на какие именно кнопки следует нажать, чтобы ценой угроз или просьб, но добиться своего.

– Точно, культурные мероприятия.

Сначала он взялся устроить клуб, в котором могла бы выступать местная самодеятельность. Подразумевался чуть ли не целый музыкальный ансамбль. Размах был такой, что этому могли позавидовать герои Ильфа и Петрова. То, что такой группы самодеятельности пока не было, это Андрея Павловича нисколько не смущало. На бумаге он четко вывел, что процентный состав этой группы должен быть умещен в определенных рамках. Потом созвал очередное собрание, объяснил ближайшие цели. Там его, конечно, поддержали, единогласно проголосовали.

Собрание комсомольского актива проходило чуть ли не на ходу, сидели на простых пнях, на участке, где только начали расчистку под котлован, под новый строительный объект. Стенограмму вели на планшете, Андрей уже имел четкое представление, что именно ему требуется, они начали с малого. С этого самого решения комсомольского актива, которое брало на себя очередное обязательство. Выглядело все это буднично: «через четыре года здесь будет город-сад». Никто не сомневался в успехе. Точнее, никто об успехе пока не думал.

Актив распределил это решение по остальным комсомольским ячейкам, и уже на следующий день в приказном, избирательном порядке такую местную группу создали. Пока это были чисто энтузиасты – музыканты, выпускники высших и средних учебных культурных заведений. Список постоянно увеличивался. Андрей сам приводил новых участников. Достаточно было комсомольцу в бараке попасться к нему на глаза с гитарой, его роль в будущем клуба становилась ясной для Андрея. Итак, этот костяк он мог пока использовать в свободное от работы время. Но это было только начало. Самое главное, под клуб ему выделили пустующий склад.

Еще не видя этот объект, Андрей согласился. То, что здание требовало какого-то ремонта, этому он пока не придал значения. Разочарование коллектива было огромным, ребята ходили с фонарями по захламленному помещению бывшей церкви и не могли понять, как тут что-то можно сделать. Они, городские ребята, имели другие представления о центрах культуры.

– А что вообще тут можно было создать? Клуб? Или хлев?

То, что это была бывшая церковь, никого не смутило. Андрей изобразил улыбку, где-то в душе подавил гнев, обернулся к своим помощникам и произнес слова, которые стали решающими. Он говорил, что не на тех напали.

– Нас, комсомольцев, трудностями не напугаешь!

Он бы еще долго мог что-то говорить, но попросил у товарищей не отчаиваться, резко развернулся и вышел. Все вышли вслед за ним. Сторож закрыл двери и спокойно ушел к себе в каморку. Андрей же нашел уже знакомого ему электрика Жеку, попросил его соорудить для клуба какое-нибудь освещение.

Вместе они вернулись с проводами и софитами в здание будущего клуба, разбудили расстроенного сторожа. Настроили проводку, принесли метла и лопаты и стали сами разгребать территорию. Через час вернулись остальные ребята, неким образом стало известно, что клуб стал центром не только культуры, но и местом досуга каждого сознательного комсомольца.

Спать никто не ушел, пока не вынесли все до последнего выкинутого свертка. Что-то сожгли тут же в мусорной бочке, остальное погрузили на борт грузовика, чтобы можно было отвезти утром на свалку. Андрей тут же набросал строительную смету, объяснил объем будущих работ. Они, честно сказать, впечатляли. Ребята робко смотрели на исчирканный лист, не понимая, как все это можно было уложить на бумагу. Для начала требовалось восстановить крышу, перестелить пол, возвести помост для выступлений, сломать старые каморки, заштукатурить стены, найти и соорудить занавес, поменять входные двери, соорудить фойе для гардероба. Собрать лавки, изготовить временную трибуну для выступающих ораторов. Требовались комнаты для сценических костюмов и гримерки.

– Еще про буфет не забудь. Все дружно захихикали.

– А что тут смешного? Правильно, и буфет у нас будет. И помещение для кружков.

– Лучше сразу новое помещение попроси. Тут непочатый край работы.

– Не переживайте, все будет. И новое здание для клуба тоже будет.

Андрей видел проблемы и в принципе знал, как решить те или иные задачи. Его организаторского таланта хватило бы на нескольких человек. Поэтому высшие партийные бонзы всегда ставили перед ним задачу, мягко направляли его в нужную сторону и больше не мешали ему творить, все остальное он делал сам. Основной задачей в этом поселке было только создать видимость работы, выполнять указания, добиваться показателей. Но Андрей пошел дальше, и одной видимости работы для него было мало. Ночью он сделал пару звонков своим краевым комсомольским руководителям, объяснил ситуацию на местах, попросил поддержки, внимания и материальной помощи. Там с решением комсомольского коллектива были полностью согласны, просили выслать смету, помощь обещали в любом случае. Насчет материальной части?

– Это возьмешь все под свою ответственность.

Собирай строителей, короче, действуй.

Утром началось действие второго акта. Местное начальство было оскорблено и даже разочаровано. Там казалось, что они уже договорились и сделали все, чтобы закрыть вопрос с клубом, но деятельность ретивого молодого помощника привела в действие другие структурные и партийные рычаги, работу которых игнорировать было недопустимо.

Присланную смету даже не урезали, а увеличили на несколько пунктов. Впрочем, начальство в этом не видело особых трудностей, оно знало, что именно проверяется временем.

– Материалы дам, людей мало, но тоже будут. Вы же комсомольцы, возьмитесь за дело сами. Так сказать, в свободное от работы время, и все у вас получится.

Только помните о сроках. Смотрите, если не уложитесь в положенные сроки, пеняйте на себя. Спросим строго и по всем правилам. Тут через голову ничего не решите.

Тут же прислали двух заключенных, которые временно прикреплялись к нему для выполнения любых работ. Андрей Павлович оробел, но уже через пять минут общения понял, что это интеллектуалы высшего уровня, которым пришлось выполнять любые работы по месту своего заключения. Зеки принесли краску, шпатлевку, ведро гвоздей и все необходимые строительные инструменты для ремонта здания.

Позже подъехала грузовая машина с пиломатериалом. Доски пришлось выгружать самим, чтобы не задерживать водителя. Комсомольцы пока разрывались между основной работой и занятиями по ремонту клуба. Вожаку пришлось самому надеть спецовку и осваивать некоторые строительные специальности. Так удалось перестелить половое покрытие, выровнять и отштукатурить все стены.

Осталось только залатать крышу, натянуть на потолок светлую материю. Освещение местный электрик уже довел до ума, работало два контура– один освещал условную часть сцены, другой служил для зрителей на момент заполнения зала. Теперь в клубе работали посменно несколько человек. Помимо этого, велись другие подготовительные работы. Площадку под сцену собрали сразу, укрепив для этой цели имеющийся в помещении алтарь. Помост пришлось расширить, иначе сцена «не стоила бы затраченных свеч». Под посадочные места предполагалось использовать длинные скамейки, их изготовить было проще всего, но Сомов узнал, что у соседей в тупике имеется вагон с мебелью. Его стараний хватило, чтобы им передали часть реквизита. Оказывается, мебель раньше принадлежала какому-то дворцу культуры, но по какому-то стечению обстоятельств она никому пока не досталась. Документация на нее была утеряна, поэтому долгое время никто не знал, куда следовал вагон и откуда прибыл. Мебель ему направили, но из-за отсутствия прямой дороги она задержалась в пути.

Впрочем, на тот момент товарища Сомова тревожила другая идея. Он решил расширить здание. Как? Перед складом уже существовала некая площадка с вполне укрепленным фундаментом. Комсомольцы сняли двери, разрушили несколько перегородок, оставив несущие арки. Саму площадку два его основных строителя быстро подогнали под общий знаменатель. Правда, пришлось выпросить еще пиломатериала. Так площадь помещения клуба увеличилось сразу в два раза. Новые стены выложили из кирпича, который достался тоже почти бесплатно. Где-то рядом разобрали два старых здания, откуда ребята выломали все, что смогли. Самым интересным решением оказались широкие окна с двойными рамами. Знакомый уже всем сторож оказался хорошим плотником, быстро выстругал рамы, подобрал петли, вымерял под окна проемы.

Необходимые стекла нашлись на местном складе. Но там пришлось договориться напрямую, так как товарищ Сомов получил некоторый лимит на эти изделия, то кладовщик откровенно просил взятку.

Трудностей не возникло, когда перед работником склада возникли две бутылки пятизвездочного коньяка. Андрей Павлович точно знал, что нужно этому человеку.

– Всегда рады помочь. Обращайтесь, если что нужно.

Следующей эпопеей можно было считать появление на объекте партии шифера. Этот дефицитный товар, казалось бы недоступный в данном месте, тоже удалось выклянчить. Товарищ Сомов сначала переругался с посредником, потом с ним помирился, но это того стоило. Крышу еще стелили, когда в самом здании стали собираться участники самодеятельности на первые репетиции, а вечерами крутить привезенные фильмы. Проектор тоже удалось получить из краевых фондов. Раньше фильмы показывали на свежем воздухе, подвешивали экранное полотно, ставили ящик вместо будки, собирали стулья и лавки. Желающих посмотреть очередную картину всегда было много. Теперь клуб мог сам обеспечить посадочные места для зрителей в любую погоду. Внешнюю стену следовало тоже отштукатурить, но это отложили на потом, закрыв все старыми плакатами, которые были в будке киномеханика.

Сроки, оговоренные между комсомольцами и начальством, уже прошли, и теперь следовало показать товар, так сказать лицом. Задержку объяснили тем, что полученная мебель еще не прибыла. Тогда начальник снисходительно дал еще пару дней. Его заместитель проинформировал краевых работников культуры о будущем мероприятии. Так сказать, усилил эффект.

Когда назначили час выступления, то для подготовки концертных номеров устроили настоящий прогон. Тут у товарища Сомова была молодая помощница, которую уже окрестили заведующей клубом. Она давно выбрала два сильных вокальных номера из репертуара советских исполнителей того периода.

Вокалисты заранее ознакомились с текстами и приступили к репетициям. Музыкальное сопровождение – гитаристы и аккордеон. У ребят оказалось в запасе еще несколько своих песен, которые ждали своего звездного часа. Так что с концертной программой все было в норме. Нашелся на лесопилке талантливый парень, который обещал показать номера с фокусами.

При входе в клуб соорудили временный столик для буфета. На этот шаг товарищ Сомов пошел специально. Ничего особенного не было, но молодые повара принесли несколько кастрюль с булочками, пирожками и горячими мантами, также нарезали хлеб под бутерброды. Посуду на первый раз взяли в рабочей столовой. Андрей Павлович запасся тремя ящиками минеральной воды. Но для всех желающих был выставлен поднос со стаканами под сладкий чай с лимоном, который разливали из термосов. Самовар грели тут же на улице. Эту часть взяли на себя комсомолки из рабочей столовой. Буфет работал всего час, но этого было достаточно, чтобы угостить гостей и зрителей горячими напитками со сдобой.

Начальство обнесли подносом с нарезкой. Выдали на розлив две бутылки коньяка. В тот период с алкогольной зависимостью, конечно, старались бороться, но гости были старой, почти фронтовой закалки, имели некоторое представление о статусе мероприятия, поэтому ранг напитков был выше, чем в обычной рюмочной.

Прибывшее начальство оторопело. Дело в том, что краевые товарищи еще не знали, что именно их ждет, а местное начальство уже ожидало некоторой неудачи с данной затеей. Здание, которое до этого момента никто не успел проверить, выглядело почти новым. Открытие было праздником для всего поселка. Посадочных мест, впрочем, не хватило, остальным зрителям пришлось постоять.

– Ремонт, конечно, не закончили, крышу вон еще не доделали. Но масштаб поражает. Солидно, и оформление, и вот, добротная мебель пригодилась.

Концерт открыла сама заведующая, прочитала пару стихотворений из творчества Твардовского и Сергея Есенина, чем вызвала бурю аплодисментов. Номер с фокусами под музыку вышел легким и незабываемым. Детский кружок художественной гимнастики под музыку быстро построил изящную пирамиду, потом она рассыпалась на составляющие, которые, мелькая лентами, разбежались и под аплодисменты исчезли среди зрителей. Затем товарищ Сомов пригласил на сцену двух киноактеров, которых удалось подбросить через поселок на вертолете. Все узнали в них знаменитых Демьяненко и Анатолия Папанова.

Творческие личности коротко поздравили жителей поселка с открытием клуба, стали раздавать автографы. Как их удалось заманить на вечер, это оставалось вопросом. Зрители были ошарашены.

Проектор показал небольшую нарезку из кинофильмов с участием этих артистов. Потом вынесли цветы, и столичные гости поспешили к выходу. Их ждали уже в другом месте.

Потом последовала сама эстрадная программа. Костюмы две вокалистки сшили себе сами. Каждая исполнила свою часть программы, потом они спели дуэтом. Ребята еще не решили, исполнять ли новые, неизвестные никому вещи, но зал просил продолжения концерта, и музыканты не удержались. Автор песен сам аккомпанировал себе на гитаре. Это были шуточные тексты, которые сразу всем понравились. Овации после каждой песни не замолкали.

Прибывшие краевые работники культуры обрадовались успеху нового коллектива и пригласили их всех на концертный вечер в свой краевой центр.

Присутствующий в этот вечер корреспондент местного печатного издания сделал пару снимков и выразил надежду, что ребята порадуют всех новыми песнями на будущие праздники. Начальство уже поставило всюду нужные галочки, отошло в сторону, чтобы прикончить остатки коньяка. Им ничего не нужно было объяснять, судьба культурного центра была решена.

– Готовьте новогоднюю программу для всех тружеников, работников вашего поселка. Заодно обкатайте коллектив в других клубах края. Считайте, что это приказ.

– Нужен свой транспорт.

– Это не проблема, командируйте сюда опытного водителя и новый вахтовый автобус.

Этот приказ краевое начальство дало само себе, а вот снабжение топливом осталось за местным управителем дел.

– У нас еще народный хор скоро будет. Местные бабушки.

– Хор – это хорошо, это просто замечательно. Но не останавливайтесь на достигнутом.

– Нам бы музыкальный инструмент новый, и обязательно пианино выписать.

– Будет вам пианино, и даже белый рояль в кустах.

– Боже, откуда рояль?

– Шучу, не принимайте близко к сердцу.

– Вот ведь, скажите, рояль в кустах. Белый.

– А с буфетом вы здорово придумали, нам так не хватает в этом месте культурных очагов.

– А рюмочная?

– Вот только не надо. Сравнили: рюмочная где-то там, на улице, или почти театральный буфет во время антракта.

– Ну, буфетную стойку мы сможем организовать.

– Коробки конфет, напитки, даже кофе.

– А кто его пьет, это самое кофе?

– Не надо, у нас столичный проверяющий обычно души не чает, как кофе любит. Вот для него специально следует кофе подавать. Организуйте, не забудьте.

* * *

Это потом он находился в этом городе в «ссылке»! Так он сам окрестил своё «временное пребывание». В его партии сейчас проходили нелёгкие дни «чистки рядов». И ему посоветовали «лечь на дно», заняться интересами партии на местах, на выборах. Такое «усиление» городской ячейки он воспринимал неохотно. Однажды вечером он понял, что путей к его возвращению на политическую арену нет. Слишком много «грязной работёнки» выпало именно на его долю, теперь обратно его не ждут. Родные ряды партии слились, сплотились, а вырвать ему своё место уже не представляется возможным. Но товарищ Сомов сдаваться не привык, его трудно будет сломить! Остаётся только с умом распорядиться партийным архивом, продать его западной прессе!

– Да подороже!

Этим он и займётся в своём ближайшем будущем. После звонка домой Сомов оделся и направился в ближайший ночной бар, чтобы там посидеть часок, спокойно выпить. За стойкой молодой бармен неспешно оформил заказ, оставил клиента одного с его порцией спиртного. Виски согрело всё внутри, и организм потребовал следующую порцию. Товарищ Сомов пил долго, и в какой-то момент почувствовал чужое присутствие рядом.

– Проститутка! – первое, что пришло в голову.

Но как только он поднял голову, в зеркальном отражении увидел её! Это была его мечта, женщина, o которой он мог только грезить. Что-то неземное, воздушное заполнило всё вокруг! А зал за спиной перестал тревожить его своим присутствием. Так они остались один на один. Конечно, это его мечта! Иначе не может быть! Сколько раз она ускользала вдаль?

Сколько раз он просто был занят своей каторжной работой? А она никогда не ждала, уходила, скрывалась за поворотом! А сколько он потом её искал? Но никак не мог найти. В его снах она тоже появлялась, чтобы напомнить ему о себе и исчезнуть вновь, оставив его просыпаться в слезах. Она протянула свою изящную, красивую руку к его стакану. Подняла его невысоко, словно оценила цвет содержимого, потом пригубила. Тут же недовольно скривила губы, сказала, что пьёт только вино.

Женщина так и произнесла:

– Я предпочитаю только вино!

Он заказал вино. Они пили вместе, он рассказывал о себе. Она нежно поцеловала его в висок, сказала, что всё это неважно.

– Это уже неважно, правда?

На него нашла струя её запаха, плотный столб аромата. Молекулы остального воздуха стали ломаться и раздвигать пространство зала. И он погрузился в этот запах, как погружаются в морскую пучину! Очнулся, когда они вышли на улицу. Они были одеты, он вспомнил, как рассеянно рассчитался с барменом, как один оделся в гардеробе, как вышел и стал испуганно озираться, он уже боялся потерять её! Но вот она появилась рядом, и он повёл её в искрящую снегом темноту. Сквозь падающий снег сверху смотрела на них огромная луна.

* * *

Директор бюро ритуальных услуг редко выезжал в город, а когда это происходило, то его машину узнавали издалека. Темного цвета старый «Мерседес» с огромными выпуклыми фарами, широкими колёсами, по улицам двигался медленно. Сам Грек, одетый с иголочки, напоминал английского стареющего денди. Полосатая строгая тройка темных тонов успешно скрывала полноту, а шляпа с широкой черной лентой подчеркивала внешне неповторимый образ. Чистые кричащие сорочки с торчащими шикарными манжетами. Красивые блестящие туфли на мягкой подошве, они всегда требовали ухода.

Чистить обувь в этом обязательном ритуале следовало у небольшого магазинчика, где стояла будка Мамедова по ремонту обуви. Чистил обычно кто-то из младших родственников сапожника. Если припомнить, то обувь мог чистить и молодой Саул, который также принадлежал к клану Мамедова. Потом точно такую же процедуру выполняли и нищие, но это было на другой стороне города.

Повторяю, так давно себя никто не вел, не одевался, и в этом было нечто.

В городе он обязательно посещал своего парикмахера, который слегка приводил его буйную шевелюру в порядок. Ещё он накладывал теплое полотенце для компрессии перед тем, как брили его щёки, шею и всё остальное опасным острым лезвием, затем смачивая нужные места сильным мужским одеколоном. По-моему, это был неизменный «Шипр». Это был настоящий мужественный процесс, от которого мы со временем отказались. По разным причинам. Как он сам брился в остальное время? Это оставалось загадкой. Ведь такие люди обычно обрастают очень быстро. А между тем, в обычной, «домашней» обстановке он носил только темный жилет и брюки. Пиджак и шляпу надевал только при торжественных случаях, во время похорон и поминок. Приступ ложной памяти, жизнь с постоянным чувством опасности.