Текст книги "S-T-I-K-S. Трансформация"

Глава 12

Утро началось с открытий. Никакой побудки, построения и организованного перемещения людей по заведённому распорядку – меня просто аккуратно потрясли за плечо. Проснулся сразу же, от первого прикосновения.

– Вставай, через десять минут нужно быть в актовом зале, – парень, один из вчерашних попутчиков, говорил приглушённо, как будто извиняясь, что потревожил.

– Чёрт, чего же раньше-то не разбудили? – спросил я сиплым со сна голосом. Парень пожал плечами, улыбнувшись в извинение.

– Давай, дружище… Народ уже двинул туда. Зал на втором этаже, с лестницы направо и по переходу.

– Да, спасибо, помню…

Собрался меньше чем за минуту, застелил постель и бегом в уборную. Холодной водой умыл лицо, освежился. Накануне, в душевой, первый раз за всё время в Стиксе почистил зубы. Щётку выдали вместе с бельём, а вот зубную пасту не предусмотрели, полагая, видимо, что на первое время подойдёт и мыло. Так и есть, для ощущения чистоты во рту мыла вполне достаточно.

К указанному времени успел с минутным запасом, влетев в зал на всех парах.

– Извините, опоздал, – выпалил я, обращаясь к невысокому сухонькому человеку, одетому в ладный форменный костюм серого цвета. Такие раньше в милиции носили. Человек стоял перед рядами кресел, где собралось не менее двадцати слушателей – значит не одни мы пополнили вчера население стаба.

– Нет, вы как раз вовремя, благодарю, что не заставили ждать. Проходите, присаживайтесь.

Точно милиционер, эти товарищи употребляют «присаживайтесь» вместо «садитесь», обычного для граждан не сталкивавшихся с Законом. Для себя я отметил, что в отношении этого человека, как-то оказался неприемлем жаргонизм «мент». Ага, наверное, это эмпат, во многих фантастических книгах были персонажи способные вызывать положительные эмоции, располагать к себе.

– Итак, я понимаю, теперь все в сборе. Ко мне можете обращаться «Опер», можно на «ты», так проще, и всем вам советую оставить расшаркивания, свойственные прошлому миру. В определённых кругах «вы» по-прежнему употребляется, но вам подобное обращение на ближайшее время следует оставить. И причина на то, достаточно веская – ваша жизнь. В боевых условиях чем короче сформулирована команда, тем больше времени на её исполнение. Сразу хочу донести до вашего сознания одну наиважнейшую истину – никто вас не заставит заниматься тем чего вы не желаете, выбор есть всегда. Вы можете не покидать границы стаба, а можете лихо колесить по окрестностям. В первом случае вы можете рассчитывать на минимальный потребительский набор: кровать, тумбочка, полотенце, зубная щётка. Вам даже вилка с ложкой ни к чему, поскольку еду можно либо получить в столовой бесплатно, как социальную гарантию, либо купить, но для этого нужны платёжные средства, а с этим будет туго. Развитие Дара происходит медленно и каким бы редким он ни был, достатка вам не принесёт… на первых порах. Есть вариант, что вы обладаете специальными навыками, профессией: строители, архитекторы, программисты, механики, слесари, все военные профессии. Если это про вас, то стабу чрезвычайно требуются ваши умения. Плюс женщины с низкой социальной ответственностью, эта специальность востребована в Стиксе повсеместно. Это то, что касается жизни безвылазного обитателя стаба. Во втором случае вы становитесь, по сути, военным человеком со всеми вытекающими: дисциплина, безоговорочное выполнение приказов непосредственного командира. За невыполнение приказа в боевых условиях, за трусость, расстрел на месте. Вы все должны были видеть, с чем или с кем приходится иметь дело на кластерах. Противопоставить этому мы можем только слаженные действия боевых групп, умноженные на сверхспособности отдельных бойцов. Не стоит проводить параллели с той армией, что знакома многим по прежнему миру. Никого не будут нагружать работой ради работы, никто не потерпит дедовщины и самодурства командиров. Периодически, раз в неделю, максимум дважды вам необходимо будет выезжать на «боевые». Это может быть как патрулирование территории, так и рейд на перезагрузившийся кластер за необходимыми стабу материалами, или продуктами. Время между «боевыми» заполняется караульной службой, то есть охраной периметра. Раз в неделю, обычно сразу после выезда за пределы стаба, положен выходной. За добровольный внеочередной выезд положен дополнительный выходной. Минимальный оклад бойца вооружённых сил стаба «Южный» составляет два спорана в неделю. По мере развития вашего Дара и применения его в боевых условиях полагается персональная надбавка и разовая выплата – премия. Отдельно скажу о расследовании конфликтных ситуаций, споров, преступлений. Пожалуйста, запомните это особенно твёрдо. Выявление злого умысла, корысти, в действиях или в бездействии происходит со стопроцентной гарантией. Есть специалисты, не один, не два и даже не три, которые неоднократно проявили себя в расследованиях и имеют непререкаемый авторитет. Все преступления, кроме убийств, караются компенсацией причинённого вреда, либо изгнанием. Для вновь прибывших изгнание – самый распространённый вид наказания, и по моему разумению, неоправданно жестокий, но расстреливать за кражу банки консервов на кухне или спорана у соседа по комнате, это чересчур. Ещё раз хочу сделать акцент на том, что вам необходимо уяснить это максимально чётко. Опыт работы с новичками говорит о том, что люди не хотят, психологически не могут допустить мысль о возвращении на кластеры. Пытаются жить на минимальный набор жизненно необходимых продуктов и услуг, то есть на гарантированный соцпакет, и не замечают, что со временем этого становится недостаточно. Потребности увеличиваются, а средств для их удовлетворения достать негде. Хорошо, когда осознание этого факта приводит человека в систему социальной кооперации, но порой случается, что неспособность побороть страх, а также лень толкают человека на путь иждивенческого шовинизма – «Я имею права», «Я знаю свои права», «Вы ущемляете мои права», «Я требую больше прав». Существование в парадигме иждивенчества со временем формирует ложное чувство несправедливости, и людей, по натуре деятельных, энергичных, толкает на опрометчивые поступки. Здоровое общество должно иметь силы противостоять «психологии беженцев», не позволять себе мягкотелости, поскольку это нарушает право остальных членов общества на результаты своего труда. Депортация – наказание жестокое, равносильное смертной казни, но абсолютно необходимое для сохранения равновесия, стабильности.

Пауза. В зале повисла тишина, докладчик изучающе рассматривал слушателей. Люди, вчера получившие долгожданную поддержку, участие в своей судьбе, по-новому переосмысливали своё положение. Да, концепция поменялась, хотя с другой стороны, Опер не отменил советское «Человек человеку друг, товарищ и брат». Просто на первый план вышел армейский принцип: «Не можешь – научим, не хочешь – заставим». Если трезво оценивать услышанное, то нам только что объяснили по-настоящему либеральную концепцию: «Свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого». Остаётся на деле проверить, насколько широки мои права и тяжелы обязанности.

Между тем, Опер продолжал:

– Первым делом я отберу сейчас тех людей, чья ментальная карта позволяет судить о готовности принять реальность такой, какая она есть. С вами будет немедленно заключён контракт на месяц, по истечении которого все дальнейшие решения и действия принимаются самостоятельно. Называемый должен подняться и переместиться в левый сектор зала.

Интересно где они взяли эти ментальные карты и что это вообще такое? Единственное, что можно предположить – то молчаливое присутствие на вчерашнем блиц-опросе человека, увлечённого собственными ногтями, было совсем не случайным.

За несколько секунд Опер переместил в левую часть зала пятнадцать из девятнадцати человек, на своих местах остались три девушки и парень. Настроение всей нашей группы и в начале выступления Опера нельзя было назвать бодрым – чувствовалось напряжение, люди сидели тихо, лишь некоторые обменивались короткими фразами, наклоняясь к собеседнику. После проведённого отбора, оставшаяся четвёрка выглядела раздавленной: парень согнулся, закрыв лицо руками, упёртыми в колени, одна из девушек, отвернувшись, плакала, две других напряжённо смотрели на вершителя наших судеб. Как по мне, так ещё неизвестно кому записывать себя в ряды отверженных. Опер, отправляя нас в левый сектор, называл людей по фамилии и лишь трижды упомянул прозвища-клички, значит, восемьдесят процентов отобранных, никак не успели проявить себя в новом мире и своему спасению обязаны лишь стечению обстоятельств. Следовательно, этому большинству будет предложено поработать банальным пушечным мясом.

Глава 13

Дальнейшие события до самого вечера носили рутинный характер. В администрации мы все заполнили стандартные бланки договоров, вписав только свои прозвища или фамилии, дату и поставив автограф. Затем завтрак и распределение по отрядам.

Я попал в подразделение, названное именем командира, в группу Катрана. Забирать меня из здания администрации явился сам Катран, невысокий парень, чрезвычайно худой, с глубоко запавшими щеками. Невыдающиеся внешние данные в сочетании с твёрдым пронзительным взглядом производили, тем не менее, очень сильное впечатление смертельно опасного человека. По дороге к месту несения службы, на один из двенадцати бастионов, мой командир кратко ввёл в курс текущих дел отряда:

– Сегодня наша смена до двадцати ноль-ноль. Завтра утром, к шести часам ты должен быть готов, за тобой зайдёт один из наших. В девять выезжаем на кластер, будем прикрывать фуражиров. Перед этим тебе надо отработать взаимодействие с ребятами. Мне сказали, что ты неплохо управляешься с арбалетом. Двух горошников завалил? Позже сходишь, заберёшь своё барахло там, где его сдавал, затем пойдёшь в мехцех, найдёшь Гуру. Смотри не лажанись, Гуру не склоняется, в том смысле, что он Гуру в оружейном деле. Понял? Скажешь – я тебя послал, и тебе нужен новый максимально мощный, исходя из твоих сил и способностей, инструмент. Уяснил? Ну, вот и молодец. Жить пока будешь там, где поселили, потом, при случае, переберёшься к ребятам. До этого времени каждый день, кроме выходных, к шести утра ты должен быть возле комнат где живут наши бойцы. Твоя пунктуальность – это проявление уважения к отряду, безалаберность в этом отношении не допускается. Один раз заставишь себя ждать, второй, а в третий раз могут не дождаться, и произойти это может на кластере. Уловил?

За время своего монолога Катран задавал вопросы, ответы на которые не предполагались. Он даже пауз не оставлял, на мои попытки ответить и поучаствовать в разговоре не обращал внимания. Резкая манера речи выдавала в нём человека умеющего и любящего повелевать. Подружиться с таким не получится.

Бастион представлял собой коробку, возведённую из железобетонных плит, используемых при строительстве домов. В результате, несмотря на грозное название, он имел вид обычного трёхэтажного дома без чердачного помещения. У входа нас поджидал боец, к которому обратился Катран:

– Свист, это наш новенький – Хват. Будет с Тундрой и Петровичем. Проведи его по бастиону познакомь с ребятами, – на этом мой командир, посчитав свою миссию выполненной, отправился назад в центр.

– Пошли, дружище, будем знакомиться. Недавно в Улье?

– Да, меньше недели. Послушай, Свист, а чего «Петрович», это ведь как будто не по правилам?

– Нормально, Петрович от слова «пять», Дар у него на пять мощных ударов рассчитан, так с самого начала повелось, как только Дар проявил себя. Пять ударов, и всё, потом откат. Мощь ударов растёт, время отката уменьшается, но число ударов неизменно – пять. Может бить чем угодно, кулаком, клевцом, неважно. Удар страшный, ты с ним не ссорься, – Свист заливисто рассмеялся.

Уровень настроения сразу же пополз вверх. Этот Свист тоже, определённо, эмпат. Способность мирная, но и в драке преодолеть панику или уныние дорогого стоит.

Первый этаж бастиона номер три, – номер был выведен рядом со входом, на всю стену, синей краской, – представлял собой технический этаж, полностью лишённый окон. Пространство восемнадцать метров на шесть в большей степени использовалось как склады. Под них была отдана половина площади. Разделение произведено по продольной оси, и необитаемая часть этажа выходит наружу, а обжитая часть смотрит внутрь, во двор. Учитывая плотность населения стаба – пять с половиной тысяч жителей на один квадратный километр, решение использовать свободное от проживания и несения службы пространство для хранения полезных вещей выглядит вполне разумно. Кроме того, при пробитии или разрушении наружной стены цитадели, агрессор первоначально попадает в запертые комнаты хранилищ, и ему потребуется затратить дополнительное время на преодоление узких проходов между стеллажами и на вышибание внутренних дверей, даря защитникам дополнительные секунды жизни.

На первом этаже мы встретили единственного члена нашей команды – Че. Ничем не примечательный парень в майке с портретом пламенного революционера сидел в информационном центре перед двумя мониторами. На одном была сетка из картинок, транслируемых камерами наружного наблюдения, на другом открытый текстовый редактор. Похоже, перед нашим приходом парень был увлечён чтением. На приветствие, после слов Свиста обо мне как о новом соратнике, Че отсалютовал энергичным жестом «Рот фронт».

Информационный центр размещался сразу за входной дверью и занимал своеобразный просторный холл. Здесь находился лестничный марш на второй этаж и выход в коридор, из которого можно было попасть во все остальные помещения первого этажа: санузел, комнату приёма пищи, складские помещения. На втором этаже были оборудованы позиции крупнокалиберных пулемётов «Корд», установленных на станки, позволяющие вести стрельбу из положения стоя. Этаж пустовал. Шесть комнат, по числу смертоносных механизмов, были оборудованы лишь узкими бойницами, из которых можно любоваться пейзажами только фактически уткнувшись в проделанные отверстия. Во двор же, как и на первом этаже, окон вовсе не было предусмотрено. Зато на третьем окон было с избытком, отсюда предполагалась стрельба из гранатомётов. Посреди зала, в который был превращён весь третий этаж, на станке красовался ПТУР, у стен располагались ящики с выстрелами к РПГ-7, здесь же находились и сами трубы. Высокие потолки и огромные оконные пролёты, выходящие во двор, должны исключить травмирование стрелка реактивной струёй.

Солнце уже перевалило зенит и от раскалённой крыши ощутимо обдавало жаром, но сквозняки мгновенно уносили всё избыточное тепло, и на этаже было чудо как хорошо. Вот здесь и собралась остальная часть нашей команды. Выставив одного наблюдателя, народ развлекался самой распространённой забавой – игрой в карты. За неимением стола, игроки расположились прямо на полу. Играли в дурака, проигравший отправлялся на пост наблюдателя. Мой провожатый обратился к честной компании:

– Камрады, позвольте отвлечь вас от битвы умов и представить нового бойца отряда. Хват, – Свист отошёл, картинно указывая на меня ладонью. – Он, как известно, будет в звене Тундры и Петровича, – и так же ладонью последовательно указал на молодого парня у штатива со зрительной трубой и на обернувшегося вполоборота мужчину 35–40 лет. Первый имел ярко выраженные монгольские черты, был среднего роста и коренаст, второй походил на дубовую бочку, настолько был плотно сбит. Русые волосы и синие глаза выдавали в нём славянина. Когда с представлением было покончено, закончилась и экскурсия по бастиону.

– На крыше ещё есть две ЗУшки, но мы туда не пойдём, там никого нет, да и жара – сейчас там настоящее пекло. В общем, знакомство состоялось, можешь отправляться по своим делам. Служба по-взрослому у тебя начинается завтра. Бывай друг!

Взяв меня за руку хватом борца-армрестлера, второй он прижал к себе и похлопал по спине.

Глава 14

Из своих вещей, я смог забрать только оружие – рюкзак и одежда ещё были на дезинфекции. Закинув арбалет за спину, я отправился на обед в столовую. Здесь я впервые воспользовался выданным электронным удостоверением личности, вставив его в картридер, и тем самым отметился в получении положенного пайка. То, что в моём мире существовало на уровне идеи, здесь было реализовано в полной мере. Моё фото, позывной, личный номер и наименование стаба – всё это было нанесено на стандартную пластиковую карточку с электронным чипом. Отобедав тушёнкой с гарниром – сегодня это были холодные, слипшиеся в конгломерат макароны, я отправился на поиски Гуру – к последней запланированной на сегодняшний день цели.

У сверхплотно заселённых колоний есть свои достоинства – например, не требуется далеко идти в поисках желаемого. Покинув столовую, я в считанные минуты добрался до механического цеха и ещё через пять минут имел удовольствие видеть нужного мне оружейного кудесника. Молча выслушав объяснения, Гуру кивнул на мой арбалет:

– Эту штуку оставишь, я переделаю замок и поставлю плечи на восемьдесят семь кэгэ. Твои на сорок три, и их только выкинуть, а больше… – Гуру окинул меня критическим взглядом, – ты не сумеешь быстро перезаряжать, и так поначалу придётся нелегко. Катрану скажешь, что забрать можно будет к половине девятого. Ничего, успеете. Стоить это будет одну горошину, и ещё десять спецстрел добавлю, тяжёлых, специально для тебя, накоротке бить.

– Горошина – это больно, – зашёл я со своей козырной при любом начинающемся торге фразы.

Неудовольствие, точнее сложно идентифицировать это чувство, потоком било от всей фигуры Гуру: взгляд с презрительным прищуром, кривая линия губ, сама поза оружейного мастера. Всё как бы говорило: «Ну куда ты лезешь, убогий», нервное перевозбуждение подчёркивал подрагивающий подбородок:

– Ну и пшёл отсюда, вали в магазин, там тебе втюхают дуру за тридцать споранов, которую ещё неделю будешь подгонять, пристреливать и стрелы подбирать.

– Да ладно, ладно, я человек подневольный, мне Катран сказал, я сделал, – вот ведь какой нервный товарищ оказался.

– Вот так-то лучше. Ты потом ещё благодарить придёшь, что я тебе настоящую вещь построил. Тем более в твой карман никто не лезет, платит отряд, по сути, сам Катран.

Гуру оказался классическим холериком – вспыхнув как порох, тут же успокоился, и как ни в чём не бывало, продолжал разговор. Яркие рыжие волосы, белая кожа с обилием веснушек, манера говорить сто слов в секунду, дополняли образ вспыльчивого, гораздого на скоропалительные выводы человека. В прежнем мире у меня был товарищ, горы мог свернуть – Гуру был его точной копией. На таких не принято обижаться, у них всё по максимуму: если ругаться, то только в пух и прах, если помогать, то тоже досконально, от души, как для себя. Спорить с такими людьми… уж лучше дёргать тигра за усы.

– Хорошо, Михаил, как скажешь, – я развернулся и пошёл прочь.

– Э! Эт сама, ты откуда моё имя знаешь? Как там тебя?

– Хват. Раньше… там ещё, мы пересекались с тобой.

Обернувшись, я застал Гуру в полностью растерянном виде, с открытым ртом, готовым выдать очередную тираду, но так и не получившим от мегамозга нужных инструкций.

Глава 15

Будильник на мобильном надёжно разбудил за полчаса до назначенного времени. В раннем подъёме я оказался не одинок, большинство соседей уже бодрствовали, кто-то, так же как и я заправлял кровать, кто-то уже отправился на утренний моцион.

Отработка взаимодействия заключалась в ознакомлении с функциями каждого члена экипажа в уже знакомой переделке МАЗа. Петрович – водитель, Тундра – стрелок пулемётной электрифицированной башни. Моё место было в десантном отделении. Задача экипажа – доставить до пункта назначения и обратно грузчиков трофейной команды. Основная функция, закреплённая за мной – организованная выгрузка и погрузка пассажиров. Инструктаж проводил Петрович:

– Смотри, чтобы никто не стал палить внутри кузова. Если им прижмут хвост на мародёрке, то они все на адреналине грузятся, если у кого автомат, то проверяй, поставлен ли на предохранитель, самострелы среди новичков обычное дело. Некоторых вообще только клевцами вооружают, но таких используют преимущественно на расчистке прилегающей территории. Сегодня, кстати, тоже едем недалеко, кластер ещё вчера утром перегрузился, там все уже разбежались, должно быть пусто, как всегда на быстрых кластерах. Здоровенный гипермаркет прилетает каждые три дня. С обитателями Южного договорено, что его никто не потрошит, мол это добыча всего стаба. Залётные рейдеры там тоже не появляются, от нас дотуда всего пять километров. Беспилотники висят со вчерашнего утра, сразу, как только прилетел этот гипер. Так что всё под контролем, но не расслабляйся. Из кузова ни ногой, опасно: внутри кто-то из персонала мог отъесться на коллегах до начинающего жрача. Ну вот, собственно, и всё. Итак, наши действия: выдвигаемся, приезжаем на место, ты выпускаешь грузчиков, они выносят добычу, набивают фуры – с нами, кстати, две двадцатитонные фуры едут – грузятся, снова к нам, ты визуально проверяешь их на вменяемость, и всё, через пять минут мы дома. Вот видишь, всё довольно просто, главное не забывай запирать дверь. Гляди, чтобы тангента всегда была подключена, это связь экипажа, а Тундра ещё и с Катраном на связи. Мы с тобой парни с заурядными способностями, а наш Тундра целый сенс. Он, конечно, пока в самом начале пути, но всё равно, если кто-то очень злой будет про наш броневик плохое думать, то…

– Ладно Петрович, харе баки забивать, сглазишь ещё ненароком… Давай, Хват, двигай за своим чудо-убивальником, надо скоро принимать пехоту.

Гуру вручил мне мой арбалет с новыми плечами и демонтированным «ласточкиным хвостом»:

– Плечи тугие и в горячке боя прицел будет только мешать. Всё равно твоя работа – бить накоротке.

К арбалету прилагался десяток увесистых болтов и небольшой бонус от мастера – перчатка с крюком. Очень удобной вещицей оказалась эта перчатка, скорее даже крага: до середины предплечья, с двумя широкими ремнями для надёжного фиксирования и небольшим крючком в основании большого пальца – для зацепа тетивы. В результате при взводе не нужно использовать пальцы, так что все мышцы до локтя практически не участвуют в этой тяжёлой работе.

– Спасибо Гуру, вот это вещь, всегда мечтал, – не стал я скрывать искренний восторг.

– Наслаждайся. Обрежь только пальцы на перчатке. Сразу коротко не обрезай, а помаленьку, подгоняя под себя. С необрезанными пальцами внутри «болото с лягушками» случится, – мастер был доволен и с наслаждением внимал восторженным отзывам на свою работу. Тон его при этом был покровительственно-отеческим.