Текст книги "Правовая культура России. Учебное пособие"

Политика опричнины нанесла серьезный удар по феодальной аристократии, но в ситуации Смуты (1605–1612) боярская олигархия вновь смогла укрепить свои политические позиции. Однако после установления относительной стабилизации при выборе царя из новой династии Романовых (1613) аристократы были вынуждены учитывать мнение представителей других сословий: дворянства, купечества и горожан.

В 1550 г. был принят новый (Царский) Судебник, положения которого закрепляли систему самодержавного правления. Почти одновременно с ним принимается «Стоглав», свод установлений церковного собора, регламентирующих статус, компетенцию и деятельность церковных учреждений и духовных лиц. Идеологическая значимость церкви и ее иерархов после введения в России патриаршества (1589) значительно возросла, что проявилось, в частности, в той роли, которую она сыграла в преодолении Смуты. Вместе с тем, экономическому положению церкви был нанесен существенный урон: целым рядом соборных постановлений резко сокращалось число источников, из которых церковь черпала свое благосостояние (запреты завещать землю монастырям, дарить Церкви недвижимость и пр.). Неожиданным образом идеология так называемых нестяжателей, требующих от Церкви имущественной аскезы, отказа от имущественных благ, была использована государством, заинтересованным в ограничении экономической мощи монастырей и иерархов.

Разделение русского общества на сословия, каждое из которых обладало собственным правовым статусом и собственной юрисдикцией, прежде всего, способствовало дальнейшему укреплению самодержавной власти. Земские соборы перестают созываться уже в середине XVII в. (их заменили сословные совещания, созываемые монархом для обсуждения конкретных задач). Опричнина, Ливонская война и Смута существенно подорвали экономику страны. В это время встает актуальная задача по закреплению рабочих рук за землей (т. е. крепостного права), ремесленников – за посадами, задача максимально полного учета всех трудовых и финансовых ресурсов. Достигшая, казалось бы, своего предела централизация управления (приказно-воеводская система) позволяла решать эти задачи достаточно эффективно.

Соборное уложение 1649 г., принятое в условиях существования сословно-представительной монархии, по своей сути является документом уже следующей эпохи – эпохи монархии абсолютной. Нормы Уложения самым тщательным образом оберегают верховную власть от любых посягательств (даже голого умысла), политические преступления наказываются самым жестоким образом (смертная казнь в Уложении устанавливается более чем в 60 случаях). Православный и мессианский характер самодержавного царства остается неизменным, смещаются, однако, приоритеты: в «симфоническом» соединении Церкви и государства первая теперь оказывается под властным и правовым покровительством второго.

Впервые в правовой истории России церковные дела и преступления против Церкви оказываются в юрисдикции государства. Прежде пронизанная теологическими и сакральными элементами русская правовая культура приобретает теперь скорее этатистские, государственно-властные черты.

1. Суд государя царя и великого князя Алексея Михайловича всея Руси судить бояром и околничим, и думным людем, и дьяком, и всяким приказным людем, и судьям, и всякая росправа делать всем людем Московского государства от большего и до меньшаго чину въправду. Такъже и приезжих иноземцев и всяких прибылых людей, которые в Московском государстве будут, тем же судом судить иросправа делать по государеву указу въправду, а своим вымыслом в судных делах по дружбе и не по дружбе ничего не прибавливати ни убавливати, и ни в чем другу не дружить, а недругу не мъстить, и никому ни в чем ни для чего не норовить, делать всякие государевы дела не стыдяся лица сильных, и избавляти обидящаго от руки неправедного.

Соборное уложение 1649 г.

Самодержавие предполагает реализацию идеи служебного характера всех без исключения сословий. Наиболее последовательно этот принцип мог быть применен к поместному дворянству, своим экономическим положением обязанного государственной службе. Что касается городского, посадского населения, его отношения с государством сводились преимущественно к уплате налогов, податей и выполнению некоторых повинностей. Однако Соборное уложение вопреки всем экономическим принципам, предполагающим расцвет ремесла и торговли в свободе перемещения рабочих рук и капиталов, пошло по пути, подсказанному исключительно интересами фиска. Закон запретил свободное перемещение купцов и ремесленников из одного посада в другой, имея в виду их стабильное нахождение в фиксированном месте, где налоговый надзор легче всего может их обнаружить. Заодно в систему посадского тягла были включены и «белые» слободы. Максимальный сбор налогов и податей становился в городе приоритетной целью государства.

Развивающаяся экономика требовала все больших вложений и отдачи труда. Закрепощение крестьян становилось неотложным делом. Целым рядом предварительных актов (правило Юрьего дня, установление «заповедных» и «урочных» лет, переписи крестьянского населения, система кабальных договоров) законодатель подготовил этот завершающий этап. Соборное уложение единым решением (отмена «урочных» лет и бессрочный возврат беглых) вводит систему так называемого крепостного права. Крестьяне прикрепляются к земле как часть производительных сил, которые не могут быть от нее отделены. Государственное хозяйство (включающее в себя помещичьи, вотчинные, дворцовые и т. д. земли) тем самым сформировало мощный «производственный комплекс», который будет действовать на протяжении более чем 200 лет. (Следует заметить, что прикрепление рассматривалось поначалу как мера временная и что тотальное прикрепление стало результатом массовых, уже имевших место, кабальных договоров крестьян с их господами о закреплении.) Такая система позволила сделать первый шаг к юридическому сближению вотчины и поместья (был разрешен их обмен независимо от разного характера этих форм землевладения и способа их возникновения), т. е. дальнейшей консолидации правящих сословий.

Присоединенные к России в середине XVII в. земли (Украина), прежде находившиеся в правовом поле Речи Посполитой, добавили к правовой системе и культуре страны целый ряд институтов и норм, прежде им незнакомых. Сюда относились элементы городского (Магдебургского) права, демократические институты казачьего правопорядка, правовые традиции, заимствованные из западноевропейского права. Составители Соборного уложения 1649 г. в преамбуле прямо ссылались на заимствования из иноземного (византийско-римского, польско-литовского и др.) права. Российская правовая культура обогащалась за счет заимствования иностранной судебной практики и правовых обычаев. (Определенную роль проводников этой традиции сыграли иммигранты из Европы, где в начале века разыгралась Тридцатилетняя война, которые сформировали в Москве целую немецкую слободу.) Сама структура и юридический язык Уложения отмечены новыми влияниями: здесь прослеживается тенденция к выделению отдельных отраслей права (судебного, уголовного, административного, гражданского и т. п.); влияние литовских статутов, где уже были подробно разработаны многие нормы вещного и обязательственного права (например, сервитуты); прямые заимствования из византийского и европейского канонического права в разделе о преступлениях против Церкви.

Вместе с тем, восточные регионы страны, присоединившиеся еще в XVI в. (Казань, Астрахань, Сибирь), в основном оставались в сфере действия своих традиционных систем права, в значительной мере основанных на обычае и традициях. Тем самым российская правовая культура в виде такого «плюрализма» уже утверждала имперский принцип «множественности в единстве».

Соборное уложение стало кодификацией, предполагавшей охватить своим регулированием все стороны общественной жизни. Закон в качестве проявления государственной воли был призван стать универсальным регулятором. Его основными источниками были указы государя, решения Боярской думы и постановления Земского собора. При этом как инициатива издания закона, так и последняя санкция, несомненно принадлежали верховной власти в лице царя (хотя выбор персоны самого царя мог находиться в компетенции Земского собора). Обычай почти исчез из юридической практики, сама же эта (судебная, земская) практика стала подвергаться специфической кодификации в форме обобщений в указных книгах приказов. Становилось очевидным, что главным источником права теперь является «закон» в его самом широком понимании.

Где законы хорошие – там и подданные довольны, и чужеземцы хотят туда прийти. А где законы жестокие – там свои собственные подданные жаждут перемены правления и часто изменяют, если могут, а чужеземцы боятся приходить. О, государь, управляй людьми так, чтобы они не хотели перемен. <…>

Праведная королевская власть превращается в тиранство не столько из-за лютого мучительства, сколько из-за грабительских законов. Ибо какой-либо король может быть тираном и без грабительских законов, но государственный строй будет не тиранским, а справедливым правлением. А при грабительских законах не может быть того, чтобы и правление не было тиранским и король не был тираном. То есть если какой-либо король самых богатых людей без (всякой их) вины открыто грабит и самых сильных убивает, но не подрывает благих народных законов, то, хотя сам король – злодей, людодерец и тиран, но государственный строй не изменяется и не становится тиранством, и после смерти этого тирана снова наступит благое правление.

Юрий Крижанич

В области развития юридической техники Соборное уложение пошло значительно дальше судебников. Здесь уже можно говорить об использовании таких приемов, как систематизация, кодификация и инкорпорация правовых норм. Был предусмотрен правовой механизм обновления кодекса. Комиссия князя Оболенского, работавшая над составлением Уложения, тщательным образом изучала европейские техники кодификационных работ и была готова сформулировать определенные теоретико-правовые основания для обоснования своих практических решений. Наказы депутатов стали также одним из важнейших источников Уложения.

Однако стратегической ошибкой составителей Уложения стало их стремление включить все возможные ситуации и отношения в единую систему регуляторов, в единый кодекс, единый правовой акт – Уложение. Реальная жизнь очень быстро показала недостижимость такой цели. Уже через десять – двадцать лет нормы Уложения стали дополняться так называемыми новоуказными статьями, ближе стоящими к действительности и текущей практике, статьями Новоторгового устава и большим количеством конкретных царских указов.

3. Абсолютизм: регламентация и кодификация (XVIII в.)

Фундаментальные особенности российского абсолютизма (тот факт, что он возникает в период наибольшего развития крепостного права и что его социальной базой является исключительно крепостническое дворянство) не могли не сказаться и на особенностях российской правовой культуры XVIII столетия. Тотальное вмешательство государства во все области общественной и даже личной жизни (указания на то, какие платья носить, когда гасить свет в доме, какие танцы танцевать на ассамблеях и т. п.) породило в правовой культуре специфический этатизм. Для «полицейского» государства первой четверти XVIII в. было характерным не только тщательная административная регламентация всех сторон жизни и порядка в целом, но и подробное правовое регламентирование хозяйственной и партикулярной деятельности. Наряду с монополиями в экономике (государственные мануфактуры и заводы) государство формировало три главных сферы своего существования: сильную армию, разветвленную и всепронизывающую налоговую систему и огромный бюрократический аппарат управления и контроля.

В начале века ситуацию усугубляла долгая Северная война. Целый ряд административных инстанций приобрел вполне военную форму («полковые дворы»), юрисдикция военных судов распространялась на гражданских лиц, нормы военного законодательства (Воинские артикулы 1715 г.) применялись к гражданским лицам независимо от того факта, что Соборное уложение 1649 г. оставалось действующим сводом.

Самодержавная монархия приняла форму империи, обзаведясь целым набором заимствованных из европейской политической и правовой практики институтов и порядков. У страны, с которой Россия воевала, она заимствовала такие институты и органы, как Сенат и коллегия, у присоединенных к ней новых территорий (ставших Эстляндской, Лифляндской и Курляндской губерниями) Россия позаимствовала опыт и модели работы органов местного управления.

Абсолютная монархия предполагала почти полную сакрализацию персоны монарха. В его руках сосредоточивались все нити власти и управления. Им регламентировался статус и правоспособность всех сословий.

Царь судия и подобен он Богу. Того бо ради и всякой вещи за имя царское от мирских нельзя быть неотменной, ибо в суде у царя, яко у Бога, нет лица ни богату, ни убогу, ни силну, ни маломочну, всем суд един, и то стал быть суд Божий. И аще денежное дело серебряных и медных денег обновитца, к тому ж и таможенные зборы и питейная продажа изменитца, то, я чаю, что на самую малую цену миллиона по три и по четыре на год сверх нынешних настоящих зборов приходить будет.

Бог правда, правду он и любит. И тот кто захочет Богу угодити, то подобает ему во всяком деле правда творити. Наипаче всех чинов надлежит судьям правда хранити не токмо в одних делах, но и в словах лживо ничего не говорити, но что прилично к правде, то и говорить, а лживых слов судья никогда б не говорил.

Понеже судья судит имянем царским, а суд имянуется Божий, того ради всяческие судье подобает ни о чом тако не стараися, яко о правде, дабы ни Бога, ни царя не прогневити.

Наш государь, подобен Богу, еже возхощет, может сотворити и казну свою может со излишеством наполнити и никакая нужда денежная коснутиеся его не может.

Иван Посошков

Самодержавная идея служебного характера всех сословий абсолютизмом была воплощена в жизнь. «Табель о рангах» (1722) не только упразднила окончательно принцип местничества, ставивший на первый план критерий знатности и родовитости, но и закрепила универсальный принцип выслуги. Любой вид службы (военной или гражданской) определялся как одинаково почетный и обязательный, и все дворяне были обязаны такой службой. Установившаяся система рангов (чинов) требовала от любого кандидата на занятие должности прохождения всех предыдущих рангов (всего 14). Достижение на служебной лестнице определенного ранга могло превратить простолюдина в дворянина – личного или потомственного, передающего свой титул по наследству; т. е. такая система стала источником для пополнения дворянского сословия как целого.

Если учитывать тот факт, что другой базовый документ эпохи (Указ о единонаследии 1714 г.) послужил делу унифицирования экономического положения различных феодальных групп (вотчинников и помещиков), установив единую форму дворянского землевладения, определив ее как «недвижимость», то процесс экономико-политической консолидации дворянского сословия к этому времени был в целом завершен. Дворянство превратилось в господствующую социальную группу, диктующую всему обществу свои культурные, политические и правовые ценности и представления. В дальнейшем оно постарается избавиться и от некоторых стесняющих его обязательств (таких как обязательная воинская служба), еще более расширив свои права и монополии (такие как монопольное владение землей и крепостными). Соответственно вся правовая система абсолютистского государства принимала определенно сословный дворянский характер, а XVIII век стал веком дворянской культуры как таковой.

Так в начале монархии избирательной каковая была воля народная сими словами изобразить можем: согласно все хотим, глаголит народ к монарху первому, да ты владей нами к общей пользе донележе жив пребываешь, и мы все совлекаемся своле нашей и тебе повинуемся, не оставляй нам себе самим никакой свободности к общим определениям, но только до смерти твоей, по твоей же смерти будет паки при нас воля наша, кому высочайшая над нами власть отдадим по усмотрению достоинства и по нашим согласиям. В монархии же наследной таковая была к первому монарху воля народная, аще и не словом но делом изъявленная. Согласно всем хотящим, да ты к общей нашей пользе владеешь над нами вечно, т. е. понеже смертен еси, то да по тебе ты же сам вперед доставляешь на наследного владетеля, мы же единыжды воли нашей совлекшейся, никогда же оной впредь ниже по смерти твоей употреблять не будем, но как тебе так и наследникам твоим по тебе повиноваться клятвенным обещанием одолжаемся и наших по нас наследников тем же долженством обязуем. Таково же толк воли народной наследуемой Монархии нетокмо от вида самой Монархии утверждается (яковая бо где Монархия есть, таковой себе сперва похотел народ), но и потому известен есть, что когда народ монархом наследным клятву свою для некой важной вины обновляет, не иных употребляет слов, только вышеизложенных или им подобных и равносильных к изъявлению клятвенного своего обещания. Ведать же подобает, что народная воля как в избирательной, так и в наследной монархии, и в прочих правительствах образах бывает не без собственного усмотрения Божия (как осем и выше упомянута), но Божиим мановением движима действует, понеже ясно учит священной писание, яко же выше сего довольно мы видели, что нет власть аще не от Бога.

Феофан Прокопович

Абсолютистское полновластие захватило прежде независимо существовавшую среду церковной жизни. Подчинение церкви государству началось еще в XVII в. (Соборное уложение включило в систему светской кодификации все виды преступлений против церкви, резко сузив тем самым юрисдикцию этой последней.) Создание Синода и Духовного регламента (1721) подготовили почву для полного подчинения церкви государству и процессам секуляризации церковных имуществ. Глава государства (император) становился главой Церкви.

Коллегиум правительское не что есть, токмо правительское собрание, когда дела некие собственные не единому лицу, но многим, к тому угодным и от высочайшей власти учрежденным подлежат ко управлению. Да не возмнит же кто, что сие управление не угодно есть, и лучше бы единому лицу дела духовные всего общества правити, якоже частных стран, или епархий дела управляют кийждо особ епископи. Предлагаются зде важные вины, которые показуют, что сие правление соборное всегдашнее, и аки всегдашний синод или синедрион, совершеннийший есть и лучшее, нежели единоличное правительство, наипаче же в государстве монаршеском, яковое есть наше Российское.

Феофан Прокопович

Стремление к регламентации ярче всего выразилось в принятии одноименных документов – Генерального регламента и регламентов центральных органов управления (Сената, коллегий). Характерное для абсолютистской идеологии обстоятельное разделение пространства властвования и управления, формирование стройной иерархической системы чинов требовали также самого подробного распределения управленческих и иных обязанностей и функций. Регламенты ставили перед собой именно такую цель. Они стали документальной формой процесса правового оформления государственной бюрократии. Некоторые демократические процедуры, которые законодатель пытался ввести в работу государственных органов (коллективное обсуждение вопросов в коллегиях, коллегиальный состав судебных заседаний и пр.) не могли изменить общего характера бюрократического управления и суда.

При исследовании, в чем состоит величайшее благо государств и народов и что есть истинное намерение всех систем законодательства, найдем необходимо два главнейших пункта, а именно те, о коих теперь рассуждаемо было: вольность и собственность.

Д. И. Фонвизин

Идеология абсолютной монархии сочетает в себе авторитарность и стремление к регламентации, по сути оставаясь патриархальной: глава государства является «отцом народа», которому хорошо известны и видны все чаяния, слабости и достоинства его детей – подданных. Поэтому он лучше знает, что им нужно, может их наказывать и поощрять. Вся правовая культура эпохи пронизана этими представлениями (выраженными, в частности, в таких обращениях, как «царь-батюшка», «матушка-царица»).

Авторитарно-бюрократический тип правления требовал и особой формы правовых актов. Широко используемой формой обращения к народу становятся манифесты, провозглашаемые чаще всего в момент восхождения на престол нового монарха или обращенные к целому сословию программные документы (как Манифест 1762 г.). Для решения более конкретных вопросов использовалась форма указа (императорского или сенатского), регламентация отдельных сфер экономики или военного строительства осуществлялась посредством введения уставов (Военного, Морского, Банковского, Вексельного и т. д.). Форма правового акта приобретает в данных условиях особую значимость.

Устойчивость дворянской абсолютистской системы не могли поколебать достаточно часто происходившие в эту эпоху дворцовые перевороты. Они не носили революционного характера и сводились только к смене персоны на вершине государственной иерархии. Поскольку сами перевороты осуществлялись силами дворянской аристократической элиты и приходившие на трон монархи должны были удовлетворять требованиям именно этой элиты и поддерживающих ее дворянских группировок, изменения не затрагивали основ и стабильности всей системы абсолютистского правления. Менялась персона на троне, пирамида дворянского властвования сохранялась в целостности. Кроме того, сословный контроль за верховной властью осуществлялся также через особые, по сути олигархические органы, располагавшиеся у вершины власти (Верховный тайный совет, Коллегия министров, Совет при императорском дворе и т. д.).

Дворянство становилось поистине господствующим сословием. В правовых документах второй половины XVIII в. (Манифест о вольности дворянской 1762 г. и Жалованная грамота дворянству 1785 г.) еще более были расширены экономические (право на открытие фабрик и заводов, право оптовой и внешней торговли) и политические (право на создание сословных корпоративных организаций, собраний губернского и уездного уровней; право на выезд за границу для прохождения службы) права сословия. Рядом реформ была закреплена сословная система дворянских судов, зафиксированы личные (освобождение от податей и телесных наказаний) и имущественные (вещные, наследственные) права дворянства. Параллельно значительно усиливалась их власть над крестьянами: помещики получили право ссылать неугодных в Сибирь (1760 г.) и на каторжные работы (1765 г.). Были предприняты также попытки подключить выборных лиц от дворянства к делам местного управления.

Дворянское название есть следствие, истикающее от качества добрадетели начальстовавших в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем обращая самую службу в достоинство, приобрели потомству нарицание благородное.

Не токмо Империи и Пристолу, но и справедливо есть, что б благородного Дворянство почтительное состояние сохранялось и утверждалось непокалебимо и ненарушимо: и для того из стари, ныне, да и прибудет навеки благородное дворянское достоинство неотъемлемо, наследственно и потомственно, тем честным родом, кои оным пользуются.

Жалованная грамота дворянству 1785 г.

Социально-экономическая и правовая унификация различных групп в единое дворянское сословие потребовала более четкой правовой регламентации имущественных прав этого сословия. Различные формы феодальной поземельной собственности (вотчина, поместье) были сведены в единую форму «недвижимости». Определился порядок распоряжения, пользования и владения недвижимым имуществом, предусматривалась система пенсионных выплат (ветеранам, вдовам, дочерям дворян), для отдельных видов недвижимости (заповедные, майоратные земли) устанавливался особый правовой режим. Подробным образом регулировались наследственные отношения, заметно ослабло влияние церковноканонических приоритетов в сфере брачно-семейных отношений (допускались браки с лицами, принадлежащими к другим конфессиям, требовалось разрешение начальства на заключение брака и т. п.). Однако законной признавалась по-прежнему только форма церковного брака.

Законодатель искусственно формирует отдельные категории граждан, для каждой из которых устанавливает особый набор прав и обязанностей. (Особенно подробно это осуществлено в Жалованных грамотах дворянству и городам, где законодатель предусмотрел целую систему органов сословного самоуправления и порядок их деятельности.) Подробная сословно-правовая регламентация, основанная на рационально выверенном подходе, была призвана обеспечить разделение социальных функций в четко выстроенной системе абсолютной монархии.

«Поворот к Европе», который начался в XVIII в., коренным образом изменил все содержание и формы русской национальной культуры. В политике, искусстве и архитектуре, языке и быту стали побеждать новые ценности и образцы. Атеистические по сути тенденции резко сузили роль и влияние православной церкви (упразднение патриаршества, создание Синода, закрытие монастырей, секуляризация церковного имущества), которая оказалась окончательно подчинена государству. Светская западная культура самым существенным образом повлияла и на изменения в системе право-понимания и законодательства России. Правовая культура эпохи характеризуется доминированием рационализма, стремлением к подробному регламентированию и кодифицированию.

В языке права это проявилось, прежде всего, в переходе от казуального описательства, идущего от конкретного случая (казуса), к абстрактному и отвлеченному языку норм. Впервые на этом языке были изложены нормы Воинских артикулов 1715 г. (по сути первого русского уголовного кодекса). Абстрактные формулировки в тексте закона требовали пояснения и комментирования, поэтому кодекс был снабжен набором «толкований», или комментариев. Одни из них конкретизировали положения соответствующих статей, другие дополняли их, третьи – интерпретировали. Тем самым в правовой культуре России впервые появляется совершенно новый язык и юридико-технический прием, у которого окажется большое будущее.

Толк. Но надлежит подлинно ведать, что смерть всеконечно ли битья приключилась. А ежели сыщется, что убиенный был бит, а не от тех побоев, но от других случаев, которые к тому присовокупились, умре: то надлежит убийцу не животом, но по разсмотрению судейскому, наказать или тюрьмою или денежным штрафом, шпицрутеном и прочая. Того ради зело потребно есть, чтоб сколь скоро кто умрет, который в драке был бит, поколот или порублен будет, лекарей определить, которые бы тело мертвое взрезали, и подлинно разыскали, что какая причина к смерти его была, и о том имеют свидетельство в суде на письме подать, и оное присягою своею подтвержить.

Воинские артикулы 1715 г.

Западноевропейское влияние на русскую правовую культуру сказалось и в содержании нового права. В соответствии с внутренним стремлением абсолютистского правления во всем установить полный порядок и тщательную регламентированность уголовное право этого периода с готовностью включает в себя соответствующие институты «полицейского права» или права «благочиния». Стабильность внутреннего порядка для режима представлялась не менее важной целью, чем внешняя безопасность государства.

Вся система составов преступления оказывается в кодексе предельно политизированной. И не только у таких видов преступной деятельности, как политические должности и воинские преступления – публичный характер права проявляется даже в разделах о преступлениях против личности (статьи о дуэлянтах, о самоубийцах, пасквилянтах и др.), которая должна была полностью подчинить свою жизнь и деятельность целям абсолютистского государства.

Судебный процесс подвергается еще более детальной регламентации. В «Кратком изображении процессов и судебных тяжб» (1715) сложное письменное судопроизводство базировалось на так называемой теории формальных доказательств (когда доказательства по делу оценивались не судом в ходе процесса, а уже заранее обладали соответствующей ценностью и значимостью, так, письменные доказательства представлялись более важными, чем устные; показания дворянина были более ценными, чем показания простолюдина и т. п.), наиболее ценным из которых являлось собственное признание обвиняемого. Соответственно, наиболее эффективным способом получения признания стало применение пытки, которая при этом строго регламентировалась (пытать стало можно не более трех раз, с перерывами). Архаический формализм старого процесса с его присягой, поручительством, «соприсяжничеством» и равноправным состязательством сторон вытеснился розыскным, инквизиционным процессом и новым бюрократическим формализмом.

Характерными являются и нововведения в системе уголовных наказаний. Наряду с жестокими, увечащими наказаниями, применяемыми еще по Соборному уложению (колесование, четвертование, усечение конечностей и пр.), новый кодекс предусматривает бесчестящие (шельмование) наказания и широкое применение мер, связанных с исправительными работами (каторга, ссылка на галеры). Целью наказания становится не только устранение и изоляция преступника, но и широкое использование бесплатного труда заключенных в государственном секторе экономики.

Провозглашенный властью принцип «верховенства и обязательности для всех закона» требовал проведения большой кодификационной работы. Новая идеология (просвещенный абсолютизм) и значительные заимствования из западноевропейского законодательства и правовой теории существенным образом скорректировали содержание, технику и язык отечественного правотворчества. Изменилась как правовая, так и экономическая политика государства.

Дабы сочинить благие законы, надлежит, чтобы тот, кто восхочет преписывать законы, не токмо бы знающ был в древних узаконениях страны, но также бы и в истории, дабы не весьма сопротивляться древним, и возмог бы предвидеть (через взятые примеры из истории), какие могут следствия произойтить.

кн. М. М. Щербатов

Политика просвещенного абсолютизма была в значительной мере обусловлена привилегиями в экономическом и социальном положении дворянства. Его представители все с большей инициативой обращались к предпринимательской деятельности (оптовая торговля, мануфактурное производство) и в политической сфере проявляли все большую самостоятельность. Неоднократно имели место попытки ограничить единую самодержавную власть, деятельность дворянских корпоративных и олигархических органов. Интересы дворянского сословия стали представляться как общенациональные.