Текст книги "Рыцарь-маг"

Рубанув раз-другой, Дик быстро убедился в том, что щит слишком крепок и его не сломать. Он догадывался, что, будь у него в руках обычный меч, клинок давно уже затупился бы. Но оружие лорда Мейдаля напоено магией от лезвия до навершия рукояти, сломать его о дерево и даже о железо невозможно. Применить магию, чтоб разбить щит, Дик сперва не сообразил, когда же эта мысль пришла ему в голову, пальцы левой, свободной руки тут же сложились в другой друидический знак, на этот раз воспроизведенный именно так, как учили, – знак, попросту называемый «трещина». Дерево немедленно лопнуло, и силы, которую вложил молодой рыцарь в этот жест, хватило, чтоб разошелся хорошо закаленный металл и съежилась плотная кожа ремней.

Наверное, киприот удивился, но он был прекрасным воином и привык, что в бою тратить время на удивление никак нельзя. Просто взмахнул рукой, чтоб стряхнуть половинки щита (они отлетели в сторону и попали по шлему франка, нагнувшегося было над убитым киприотом, чтоб сорвать с его плеча серебряную пряжку), и выдернул кинжал. Дик ударил по его левой руке плашмя, лишь чуть-чуть добавив магии. Стратиот вскрикнул от боли и выпустил кинжал, по тыльной стороне его ладони разливалась краснота, такая, какая бывает при ожоге. Не тратя времени, Дик ударил – слегка, чтобы сбить с ног. Он налег всем телом, и, потеряв равновесие, кипрский командир упал. Еще немного магии, и на несколько коротких мгновений стратиоту показалось, что мир вокруг него кружится со все нарастающей скоростью.

Упав на одно колено следом, молодой рыцарь крепко, но точно врезал противнику в основание шеи. Это самое уязвимое место на теле, и убить, попав туда, очень легко. Дик сорвал шлем с поверженного врага и ладонью прикоснулся к виску киприота. Убедившись, что пленник жив, молодой рыцарь неторопливо поднялся на ноги.

Занятый командиром, он упустил из виду основную схватку и, когда встал, обнаружил, что бой закончился, от галеры отчалила одна лодка, где изо всех сил гребли бывшие нападающие, сообразившие, что здесь им ничего не светит. Остальные мертвыми валялись на палубе, выживших вязали и заталкивали в трюм. На пороге каюты стояла, завернувшись в длинный плащ, вдовая королева Иоанна и, ничего не понимая, смотрела на разгоряченных солдат и бездыханные тела. Дик совершенно не удивился, что сестра короля Ричарда проснулась: в то недолгое время, когда на палубе шел бой, грохот стоял такой, что не услышать его было невозможно. Но почему выглянула только Иоанна? Неужели принцессе Беренгере не интересно, кто мешает ей отдыхать? Молодой рыцарь перемахнул через ограждение и подошел к двери каюты. Бывшая королева Сицилии смотрела на него вопросительно.

– Все в порядке, ваше величество, – мягко сказал королевский телохранитель. – Не о чем беспокоиться.

Стоя почти у самого порога, Дик неосознанно заглянул внутрь и заметил темную фигуру, закутанную в длинное полотнище, и сверкающие любопытством глаза невесты короля Ричарда. Ну конечно, принцесса Наваррская просто опасалась выглядывать из каюты и предоставила это своей будущей золовке. Беренгера осмотрительно избегала лезть в мужские дела, особенно военные. Действительно, зачем интересоваться схваткой? Это может быть опасно. Пусть мужчины сами решают свои проблемы. А удовлетворить любопытство будущей королевы Английской сможет молодая вдова.

– Что случилось, рыцарь Уэбо? – спросила Иоанна.

Молодой воин удивился более всего тому, что она запомнила его имя.

– Ваше величество, на нас напал какой-то местный отряд. Но атаку мы отбили.

Бывшая королева Сицилии по-девчоночьи сморщила носик. Она смотрела на Дика со сдержанным интересом.

– Я видела, как вы вступили в схватку один против всех, рыцарь Уэбо. Я очень рада, что вы служите моему брату и суверену.

– Вы видели, ваше величество?

– Через окошко. Мне не спалось. – Она поплотнее завернулась в плащ и скрылась в темноте каюты. Позвучал ее тихий голос, зовущий служанку.

Молодой рыцарь отвернулся и попытался растолкать слугу, спящего у самой двери, чтоб он помог другим прибираться на палубе. Но тот спал без задних ног. На галере и в самом деле весь вечер гуляли, но не господа и солдаты, а слуги и гребцы. Вернее, господа тоже сделали вид, что пьют, но за солдатами наблюдал сам Стефан Турнхам, а о нем все знали – командор шуток не шутит. Если граф пообещал собственноручно утопить в бочке с вином любого пьянчужку, так и будет. Впрочем, солдаты надеялись, что после удачно отбитого нападения им непременно перепадет хоть по баклажке. Они еще не знали, как ошибаются.

Командор приказал отвести в свою каюту захваченного в плен стратиота, который медленно приходил в себя после хорошего удара Дика. Разглядев на палубе телохранителя короля, Турнхам махнул ему рукой:

– Иди сюда, рыцарь. Ты мне будешь нужен. Кстати, ты знаешь кипрский?

– Нет, милорд.

– Называй меня просто командором. Идем. Лишним людям не стоит знать, кто нас атаковал и по чьему приказу.

Стефан сделал знак де Камвиллю, своему помощнику и заместителю, и тот быстро расставил дозоры по обеим палубам, на носу и корме. Наорав на слуг, по его мнению недостаточно проворно убиравших мертвые тела (избавлялись от них просто – кидали за борт, предварительно содрав все ценное), французский вассал короля Ричарда поспешил на допрос.

Стратиот запирался недолго. Да и какой в этом был смысл? Тот самый молодой рыцарь, который начал схватку, по виду совсем незнатный, но, похоже, доверенное лицо командора франков, кратко, но точно воспроизвел план императора и почти все приказы, отданные командиру киприотов. Ошеломленный пленник подтвердил все сказанное Диком, после чего был уведен прочь и заперт в каморке под палубой. Что следует делать с пленными, англичане и сами не знали, решили отложить это на потом.

– Хотелось бы знать, как ты смог так точно угадать, что там задумал этот местный императришка? – поинтересовался де Камвилль. – Кажется, мы убедили нашего пленника, что знали все заранее.

– Догадаться несложно, – ответил Дик, улыбаясь. На самом деле он попросту услышал мысли стратиота, лихорадочно перебиравшего в памяти указания своего господина: Серпиана подсказала ему простейшие приемы, которыми можно разнообразить и упростить заклинания друидов.

– Неплохо, рыцарь Уэбо, неплохо. Что ж, наши предположения подтвердились. Это действительно Комнин. Впрочем, от византийца нечего и ожидать другого. С любым из них надо держать ухо востро. Следует решить, как действовать дальше. У нас всего двадцать человек.

– Семнадцать, – подсказал де Камвилль.

– Если мне будет позволено сказать... – начал Дик и сделал паузу, ожидая согласия командора. Тот кивнул. – Мне кажется, стоит подождать реакции императора. Он наверняка пришлет к нам посланца.

– Я считаю, мы должны сделать вид, что ничего не знаем и не понимаем, – бросил де Камвилль. – Да и зачем что-то придумывать? Пусть Комнин придумывает.

– Придется либо выходить в море, либо ждать.

– Так и поступим, – согласился Турнхам. – Будем ждать, как все повернется. А лодку припрятать. Следующей ночью, Уэбо, ты отправишься на берег. За водой.

– Да, командор.

«Ну естественно, – подумал он, поднимаясь на палубу. – Кого же еще. Я, как всегда, крайний». Но спорить было не о чем. Воды уже сейчас не хватало, а человек, владеющий магией, скорее сможет привезти все, что надо, и не попасться.

Серпиана ждала его в том закутке кормовой рубки, где они ночевали. Она не спала и лежала на тюфячке одетой. Когда она поднялась ему навстречу, он заметил меч, длинный и узкий кончар, тот самый, который купил девушке в Англии.

– Все в порядке, – успокоил он ее.

Девушка посмотрела на него безмятежно и с улыбкой.

– Я прекрасно знаю. Я видела.

– Убери меч.

Она вложил клинок в ножны и подвинулась, чтоб дать Дику возможность присесть.

– Ты не ранен?

– Нет. Все в порядке.

– Я видела, как ты колдовал. Понравилось, верно?

– Это еще что. Вот научусь швырять огненные бураны, тогда и будет настоящая магия.

– Не сомневаюсь. Дикая у тебя получилась смесь из друидических и боевых заклятий.

– Тише, зайка. Услышат.

– Не услышат. Если кто-нибудь рядом проснется, я это почувствую.

– Раньше ты не могла.

– Раньше все было по-другому. Ко мне только теперь возвращаются все мои возможности.

В каюте было темно, и Дик не видел Серпиану, только слышал ее, но был уверен, что она смотрит на него. Повернулся – ее глаза едва заметно мерцали, ловя отсветы факельного огня наружи.

– Ведь тогда на поле ты оживил меня. Это так?

Он молчал. Вспомнилось поле боя в чужом мире, куда он, ничего еще не умеющий и не знающий даже, на что способен, попал до сих пор непонятным для него образом. Вспомнились бездыханные тела странных существ, необычное оружие и дивной красоты черноволосая девушка с глубокой раной на шее. Что он сделал тогда? Это было сильнейшее чародейство, могущество, о котором большинство искусных магов лишь мечтают. Гвальхир, старый друид, который рассказал ему о его даре, а потом учил его, объяснил, что магическая власть передана ему по наследству. Но тогда, несмотря на все способности, он, Дик Уэбо из Уолсмера, вообще ничего не умел. Как же все это произошло? Как он смог оживить мертвую девушку?

Молодой рыцарь дотронулся до Серпианы. Ее рука, мягкая и теплая, была живой, никаких сомнений. Кто мог бы объяснить, как ему удалось вернуть ей жизнь?

– Ты молчишь? Ты боишься испугать меня?

– Я не знаю, что ответить.

– Расскажи все так, как было.

– Хорошо. – Он вздохнул. – Я нашел тебя на том поле. Ты показалась мне мертвой и такой красивой, что в твою смерть ни за что не хотелось верить. Я обнял тебя и пожелал, чтоб ты была жива. Я никогда ничего так не желал. И ты задышала. Я не понимаю, как это произошло.

Он посмотрел на нее – она улыбалась, и ее глаза искрились нежностью. Девушка прижалась к его плечу и замерла.

– Получается, ты мне как второй родитель. Ты думал, я испугаюсь?

– Если б мне сообщили, что я один раз умирал, мне стало бы не по себе.

– Честно говоря, я уже и сама догадалась.

На следующий день на галере появился очередной посланник, он долго уверял, что император разберется с безобразиями, которые творятся на его острове, когда неизвестно кто смеет нападать на дорогих гостей... Вообще, дорогим гостям следовало бы перебраться под защиту лимассольских стен и имперской гвардии, и тогда никакие бандиты не смогут побеспокоить их...

– Исчерпывающе, – проворчал Турнхам.

– Вполне, – подтвердил де Камвилль.

...Те же из беззаконных киприотов, кто посмел напасть на дорогих гостей, но избежал смерти под доблестными мечами благородных франков (посланник-византиец здесь тяжело сглотнул, и его глаза на мгновение остекленели), попали в руки слуг императора и уже во всем сознались. Их целью был грабеж, да-да, самый обычный грабеж. Прискорбно осознавать, но подобное, к сожалению, случается и на счастливом острове Кипре. К сожалению. И для того чтобы сгладить неприятные воспоминания, его императорское величество приносит свои извинения и посылает лакомства со своего стола. Лучшее мясо, пряную рыбу, сыр, вино...

– Опять вино! – простонал де Камвилль.

Стефан многозначительно покосился на Дика, замершего поодаль. Облаченный во все черное, спокойный и равнодушный, он стоял, прислонившись плечом к стене рядом с дверью, ведущей в каюту принцессы Беренгеры. Он держался в стороне, как и положено телохранителю, пусть даже временному. Молодой рыцарь заметил взгляд командора, но никак не отреагировал.

Посланцу ответили в том смысле, что да, конечно, они понимают, как тяжела жизнь и как расплодились бандиты, но на берег все равно не сойдут. И за гостинцы спасибо, но вообще-то они просили пресной воды.

Последнее византиец пропустил мимо ушей, сделав вид, что не понял. Весь разговор шел на довольно витиеватом французском, и не понять элементарного eau douce[2]2
  Пресная вода


[Закрыть] было невозможно. Все встало на свои места. Лицо Турнхама окаменело, он мрачно взглянул на собеседника, но ничего не сказал. Рыцарь умел промолчать, когда надо, и когда надо – согласиться. Только, наверное, запомнил и, само собой, собирался в будущем найти способ отомстить императору Кипра за то, что счел «унижением».

Дик слушал посланца очень внимательно. Правда, изысканный французский частенько оказывался за пределами его понимания – все-таки для него этот язык не являлся родным, как для де Камвилля, Турнхама и даже короля Ричарда, едва-едва выучившего несколько фраз на английском языке. Впрочем, молодой рыцарь обращал внимание не на сказанное, а на то, о чем слуга Комнина думал. Прежде всего он хотел выяснить, каков будет следующий ход местного правителя и когда он воспоследует, но византиец то ли не знал этого, то ли старательно прятал информацию под ворохом ничего не значащих образов, мелких желаний и страхов. Начинающий маг готов был признать, что его умение влезать в чужое сознание еще несовершенно. Ругать оставалось лишь себя.

От чужих мыслей у молодого рыцаря запершило в горле. Он обернулся к Серпиане, стоящей неподалеку. Она смотрела на него, сразу заметила взгляд и вопросительно подняла бровь. Дик провел в воздухе вертикальную черту. Девушка кивнула – и открыла ему свое сознание.

«Что случилось?» – спросила она мысленно. «Лезу в голову этому смуглому идиоту, но не нахожу того, что мне надо. Может, ты найдешь?» – «А что тебе нужно?» – «Нетрудно догадаться. Я хочу знать, когда и каково будет следующее нападение». – «Посланник может не знать планов императора». – «Но вдруг...»

Девушка едва заметно пожала плечами и, нахмурившись, внимательно посмотрела на посланца. Тот вдруг закашлялся, смуглое лицо побледнело. Серпиана перевела взгляд на жениха.

«Ничего, кроме всеобщей мобилизации на острове. Да, еще об укреплениях на берегу кое-что знает. Но немного». – «Мобилизация?» – Дик озабоченно взглянул на византийца, уже пришедшего в себя, и разорвал контакт. Полученные крохи информации следовало как-то передать Турнхаму, но каким образом? Может, даже кстати будет путешествие на берег за водой. Молодой рыцарь решил, что попытается что-нибудь придумать на месте.

Судя по всему, посланник почувствовал что-то неприятное, он прекратил попытки уговорить франков, отступил назад и у самого фальшборта остался наблюдать за тем, как гребцы передавали на галеру подарки императора. Лакомые яства, надо признать, но опять лишь маленький бочонок пресной воды. На корабле давно иссякли собственные запасы, а того, что содержалось в такой маленькой емкости, не хватило бы даже одним гребцам. А ведь еще есть раненые, и промывать им раны морской водой – жестокое издевательство. Все равно что сыпать соль на язвы.

Подойдя к борту, Дик посмотрел на берег, изгибающийся серпом. В середине серпа белели стены и крыши Лимассола, большого торгового города, а над ним, на скалах, чуть справа, поднимался замок Лимассол. Мощные, хоть и довольно приземистые стены, узкие бойницы, башенки и донжон, вокруг густая листва цветущих рощ. Наверное, именно там живет император. И от города, и от замка лучше держаться подальше. Значит, пристать следует левее города, в зарослях ив. Там в кустах можно спрятать лодку.

Перед отправлением следовало немного поспать, ведь прошлой ночью он почти не сомкнул глаз. Теперь от усталости его слегка познабливало, хотелось поплотнее закутаться в шерстяной плащ, хоть солнце и жарило изо всех сил. Молодой рыцарь добрался до своего тюфяка, повалился и почти сразу отключился, едва успев сказать своей спутнице:

– Разбуди меня на закате.

– Я пойду с тобой, можно? – быстро спросила девушка, но он уже не слышал.

К вечеру приготовили лодку и погрузили на нее три бочонка, небольшие, чтоб их мог поднять мужчина, но достаточно вместительные. Лодку отогнали к носовой части, чтоб ее было не видно с берега. Серпиана с трудом растолкала спутника, когда солнце ушло за горизонт и быстро сгустилась темнота – пошатываясь со сна, он выбрался на палубу, пропустил мимо ушей последние наставления Стефана Турнхама, который счел нужным сам отдать все распоряжения. Дик гораздо лучше представлял себе, как именно он будет поступать на берегу.

– Так ты берешь меня с собой? – негромко спросила его Серпиана.

– С чего это?

– Я тебя спрашивала, ты промолчал. Я решила, что это «да».

– Ничего не помню.

– Но тебе же понадобится моя помощь.

Дик, спускаясь в лодку, задержался на небольшой веревочной лестнице, сброшенной вниз.

– Почему ты так хочешь на берег? – спросил он, улыбаясь.

– Честно говоря, мечтаю помыться. Хотя бы в каком-нибудь ключе.

Он фыркнул и сделал приглашающий жест рукой.

– Забирайся.

Турнхаму сообщили, что рыцарь Уэбо зачем-то взял с собой женщину, когда лодка уже отчалила. Командор рванулся было, но оказалось поздно. Стефан лишь головой покачал. Рыцарь молод, сразу видно, что думает не о деле, а о развлечениях. Если только он не выполнит то, что ему велено, он об этом пожалеет.

Дик оглянулся – Турнхам делал ему знак плыть обратно. Он отвернулся и налег на весла, словно и не видел жестов командора. Серпиана, усевшаяся на кормовой скамье, неторопливо вылезала из платья.

– Не слишком ли вызывающе? – спросил, усмехаясь, молодой рыцарь.

Девушка тоже заулыбалась. Под платьем у нее обнаружилась серая рубашка со шнуровкой и узкие штаны. Ни меча, ни кинжала, но Дик-то знал, что его спутница всегда хранит оружие при себе, причем незримо, хоть и не понимал, каким образом это возможно. Серпиана свернула платье и ногой запихнула его под скамью.

– Так мне нравится значительно больше, – призналась она.

Молодой рыцарь греб, то и дело оглядываясь. В темноте берега почти не было видно, но он чувствовал приближение земли.

Глава 4

Лодку удалось спрятать в зарослях, бочонки Дик для удобства закатил под большой куст и поставил торчком. Серпиана, как только оказалась меж деревьев, тут же исчезла, и, даже не слыша шуршания, молодой воин не сомневался, что она где-то здесь охотится в своем змеином облике. Телохранитель короля завязал перевязь и поправил ножны – меч он снимал на то время, пока орудовал веслами, и теперь был готов к любой неожиданности.

Сперва предстояло все разведать. Он не был охотником, не умел ходить по лесу бесшумно, но старался. И теперь сухая листва и мелкие веточки, которые в роще густо усыпали почву, лишь едва хрустели под его подошвами. Что-то возникло у него за спиной, он развернулся, хватаясь за кинжал, но это была всего лишь Серпиана с кровью на губах и в пушинках, прилипших к одежде и волосам. Тыльной стороной ладони она отерла рот.

– Я бы на твоем месте составила заклинание бесшумной ходьбы, – посоветовала она озабоченно. – Подсказать формулу?

– Не надо. Я могу и сам.

– Ты бы попробовал поискать Трагерна. Я чувствую, он где-то не очень далеко.

– Чувствуешь? Раз он в Лимассоле, это совсем не странно.

– Нет, не в замке, то-то и оно. Особенный запах, который на этот раз не перебивает камень.

– Так ты друидов отгадываешь по запаху? – весело изумился Дик.

– Не совсем. Скорей по вкусу. У их силы особенный привкус.

Он не мог понять, шутит ли его спутница или говорит серьезно.

– Ты что, когда-нибудь пробовала друида на вкус?

Девушка посмотрела на молодого рыцаря сердито, как промокший и оттого нахохленный соколенок.

– Да, пробовала. Кусала один раз. Незабываемое ощущение.

– Наверное, он удивился, – ответил ошеломленный Дик.

– Не то слово.

Молодой рыцарь, еще и не слишком искусный маг, был принужден сперва сосредоточиться и лишь потом входить в то особенное состояние, которое давало ему магическое виденье мира. Воздух сразу стал густым, он дрожал, словно накаленный солнцем, и рыцарь даже ощущал его сопротивление. Дик поднял голову – они стояли у подножия той самой горы, над которой, еще глядя с галеры, видели султан чисто-белой энергии, не запятнанной никаким вмешательством, могучей и естественной. Эта сила клубилась на вершине и бледным маревом спускалась по склону, вливалась в жилы молодого мага, словно свежая кровь. Он чувствовал, как сильно закололо кончики пальцев. Браслет на его запястье вспыхнул лунным светом, нагрелся и, кажется, даже стал видим обычным взглядом.

Спутница изумленно и даже немного испуганно смотрела на него.

– Я никогда не думала, – сказала она, – что могут быть такие мощные медиумы. Ты же впитываешь энергию, как губка. Наверное, столько же сможешь и передать. Интересно, может ли мощный медиум быть хорошим магом?

– Мощный кто? – Дик сложил пальцы в магический знак и попытался почувствовать близкое присутствие Трагерна.

– Неважно... Что ты делаешь? Это же знак зова! Друидический знак! Сейчас сюда сбежится все окрестное зверье!

– Разве что кошки. Какое иное крупное зверье подойдет к столь сильному источнику магической силы?

– Только диких кошек нам не хватало…

– Ты спишь?

Перед внутренним взором молодого рыцаря возник Трагерн – встрепанный, похудевший, изо всех сил вжимающий ладони в ствол дерева. Похоже, ему было непросто – на висках капли пота, на лбу тоже, глаза закрыты, губы сжаты.

– Нет, не сплю, – отозвался Дик. – Все пытаюсь с тобой связаться.

– Ты где? Ты жив?

– Нет. Именно потому и разговариваю с тобой.

– Прекрати потешаться!

– Тогда прекрати задавать дурацкие вопросы.

– Э-э... Да.

– Где ты сам-то находишься? Вроде же был в плену, в Лимассоле.

– Ты и это знаешь? Хорошо. Все так и было, сидели в одной камере вдесятером. Ну вот, этим вечером Элдли устроил драку с охранником, понятно, набежали помощники с обеих сторон, ребята изрядно поколотили пятерых охранников... Ну вот, и я здесь. Правда, сбежать смогли только четверо.

– Кто, кроме тебя, еще сбежал?

– Из всех троих я знаю только Джорджа.

– Что ж, неважно. Главное, что он жив, – обрадовался Дик. – И на свободе. Ну и хорошо. Так где ты?

– В лесу, конечно. Где бы еще я смог найти достаточно силы, раз уж мой посох накрылся? Лес у подножия горы, необычной горы, над которой эдакий мощный магический источник!..

– Черт, – выругался рыцарь, разрывая контакт. – Сейчас окажется, что этот дурень находится на соседней полянке.

– А что в этом плохого? – удивилась Серпиана.

– Ничего. Вот только искать кого-то при помощи магии, если он на расстоянии окрика...

– Да-да, почти все равно, что стрелять из лука по мошке, – улыбаясь, согласилась девушка.

Он усмехнулся и направился в лес напролом через кусты, не глядя под ноги, – должно быть, магия этого места позволяла ему теперь видеть в темноте так ясно, словно на дворе стоял полдень.

Трагерн действительно обнаружился поблизости – он сосредоточенно вглядывался в древесную кору и шептал какие-то заклинания, пытаясь то ли возобновить ментальный контакт, то ли просто понять, отчего прервался прежний. Но из-за нервозности друида у него ничего не получалось. Кроме того, стоял он не возле дуба, как требовалось, а возле олеандра. Дуб и так-то дерево друидов, так еще и (как Дик помнил из пояснений Гвальхира) необходимый компонент заклинаний при поиске кого-либо. Трагерн смотрел только прямо перед собой, так что вышедшего из-за дерева друга он не увидел. Понятное дело, ведь тот был одет во все черное, и в темноте...

– Эй, друид, ты, кажется, ошибся деревом!

Ученик Гвальхира, впервые в жизни изумив Дика своей стремительностью, развернулся и выставил перед собой меч. Рука немного подрагивала.

Молодой рыцарь любезно показал раскрытые ладони.

– Видишь, я не собираюсь тебя бить, – сказал он, улыбаясь. – Но, может, стоит?

– Ты?! Куда ты делся, а? Я с таким трудом с тобой связался, а ты!..

– С чего это твой посох накрылся? Можешь мне объяснить?

– Во время шторма, в море.

– Зачем тебе в море понадобился посох?

– Тебя хотел спасать! – огрызнулся ученик друидов. – Зря, как вижу.

– Правильно, зря. Меня прекрасно спасла Серпиана. И что ты теперь собираешься делать без посоха?

– Буду новый создавать. Что тут еще придумаешь?

Из гущи фригановой листвы медленно выступила девушка, в отличие от своего жениха она передвигалась по лесу с завидной бесшумностью.

– Если мы хотим вернуться на борт до восхода, стоит прямо сейчас начать искать воду, – сказала она, коснувшись плеча Дика.

– Да, кстати, что вы здесь делаете? – спохватился Трагерн.

– Ты неподражаем со своими замечательными вопросами. Нас отправили за водой. На галере мало воды. Надо торопиться, потом будет труднее незаметно вернуться.

– Но мне же нужно сделать новый посох! – возмутился ученик Гвальхира. – Где, интересно, еще я смогу его восстановить, как не на таком мощном источнике?

– Так иди и делай. Я что, держу тебя?

– Я туда один не потащусь.

– Зачем тебе мы? Я, например, не друид, в ваших посохах ничего не понимаю.

Молодой друид вдруг смутился, опустил глаза, и за него неожиданно ответила Серпиана:

– Ты нужен ему, чтоб совладать с мощью источника. Друидам сложно иметь дело с таким обилием магической силы в одном месте, они легче справляются с задачей вытягивать ее по крупицам из окружающего мира... Я верно говорю?

Трагерн невнятно пробурчал что-то в землю, и его бурчание звучало как согласие.

– А ты, – безжалостно продолжила девушка, повернув голову к Уэбо, – потенциальный маг с необычайными способностями. Как раз для тебя-то безопасней, чем для кого-либо еще, иметь дело с таким источником.

– Я согласен со всем, кроме определения «потенциальный». Чем я не маг?

Она улыбнулась, но не ответила.

– Трагерн, это так?

– Да так, так. И что с того? У нас, как в любой стоящей паре путешественников, один думает – это я, а другой кулаками машет – это ты.

– Сейчас я махну кулаком-то!

– Не ссорьтесь. – Серпиана сдвинула брови. – Мириться за пивом все равно негде. Я думаю, Трагерн, ты и сам все понимаешь. Не огорчайся. Источник никуда не денется. Сделаешь свой посох позже.

– Да ты представляешь, как я себя чувствую без него? – взбеленился ученик старого друида. – Просто как без рук! Интересно, как бы ты чувствовала себя без хвоста?

Девушка смотрела на него холодно, и, пожалуй, впервые на памяти Дика это был подлинно змеиный, гипнотизирующе неподвижный взгляд. В какой-то момент он понял, что подобная холодность и неподвижность – скорей всего проявление настоящей ярости. Просто прежде он никогда не видел ее в состоянии негодования.

– Я хвостом не колдую! Тебе не следовало привязывать свою магию к артефакту, – сказала она с долей надменности. – Ты превратил посох в подобие своих рук – сам виноват. Теперь ходи безруким.

– Не надо ссориться, – решительно вмешался. Дик. – Трагерн, ты прекрасно понимаешь, что наше время ограничено. Пока поживи без посоха. Серпиана, ты все-таки не друид и в их магии не смыслишь. Поэтому лучше помолчи.

– Любая проблема, в том числе и со временем, прекрасно решаема, – заявил ученик друидов. – Время, между прочим, можно остановить. При таком мощном источнике это будет не так сложно. Если б только ты, Дик, решился взяться за это дело.

– Останавливать время?

Серпиана вздохнула и покачала головой.

– Я не советовала бы тебе это делать, – сказала она, обращаясь почему-то к Трагерну.

– Это почему?

– Вспомни происшествие с водой из грозового облачка. Что тебе тогда сказал наставник?

Ученик Гвальхира побагровел. Видимо, неприятные воспоминания были еще свежи.

– При чем тут мой наставник? Здесь магический источник, понимаешь? Источник! Такому опытному знатоку магии, как ты, иномирянка, стыдно не знать, что любое, самое масштабное магическое действие будет на его фоне совершенно незаметно!

– Такой опытный и знающий друид, как ты, не может не знать всей специфики магических источников. В таком случае ты способен понять и то, на что я намекаю. Впрочем, дело ваше. Пойду-ка я по воду, а вы уж сами решайте, чем займетесь.

И девушка растворилась в темноте. Все это произошло мгновенно и бесшумно, так что Дику показалось, будто она просто исчезла. Возможно, сменила облик и уползла на поиски ключевой воды.

Над землей плыла ночь, небо, темное до аспидно-синего, исколотое мириадами звездных искр, дышало сладостным ветром, земля нежилась в волнах приятной прохлады. Отцветали апельсиновые рощи и вишневые деревья, осыпанные желто-серебристым и розовым, словно, кроме цветов, на ветках ничего и не было. В темноте они казались полупрозрачными, размытыми тенями, маревом красоты и аромата.

– Что она имела в виду? – озабоченно спросил Дик.

Трагерн дернул плечом – он был зол и нервничал, возможно оттого, что спорил, может потому, что без посоха ему и в самом деле было очень неуютно.

– Видимо, то, что остановить время нелегко. Ну еще и то, что подобное действие может быть заметно. Но это сомнительно. Все-таки источник, и мощный...

– Сомнительно или точно?

– Послушай, Ричард, ты понимаешь, что Серпиана родом из мира, где все источники под присмотром, даже под контролем, где подобное действие сразу будет заметно. У нас за этим никто не следит.

Молодой рыцарь задумался. Говоря по правде, он не поверил Трагерну. Парень, конечно, неплохой друид, он ловок и довольно опытен (шутка ли сказать, ему полвека, хоть и выглядит на двадцать), но слишком часто попадает впросак. Так что, как всегда, лучше думать своей головой. А самое опасное что? Верно, Далхан Рэил и его подручные. Найдет он Дика или нет – вот что важно.

Но рано или поздно это обязательно произойдет. Как ни крутись, ты все равно встретишься со своими врагами. И никакие заверения Гвальхира не помогут. Молодого рыцаря до ноющей боли в затылке донимала неизвестность. Если враг не преследует тебя, не наступает на пятки, разумного человека это не очень успокаивает. Почему? Да очень просто – откуда тебе в таком случае знать, что он затевает? Каждую минуту ждешь удара в спину. Старый друид говорил, что обнаружить Дика посреди войска, направляющегося в бой или тем более принимающего в нем участие, практически невозможно. Но, как бы там ни было, слуга Далхана умудрился отыскать молодого воина и мага в армии, воюющей на Сицилии.

Значит, и сам Рэил сможет сделать это. И какая разница, когда и где это случится? Огромная, потому что Дик будет знать, чего ожидать, и должным образом приготовится. Избегнуть еще одного поединка с этим сатанистом все равно не получится, что телохранитель короля ясно чувствовал. Смутная мысль зашевелилась в сознании молодого рыцаря, она противоречила его уверенности, будто вызвать Далхана на действие – удачная идея. Сомнения тревожили его, как камешки в сапоге.

Он отбросил их, не осознавая, что на самом деле просто желает узнать предел своих возможностей, и все, что противоречит готовности рискнуть ради этого, отвергается. Дик хотел понять, почему и как он сумел спасти жизнь своей возлюбленной на поле боя – точнее, как сумел вернуть ее к жизни. Сможет ли он при необходимости повторить это? Любовь, которую он ощутил лишь недавно, опутала его по рукам и ногам, это были радостные путы, и он желал быть уверен, что они никуда не денутся.