Текст книги "Чудесный день в аду"

Глава 14

Костян рванулся к расщелине, но Седой удержал его за рюкзак:

– Куда, блин?! Они же снизу бьют по обрезу, снимут в момент! Хватай Мишку!

Костя повернул свое лицо: оно было залито кровью. Он смахнул ее рукой и подхватил сапера под руку. Под другую руку схватил Седой. Вдвоем они оттащили его в сторону от расщелины, по которой с визгом носились пули, рикошетя от скал, и Седой бегло осмотрел рану.

– Рикошет, – сказал он, выдергивая из разгрузки бинт в стерильной упаковке. – Череп вроде цел. Поверхностное ранение.

Обработав рану на голове сапера, они вновь схватили его под руки и потащили в глубь кряжа, на каждом шагу спотыкаясь о коряги. Навстречу им уже бежали четверо разведчиков, которые тут же перехватили Мишку, унося подальше от опасного места…

Стрельба в расщелине стихла.

– Что у тебя с лицом? – спросил Седой, мельком взглянув на лицо Кости, шедшего рядом.

– Ты на свое посмотри! – рассмеялся напарник. – Думаешь, у тебя красивше?

Седой провел рукой по лицу и увидел кровь на пальцах. В который уже раз он подумал, что многочисленные ранения, полученные им в ходе военной службы, настолько превысили его болевой порог, что мелкие ссадины и порезы он вообще перестал чувствовать… Выдернув из разгрузки остатки бинта, командир вытер лицо и убрал окровавленную ткань в карман, чтоб спрятать потом в укромном месте.

Через километр по карте, вытянувшийся на местности в полных три, группа спустилась в глубокую лощину. Даже скорее не лощину, а ущелье с ломаными скальными выходами по всей его протяженности.

Седой по-прежнему шел с Костяном в замыкании, постоянно ожидая преследования со стороны «духов». Шнур от наушника с микрофоном перебило каменной сечкой, и он отсоединил гарнитуру связи, неся теперь рацию в руке. Громкость он убавил до минимума, лишь бы услышать тон-вызов.

Неожиданно заголосила рация «духов», которую Седой сунул в карман РД.

– Аслан! Эй, Аслан! – кричал динамик. Далее крики неслись на чеченском, и Седой выключил рацию.

– Искать полезут, – угрюмо констатировал Костян.

– Как пить дать полезут, – согласился Седой. – И найдут. Трупы. И пойдут дальше. Но идти уже будут крайне осторожно, боясь новой засады. И придут к расщелине. Долго будут изучать ее, памятуя первый подрыв. Потом найдут Мишкину обманку. И только тогда полезут наверх. Но опять же… Крайне осторожно. Так что мы пока удерживаем инициативу.

– А если «духи» вызовут подкрепление?

– Верно мыслишь, Костя. Вот этого я и боюсь. Мы здесь одни. Их силы не знаем. Сколько людей они смогут кинуть на наши поиски? Какие пути перекрыть? Здесь их территория. Они здесь хозяева. Надо будет мозги вывихнуть, чтоб придумать, как их обойти…

– Ну, Седой, до сих пор у тебя это получалось. Сможешь и сегодня.

– Сегодня, Костя, я вряд ли что смогу. Боюсь, нам снова придется заночевать на вражьей территории. Не успеем мы дотемна закончить нашу работу, как бы ни старались.

– Что-то долго взрыва не слыхать…

– Да сплюнь ты, Костян! – Седой даже остановился во гневе. – Да пусть еще пару часов повозятся! А лучше – три. Чем больше времени они затрачивают, тем больше у нас шансов на успех, неужели не ясно?

– Да ясно, ясно, Седой! Чего ты закипел? Просто подумал, вдруг найдут Михину конструкцию…

– Ну вот можешь ты, Костян, поднять настроение… Этого у тебя не отнимешь…

Глава 15

В головном дозоре шли Кефир с Могилой – неутомимые и выносливые в горах, как дикие туры. Седой целиком полагался на эту спарку, справедливо полагая, что лучше них никто в горах не ходит. И они не обманули его ожидания.

Рация, с разрядившимся уже порядком аккумулятором, зашипела и, потрескивая и глотая слоги, выдала голосом Могилы:

– Ком… дир! Н… связь Мог….. Луш… бы вам сюда под…ти.

– Понял тебя, Могила! – откликнулся Седой. – Выдвигаюсь. Костя, смотри за тылами, я пошел к Могиле.

Срываясь на бег, он обошел группу и углубился в густые заросли мушмулы. Чтобы не потеряться в зарослях, ему пришлось постоянно сверяться с компасом. Изредка он видел следы своих разведчиков: сдвинутые камешки, примятую кое-где редкую траву… Но в целом шли грамотно – не так уж много их следов он обнаружил. Через полчаса он буквально наткнулся на Кефира, лежащего за невысоким скальным выступом, что-то разглядывая в бинокль. Кефир вздрогнул всем телом…

– Командир, как ты умудряешься подкрадываться совершенно бесшумно? Ты так когда-нибудь меня заикой сделаешь… – прошептал он, улыбаясь.

– Не успею, – на полном серьезе ответил Седой. – Тебе домой через месяц.

– О-о, и вы туда же… – Кефир скривился, как от зубной боли. – Доведете бедного солдата, что он с вами останется, презрев кучу диких кобыл, скачущих табунами по дискотекам…

– Буду несказанно рад, – ответил Седой, укладываясь рядом с Кефиром на жесткое ложе из мелкого ракушечника. – Ну, что тут у вас?

– А вы воздух нюхните, командир.

– Да, чую… Костерком попахивает. И вроде как тушняком родным, на том костерке разогреваемом…

– Вот-вот. Могила ушел вперед, проверить, что за гуси туточки тушняком балуются. Но сдается мне, это наши доблестные летчики решили пообедать на природе, тушнячок спиртиком запивая…

– Что ж? Имеют право. Дай бог, чтоб это они были…

– Да они, командир! Кто ж еще?

В этот момент далеко сзади них сильно громыхнуло. Гулкое эхо прокатилось по верхушкам деревьев и затихло где-то в горном массиве…

– Та-ак… – Седой потер руки. – «Духи» все-таки скушали Мишкино творение. Подорвались… Может, это охладит их пыл? Все-таки потери понесли значительные. Я так думаю, половина группы уже полегла…

– Смотря кто у них за амира, – задумчиво жуя травинку, промолвил Кефир. – Сами знаете, есть такие, которым лишь бы отомстить за гибель своих. А то, что он при этом еще столько же положит, ему плевать.

– Есть и такие. Но лично мне кажется, что после этого подрыва у нас будет немного времени, чтоб оторваться от преследования. И летчиков вытащить.

Впереди чуть слышно скрипнули камешки под чьей-то ногой. Кефир встрепенулся и схватился за автомат.

Из-за камней послышался тихий свист, и скоро появилась коренастая фигура Могилы. Он, тяжело дыша, упал за камень и отстегнул фляжку с водой от ремня разгрузки. Выпив добрую половину, откашлялся и выдохнул: «Они!»

Седой одобрительно похлопал разведчика по плечу:

– Далеко?

– В трех сотнях метров от нас. Я прямо до них не добирался, чтоб не нарваться на дурную пулю, но разговор слышал. Говорили про какую-то аппаратуру, за которую с них головы поснимают. Точно, они!

– Лежи, отдыхай, Могила. И страхуй тылы. Кефир, за мной!

Глава 16

Разведчики подобрались к летчикам почти вплотную. Те сидели у небольшого костерка, сосредоточенно поглощая тушенку из банок. В десяти метрах от них уткнулся кабиной в дерево вертолет. Поодаль валялась оторвавшаяся при падении хвостовая часть. Третьего члена экипажа видно не было… Седой дал знак Кефиру обойти летчиков со стороны «вертушки», чтобы исключить неожиданное появление и вооруженный отпор со стороны третьего летуна. Дождавшись появления фигуры Кефира в прогале между ветками, Седой забросил автомат за спину и шагнул к костру.

– Желаю здравия, господа офицеры! – Седой старался говорить как можно доброжелательнее. – Я полагаю, капитан Мухин и старший лейтенант Ольгин? А где же прапорщик Алексеев?

Капитан Мухин резко вскочил с камня, на котором сидел, и попытался схватить «АКСУ», прислоненный к коряге. Седой опередил его и ногой отбросил автомат в кусты. Со стороны кабины вертолета послышались сдавленные хрипы.

– Кефир, бляха, смотри там, не придуши прапорщика! – Седой все так же стоял перед летчиками, излучая добродушие. – Ну, будем считать, поздоровались. – Он открыто улыбнулся летчикам. – Я старший разведгруппы, отправленной командованием группировки для вашей эвакуации. Зовите меня Седой. Мой товарищ – разведчик, зовут его, как вы уже поняли, Кефир. Ну а вас я знаю по фото из личных дел, отправленных нам факсом из вашего подразделения перед выполнением задачи.

– И мы должны тебе верить? – Капитан Мухин натянуто ухмыльнулся. – Сука продажная! За сколько сребреников нохчам служишь?

Седой сделал шаг вперед и коротко, без замаха звезданул капитана кулаком в челюсть. Тот рухнул навзничь. Его напарник вскочил на ноги, но Седой толкнул его на место.

– У меня нет времени проводить с вами разъяснительные беседы. У нас на хвосте «духи». И мы должны уходить как можно быстрее. Еще один факт неповиновения, и я доложу командованию, что вас не обнаружил! Ясно?

– Да пошел ты!.. – Капитан поднялся, шатаясь и потирая скулу. – Чего бить-то сразу?

– А ты за метлой следи, капитан! Ты ведь предателем меня окрестил, не помнишь? Ладно, проехали… – Седой уже слышал легкий скрип камешков под ногами подходящих к ним разведчиков. – Костян, ко мне! Охранение со стороны кряжа!

На крошечный пятачок посреди глухого леса шагнули три разведчика, сразу заполнив своими мощными телами все пространство. Наверно, появление здесь Деда Мороза со Снегурочкой повергло бы летчиков в меньший ступор…

– Что с вашим прапорщиком? – спросил Седой капитана.

– Разбился при падении вертолета, – ответил тот, едва шевеля челюстью.

– Переломы?

– Да вроде нет. Ушибы сильные, ссадины. Глубокий порез на ноге.

– Идти он сможет?

– Вот это вряд ли. Нога сильно повреждена.

– Кефир, посмотри рану у прапорщика! – крикнул Седой. – Могила, помоги ему.

Кивнув головой Костяну, Седой отошел к хвосту «вертушки» и, усевшись на него, достал карту. Костя присел рядом. Они долго шарили по карте, выбирая пути отхода, пока не сошлись на одном, казавшемся им самым приемлемым.

Кто же мог знать, куда заведет этот путь…

Дав команду разведчикам на прием пищи, Седой в сопровождении Кефира отправился на кряж. Быстро поднявшись на высокий холм, они залегли на вершине, обозревая окрестности в бинокли. Не заметив никаких движений по предполагаемому маршруту, Седой оставил Кефира наблюдать, а сам вернулся к группе.

Разведчики к тому времени уже смастерили из двух жердей и плащ-палатки носилки для прапорщика и были готовы к выдвижению.

– Миха, ты «вертушку» заминировал? – спросил Седой сапера.

– Обижаете, командир! – Экстрим был ужасно доволен, что сделал свою работу, не дожидаясь команды. – Взорвется в лучшем виде при приближении противника на расстояние ровно один метр до борта. Разлет осколков гарантирован на двести метров по кругу.

– Молодец, сапер! Всем приготовиться к движению! Выходим через пять минут. До наступления темноты мы должны пройти четыре километра по карте. Сколько это будет на местности, одному Господу ведомо…

И тут его взгляд упал на летчиков. Рот Седого медленно открылся от изумления: за спиной каждого висел огромный рюкзак, прибивший его обладателя к земле сантиметров на десять…

– Опа! Это где ж вы столько кладов накопали, геологи вы наши? Как же вы идти-то будете по лесу с этими гробами за спиной?

– А вот это – уже наши проблемы, и вас они не касаются, – ответил капитан Мухин и поддернул лямки рюкзака.

– Ну-ну! Как говорится, бог в помощь, – сказал Седой и устало махнул рукой.

Ровно через пять минут группа Седого двинулась по направлению к горному массиву, где он предполагал затеряться в нагромождении скал и где, как он думал, «духи» не станут искать группу. Ибо только безумец может увести людей в хаос дикого безмолвия камней…

Глава 17

В лилово-серых сумерках группа вышла к небольшой речушке, скорей ручью, прячущему свои клокочущие скрытой силой воды в глубине довольно широкого ущелья. Вход в ущелье скрывали буйно разросшиеся по берегам кусты ежевики и шиповника.

Седого нагнал капитан Мухин. В руке он держал развернутую полетную карту.

– Куда мы идем, командир? – Голос его не предвещал ничего доброго.

– Мы идем домой! – отрезал Седой. – Идем, делая большой крюк по горному массиву, где, я надеюсь, «духи» не станут нас искать.

– Вам, наверно, не сказали, что мы выполняли разведоблет района, когда нас сбили? Так вот, мы сейчас следуем прямиком к точке, откуда «духи» вели огонь по машине. Мы не засекли ее с воздуха, потому что «ДШК» был накрыт сверху масксетью. «Духи» расчехлили его, когда мы зависли над ущельем для видеосъемки. Этот холм изначально вызвал у меня подозрение, поскольку уж больно удобно расположен – отличная огневая точка. И когда мы зависли, «духи» сдернули масксеть и открыли огонь. Вы ведете нас сейчас прямо туда! – Капитан обличающе взмахнул картой.

– Нет оснований не верить тебе… – сказал задумчиво Седой. – Нужно было посоветоваться с тобой, когда намечали маршрут отхода. Но кто ж знал, что вы разведчики? Чертова секретность! Если бы мне сразу сказали, какие функции вы выполняли в горах… Ну-ка, покажи мне точку!

Капитан недоверчиво глянул на Седого, но присел на корточки, разравнивая на коленях полетную карту. Седой машинально отметил какие-то непонятные значки на карте, нанесенные зеленым и красным фломастером, но вопросы по этому поводу задавать не стал: у каждого свои секреты… Мухин ткнул желтым, прокуренным ногтем в точку, обозначенную на карте как высота 886,9.

– Вот эта высотка. Отсюда «духи» вели огонь. – Мухин выжидательно посмотрел на Седого.

– Покрыта растительностью… – Седой размышлял. – Снизу течет наша речечка. Берега обозначены скальными выходами…

– Командир, ты не понял? Там «духи»!

– Да понял я, понял! Что ты нервничаешь, капитан? Только вот, если мы пойдем тем же путем, каким шли за вами, вот там нас точно встретят по полной программе. Ибо наследили мы там конкретно, кучу боевиков отправив к Аллаху… Так что идем через ущелье. А там как бог положит да везение разведчика поможет… Костя, ищите место для ночлега. Кефир, бери Могилу и обследуйте ущелье на ближайших подступах. Стас с Ушлым – на прикрытие! Кум, двоих на старую дорогу – стеречь тылы. Остальным – привал.

Разведчики ушли под сень рощи из чахлых вязов и упали на траву. Летчики, сбросив с плеч тяжеленные рюкзаки, повалились рядом. Седой подошел к импровизированным носилкам, на которых лежал прапорщик, и, отметив нездоровый румянец на щеках, приложил руку ко лбу. Лоб был горячий, покрытый мелким бисером холодного пота. «Плохо дело», – подумал Седой. Он вскрыл аптечку, приготовленную доктором, и достал шприц-тюбик с антибиотиком. Подошел капитан. Он вопросительно взглянул на Седого и присел рядом с носилками.

– Что? – спросил он.

– У него жар, – ответил Седой и провернул наконечник иглы, пробивая мембрану. Сквозь штанину он ввел лекарство в раненую ногу летчика и, смочив водой из фляжки марлевую салфетку, вытер ему лоб.

– Может, зашить ему рану на ноге? – спросил капитан.

– Сейчас уже нельзя. Более трех суток прошло с момента ранения. Шить нужно было сразу.

Седой разрезал бинт на ноге и вскрыл рану. Та выглядела плохо: края ее воспалились и отливали багрово-синеватым глянцем. Седой легонько надавил на кожу около раны, и из-под бурой корки струпа обильно выступил гной.

– Чистить надо, – сказал Седой, разбирая аптечку.

Он достал облатку с таблетками фурацилина и плеснул в пластиковую колбу воды, бросив туда две таблетки. Разболтав их, обильно смочил салфетку ядовито-желтым раствором и промыл рану, тихонько поддавливая гной. Затем густо наложил прямо в рану мазь «Левомеколь» из тюбика и плотно забинтовал.

– Через четыре часа ему нужно будет снова вкатить антибиотик, – сказал он капитану, подавая ему два шприц-тюбика. – Мало ли чем я буду занят в это время… Вот тебе, на всякий случай. Коли прямо сквозь одежду, лучше в бедро раненой ноги. Повязку сутки не трогать.

Он улегся на траву, не снимая РД, и мгновенно отрубился, провалившись в тяжелый, мутный сон…

Ночь в горах наступает неожиданно, не давая сумеркам в полной мере насладиться тишиной и покоем. Только-только серый полусумрак начинает нежно кутать вершины гор в лиловую дымку, а на равнинных участках уже темно. И очень скоро непроглядно густая тьма плотно накрывает и горы, и равнины, давая недолгий отдых раскаленным полуденным солнцем камням…

Кефир с Могилой возвратились уже по-темному, неизвестно как найдя дорогу в черной непроглядной мгле. Они возникли из мрака, как два привидения, шепнув Ушлому пароль, когда были на расстоянии двух шагов от него. Подойдя к спящему командиру, коротко посовещались и не стали будить его. Упали рядом с ним, обессиленные, мокрые от пота. И скоро тихо засопели, уносясь в мирные сны…

Глава 18

В серой мгле туманного утра Кефира разбудил Седой.

– Бери своего напарника и выдвигайтесь в головной дозор. – Командир, как всегда, избегал предисловий. – Я так понимаю, вчера вы ничего заслуживающего внимания не досмотрели, коль не стали меня будить?

– Так точно, командир. Прошли с километр по ущелью, засекли ориентиры. Одно могу сказать: по речке передвигаются люди. Видели следы резиновых сапог и кроссовок. Могут быть наши, а могут и нет.

– Наши вряд ли сюда добирались. Что им здесь делать? Поднимай Могилу, и вперед! Мы идем вслед за вами через полчаса.

Седой достал из рюкзака «духовскую» рацию и разбудил радиста.

– Санек, глянь-ка, можно ее на нашу частоту настроить? Моя батарея совсем издохла.

Радист покрутил рацию в руках и удивленно присвистнул:

– Ну ни хрена себе! У нее есть режим сканирования частот и транковая связь.

– Это значит, я могу пользоваться ею как телефоном?

– В принципе, да. Такая функция у нее есть. Но для этого по территории Чечни должны быть установлены ретрансляторы… А частоту я сейчас отсканирую. Нажмите тональный вызов на своей.

Седой нажал тангенту. На дисплее «духовской» рации забегали цифирки – и вдруг встали. В динамике послышался ровный устойчивый сигнал.

– Вот и вся настройка! – Санек вернул рацию Седому. – Стоимость этой штуки не менее пятисот баксов. Интересно, почему у боевиков они есть, а мы бегаем с «сундуками» за спиной?

– Вопрос не ко мне и даже не к командующему группировкой. Есть более высокие люди в Москве, которые ведают материально-техническим снабжением армии. Но у них деньги есть только на служебные бронированные «Мерседесы» и на дачи в элитных районах Подмосковья. На армию денег не остается… Ладно, поднимай остальных. В 4.30 выходим.

Седой подошел к носилкам и пощупал лоб прапорщика. Температура немного спала, но дыхание было прерывистым, тяжелым. Седой толкнул капитана. Тот поднял голову, явно не соображая спросонья, что от него хотят и зачем потревожили его сон.

– Ты когда колол прапорщика в последний раз? – спросил Седой.

– Чего колол? – удивленно уставился на него капитан.

– Ты укол делал прапорщику? – терпеливо повторил вопрос Седой.

– Делал…

– Когда?

– Ну, когда привал устраивали.

– Я же тебе сказал – через каждые четыре часа колоть! Ладно, давай шприц. – Седой протянул руку.

Капитан пошарил рукой в многочисленных карманах, выудил шприц-тюбик и опять стал моститься под спальник.

Седой вновь толкнул капитана в бок:

– Вставай, капитан, выходим через двадцать минут.

Мухин что-то недовольно пробурчал, но резко вскочил на ноги, отбросив спальник…

Глава 19

Кефир и Могила дошли до того места, где вчера вечером повернули обратно.

Тихо журчала, перекатываясь по голышам, речушка. Проснувшиеся птицы устроили в кронах деревьев бодрую перекличку. Взошедшее из-за рваного обреза гор солнце щедро осыпало позолотой гребни, изумрудной зеленью сверкнули в его лучах верхушки вязов и буков.

– Слышь, Кефир, – Могила блаженно щурился, подставив лицо светилу. – Ну почему люди тут войнушку затеяли? Я бы открыл здесь туристические маршруты. Лучше на лошадях… Прикинь: конный переход по ущелью Аксая… Красота же неописуемая в здешних горах…

– Ну-ну… – побурчал в ответ Кефир. – Можно игры еще организовать. Скажем, «казаки-разбойники» или «догонялки» с местным населением. В качестве бонуса – два дополнительных магазина к автомату. Бронежилеты за особую плату. Сплав на байдарках и каноэ по реке Аргун. Шум горной реки надежно заглушит ваши предсмертные крики и звук автоматных очередей… Проживание бесплатное в пионерском лагере «Ханкаленок», старший пионервожатый – Салман Радуев, массовик-затейник – старик Хаттаб по кличке Черный Араб…

– Да ну тебя, Кефир! – Могила обиженно отвернулся. – Взял и все испортил…

– Тихо! – Кефир схватил Могилу за руку, приседая. – Тихо!

Могила настороженно огляделся, но не заметил ничего подозрительного. Он вопросительно взглянул на Кефира. Тот молча показал ему на огромный валун, метрах в трех выше них. Могила кивнул и, пятясь задом, вылез на каменную осыпь, прикрывая друга. Кефир развернулся и, быстро взобравшись на осыпь, исчез за валуном.

– Ты чего? – спросил шепотом Могила, пристраиваясь рядом с Кефиром. – Нет же никого.

– Есть! Здесь кто-то есть. Я знаю. – Кефир передернул затвор автомата.

Могила, скрываясь в тени валуна, осторожно выглянул. На противоположном берегу вдруг зашевелились кусты, и из-за ветки показалось широкое бородатое лицо с зеленой повязкой на лбу. Человек некоторое время осматривался, затем шагнул на берег. Вслед за ним появился второй. Он что-то сказал, прижав к губам рацию, и махнул рукой. Они разошлись в разные стороны и некоторое время стояли, осматривая русло реки и вслушиваясь. Второй что-то крикнул, и они уже вдвоем пошли навстречу группе. Могила обернулся – Кефир лежал с другой стороны валуна, провожая взглядом «духов».

– Ну что, снимем их? – Могила нетерпеливо заерзал.

– Успеем! – тихо ответил Кефир. – Ждем.

Минут через пять кусты вновь зашевелились, и из лаза, скрытого кустом, повалил бородатый, обвешанный оружием народ в разномастных одеждах. Они отряхивались и тут же начинали движение, вытягиваясь в длинную цепочку с интервалом в 4–5 метров.

– Один, два, три… пятнадцать! – Кефир потер переносицу. – И двое дозорных. Семнадцать.

– Командир, Кефиру… Кефир вызывает базу, прием. – Разведчик пристально глядел в спины уходящим боевикам.

– На связи. Говори, Кефир! – раздался в динамике голос Седого.

– В вашу сторону движется делегация в семнадцать рыл. Вооружение стрелковое, два пулемета, «Мухи» у каждого, «РПГ-7» три-четыре штуки, не успел рассмотреть. Впереди идут двое. Как понял?

– Понял тебя. Семнадцать «духов», «Мухи», два пулемета. Готовим встречу.

– Мы можем начать их выбивать с тыла. Обстановка позволяет. Как понял?

– Понял. Действуй по обстановке!