Текст книги "Украинское национальное движение и украинизация на Кубани в 1917–1932 гг."

24) Еремеева А.Н. Между прошлым и будущим (художественная жизнь Кубани в годы революции и Гражданской войны). СП(б)., 1996.; Еремеева А.Н. Художественная жизнь Юга России в условиях гражданского противостояния (1917–1920 гг.): содержание и тенденции развития. Автореферат докт. дисс…М., 1999.

25) Стругова М.Р. Украинский театр на Кубани начала и первой половины XX в. Краснодар, 1996. С. 4–5.;Она же. Украинский театр на Кубани в первой половине XX в. (по материалам КГИАМЗ) // Первые кубанские литературно-исторические чтения. Краснодар, 1999. С. 84.

26) Нырко А.Ф. Зот Диброва, рыцарь кубанского кобзарства // Вторые кубанские литературно-исторические чтения. Краснодар, 2000. С. 136.

27) Чумаченко В.К. Украинская литературная традиция Кубанского казачества // Кубанское казачество: проблемы истории и возрождения. Краснодар, 1992.; Он же. К истории первого украинского книжного магазина на Кубани // Историческая мысль Кубани на пороге тысячелетия. Краснодар, 2000.; В.Ч. Памяти Дмитра Нитченко // Родная Кубань. 1999. № 4.

28) Волыняк П. Кубань – земля казачья // Родная Кубань. 2002. № 3.; Барка В. Кубанский холокост // Родная Кубань. 2002. № 3.

29) Украинизация Кубани. Материалы по истории культуры Кубани. Краснодар, 1991.

30) Лавров Л.И. Канун революции и гражданская война на Кубани. Биографические записки // Из культурного наследия славянского населения Кубани. Краснодар, 1999.

31) Харченко В. Мы начинали на хохлацком и первый трактор был «Фордзон» // Зори. 2008. 1 мая.

32) Александрова В.П. История станицы Полтавской (Красноармейской). Новороссийск, 2002.

33) К выпуску украинского букваря // Листок война. 1917. № 1001. С. 3.

34) Старолеушковская // Вольная Кубань. 1917. № 11. Селянин. Станица Ахтырская (Таманского отдела) // Вольная Кубань. 1917. № 3.; Казак. Станица Старокорсунская // Вольная Кубань. 1917. № 6.

35) Гродескул Н.А. Поддержим украинскую национальную революцию // Свободная Кубань. 1917. № 4. С. 2.; По нашему краю // Свободная Кубань. 1917. № 8. С. 4.

36) Робитничья просвита // Красное знамя. 1920. № 30.; Ясенцы за украинизацию не дбают // Ударник колгоспу. 1932. № 57.

37) Ем. Разумеенко. У украинских пролитписателей // Красное знамя. 1929. № 228. С. 4.; Компания расширяется // Армавирская коммуна. 1930. № 152. С. 5.

38) Б.И. Закончилось краевое совещание по работе среди нацменьшинств // Молот. 1932. № 3166. С.4.

39) Государственный архив Краснодарского края (далее – ГАКК.) Ф. Р-5. Оп. 2. Д. 58.; ГАКК. Ф. Р-1542. О. 1. Д. 96.

40) Центр хранения документации по новейшей истории Краснодарского края (далее – ЦДНИКК). Ф. 1. Оп. 1. Д. 69.; ЦДНИКК. Ф. 8. Оп 1. Д. 408.

41) Центр документации новейшей истории Ростовской области (далее – ЦДНИРО). Ф. 7. Оп. 1. Д. 685. Л. 1.

42) ЦДНИРО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 685. Л. 22.

43) ЦДНИРО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1037. Л. 10.

44) Кубанская фольклорно-этнографическая экспедиция – 2002 Аудиокассета 2719. Ставропольский край, Андроповский район, Станица Воровсколесская, информатор – Хорольская В.Ю, исследователь – Волкострел Т.М.; КФЭЭ – 2001. Видеокассета № 96/1. Краснодарский край, Каневской р-н, ст. Каневская, иссл. – Святка Н.П., иссл. – Матвеев О.В.

45) КФЭЭ – 2004., А/к. – 3052. Краснодарский край, Красноармейский р-н., ст. Староджерелиевская, инф. – Задорожний П.В. (1938 г.р.), иссл. – Рыбко С.Н., Кузнецова И.А.; КФЭЭ – 1995. А/к – 687. Краснодарский край, Калиниский р-н, ст. Гривенская, инф. – Калугин С.И. иссл. – Самовтор С.В.

46) КФЭЭ – 1995. Ак. – 688. Краснодарский край, Калиниский р-н, ст. Гривенская, инф. Ильченко М.Д.; Похитон М.И. 1927 г.р. иссл. – Зуб Е.В.

Глоссарий

Великорусский шовинизм и местный национализм – клише официальной терминологии советской пропаганды и публицистики 1920–1930 – х гг. Восходит к суждениям В.И. Ленина по национальному вопросу. Подразумевало враждебные коммунистической идеологии национально ориентированные мировоззрения. Противоположность пролетарскому интернационализму и советскому патриотизму.

Великорусский (великодержавный) шовинизм – русский патриотизм в отрицательной коннотации. Представление о величии, единстве и неделимости российского государства, месте русского народа как государствообразующего. В указанный период эти идеи считались не совместимыми с коммунистической идеологией. Существовало предубеждение, что «великодержавные шовинисты» агрессивно настроены по отношению к представителям других народов.

Местный национализм – деструктивный национализм в среде нерусских народов СССР. Считалось, что он направлен на разжигание конфликтов между народами, отделению от советского государства, саботаж решений высших органов партийной и советской власти.

Коренизация – политика привлечения советской властью к государственному строительству и партийной работе представителей нерусских народов, проживавших на данной территории. Сопровождалась предоставлением представителям этих народов преимуществ при занятии должностей в партийных и государственных учреждениях, существенных льгот при получении образования, в налогообложении, трудоустройстве и пр.

Кубанские самостийники (от украинского слова самостийность – самостоятельность) – сторонники обретения государственной независимости (или широкой автономии) Кубанским краем в период революции и Гражданской войны 1917–1920 гг. Происходили из среды черноморской казачьей интеллигенции (Л. Л. Быч, Н. С. Рябовол, братья Макаренко и др.). Были не чужды украинофильству и выступали за тесный союз независимой Кубани с Украиной. Самостийники поощряли развитие на Кубани украинской культуры и образования.

Нацмен – представитель национального меньшинства, официальный термин, применявшийся в СССР в 1920–1930 гг. Это представитель либо нерусского этноса как такового, либо представитель малого народа, либо представитель народа, численность которого мала на данной территории. Нацменам полагался ряд льгот при поступлении на работу, при получении образования, медицинского обслуживания и др.

Украинизация – привитие восточнославянскому населению востока Украины и юга РСФСР украинской национальной идентичности и украинской культуры мерами целенаправленного воздействия государственных структур. Проводилась советской властью в 1920–1932 гг. Украинизация проявлялась в виде обязательного введения образования на украинском языке, активному изданию украиноязычной прессы и книг на украинском языке, пропаганде украиноязычной культуры в целом, введению делопроизводства на украинском языке в органах управления и учреждениях народного хозяйства. Украинизация сопровождалась активной коммунистической пропагандой.

Украинофильство – интерес и симпатия образованных кубанцев, в основном из среды черноморских казаков, к украинскому народу и украинской культуре. Характерно для второй половины XIX – начала XX вв. Украинофилом, например, был Я.Г. Кухаренко, кубанский литератор, друг Т.Г. Шевченко. В начале XX в. в среде часть кубанских украинофилов восприняла украинский национализм с революционным уклоном. Таким, например, был С.И. Эрастов.

Украинский национализм конца XIX – начала XX вв. – идеологическое течение, представленное украинскими национал-либералами (такими, как М.М. Грушевский), и правыми, и левыми национально ориентированными социалистами (С. Петлюра, Д. Донцов). Представители этого течения были настроены преимущественно антирусски. Они выступали за отделение от российского государства территорий, населённых украинцами, образование независимого украинского государства, союзного западным державам, преимущественно Германии. Украинские националисты выступали за вытеснение с украинских территорий русского языка и культуры, за придание украинской культуре форм, наиболее отличных от русской. Национальная программа украинских националистов того периода дополнялась различными идеями либерального либо социалистического направления. Некоторые украинские националисты выступали за федеративное единство с Россией на основе общих коммунистических идеалов (Шумский, Затонский).

На Кубани украинские националисты были в основном, представлены национально ориентированными социал-демократами из Украинской революционной партии (РУП) во главе с С.И. Эрастовым (в 1905 г. преобразована в Украинскую социал-демократическую партию (УСДП), не делившуюся на фракции большевиков и меньшевиков). С украинскими националистами на Кубани солидаризировались кубанские самостийники, такие, как Н.С. Рябовол.

1. Программа украинизации: содержание, причины, начало

Украинофильство и украинский национализм появились на Кубани в конце XIX – начале XX вв. Действовала малочисленная Революционная украинская партия, культурно-пропагандистское общество «Просвита» (до 1907 г.), кружки любителей украинского театра, игры на бандуре и др. Однако по-настоящему украинское национальное движение активизировалось только после победы революции (1).

Падение царской власти в феврале 1917 г. вызвало резкое оживление национальных движений в разных регионах России. Не стало исключением и украинское движение на Кубани. После революции было восстановлено общество «Просвита», разогнанное в 1907 г. Собрание, посвященное возобновлению деятельности общества, состоялось 24 марта 1917 г. и было инициировано «Кубанской украинской национальной радой» (2). Рада сразу после своего образования в марте 1917 г. объявила новым революционным российским властям, что планирует добиваться создания разветвлённой сети украинских школ, всячески расширять сферу применения украинского языка. В частности, способствовать его внедрению в церковное богослужение (3).

Общество «Просвита» занималось пропагандой украинского литературного языка, украинского искусства. Особое внимание уделялось пропаганде украиноязычной книги. После возобновления деятельности работа «Просвиты» вскоре получило официальную поддержку. Активизировались связи общества с Украиной, организована украинская гимназия, создано товарищество «Школьна освита». В рамках деятельности этого общества был составлен украинский букварь (4). О начале его издания было объявлено 1 июля 1917 г. (5).

5 – 7 апреля 1917 г. на съезде кубанских учителей было решено открыть курсы для подготовки украинских учителей, и способствовать введению украиноязычного преподавания в школах, где этого пожелают родители учеников (6).

В 1917 г. станичные сходы некоторых станиц стали в явочном порядке принимать решения об украинизации станичных школ. «С первого сентября 1917 года в наших станичных школах ввести преподавание на родном языке, так как только родная школа, преподавание на родном языке способно принести пользу населению края и Родины» – гласил приговор схода станицы Старолеушковской (7). Подобные приговоры были приняты в станицах Ахтырской и Старокорсунской (8). Сообщения об этих приговорах могли быть не всегда достоверными. В большинстве же случаев они принимались «в пакете» вместе с другими декларациями, продиктованными временным ростом популярности в связи с революцией «левых» станичных интеллигентов. Впоследствии во многих черноморских станицах принимались прямо противоположные решения станичных сборов (см. раздел 7).

В тот же период складывались и новые властные органы Кубанской области. 17 апреля 1917 г. казаки, участники съезда уполномоченных населённых пунктов, созванного по причине революционных событий, провозгласил создание Законодательной Рады Кубанской области. (На съезде уполномоченных населённых пунктов выступали представители от общества «Просвита» (г-жа Ивасюк), от Кубанской украинской национальной рады (Черменский)) (9). 1 – 11 ноября проходила первая сессия Рады, на которой было сформировано Войсковое правительство. Его первый состав возглавил «самостийник» Л.Л. Быч. За период Гражданской войны сменилось пять составов правительства. Их частая смена отражала нестабильность и внутреннюю борьбу между черноморскими (Н.С. Рябовол, Л.Л. Быч и др.) и линейными казаками (А.П. Филимонов и др.), «самостийниками» и сторонниками единства России. 8 января 1918 г. первая сессия объединённой Законодательной Рады провозгласила Кубань самостоятельной республикой, входящей в состав России на автономных началах (10). Подобное неопределённое положение, отсутствие конституционно закреплённого статуса вызывало постоянные конфликты с «белым» деникинским руководством, также стремившимся к контролю за территорией Кубани (11).

Официально на уровне краевой рады был поставлен вопрос о создании украинских школ во всех населённых пунктах с украинским населением. Летом 1917 г. были открыты украинские учительские курсы, стали печататься учебники. Осенью начался организованный переход школ на украинский язык (12). Ему способствовало наличие ядра учителей – энтузиастов. Таких, как К.В. Кравченко (13). Некоторые учителя с Украины изъявляли желание ехать на Кубань для работы (14). Всё это давало определённые результаты. К началу 1920 г. в станице Привольной было организовано регулярное преподавание украинского языка в начальном училище (15). Украинские отделения создавались и в рамках русскоязычных школ. Такое отделение в 1918–1919 гг. действовало в Шкуринском станичном училище (16).

7 мая 1919 г. местный сход принял решение об украинизации учительской семинарии в станице Полтавской. Она была вызвана настоятельным желанием станичной интеллигенции готовить учителей для преподавания на украинском языке (17).

Рос интерес к украинской книге, театру (18). В этом процессе особую роль играло общество «Просвита». 9 июля 1917 г. в станице Старокорсунской с успехом прошел спектакль «Бондаривна», поставленный обществом «Просвита». 25 марта того же года в станице Ахтырской с размахом был отпразднован юбилей Т.Г. Шевченко. Эта станица вообще отличалась ярко выраженной проукраинской ориентацией населения (19). В Новороссийске украинская община регулярно устраивала концерты и театральные постановки. Украинская музыка звучала во время т. н. «этнографических концертов», которые проводились в разных городах Кубанской области. В октябре 1918 г. в рамках вновь открытой Екатеринодарской консерватории был создан класс бандуры под руководством Г. Семенихина. Со спектаклями в Екатеринодаре выступали театральные труппы Чумаченко-Веселовской, Гайдамаки. Последняя имела особенный успех. Вынашивался план открытия в городе стационарного украинского театра под руководством Гайдамаки. В репертуаре украинских трупп преобладали традиционные исторические пьесы, такие как «Мазепа», «Гетман Дорошенко» (20).

Активисты «Просвиты» выступали за единство всех украинцев вне зависимости от сословной принадлежности, выступали за преобразование России в демократическую федеративную республику. Позже, с 1918 г. за создание независимой кубанской республики в союзе с Украиной. Одновременно стал назревать конфликт между ними и кубанскими интеллигентами из числа энтузиастов русской культуры. Украинские активисты развязали конфронтацию с активными носителями общероссийской идентичности, которых было немало среди кубанских казачьих офицеров (21).

С сентября 1917 г. Екатеринодаре стала выходить украиноязычная газете «Чорноморец». В Новороссийске – подобное же издание под названием «Черноморська Рада» (22). Помимо Кубанской Украинской национальной Рады и действовала и Украинская черноморская рада (23). Эти организации старалась действовать в русле национального движения на Украине и пытались ориентировать кубанцев на его поддержку. Например, на заседании Рады, которое состоялось 7 мая 1917 г., обсуждался украинский национальный конгресс, украинские учительский и кооперативный съезды, проходившие в Киеве (24).

Украинский учительский съезд, состоявшийся в Екатеринодаре 13–14 мая, заявил о своей солидарности с решениями киевского национального конгресса и учительского съезда. В частности, его делегаты высказались за введение школьного преподавания на украинском языке. Они старались способствовать и революционизации казачества. Вечером 14 мая состоялась лекция Звораньского «Козатчина и ее роль в освободительном движении» (25). По инициативе известного кубанского политика К.Л. Бардижа на Кубани были созданы отделения украинских казачьих организаций. Их члены принимали участие в съезде «вольного казачества» в октябре 1917 г. (26).

Стремление привлечь интерес ко всему украинскому, с одной стороны, объяснялось симпатиями кубанских самостийников. С другой – они имели на Кубани недостаточно прочную социальную базу и очень нуждались во внешнем союзнике.

Таким образом, украинские активисты старались пробудить интерес к политическим событиям на Украине. Отчасти им это удавалось. В Раду поступали запросы об отношении областного исполнительного комитета к автономии Украины и присутствии представителей на войсковом съезде в Киеве (27). Её представители совместно старались добиться представительства в краевом исполнительном комитете при поддержке общества «Просвита» (28).

Усиливались и собственно политические контакты с самостийной Украиной. В украинскую Центральную Раду вошли в качестве представителей Кубани М. Левитский и С. Эрастов. На торжественном заседании в честь перехода власти к Кубанской Раде М.С. Рябовол тепло приветствовал представителей Украины. Он заявил, что она – истинная родина кубанцев, а Россия – только мачеха. Для переговоров о создании федеративной республики Украины и Кубани в Екатеринодар были направлена делегация во главе с Е. Анацким и М. Галаганом. А в конце октября 1917 г. на Украину был направлен член Кубанской рады И. Белый. В феврале 1918 г. часть депутатов Рады начала вести подготовительную работу для присоединения Кубани к Украине на федеративной основе. 28 апреля того же года в Киев прибыла делегация Кубанской рады в составе М.С. Рябовола, С-Ш. Гирея, К.Я. Бескровного, Г.В. Омельченко. Она ограничилась заключением договоров о дипломатических и торговых отношениях, мореходстве, почтово-телеграфном сообщении (29).

Контакты Кубани и Украины устанавливались и в сфере культуры. На Кубань прибыл специальный Государственного издательства Украины О. Панченко. По поручению министра просвещения Центральной Рады И. Стешенко на Кубань для концертной деятельности командировали капеллу из 20 бандуристов (30). Двое кубанских бандуристов – М. Телига и Ф. Диброва в 1918 г. отправились в Киев для участия в капелле кобзарей (31). Дело в том, что на Украине активно действовали органы по координации развития художественного творчества. Искусство курировал соответствующий подотдел секретариата по просвещению Генерального секретариата. Деятельность этого учреждения продолжалось и при гетманском правлении, и при Директории. Поэтому в период революции имел место рост выпуска художественной литературы на украинском языке (32).

Благодаря усилиям украинских активистов краевая власть принимала меры по дополнительному стимулированию развития украинской культуры. Была создана должность инструктора по украинской школе при министерстве просвещения Кубанского края (33). Оно заявляло о готовности оказывать станичным школам помощь в переподготовке учителей для преподавания украинского языка и присылке новых (34).

По свидетельству очевидцев самостийнические настроения приобрели всё же некоторую популярность в казачьей массе после бесчинств большевиков в первый период их господства на Кубани (35). Но и после этого он не перерос в стремление к национально-государственному суверенитету. Казаки только стремились к защите от коммунистов своих привилегий и образа жизни. «Проклятый москаль волю и власть козачу штыком соби в рукы захватыв, здавыв нас як муху в лыщетку и хозяйство всё наше разорыв. Москаль дав нам понять как надо було батькив, начальство почытать; москаль уразумив нас, як трудно досталась козацтву Кубань, грыз наших предкив, москаль дав нам понять, що без виры и дистыплины жизнь погана и опасна (36), …» – говорилось в общественном приговоре станицы Старонижестеблиевской.

Это особенно примечательно в связи с постепенной активизацией после 1917 г. украинского национального движения и казачьего национализма в среде местной интеллигенции. Его лидерами были деятели законодательной Рады, такие как Н.С. Рябовол, А.И. Кулабухов и другие. Они опирались на поддержку станичной интеллигенции. Характерным лидером самостийничества станичного масштаба был глава потребительской кооперации станицы Пашковской, один из инициаторов возрождения на Кубани игры на бандуре С.Р. Сотниченко. Как деловой, образованный и неравнодушный к общему благу человек, он пользовался расположением станичников. Однако его пропаганда стала вызывать интерес только после того, как обозначился упадок белого движения. В начале 1920 года С.Р. Сотниченко и трое его товарищей были убиты деникинцами. Их похороны привлекли много народа и вылились в самостийническую манифестацию. Был установлен памятный крест, окрашенный в желто-голубой цвет. «Свирид Сотниченко. Борець за правду i волю, за найкращу людську долю. Убитий добровiльцями 6 сiчня 1919 року» – написано было на кресте. Видно, что казаки ценили в С.Р. Сотниченко личные достоинства и верность казачьим интересам, а не конкретные политические взгляды (37). Те же самые идеи и чувства прослеживаются в народной песне, посвященной памяти Н. Рябовола «Спы ты, любый наш Мыкола, / Ны забудэм мы тэбэ николэ. / Шо ты… шо ты зробив для народу, / А сам умэр за свободу. / Прыд твоею мы труною / Клянэмося пэрэд тобою./ Будэм… будэм с тэбэ пример браты, / Кубань ридну защищаты…» (38). В то же время среди казаков станицы Пашковской большой популярностью пользовался их земляк, блестящий командир А.Г. Шкуро, отличавшийся государственническими взглядами. Его уважали опять-таки не за них, а как казака-героя (39).

Самостийническая составляющая проявилась и на заключительном этапе Гражданской войны на Кубани. Член Законодательной Рады и убеждённый сторонник самостоятельности Кубани М.П. Пилюк крайне негативно относился к деникинцам. Он даже оказался среди руководства Красно-зелёной партизанской армии. Использовав свой авторитет в казачьей среде, он призвал Кубанскую армию, отступившую под Сочи, сложить оружие и признать советскую власть. М.П. Пилюк стал заместителем председателя казачьей секции Кубано-Черноморского ревкома. После карательных акций большевиков против казачества, которые имели место осенью 1921 г., он стал бороться с советской властью. М.П. Пилюк руководил партизанским отрядом. Вместе с бывшими членами Рады Савицким, Малиновским, Юрченко и Безуглым он стал членом «Временного кубанского повстанческого правительства». Последнее вошло в историю как «авантюра Пилюка». Партизанские соединения Пилюка были окружены и разбиты под Тихорецком. Другие белоповстанческие лидеры, возглавлявшие организацию «Доно-Кубанские зелёные орлы, даже выступали за создание единой республики на территории Кубани, Дона и Украины (40). Деятельность повстанцев – самостийников не повлияла на развитие политической ситуации, но обратила на себя внимание новых властей.

После окончательного установления на Кубани советской власти её представители сразу же проявили интерес к украинской проблематике. Новая власть остро нуждалась в союзниках среди различных национальных групп. Союзников искали среди тех, у кого были какие – либо трения с царским, впоследствии с белым режимом. «Громадные УССР и БССР на месте исторической России были гарантией того, что русский патриотизм, в той или иной степени, русская и польская антикоммунистическая традиция не будут представлять опасности для дела всемирной революции в силу того, что белорусская, украинская и все другие нации СССР формировались почти с нуля, и в их культуру и идентичность можно было заложить коммунистический культурный код» – считали советские лидеры (41).

Украинизация усилилась после проведения районирования, которое имело место в 1923 г. На этот процесс оказала своё влияние и начавшаяся в том же году т. н. «политика коренизации» (42). Основанием последней стали решения XII съезда ВКП(б). Но уже X съезд ВКП(б) в марте 1921 г. постановил начать работу по созданию на местах этнизированных органов советской власти (43). В рамках коренизации был сделан упор на подготовку национальных партийных и управленческих кадров, переход к этническому самоуправлению (44). Было решено особо привлекать нацмен в ряды ВКП(б). Провозглашалось раскрепощение всех народов СССР от национального гнета, равенство всех больших и малых наций, пропагандистский лозунг «права наций на самоопределение», выравнивание экономического и культурного уровней разных народов (45). Была дана установка на привлечение нацменов в промышленность (46).

Эти достижения объявлялись возможными только в условиях социалистического общества (47). Политика коренизации была во многом направлена на достижение популярности у народов мира, ведущих освободительную борьбу (48). При этом провозглашался курс на пролетарский интернационализм и борьбу против «великорусского шовинизма» и «местного национализма» (49). Основной опасностью признавался всё же «великорусский шовинизм» (50).

Украинизация была конкретным проявлением коренизации на территориях, где проживало много украинцев (51). (Впервые термин «украинизация» использовал видный украинский учёный и политический деятель М.С. Грушевский) (52).

В 1925 г. III съезд советов постановил создать представительства национальных меньшинств во всех советских органах, вести официальную переписку и школьное преподавание на национальных языках (53). Национальные меньшинства получили тогда право создавать своё самоуправление (54).

При этом кубанских украинцев трудно было назвать национальным меньшинством. К 1926 г. они оставались самой значительной этнической группой Кубани (45,48 % населения, 3 106 852 человека). В Кубанском округе доля украинцев составляла 66,58 %, в Черноморском – 35,66 %. Ежегодный прирост их численности составлял 2,55 % (55).

Начиная с 1928 г. украинизация принимает всё более агрессивные формы, становится принудительной и всеобщей для Северо-Кавказского края (56). 17 июля 1928 г. в Краснодаре состоялось совещание советских, партийных и общественных деятелей, посвященное украинизации Кубани. На нём был заслушан доклад комиссии ВЦИК и ЦКК, проводившей анкетирование населения. Выяснялись различия в культуре и укладе жизни Кубани и УССР, отношение к украинизации различных социальных групп (57). Параллельно проводились и другие важные встречи активистов и ответственных работников. Например, заседание коллегии НКП, окружная учительская конференция. Этому предшествовало этнографическое обследование украинского населения Кубани, проводившееся экспедицией Русского Музея Ленинграда в мае – июне 1928 г. (58). В качестве доводов учитывались и работы кубанских филологов – украинофилов, таких как М.А. Садиленко (59).

На совещании было высказано предложение ускорить украинизацию. Состоявшаяся в это же время окружная учительская конференция проходила в напряженной атмосфере, часто возникали споры о целесообразности и объёмах украинизации (60). 9 августа 1928 г. бюро Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) постановило в месячный срок разработать план и методы сплошной украинизации (61).

Последняя предполагала массовый перевод на украинский язык делопроизводства, пропаганды и партийной работы. Крайисполкомом была образована новая комиссия, которая разработала план украинизации в 37 районах Северо-Кавказского края: 965 школ І степени, 561 ликпунктов, 309 изб-читален и нескольких десятков профшкол и школ II ступени. В конце марта 1929 года пленум комиссии краевого исполкома в делах национальных меньшинств, пополненный представителями краевого суда и прокуратуры и других краевых учреждений, обсуждал доклад орготдела исполкома о плановой украинизации советского аппарата в 37 районах края на протяжении трех лет и о подготовке для этого на специальных курсах ответственных работников (по 1000 ежегодно). Констатируя, что до сих пор еще не проведена разъяснительная работа на местах и в краевой печати, не составлены планы украинизации и предложив им сделать это на протяжении десяти дней, пленум комиссии принял за основу план орготдела, но с тем, чтобы в украинских районах были украинизированы не только советы и районные исполкомы, а абсолютно все учреждения (суд, милиция, кооперативы и т. п.). Кроме того, пленум потребовал, чтобы на протяжении 1929 года было украинизировано не 8, а 15 районов, и поручил краевому суду и прокуратуре немедленно взяться за перевод работы в судах на украинский язык. Через несколько дней во время III Краевого съезда было образовано специальное совещание делегатов съезда по поводу украинизации. На этом совещании делегаты единогласно требовали немедленной украинизации. Основные направления ее предусматривали введение преподавания на украинском языке в начальных школах 35 районов, которые подлежали украинизации. Предполагалось перевести на украинский и преподавание в школах средней ступени, а также в так называемых ШКМ (школа колхозной молодежи). В семи педагогических техникумах создавались отделения с обучением на украинском языке. (62).

Надо отметить, что административный произвол в деле проведения украинизации имел место уже в середине 1920 – х гг. После 1928–1929 гг. он только усилился (63).

Дело в том, что украинизация напрямую увязывалась с советизацией. Её противниками были признаны относительно образованные люди, учившиеся на русском языке до революции. В значительной степени бывшие чиновники, офицеры, учителя, торговцы, кулаки. Сельские богатеи Черномории объявлялись врагами украинизации «изнутри», так как они могли придать ей буржуазно-националистический характер (64).

В этих категориях населения действительно находились люди, выступавшие против украинизации. Так, учитель Михтин критиковал украинский язык, называя его грубым, и утверждал, что на нём нельзя воспитывать интеллигентных людей. В 1926 г. в станице Пашковской бывший казак – конвоец, телохранитель Николая II, высказался против украинизации школ. Он заявил, что украинская школа калечит детей, не даёт им учиться дальше. Украинских учителей он обвинил в том, что они «заводят галицизму» (65).

Беднейшие и малограмотные слои кубанского села были равнодушны к языку школьного преподавания и делопроизводства и против украинизации активно не выступали. Поддержки, однако, тоже не оказывали (66).

Осенью 1932 г. украинизацию вновь решили углубить и ускорить (67). Это было связано с хроническим затягиванием выполнения прежних планов. В тоже время коренизацию и борьбу с «великодержавным шовинизмом» власти Северо-Кавказского края решили активизировать в связи с разоблачением «шовинистов» на заводе «Красный Аксай» (68).