Текст книги "Хроники майора Корсакова. Том 2. Книга первая"

– Бери, Аслан, этого шакала, – по-чеченски сказал я, а сам проверил пульс у водителя. Тот, как мы и рассчитывали, был жив. Более того, от моего прикосновения он наполовину очнулся и полез за пазуху за оружием.

– Отдохни, дорогой! Тебя кровники ждут! – зверски прошипел я, навернув ему кулаком по темени. Слабо охнув, нохча обмяк.

– Грузим? – так же по-чеченски обратился ко мне Сибирцев.(Он, как и я, хорошо знал этот язык).

– Да, приготовь ленту и веревки.

– Они со мной.

– Отлично, начинаем с толстого!

Вдвоем мы быстро скрутили Сопункова по рукам и ногам, заклеили рот скотчем, завернули жирное, трясущееся тело в ковер и бесцеремонно запихнули в джип, возле заднего сиденья.

Оглушенного охранника, спеленав не менее тщательно, погрузили в багажник.

– Б-р-р, поддувает, однако, – устроившись спереди рядом со мной, поежился Костя. (Теперь он говорил по-русски. Вышеописанный маскарад предназначался исключительно для чеченца-водителя.)

– Ничего, не помрешь! – усмехнулся я. – Ехать недалеко. А если хочешь, возьми в «бардачке» фляжку с коньяком. Ты ж не за рулем!..

Глава VII

«Чтобы прочесть шифровку, надо знать код, в данном случае компьютерный. Программисты и не скрывают, что в обеих системах штрих-кодов 11Р5 (США и Канада), БАМ (Европа) защитными символами служат именно эти цифры (три шестерки. – автор). Почему эти? А потому, что Запад уже давно очарован сатанинской символикой. Три шестерки можно встретить повсюду: в коде Мирового банка и на кредитных карточках различных финансовых учреждений, в Шенгенской системе информации… на израильских лотерейных билетах. Цивилизованные государства шарахаются от цифры «13», но все украшено комбинацией «666»… Афонские программисты, изучая проблему, выяснили, что при внедрении шестерок были проблемы с компьютерной логикой. Немало усилий понадобилось, прежде чем были внедрены именно эти цифры. Зачем? А затем, чтобы каждый, кто принимает эту систему, видел, откуда растут ее сатанинские ноги. Кроме опознавательного знака, эти цифры не могут нести никакой другой нагрузки… Три пары тонких и удлиненных линий в начале, середине и конце кода как раз и соответствуют шестеркам. Они и образуют то самое «число зверя»… Пометив всех граждан от мала до велика, устроители «нового мирового порядка» получают такой контроль над подданными, о котором не мечтали и средневековые деспоты. Известно будет, кто с кем встречается, обменивается средствами, кого приглашает домой… Человек утрачивает свободу, тайну личной жизни, свою самобытность. Как вам это? Если не пугает, а религиозные мотивы кажутся надуманными, то смело идите навстречу трем шестеркам. Они для вас будут так же не опасны, как и яд для покойника! Не надо обольщаться и тем, кто считает, что речь пока идет всего лишь о пластиковой карточке, которая давно прописалась в мире. А когда дело дойдет до печати на лбу и руке, тут они откажутся, проявят несокрушимую верность Христу. Не надо обманываться. Когда дело дойдет до печати, вы вдруг осознаете, что полностью увязли в сатанинской системе и сожгли за собой все мосты. Стоит ли уподобляться осужденному, который утешает себя, что возведение эшафота и заточка топора – это еще не казнь, и может быть, к самому отсечению головы отношения не имеет…»

Игорь Смелков,

православный катехизатор.

* * *

Вернувшись на К…е шоссе, я немного проехал в глубь области, в полукилометре от поста ГАИ свернул направо и вскоре притормозил у ворот двухэтажного дома с темными окнами. Прямо под объективом двух видеокамер. Спустя пять-шесть секунд ворота со скрежетом раздвинулись, и я загнал машину в распахнутые двери подземного гаража, сразу захлопнувшиеся за нами. В гараже вспыхнул яркий свет, и к джипу приблизился Рябов: усталый, с мешками под глазами, одетый в теплый вязаный свитер.

– Все в порядке? – покосившись на разбитое пулями ветровое стекло, шепнул он.

Я утвердительно кивнул.

– Сколько взяли?

– Двоих. Нохча в багажнике.

– Молодцы! Доставайте пока основного фигуранта, – отойдя к дальней стене помещения, полковник отворил неприметную, выкрашенную под кирпич дверцу, за которой скрывался вход в подвал, и приглашающе махнул рукой. Вместе с Сибирцевым мы извлекли из джипа и развернули ковровый сверток. В ноздри шибанул густой запах свежего дерьма.

– Му-у-у! – жалобно промычал бледный, лихорадочно вздрагивающий Сопунков. – Му-ы? Му-у-а-а?!

Я в ответ выразительно шевельнул дулом «вала». Василий Адамович испуганно умолк. Распутав веревки, мы с Костей схватили его под руки, проволокли метров десять по бетонной, ступенчатой лестнице, затащили в отделанную кафелем комнату с тремя стульями и кушеткой, сорвали со рта скотч и небрежно уронили на пол, под ноги Кириллу Альбертовичу.

– Поаккуратнее, молодые люди. Он должен быть в нормальной физической форме, – назидательно молвил Ильин, достал из портфеля тонометр, фонендоскоп и учтиво обратился к Сопункову: – Встаньте, пожалуйста. Разденьтесь до пояса. Мне нужно вас обследовать!

Вежливость нашего эскулапа, а также его миролюбивый тон подействовали на пленника успокаивающе. Он поднялся без посторонней помощи, снял пальто, пиджак, дрожащими пальцами расстегнул пуговицы на рубашке…

– Пойду, гляну на чечена, – сказал между тем Сибирцев. – Как бы не помер раньше времени. – Костя неторопливо удалился. А я уселся на стул рядом с Рябовым, тяжело облокотился на спинку и прикурил сигарету. Тело болезненно ныло, глаза слезились, хотелось спать. Сказывалась накопленная за последние дни усталость.

– Потерпи, Дима, – заметив мое состояние, посоветовал шеф. – Успеешь еще выспаться! А сейчас, уверен, ты услышишь немало интересного! На, вот, взбодрись. Жена заваривала, – он сунул мне в руки продолговатый, расписанный цветами термос. Благодарно улыбнувшись, я отвинтил крышку и наполнил ее до краев ароматным горячим кофе.

Прошло минут пять.

– Давление в норме, а сердечко не ахти – ритм нарушен, тоны глуховаты. С точным диагнозом затрудняюсь, но может не выдержать. Вплоть до летального исхода, – закончив осмотр Сопункова, заявил Ильин.

– Как долго проживет?! – озаботился начальник отдела.

– Ну-у, полчаса – час. А он очень нужен?

– Не то слово!!! Да я же вам рассказывал…

– Тогда постараюсь поддержать в процессе, – вздохнул судмедэксперт. – Когда будет отключаться – нитроглицерин под язык, к носу – вату с нашатырем. Больше, к сожалению, ничего нет.

– Не надо меня пытать! – поняв их беседу по-своему, трусливо взвизгнул Василий Адамович: – Я сам все расскажу! Чистосердечно!!!

– Заткнись, скотина! Ляг на кушетку и не рыпайся! – грозно рявкнул полковник. – Тебе просто сделают укол. Давайте, Кирилл Альбертович.

В руках Ильина появился «заряженный» пентоналом шприц.

– Расслабьтесь. Это не больно, – мурлыкнул он, накладывая жгут на дряблый бицепс Сопункова.

Через пару минут после введения препарата в вену, на лбу Василия Адамовича выступил обильный пот. Глаза закатились. Дыхание сделалось учащенным, прерывистым. Рябов вынул из барсетки блокнот с заранее составленным вопросником.

И уже на тридцатой секунде «беседы» всю мою сонливость как рукой сняло!..

* * *

Выдержки из диктофонной записи допроса

В.А. Сопункова, 1954 года рождения, заместителя

генерального директора фирмы «Мантрейя».

…«Мантрейя» – дочернее предприятие американского холдинга «Oracle»… Главная наша задача – внедрение в Н-ске, а затем по всей России, именных пластиковых карточек со священным числом сына сатаны, который скоро придет в мир… «Социальная карта жителя Н-ска» – пробный камень. За ней на очереди универсальная карта: и паспорт, и кошелек, и водительские права, и медицинская страховка и прочее, прочее одновременно. А конечная цель – вживление подкожных микрочипов на лоб или на правую руку… Да, мы занимаемся теми вещами, что вы назвали, и не только ими. Но это всего-навсего подработка. Раз скотов пометили, то почему бы не использовать? Кроме того, Синдикат – прообраз Нового Мирового Порядка. Абсолютной власти кучки избранных над обезличенным стадом двуногих… Идея его создания родилась два года назад у Клода Ланцмана. Воплощать в жизнь начали полтора года назад. Активно функционируем год и один месяц… Основа Синдиката – я, Клод Ланцман и трое разработчиков чипа «А-2000» – Борис Барский, Семен Гольдшмидт и Станислав Опелевич… Штат сотрудников «Мантрейи» подбирался нами лично из числа поклонников сатаны. Посторонних там нет… Все они имеют долю с доходов Синдиката, но не слишком большую, в меру заслуг… Решают технические вопросы, обслуживают компьютеры «Мантрейи», изготавливают микрочипы… Мы, руководители, осуществляем общее, стратегическое руководство. Тактикой занимаются помощники. Они не являются служащими нашей фирмы и не сидят у нас в офисе, а разбросаны по городу (перечень имен, фамилий, телефонов, адресов)… Работа ведется по нескольким направлениям. Продажа двуногих «на запчасти», продажа в рабство на Ближний Восток, съемки и реализация садистских порнофильмов с обязательной гибелью «актеров», поставка подопытных кроликов зарубежным и отечественным клиентам (длинный подробный перечень)… продажа иностранным разведкам. Каким именно? Любым. Всем, кто платит. Заказы поступают через масонскую ложу «Север – Запад», членом которой состоит Клод Ланцман… Последним направлением занялись недавно, три месяца назад. Успели продать пятерых офицеров Генерального штаба и трех чинов Министерства обороны. (Называет имена, фамилии, должности, воинские звания, разведку-покупателя.)… Насколько я знаю, завербовать им удалось шестерых (перечисляет поименно)… Оставшихся двух уничтожили после допроса с применением психотропных препаратов. (Называет фамилии тех самых «Унесенных ветром» генштабистов.)… Ликвидаторов и «охотников» у нас порядка пятидесяти человек… Фамилий не помню. С ними контактируют помощники через посредников. Рядовых исполнителей набрали они же, по заданным нами критериям: полное отсутствие морально-нравственных предрассудков плюс высокий профессионализм. Всем исполнителям организовали мнимую смерть при содействии… (Объясняет, кто конкретно в этом помог.) Близких родственников на всякий случай зачистили… Да, многие исполнители в курсе, но никто особо не возражал. Главное для них – деньги… Перевалочных баз всего пять, не считая «провалившейся» на улице Алябьева. Замаскированы под склады продовольственных и промышленных товаров (указывает адреса)… Персонал работает на нас, но знают они мало. Лишь то, что им положено… Доставка живого товара заказчикам происходит по-разному (перечисляет способы и фирмы-исполнители)… Наш человек в ФСБ? Да, есть такой (называет имя, фамилию, звание, дожность). Звербован в октябре сего года, по моей личной инициативе… «Социальной карты» у него нет. Зато есть у дочери-студентки. Через нее вышли на папашу, немного попугали, немного заплатили… В общем – сломался!.. Нет, правительство Н-ска не знает о наших делах. Но фактически оно у нас в руках. Используя косвенные рычаги воздействия (поясняет, какие именно), мы манипулируем им, как пожелаем… Арест меня, Ланцмана, Барского, Гольдшмидта и Опелевича обязательно повлечет за собой грандиозный скандал в либеральных СМИ, а также массированное давление на российский МИД со стороны США, Израиля и ведущих стран НАТО… Как почему?! У нас могущественные покровители: во Всемирном еврейском конгрессе, в масонских ложах развитых европейских государств, в Госдепартаменте Соединенных Штатов. Мало вам не покажется!.. Что бы я сделал на вашем месте? Потихоньку бы убрал всех пятерых. Чужими руками, оградив себя от каких-либо подозрений. Кроме того, я бы поголовно истребил сотрудников «Мантрейи», уничтожил наши компьютеры и производственные мощности… С остальными? Вы имеет в виду помощников, посредников и исполнителей?.. С ними можно не церемониться, действовать в открытую, в рамках закона. Рабочая скотина! Кому они нужны?!.. На основе чеченских тейпов Мусаевых и Набиевых мы создаем в Н-ске новую террористическую сеть, взамен той, которую вы ликвидировали в августе. Террор жизненно необходим для установления Нового Мирового Порядка. Под предогом борьбы с терроризмом наши покровители хотят принудить российские власти к поголовной нумерации жителей страны. Вы все должны быть помечены числом Антихриста, получить номера вместо имен и попасть под тотальный контроль суперкомпьютеров Тайного Мирового Правительства. Ведь технологии-то применяются наши. Деваться вам будет некуда!.. Чеченцев мы используем втемную. Эти бараны наивно воображают, будто мы финансируем их тейпы и помогаем в диверсионной войне исключительно из большой любви к ним, «вольным горцам», а также из ненависти к «российскому империализму». Они считают нас глупыми дойными коровами. Ну да ладно. Не беда! Ведь в конечном итоге мы трахаем их как последних проституток… В качестве охранников «Мантрейи» Мусаевы и Набиевы работают временно. Пока сеть окончательно не сформировалась. Нечего им без дела простаивать, хлеб даром жрать. На каждый вложенный доллар мы привыкли получать не меньше десяти долларов прибыли. Денежки счет любят. А чечены хоть и тупицы, но хорошие воины. Такие телохранители дорогого стоят… Типа, взятого вместе со мной в плен, зовут Ахмет Набиев… Да, я знаю о кровной вражде между его тейпом и некоторыми другими. Данное обстоятельство значительно усложняет нашу работу, но тут уж ничего не поделаешь. Приходится мириться с существующими реалиями… Взрыв машины Абдулы Беноева?.. Конечно, слышал! Даже помог с материально-техническим обеспечением. Непосредственный исполнитель – старший брат Ахмета, Руслан Набиев, один из наших охранников. Дежурит в офисе сутки через двое… Зачем помогал? Им предстоит устроить целую серию взрывов в метро, школах, детских садах, магазинах и больницах Н-ска. Пускай заранее тренируются… При входе в здание «Мантрейи» на улице Алексеевская есть специальный прибор, исследующий сетчатку глаза. Посторонний пройти не сможет… Предъявить прибору отрезанную голову или вынутый глаз? Бесполезно. Мы предусмотрели такую возможность. К сканеру подсоединен миниатюрный ультразвуковой доплер, отслеживающий кровоток в сосудах. Доплер моментально распознает неживую плоть, и сработает тревожная сигнализация… Подземные коммуникации? Не знаю, о них я не думал. Возможно… кхе-е-е-е-е».

На этом запись обрывалась. Сукин сын подох на шестьдесят восьмой минуте допроса от острой сердечной недостаточности. Не помогли ни таблетки, ни нашатырь.

– Мертв, – безуспешно попытавшись вернуть его к жизни, констатировал Кирилл Альбертович. В ровном голосе Ильина не звучало ни тени сочувствия. Впрочем, немудрено. После таких-то откровений!!!

– Оно и к лучшему, – покосившись на синюшную физиономию мертвеца, проворчал Рябов. – Не придется руки марать. Хотя с остальными… таскать нам, не перетаскать!!!

– Пойду, пожалуй, в дом. Душно здесь, – набросив на труп простыню, судмедэксперт покинул подвал. Начальник отдела уселся на стул, налил себе кофе, отхлебнул маленький глоток, достал из кармана мобильник и отправил короткую эсэмэску: «Есть скоропортящийся товар, Ш.». Спустя десять минут пришел ответ: «Возьму шесть контейнеров. Два – за наличные. Э.».

– Эмир будет ждать тебя один, ровно через шесть часов, на объекте № 2, – скупо улыбнувшись, перевел полковник. – Отдашь ему Ахмета и подробно проинструктируешь. Наши предположения, к счастью, оправдались, и гораздо больше, чем мы рассчитывали! К нам в руки попал не просто один из Набиевых (о чьей причастности к взрыву было в принципе известно), а родной брат того, кто отправил в реанимацию старого Абдулу и угробил калеку – Муслима. Ваха, думаю, безумно обрадуется!!!

– А план подземных коммуникаций на Алексеевской? – подавив зевок, спросил я.

– Не маленькие, сами достанут, – махнул рукой шеф. – А теперь слушай и запоминай!..

Глава VIII

«…» декабря 2004 года.

Из телевизионного сообщения.

«Сегодня днем на западной окраине Н-ска произошел взрыв бытового газа в нежилом, производственном помещении. К настоящему времени вспыхнувший пожар потушен прибывшими по тревоге пожарными расчетами. На разборе завалов работают специалисты МЧС. Количество пострадавших уточняется…»

* * *

Из секретной докладной записки

министру внутренних дел Российской Федерации.

Согласно проверенной оперативной информации, взрыв здания фирмы «Мантрейя» (улица Алексеевская, дом 66) является следствием разборок внутри чеченской диаспоры г. Н-ска. По сведениям того же источника, руководство «Мантрейи» было тесно связано с представителями тейпов Набиевых и Мусаевых, состоящих в кровной вражде с кланом Беноевых. Три недели назад кто-то из них взорвал машину Беноева Абдулы Имрамовича. В результате чего погиб на месте сын Беноева Муслим, а сам Абдула Имрамович оказался в больнице с восемью осколочными ранениями, четырьмя переломами и обширной контузией. Таким образом, уничтожение «Мантрейи» – месть за покушение на Беноевых. Конкретных исполнителей наш источник назвать не смог и с тех пор на связь не выходил… Из-под обломков здания извлечены сильно изуродованные трупы восьми сотрудников и охранников фирмы. К настоящему моменту некоторых из них удалось опознать, а именно: Барского Бориса Израилевича, Гольдшмидта Семена Яковлевича, Опелевича Станислава Леонидовича, Набиева Руслана Алиевича, Набиева Шамиля Аслановича, Мусаева Рашида Салмановича. У всех вышеперечисленных отрезаны головы (а также еще у двух неопознанных). По заключению судебно-медицинской эспертизы, Барского, Гольдшмидта, Опелевича и Руслана Набиева обезглавили заживо. Все остальные умерли от множественных огнестрельных ранений… Взрыв здания произошел в результате одновременной активации нескольких самодельных взрывных устройств общей мощностью порядка 100 кг в тротиловом эквиваленте. По мнению специалистов, установка и активация взрывных устройств произведена профессионалом (или профессионалами) очень высокой квалификации… За два дня до нападения на «Мантрейю» бесследно исчез заместитель генерального директора фирмы Сопунков Василий Адамович. В пятнадцати с половиной километрах от Н-ска, неподалеку от Забавинского водохранилища, найден его «Мерседес» с мертвыми телами двух охранников, Мусаева Хасбулата Салмановича и Мусаева Казбека Умаровича. Третий охранник, Набиев Ахмет Алиевич, пропал вместе с работодателем. Судя по всему, исчезновение господина Сопункова тесным образом связано с последовавшей за тем трагедией на улице Алексеевская… Согласно вашему распоряжению, приняты необходимые меры к недопущению утечки вышеозначенной информации в СМИ».

* * *

Устный доклад тайного агента ФСБ

Вахида Асланова (агентурный псевдоним Эмир) полковнику ФСБ Рябову В.А.

(цитируется дословно)

«Обижаете, полковник! Я не нарушал инструкции. И не надо называть меня «варваром». Майор Корсаков сказал так: «Зачистить в «Мантрейе» всех до единого. Можешь не церемониться с этой сволочью». Мы и не церемонились! Хотя особо не свирепствовали. Головы отрезали только кровникам и трем основным шакалам, которые им деньги давали. Деньги – очень важная вещь. Без них воевать никак нельзя! Ахмет рассказал под пыткой, кто там главный. Имена назвал, фамилии, внешность описал. Объяснил, где сидят, в каких кабинетах. Слабаком оказался Ахмет. Быстро сломался. Даже брата родного сдал, не задумываясь! Боялся боли, сын чесоточной собаки. Совсем не мужчина! Набиевы – вообще тейп гнилой, и Мусаевы, и Салаутдиновы… Аюбовы – те покрепче будут, но тоже говно, по большому счету. Нет, воины они хорошие, сражаться с ними непросто. Зато – по жизни – дерьмо! Ахмет, например, полностью потерял лицо перед смертью, плакал, как женщина, просил не убивать… Ну, разве не чмо?! А насчет «варваров», вы зря!!! Мы же с них кожу живьем не сдирали, на стенах не распинали, на медленном огне не поджаривали… А голову отрезать – это не очень больно, если нож острый. Ладно, не буду больше отвлекаться… Встретились мы с Корсаковым на объекте № 2 в назначенное время, и он говорит с ходу: «Хочешь, Ваха, отомстить тем, кто ранил Абдулу Беноева и убил Муслима?!» Глупый вопрос. Конечно, хочу! Абдула мне сильно помог летом и продолжал помогать дальше. А когда он взорвался в машине – остальные Беноевы стали смотреть косо. Нет, прочь от себя не гнали, слов плохих не говорили, но своим видом давали понять: «Без Абдулы ты нам не нужен. Если умрет – иди на все четыре стороны». Слава Аллаху, что старик выжил! Правда, Корсакову я не сразу поверил. Думал, снова какие-то интриги. Однако все оказалось по-честному. Он сказал: «В багажнике моей тачки – Ахмет Набиев. Родной брат Руслана Набиева, взорвавшего Беноевых. Не веришь?! Зря!!! Забирай его с потрохами, допрашивай. Сам убедишься! Между прочим, Ахмет не знает, что его захватили русские эфэсбэшники. Думает, кровники сцапали. Мы с напарником специально работали в масках, говорили по-чеченски… От тебя же требуется одно: уничтожить до основания ту фирму, которая их финансирует. Как видишь, наши интересы на сей раз совпадают!» Потом он разъяснил некоторые детали, посоветовал при захвате здания использовать подземные коммуникации, надел маску, помог перегрузить Ахмета ко мне в багажник, пожелал удачи и уехал. А я отвез это чмо к Беноевым: вот, мол, возьмите кровника. Абдула мне как отец. Ваше горе – мое горе!» После допроса Набиева, Беноевы созвали семейный совет, посовещались и предложили мне стать одним из руководителей зачистки «Мантрейи»: «Ты нам теперь как брат, – сказали они. – Извини, если раньше что не так было!» Я согласился. Мы вместе обсудили план действий, собрали двадцать отборных бойцов (шестнадцать из их тейпа, четыре из моего) и пригласили грамотного подрывника из дружественного тейпа Ахметовых. Зелимханом зовут. Он в первую и в начале второй войны много крови федералам пустил. Колонны на трассах рвал – закачаешься! Но потом, в Дагестане, получил тяжелую контузию, сделался немного сумасшедшим, переехал в Н-ск и занялся торговым бизнесом. Петарды китайские перепродает под видом российских. Почему сумасшедший? Гм!!! Ну, в общем, когда полнолуние, Зелимхан начинает беситься: воображает себя волком-оборотнем, гоняется на четвереньках за женой, и норовит укусить ее за задницу. Но жена у Зелимхана хитрая! После того как тяпнул пару раз до крови, стала в трусы поролон подкладывать. И жопа больше получается, и не больно совсем. Гы, гы!!! А так он нормальный. Только заикается здорово… План подземных коммуникаций Беноевы купили у какого-то чиновника в районной администрации. Имени они не называли, а спрашивать я не стал, постеснялся. Захват назначили на три часа дня «…» декабря. Рано утром Муса Беноев произвел разведку коммуникаций. Вернулся грязный, но довольный.

Хороший, говорит, план! Пройдем без проблем. Конечная цель – заброшенный вентиляционный короб. Наверное, от какого-то прежнего сооружения остался. Он примыкает вплотную к подземным этажам «Мантрейи». Стенка там тонкая, в один кирпич. Голоса слышно». В начале третьего мы, вслед за Мусой, спустились под землю, минут тридцать лазали по разным тоннелям. (Ну, это я пропущу, воняло там сильно.) Да! Ровно в три мы сосредоточились в коробе, легко проломили стенку, ворвались в какой-то цех и быстро убили тех, кто в нем работал. Человек пятнадцать… или семнадцать, точно не помню. Потом рассредоточились и двинулись вверх по этажам. (Ахмет на допросе подробно описал внутреннее устройство особняка.) По пути убивали всех, кто под руку подвернется, из «кипарисов» и «узи» с глушителями. Заходили в каждую дверь и тоже все зачищали. Вооруженной охраны в здании было немного. Четыре Набиева да три Мусаева. Но и их мы сумели застать врасплох! Эти твари вконец обленились, поверили своим покровителям, что электроника на входе офигенная, никого чужого не пропустит. Ну и поплатились за глупость! Пернуть не успели, как на том свете очутились! А мы обошлись вовсе без потерь. Лишь двух Беноевых малость зацепило.

Руслана Набиева мы захватили живьем (плечи прострелили с двух стволов), поболтали с ним о том о сем, да башку отрезали. Затем поймали трех жидов, о которых упоминал Корсаков и много рассказывал чмо-Ахмет. Они в сортире прятались на шестом этаже, за толчки забиться норовили… Гы, гы!!! Поймали, притащили в комнату, где лежал труп Ахмета. Опелевич сразу в обморок свалился. Барский визжал, как свинья, в истерике бился. А третий Гольдшмидт, ползал на коленях, целовал нам обувь и, сквозь слезы предлагал отсосать у каждого по очереди. Лишь бы не убивали. Гнусный тип! Я чуть не сблевал от отвращения. На таких уродов даже пулю тратить жалко! Муса Беноев, кстати, предлагал сделать из них «живые факелы» и пустить бегать по этажам. Смеха ради. Но я сказал: «Не надо. Зелимхан здание минирует. Вдруг пожар ему помешает?» Короче, им просто отрезали головы. Они почти что не мучались! Так, самую малость… А вы говорите «варвары». Обидно, да!!!

Ушли мы опять через коммуникации, выбрались на воздух неподалеку от «Мантрейи». Зелимхан достал из кармана пульт, нажал пальцем кнопочку и – баа-а-бах!!! Стеклобетонный особняк, весь из себя новенький, шикарный, мигом превратился в груду обломков! Пускай Зелимхан где-то сумасшедший, зато дело свое знает туго! Классно рвануло, я аж обалдел… На улице нас ждали два закрытых автобуса. Погрузились, спокойно уехали, нигде не засветились. Все камеры слежения, внутренние и наружные, взорвались вместе с «Мантрейей». По дороге, километрах в полутора от Алексеевской, мы услышали завывание идущих навстречу пожарных и милицейских машин. А пока они там разобрались, пока поняли, что это не взрыв бытового газа, – мы уже дома отдыхали. Мылись, шашлык кушали, вино пили…

На следующий день я пришел в палату к Абдуле и показал ему фотографии кровников с отрезанными башками. (Сами головы я нести не стал. Оставил там, на месте. Десять штук – слишком большой мешок получится. Менты придираться начнут.) Значит, показал я фотографии и говорю: «Вот, уважаемый, те подлые твари, которые убили твоего сына. А также те, кто их кормил, поил, деньги давал». Абдула, конечно, знал от родственников о нашем рейде, но все равно: при виде фотографий страшно обрадовался, обнял меня здоровой рукой и шепнул на ухо: «Теперь, Ваха, ты будешь моим сыном. Вместо погибшего Муслима». Да! У нас на Кавказе такие слова зря не говорят. Если сказал, так оно и будет! Вот, собственно, все…»