Текст книги "Как я учил English. Избранные рассказы об Америке"

Меня же в то время беспокоило в основном всё усиливающееся чувство голода. Тёплый летний вечер, городской парк, играет оркестр, но очень хочется есть. Все мои попытки найти лагерь ни к чему не привели. Как назло на каждом шагу всяческие кафешки, закусочные, но ни копейки денег. Наша забастовка началась утром. Именно утром мы объявили голодовку и вывесили своё художество. Дальше было всё остальное – всё, кроме еды. Казалось бы, ну что тут такого: подойти к какому-нибудь шашлычнику и попросить кусок мяса или хлеба. Сказать, что не ел весь день, потому как находился на допросе у следователя КГБ. Одновременно можно было бы получить удовольствие от созерцания целой гаммы чувств, которые должны были отразиться на лице этого человека. Чем не сюжет для талантливого режиссёра и хорошего артиста? Ведь нормальная жизнь часто подбрасывает такие ситуации, которых при всём желании нарочно не придумаешь. Нет. Я так не мог. Поэтому и ночевал голодный на скамейке городского парка.

Утром меня разбудил дворник, а весёлое летнее солнце вернуло городу реальные очертания, и мне без особого труда удалось найти дорогу в свой, ставший теперь родным, лагерь. С какой неподдельной радостью я был встречен! Трудно описать. Ещё труднее было понять – почему и за что. Оказывается, всю ночь был нескончаемый переполох. Пропал ребёнок! Ушёл из здания КГБ и не вернулся в лагерь. А ведь рядом море. А он ко всему прочему неординарный ребёнок, очень своеобразный! В каком из двух зданий переполох был больший, я, очевидно, не узнаю никогда.

Назавтра только я был удостоен высокой чести – в сопровождении физрука меня отправили домой, а двумя днями позже наш сонный городок был разбужен клаксонами и звуками отъезжающего транспорта. Это все родители, и мои в том числе, ринулись в южном направлении забирать не до конца поздоровевших и поправленных детей.

Вот так закончилось моё первое и последнее знакомство с пионерией и пионерским лагерем.

06.05.02

Как я учил английский язык

Шишки на личном опыте

Моё первое знакомство с английским языком произошло в третьем классе обычной, ничем не примечательной школы. Трудно понять или объяснить, почему так получилось. Никогда и нигде такого не было. О каких-то особых или специализированных школах тогда никто не знал. Может быть, они где-то были, но где и для кого? В тяжёлое военное время эвакуации этот вопрос мало кого интересовал.

Учительница, щупленькая, ничем не примечательная выпускница пединститута заботилась в основном о том, чтобы школяры поменьше кричали и не мешали ей писать на доске. Имя этой учительницы как-то не сохранилось в памяти. Но зато очень хорошо помню, как она красиво выводила на доске буквы всех слов. Это делалось довольно тщательно, потому, что учебников по этому предмету ещё не было. И вообще как-то непонятно было – откуда вдруг взялся этот язык и для чего он нужен. Все, кто постарше, и родители в том числе, учили немецкий язык. Это было правильно. С врагом нужно было уметь разговаривать на его родном языке. Ведь не напасёшься переводчиками каждый раз, когда нужно нечеловеческим голосом крикнуть: «Ах ты сволочь фашистская!» И шандарахнуть его прикладом по голове. И фильмы часто пестрели фразами типа: «Хенде Хох! Твою мать».

Итак, вернёмся к английскому. Как бы то ни было, но начало было положено. И на память я не обижался. Мне бы такую сейчас. Пару десятков слов, как мне кажется, я тогда освоил. Предмет, как предмет. Ни любви, ни ненависти. Но вот бросалось в глаза, что из всего арсенала знаний, наша учительница предпочитала только грамматику, притом только её первую, начальную часть. Ни произношения, ни разговорной речи, ни приёма на слух. Даже выгоняла из класса она по-русски. Ну что требовать от учительницы третьего класса.

Но вот в один, не очень прекрасный день, эта учительница на урок не пришла. Её предмет заменили другим. Не пришла она и на следующий раз, а через некоторое время об этом предмете и вовсе забыли… Осталась только в памяти одна фраза, сказанная как-то, скороговоркой: «Учите английский язык».

Второе знакомство с английским языком произошло в пятом классе, но уже в другой школе и, естественно, с другой учительницей. Мне было легко и приятно, так как учить не требовалось. Новый класс начинал изучение языка с нуля.

Но вот в один, не очень прекрасный день… Да, вы догадались, поэтому не буду повторять слова, приведенные выше. Повторение одной и той же фразы, также как и повторение начального курса, большой радости не приносит, но способствует запоминанию надолго. Поэтому отступлю на этот раз от своего правила и повторю то, что слышал уже не первый раз: «Учите английский язык».

Такую сомнительную радость я испытал ещё трижды. В седьмом и девятом классе средней (хорошую вещь средней не назовешь) школы и на первом курсе института. К тому же начальный предмет был абсолютно одинаков. Вот почему начальную грамматику я знал лучше, чем таблицу умножения, но не больше.

Я часто думал на тему, неужели нельзя было что-то придумать? Думаю, что можно. Даже при существенном голоде на учителей этого предмета и низкой оплате их труда. Можно было объединить учеников из разных классов и даже из разных школ. О приглашении иностранцев нельзя было даже мечтать. Ведь кого это могло интересовать? Всё делалось по-нашенски, то есть плохо или очень плохо. Как в анекдоте о японце, который приехал в Союз на запуск нового завода и всё время повторял: «дети у Вас холёсие, дети у Вас холёсие…» Когда же его спросили, что он при этом имеет в виду, он сказал: «Дети у Вас холёсие, а всё, что Вы делаете руками – плёхо». Я бы добавил: «и то, что Вы делаете по указке сверху».

Было, правда, одно объяснение. Но к этому я пришёл значительно позже. Стратеги из поднебесья очевидно уже тогда понимали, что знание иностранных языков – это дополнительная степень свободы, мина замедленного действия, закладываемая под «железный занавес», что в недалеком будущем специалисты, владеющие хорошим языком, не только смогут услышать неприглядные вещи, но и рванут «за бугор», как это и произошло позднее с математиками и программистами.

Была, конечно, и другая причина. Более прозаичная. Считайте это моим маленьким открытием. Учителя английского языка этого языка не знали! Они не только разговаривать и правильно произносить фразы не умели, но даже не умели внятно читать. Выучить начала элементарной грамматики, а затем талдонить одно и то же во всех классах было значительно проще. Во многих школах подобная ситуация сохранилась и сейчас. Не верите? Тогда проведите маленький эксперимент. Приведите в школу, в которой учится Ваш ребёнок человека, хорошо знающего язык. Три-четыре минуты – как раз время школьного перерыва, вполне достаточны для такого скрытого тестирования, после которого, вы всю дорогу домой будете повторять своему чаду: «Учи английский язык!»

Конечно, это относится не ко всем учителям. Были и исключения. Так, например, в девятом классе соседней школы учителем был бывший военный переводчик Степан (так его звали все). Он попытался наверстать упущенное, вернее сказать, как-то скомпенсировать огрехи системы и своих предшественников. Поскольку до аттестата зрелости и вступительных экзаменов в Вузы оставалось совсем не много, а добросовестному человеку совсем небезразлично, как будут сдавать экзамены его ученики, он выбрал такой темп и требовательность (в дело было пущено всё, вплоть до рукоприкладства), что выдержать его было очень нелегко. Поскольку этот класс в основном состоял из одарённых учеников – класс этот темп выдержал, чего нельзя сказать об учителе. До десятого класса он тоже не дотянул, сбежал.

Обо всём этом я знаю хорошо, поскольку именно в этот класс я перешёл в начале очередного учебного года и, к сожалению, на своей шкуре почувствовал, каково быть отстающим по языку и часто вспоминать крылатую фразу моих учителей: «Учите английский язык».

Всякие воспоминания интересны тем, что, подчиняясь законам ассоциативного мышления, они позволяют извлекать из глубин памяти определённые сходные события. Даже не событие. Так себе – эпизод. Просто не могу сдержать себя…

Готовясь к поступлению в аспирантуру, я довольно неплохо, как мне казалось, изучил курс английского языка. Но не было достаточной практики по приёму на слух. И вот, приехав на сдачу экзаменов в Москву, я как-то, проходя мимо Метрополя, увидел объявление о демонстрации фильма на английском языке. Естественно без дубляжа и титров. Опираясь на свой школьный и институтский опыт, и наивно полагая, что теперь мне будет значительно легче, я купил билеты сразу на два сеанса. Шёл какой-то английский фильм. Кажется – «Путь наверх». Как я не старался ни после первого сеанса, ни после второго – я ничего не понял. Видно тот учебный язык был настолько упрощён, что пользоваться им в реальных условиях было просто невозможно. И я в этом убеждался несколько раз.

Дальнейшие мои встречи с английским языком были весьма спорадическими. Институт, встреча с товарищем в штатском, на этот раз уже на почве английского языка, аспирантура, работа в НИИ иногда подогревали мой интерес, на несколько дней. Об этом, может быть, я когда-нибудь напишу подробней.

Были в жизни случаи, которые можно считать как упущенные возможности. Но это было значительно позже. Меня пригласили читать курс по своей тематике в Московский институт радиоэлектроники и автоматики (МИРЭА) на факультет повышения квалификации дипломированных инженеров. Видно тогда уже стало ясно, что специалисты различного профиля должны использовать в своей работе новые знания, которые не проходили в своё время в институтах. Моим руководителем на данном факультете был Евгений Алексеевич Коновалов. Это был эрудированный и энциклопедически грамотный человек. У него был доброжелательный характер, и очевидно, поэтому мы с ним быстро сблизились. Помимо преподавательской работы он был главным редактором «Реферативного журнала» в части «Телевидение».

К продукции этого журнала предъявлялись очень высокие требования. Поэтому туда приглашались только высококвалифицированные специалисты. Именно тогда я получил приглашение сотрудничать, по совместительству для переводов английских статей и составления кратких рефератов. При этом главным аргументом было то, что через два-три года работы в этом журнале, человек приобретал навыки и знания близкие к профессиональному переводу. И это действительно подтвердилось. Но не на мне. Поскольку я к тому времени был перегружен работой, пришлось это, весьма неплохое предложение, переадресовать другому моему сотруднику, который действительно преуспел и продолжал бы плодотворно работать, если бы не слишком большая любовь его к английскому языку.

Его фамилия была Куй-Непослушный. Со временем, или по указанию властей вторая часть его фамилии из документов была почему-то выброшена, поэтому, представляясь, он старался особенно чётко произносить свою фамилию, часто подчёркивая, что первая его буква «К». Он увлекался историей, и с ним всегда было приятно общаться. А ещё мне нравилось то, что в отличие от многих других, он регулярно поддерживал отношение с профессором Брауде.

Увлечение историей дало свои результаты и соответствующее мировоззрение. Не знаю точно, но казалось, что следующий этап привёл его к определённым выводам, вылившимся в свою очередь в убеждение, что нужно учить английский язык. Но это всё было в прошлом.

В рассматриваемый момент, он был небольшим идеалистом и думал, что раз перестройка – значит свобода. А раз свобода – значит можно общаться с иностранцами и отшлифовывать свою устную речь. Но так не думали энергичные ребята из КГБ, курировавшие наш институт. Они своё дело сделали весьма профессионально, и я бы сказал – с выдумкой. Они явились к нам в институт как бы с одной целью: проинформировать нас о нехорошем поведении нашего товарища и просили только об одном, чтобы мы выразили ему своё порицание. Всё-таки режимное предприятие… Может быть поэтому я сдержался, не выскочил и не начесал им их паршивые рожи… Естественно, своим острым языком… А на следующий день куёвая эпопея закончилась, он был уволен с работы.

Встретился я с Куем несколько месяцев спустя, на одной международной технической выставке, где он представлял своё устройство, разработанноё уже в другой фирме. Поговорили, обменялись информацией о том, другом. И только в самом конце встречи я не выдержал и спросил его, какому хобби он отдаёт предпочтение, и услышал: «Учу английский язык».

Небольшой обмен опытом, полезные советы

Когда о поездке в США я начал думать всерьёз (который раз), сам по себе возник вопрос о реальном знании английского языка. Я неплохо читал, переводил бытовой и технический тексты, изредка пользовался словарём, но писал с ошибками и очень медленно. Но самым большим недостатком, был приём на слух. Даже текст, который я худо-бедно, мог перевести, понять на слух, было практически не возможно. Пытался я воспользоваться помощью преподавателя, но это мало помогло. Квалифицированный преподаватель либо подстраивается под ученика, медленно читает примитивный текст, либо отвлекается на грамматический разбор, что отнимает массу времени и денег. Пришлось, как всегда, идти своим путём.

Действительно, чтобы разговаривать, нужно ли знание как склонять, спрягать, какие и как ставить окончания и предлоги? В раннем детстве никто никогда не объясняет это ребёнку. Мы, как губка, впитывали в себя русский язык, связывая слова и выражения со своими мыслями, чувствами, эмоциями. Именно так мы должны усваивать английский язык. Не переводить слова по очереди с русского языка, а опираться в основном на чувства и ассоциации. Возражения скептиков, что родной язык ребёнок постигает в раннем детстве, когда его мозг ещё не загружен знаниями, абсолютно беспочвенны в свете последних исследований американских учёных в области физиологии мозга.

Компьютерные снимки мозга людей, свободно говорящих на двух языках, свидетельствуют о существовании отдельных, независимых друг от друга языковых центров, отвечающих каждый за свой язык. В Соединённых Штатах такой подход нашёл широкое признание. Основное упражнение такого курса – синхронное многократное повторение английского текста вслух за диктором, при одновременном чтении этого же текста. Такая тренировка даёт возможность преодолеть основной барьер, мешающий нам автоматически выражать свои мысли на английском языке.

Иностранный язык нельзя запомнить! Им можно овладеть только в результате тренировки. Не нужно специально заучивать слова, зазубривать правила грамматики, а формирование нового языкового центра, вот цель таких занятий. Конечно, если вам удастся приобрести необходимые книги, аудиокассеты или компакт-диски, вам будет легче освоить многое из сказанного. Но всё это я узнал несколько позже. Когда приехал в США и столкнулся с реальной действительностью. Но до того, ещё в Москве, я самостоятельно «подошёл» к этому методу с другой стороны.

В Доме Книги на Калининском проспекте продавались лицензионные видеофильмы с титрами на английском языке. Это были выдающиеся фильмы, заслужившие ряд международных премий на канском и других фестивалях. Просмотр таких фильмов доставлял эстетическое удовольствие, и порой казалось, что ты не занимаешься, а отдыхаешь, наблюдая великолепную игру замечательных актёров и хорошую режиссуру. Начал я с того, что купил для пробы одну кассету. Их продают по цене не намного дороже обычных видеофильмов. Это оказалась лента Роланда Жоффэ «Алая Буква» (THE SCARLET LETTER). Главные роли исполняют Дэми Мур, Гари Олдман, Роберт Дюваль.

Однажды я смотрел по телевидению передачу-игру между группой космонавтов и создателями фильма «Белое солнце пустыни». Вы, наверно знаете, что у наших космонавтов существует традиция: перед каждым полетом в космос они всем отрядом смотрят этот фильм. Сколько раз они смотрели этот фильм, сказать трудно. Очевидно столько, сколько раз осуществлялся запуск пилотируемого спутника с человеком на борту. Так вот, космонавты, как оказалось, настолько хорошо знали все тонкости этого фильма, что настоящим создателям фильма бороться с ними было чрезвычайно трудно. И не удивительно, что они проиграли эту встречу с большим перевесом, в пользу космонавтов. И в самом деле, попробуйте назвать имена всех женщин, которых опекал служивый Сухов. Космонавты с таким заданием справились мгновенно.

В свою очередь я разработал для себя следующую методику. Сначала я просматривал первый небольшой сюжет, пытаясь, что-нибудь понять. Обычно ничего не понимал. Затем в режиме стоп-кадра я останавливал текст, тщательно его переводил с помощью словаря и записывал незнакомые слова и выражения. Затем передвигался к следующей текстовой надписи. И так, поочередно я просматривал текст всего сюжета. Я действовал по принципу «повторение – мать учения», поэтому повторял весь сюжет до тех пор, пока этот текст не становился для меня хорошо знакомым, но уже на слух. Затем я переходил ко второму сюжету и проделывал то же самое. И так до конца фильма. Мне кажется, что в процессе такого обучения происходит наиболее полное погружение в языковую среду. Помните, как герой Геннадия Хазанова пытался войти в среду, а затем в четверг, пятницу, но язык никак не входил?

Следующим фильмом была лента известного режиссёра Квентина Тарантино «Криминальное Чтиво» (РULP FICTION). Роли исполняли Сэмюэль Джексон, Джон Траволта, Ума Турман, Брюс Уиллис. Великолепная игра артистов, прекрасная музыка и острый сюжет сделали этот фильм знаменитым и, естественно, способствовали усвоению материала. По мере изучения этого реального (не учебного) языка я записывал время, затраченное на преодоление всего фильма. Оказалось, как я и предполагал, каждый следующий фильм требовал значительно меньше времени на проработку. Я специально не говорю, сколько времени уходило у меня на освоение одного фильма, поскольку это дело сугубо индивидуальное и зависит от многих факторов: предыдущей подготовки, возраста, способностям к языкам, памяти, включая зрительную, ассоциативную и так далее.

Затем проработал фильм режиссёра Стэнли Кубрика «Спартак» (SPARTAKUS). Роли исполняли: Кирк Дуглас (Спартак), Лоренс Оливер (Красс), Тони Кёртис (Антоний), Джин Симонс (Вариния). Особенно понравился актёр русского происхождения Пётр Устинов в роли Батиатуса. Фильм получил четыре премии «Оскар». В дальнейшем, просмотрев этот фильм, дублированный на русский язык, я уже понял, что он много потерял при переводе.

Далее следовали фильмы: Лауры Зискин и Роберта Гарланда «Выхода Нет» (NO WAY OUT) с Кевином Костнером, Джином Хэкменом и Шоном Янг; Чарльза Расселла «Маска» (THE MASK) с Джимом Кэрри в главной роли; Дэйла Лоунера «Любовный элексир № 9» (LOVE POTION # 9) с Сандрой Баллок и Тейтом Донованом. Было ещё два фильма, но я их не рекомендую, так как в них было мало слов, но много всяких, ничем не оправданных драк.

Работа с титрами имеет много преимуществ. Со временем к этому дойдут специалисты. Здесь часто не требуется заучивать наизусть слова. Они, также как и целые фразы часто застревают в памяти. Понять насколько этот метод эффективный, можно путём самотестирования, то есть определения, сколько ты знаешь слов. Производится это довольно просто. Этому научил меня мой сын. Достаточно взять большой англорусский словарь. Настроить свои глаза на какую-либо характерную часть страницы, например на правое нижнее слово. Затем, перелистывая несколько страниц, выборочно отмечать на отдельном листе чистой бумаги знакомые слова цифрой 1 и незнакомые – цифрой 0. Не следует стремиться к какой-то закономерности при выборе страниц. Законы статистики, даже при не большом числе отсчётов, обязательно дадут вам результат, с высокой степенью достоверности. Именно так и определяется, например, опрос общественного мнения.

Пример:

Отсчёты: 1234567890123456789012345 – всего двадцать пять отсчётов

Данные: 0010010111010011110000000: нулей – пятнадцать, единиц – десять.

Так как двадцать пять отсчётов составляют сто процентов, то десять единиц составляет сорок процентов от числа слов в выбранном словаре. Отличный результат! Можно взять большее число отсчётов, например, пятьдесят или шестьдесят. Точность от этого только повысится. Проводите такие самотестирования через один, два месяца и записывайте результат. Улучшение показателей придаст вам уверенности в эффективности выбранного метода. Дерзайте!

Находясь в США такой метод, использовать очень проблематично. Виной тому, опять-таки, различие в стандартах. Там практически все телевизионные передачи сопровождаются титрами для тугоухих людей. Эти титры в любой момент можно включить и выключить, а вот остановить в режиме стоп кадра – нельзя. Декодирующий блок выполнить такую операцию не может. Видеокассеты, продаваемые в России, учитывают факт, что наши телевизоры не оснащены декодирующими блоками. Поэтому на эти кассеты записывают титры как бы «намертво». Их воспроизводить за океаном можно лишь на телевизорах типа мультисистем либо после перезаписи на систему NTSI.