Текст книги "Второзаконие – последняя книга из Торы"

Ритуал предложения десятины по истечении первых трех лет (26:12-15)

Эта десятина, по-видимому, должна была носить характер единовременного приношения – после первых трех лет пребывания Израиля в земле.

Признание-исповедь, которую следовало произнести в связи с принесением десятины, состояла из заявления как «утвердительного», так и «отрицательного» характера, а также из молитвы о благословении. Поскольку эта десятина распределялась в городах и главное святилище здесь не упоминается, то, вероятно, признание-исповедь евреям следовало произносить дома.

Предлагавшему десятину следовало сказать, что он не ел от нее, будучи в печали (подразумевается, что он вкусил от десятины в радости, как от приношения Господу); не приносил ее, будучи церемониально нечист; не давал из нее для мертвого (в противопоставление языческой практике приносить «угощение» на могилы своих усопших).

В молитве о благословении народа и земли должна подчеркиваться зависимость Израиля от милости Господа. Он, обитающий на небесах, тем не менее, настолько близок к Своему народу, что слышит его молитвы, возносимые с земли, которую Он дал ему.

Завершается пояснение Моисеем Закона декларацией преданности и послушания (26:16-19). Здесь содержатся призыв к полной преданности Господу и к безоговорочному повиновению Его заповедям, а также утверждение о Божьей преданности Израилю. Этот раздел можно рассматривать и как формальную ратификацию Завета между Господом и Израилем, хотя самого слова «завет» в этих стихах нет. Но Израиль принял и подтвердил свои обязанности в рамках Завета, а Господь подтвердил Свое обещание поставить послушного Израиля выше всех народов земли.

Израиль должен был неукоснительно и безоговорочно («от всего сердца… и от всей души») повиноваться Господним постановлениям и законам. Слова, переводимые как "сказал ты ныне", соответствовали официальной терминологии ближневосточных договорных текстов в древние времена. Здесь они означали, что Израиль официально вступил в Завет на условиях Господа и обязуется исполнять их.

Обязательство Господа (26:18-19)

Такая же договорная терминология используется и для выражения формального признания Господом Его обязанностей по отношению к Израилю быть его Богом и сделать его самым ценным для Себя народом на земле.

Повторение мысли об ответственности Израиля («если ты будешь хранить все заповеди Его») напоминало народу, что его особый статус зависел от его повиновения Богу. Быть святым у Господа и собственным Его народом означало, что Он поставил бы Израиля над всеми народами земли. Однако по причине их непослушания и непокорности одно поколение евреев за другим утрачивало право на осуществление этого обещания. Однако пророком Исайей написано (Ис. 60-62), что непокорность Божьего народа не будет длиться вечно и что в будущем Господь создаст для Себя верное Ему поколение израильтян, которое во всей полноте насладится Его благословениями.

В своем третьем обращении Моисей выражает повеление об обновлении завета и провозглашает благословения и проклятия (27:1-29:1)

Моисей дает пояснения относительно общих требований Господнего закона (гл. 5-11) и его конкретных деталей (12:1 – 26:15). На протяжении всей истории еврейского народа существовала необходимость призывать народ к обновлению обязательств Завета и к повиновению ему. Израиль нуждался в этих обновлениях в поворотные и критические моменты своей истории. Это вступление в Обетованную землю (гл. 27), освящение храма, построенного Соломоном (3 Цар. 8) и при смене руководства (Иис. Н. 24; 1 Цар. 12).

Итак, Моисей дал указания относительно церемониального обновления Завета, следовать которому Израилю надо было по вступлении его в Обетованную землю. Затем он вновь обратился к народу, стоявшему на равнинах Моава, и стал излагать благословения и проклятия Завета. В древних ближневосточных договорах раздел благословений и проклятий обычно помещался в конце. Обещанием за верность договору были благословения; угрозой за неисполнение его – проклятия.

О написании закона и о жертвоприношениях (27:1-10)

Моисей повелевает закон записать на больших камнях, покрытых известью.

Моисей слагал с себя руководящую роль и подчеркивал руководящую роль старейшин в церемонии обновления завета, которое должно было состояться после вступления народа в Обетованную землю.

Записывать законы на больших камнях, покрытых известью, было принято в Египте. Значение этого акта (написания Закона) было двояким. Во-первых, так запечатлялась верность Бога Израилю, которому Он дал землю («как говорил тебе Господь, Бог отцов твоих»). Это выражение «Бог отцов твоих» встречается во Второзаконии шесть раз. Камни следовало поставить на горе Гевал примерно в пятидесяти шести километрах на север от Иерусалима, у основания этой горы лежал город Сихем. Именно в Сихеме Господь впервые явился Аврааму, и там Авраам воздвиг первый свой жертвенник Господу. Не случайно избрание этого места и в данном случае, ибо этим подчеркивалась Божья верность первоначальным обещаниям, которые Он дал Аврааму; и в этом же содержался намек на то, что время полного исполнения обетований близко, если только Израиль будет повиноваться Богу.

Во-вторых, написание Закона по вступлении евреев в Обетованную землю символизировало задачу народа и его миссию – покорить Ханаан по слову Господню.

Процедура обновления Завета предполагала не только написание Закона, но и принесение жертв. То обстоятельство, что жертвенник надо было соорудить из неотесанных камней, могло означать предостережение против «украшательства» священного предмета разного рода изображениями, как это было принято у язычников.

Всесожжения (то, что полностью сжигалось на жертвеннике) выражали полную зависимость народа от Господа. В принесении жертв мирных (которые съедались сообща) выражались благодарность евреев Богу и радость при мысли, что Он заботится о них.

Последним напоминанием о том, чтобы написать все слова закона сего очень явственно подчеркивалось высшее значение той роли, которую предстояло играть Божьему слову в новой земле.

На протяжении всей проповеди Моисей призывает соплеменников повиноваться завету. Эти слова зафиксированы и в стихах 27:9-10. Хотя эти слова были сказаны Моисеем и священниками («Моисей и старейшины») израильтянам, стоявшим на равнинах Моава, они были повторены и в Сихеме, так как входили в официальную часть церемонии обновления Завета. Слова «в день сей ты сделался народом Господа, Бога твоего» не означали, что до этого Израиль не был Божьим народом. Они лишь свидетельствовали, что там, на равнинах Моава, в этот важный поворотный момент своей истории, Израиль как бы опять и заново посвящал себя Господу. Потому и было сказано евреям, чтобы повиновались Ему и следовали Его повелениям и постановлениям.

Благословения и проклятия (27:11-26)

Распоряжения относительно этой церемонии Моисей сделал еще раньше. После того, когда на горе Гевал будет установлен жертвенник, шести племенам следовало собраться на горе Гаризим, чтобы благословлять народ, а шести другим – на горе Гевал, чтобы произносить проклятие. На самом деле евреям надо было расположиться у подножия этих гор. Между ними, на земле Самарии, расположена долина, гора Гаризим находится на юго-западе от горы Гевал. Неподалеку от них, в долине, находился город Сихем.

Шесть племен у горы Гаризим происходили от жен Иакова Рахили и Лии. Четыре племени из шести, направленных к горе Гевал, чтобы произносить там проклятия, были потомками наложниц Иакова – Валлы и Зелфы. Остальные два были племенами Рувима, первенца Иакова, который потерял свое право на первородство, вступив в кровосмесительную связь (Быт. 35:22; 49:3-4), и Завулона, младшего сына Лии.

Левиты стояли меж двух гор, чтобы, повторять и тем самым подтверждать благословения и проклятия. Только левиты-священники, носившие ковчег, стояли там, как рассказано в книге Иисуса Навина (8:33), остальным левитам должно было стоять у горы Гаризим (Втор. 27:12). В стихах 15-26 перечисляются только проклятия, и причина этого не ясна. Другие проклятия записаны в 28:15-68. Лишь 12 положений относительно людей, нарушивших те или иные законы, включены в 27:15-26.

Нелегко определить общую тему или принцип направленности этих 12 проклятий, хотя многие из них полагались за действия, совершенные кем-то втайне. Восемь из 12 угрожали за нарушение Десяти заповедей: второй, пятой, восьмой, седьмой и шестой заповедям.

Например, сказано, что даже если бы нарушитель второй заповеди держал самодельного идола в тайном месте, Господь узнал бы об этом, и виновного настигло бы проклятие. Провозгласив „аминь", весь народ засвидетельствовал бы о своем согласии с этим проклятием и о понимании значения его.

В стихе 27:18 сказано: «Проклят тот, кто слепого сбивает с пути!» Хотя слепой не в состоянии был бы узнать своего обидчика, который сбил его с пути, совершив поступок презренный и жестокий, Господь увидел бы его и проклял. Вероятно, проклятие этого рода настигло бы всякого, виновного в жестокости по отношению к слабым и беззащитным членам сообщества.

В принципе еврею нетрудно было бы так или иначе, воспользоваться незавидным положением сирот, вдов, однако, в защиту их выступил бы Сам Бог.

Проклятия направлялись против каждого, кто вступал в разные виды блуда (с женою отца своего, с каким-либо скотом, с сестрою своею, с тещей). Шестое проклятие (ст. 20) подразумевало того, кто вступил бы в связь со своей мачехой или наложницей отца, пока тот был еще жив, но также и того, кто женился бы на мачехе или наложнице своего отца после его смерти.

Седьмое проклятие настигло бы того, кто совершил акт скотоложства. Хотя и совершенные втайне, действия эти стали бы известны Господу.

Восьмое и девятое проклятия стали бы уделом того, кто вступил бы в кровосмесительный брак (или связь) с одной из своих близких родственниц.

Десятое и одиннадцатое проклятия поразили бы того, кто попытался бы тайно нарушить шестую заповедь, запрещающую убийство.

Заключительное (27:26) проклятие показывает, что все предыдущие носили как бы выборочный характер. Может быть, одиннадцать вышеупомянутых примеров были выбраны на том основании, что большая часть перечисленных преступных действий могла быть совершена тайно, значит, нарушителей соответствующих законов было бы не так легко выявить, как тех, кто преступили бы другие законы. Итоговый характер двенадцатого проклятия показывает, однако, что Бог хотел от евреев послушания Закону всем сердцем, как на людях, так и в частной жизни.

В главе 28 Моисей повелел соплеменникам обновить завет, он вновь обратился к делам Израиля, стоявшего на равнинах Моава. Моисей провозгласил перед ним благословения и проклятия этого завета, подлежавшего обновлению (подтверждению). Раздел, содержащий проклятия, в четыре раза длиннее того, что содержит благословения. Как отмечалось ранее, это соответствовало характерной форме древних ближневосточных договоров, в которых проклятий всегда перечислялось больше, чем благословений. Однако более вероятной представляется другая версия: раздел проклятий превосходил раздел благословений из-за предчувствия, что Израилю не избежать многочисленных нарушений завета.

Предложение Бога Израилю вступить с Ним в завет было проявлением милости с Его стороны. Тем не менее, благословения в рамках Моисеева завета обусловливались послушанием народа. Завет предлагался народу, прежде милостиво освобожденному Богом из Египта, для того, чтобы народ этот мог радоваться своим близким взаимоотношениям с Творцом и готовиться к принятию новых благословений Его. Одним из них было обещание поставить Израиль выше всех других народов.

Если бы Израиль повиновался Господу, то был бы благословляем в каждом аспекте своей жизни. Благословения стали бы уделом как торговца, живущего в городе, так и сельского жителя. Многочисленным стал бы народ израильский и не имел бы недостатка ни в скоте, ни в хлебе. И в повседневной жизни своей каждый израильтянин радовался бы Божиим благословениям («благословен ты при входе… и благословен при выходе твоем»).

Очевидно, текст благословений зачитывался вслух во время церемоний по обновлению завета, чтобы все израильтяне могли услышать об этих благословениях, наступавших при условии послушания завету.

В стихах 28:7-14 Моисей выделяет три сферы благословений. Первая касается связи Израиля с окружавшими его народами. Израилю были бы дарованы сверхъестественный военный успех и такое экономическое преуспеяние, которые поставили бы его превыше других народов, и он бы не зависел от них, а они от него зависели бы («и будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы»); евреи всегда были бы главою, т. е впереди, и никогда – хвостом, т. е. позади. Все это могло бы быть, однако, неповиновение завету грозило им результатами прямо противоположными.

Вторая сфера – это процветание сельского хозяйства и чадородие. Третья сфера касалась репутации Израиля. Послушный Богу, будучи святым у Него народом, Израиль всей своей жизнью свидетельствовал бы о своей особой близости с Творцом, вызывая у других народов уважение и благоговейный страх. И это все возможно также только при исполнении непременного условия: если будешь повиноваться заповедям Господа и не пойдешь вслед иных богов (28:14).

Так же, как послушание влечет за собой благословения, так непослушание – навлекает проклятия. Среднего между этими двумя полюсами не существует. Четыре проклятия, перечисленные в стихах 16-19, – точное противопоставление четырем благословениям в стихах.

Божье правосудие (28:20-68)

Моисей детализирует те проклятия, которые перечислены в предыдущих стихах (16-19). Каждый из «судов» преследовал в сущности одну цель: отвратить Израиль от мятежей и неповиновения.

Моисей угрожал Израилю разорением и уничтожением, если тот оставит Господа. Словом «смятение» Моисей обозначает паническое состояние, которое наводилось свыше на врагов Израиля: бойцы их становились беспомощными в битве, либо мучительные болезни поражали их, следствием чего и были ужас и смятение. Оставить Бога – значило совершить зло.

Моисей говорит о болезнях, которые пошлет Господь на непослушных. Чахлость, лихорадка и воспаление.

Некогда, говорит Моисей, плодотворная земля останется без дождя. Небо сделается, как медь, т. е. непрестанно будет источать солнечный жар, исчезнут дождевые облака. И вместо дождя, лишь пыль будет сыпаться на землю, так что ничто не сможет произрастать на ней («земля станет, как железо»).

Израиль подвергнется сокрушительным военным поражениям. Вместо того чтобы враги бежали от него в «семи направлениях», Израиль сам побежит от них семью путями. И поражения эти будут столь ужасны, что некому станет погребать тела погибших.

Как некогда Господь поразил Египет «воспалением с нарывами» (Исх. 9:8-12) и послал замешательство в ряды фараонова войска, так сделает Он Израилю. Физические и душевные недуги будут столь тяжелыми, что у евреев не останется сил и разума что-либо предпринять в свою защиту («и не будешь иметь успеха в путях твоих»).

Недуги и бедствия явятся результатом, военных поражений, которых без Божьей помощи евреям не избежать. Стада и дети их будут безвозвратно утеряны. Плодами их тяжелого сельского труда воспользуются чужеземные воины. От всех этих немыслимых потерь люди станут лишаться разума и тяжело болеть физически.

Если Израиль откажется служить живому Богу, то будет отведен в чужую землю, чтобы там служить «мертвым» богам (имеется в виду ассирийское и вавилонское пленения). И вместо того, чтобы встать во главе народов, он станет самым жалким и гонимым народом на земле, предметом досужих разговоров и насмешек среди своих поработителей.

И как бы тяжело ни работали израильтяне, чтобы получать урожаи, цели своей они не добьются. Ведь саранча и червь не выйдут из повиновения верховному Владыке, и станут поражать посеянное народом. И не соберет Израиль ни зерна, ни винограда, ни маслин – все будет истреблено ими. И лишится он детей своих, которые будут уведены в неволю.

Насылая казни на Египет, Господь укрыл от них живших там евреев. Но при совершении обещанных судов все получилось бы наоборот, так как «пришельцы» в земле Израиля стали бы наживаться за его счет, сделавшись главою над ним.

Причина проклятий называется в стихах 28:45-48. В этом пункте проповеди создается впечатление, что Моисей предрекал Израилю все проклятия сии как, безусловно, грядущие на него. Уже не «если ты ослушаешься», говорит он, а «придут на тебя… за то, что ты не слушал гласа Господа, Бога твоего» (ст. 45) и «за то, что ты не служил Господу, Богу твоему» (ст. 47). Однако функция «судов» будет воспитательной, потому что они станут знамением, предупреждением о том, что кары осуществляются при сверхъестественном Божьем вмешательстве. Ужасные и всеобъемлющие, они не смогут не привлечь внимания будущих поколений израильтян к карающему характеру Божьего правосудия.

За отказ Израиля служить Ему с радостью во времена изобилия он станет служить врагу своему в условиях ужасающей нищеты, как бы уподобившись безгласному волу с железным ярмом на шее.

Чуждый народ, который нападет на Израиля, будет быстрым и сильным, жестоким (наглым и необузданным), сметающим все на своем пути. Неудивительно, что Израиль будет полностью разорен им (Втор. 28:51). Своего апогея страшное положение осажденных достигнет в людоедстве. Родители настолько обезумеют от голода, что станут поедать собственных детей. Это проклятие буквально исполнилось при осаде арамеями Самарии (4 Цар. 6:24-29) и при осаде вавилонянами Иерусалима (Плач Иер. 2:20; 4: 10).

Болезни и изгнание, предупреждает Господь, – орудия поражения народа. Обрушивая проклятия на непокорный Израиль, Бог лишит его всех прежних благословений, которые столь щедро посылал ему. Если прежде Израиль не затронули страшные бедствия и болезни, которыми был поражен Египет, то теперь Бог поразит его ими, и другие болезни, дотоле даже неизвестные ему, наведет на него.

Когда-то Бог размножил евреев, подобно звездам небесным, но по причине их непокорности, предупреждал Моисей, останется их немного. Безопасно живший в своей земле, Израиль будет извержен из нее и рассеян по всем народам, чтобы служить идолам их, вместо своего Господа. И будет Израиль жить в беспокойстве, отчаянии и в вечной тревоге за свою жизнь, утром мечтая о наступлении ночи, а ночью – о наступлении дня.

Было время, когда Бог вывел его из египетского рабства, но силою обстоятельств он станет возвращаться туда, ища в Египте убежища от худших страданий, и будут евреи столь жалки на вид, что даже египтяне не захотят покупать таких рабов. (Историки, в частности, Иосиф Флавий, свидетельствует, что разоряемые и гонимые врагами, евреи не раз возвращались в Египет или их «возвращали» туда для продажи в рабство.)

В четвертом обращении Моисея к соплеменникам обращает внимание обещание благословений, если Израиль покается (30:1-10) и даются условия «восстановления» в обетованной земле.

Горячо убеждая народ повиноваться Господу и Его заповедям, Моисей провозгласил перед благословением и проклятие именно с целью убеждения и побуждения. Однако он слишком хорошо знал переменчивый характер своего народа и его упорство, а потому сознавал, что отступничество израильтян, в сущности, неизбежно, и наихудшие проклятия падут на их головы: они будут изгнаны с земли и рассеяны среди всех народов. Но и сквозь мглу веков, отмеченных сменяющими друг друга проклятиями и благословениями, прозревал Моисей то великое благословение, каким благословит Бог Израиль, когда он, наконец, одумается и примет Божье слово к сердцу.

На протяжении своей истории Израиль будет каяться неоднократно, но этого окажется недостаточно, чтобы отменить последствия проклятий, обрушившихся на него, народ долго будет находиться под чужеземным владычеством. И все-таки Бог непосредственно будет вмешиваться в события его истории и, в конце концов, в милосердии Своем вновь соберет евреев на их земле. Он вернет Израиля из изгнания.

«И обрежет Господь, Бог твой, сердце твое и сердце потомства твоего» (30:6). Это означало, что Бог по милости Своей даст народу новую волю к повиновению Ему вместо присущих ему духовной невосприимчивости и упорства. Вернувшись в Обетованную землю с новым сердцем, они не изменят более Господу, значит, будут жить под обильными благословениями Его.

* * *

Закон, данный Израилю и ставший основой иудаизма, не был чем-то невразумительным или недоступным. Несмотря на его небесное происхождение, Бог ясно изложил и объяснил его Израилю, так что не было нужды восходить за ним на небо или отправляться за ним через море. Не нуждался Израиль и в особом истолкователе Закона для того, чтобы повиноваться ему. Закон уже был записан, еще в пустыне Израиль познакомился с его требованиями. Так что у Моисея были основания сказать то, что он сказал: «весьма близко к тебе слово сие». Они действительно могли произносить его («оно в устах твоих»), и они знали его («… и в сердце твоем»).

Моисей никогда не учил евреев, что они могут быть оправданы через послушание Закону (30:15-16). Еще в начале своей первой книги он заявил, что Авраам был оправдан по вере в Господа (Быт. 15:6). В книге Второзакония (30:15-20) он говорил верующему народу не об оправдании, а о представляющейся ему возможности дружеских, близких отношений с Богом. Мысль его сводилась к тому, что радоваться жизни они смогут настолько, насколько будут повиноваться Божьему слову. Если верующий израильтянин будет искренне хотеть угодить Господу, а для такого человека естественно любить Его и ходить по путям Его, то он станет жить под Божьим благословением. Таким образом, хотя никто не мог быть оправдан по Закону, верующий, живя под Законом, мог рассчитывать на благословения свыше.

Но если бы верующие стали игнорировать Закон, то легко могли бы оказаться среди поклоняющихся другим богам, а это навлекло бы на них катастрофические последствия. Они потеряли бы землю, будучи изгнаны из нее, или были бы физически уничтожены.

Закон послушания Господу мог бы передаваться в Израиле от одного поколения к другому, ведь у боголюбивых родителей и дети обычно вырастают боголюбивые. Так что истинно верующие родители совершили бы благой выбор и для своих потомков.

Моисей позаботился о непрерывном действии Завета и в период смены власти, т. е. когда руководство народом переходило от него к Иисусу Навину (гл. 31-34).

Ко времени смерти Моисея «зрение его не притупилось и крепость в нем не истощилась» (34:7). И все-таки в сто двадцать лет ему уже трудно было руководить народом. Кроме того, Господь лишил его права войти в Ханаан из-за того, что в прошлом был момент, когда Моисей не проявил достаточно твердости в вере (Чис. 20:1-13). Однако осуществление той программы, которую Бог наметил для Своего народа, зависело не от того или иного вождя из людей, а лишь от Самого Бога – достаточно сильного, чтобы исполнить все Свои обетования по Завету. Это Ему предстояло уничтожить племена хананеев, когда Иисус Навин поведет на них Израиль, в частности, как Он поступил с Сигоном и Огом, Втор. 31:4), Моисей повелел народу не выходить из повиновения Господу («поступите с ними по всем заповедям, какие заповедал я вам», ст. 5) и не бояться («Будьте тверды и мужественны, не бойтесь…» ст. 6). Твердость и уверенность они могли черпать в заверении Господа, что Он всегда будет с ними.

Затем, вместо себя, Моисей назначил Иисуса Навина, как сказал ему Господь (3:28). Он еще прежде говорил народу об этом решении свыше – поставить после него, Моисея, Навина, но, повторив это теперь, в присутствии всего Израиля, еврейский вождь как бы подчеркнул, что кандидатура Навина одобрена Самим Богом. Своего преемника Моисей наставил почти в тех же словах, что перед этим наставлял весь народ: «будь тверд и мужествен», «Не бойся и не ужасайся».

Очень важный момент – чтение закона. Так же как и в ближневосточных вассальных договорах, предусматривавших публичное чтение их, Моисеев завет также подлежал публичному чтению.

Закон и его публичное чтение были доверены священникам, одной из функций которых было обучать народ закону. На священниках лежала обязанность читать закон вслух на Празднике кущей (сентябрь-октябрь) в год отпущения долгов, т. е. каждые семь лет.

В главные праздники совершать паломничество к центральному святилищу требовалось лишь от мужчин, хотя и члены их семей нередко присоединялись к ним. Но что касается церемонии чтения Завета раз в семь лет, то на этих чтениях женщины и дети тоже обязаны были присутствовать.

Это было важно с двух точек зрения. Во-первых, редко кто владел копией Писаний для самостоятельного чтения. Обычно человек знал их, будучи научен родителями, священниками и в процессе таких вот публичных чтений. Так что значение публичных чтений трудно преувеличить. Во-вторых, паломничество к центральному святилищу предполагало высокую степень доверия к Богу, ибо на Его попечение оставлялись дома и семьи, на защиту Его полагались также в предстоящем путешествии. Паломничества предоставляли идеальную возможность для принятия слова в духе веры, благодаря им народ учился бояться Господа и тщательно следовать постановлениям закона.

Книгу со «словами закона сего» следовало положить рядом с ковчегом (по правую сторону от него – одесную), но не в него. В ковчег были помещены только Десять заповедей.