Текст книги "Солнечная магия"

Глава 4

Так уж получилось, что этим утром на городском рынке довелось побывать всем участникам данных событий. После бывшего начальника королевской стражи Жура Харлика, славного рыцаря Бодена Дэвидсона и ростовщика Нилсона, туда заглянули колдун Мармадук и лягуш Топ-Ганка.

Вернее, лягуш сначала было вылез из фургона, но потом решил, что снаружи слишком жарко (а влажная, пупырчатая кожа Топа плохо переносила прямые солнечные лучи) и вернулся обратно в фургон, тем более, что там лежал спящий Пак Ловкач. Правда, Мармадук заверил лягуша, что его сонный пар не позволит Ловкачу проснуться так скоро. Но Ганка не очень-то доверяло всяким колдовским штучкам, к тому же, это ведь был именно акс, а не обычный человек.

Ряд, где наемники, как местные, так и приехавшие издалека, предлагали свои услуги, сильно отличался от других торговых рядов. Вместо лотков и лавок он был занят телегами и людьми… или не людьми.

Дело в том, что на просторах Галактона обитали не только люди, но и некоторые иные племена двуногих разумных существ. Были двухметровые ящерицы-дризглы, были селькупы – что-то среднее между обезьяной и человеком, и еще некоторые другие. Мармадук, слегка растерявшийся от такого обилия лиц, пастей, морд и рыл, медленно шел мимо наемников, и никак не мог сообразить, кто подходит ему лучше других. Кроме прочего, его смущало то, что наемники в основном предлагали свои услуги поодиночке, максимум – втроем или вчетвером, колдун же полагал, что для надежной защиты ему понадобится хотя бы десяток охранников. Тем более, что оплачивал он их не из своего кармана, а из той суммы, которой его снабдил граф Сокольник. Мармадук достиг уже конца ряда и в растерянности повернул обратно, когда кто-то окликнул его:

– Эй, господин!

Колдун обернулся. Тут стояли две одинаковые телеги, позади которых на земле расположилась толпа существ, более других наемников похожих на людей. Но сейчас Мармадук глядел не на них, а на того, кто, выступив из-за телег, окликнул его. Совершенно лысый, незнакомец носил наряд из длинного, до колен, расшитого мелким бисером камзола, узких брюк с пышной бахромой и мокасин. На широком ремне висела короткая кривая сабля. Лицо у него с очень белой кожей, длинным прямым носом и запавшими щеками было злым.

– Ищите решительных парней? – спросил этот человек, подходя ближе.

– Да, решительных! – заявил Мармадук. – Решительных и отважных. Смелых. Сильных, умелых бойцов… И не слишком жадных, – добавил он.

– Ну, тогда считайте, что уже нашли их. Взгляните… – с этими словами незнакомец двумя пальцами вежливо ухватил Мармадука за рукав и потянул. Когда он оказался совсем близко к Мармадуку, тот почувствовал, что от незнакомца распространяется холод. Они прошли за телеги.

– Это снежные люди, – важно произнес человек. – Для удобства можете называть их снежниками.

Снежные люди оказались очень похожими друг на друга здоровенными парнями – все, как на подбор, с маловыразительными лицами и толстыми, словно бревна, руками. Чем-то они напомнили Мармадуку рыцаря Бодена Дэвидсона, которого колдун пару раз видел на городских турнирах, только вот у рыцаря лицо было все же поумнее. К тому же он целиком, от темени до пяток, являлся человеком, а у снежников кожа, как и у их предводителя, была неестественно-белой. Одежда их состояла в основном из узких штанов с бахромой, а вместо камзолов они носили рубашки с разноцветной вышивкой. Волосы на головах почти не росли, только с самой макушки свисал чуб – у кого покороче, у кого подлиннее. В руках снежники держали длинные бамбуковые трубки, а на шее каждого был шнурок с болтающейся на ней меховой варежкой. От того места, где они сидели, расходился холодный воздух.

– Это откуда они такие? – удивился Мармадук. – Да, кстати, а вы кто такой?

– Меня зовут Амор Купидор, – представился предводитель. – Ударение на первом слоге, “Амор”, а не “Амор”. Я знаменитый полководец.

– Знаменитый? – уточнил колдун.

– Да. Естественно, знаменитый в той области Галактона, откуда я родом, на севере.

Время поджимало, Мармадук все больше и больше опасался, что маленькое чудовище под названием “девочка-акса” каким-то образом сможет выследить их фургон.

– Ну хорошо, хорошо! – воскликнул он. – У меня всего три вопроса к вам, всего три. Первый – умеют ли эти… снежники драться. Второе – что это за трубки у них в руках? Третье – насколько небольшую плату вы с меня потребуете?

Амор Купидор опять ухватил Мармадука за рукав.

– Я буду отвечать коротко и по порядку. Снежники дерутся как демоны! Не думайте, то, что их так называют, не означает, что они состоят из снега – просто температура из организмов очень низкая. О, таких бойцов еще надо поискать – каждый снежник стоит целого отряда обычных людей! Если бы даже на их пути попался могучий лягуш из страшного племени жабов, они бы не отступили и тогда…

Колдун перебил:

– Хорошо, хорошо! Второй вопрос. Что это за трубки?

– Трубки… – многозначительно повторил Купидор. – Как вы верно подметили, это трубки. Трубки из северного бамбука, невосприимчивого в любому, самому жуткому морозу.

– Так… И зачем нужны эти трубки, невосприимчивые к самому жуткому морозу?

– А затем, что мы пользуемся секретным оружием.

– Каким таким секретным оружием? – подозрительно переспросил Мармадук.

– Господин, если бы я вслух говорил всем, что это за оружие, оно бы перестало быть секретным. Не так ли?

Колдун, обдумав эти слова, вынужден был согласиться с ними.

– Ну хорошо, но мне нужно знать, чем вооружены те, кого я – возможно! – собираюсь нанять.

– А давайте я шепну вам на ухо, – предложил Амор Купидор.

Мармадук согласно кивнул, Купидор, склонившись к нему, зашептал, и колдун почувствовал, как его ухо обдало волной холода.

– Что? – переспросил он после паузы. – Что вы говорите? Ледяные?

– Ага! – радостно подтвердил Амор. – Аж дух захватывает, какие они ледяные.

– Ничего не понимаю… – пожаловался колдун, растирая ухо. – Ну, допустим… А они что, живые?

– Кто живой? – удивился Купидор. – Как это оружие может быть живым?

– Ну, вы же сами назвали их ежами…

– Цссс! – перебил Амор Купидор и с тревогой глянул по сторонам. – Я ж говорю, когда вокруг столько любопытных ушей, не стоит произносить название этого оружия вслух. Просто оно так называется, и все тут…

– Ладно-ладно. Я уже очень спешу. А боезапас… ну, эти секретные снаряды у вас с собой?

– Вот он… – предводитель снежных людей указал на закрытые крышками большие плетеные корзины, которые стояли возле телег. – В моем отряде два десятка снежников. Все – парни с твердыми ледяными мышцами, прошедшие огонь и воду. Вооружены до зубов. Что еще нужно тому, кто хочет обеспечить себе надежную защиту?

– А ему еще нужно, чтобы с него запросили не слишком много, – откликнулся Мармадук. – Сколько вы хотите?

Амор Купидор сурово улыбнулся и скрестил руки на груди.

– А это… – произнес он. – Зависит от того, кто ваши враги, от того, какие именно опасности будут поджидать нас в пути, и от того, как далек этот путь.

Колдун повернулся лицом у Амору и, честно глядя прямо ему в глаза, сообщил:

– Да просто увеселительная прогулка. Круиз до острова Лимбо и обратно, всего на пару дней. Ну а враги… ой, не смешите меня, какие там враги? Ведь ваших ледяных парней не напугает восьмилетняя девчонка?

* * *

Когда запряженный парой черных коней фургон и две телеги, в которых разместилось полтора десятка снежных людей, покидали рынок с одной стороны, с другой к нему быстрым шагом приблизились Кукса Пляма с Бобриком. Они остановились, разглядывая залитые солнечными светом ряды лотков и шумную толпу между ними.

– Вон, видишь, там место, где оставляют свои повозки покупатели? – Мальчишка показал на свободное от лотков пространство рядом с рынком. – И никакого фургона там нет. Значит, они уже уехали. Пешком же мы их не догоним…

Кукса окинула взглядом рынок.

– Да, они наверное уже поехали в Улов. Я знаю, где этот Улов, мы там как-то давали выступление.

– Вы ж циркачи, да? Этот Ловкач, ты, и тот ваш дед?

Кукса поправил:

– Не дед, а Старый Бодарь. На самом деле, он родной дедушка Ловкача, а я так… приемная.

– И где он сейчас?

– Дожидается нас с фургоном на другом конце города, – ответила Заноза, продолжая разглядывать рынок.

– Так чего ж ты у него помощи не попросишь?

Она покачала головой.

– Ну нет! Бодарь с самого начала предложил помочь, но я тогда отказалась. А теперь мне гордость не позволяет. Сама справлюсь… то есть, мы с тобой сами справимся. Вот, нашла, пойдем…

– Куда, куда? – удивился Бобрик, когда она быстрым шагом двинулась к одному из рядов. – Чего ты там нашла?

– Не “чего”, а “что”, – поправила Заноза, не оглядываясь. – Ты ж сам сказал, что пешком не догоним. Значит, надо приобрести надежное транспортное средство.

– Чего приобрести? – изумился Бобрик.

– Ну, купить что-то, на чем можно ехать. А “надежное” – это такое, чтоб оно не развалилось в дороге. Вон Каретный Ряд. Или он называется Фургонный ряд?

– На самом деле это называется Тележный ряд, – поправил Бобрик. – Потому что у нас тут не на каретах, и не на фургонах, у нас тут народ в основном на телегах ездит. Кареты ж дорогие, да и фургоны тоже. На них только богачи, а им мастера специально по заказу делают… слушай, а деньги у тебя есть?

– Немного есть. Наверное, хватит.

Оказалось, что все-таки не хватает – потому что, собираясь покупать телегу, Кукса как-то позабыла, что к ней нужна еще и лошадь. Но лошади к телегам бесплатно не прилагаются, за них нужно платить отдельно.

Они пересекли весь Тележный ряд, вернулись обратно к его началу и опять прошли в его конец, но ничего подходящего не нашли. Даже самая завалящая телега стоила столько, что у Куксы оставалась всего пару монет, которых на лошадь, даже пожилую кобылу с облезлым хвостом, уже не хватало.

– Давай, может, все-таки пойдем к этому вашему Старому Бодарю? – предложил Бобрик, когда они остановились в конце ряда. – У него денег возьмем? Или поедем на вашем фургоне?

– Ты что, пока мы через весь город пройдем, пока потом назад доедем, слишком много времени пройдет. Да и не забывай, я ведь не всех гончих убила, две остались. Сейчас они, наверное, потеряли наш след, но если мы опять начнем там шастать туда-сюда, могут снова найти.

Бобрик поежился, вспоминая злобных, похожих на больших крыс тварей, и тут его внимание привлекла тихая музыка, раздававшаяся совсем рядом. Он оглянулся – здесь стоял небольшой фургон, к которому они раньше даже не стали подходить, ведь в любом случае он должен был стоить дороже телеги с лошадью вместе взятыми.

Кукса, увидев, что мальчишка повернул голову, проследила за его взглядом. Возле фургона сидел, поджав под себя ноги, очень смуглый человек в одних трусах. Вернее, вместо трусов его бедра были обмотаны белым полотенцем, и еще одно полотенце, свернутое в виде чалмы, обвивало голову. Человек держал в руках тонкую дудочку и тихо играл на ней. Трава перед его коленями сама собой шевелилась, ходила волнами.

– Это кто такой? – шепотом спросил мальчишка.

– Не знаю, – пробормотала Заноза. – Какой-то иностранец.

– Ишь ты, как он интересно одет, – заметил Бобрик.

Иностранец тем временем перестал играть (трава перед ним замерла), положил дудочку на траву и кивнул им, подзывая к себе. Они подошли, и при этом Бобрик с любопытством разглядывал одежду человека, а Кукса – фургон.

Фургон, как стало видно вблизи, был очень старым, но тщательно отремонтированным, весь в аккуратных заплатах.

– Дядя, мы тут не можем решить – кто ты такой? – серьезно спросил у иностранца Бобрик. – Вроде, ты не дризгл, не селькуп и не лягуш, обычный человек. А одет как-то не по-нашенски…

– Не по-нашему, – поправила Заноза.

– Я – Факир, – серьезно ответил хозяин фургона.

– Да? – не поверил Бобрик. – Чего, серьезно? А это чё значит?

– Это значит, что я из Факирии, – ответил тот. – Так называется моя родина. Что вы ищите, дети?

Кукса, уже успевшая хорошо разглядеть фургон и даже заглянуть под него, возразила:

– Он, конечно, ребенок, а я нет.

– Тю! – сказал Факир, выражая, видимо, таким странным словом свое удивление. – Тогда кто ты такая?

– Я не ребенок, я акса.

– И я не ребенок, – мальчишка выпятил грудь и хриплым голосом сообщил: – Позволь представиться – Бобер. Бобер Лаверикский.

– Ну? – произнес Факир, который, кажется, ничего не понял. – Да что вы говорите? То-то я смотрю – вроде, девочка с мальчиком. А потом пригляделся: да нет же, это акса и Бобер Лаверикский!

Тут Занозе почудилось, что над ними подшучивают, она пригляделась к узким глазам Факира – но нет, те, вроде бы, были серьезны, хотя иностранец чуть-чуть улыбался.

– Что вы ищите на этом рынке? – спросил он.

– Да вот, хотели бы приобрести надежное транспортное средство, – со значением произнес Бобрик.

– И что ж не приобрели?

– Да вот, никак не можем прицениться…

– А зачем вам телега?

Кукса вздохнула.

– Понимаете, у нас друг в беду попал, и нам срочно нужно в город Улов.

Факир посмотрел в глаза Куксы, кивнул и встал. Оказалось, что он очень длинный и очень тощий. Руки и ноги были как палки.

– Ну, дядя! – поразился Бобрик. – Да ты еще худее, чем я, когда пару дней не поем!

Заноза толкнула его локтем в бок, давая понять, что так говорить невежливо

– Мы, Факиры, все такие, – ответил Факир. – Короче, ребята, я вот что понял. У вас денег не хватает, а ехать очень надо, да?

Они закивали, и он добавил:

– Так купите мой фургон.

– Тю! – сказал Бобрик, которому очень понравилось это выражение Факира. – Я думал, ты щас…

– Не щас, а сейчас, – поправила Заноза.

– Да, сейчас предложишь нас подвести. А ты такой же, как и все они… – Бобрик махнул рукой в сторону рынка и продавцов. – Как же мы твой фургон купим, дядя, если у нас и на телегу не хватает?

Заноза пожала плечами.

– Ладно, что с ним говорить. Мы и так уже много времени тут потеряли. Пошли, поищем еще, может кто-то отсюда едет в Улов…

Они повернулись, и тогда Факир сказал им в след:

– Мой фургон стоит три серебряные монеты.

Как по команде, Кукса с Бобриком повернулись к нему.

– Всего три монеты? – Заноза сняла с пояса кошелек, развязала его и заглянула внутрь. – А у меня аж шесть.

– Но за самую плохую телегу с нас просили пять! – сказал Бобрик. – Тю! Дядя, а нету ли тут какого-то подвоха?

Факир улыбнулся и приподнял занавес из пестрой материи – два таких занавеса закрывали заднюю и переднюю части фургона.

– Вот, смотрите сами. Он, конечно, старенький, но еще вполне на ходу. Колеса смазаны, все прибито и пришито, так что даже если пойдет дождь, внутрь вода не попадет. На этом фургоне я преодолел две пустыни, плавал на корабле через океан, ездил по горным дорогам. Мне он послужил, а теперь послужит и вам.

– А чего это ты вдруг решил его нам продать, да еще так дешево? – недоверчиво осведомился Бобрик. – Тебе он что, уже и не нужен?

Факир отпустил занавес и присел перед мальчишкой на корточки.

– Понимаешь, я не люблю привыкать к вещам, – серьезно ответил он. – Видишь, у меня почти ничего нет? Хотя я мог бы быть очень богатым, владеть очень многими вещами, но мне это неинтересно. Я хочу быть свободным. За несколько лет я почувствовал, что слишком привязался к фургону. При моих скромных нуждах трех монет как раз хватит, чтобы вернуться домой налегке. Ну и потом, у меня будет для вас задание…

– А лошадь? – подала голос Заноза. – Лошади у тебя, что ли, нет?

Снова улыбнувшись, Факир выпрямился и вдруг громко и переливчато свистнул.

Из-за фургона донесся быстро приближающийся шелест, и в следующую секунду Кукса отпрыгнула, а Бобрик, не устояв на ногах, упал на спину.

Прямо на них выскочила огромная птица, казалось, сплошь состоящая из длинных голенастых ног и еще более длинной, гибкой, похожей на змею шеи. Между ногами и шеей было туловище – словно большой клубок перьев – а на конце шеи сидела маленькая голова с коротким широким клювом и выпученными оранжевыми глазами.

– Это кто такая?! – пискнула ошарашенная Заноза, выглядывая из-за фургона.

Чудо-птица остановилась возле Факира и громко курлыкнула. На голове ее был рыжий хохолок из перьев, а когда она моргнула одновременно обеими глазами, стало видно, что ресницы у нее длинные и густые.

– Не такая, а такой, – поправил Факир. – Вообще, эти птица называются страусами и раньше они жили в Факирии. Ну а это – ездовой страус по имени Бой.

Бобрик медленно встал и, разинув рот, пошел вокруг страуса.

– Чтоб я лопнул… – пробормотал он, осторожно вытягивая руку и притрагиваясь к перьям Боя. Страус, изогнув шею, выпученными глазами наблюдал за ним. – У него что, крыльев нет, одни ноги?

– Есть, но совсем маленькие, – поправил Факир. – Летать он не умеет, но зато очень сильный, выносливый и быстро бегает.

Кукса уже стало стыдно за свой испуг, так что она вышла из-за фургона и тоже спросила:

– Ездовой? Так его что, можно запрягать, как лошадь?

– Ну конечно, – подтвердил Факир. – Обычный страус, относится к виду бескилевых двупалоножных птиц. Но Бой принадлежит к крайне редкому его подвиду – страусу огненногребешковому.

– Это потому у него такой… такая прическа? – спросил Бобрик.

– Ага.

– И он потянет фургон?

– Запросто.

– А что он ест?

– Все, что на глаза попадется. Главное, не давайте ему…

– Тю-ю-ю… – протянул Бобрик, медленно приходя в себя. – Как сказала однажды одна моя знакомая повариха, случайно выплеснув объедки из ведра против ветра: этот мир очень сложен и многообразен в своих проявлениях. А сколько ты за него хочешь, дядя?

– Да, и почему ты сказал, что страусы жили в Факирии раньше? – добавила Кукса.

– А потому, – ответил Факир. – Что их всех истребили. Но я слышал, что где-то в Галактоне как-то видели страуса. Поэтому Боя я вам одам бесплатно, но с одним условием. Вы найдете других страусов. Ну, хотя бы одного. И тогда отпустите его. Ну что, забираете фургон и Боя, пока я не передумал?

Кукса Пляма и Бобер Лаверикский переглянулись и одновременно кивнули.

Глава 5

Когда город уже скрылся из виду, снежные люди на телегах затянули тихую, унылую песню, никак не соответствующую зеленым холмам и долинам, наполненным пением птиц рощам и безоблачному небу, с которого Князь-Солнце заливал всю округу океаном жарких лучей.

Ведомый Мармадуком фургон находился по середине, одна телега со снежниками ехала первой, а вторая замыкала процессию. За спиной колдуна могуче храпел заснувший Топ, и ему вторило тихое сопение Ганки. Колдун иногда привставал на козлах и тревожно оглядывался. Схватка внутри Чертового Наперстка оставила в душе Мармадука глубокий след. Хотя город остался уже далеко позади, он все еще опасался, что откуда не возьмись вдруг появится маленькое чудовище-акса и, напав на фургон с телегами, в одиночку перебьет их всех.

Ничего такого, однако, не происходило. Широкая земляная дорога изгибалась между рощами, деревеньками и полями, в которых копались крестьяне, Князь-Солнце слепил глаза, стояла тишина. Мармадук, подняв голову, взглянул на Амора Купидора, фигура которого маячила на первой телеге. Остальные снежники сидели вдоль бортов, свесив наружу ноги и положив свои духовые бамбуковые трубки на колени. А предводитель их, явно показывая Мармадуку, с какой ответственностью он подходит к делу защиты своего хозяина от всяких разбойников и других нехороших личностей, стоял, выпрямившись во весь рост и, приложив ладонь козырьком ко лбу, смотрел по сторонам.

Вообще, Амор Купидор был выходцем из далекой северной страны и воевал, как ему иногда теперь казалось, всю жизнь. Он начинал с должности рядового солдата в армии известного воителя Ташку Туташку, которая покорила четыре страны, но в конце концов была разгромлена снежными варварами. Купидор был к тому времени уже командиром обоза с припасами, который везде следовал за армией Туташку. Амор сумел избежать встречи с врагами и исчез вместе с обозом, а через полгода вновь появился, но уже в другой стране – и став куда богаче, чем прежде (вез обоз он с выгодой для себя продал). Теперь он стал так называемым независимым “полководцем без полка” – то есть человеком, который имеет военный опыт и предлагает свои услуги тем, у кого есть армия, но кто сам воевать не умеет.

В течение нескольких лет он командовал разными армиями, хотя удача ему не улыбалась и войны он почему-то обычно проигрывал. Одни говорили, что это происходило из-за взяток, которые Купидор принимал от тех, против кого направлял свои войска. Или, может быть, у Купидора просто не хватало военного умения или удачливости. Так или иначе, с определенных пор у него появились могущественные враги – хозяева армии, которые под руководством Купидора проигрывали сражения. Купидору пришлось скрываться. Собрав небольшой отряд снежных людей, представителей одного из самых северных племен Галактона, Амор переплыл океан и очутился в Лавериксе.

В очередной раз посмотрев назад, Купидор встретился взглядом с Мармадуком, и кивнул ему. Телеги с фургоном как раз съехали с очередного холма, и теперь на вершине этого холма Купидор увидел какое-то движение. Он пригляделся. Кажется, там ехал фургон – не такой большой, как у колдуна, и запряженный каким-то неизвестным животным.

* * *

Когда они покинули город, Бой ускорил бег. В отличие от большинства знакомых Занозе лошадей, его не приходилось подгонять. Страус, кажется, был и сам уверен в том, что чем быстрее – тем лучше. На бодрость его духа не влияло даже то, что он был одиноким холостяком, а скорость передвижения не замедлял большой фургон, который ему приходилось тянуть за собой.

Кукса сидела на передке фургона, Бобрик же возился с чем-то внутри, за ее спиной.

– Когда мы с Факиром разговаривали, ты сказал, что он еще более худой, чем ты, если пару дней не поешь, – не поворачивая головы, громко произнесла Заноза. – Это правда?

– Что ты! – донеслось из фургона. – Это я преувеличил. На самом деле, я тогда становлюсь еще худее…

– Нет, ты не понял. Я не о том. Я спрашиваю, бывало такое, что ты по два дня не ел?

После паузы мальчишка весело ответил:

– Бывало, что и по три!

Кукса покачала головой. Да, жизнь беспризорника в Лавериксе была не слишком сладкой. И в тоже время, Бобрик, кажется, относился к этому совсем легко, не жаловался и не проклинал судьбу.

– Если будет время, в городе я угощу тебя хорошим ужином. Но только не из морепродуктов, я их не люблю.

Бобрик как раз обнаружил в углу фургона небольшой сундук и вцепился в его крышку.

– Что такое морепродукты? – откликнулся он.

– Ну, рыба всякая. А еще креветки, крабы, омары, рапаны, катраны, устрицы…

– А почему ты говоришь “море”? – Он приподнял крышку сундука и заглянул. – Улов ведь на берегу океана? Значит, это “океанопродукты”… ух ты! – Он надолго замолчал.

– Что там? – спросила наконец Заноза.

– Факир оставил нам свою дудку.

– Да что ты? Наверное, забыл… Но мы сейчас не можем возвращаться. Нет времени. Если он еще не уедет, когда мы опять попадем в Лаверикс после острова, то отдадим ему.

– Да нет, – откликнулся мальчишка. – Не может быть, чтобы он забыл. Вот смотри…

Позади Куксы зашелестело, и она оглянулась. Бобрик стоял, выпрямившись во весь рост и придерживаясь рукой за деревянную дугу, одну из тех, на которых крепился матерчатый полог, накрывающий фургон. Он облачился в длинный серебристый плащ с капюшоном, скрывшим почти все лицо. То есть, на самом деле плащ был не очень-то и длинный, просто на Бобрике он казался таким потому, что нижний его край почти достигал днища фургона. Плащ был расстегнут, и под ним на толстой цепочке висел медальон – круг из желтого металла с изображением Князя-Солнца. В руке мальчишка держал дудку Факира.

– Я – Великий Маг! – глухим голосом провыл Бобрик из-под капюшона. – Могучий и ужасный!

Придерживаясь одной рукой за вожжи (с их помощью она управляла Боем), Заноза протянула вторую и пощупала полу плаща.

– Странная какая-то материя, – произнесла она. – Гладкая очень. А это… – она ткнула пальцем в медальон. – Золото?

– Ага! – Бобрик уселся рядом, снял с шеи цепочку и протянул медальон Занозе. – Наверное, золото. А еще он теплый, попробуй…

Кукса потрогала металл, который действительно был почти горячим, хотя за это время никак не мог успеть нагреться в солнечных лучах.

– Да, теплый…

– А дудка лежала в кармане плаща. Факир что, сначала ее туда положил, спрятал плащ в сундук, а потом забыл? Нет, он специально это все нам оставил.

Кукса внимательно рассмотрела изображение на медальоне и пробормотала:

– А вдруг это он нам какую-то ловушку устроил? Ты знаешь что, Бобрик… ну-ка сверни это все и положи обратно. И сундук тот больше не открывай.

Бобрику это не понравилось.

– Почему? – запротестовал он. – Зачем прятать? Что ты такая трусиха, а? Какая же это может быть ловушка, он просто нам подарки оставил…

– Положи, положи, – настаивала Заноза. – Это какие-то непонятные вещи, опасно их носить. Вот когда вернемся, покажем Старому Бодарю, и он нам скажет, все с ними нормально, или нет.

– А я хотел плащ поносить немного… – Мальчишка вздохнул и полез обратно в фургон. – Удобный такой…

Когда он появился опять, теперь без плаща, дудки и медальона, Заноза, уже некоторое время внимательно глядевшая вперед, спросила:

– Посмотри, это кто там едет?

Они как раз находились на вершине холма, а впереди открывалась широкая ложбина, в самой нижней части которой двигались две телеги и между ними фургон, но не такой, как у них – побольше и подороже. Кукса натянула поводья, останавливая Боя, и потянулась к широкому цветастому поясу, на котором у нее висел черный чехол. Из этого чехла она извлекла короткую подзорную трубу и посмотрела через нее. Теперь стало видно, что на телегах едут какие-то люди в узких штанах и цветастых рубашках, с необычной желтой кожей. У всех были бритые макушки с длинными чубчиками.

Заноза отпрянула от неожиданности, когда прямо перед ней пролетело какое-то огромное чудовище, опустила трубу… и увидела большое насекомое, с разноцветными и очень яркими крылья. На юге Галактона жило множество всяких разновидностей насекомых, а этот конкретный представитель напоминал что-то среднее между большим кузнечиком и стрекозой, но с крыльями бабочки. Он, жужжа, попытался сесть на трубу, но Заноза отогнала его, подкрутила настройку и опять посмотрела. Теперь она увидела, что парой черных жеребцов, которые запряжены в фургон, управляет Мармадук. Он как раз выпрямился во весь рост и оглянулся.

– Это колдун! – крикнула Заноза, поспешно пряча трубу в чехол. – А Ловкач наверное в фургоне. Сейчас догоним, надаем им по ушам и освободим его!

– Но их же много… – попытался было возразить Бобрик. Не слушая Кукса, схватилась за вожжи.

За это время стрекузнечик, которого она отогнала, успел сделать круг над головой Боя и вдруг опустилась прямо на его клюв. Страус, если так можно сказать о птице, от неожиданности стал по стойке “смирно”, вытянув ноги и шею. Его оранжевые глаза сошлись к клюву и выпучились еще больше прежнего, став в результате размером с блюдца. Стрекузнечик громко загудел, помахал разноцветными, будто горящими крыльями, и неторопливо пошел по клюву, рассматривая свои перевернутые отражения, которые возникли в глазах страуса. Рыжий хохолок на голове Боя встопорщился, он разинул ключ, душераздирающе заорал и вдруг с размаху ударил лбом о землю.

Дорога, ведущая от Лаверикса к океану, существовала уже много-много лет, она была плотно утрамбована копытами, колесами, ногами и лапами тех, кто за это время ездил и ходил по ней. Голова страуса с громким стуком ударилась о нее и отскочила, словно мячик – Занозе показалось, что если бы не шея птицы, то голова сейчас подпрыгнула бы и покатилась вниз с холма. Бой ошарашено потряс головой. Стрекузнечик оказался настырным – он никуда не делся с клюва птицы, а наоборот, подошел уже совсем близко ко лбу. Сложив крылья за спиной, стрекузнечик приподнялся на задних лапках и правой передней оперся прямо на глаз страуса, при этом глядя куда-то в сторону. Будто усталый путник, который с вершины утеса, опершись на ствол растущего там одинокого дерева, обозревал открывающуюся вокруг местность. Бой, ошеломленный и перепуганный пуще прежнего, издал еще одно пронзительное курлыканье и припустил изо всех сил. Его длинные голенастые ноги замелькали как спицы очень быстро вращающегося колеса, и воздух засвистел вокруг фургона.

Мармадук услышал позади какой-то шум, привстал и оглянулся. С вершины холма, по которому они только что проехали, неслось размытое пятно, состоящее в основном из дорожной пыли. Колдун сумел разглядеть какое-то странное существо, запряженное не то в большую карету, не то в небольшой фургон. Все вместе это быстро приближалось к ним, издавая на ходу тонкий звенящий звук, который постепенно превращался в более низкий, надсадный вой. Мармадук прищурился и увидел двух детей. Он ахнул, узнав в одном из них аксу, повернулся и хлестнул черных жеребцов, одновременно крича Амору Купидору:

– За нами погоня!!!

Кукса и Бобрик одновременно вцепились в вожжи и дергали их в разные стороны, вопя на страуса и друг на друга. Ноги Боя превратились в серые пятна. Он уже почти летел, вытянув шею параллельно земле, рассекая воздух клювом (на котором все еще сидел стрекузнечик).

На телегах по команде Купидора снежники открыли большие плетеные корзины. Воспользовавшись висящими на шеях варежками, они начали доставать из корзин свои секретные боевые снаряды и вставлять их в духовые трубки.

Запряженные в фургон колдуна черные жеребцы уже бежали во всю прыть, но до скорости, которую развил Бой, им было далеко. Настырный стрекузнечик, обхватив клюв страуса всеми четырьмя лапками, прижался к нему, словно наездник к норовистой лошади. Глаза страуса все еще были скошены к клюву, и он несся, не разбирая дороги. Вокруг все гудело и подпрыгивало. Мимо промелькнула замыкающая телега, где суетились и размахивали длинными трубками белокожие люди с длинными чубами на макушках.

Кукса, Бобрик и Мармадук одновременно заорали, а в следующий момент Бой пронесся мимо. Борт одного фургона чиркнул по борту другого, ветер растрепал волосы на голове колдуна, а черные жеребцы, испуганно заржав, встали на дыбы и так рванулись вперед, что тут же врезались в первую телегу. Там снежники уже собрались вдоль борта, приставили заряженные трубки к губам и прицелились. От удара все они упали друг на друга и образовали живописную кучу малу по середине телеги. Один из них все же успел выстрелить, но совсем не туда, куда собирался, а вниз.

Клубы поднятой страусом пыли опали, но почему-то пыль при этом потеряла свой цвет, побелела. Из-под перевернувшейся телеги растеклись извивающиеся ледяные змейки. Они быстро охватили телеги и фургон со всех сторон и слились в единую блестящую голубым поверхность. Пыль уже превратилась в снег. Крупные хлопья медленно падали на тела снежных людей, которые, постанывая и щупая бока, медленно вставали. Мармадук сидел, обхватив себя руками за плечи, и дрожал – ему казалось, что прямо из жаркого лета он вдруг попал прямиком в снежную зимнюю вьюгу. Единственное, что согревало сейчас его душу – ни безумного существа, ни фургона, ни страшного маленького чудовища видно уже не было. Позади колдуна откинулся полог и разбуженные Топ с Ганкой удивленно высунулись наружу.