Текст книги "Другая жизнь"

– А что вы хотите от меня услышать, командир?.. – Барон был озадачен моим напором.

Я повернулся к нему. У барона молодое открытое лицо и умные, но очень встревоженные глаза. Попробую напрямик:

– Ваша светлость, мне хотелось бы услышать, почему я должен рисковать всем отрядом за мизерные деньги в деле, которое оказывается не простым наймом. Я хотел бы понять, что мне сказать своим людям: за что им сражаться, когда городок осадит многочисленный противник. Я хотел бы знать, что мне сказать вашим противникам, которые наверняка перед боем пришлют мне предложение перейти на их сторону, за бо́льшие деньги, разумеется. Я хотел бы услышать, кто нам заплатит, если завтра вас ненароком прирежут в вашем же замке.

Барон посерел; он не был трусом, но эту возможность он, по молодости, не учел. Он хотел вытереть выступивший пот, но шляпа помешала. Снять ее стоя он не мог. Воспитание. Я махнул рукой Немому, он подбежал.

– Стол, два стула, для его светлости и меня, вино и чай.

Немой кивнул. За ним подскочил охранник барона.

– Вам что-то нужно, любезнейший? – остановил я его. Тот остановился. Барон махнул ему рукой, отсылая в сторону.

Из ближайшего дома два горожанина уже несли стол, за ними шел Немой с красивым креслом в руках и табуреткой под мышкой. Я принял у него кресло и подставил барону. Тот сел и только тогда снял шляпу и бросил ее на стол.

– Разрешите, ваша светлость? – Я показал ему табуретку. Тот опять махнул рукой. Я сел сбоку. «Почему бы двум благородным господам не сесть там, где им хочется…» Откуда это? Надо вспомнить.

Возникли два фужера, две кружки, кувшин вина и чайник. Немой разлил все это и отступил на пару шагов. Барон взял вино, я – чай. Он посмотрел на меня, поставил фужер, схватил кружку чая и отпил половину.

– Правильно, ваша светлость, – я решил нарушить молчание первым, за столом это разрешалось. Вот ведь, не подумал – а действительно, усадив барона за стол, решил сразу несколько церемониальных трудностей, – не следует в вашем положении пить вино из чужих рук.

Барон поперхнулся, об этом он тоже не подумал.

– Пейте смело, ваша светлость. В чай трудно подмешать яд, и здесь мы случайно. Это я вас предупредил на будущее. – Чай-то был свежий, из Южной провинции, недешевый.

– Что вы говорили про замок?.. – наконец выдавил он.

– Ваша светлость, а вы всем доверяете в своем замке? И сразу второй вопрос: не появилось ли в вашем окружении новых людей, уже после событий, о которых, я надеюсь, вы мне расскажете.

– Своим людям я доверяю, они со мной не первый год. Да их всего несколько человек, вы же знаете. Из новых – два каменщика, ремонтируют комнаты; наконец хоть какие-то деньги на это появились. И еще в охрану взяли одного, вон стоит в шлеме с шишаком. Хороший боец.

– Откуда он?

– Не знаю, наняли после тех событий, на всякий случай.

– И про этот случай расскажите, ваша светлость, если можно…

Барон снова отхлебнул из кружки, я долил по новой.

Все оказалось заурядным, как старое пиво в захудалом кабаке. Родственники, родня по дяде, приезжали и раньше, сразу после мора. Но городишко был почти пустой, поля заброшены, замок без ворот с разворованными комнатами… Брать нечего. Потрепали молодого барона по плечу, с собой не взяли, а был готов: хоть какие, но родственники. Все лучше, чем мерзнуть в заброшенном замке. Не взяли. Хорошо, остался жив старый слуга, друг погибшего отца еще по детским играм. Он и вы́ходил пацана, и внушил ему, что теперь тот барон, в ответе за город. И другим оставшимся втемяшил это. Жаль, умер два года назад, правда успев увидеть и новые ворота в замке, и мясо на столе вместо луковой похлебки и моченой репы.

А родственники вернулись. Пожилые не стали пачкаться, прислали своего сына с двумя товарищами. Те повели себя нагло, как хозяева, в отремонтированном замке, во всем городке. Барон терпел, не зная, как к этому ко всему относиться. Но когда пришлые попытались прилюдно его унизить, не вытерпел и приказал верной охране вышвырнуть наглецов за ворота городка. Те, протрезвев, стали орать непристойности и пообещали вернуться, отобрать замок и повесить барона на новых воротах. И он им верил. Семейка была паскудная, способная на все.

– Насколько они сильны? – задал я главный вопрос.

– Не думаю, что может прийти большой отряд. Наемникам надо платить, а они очень жадные. Своих людей, как у всех баронов, не больше двух десятков, ну и сами подраться любят. Их там человек пять – десять.

– И наймут человек двадцать, чтобы здесь пограбить. Итого около тридцати. Нас десять; у вас, ваша светлость, сколько бойцов?

– С этим новым – шесть. И я. Семеро. Вы обещали, что сможете быстро позвать остальных, командир.

– По поводу новичка… Сегодня же отправьте его с поручением куда-нибудь далеко, месяца на два. Если вернется – значит, зря на человека наговариваем, но здесь рисковать нельзя. За людьми я пошлю, главное – чтобы они успели. Остается три вопроса. – Я взглянул барону в глаза.

– Я вас слушаю, командир.

– Первое: мне нужна помощь горожан.

– Вы же знаете, они не будут воевать.

– Помощь их нужна сейчас, так сказать, в подготовительных мероприятиях. Во-вторых, когда все начнется, я должен командовать и вашими, ваша светлость, бойцами. Надеюсь, вы нам доверяете. И чтобы это была взаимная уверенность, возникает третий вопрос, денежный. Вам неприятно это слышать, мне неприятно это говорить, ваша светлость, но люди будут охотнее сражаться, зная о хорошем вознаграждении. Мы нанимались на охрану городка, но не на столкновение баронских дружин, это немножко разные вещи. Наш опыт позволит справиться и с этим, но хотелось бы подкрепить его звонкой монетой.

– Я могу быть уверен, что вы справитесь?

– Ваша светлость, вы можете быть уверены в главном – мы все сделаем для этого. И не побежим. Вот в чем вы можете быть уверены твердо.

– Хорошо, командир, договорились. Двойной оклад в случае нападения.

– И мое общее руководство.

– Хорошо.

– И горожане.

– Что они должны сделать?

– Немножко поработать на благо своего барона, если не хотят сменить его на нового. Да, еще, ваша светлость: вы, надеюсь, понимаете, что нужно защищать весь город, а не только замок. В замке не отсидеться, да и главная ценность – это городок с жителями.

– Да, я понимаю.

– Это приятно слышать, ваша светлость.

4 утеля 318 года. Утро. Каррг. Лиса

Отправленный с секретным письмом новый охранник барона объявился через два дня. Никуда он не уехал, конечно, а попытался во главе пятнадцати человек ворваться ранним утром через ворота. Еще десять человек уперлись в заднюю калитку. Калитки как таковой уже не было. Дверь снаружи выглядела как обычно, а внутри проем был заложен сырыми бревнами и завален камнями. Долбиться там можно было до второго мора. Горожане под началом Кувалды за день работы решили этот вопрос.

У ворот, на мосту, нападавших тоже ждал сюрприз. Мало того что ворота были закрыты на ночь, так еще и половина моста была разобрана. Пройти по доскам и лагам было можно, а вот лихо проскакать на лошадях не получилось.

Пока пришлые с бранью колотили по воротам, приказывая открыть, мы уже проснулись и встали по местам, благо казарма находилась прямо в привратной башне. Я уже примерилась подстрелить самого ретивого, но Старшой меня остановил.

– Не стрелять! – крикнул он громко, отдавая приказ не только мне.

– Почему? – вырвалось у меня.

– Попробуем договориться, после первой крови уже никак не получится. – Он подошел к парапету. – Кто такие? Что хотите?

– Открывай, не то повешу! Хозяин приехал, господин барон! – закричали с моста.

– Барон в замке завтракает, велел не беспокоить, – спокойно ответил Старшой. – А вы кто?

– Открывай, паскуда, хуже будет!

– Ой, боюсь, боюсь… Проваливайте по-хорошему.

Оттуда снова послышалась брань, но чей-то властный голос перекрыл ругань. На той стороне рва три всадника в богатых, но старомодных кирасах включились в разговор.

– Эй, наемники! – крикнул один из них, что постарше. – Этот город мой по праву. И это не ваши дела. Я заплачу вам вдвое. Откройте ворота, мы сами разберемся с самозванцем. «Мое по крови, мое по праву».

– А что ж вы, ваша светлость, дальше не продолжаете? – ответил Старшой. – «Мое по крови, мое по праву, мое по силе, мое по чести». Так ведь вроде?

– По силе и по чести – тоже мое. Открывай.

– По силе – пока не знаю, а по чести – точно не ваше. Уходите.

– Ладно, вас предупредили, перевешаю всех. Ломайте!

Одновременно с новыми ударами по воротам пришлые стали стрелять из арбалетов. Наши благоразумно не высовывались, а двое горожан, поглядывавшие на приезжих, сразу получили по болту. Один вывалился в ров, второй скатился по лестнице во двор.

– Чего они ждут? – Я дернула Старшого за рукав.

– Они небось калитку ломают, – ответил тот.

И точно, через минуту прибежал вдоль стены Рыбак, поспешил к Старшому.

– Двадцать человек. Двенадцать в броне, восемь с бревном, – запыхавшись, доложил он. – Еще стучат, но уже поняли, что без толку. Мы не стреляем. Барона предупредили.

– Ага, значит, главные силы были там. Пока нам тут мозги заговаривали, хотели через калитку вломиться и барона порешить. Оставайтесь там, посматривайте по сторонам. Каждые пятнадцать минут докладывать, что и как. Да, за спины посматривайте, чтобы никто вам сзади не ударил, есть у них тут кто-то еще наверняка.

– Хорошо, командир.

Рыбак убежал. От замка прискакал барон. С ним были двое верховых и еще двое в броне бежали сзади.

– Ваша светлость, к краю не подходите, уж больно у вас кираса заметная. – Старшой остановил барона на лестнице.

– Сколько их?

– Пока человек сорок.

– Сорок?! – Барон побледнел.

– Да, ваша светлость, всего сорок. Из них бойцов – не больше половины, так что, учитывая наши стены, пока мы сильнее.

– Вы меня успокоили. Наши действия?

– Так, двое у вас в замке, пока можно. Двоих оставьте у меня, в резерве. Пройдите по городку, соберите кого сможете. Кто посильнее – к нам сюда, подтаскивать припасы, если что; остальных – вокруг по стенам. Только чтоб не лезли на рожон, а просто смотрели. Трупов пока хватит.

– Трупов? Уже? – Барон снова побледнел.

– А как же, ваша светлость, уже воюем. – Старшой показал рукой на кровь на ступеньках, оставшуюся после падения одного из бедолаг. – Не мешкайте, ваша светлость, время дорого.

– Да-да… – и барон спустился со стены.

Вдоль рва показались неприятели, идущие от калитки. Человек десять тащили здоровое сучковатое бревно, остальные шли рядом. Один из них подбежал к новоявленному барону, что-то сказал. Тот махнул рукой на ворота, потом своему сопровождающему. Запел рог, из-за поворота дороги выбежали еще люди.

– Говоришь, пока сильнее, – я показала Старшому на них, – а там еще человек двадцать.

– Ну что ж. Хорошо, что его светлость этого не видит. «Меньше знаешь – крепче спишь».

– Мне стрелять?

– Погоди, пусть бревно подтащат поближе; поработают, устанут – и за новым не пойдут.

И началось. Что там пришедшие пообещали своим наемникам, не знаю. Но лезли те упорно. Не город же на разграбление, зачем тогда захватывать руины? Хотя, с них станется и такое. Пальба началась с двух сторон. Через полчаса они разобрали хлев, стоящий за стеной. Скотины там не было. Вчера еще Старшой приказал загнать ее в город. Теперь она радостно жевала сено и наво́зила городскую площадь под окнами барона. Смех. Зато этим не досталась.

Досками заложили провал в мосту и, прикрывшись щитами, стали высаживать ворота. Мы же стреляли сверху, бросали камни – развлекались. Снизу отвечали тоже мощно. С арбалетами было человек пятнадцать. Я, прыгая от бойницы к бойнице, пыталась достать тех, кто в броне. Вполне успешно.

Всадники стояли вне досягаемости, ждали, когда не выдержат ворота. Наконец те затрещали. На самом деле Кувалда специально стал их приоткрывать, снимая засовы. Посмотрим, удастся ли новая хитрость Старшого.

– Приготовиться! – заорал он. – Все по местам! Давай!

Кувалда убрал предпоследний запор. Удар, последняя балка не выдержала, треснула, ворота распахнулись.

Толпа с ревом бросилась внутрь. За воротами все было в дыму, костры с мокрыми тряпками заволакивали все мутным облаком. Нападавшие ринулись в узкий переход между башнями, стараясь вырваться на улицу. Конные рванули через мост за ними. За дымом их ждала новая глухая бревенчатая стена. Толпа сгрудилась перед ней, сзади подперли всадники. Сразу же из окон башни полилось масло, заставляя скользить и падать. Шум, ругань, звон железа, кто-то пытался влезть на частокол, кто-то стал таранить двери башни, но в давке это было сделать трудно… И все.

По команде Старшого Немой с Кувалдой одновременно выбили подпорки, и несколько десятков здоровенных бревен, которые два дня заносили на помост правой башни под видом ремонта стены, с высоты крыши второго этажа свалились в узкий проход, круша все внизу.

Мощный удар потряс обе башни, но они выдержали. Внизу, в дыму костров, жуткий стук падающих бревен сменился хрипами и стонами. Две трети вражеского отряда оказались задавленными.

Мне стало страшно. Тряхнула головой. Если бы они прорвались, мне надо было просто застрелиться. Женщина-наемница – первостатейная добыча для любого. Или городок с мирными жителями, или жизнь этих людей. Все по-честному.

Те, кто не попали в обвал, оглушенные, бежали обратно через мост. Даже один из командиров, без лошади, с сорванным с головы шлемом, шатаясь, ковылял по мосту. Дернула Старшого за рукав, показала на него.

– В ногу, если сможешь.

Чего тут мочь… упал, с болтом в бедре.

– Хак, Прут, вон того забрать. – Старшой свесился с парапета. – Слушать всем! Не стрелять! Все. Конец. Кто дернется – повешу.

Конец так конец. У нас убило одного из охраны барона и пятерых горожан. У нападавших – тридцать шесть убитых и задавленных насмерть, десять серьезно раненных. Еще двенадцать – в плену, считая старого барона. Повоевали.

Наш барон ходил как именинник. Завалы разобрали, мертвых похоронили. Через неделю приехали выкупать пленных. Родственники подписали барону все документы на замок и город, «на вечные времена», как там у них это называется. Выкуп за старого барона достался нам. Старшой приказал часть поделить между ранеными. За убитых семьям должен был платить их наниматель.

Авторитет Старшого взлетел до небес. Наши поняли, что махать мечом – не самое главное. Голова – она важнее. Особенно у начальства. Только где там наши ветераны?..

17 выха 318 года. Утро. Пустоши. Второй

Накаркал Старшой… Я и сам монахов не люблю, но все надеялся на лучшее. Мало того что попытались заставить нас выполнять всю грязную работу, так еще и относились как к слугам. На второй декаде не выдержал даже Весло. За какое-то хамское обращение взял одного монаха поперек живота и бросил в только что собранный от коновязи навоз. Церковник заорал, набежали остальные, но четверка из Весла, Сержанта и Братьев, стоящих рядком, успокоили горячие головы. В общем, взаимопонимания не получилось. Стали даже еду варить отдельно. И это к лучшему, кормили нас монахи отвратно, экономили на всем.

До пустошей шли дней двадцать, там простояли еще столько же, пока монахи свозили с двух монастырей разное добро. Местные жители смотрели косо. Соседство со святыми людьми, похоже, не сильно радовало их души. Настроение было пакостное. По вечерам вспоминали Старшого, с его веселыми чтениями. Пересказывали особенно понравившееся. Вот ведь, без году декада в отряде, а уже привнес свои традиции. Как они там справляются, интересно?

Собрали подвод двадцать. Раньше никто бы не посмел напасть на монашеский обоз. Теперь времена другие. Чем боги не шутят… Шли осторожно. Один раз ночью местная шайка пыталась угнать пару телег. Отбили, двоих порезали. Еще через ночь то ли волки, то ли еще какая-то хищная живность испугали лошадей. Запалили большие костры вокруг стоянки. Отогнали. Больше происшествий и не было.

На полпути назад столкнулись на дороге со встречным караваном. Тоже монахи, но из другого монастыря. Стало понятно, почему наши святоши так торопились. Мысль ограбить пустой монастырь пришла не к ним одним. Глава встречных долго орал на наших, что это их, встречных, добро, и монастырь принадлежит их епархии. Наши орали еще громче, что впервые слышат такую наглость. Ну и так далее. Думал, подерутся. Но святые отцы сами кулаками махать не стали. В обозе же противников воинов не было. Похоже, те оказались еще более жадными, чем наши, и понадеялись только на себя и караванщиков. Те хоть и были вооружены, но на призывные вопли своего старшего отнять наше добро только похмыкали в ответ. Наши мятые кирасы и облезшие шлемы, хочешь не хочешь, отбивали охоту посмотреть еще и на наши обнаженные мечи.

Опытного наемника как раз и выдают эти мелкие детали. Неуставная сбруя, непонятная новичку, но такая удобная тебе. Старые ремешки, вытертые до белесости, но такие мягкие. Ножны с разбитой в нужном месте горловиной. Кираса, почти целая с одной и сильно помятая с другой стороны, в зависимости от твоей любимой стойки. Арбалет с обрезанным под плечо прикладом. Копья разной длины. И прочее. Даже штаны и сапоги. У кого-то все в лямках и карманчиках с ножами и болтами, а у других, предпочитавших ближний бой, гладкие и ушитые под поножи.

Разошлись. Встречные рванули дальше, надеясь подобрать хоть то, что не смогли оторвать наши наниматели. Мало им достанется. Библиотеку, кстати, монахи не тронули. Я, побродив по ней в монастыре, нашел полки с нецерковными книгами. Две забрал. Втихаря. «Сказки про девочку Иту, говорящего енота и избушку на кошачьих лапках». Своим детям бы почитать… Да. Подарю Лисе. И «Хождение вокруг света на корабле «Отрок» его сиятельства графа Моранна со товарищи, по приказанию и во славу герцога Корроннского, с описанием всех земель, народов, трудностей и открытий, выпавших на их долю». Здоровенный том. По виду очень старый, с забавными картинками. Стоял почему-то как раз за детскими книжками; не увидел бы его, если бы сказки не стал вытаскивать. Если допру такую тяжесть, подарю Старшому. Хорошо хоть весь скарб ехал на телеге, на горбу бы не понес.

Дотопали обратно до монастыря, стоящего в небольшом городке вплотную к замку вполне приличных размеров. Старшина всю дорогу ехал на телеге, ослаб совсем. За платой пришлось идти мне. Глава монастыря как раз выслушивал отчет монаха, который верховодил у нас в караване.

– Я понял, что особых трудностей не было, брат мой, – начал он свой разговор.

– Все целы, все здоровы, – не понял я его вопроса, – караван пришел в полном порядке.

– Слава богам, все хорошо, – продолжил он.

– Слава, слава. Мы хотели бы получить свои деньги и отправиться дальше, если, конечно, мы вам больше не нужны.

– Мы же заплатили вам вперед! Какая еще плата, брат мой? – сделал удивленное лицо церковник.

– Вы заплатили нам аванс, очень небольшой, а остальное? – Я заставил себя говорить вежливо.

– Мы договаривались оплатить трудности, если они возникнут. Вас кормили, проблем не было, так что же еще, брат мой? Идите с богами, мы помолимся за вас.

Сказать, что я оторопел, это мало; вот ведь наглость!

– Мы оговорили сумму, получили только часть, за боевые дни должна была быть отдельная плата. А ели мы свое. – Я медленно закипал.

Монахи переглянулись.

– Вы сделали доброе дело. Оно вам зачтется. Зачем гневить богов, отбирая последнее у монастыря?

– Мы привезли намного больше, чем нам причитается. Оставим богам богово, а мне надо кормить своих людей. Я жду денег, – попытался надавить я; ну не политик я, не политик…

– Хорошо-хорошо, давайте завтра утром. Я все приготовлю. – Вот эти слова мне совсем не понравились.

Вышел, пошел к своим. Старшина, не вставая с топчана, полулежа, отпивался своим чаем. Хорошо хоть в сознании. Пекло с Веслом сидели рядом.

– Проблемы?

– Денег не дали, сначала сказали, что все свое мы уже получили.

– А потом?

– А потом… а потом – суп с контулукским бобром…. Завтра, все завтра.

– И что?

– А то, что до «завтра» мы можем не дожить.

Пекло подпрыгнул.

– Что они нам сделают, монахи-то?

Я сел за стол, выпил кружку, не почувствовав вкуса.

– Нас всего восьмеро. Нашпигуют стрелами. Или отравят, или запрут.

– Девять, но все равно. Да, позовут баронскую стражу из города, она у них в руке, точно. А там человек двадцать. Не много, но драться с ними – значит перейти из наемников в разбойники. Выпишут грамоту о нас как о банде и разошлют везде. Куда тебя опосля пустят?

– Вот твари…

– Это точно. Что будем делать, Старшина?

– Драться нельзя. Ждать тоже смысла нет. Надо уходить.

– Что, вот так просто уйдем? – и я, и Пекло спросили одновременно.

Весло только усмехнулся, а Старшина отхлебнул из кружки.

– А что вы предлагаете? Что? Поджечь монастырь? Нагадить посреди двора? Перестрелять их тут всех? Идея хорошая, но Весло прав: после этого нас будут искать как разбойников.

– Накаркал Старшой… – повторил свою мысль я.

– Жаль, нет его, – Пекло выразил общую мысль, – он бы что-нибудь придумал… – Пекло осекся, виновато посмотрел на нас со Старшиной.

– Да-да, давай нас, старых, в компост списывай. Сам-то еле ходишь, а туда же. – Мне стало обидно.

Весло снова ухмыльнулся:

– Пойду Сержанта с Синим повеселю. Братья с Барсуком юмора не поймут, а эти поржут хоть. Как Старшина, Второй и Пекло неполученные деньги делили. Помрут со смеха.

17 выха 318 года. Утро. Кунтт. Сержант

Помрешь со смеху. Вечером, пока братия вкушала ужин, тихонько снялись. Монастырские служки не хотели выпускать телегу за ворота, Второй вытащил мечи наполовину из ножен и с лязгом вдвинул их обратно. Подействовало. Ушли. Все дорогу назад разговоры крутились вокруг того, что скажем молодежи… ну, Старшому, короче, про то, как нас монахи обманули. Синий с Барсуком предлагали вернуться, монахов обокрасть и поджечь. Весло невозмутимо кивал головой. Старшина со Вторым тихо матерились. Я и сам был готов поржать над командирами, если бы не глотал дорожную пыль вместе с ними. И зазря. Что ж. Всякое бывает. Иногда плевое дело, а год кормит. А иногда и так.

За два перехода до городка остановились в таверне на перекрестке дорог. На последние деньги. Ха. Старшина хотел уже лошадь с телегой продать, но всем тащить снарягу на себе не улыбалось, скинулись у кого что было, хватило на овес и себе на еду на оставшиеся дни.

В таверне толстый хозяин в чистом переднике и с лукавыми глазами осмотрел наше оружие.

– Опоздали вы, бойцы.

– Не понял, куда опоздали? – Второй облокотился на стойку. Мы рассаживались за столом, хлебнуть горячего и другого «горячего» на ночь.

Хозяин еще раз осмотрел нас, выставляя кружки:

– Так драка закончилась.

Второй оглянулся на Старшину, тот удивленно поднял брови. Остальные встали из-за выскобленного добела стола и подошли к стойке.

– Как закончилась, – решил подыграть Весло, – а мы как раз туда идем…

– Так вас кто хотел нанять-то? – Пузан нарезал ковригу большими кусками. – Эй, на кухне, быстрее давайте, уважаемые есть хотят. У нас такое жаркое, сам старый барон всегда раньше заезжал ко мне. Так вы за кого должны были воевать, уважаемые?

Мы опять переглянулись.

– Мы в городок шли. А что там?

– А, так вы к молодому барону шли… Опоздали. Садитесь, уважаемые, вот и жаркое.

Пахло обалденно, мы расселись вокруг стола. Только Второй остался у стойки, но к кружке даже не притронулся. Хозяин разливал по горшкам варево из большого казана, который держали двое чумазых парней. Женщина, скорее всего – жена хозяина, обильно посыпала в горшки порубленную зелень.

Слюна текла, но кусок в горло не лез. Неужто и молодых там порубали?..

– Так что там с баронами, хозяин? – как бы и не особо интересуясь, переспросил Весло.

– А как жаркое удалось, кушайте на здоровье! Бароны – что бароны… Вы к молодому в город шли? Так опоздали. Он нанял бойцов отменных. Ох, звери просто, говорят. Старый барон из Киррха приехал с войском – нашего молодого барона воевать. Чтоб, значит, замок с городком отобрать. Войско большое. Под сотню бойцов, говорят, было.

Тут уже даже Братья перестали есть. Сто бойцов. Армия. Старшина посерел лицом. Я подумал о Лисе… сто наемников… вспомнил разрушенные и сожженные городки, тела защитников и простых жителей. Залпом выпил кружку, не почувствовав вкуса.

– И что, заняли городок? – Голос Весла дрогнул.

– Какое там… Эти наемники, что у молодого барона, – всех положили, старого барона в плен взяли и еще два десятка бойцов. А остальных – в куски. Битва, говорят, была как при захвате Островного замка в давние времена его сиятельством герцогом Корроннским. Да.

Теперь уже и Второй с Веслом залпом выхлебали кружки.

– А этих-то, защищающих, много погибло? – Я посмотрел на толстяка.

– Да нет, говорят, в самом замке только каких-то горожан нечаянно подстрелили. А так все целы.

– А кто у наемников командир?

– Имени главного не знаю, они его только старшим и называют. Перо здоровое черное на шлеме. Сыновья в город за солью ездили, видели его. Молодой, но как скажет что, так все бегом выполнять…

– Да, он такой. Послушайте, уважаемый, налейте нам еще по кружечке. Уж больно ром у вас забористый. А жаркое – выше всяких похвал. Хозяйка, за ваше здоровье!

Выпили еще по кружке. Хлебали. Искоса посматривая друг на друга. Наконец Синий не выдержал:

– Если Старшой сто человек положил, я его книжки сам носить буду.

Похмыкали, настроение улучшилось.

– А если он еще и деньги за барона получил, – Пекло облизал ложку, – баронский выкуп за пленение в честном бою… Можно будет монахам простить.

– Нет уж. Нечего им прощать, – Второй откинулся на спинку скамьи, – боги простят. А мы – нет.

– Ну-ну.

Подошли к городку. Крестьяне по дороге без опаски посматривали на нас. Чувствовалось, что власть в округе есть. Городок встретил строительством. Две башни на входе соединяли поверху, над воротами, превращая в единое могучее сооружение, способное отстаивать проход. Бойницы и спускные отверстия под камни и смолу красовались новой кладкой. На парапете стояла Лиса, махая нам шлемом. Ее рыжая грива развевалась на солнце. Значит, живы.

Припылили к воротам, наверху уже скалили зубы почти все наши.

– Что-то телега у них одна, – крикнул кто-то, – наверное, только драгоценными камнями брали за работу.

– Открывайте.

Ворота без скрипа распахнулись. Старшой стоял в проеме, за спиной маячил Немой, куда ж без него.

– Все целы? – Старшой считал нас по головам. – Без ран?

Я кивнул головой.

– Все, – облегченно закончил считать Старшина. – Как у вас? Отдохнули?

– Да, отоспались и отъелись. Хак, прими лошадку, она у них еле идет. Как поездка по богомольным местам?

– После расскажем.

Проем между воротными башнями заканчивался еще одной стеной с бойницами, которую надо было обходить справа или слева. Проемы были достаточно большими для проезда лошади с телегой, но при желании перекрыть их можно было за пару мгновений. Умно. Когда только успели.

Вечером поделились успехами. Я был уверен, что Старшой обсмеет наш поход и бегство от монахов. Старшина плох, ему все равно, а Второй уже сидел ощетинившись, готовясь к насмешкам. К удивлению всех, Старшой одобрил наше бегство из монастыря.

– Правильно сделали. Братство за спиной никого не оставляет. Там опыт закулисной борьбы многовековой. Обвинили бы в грабеже или посадили по-тихому под замок, чтобы вы годами у них в подвалах камни тесали за похлебку. Изначальна идея была гнилая, но уж раз влезли – хорошо хоть, что ушли. Мы тут заработали, так что на выпивку хватит. Оружия и брони – на армию. Жаль, городок маленький, нас не прокормит долго, а то можно было бы подольше погостить.

Второй покхекал, но промолчал. Я переглянулся с Веслом.

– Синий обещал твои книги таскать, когда про сто человек узнал.

– Да поменьше их было, и не я один с ними бился.

– Все равно.

Второй снова кашлянул.

– Кстати, о книгах. Вот тебе подарок за успехи: Весло, передай ему вон тот мешок. Дарю.

Старшой взял котомку, развязал и вынул оттуда две книги.

– Сказки – для Лисы, а большой том… не знаю, сгодится ли тебе, но ты же книжки любишь.

Старшой встал, взял тряпку и вытер стол. Потом осмотрел книжку со сказками.

– «Девочка Ита…» Здо́рово! Лиса, держи, тебе понравится. – Взял толстенный том, завернутый в тряпку, развернул и аккуратно положил на стол. Полистал. Закрыл. Перевернул. Снова открыл. Зачем-то понюхал. – Граф Моранн, корабль «Отрок»…

Сел, обвел нас взглядом и… засмеялся. Второй насупился:

– Ну вот, зря такую тяжесть таскали… В печку.

Старшой накрыл книгу руками:

– Сколько вам монахи обещали заплатить? Да все равно… Если это не подделка, а это не подделка, клянусь кирасой Сержанта, то за эту книгу в столице несколько человек были готовы заплатить золотом по ее весу.

Второй поперхнулся. Старшина покачал головой. Весло приподнял тяжеленный здоровый том, взвесил в руках и осторожно, как ребенка, положил обратно на стол.

– Лиса, налей всем этого пойла, – Второй показал рукой на чайник Старшины, – что-то в горле першит.

– Не зря, значит, сходили, – рассмеялся я. – Второй, ты где ее прихватил, искать не будут?

– Нет… надеюсь.

– Продавать не дам. – Старшой стал заворачивать фолиант в тряпку.

– Да мы и в столицу не торопимся, успокойся. Храни на черный день. – Старшина хитро улыбнулся. – Почитаешь хоть вслух?

– Вам сказки хватит, вон Лиса вечером почитает.

25 выха 318 года. Утро. Каррг. Лиса

Наши победные боевые действия перебаламутили весь край. Клан баронов Киррхов был наглым и воинственным. Многие имели на них зуб, но ничего не могли поделать. Убийство нами двоих из них и пленение старого барона ослабило их позиции. Многие захотели вернуть свои земли и городки, которые попали под тяжелую руку киррхских баронов в смутные времена.

Столица никогда не лезла в дела их светлостей на местах. Главное, чтобы признавали власть корроннского герцога… ну и еще не слишком уж бесчинствовали, а кто там у кого что отвоевал – сами разбирайтесь. На то и контулукский тигр в лесу, чтобы кабан не дремал.

Наш молодой барон крепко встал на ноги. После драки к нему отошли еще несколько деревень, о которых он раньше и не заикался. Почувствовав власть и порядок, в городке появились и кой-какие купцы с продажей и закупкой. Народ повеселел, нас все еще чествовали как героев.

Старшина болел, Второй почти безотлучно находился возле него. Все текущие дела вели Сержант со Старшим. Барон Старшого и считал главой отряда, поэтому когда от него пришли за командиром, то обратились именно к Старшому. Тот хотел по субординации передать Второму, но тот только махнул рукой, мол, сами разбирайтесь.

К его светлости отправились втроем. Старшой, Сержант и я. Да, еще Немой, но тот ходил за Старшим как хвост, и к этому все уже привыкли.