Текст книги "Дзержинский. От «Астронома» до «Железного Феликса»"

В Рязанском уезде на основании декрета СНК был объявлен красный террор против кулачества: после 12 расстрелов напуганное кулачество пошло на уступки властям[684]684
  Петроградская правда. 1918. 23 апр.


[Закрыть]. В селе Белоярское Барнаульского района были заживо похоронены 3 человека[685]685
  Анархия. М., 1918. 27, 30 марта; Знамя труда. 1918. 5 марта.


[Закрыть]. В Петрограде применяли расстрелы комитет охраны города и милиция, в Москве продолжались солдатские и милицейские самосуды[686]686
  Красная газета. Вечерний выпуск. Пг, 1918. 9 марта.


[Закрыть].

Фиксировались и безусловные вопиющие злоупотребления при новой карательной политике со стороны отдельных представителей советской власти.

Впоследствии по одному из таких дел о расстреле Районным советом Петроградской стороны гражданина Марка Моисеевича Аптера было возбуждено уголовное дело. Арестованный 23 февраля 1918 г. и обвиненный в спекуляции мануфактурой, он был подвергнут заключению. 3 марта его жене было заявлено, что ее муж может быть освобожден до суда под залог в 35 тыс. руб. и при условии пожертвования в пользу Совета 15 тыс. руб. Деньги были принесены, но их не взяли, так как Аптер был уже расстрелян как контрреволюционер, спекулянт и за попытку взятки. Похожие сведения об этом расстреле «по постановлению Совета рабочих и Солдатских Депутатов Петроградской стороны» поместила на своих страницах петроградская «Красная вечерняя газета». Согласно заметке, крупный спекулянт Аптер, находясь под стражей, оскорблял «членов Совета и следственной комиссии…предложениями взятки в 25 000 рублей»[687]687
  ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 2. Д. 158. Л. 2–6.


[Закрыть].

Выданное жене 6 марта тело мужа свидетельствовало об ином: «резаные раны: одна в живот в область паха с выпадением кишок, а другая в правую руку, остальные огнестрельные: две в спину, в правую сторону, в лопатку и ниже и одна в затылок с направлением сверху вниз». В расследовании этого дела принял участие нарком юстиции, левый эсер И. З. Штейнберг. В результате был задержан весь личный состав следственной комиссии, но в дальнейшем дело ограничилось отдельными его участниками[688]688
  Зарубин А. Г., Зарубин В. Г. Без победителей. Из истории гражданской войны в Крыму. Симферополь, 1997. С. 66–73.


[Закрыть]. Вскоре его фигуранты были освобождены.

Наибольшие масштабы практика массовых расстрелов «на основании» декрета от 21 февраля 1918 г. приняла в Красном Крыму. Здесь 22–24 февраля 1918 г. было расстреляно и уничтожено другим способами (порою самыми чудовищными) как минимум 600 человек. К этим масштабным расстрелам и самосудам была причастна как местная власть, так и фактически контролировавшие ее «матросские массы». Среди жертв красного террора преобладали офицеры, но были и священники, представители прежней власти, обыватели. Декрет значительно усилил масштаб имевшихся уже репрессий, легализируя их. Московское правительство не было причастно к этому всплеску казней. Советский Крым, как и ряд других территорий, лишь отчасти контролировался им[689]689
  Артеменко Ю. А. Обзор Коллекции «Архив М. С. Урицкого» (из фондов Государственного музея политической истории России) //Политическая Россия: Прошлое и современность. Исторические чтения. Вып. V. «Гороховая, 2». 2008. СПб., 2008. С. 27.


[Закрыть].

Предполагал использовать смертную казнь на основе декрета «Социалистическое отечество в опасности» и петроградский Комитет революционной обороны, образованный в период немецкого наступления. В приказе комитета от 1 марта 1918 г. за подписями Н. И. Подвойского, М. С. Урицкого, С. И. Гусева говорилось об обязанности всех военных и гражданских пленных прибыть в течение 48 часов в Комитет по демобилизации, а всем неявившимся в комитет приказ грозил расстрелом как шпионам[690]690
  ЦГА СПб. Ф. 142. Оп. 2. Д. 39. Л. 1–3.


[Закрыть].

Все это стало возможным в условиях децентрализации управления страной и отсутствия единого органа борьбы с контрреволюцией и преступностью. Подобные случаи всячески осуждались советской властью и часто становились предметом публикации. Помимо гласной борьбы с самосудными расстрелами применялись и иные меры. Постепенно сокращалось количество организаций, имевших право расстрела (до июля 1918 г.), многие из них упразднялись, например, следственная комиссия в Петрограде. На участников самосудов заводились уголовные дела. Но окончательно решить эту проблему весной 1918 г. так и не удалось. В центре России удалось установить контроль над вынесением смертных приговоров лишь к середине апреля 1918 г.

На местах же продолжалась практика незаконных арестов и расстрелов, так как деятельность ВЧК сосредотачивалась главным образом в Петрограде и Москве и мало влияла на обстановку в стране в целом.

Вместе с тем следует отметить, что серьезнейшие недостатки были свойственны и самой чрезвычайной комиссии уже в первые месяцы ее деятельности. Ряд арестов ЧК было произведено без достаточных на то оснований. При их проведении, в частности в Саблинской волости Царскосельского уезда, по словам пострадавших, местными чекистами произносились «всевозможные угрозы, как-то: вытянуть жилы, расстрелять и прочее»[691]691
  ЦГА СПб. Ф. 142. Оп. 2. Д. 39. Л. 2 (об.), 3.


[Закрыть].

Предпринимались уездными чекистами и первые попытки создания псевдоконтрреволюционных организаций и заговоров[692]692
  Плеханов А. М. Дзержинский. Первый чекист России. М., 2007. С. 92.


[Закрыть]. В конце февраля 1918 г. фиксируются и первые случаи избиения арестованных сотрудниками уже самой ВЧК. Ф. Э. Дзержинский лично провел расследование этого дела. На протоколе допроса от 11 марта он отметил: «Комиссия рассмотрела и решила сделать самое энергичное внушение виновным и в будущем предавать суду всякого, позволившего дотронуться до арестованного»[693]693
  Вечерние известия Московского Совета. 1918. 25 дек.


[Закрыть].

В том же феврале 1918 г. произошел первый самосудный расстрел арестованного в ходе следствия членом ВЧК К. Я. Березиным[694]694
  Известия ВЦИК. 1918. 27 окт.


[Закрыть]. Следует отметить, что, несмотря на тяжесть совершенного деяния, Березин отделался достаточно легко. Его дело рассматривалось ревтрибуналом, но, учитывая ходатайство со стороны ВЧК, оно вскоре было прекращено. Впоследствии он станет сотрудником отдела по борьбе со спекуляциями и еще не раз – фигурантом различных «темных» дел. Осенью 1918 г., комментируя различные случаи злоупотреблений в ВЧК, в т. ч. Березина, Я. Х. Петерс называл его случайным лицом и сотрудником Петроградской ЧК[695]695
  Из истории Всероссийской Чрезвычайной комиссии, 1917–1921 гг.: Сборник документов / Редкол.: Белов Г. А., Куренков А. Н., Логинова А. И. и др.; Сост.: Гончаров А. К. и др. М., 1958. С. 98–102; Кутузов В. А., Лепетюхин В. Ф., Седов В. Ф., Степанов О. Н. Чекисты Петрограда на страже Революции. Л., 1987. С. 96–97.


[Закрыть].

С подобными фактами внутри ведомства в тот период велась определенная борьба, но они, в отличие от противоправных действий местных органов власти, не становились достоянием гласности.

Таким образом, месяц после возобновления высшей меры наказания выявил целый ряд серьезных недостатков в советской правоохранительной системе, которые были обусловлены в первую очередь отсутствием всероссийских структур органов борьбы с контрреволюцией и специальной кадровой политики. Многочисленные расстрелы ранней весной 1918 г., зачастую не обусловленные внутриполитической обстановкой в стране, были вызваны применением чрезвычайных мер наказания местными органами власти, которые не были приспособлены к действиям в чрезвычайной обстановке.

Единственный чрезвычайный орган диктатуры пролетариата (ВЧК) являлся всероссийским лишь по названию. Все крупные операции, проведенные ВЧК в феврале 1918 г., касались контрреволюционных организаций, базирующихся в Петрограде: «Все для родины», «Белый крест», «Черная точка», «Союз помощи офицерам-инвалидам», «Военная лига», «Возрождение России», «Союз реальной помощи», «Союз георгиевских кавалеров», «Заговор Михеля»[696]696
  Петров М. Н. ВЧК-ОГПУ: первое десятилетие. Новгород, 1995. С. 24.


[Закрыть]. Преобладание ВЧК в определении и осуществлении всей карательно-репрессивной политики Советского государства начинается только после переезда ее 9 марта 1918 г. в Москву, когда происходит формирование единой системы чрезвычайных комиссий.

Позитивный, с точки зрения советского руководства, опыт, накопленный ВЧК в Петрограде в борьбе с контрреволюцией, саботажем и анархией, давал основания для дальнейшего усиления чрезвычайных комиссий весной – летом 1918 г. Превентивная политика борьбы с контрреволюцией, опробованная в Петрограде, была должна осуществляться теперь в масштабах страны.

ВЧК: март-июнь 1918 г.

Переезд советского правительства и ВЧК в Москву 9 марта 1918 г. обозначил новый этап в становлении системы чрезвычайных комиссий, начало превращения ее во всероссийскую организацию. До этого момента чрезвычайные комиссии не были представлены в большинстве российских губерний. Противоречивые сведения об их организации имеются только по Северо-Западу России и близлежащим территориям, отчасти контролируемым Петроградом. В начале марта функционировали отделы по борьбе с контрреволюцией (прообразы ЧК) в Новгородской и Псковской губерниях, имелись районные чрезвычайные комиссии в самом Петрограде и его пригородах[697]697
  Руднев Д., Цыбов С. Следователь Верховного трибунала. Документальный очерк. Таллин, 1971. С. 8.


[Закрыть]. Появление последних было связано с инициативным обращением отдела по борьбе со спекуляцией ВЧК к райсоветам 5 января 1918 г., в котором содержалась просьба об организации районных ЧК для рассмотрения дел о незначительных спекулятивных операциях. Чрезвычайные комиссии по борьбе со спекуляцией при районных Советах Петрограда начали действовать со второй половины января 1918 г. Так же зимой 1917–1918 г. была создана Эстонская ЧК во главе с В. Э. Кингисеппом. В феврале 1918 г. она произвела массовые аресты немецких остзейских баронов[698]698
  Еженедельник ЧК. М., 1918. № 6. С. 18.


[Закрыть].

В начале марта 1918 г. начинается организация чрезвычайных комиссий непосредственно уже в петроградских уездах. 1 марта 1918 г. под Петроградом была создана Гатчинская ЧК[699]699
  МЧК. Из истории Московской чрезвычайной комиссии. Сборник документов (1918–1921 гг.). М., 1978. С. 16–18.


[Закрыть]. Ее создание было связано со срывом брестских мирных переговоров и германским наступлением 18 февраля – 3 марта 1918 г., а также с активизацией местных контрреволюционных сил. Таким образом, создание Гатчинской ЧК было скорее исключением.

Имелись свои местные чрезвычайные комиссии и в Москве. Так, 25 февраля 1918 г. была образована ЧК Рогожского района Москвы в составе 5 человек. В начале марта была учреждена и центральная Московская комиссия по борьбе с контрреволюцией. Однако вскоре 19 марта ее аппарат был слит с аппаратом переехавшей в Москву ВЧК[700]700
  Капчинский О. Госбезопасность изнутри. Национальный и социальный состав. М., 2005. С. 62.


[Закрыть]. В других районах России подобные организационные формы борьбы с контрреволюцией не применялись, несмотря на принятое еще в декабре 1917 г. решение об образовании местных ЧК. Функции органов борьбы с контрреволюцией и спекуляцией выполняли различные комитеты и комиссии, не имевшие отношения к ВЧК.

Поэтому перед ВЧК сразу после ее переезда в Москву была поставлена задача стать всероссийским органом борьбы с контрреволюцией, имеющим подразделения на местах. Начиная с 18 марта 1918 г. к прежним четырем отделам ВЧК добавляются еще пять новых. Наибольшее значение имело преобразование Организационного отдела 18 марта в Иногородний отдел (со своей специфичной коллегиальной структурой подразделения) и образование 20 марта отдела по борьбе с преступлениями по должности. Последний отдел первоначально возглавлял заместитель председателя ВЧК В. А. Александрович, с апреля 1918 г. – М. Н. Гуркин, а с середины июня 1918 г. – А. И. Пузырев. Подразделение было организовано на базе банковского подотдела Отдела по борьбе с контрреволюцией[701]701
  Плеханов А. М. Дзержинский. Первый чекист России. М., 2007. С. 240.


[Закрыть]. Особое внимание развитию этого отдела уделял лично Ф. Э. Дзержинский, считавший необходимым бороться не только со злоупотреблениями в целом советских работников, но и с имевшимися случаями злоупотреблений со стороны чекистов. 26 апреля 1918 г. на заседании ВЧК был заслушан его доклад о необходимости чистки личного состава комиссии ввиду обнаружений злоупотреблений с арестами и освобождениями[702]702
  Плеханов А. М. Дзержинский. Первый чекист России. М., 2007. С. 164.


[Закрыть]. 13 мая 1918 г. на заседании ВЧК был заслушан вопрос «Об организации действительной борьбы с замечающимися в последнее время злоупотреблениями некоторых сотрудников комиссии», на котором было принято решение об организации постоянной контрольной комиссии из делегированных ЦК РКП (б), ЦК левых эсеров и ВЦИК членов[703]703
  Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. Справочник. / под ред. акад. А. Н. Яковлева; авторы-сост.: А. И. Кокурин, Н. В. Петров. М., 2003. С. 14–15.


[Закрыть]. Однако в силу политического развития ситуации в стране, в том числе противостояния с левыми эсерами, данная комиссия уже без представительства эсеров будет сформирована лишь в ноябре 1918 г.

Другими отделами и подразделениями, сформированными в это время, были: Канцелярский, Общий отдел (зав. Емельянов), информационное бюро (на правах отдела – зав. Лурье) и справочное бюро (зав. Смородкина), стол личного состава разгрузили оперативные отделы ВЧК[704]704
  Из истории Всероссийской Чрезвычайной комиссии, 1917–1921 гг.: Сборник документов / редкол.: Белов Г. А., Куренков А. Н., Логинова А. И. и др.; сост.: Гончаров А. К. и др. М., 1958. С. 112.


[Закрыть].

В связи с новыми задачами и формированием местных ЧК в эти же дни происходит кадровое усиление ВЧК, в которую были откомандированы коммунисты. С их приходом общая численность аппарата ВЧК достигает 120 человек. Значительно возрастают к апрелю 1918 г. вооруженные силы чрезвычайной комиссии. Все вместе они насчитывали уже 750 штыков, 50 сабель, 80 самокатчиков, 60 пулеметов, 40 артиллерийских орудий и 3 броневика.

22 марта 1918 г. в «Известиях ВЦИК» было опубликовано постановление ВЧК «О создании местных чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией». Этим постановлением дано было начало планомерному строительству системы чрезвычайных комиссий в масштабах всей России.

29 апреля 1918 г. председатель ВЧК Ф. Э. Дзержинский обратился в Президиум ВЦИК с просьбой пополнить ВЧК идейно выдержанными товарищами. В своем обращении Дзержинский мотивировал просьбу увеличившимся объемом работы: «В настоящее время, в силу внешних и внутренних условий перед нами стоит перспектива колоссального увеличения работы, как в количественном отношении, так и в смысле интенсивности ее»[705]705
  В. И. Ленин и ВЧК. Сборник документов (1917–1922). М., 1987. С. 72–73.


[Закрыть]. 18 мая 1918 г. ЦК РКП (б) в ответ на запрос ВЧК от 29 апреля 1918 г. постановило усилить комиссию членами партии, делегировав в нее М. Я. Лациса, В. Н. Яковлеву, И. Н. Стукова, ставших впоследствии видными ее членами[706]706
  Спиридонова М. А. Открытое письмо Центральному комитету большевиков //От первого лица. М., 1992. С. 457–458.


[Закрыть]. Так, М. Я. Лацис возглавил отдел по борьбе с контрреволюцией (в июле 1918 г., в связи с его отъездом на Восточный фронт, отдел возглавит Н. А. Скрыпник). Укрепление ВЧК тем более было необходимо, поскольку даже в условиях единичных случаев применения смертной казни по отношению к уголовникам у чекистского руководства и рядового состава стали наблюдаться нервные срывы, вызванные переутомлением и моральной ответственностью[707]707
  Тихомолов С. Г. Восемь лет с Дзержинским //О Феликсе Эдмундовиче Дзержинском. С. 166.


[Закрыть]. 27 мая 1918 г. на работу в ВЧК был принят С. Г. Тихомолов, ставший шофером комиссии[708]708
  Петров М. Н. ВЧК-ОГПУ: первое десятилетие. Новгород, 1995. С. 27; Рачков В. П. В борьбе с контрреволюцией (Ярославские чекисты в годы гражданской войны). Ярославль, 1968. С. 6.


[Закрыть]. Именно он чаще всего развозил по Москве Ф. Э. Дзержинского на «Паккарде». Привлечение новых членов должно было ослабить проблему недоукомплектованности центрального аппарата ЧК, который помимо борьбы с контрреволюцией занимался большой организационно-структурной работой.

К этому моменту (два месяца работы) иногородний отдел ВЧК достиг определенных успехов в построении сети чрезвычайных комиссий. С марта действует Петроградская ЧК, Нижегородская ЧК, Пермская ЧК, с апреля – Ярославская ГЧК, в начале мая – Великолукская, Демьянская, Лужская и Старорусская УЧК[709]709
  Дзержинский Ф. Э. Избранные произведения. Т. 1. М., 1954. С. 274.


[Закрыть]. К концу месяца насчитывалось уже 40 губернских и 365 уездных ЧК, действовавших по всей России. Это создавало возможность их объединения в единую унифицированную организацию. «С точки зрения организационного строительства, это был период, когда ВЧК разрослась и расширилась до целого ряда губернских чрезвычайных комиссий»[710]710
  Велидов А. С. На пути к террору //К истории ВЧК-ОГПУ. Без вымысла и купюр. СПб., 2011. С. 110.


[Закрыть]. В июне 1918 г. итоги этого периода подведет Первая всероссийская конференция местных чрезвычайных комиссий.

Можно выделить несколько основных направлений деятельности ВЧК в марте-июне 1918 г. Одним из основных направлений деятельности ВЧК была борьба с преступностью. Характерно, что в последний день пребывания в городе на Неве ВЧК приняла решение о расстреле трех бандитов: К. К. Раковского, З. Т. Струнгиса и П. Рожанского. Они участвовали в изготовлении и распространении фальшивых денежных знаков, участвовали в грабежах, по подложным документам получили в Госбанке около 800 тыс. рублей. При их задержании был тяжело ранен чекист И. Чегунихин[711]711
  Хацкевич А. Ф. Солдат великих боев. Жизнь и деятельность Ф. Э. Дзержинского. 4-е изд., доп. Минск, 1982. С. 238.


[Закрыть]. Еще раньше, в феврале 1918 г., ВЧК был расстрелян крупный фальшивомонетчик Шнейдер[712]712
  См.: Ходяков М. В. Фальшивомонетчики в Петрограде – Ленинграде в 1917–1930-е гг. //История Петербурга. 2001. № 2; Он же: Сомнительные деньги. Фальшивомонетчики в годы революции и гражданской войны // Родина. 2002. № 7.


[Закрыть]. Фальшивомонетничество часто было лишь одним из проявлений бандитизма в период Гражданской войны[713]713
  Велидов А. С. На пути к террору //К истории ВЧК-ОГПУ. Без вымысла и купюр. СПб., 2011. С. 111. Плеханов А.М. Дзержинский. Первый чекист России. М., 2007. С. 57.


[Закрыть].

Схожие проблемы, связанные с ростом преступности, встали перед ВЧК и после переезда ее в Москву. Характерной была следующая история. Группа чекистов, зашедшая 20 марта в чайную «Отрада», подверглась немедленному нападению, причем один чекист-самокатчик Гноевой был убит. Владелец чайной А. Г. Мгалоблишвили ждал прихода бандитов-рэкетиров и принял чекистский отряд за приход преступников. Руководством ВЧК этот инцидент был воспринят как прямой вызов. В ночь на 22 марта после короткого расследования коллегия ВЧК приговорила участников нападения к расстрелу. За спекуляцию оружием и убийство самокатчика ВЧК, пьянство и разгульную жизнь были расстреляны Р. С. Гигашвили, В. Е. Джикидзе (непосредственные участники убийства), С. С. Яковлев, В. Герасимов, С. Абрамов и Л. П. Федоров (за вымогательство, продажу оружия и «дикий разгул»). По распоряжению Ф. Э. Дзержинского от 22 марта их имущество было реквизировано и передано на склад вещей и денег, конфискованных в пользу Республики. Отметим, что в результате этого мартовского инцидента многие грузинские владельцы московских чайных и кафе были высланы из столицы[714]714
  Петерс Я. Х. Воспоминания о работе в ВЧК в первый год революции //Пролетарская революция. 1924. № 10. С. 5–32.


[Закрыть].

«Тов. Дзержинскому, – писал в своих воспоминаниях член коллегии Я. Х. Петерс, – пришлось тогда за это постановление коллегии отдуваться перед товарищами, стоявшими во главе Московского Совета. Но тов. Дзержинский решительно поставил вопрос о ликвидации ненормального положения в Москве. Он потребовал разоружения так называемых «анархистов» с их «Черной гвардией», особняками и т. д.»[715]715
  Известия ВЦИК. 1918. 23 февр.


[Закрыть].

Ситуация становилась даже парадоксальной, так, первоначально ВЧК заняла для своих нужд бывший особняк графини Н. М. Соллогуб на Поварской, д. 52, известный как «Дом Ростовых». И рядом, на той же улице, находились занятые особняки анархистами. Так, ими еще в феврале 1918 г. был занят особняк Е. Д. Дункер на Поварской, д. 9, известный также под именем особняка Н. Д. Щукина (второй муж Дункер) или О. С. Цетлина, по фамилии последнего владельца. При этом анархисты группы «Независимые» вывезли ценности из всех 42 комнат первого этажа особняка[716]716
  Анархия. М., 1918. 12 марта.


[Закрыть]. Захват этого здания, ранее бывшего известным литературным салоном, отметил И. А. Бунин в своих «Окаянных днях». Отметим и занятие анархистами соседнего особняка Грачева на ул. Поварская, д. 7.

Совсем рядом с этими особняками 14 марта анархистами была предпринята попытка захвата бывшего особняка Я. М. Шлосберга по адресу Поварская, д. 46 (на пересечении со Скарятинским переулком). Он был занят партизанским отрядом анархо-синдикалистов, который прибыл петроградским поездом из прежней столицы. При этом отряд выселил из особняка ранее находившуюся там комиссию «Молоко детям», снабжавшую молоком детей беднейших москвичей. Узнав о случившемся, московские анархисты приказали отряду немедленно освободить особняк, но сам факт захвата особняка был красноречив. Противоречивые данные фиксируются и о другом занятом анархистами особняке по соседству, который находился на Поварской улице, д. 6. Очевидно, что многие мартовские анархистские мероприятия проходили буквально перед глазами чекистов. Переезд чекистов в апреле 1918 г. на новый московский адрес, в здание бывшего страхового общества «Якорь» (Б. Лубянка, д. 11), лишь отчасти сгладил ситуацию, так как конфликт ВЧК и анархистов крылся не только в «соседском расположении».

Анархистские отряды буквально криминализировали жизнь Москвы. Это происходило вследствие целого ряда причин, одна из которых заключалась в том, что преступный мир и анархизм в условиях революционных потрясений все больше сближались. Одни использовали удобную вывеску для оправдания «реквизиционных» грабежей, другие – эффективный способ финансирования и пополнения своих групп. Хотя в центральном органе анархистов – газете «Анархия» эта тенденция подмены понятия «анархизма» бандитизмом всячески осуждалась, дело было не только в злоупотреблении именем анархистов[717]717
  Буревестник. Пг., 1918. 19 апр.


[Закрыть]. Целый ряд анархистских организаций сознательно шел на союз с армией преступников: «У нас с внешней стороны одна цель: мы разрушаем современное общество и они разрушают… Мы приветствуем всякое разрушение, всякий удар, наносимый нашему врагу. Разите его, доконайте его – вот голоса поощрения, издаваемые нами при всяком покушении, при всяком посягательстве на современное общество», – говорилось в передовице анархистской газеты «Буревестник» «Преступность и анархия»[718]718
  Голинков Д. Л. Крушение антисоветского подполья в СССР в 1917–1925 гг. В 2 т. 4-е изд. М., 1986. Т. 1. С. 156–157.


[Закрыть]. Подобная практика приводила к многочисленным столкновениям советского государства с анархистским движением зимой 1917/1918 г., а в связи с переездом правительства в Москву привела в конечном итоге к вооруженному конфликту между ВЧК и анархистскими организациями.

Анархистское движение к этому моменту в Москве насчитывало в своих рядах около двух тысяч человек, большая часть из них входила в созданный еще 31 января 1918 г. Л. Чёрным, М. Крупениным, В. Бармашем и А. Гординым «Совет Московской федерации анархистских групп» (МФАГ). При Совете имелась собственная вооруженная организация по борьбе с контрреволюцией под названием «Черная гвардия». Прием в «Черную гвардию» производился в помещении Дома Анархии с 10 до 14 часов, при наличии рекомендации от трех членов МФАГа, либо фабрично-заводских комитетов или районных советов, а также анархистских групп. К апрелю 1918 г. МФАГ включала в себя 50 различных анархических групп: «Авангард», «Автономия», «Анархо-синдикалисты», «Борцы», «Буревестник», «Буря», «Братство», «Граком», «Коммуна», «Лава», «Лесма», «Независимые», «Немедленные социалисты», «Смерч», «Студенческая группа», «Ураган» и т. д. Позднее к ним присоединился Самарский партизанский отряд. Также в столице находилось много анархистских групп и вооруженных отрядов, не контролируемых «Советом Московской федерации анархических групп», нередко совершавших грабежи, кражи, самовольные захваты особняков[719]719
  Капчинский О. Госбезопасность изнутри. Национальный и социальный состав. М., 2005. С. 162.


[Закрыть].

Дзержинскому, как председателю ВЧК, приходилось даже преодолевать сопротивление советских структур, по-прежнему считавших анархистов политическими союзниками. Впрочем, и среди чекистов было различное отношение к анархистам. Отдельные представители анархистов принадлежали одно время даже к руководству ВЧК. Так, Ф. П. Другов и Г. Г. Делафар до апреля 1918 г. входили в коллегию ВЧК, важный пост в ВЧК одно время занимал и анархист А. Ю. Ге[720]720
  Известия ВЦИК. 1918. 22 марта.


[Закрыть].

Между тем поставленная весной 1918 г. задача укрепления Советского государства все больше вступала в противоречие с политическим и уголовным противостоянием анархистского движения любому виду государственности. Задачи разрешения этой проблемы было возложено на ВЧК, которая предварительно была усилена как в кадровом отношении, так и в плане расширения полномочий. Так, согласно 3 пункту постановления ВЧК «О создании местных чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией», подтверждалось исключительное право ВЧК на производство «всех арестов, обысков, реквизиций, конфискаций и проч., связанных с поименованными преступлениями…»[721]721
  Известия ВЦИК. 1918. 3 апр.


[Закрыть]. В первую очередь этот пункт постановления был направлен против активизировавших в Москве свою деятельность анархистов. Случаи самовольных захватов помещений, реквизиций и обысков, характерных для анархических групп, становились с этого момента прерогативой расследования чрезвычайных комиссий.

Несмотря на категоричность постановления ВЧК, московские анархистские организации его откровенно игнорировали, по-прежнему участвуя в самовольных реквизициях и не отказываясь от 26 занятых особняков, расположенных в стратегически выгодных районах столицы. Так, 1 апреля 1918 г. московскими анархистами была предпринята попытка захвата очередного особняка на 1-й Мещанской улице. Группа в 50 вооруженных анархистов заняла особняк и приступила к расхищению имущества, находившегося в нем. Потребовалось вмешательство более серьезной вооруженной силы в лице роты Финляндского красно-советского полка и 16-го летучего отряда, для того чтобы анархисты после кратковременной беспорядочной стрельбы оставили особняк. Дело было передано в ВЧК[722]722
  Известия ВЦИК. 1918. 16 апр.


[Закрыть]. Продолжались попытки захватов особняков и в последующие дни. Последнее занятие особняка, по иронии судьбы, случилось в ночь на 12 апреля, т. е. накануне будущей акции по разоружению анархистов. При занятии особняка, в ответ на протест хозяев, требовавших разрешения от Советской власти, анархистами было отвечено с нескрываемой иронией, что «Советская власть еле дышит»[723]723
  Клименко В. А. Борьба с контрреволюцией в Москве в 1917–1920 гг. М., 1978. С. 156.


[Закрыть].

Всего, как уже указывалось, анархистами было захвачено 26 особняков. Главный штаб анархистского движения находился на М. Дмитровке, д. 6, в так называемом «Доме Анархии», ранее московском купеческом клубе. Особняк был уже давно занят анархистами и находился под охраной пулеметов и горного орудия. В Моссовете несколько раз ставился вопрос об освобождении анархистами этого и других захваченных особняков: 15 февраля, 21 февраля и позднее. Однако руководители Федерации игнорировали требования Советской власти. 26 марта они уже официально известили Моссовет о захвате помещения Купеческого собрания со всем имевшимся там имуществом[724]724
  Клементьев В. Ф. В большевицкой Москве: (1918–1920). М., 1998. С. 139.


[Закрыть]. Формально находившийся во введении анархистского руководства, особняк также использовался антисоветским подпольем, в т. ч. савинковским «Союзом Защиты Родины и Свободы» (СЗРиС). «Большой клуб анархистов на Малой Дмитровке был в полном ведении подполковника Бредиса. Комендантом в нем был полковник Эрдман (из латышских стрелков)», – вспоминал позднее участник организации Клементьев[725]725
  Клименко В. А. Борьба с контрреволюцией в Москве в 1917–1920 гг. М., 1978. С. 159.


[Закрыть]. В анархистскую организацию, для того чтобы хранить в особняках оружие, а также для размещения членов организации, вступил и член Союза А. А. Виленкин. Всего Б. В. Савинков разместил в анархистских особняках около 60–70 офицеров своей организации[726]726
  Клементьев В. Ф. В большевицкой Москве: (1918–1920). М., 1998. С. 140.


[Закрыть].

Широко использовался СЗРиС и особняк С. П. Рябушинского в переулке Сивцев вражек, д. 30, более известный как дом Аксаковых. В. Ф. Клементьев писал по этому поводу: «Второй наш клуб анархистов, в Сивцевом Вражке (особняк Рябушинского), комендант – «товарищ Онуфрий» (Кошелев), я посещал не раз. Кошелев всегда сидел в маленькой комнатке, возле парадного входа, за большим письменным столом и скучал. Кажется, дальше этой комнатушки комендант не проходил. А там, в большом зале, сидели на полу, на подстилке из истоптанной соломы, два молодых человека – дежурные. У них были винтовки и, конечно, наганы. Стены зала по всем направлениям избиты пулями, и лохмотья дорогих обоев висели по стенам, как у пьяного нищего на Тверской лоскуты истлевшей на теле рубашки. Солома и всякий мусор покрывали изгаженный и до черноты затоптанный паркетный пол; со стен простреленными глазами смотрели два небольших портрета, чудом не сорванные с крючков. Кажется, у дежурных была одна обязанность: открывать дверь посетителям, которых было немного»[727]727
  «Liesma» 1918. Июнь. № 1.


[Закрыть]. Сам клуб практически пустовал, резервируя место для приезжающих в будущем офицеров.

Поблизости от Дома Анархии, на той же улице, находился захваченный анархистами особняк Е. М. Паутынской (М. Дмитровка, 16). Таким образом, анархисты создали на Малой Дмитровке крупный укрепленный пункт.

Особняк Паутынской заняла латышская группа «Liesma». Как вспоминали ее члены позднее, «…поскольку в нем жили, нам пришлось делить его с прежними обитателями (владельцем), и группа пользовалась лишь половиной дома. Вторая половина со всем, что к ней принадлежало (кроме некоторой мебели и библиотеки), была отдана владельцу с правом арендовать ее»[728]728
  «Liesma» 1918. Июнь. № 1.


[Закрыть]. Состав этой группы подтверждает проникновение членов савинковской организации в анархистские круги. Была она активна и в захвате особняков. Группа «Лиесма» успела к моменту занятия особняка Паутынской освоить уже несколько домов и особняков. С прибытием латышской группы в Москву из Харькова, по ордеру ревкома, группа «Лиесма» совместно с русской группой «Коммуна» заняли особняк В. Е. Морозова с 2 флигелями во Введенском переулке, 21. Один из флигелей заняла «Коммуна», которая лишь недавно сорганизовалась и еще не имела своих помещений. Другой флигель «Лиесма» заняла для товарищей из Харькова, которые должны были прибыть в Москву в начале апреля. Для членов группы, уже находившихся в Москве, был занят небольшой дом по адресу Пресненский переулок, 3. Через пару недель там был открыт Латышский анархистский клуб группы «Лиесма» («Пламя»)[729]729
  Клименко В. А. Борьба с контрреволюцией в Москве в 1917–1920 гг. М., 1978. С. 155.


[Закрыть].

Схоже реквизировались помещения для газеты «Анархии» (редактор В. В. Бармаш). Первоначально редакция занимала дом по адресу Мароновский переулок, д. 12. Затем до переезда в «Дом Анархии» в марте 1918 г. редакция основного издания МФАГ газета «Анархия» размещалась по адресу Настасьинский переулок, д. 1 (в подвале дома располагалось «Кафе поэтов»). В соседнем здании находилась Российская ссудная касса (дом 3). Характерно, что многочисленные переезды анархистов лишь увеличивали количество контролируемых зданий в центре города.

Количество занятых анархистами особняков и клубов впечатляло. Перечислим некоторые из них, помимо вышеупомянутых. В особняке купца И. М. Коровина по Малому Власьевскому переулку, д. 12 обосновалось анархистское объединение «Буря». Дом Титова на Гончарной улице (в том числе одежду, серебро и драгоценности) захватила группа анархистов «Авангард». На Воздвиженке, д. 16 находился знаменитый мавританский особняк Арсения Морозова, занятый анархистами. Благуше-Лефортовская группа разместилась на Большой Семеновской улице. В феврале анархисты группы «Братство» в Замоскворечье заняли дом Н. Д. Банкетова на Донской улице, д. 29, заявив Замоскворецкому райсовету о том, что ценности, продукты и прочее останутся у них на «хранении»[730]730
  Голинков Д. Л. Крушение антисоветского подполья. Кн.1. С. 157–158;


[Закрыть]. Анархистами также были заняты особняк по адресу Покровка, д. 9 (Главный дом городской усадьбы Т. Н. Щербакова – каретных мастеров Арбатских). Находились контролируемые ими здания на улицах Большая Дмитровка, Арбат, Мясницкая, Донская, в Архангельском и Чудове переулке, Софийской набережной.

Занятие особняков, в условиях дефицита представительских зданий, после переезда большевиков в Москву было одной, пускай и не основной, из причин разоружения анархистов в 1918 г. Безусловно, оказали свое влияние на принятие решения о силовом решении вопроса и другие конфликты советской власти и местных анархистских организаций. В первую очередь можно отметить определенную связь между криминализацией Москвы и активизацией анархистского движения. Здесь можно упомянуть возникший весной конфликт вокруг реквизиции 26 марта 1918 г. по подложному ордеру Моссовета с последующей продажей анархистами во главе с Ф. С. Горбовым (член ВЦИК) запасов опия у товарищества «Кавказ и Меркурий». 29 марта Горбов был арестован ВЧК, исключен из ВЦИК, позднее освобожден. Данный случай использовался для обвинения всех анархистов в многочисленных случаях мародерства, спекуляций и бандитизма. Действительно, зачастую реквизированные анархистами товары продавались на сторону, лишь в незначительной степени используясь для раздачи населению в рамках провозглашенного анархистами перераспределения нетрудовых доходов[731]731
  Курицын В. М. Становление социалистическое законности. М., 1982. С. 30; Абрамов А. У кремлевской стены. 4-е изд., доп. М., 1981. С. 97–98.


[Закрыть]. Свою роль сыграло и дело Кебурье. Он, ограбив большой состав бывшего Всероссийского земского союза, скрылся в одном из анархистских особняков. Несмотря на требование ЧК, анархисты отказали в его выдаче органам советской власти, настаивая на его «идейности».

4 апреля 1918 г. в Москве происходит очередное преступление. Под видом чекистов (черные кожаные тужурки, ордер якобы ВЧК) 15 бандитов предприняли попытку ограбления дома на Космодамианской набережной. Заподозрившие неладное в «обыске» лжечекистов, во время которого бандиты со стрельбой врывались в квартиры дома, милиционеры 1-го Пятницкого комиссариата г. Москвы С. М. Пекалов и Е. П. Швырков вступили в неравный бой. Ограбление удалось сорвать, жильцы остались невредимыми, но оба милиционера в завязавшейся перестрелке погибли. Впоследствии героически погибшие милиционеры были торжественно похоронены у Кремлевской стены[732]732
  Это не был единственный «автомобильный конфликт» анархистов с советской властью. В начале апреля в гараже СНК анархисты пытались захватить автомашину, подготовленную для В. И. Ленина //Клименко В. А. Борьба с контрреволюцией в Москве в 1917–1920 гг. М., 1978. С. 158.


[Закрыть].