Текст книги "Колдовство.ру"

Свет так и не дали. По стенам кухни плясали от пламени свечей похожие на развеселившихся чертей, тени. Людмила Петровна выглянула в окно. Темно всюду. Не было видно ни дорог, ни двора, ни сопок. Все погрузилось в густую липкую тьму. Ветер продолжал бесноваться на улицах города, срывая андулин с балконных крыш и швыряя его на землю не беспокоясь о прохожих.

–Надо идти и попытаться заснуть. Страхов на этот день больше, чем достаточно. Задув две свечи, она подняла третью, ее пламенем освящая себе путь в спальню. Ей не удавалось отогнать от себя ощущение, которое она не испытывала уже многие десятки лет, с самого детства, что нечто злое присутствует тут. Идя по коридору Людмила Петровна боялась, что свет свечи вот-вот осветит нечто, что вошло в ее дом вместе с теми листами и притаившись, следит за женщиной.

      В квартире стало совсем холодно. Людмила Петровна поспешила лечь в холодную постель и поежившись от холода, прислушалась к истеричному ветру за окном.

–Раскапывать заброшенные могилы, внутри которых крышки гробов уже прогнили и провалились под тяжестью земли – не безумие ли это? – шепотом рассуждала она сама с собой, глядя на угол старого шкафа. – Или это: «Снять с покойника истлевшую одежду и носить ее три дня не снимая» – ужас! Или такое: «Некроманту необходимо иметь в арсенале все человеческие кости из могилы, которая много лет ухода не знала».

Представив центральное кладбище города в эту погоду, она поежилась и закрыла глаза.

2

К утру ветер не утих и дождь не закончился. Анна Сергеевна с утра увидела у стенда с расписанием разгневанных коллег.

–Что стряслось? – но вопрос сам собой отпал, когда она увидела новые изменения в расписании.

–Когда только эта крыса все успевает? Ночует здесь что ли? Она же вчера раньше нас домой утопала и расписание было без изменений? – ругались все.

–Всем привет! Что столпились? – запыхавшись с дороги, спросила Людмила Петровна, и тут же не смогла сдержаться. – Да едритвою мать! Теперь у меня пять уроков подряд! Опять нарисовала изменения!

–Да оксид твою медь! – послышалось позади всех. Это ругалась на изменения Галина Алексеевна, преподаватель химии.

Преподаватель химии, пожилая, но подвижная Галина Алексеевна начала в группе Анны Сергеевны урок с ненавистной для всех фразы:

–Так, убираем тетради, убираем учебники! Достаем двойные листочки…

–Фуууу… – загудела группа.

–А сегодня не Первое апреля, вы знаете?

–Тишина! – крикнула на свою группу, отмечавшая присутствующих Анна Сергеевна. – Доставайте листочки, живо!

В этот день учащийся группы каменщиков Бессонов Женя устроил драку. Людмила Петровна была вновь вызвана в кабинет. Она уже и сама ждала того момента, когда директор сама поднимет вопрос о его отчислении. Он прогуливал уроки все подряд день за днем, нарушал режим общежития, не редко являлся на уроки в пьяном виде. Но он сирота и отчисление его было бы делом хлопотным. На сей раз Бессонов устроил драку по причине слишком длинной по его мнению челки одного из учеников группы моляров. Он был с пеленок убежден, что настоящий мужчина непременно должен быть бритым наголо и иметь не менее трех судимостей. Людмила Петровна глядя на этого «ребенка», в который раз задавала себе вопрос: для чего такие рождаются?

–Правы те, кто считает, что численность населения планеты просто необходимо сокращать! – сказала она сама себе, собираясь домой.

Дворник Маккаров вычищая мусорку у крыльца, внезапно вспомнил о Римме Васильевне. До этого он на нее не обращал внимания, как и она на этого «пересидка». Но вот, выгребая урну, перед глазами, словно из окурков сформировался строгий профиль Риммы Васильевны. Теперь он казался ему прекрасным и гармоничным. Макаров хотя и был алкоголиком в годах, еще не расстался с половой жизнью.

Словно ошалевший он бросил весь мусор обратно в урну и, вспомнив про триста рублей, занять которые на спирт успел с утра, решил не пропивать их, а купить букет роз для этой невероятной красоты женщины, хотя не покупал цветов уже тридцать лет. Надо спешить туда, в бутик цветов, чтобы успеть. Он находился около Дома Правосудия. Машины дважды едва не сбили этого полубезумного старика, который брел через дорогу, бормоча слова любви, намереваясь произнести их Римме Васильевне. Ему показалось, что теперь он сможет все: бросить пить, заработать много денег, чтобы его возлюбленная могла жить и ни в чем не нуждаться. Силы и уверенность наполняли его ложными перспективами, имевшие сказочные очертания. Не возникло в этой голове, за жизнь наделавшей столько ошибок, даже мысли, просто остановиться и спросить себя: что это со мной? Ситуация казалась ему настолько нормальной, что у него вызывало удивление, почему она не возникла раньше, когда он впервые увидел эту богиню.

Римма Васильевна посмотрев на часы, начала собираться домой. Сегодня день был спокойным и не нагруженным. Заперев кабинет, она спустилась на первый этаж, готовясь сдать ключ вахтеру. Здесь, в холле она встретила Ларису Георгиевну, социального педагога группы маляров, из которого был избитый Бессоновым ученик. Та оглядела «девственницу», не скрывая насмешки, до чего Римме Васильевне не было никакого дела. Следом в холл спустилась измотанная Людмила Петровна вместе с Анной Сергеевной. Вскоре холл был наполнен преподавателями и педагогами, которые сдавали ключи от кабинетов и готовились покинуть колледж. И тут в дверь влетает Макаров с веником из вялых гвоздичек в газете с криминальными новостями, на которые только и хватило его триста рублей. Римма Васильевна до последнего отказывалась верить! Нет, не может быть! Это в ее сторону он несется? По ее душу этот «букетик»? Рухнув на одно колено, Макаров рывком протянул ей пожухлый букет, а после прогремел на весь шокированный холл:

–Римма Васильевна, я тебя люблю! Ты моя богиня! Я хочу быть с тобой и доживать с тобой…

–Прекратите этот цирк! – взвизгнула перепуганная Римма Васильевна. – Вы меня совершенно не интересуете. Дайте мне пройти немедленно!

Публика стояла ошалевшая. Даже вахтерша начала вдруг все ясно слышать и видеть. Особенно происходящее выбивало из колеи Анну Сергеевну. Она смотрела и не верила глазам. Неужели ритуал сработал? Так быстро и такой мощный результат! Глаза дворника были глазами полностью безумного человека. Многие решили, что он наглотался чего-то, что содержало не только спирт.

Макаров не давал пройти своей зазнобе. Некоторые уже отошли от потрясения и принялись посмеиваться над происходящим. Римма Васильевна смотрела на своего поклонника сверху вниз, вся красная от стыда. Тот упал на оба колена и, бормоча что-то, стал делать попытки расцеловать обувь женщины. Это пресекла Галина Дмитриевна, вместе с Татьяной Гавриловной спустившаяся в холл.

–Что вы тут устроили? Вы опять пьяный? Вон отсюда!

–Я влюблен! – взревел тот.

–Вон отсюда! – директор начала лично отталкивать безумца к выходу. – Чего рты раскрыли! Не видите, он с ума сошел от пьянства.

Инесса Александровна шепнула Людмиле Петровне:

–Да уж… Римма Васильевна похожа на белую горячку.

Макаров оттолкнул тучную Галину Дмитриевну с такой силой, что та, не устояв, рухнула на пол. Набросившись на Римму Васильевну, он стал рвать на ней одежду. Жертва кричала и сопротивлялась в испуге. Даже Анна Сергеевна поняла, что это уже не забавно. Она тут же схватила висящий без присмотра на старой ключнице ключ от чердачной двери и помчалась на своих шпильках вверх по лестнице, словно была в кроссовках.

Макаров разошелся. Откуда у этого хилого алкоголика столько сил, не понимал никто. Его отталкивали от жертвы все. Колледж содрогался от криков, борьбы и визгов.

–Мы засвидетельствуем нашу любовь при всех! – рычал безумец. – Мы сольемся в одно целое при свидетелях!

Преподаватель ОБЖ Олег Семенович, будучи в этой ситуации единственным мужчиной, принялся вызывать полицию, пока его коллеги-женщины оттаскивали дворника от библиотекаря.

–Не звонить! – набросилась с криками на Олега Семеновича Татьяна Гавриловна. – Сами справимся! Вы что, хотите еще одного криминального скандала?

–Но ведь…

–Я сказала, сами! Сами справимся!

Анна Сергеевна влетела в двери пыльного чердака и достав «связку», тут же принялась вынимать один символ из другого, чтобы прервать действие ворожбы. Но она с такой силой дернула, что фаллический символ сломался. Часть его осталась в кольце.

–Ой, – вырвалось у ведьмы.

С холла доносились крики. Там уже началась паника. Полицию все же пришлось вызывать. Макаров стал агрессивен и унять его не представлялось возможным. Даже вечно матерящаяся уборщица не смогла привести его в сознание, окатив холодной водой из ведра. Мужчина окончательно свихнулся.

Полицейские давясь от смеха, забрали поклонника в участок, не сомневаясь, в необходимости передать его впоследствии психиатрам. Анна Сергеевна наблюдая за этим, восхищалась действием колдовства и ощущала, что перед ней открылись новые перспективы.

Вернувшись домой, Анна Сергеевна наскоро поужинала, приняла душ и уселась за компьютер. В этот вечер она впервые не поинтересовалась у дочери, как у нее дела в школе, сделала ли она уроки и нужно ли помочь с домашним заданием.

«Если Вы зашли сюда, значит пробный ритуал прошел успешно. Мы рады Вашим успехам! Настало время решиться пройти Посвящение. Ритуалов три. Первый проводится на перекрестке, второй в бане, третий на кладбище». Далее была ссылка на ритуалы Посвящения. Анна Сергеевна задумалась. Не поделиться ли ей своим успехом с Людмилой Петровной? Они давно ладили несмотря на разницу в возрасте. С ней всегда интересно и весело беседовать и сама она, как человек, производила впечатление человека надежного.

–Мы с ней будем две неразлучные ведьмы. Ох и стервы же будем! – посмеялась она сама с собой.

Римма Васильевна в одиннадцать вечера возвращалась домой в полицейской машине. В полиции ее долго опрашивали, чем изнурили до предела. Теперь она наконец-то возвращалась домой. Римма Васильевна жила в старом районе Холдогорска, где располагались довольно старые и обветшалые кирпичные дома, похожие на окоченевших чудовищ. Корявые деревья разрастались не только вокруг домов, но и вросли в них самих. На крышах, карнизах и козырьках торчали тонкие косые деревца, пустившие свои корни в слои мха, пыли и плесени, круша при этом сами кирпичи.

Большинство окон в этих домах были пластиковыми и смотрелись нелепо, как блестящие новые пуговицы на старом потертом сюртуке. Однако многие находили что-то романтически-мрачное в этих районах и потому намеренно селились в эти дома. Около ветхих, пропахших болотом подъездов стояло не мало дорогих иномарок.

Проехав по старой дороге, полицейский автомобиль завернул в потонувший во тьме двор. Поблагодарив молодого красивого полицейского, Рима Васильевна вышла из автомобиля и тут же опешила от надписи на двери подъезда: «Демоны сюда не пройдут!»

–Дебилы! – выругалась она на автора этой надписи, подходя к двери. – Зато я сюда пройду.

Снова поднялся сильный ветер, обрушивший потоки дождя. Только сегодня это сопровождалось мощными раскатами грома. Войдя в мрачный подъезд, Римма Васильевна остановилась около ржавых почтовых ящиков, походивших на гнилые зубы во рту окоченелого трупа. Вынув из своего ящика квитанции, она настороженно прислушалась к стукам дождя, грому и порывам ветра. Нет, никаких других звуков не было. Подъезд пуст. Да и откуда здесь взяться Макарову? Его же забрали в психушку. А если он сумел сбежать? Римма Васильевна поняла, что простоять тут она не может и продолжила подниматься по лестнице пятиэтажного дома, опираясь на облезлые деревянные перила и создавая гулкий шум от шагов. Поднявшись на свой четвертый этаж, Римма Васильевна вставила длинный ключ в замочную скважину. Замок с сердитым шумом провернулся, подчинившись направлению ключа вправо. За дверью ее ждала темная квартира с высокими потолками и большими окнами. Мрачную тьму здесь на мгновения озаряли блики молний с улицы. Новый раскат грома заставил содрогнуться стены и окна дома. Ветер словно срывал злобу на людях. Оглядев темную прихожую, как всегда неприветливую, Римма Васильевна даже не стала включать свет. Настроение ее было таким же, как тьма в квартире. Повесив пальто на бронзовую вешалку в виде совы, она присела на банкетку и разулась. Сегодня Римма Васильевна решила вообще не включать свет и обойтись свечами, имея мистическое настроение из-за грозы и молний.

Вся старинная мебель досталась ей с покупкой этой квартиры. До Риммы Васильевны тут жила старуха. После смерти старухи ее сын продал квартиру ей вместе с мебелью матери. Новая хозяйка не решилась расставаться с такой стариной, хотя все эти шкафы, диваны, банкетки, стулья и столы сами походили на ожидавших смерти стариков.

–Это что и было то самое «любовное приключение», которое обещали мне Таро? – спросила она находясь в ванной освященной огнями свечей. С кухни доносилась песня «Judasstein» в исполнении Devilment.

–Нормально! – говорила она сама себе выливая на мочалку порцию геля для душа. – В прошлый раз Таро обещали мне внезапное богатство. Я нахожу на улице пятисотенную купюру. Иного внезапного богатства на меня так и не упало. Следующий расклад на неделю грозил мне «любовным приключением», которое надо полагать, сбылось сегодня, что я едва осталась жива. Прав был тот священник и блогер, сказавший, что бесы не редко потешаются над жертвами. Ну что, сильно насмешила? А? Козлы!

Песня «Hitchcock blonde» в исполнении той же британской команды Devilment, детище Cradle of filth, подняла ей настроение ритмом и атмосферой. Римма Васильевна даже подпевала исполнителю и подумывала, не открыть ли ей бутылочку винца, что хранится в холодильнике?

После ванны она поспешила прогреть кухню, растопив старую печь в углу, названную в народе «буржуйкой». Такие печи были в этих старых домах. Хотя отопление уже тоже было проведено, многие топили печи, когда наступали холода, а батареи еще или уже были холодными, то есть весной и осенью. Рядом с печью стояла бронзовая подставка для дров, аккуратно в нее сложенных. Ими Римма Васильевна и топила печь. Поужинав при свечах, она все же решила откупорить бутылку крепленного вина. Осушив бокал, она наполнила его вновь и закурила. Танцуя в халате с бокалом и сигаретой, она подпевала женскому вокалу в песне «Full dark, no stars» и уже окончательно забыла о случившемся.

–А я все равно разложу карты! – словно угрожая, заявила она и отпив из бокала вина, сделала добрую затяжку. Дождь на улице с громом и бликами молний не прекращались. Высокие кривые деревья за окном при каждой вспышке молнии бросали угрожающие тени в окна. Песня «Shine on sophie moon» в конце была украшена женским вокалом, похожим на голос призрака, манившим следовать за ним. Римма Васильевна взялась подпевать. Она истошно завыла подражая вокалистке, не думая о соседях. Получалось более чем не очень, но сама исполнительница самочинного бэк-вокала считала, что голос у нее поставлен. Когда Римма Васильевна выпивала, то тут же становилась «певицей». Как-то она нашла песню «Nymphetamine» в исполнении Cradle of filth. Полночи она гоняла эту песню на повторе и выла под нее истошно. Соседи не оценили – вызвали полицию.

Колода карт в руках.

–Скажите карты, что ждет меня на будущую неделю? – спросила она колоду Таро, тасуя ее. Первая карта – «7 Чаши».

–Выбор, способный изменить жизнь, – толковала карты вслух Римма Васильевна. – Опа-на-це! Тройка Жезлов. Тоже перевернутая. Это опасность. Карта советует быть осторожной. В выборе? Без сомнений, речь идет о выборе. Семерка Мечей. Столкнусь с опасным и хирым врагом. Обман, коварство.

Расклад ее не порадовал. Закурив снова, она отпила еще вина и сложила колоду Таро в футляр. Снова бокал. Осушив его, Римма Васильевна наполнила его вновь. Набрав песню «My demons» Lacuna Coil, она отпила еще вина. Сейчас Римма Васильевна расположена петь! Петь громко и страстно, как будто это она на огромной сцене исполняет вместо Кристины Скаббии женскую партию в песне. После сексуального голоса Андреа Ферро, настал черед орать Римме Васильевне. Как она орала! До красна и хрипоты орала. Микрофоном ей служила солонка фаллической формы, слушателями – соседи. По батареям уже не просто стучали. Это был настоящий перезвон.

–Да мне ваще похеру! Я ничего не боюсь. Ваши предсказания мне до жопы! Кому не нравится, могут отлизывать у Такой-то Матери ее мойдодыра бомжеватого! – грозилась она, покачиваясь и с трудом набирая песню «Infected monarhy» в исполнении Ad infinitum. Настало время голосить, наслаждаясь своим голосом. Когда, в конце песни «Passion and the opera» вокалистка Nightwish Тария Турунен приступила к оперной партии, те же ноты решила взять и Римма Васильевна, соседи не выдержали.

За дверью стояли разъяренные соседи, не готовые к ночным концертам и не расположенные просить автографы, а среди них сонный полицейский, тот самый симпатичный дежурный, который и подвозил Римму Васильевну домой с участка.

–Вот она, «звезда»! – кричали соседи, указывая на нее полицейскому. – Певица!

–Херли вы разорались? – накинулась на них с криком виновница ночного собрания.

–Это ты орешь почти каждую ночь! Ты понимаешь, что тебе на ухо медведь не только наступил, но и грохнулся на него и проехался на нем добрую пару метров.

–Что б ты понимала! – огрызалась та.

–Римма Васильевна, – обратился к ней изумленный полицейский.

–Я здесь, – обратила она на него пьяный взор, покачиваясь.

–Когда я вас подвозил, вы были разбиты и подавлены. А тут я слышу, вы полны вдохновения и…

–Не, базара ноль, – перебила его Римма Васильевна.

–Библиотекарем работает! – отметила одна из соседок, тыкая в нее пальцем. – Гонор слышали, какой?

–Закрой свисток! – крикнула на нее Римма Васильевна и продолжила рассуждать. – Базура ноль, я может сильно увлеклась, но я…

–Второй час ночи! – не дали ей договорить соседи.

–И что с того? – кричала в ответ виновница. – Я еще стану звездой и сам Шаграт из Димми Боргир будет мне в личку писать, чтоб я с ним спела. А я еще подумаю…

Гомерический хохот.

–Тихо! – крикнул на всех полицейский и вошел в квартиру. Дверь за ним закрылась, оставив соседей в подъезде. Как Римма Васильевна не выброжала, как не кокетничала, он лишь составил протокол и ушел. Римма Васильевна закрыла за ним дверь и сказала:

–В жопу все!

Рухнув на постель, она мгновенно отключилась.

3

–Говорят, Макарова сочли опасным, – сообщала коллегам прямо с утра Лариса Георгиевна.

–Опасным? – удивилась Людмила Петровна, причесывая свои густые от природы волосы, которые она красила в темный цвет.

Да, я по дороге Татьяна Гавриловну встретила, она выясняла все это вчера еще. Его, короче, по ходу не выпустят скорее всего вообще. Ему там какие-то голоса подсказывали все это вытворять.

Анна Сергеевна едва не подавилась, глотая кофе и слушая все эти новости.

–А Риммы Васильевны сегодня не будет, – продолжала Лариса Георгиевна. – Она утром звонила и взяла отгул. Татьяна Гавриловна говорит, у нее был до того подавленный голос.

–Конечно, – соглашалась Нина Александровна. – Такое пережить. Бедная женщина. А ты Анна, что об этом думаешь?

Анна Сергеевна не могла скрыть волнения и ответила поспешно:

–Бедная женщина, согласна…

–У тебя все в порядке? – забеспокоилась странным поведением Анны Сергеевны Людмила Петровна.

–Да, просто из-за грозы не могла уснуть.

–Ой, я сама не могла уснуть из-за грозы. Аж дом дрожал, – согласилась Людмила Петровна.

–Галина Дмитриевна беспокоится, как бы кто из учеников не узнал о произошедшем вчера, – делилась новостями Лариса Георгиевна.

–Такое шило не утаим, – ответила, ковыряясь в своей сумочке, Нина Александровна. – Всегда найдется добрая пара языков, которые по всему свету, по секрету…

–Да уж, теперь как бы не было проверок и скандала, – сказала Людмила Петровна, бултыхая пакетик чая в кружке. – Помните, что творилось после убийства Вишневской Леры?

–Всех таскали! – вспомнила Лариса Георгиевна. – В полиции опасались, что убийца – серийщик, но продолжения убийств не было. Говорят, что с убийцей разделались сами жители города.

–Слухи все это, – ответила Людмила Петровна и поставив на свой стол дымящуюся кружку чая, приоткрыла окно, чтобы впустить свежего воздуха. Духи Ларисы Георгиевны всем не давали свободно дышать и все морщились от ее аромата, но не решались сказать ей об этом. Погода поутихла, но ветер по прежнему еще был. Пробивалось солнце, но даже оно никогда не было способно развеять меланхолию, царящую в парке. Аромат прелой листвы и лесной свежести вместе с ветром ворвались в кабинет. Людмила Петровна с облегчением вдохнула его. Обжившие парк вороны, оглушали его карканьем. Одни из ворон издавали карканье где-то в глуши, другие отвечали им сидя на деревьях вблизи колледжа.

–Я сегодня по новостям слышала, что идут обострения по всему миру, – сообщила Нина Александровна.

–Чего? – поморщилась Людмила Петровна. – Какие еще обострения?

–Да, я сегодня тоже смотрела в новостях, – подтвердила Лариса Георгиевна. – Короче, у многих чокнутых по всему миру начались обострения. Психи стали массово сообщать о грядущей катастрофе. Предчувствия у целых масс людей чего-то страшного…

–Очередной способ отвлечь от реальных проблем, – сделала вывод Анна Сергеевна.

–Нет, там, типа, короче для специалистов это стало потрясением, чтобы сразу столько людей обращалось с обострениями и навязчивыми страхами перед чем-то грядущим, – дополнила новость Лариса Георгиевна.

–Да-да, – подтверждала Лариса Георгиевна. – При чем с каждым днем количество обращений и суицидов растет.

–Что-то я ничего такого не слышала, – засомневалась Людмила Петровна. – Хотя я только юмористические каналы по утрам смотрю или музыкальные.

–Я тоже новости не смотрю, – призналась Анна Сергеевна.

Когда начался первый урок Анна Сергеевна и Людмила Петровна остались в кабинете педагогов вдвоем. Анна никак не решалась начать разговор о магии, но Людмила Петровна ее опередила.

–Аня, я, конечно, могу показаться странной, но я все же спрошу.

–Спрашивай, – Анна Сергеевна ожидала услышать о чем угодно: откровения о проблемах со здоровьем, стоит ли покупать палетку Jeffree Star, переспала с парнем двадцати лет, но чтобы вопрос был об этом!

–Ты веришь в магию?

–Конечно! – обрадовалась вопросу Анна Сергеевна, но решила, что наверное Людмила Петровна просто заметила на каком сайте сидит ее коллега и потому спросила.

–Дело в том, что я нашла на улице черный пакет, а в нем оказались листы.

–Листы?

–Да. Листы содержали описания и схемы, заклинания и симфолы по…

–Магии, – попыталась закончить Анна Сергеевна.

–Не просто магии, по Некромантии.

–И?

–Да вот я просто подумала, что у меня ноги побаливают…

–И что тебе мешает?

–Ты бы видела эти ритуалы! Я должна буду лечь на могилу, кто-то должен будет меня присыпать землей, как бы прощальных три горсти на меня бросить и после этого прочесть заклинание.

–А, поняла! Ты ищешь кого-то в помощь в проведении ритуала?

–Ну-да.

–Без проблем! Вот, взгляни…

Анна Сергеевна показала ей сайт и рассказала все, что на самом деле было причиной безумия Макарова. Людмила Петровна слушала с восторгом и все более убеждалась, что предчувствие чего-то нового в ее жизни было не самовнушением и не безумием. Пока она не решилась открыть коллеге, что истинной причиной увлечения Некромантией стали не больные ноги, а воскрешение сына и мужа. Обе были искреннее рады найти друг у друга поддержку в практике Черной магии.

Разговор был прерван вбежавшей Ларисой Георгиевной с журналом своей группы в руке. Людмила Петровна кивком указала Анне Сергеевне на дверь и обе вышли из кабинета, чтобы продолжить разговор в холле на скамейке.

–Нужно пройти посвящение, – шептала, сидя на скамейке Анна Сергеевна. Людмила Петровна сидя радом внимательно ее слушала. – На сайте есть целый раздел Некромантии. Но там я посмотрела такие страшные ритуалы. Я выбрала Вульгарную магию. Там и ритуалы менее мрачные и просты.

–А почему она так называется?

–«Вульгарная»? Не знаю. Так назвали. Ну так вот. Лучше выбери Вульгарную магию и мы вместе будем практиковать одно направление. Я в Некромантию не пойду.

–Ты мне когда открыла раздел «Некромантия», там все ритуалы один в один как на тех листах, – шепнула Людмила Петровна.

–Ну а почему бы и нет? Может кто-то с сайта их и переписал для себя, – предположила Анна Сергеевна.

В холл с грохотом по лестнице спустилась торопящаяся Галина Дмитриевна Исакова. Директор торопилась в уборную. По дороге она отпихнула Олега Семеновича, когда тот только собирался озвучить надоевший всем комплимент: «Галина Дмитриевна, вы самая красивейшая женщина на планете!» Она шепотом материла кого-то. Эти маты, которые скорее подошли бы рецидивисту или десантнику, чем директору колледжа, целиком касались Татьяна Гавриловны Милейко. Завуч утром угощала ее своими фаршированными блинчиками. У Галины Дмитриевны не было сомнений: всему виной блинчики! Присев на ободок унитаза, Галина Дмитриевна ощутила, что снова может продолжать жить, что она словно Лазарь, воскресший от силы Господней. Улыбка расплылась по ее полноватому лицу. Она поднялась с ободка, взялась за гнилой от влажности шнурок и дернула за него. Здание сотряс громкий рык, клокотание, бульканье и… крохотная струйка лишь ополоснула зловонную кучу.

–Да гребаная пищера! Нормальный туалет во что превратили!

Она дернула еще раз за шнурок. Та же дохлая струйка. Она снова не поленилась. Снова и снова и… он оторвался.

–Твою дивизию! – директор оглядела пол при тусклом свете лампочки. – И ершика нет, чтобы вручную протолкнуть…

Галина Дмитриевна тихонько вышла из уборной, желая прошмыгнуть незамеченной. Беседовавшие на скамейке социальные педагоги ее, казалось, даже не замечали.

–А тебе не страшно? – задала тревожащий вопрос Людмила Петровна.

–Страшно, конечно! Но к цели надо идти не боясь.

–А какова у тебя цель?

Анна Сергеевна мечтательно ответила:

–Стать супер-ведьмой! Способной ходить по воде, летать по воздуху, не стареть, менять внешность, исчезать в одном месте и появляться в другом…

–Мне кажется, что это уже сказки. Никакая магия на это не способна.

Анна Сергеевна напомнила:

–Макароооввв… тебе мало того, что магия сделала с ним?

–Ну, так-то да, – кивнула Людмила Петровна. – С этим не поспоришь.

В холл спустилась уборщица с ведром грязной воды. Открыв служебный туалет, она намеревалась сменить воду, но тут же едва не выронила ведро:

–Это кто насрал? А? Нинка, вяжунья! Ты насрала?

–Не знаю, не видела! – пропищала Нина Пантелеевна.

–Манда сушоная! Морщина умственная! Клубки твои обосрать… – ругалась уборщица на дежурную, выливая на кучу ведро воды. – Где шнурок? Шнурок сучки оборвали!

Из уборной пошла такая вонь, что Анна Сергеевна и Людмила Петровна поморщившись, поспешили удалиться из холла.

–Гады! Отморозки! Фашисты! Жопы бы позашивала! Нинка!

–Ась?

–Херась! Где ершик? Сидишь, только и делаешь, что клубки дрочишь, блядина?

–Какая серидина, я только начала вязать!

–Пошла на х…

–Что за крики? Вы прекратите кричать? – в холл спустилась Ирина Григорьевна. – У нас контрольная по геометрии идет. Вы мешаете!

–Контрольные у них! А это кто будет контролировать? Я что ли должна тут сортир ваш стеречь? Хорошо хоть на ободок снова не навалили! Уволюсь, засретесь во… – и уборщица провела рукой по горлу.

Находясь дома Людмила Петровна погрузилась в размышления. Ей представлялось, сколько добрых дел она сможет совершить начав обладать Некромантией в совершенстве. Вернуть своих близких, исцелять больных, сводить беды живых на покойников и многое другое. Ей казалось, что все зависит от воли некроманта: добро или зло он совершает. Душу согревали картины восторга Бога, покоренного Людмилой, сотворившей орудием зла столько добра.

Людмила Петровна вышла на балкон, накинув теплую шаль и наполнив бокал красным вином. Ночь была зловещей, тихой и подозрительной, словно замыслила что-то. После таких ураганов меньше всего хотелось доверять спокойствию погоды. Луна ярко светила со звездного неба на лесные сопки, устеленные клочьями липкого тумана, что поднимался с болот. Под балконом высились деревья, макушки которых достигали ее этажа. Людмила Петровна вытянула руку и погладила ветви макушек с еще державшимися на них желтыми листьями. Она вспомнила о ритуале, способном поднимать ведьм в воздух и снова погрузилась в мечты.

4

Субботний день начался у Анны Сергеевны как всегда с подъема учащихся. Первыми двумя уроками по расписанию шло материаловедение, которое вела Людмила Петровна, заслуженный преподаватель, убежденный, что образование способно менять человека к лучшему.

–Кого сегодня нет? – спросила Анна Сергеевна свою группу, отмечая в журнале.

–Павленко и Юдаева, – ответили учащиеся.

–Задолбали, – шепнула сама себе Анна Сергеевна отметив их отсутствующими в журнале. – Пойду звонить.

–Пишем тему, – приступила к уроку Людмила Петровна, сидя за учительским столом. Отложив ручку, она приступила к диктовке. – «Типы конструкций», – выдержав паузу, спросила. – Дописали?

–Да, – ответили одни.

–Подождите! – ответили другие.

–Жду.

–Все дописали.

–Пишем ниже: «Конструкция С-361. Это ординарный металлический каркас, обшитый одним слоем гипсокартонных листов с обеих сторон…

–Подождите!

Пришлось снова ждать.

–Дописали? Пишем дальше: «Высота перегородки зависит от размеров поперечного сечения и используемых стоечных профилей и расстояния между ними в каркасе перегородки. Маса…»

–Да подождите вы!

–Жду, жду…

Людмила Петровна не любила диктовать именно поэтому. Не все пишут быстро, поэтому приходится ждать, а то и заново повторять надоевшую теорию. Подвальная мухоловка, прозванная в народе «сороконожкой», была замечена ею на потолке. Она сидела без движений, застыв, словно грязная черточка.

–Дописали? Пишем дальше: «Перегородка С-361 применяется в жилых, общественных и промышленных зданиях».

Тут на Ватцап ей пришло сообщение от Анны Сергеевны:

«Я посмотрела твои листы. Все ритуалы в них взяты из того же сайта»

«Я не удивлена», – отправила ей ответ Людмила Петровна.

–Пишем дальше: «Перегородки С-361 применяются между жилыми комнатами и кабинетами».

«Как насчет сегодня?» – пришло сообщение от Анны Сергеевна.

«Что именно?»

«Посвящение на перекрестке».

–Пишем дальше подзаголовок: «Перегородка С-111», – продиктовала Людмила Петровна и напечатала ответ.

«Я готова!»

«Прогуляемся до магазина карнавальных костюмов?»

«Зачем?»

«Я хочу костюм ведьмы себе приобрести, чтобы был полный образ».

«Ого, я тоже хочу!» – и Людмила Петровна снабдила сообщение стикером в виде руки с поднятым вверх большим пальцем.