Текст книги "Фальшивый муж для мамы Снегурочки"

Глава 34

Тимофей Морозов

– Завезу Вовку в бассейн, и поедем на учет к педиатру вставать.

Снегурочка с улыбкой смотрит, как я проверяю рюкзачок сына. Так, плавки на месте, шапочка, очки, шлепки. На фига я полез то? Она точно все сложила, а я вроде как ей не доверяю. Дурак дураком. Но откровенно говоря я просто имитирую бурную деятельность. Чтобы хоть чем то занять себя, и унять страх. Честно говоря, есть желание закрыть фальшивую Лену в квартире на три оборота и охранять ее, пуская по-драконьи дым из носа, чтобы никто не мог даже покуситься на мое сокровище. Я понимаю, что это глупость. Конечно понимаю. Ведь если она все вспомнит, то мой идиотизм ее не удержит и не спасет нас с Вовкой от очередного краха надежд.

– Тим, заедь на обратном пути в магазин. У нас муки нет, а я Вовке обещала пельмени. Мы смотрели видео, как лепить “медвежьи уши”, решили попробовать. И еще… У нас ведь есть деньги?

– Да, тебе что-то нужно? – спрашиваю я, поглядывая на часы. Вовка копается, как обычно. И мы рискуем опоздать везде и всюду.

– Да. Но я хочу сама сходить в магазин. Мне нужно немного свободы.

У меня все леденеет внутри. Черт, как же ей отказать в этом простом желании? А если она снова кого-то встретит там знакомого? А если… Если ее найдет муж? Надо рассказать ей все. Надо, но не хватает храбрости.

– Тим, ну пожалуйста, – тянет капризно Снегурочка. Наверное такой она была в своей настоящей жизни. Властной, капризной, повелевающей. А тут пельмени… Ужас. В глазах столько мольбы. – Мне нужно к парикмахеру. Ну посмотри в кого я превратилась. И купить себе кое-что. И Настюшка выросла. Я хочу ей первое платьице купить. Я хочу наделать фоток на память. А в интернете заказывать… Мне не нравится. Я хочу потрогать все, понюхать. Ну миленький, ну пожалуйста. Все сделаю, что ты пожелаешь.

– Перекрасься в темный цвет, – вот я дурак? Она на меня свои глазища таращит удивленно, словно я ей не волосы перекрасить предложил, а сигануть в жерло вулкана. И обида написана на лице, и какая-то злость что ли.

– Она, эта твоя Лена, темненькая да?

Ревность. Это ревность. Она меня ревнует? А это что означает? Да ни черта это не означает. Разве что только то, что сейчас она оглядывается по сторонам, явно в поисках чего-то, чем можно меня огреть.

– Папа, я готов, – выскакивает из детской мой ушастый спаситель. – А вы чего тут? Ругаетесь? Этого нельзя. Это на нашей с Настей психике скажется. Мы вырастем дурачками.

Я натягиваю на сына курточку, физически чувствуя взгляд моей ненастоящей жены. Шапку дурацкую, которую они с Леной-Тамарой не пойми где откопали. Петушок в форме желтого динозавра с гребнем вместо помпона, выглядит очуменно. Зубодробительно даже.

– Ты не ответил, Тим, – звенит голосом Снегурочка, больше на фурию сейчас похожая.

– Да, можешь купить все, что твоей душе угодно. Я тебя отвезу в магазин? – о да, я как каблук звучу. Проштрафившийся такой, каблук-дурачок.

– Я не про это.

– Мы опаздываем, – буркаю я, неуклюже чмокаю Снегурочку в раскаленную щеку.

– Но ты же вернешься, – улыбается Лена не Лена так, что у меня все поджимается, что только может поджаться.

– Я куплю муки.

– И скалку.

Хватаю Вовку в охапку и позорно сбегаю из квартиры. Прав был Чип, такое даже предлагать женщине, считающей тебя своим мужем, можно только под наркозом.

– Что ты ей сказал? – интересуется Вовик, когда я наконец то умудряюсь пристегнуть его к детскому автокреслу.

– Что надо волосы ей покрасить, – выдыхаю я.

– Да. Плохо. Такое красивым тетенькам нельзя говорить. Ты бы ей еще на лысо побриться предложил, – ерзает на своем месте ушастый гуру отношений с тетеньками. Тоже мне, знаток. Дожили, меня учит мой восьмилетний сын. Если так дальше пойдет, я скоро начну на кофейной гуще гадать, и валить свои неудачи на ретроградный меркурий.

– А что можно? – о да. Еще и совета спросил. Я лошара.

– Тренер Димыч говорит, можно Машку за ляжку, – радостно улыбается Вовасик. Боже, я живу в вертепе ярмарочном. Тренеру Димычу надо сделать внушение, что в работе с детьми нужно следить за базаром.

– Вова, не надо повторять идиотских высказываний за дураками.

– А тренер дурак значит? – распахивает глазенки мой сын.

Я молча кручу руль, пытаясь выработать дальнейший план действий. Со скалкой точно являться сейчас домой смертоубийственно.

– Па, ты маме купи цветочки, и конфет вкусных. Все девчонки любят сладкое. А потом скажи ей, что она красивше всех на свете. Даже красивше бегемотихи Глории из мультика. И как ее поцелуй. А потом…

– Суп с котом, – хмыкаю я, паркуя машину возле входа в бассейн. Надо же. Ушастый ловелас. Красивше бегемотихи это сильно. А вот цветы и конфеты… И колечко. У нее нет обручального кольца, точно. Нет и не было, когда я ее нашел. Странно.

– С котом и не нужно. Лучше с курочкой. И в суп надо бросить колечко, – читает мои мысли слишком умный мальчишка. – Мама как его найдет, как зарадуется. Как тебя простит.

Ага, если не подавится до смерти. И я этого не переживу. И…

Но идея рабочая. Мне нужно кольцо. Срочно. Шампанское. Романтический вечер. А еще…

– Вот и правильно, папочка. Ты поезжай, я сам дойду. И скажу тренеру. Что ты ему передал, что он дурак.

– Ага, – хмыкаю я, погруженный в своими мысли. Ну что может случиться? Тут до входа в бассейн всего двадцать метров. И как он умудрился отстегнуться. Провожаю взглядом крошечную фигурку моего мальчика. Удостоверившись, что он зашел в здание стартую с места. Ювелирный магазин совсем рядом. Я все успею.

Глава 35

Тамара Леднева (Ларцева)

– А вот сейчас мы сменим памперс, папа приедет и повезет нас к доктору. – напеваю я, застегивая липучки подгузника на кругленьком пузике моей девочки. Самой красивой на свете малышке. Она улыбается, показывая беззубые десенки и мое сердце от нежности заходится. А ведь я даже не помню, как ее родила. Только боль и темноту помню и что тесно было. Но, скорее всего, это снова мои фантазии.

– Гу, – супит носик Настенька, и все мои думы отходят на задний план. Она выросла, моя девочка, округлилась и стала восхитительной. Ей явно не хватает Вовки сейчас, который не отходит ни на шаг от сестренки. Вовка… Какая-то странная тревога стягивает грудь.

– А давай позвоним братишке, – шепчу, уже набирая номер сына. Слушаю длинные гудки, чувствую приближение паники. Он же в бассейне, ну какая я дура. Ребенок плавает, конечно телефон оставил в раздевалке. Накручиваю себя.

Подхватываю доченьку на руки. Она начинает кукситься. Памперс чистый, значит пора ее кормить.

Повседневные, уже привычные дела немного отвлекают меня от непонятной тревоги. Бутылочку после кормления мою, сую в стерилизатор. Сытая малышка увлеченно гулит в своем шезлонге. Тима нет, что-то слишком долго.

Вздрагиваю, услышав скрежет ключа в замке. Ну, наконец-то. Даже взгляд на часы бросаю, прежде чем поспешить навстречу любимому мужу. Настеньку прижимаю к себе. Одну не хочу ее даже на минуту оставлять.

– Ты где так до… – слова застревают в горле противным колючками.

– Ты кто такая? – интересуется стоящая на пороге женщина. Красивая, но какая-то искусственная. Слишком кукольная у нее внешность. И щеки, будто фарфоровые, покрыты легким румянцем. Она губы кривит так, словно брезгливо. Это моя тезка. Ее зовут Лена. И у нее есть ключ от нашей квартиры, Тим дал ключ своей любовнице. А это значит…

– Тот же вопрос. Что вы делаете в моем доме? – мой голос дает позорного петуха, Настенька всхлипывает испуганно. Я напугала дочь из-за этой ведьмы. Это мой дом.

– В твоем? – ползет вверх идеальная бровка. В сравнении с этой снежной королевой кажусь себе замарашкой. Я совсем себя запустила. Но дети для меня важнее всего на свете. Вот подрастут, тогда… Боже. О чем я думаю. Она пришла. Она пришла к Тиму. Ревность ослепляет, сводит с ума. Я ревную моего мужа к этой стерве, так, что хочется орать. И если бы не Настенька, готовая зареветь каждую секунду, я бы наверное двинула в рукопашную и вышибла эту дрянь из моего мира. Дожила, блин… – Интересно, когда эта халупа вдруг стала вашей, девушка? Вообще-то…

– Вообще-то, Тим мой муж. И мы живем с ним здесь. А вот ты какого черта лезешь в чужую семью?

– Восхитительно. Ошеломительно, – ведьма хлопает в ладоши, хихикает издевательски и притворно. Но глаза ее остаются колкими и злыми. Боже, что в ней нашел Тимофей? Неужели ему вот это вот нравится. Жеманная кривляка, у которой нет ни грана морали. И она… Я впиваюсь взглядом в живот чертовой моей тезки. Он еще небольшой, но уже заметный. Черт… – А я думала Тим в разводе. А оно вон чего? Жена значит?

– Уходите, и ключ оставьте на комоде, – я устала. Выдыхаю рвано слова, борясь с дурнотой. Как же я страшно устала.

– Слушай, а я ведь тебя где-то видела, – чертовка теперь смотрит на меня задумчиво. Даже губу закусила. Мне неприятно до мурашек. Противное предчувствие беды скручивает тело с новой силой. – Очень интересно. Ну хорошо, жена Тима, ухожу. Кстати, наш Тимоша всегда был затейником.

Слово наш режет меня, словно тысяча ножей. Дышать становится нечем.

Ключ с грохотом падает на столешницу и Настя наконец то разражается оглушительным плачем, который явно раздражает женщину, пришедшую в мой дом без приглашения.

– Лена, вы готовы? Что с Настюшкой? Чем опять недовольна наша… – Тим заходит в квартиру спиной. Странно. Оборачивается, и замолкает на полуслове. Я вижу в его руках огромный букет, сердце трепещет в груди. Главное не зарыдать сейчас. Я его люблю. Я ему верю. Я…

– Лена, класс, – хмыкает незваная гостья. Лицо Тимофея надо бы видеть. На нем злость и растерянность. И букет сейчас выглядит в этом театре абсурда странно и чужеродно. – Неужели мне подарки?

– Какого черта ты тут делаешь? – рычит мой муж. Он зол, аж щеками покраснел. Кажется сейчас схватит за шкирку ледяную бабу и выставит за дверь.

– Вот, пришла проведать моего…

– Мы, кажется уже этот вопрос решили. Ты получила очень много денег и подписала документ об отказе. Так что…

Господи, о чем это они? Я растерянно смотрю на Тимофея. Не понимаю ни черта. Настя заливается плачем. Я качаю ее как автоматическая люлька. Что-то важное я пропускаю, упускаю. Что-то…

– Ой, не ори. Успокойся. Я сейчас уйду. Уже собиралась. Кстати, жена у тебя интересная, Тимоша, – подмигивает чужая женщина моему мужчине. – Ты ее береги, свою дорогую. Она ведь дорогая?

Я выдыхаю только тогда, когда дверь за ведьмой захлопывается. И малышка в моих руках успокаивается сразу. Тим растерянно на меня смотрит, словно извиняется, но молча.

– Лена, я…

– Я знаю. Ты мой. Только мой. Просто объясни мне…

– Она хотела попрощаться, – дергается щека у Тима. Он врет мне. Она не к нему приходила. А к кому? Ну не к Вовке же? – Это тебе. И вот…

Мне в ладонь ложится маленький футляр. Кольцо. Тоненькое, украшенное крошечными белыми камушками. Я аж рот открываю, рассматривая с восторгом не очень дорогое украшение. Самое дорогое на свете.

– Это?..

– Обручальное кольцо. Ты свое посеяла, растеряша.

– Мы же развелись, Тим? Поэтому у меня не было кольца? Она сказала…

– Ты моя жена. Это единственная истина. А теперь собираемся. У нас времени всего ничего. Надо успеть Вовку с плавания забрать и к доктору. Не успеем, придется записываться по новой. А у него очередь на неделю вперед. – Надень мне кольцо, – я улыбаюсь. Стальной обруч, стягивавший мою душу, расслабляет свой смертельный захват. Но что-то все равно не дает мне покоя.

Предчувствие какой-то невероятной катастрофы. Хотя, я наверное, просто надумала себе. От стресса в голову лезут всякие глупости. Да, я испугалась, что Тим выбрал ее. Я чертовски испугалась. А теперь… Теперь я чувствую, что я болтаюсь между небом и землей. И что-то происходит вокруг абсолютно мне непонятное. И это пугает и не позволяет мне просто жить.

Глава 36

Деньги не пахнут? Вранье. У них есть особый запах – запах роскоши и свободы. Но издают они этот аромат не для всех. Только для избранных. Для тех, кто привык сам ковать свое счастье. Елена Морозова, настоящая, считала себя человеком достойным этой избранности. Только вот в первый раз сделала она не ту ставку. Принц оказался неправильным.

Она вышла из знакомого ненавистного нищебродского подъезда и достала из сумочки телефон. Интернет классное изобретение. Фотографию погибшей дочери олигарха она нашла почти сразу. На поиски ушло каких-то пять минут. Трудно было не найти информацию, про трагедию, произошедшую с наследницей миллиардов. Орали из каждого утюга примерно месяц назад. Муж – Ларцев Руслан строил из себя убитого горем, но цепкий взгляд беспринципной женщины сразу определил фальшь и наигранность. Руслан ликовал, и она это видела. Красавчик мужик, но Тиму в подметки не годится. Зато богатый. Очень богатый. Это красивее красоты физической, и сексуальнее. А Тим со своей честностью так и будет прозябать, хотя давно бы уже мог жить безбедно с его то умом и навыками. Дурак. Хотя… Не такой уж и идиот ее бывший муженек, так оказалось. Пригрел курочку несущую золотые яички. Так вот откуда у него миллионы, которые он отдал ей не раздумывая.

– Милый, – прочирикала в трубку Елена. – Я задержусь немного. Не переживай, все в порядке. Просто хочу на всякий случай навестить доктора. Да, все в отлично. Перед отъездом хочу удостовериться, что с малышом все в хорошо. И я тебя… Нет, не нужно. Не стоит отвлекаться от работы. Ну что ты…

Она раздраженно отключила телефон и пошла к стоянке такси, которая находилась всего в нескольких шагах. Как раз будет время обдумать ситуацию. Руслан Ларцев… Что ж, его не так уж сложно будет найти. Интересно, сколько будет стоить чудесная новость о том, что его жена воскресла из мертвых? Еще интереснее, кто ее похоронил. Наверное наследничек не захочет чтобы правда о том, что он врал, а он врал, выплыла наружу. Информация в этом мире стоит очень дорого. И тогда ей не придется ехать черт знает куда с новым мужем, которого она не любит. Вот только ребенок этот…

Ну ничего, курочка по зернышку клюет. Тут отщипнет кусочек, там отхватит ломоть. Если все пойдет по плану, и не подведет исполнитель. Можно будет жить припеваючи. Доить сразу двух коров. Одной.

– Об этом я подумаю позже, – оскалила белые зубы Елена, усаживаясь в такси.

– Что? – пожилой таксист спросил не повернув головы к своей пассажирке. – Мне нужен адрес концерна “Лёд”. Это будет местом назначения.

Водитель забил в поисковике навигатора запрос. Через минуту желтый автомобиль бодро двинул в сторону исторического центра города. Лена откинулась на спинку сиденья, прикрыла глаза и улыбнулась. Жизнь налаживается.

Тимофей Морозов

– Тим, я думаю, ты должен приехать. Срочно, – голос Чипа искаженный расстоянием мне не нравится от слова совсем. Рядом стоит Снегурочка. Смотрит мне прямо в душу.

– Повод? – не хочу ее пугать, хотя у меня самого колени дрожат от непонятного предчувствия какой-то гадости. Тяну губы в фальшивой улыбке, стараясь показать моей фальшивой жене наносную беззаботность.

– Твой сын. Он у меня. Спит на заднем сиденье. Препарат, который ему вкололи непонятный какой-то. Нужен врач. А я не могу приволочь чужого ребенка в больничку. Возникнут лишние вопросы, которые мне не нужны.

– Если с его головы…

– Ты дурак? Если бы я не пас вас от самого дома, хрен бы ты его в бассейне нашел. Очнись. Мужик, который его пытался забрать какой-то левый. Не профи. Я его срисовал сразу. Взять не смог, спугнул. Побоялся парня твоего оставить одного. Этого точно не Ларцев нанял. Он бы хрен такому додику доверился, ну и я бы в курсах был. Думай кто, Тимоша. Кому ты еще дорожку перешел?

Я не знаю. Растерян адски. И эти глаза… Тамара смотрит на меня с таким ужасом.

– Тим, что там? Что с Вовкой?

– Все в порядке, – шепчу я, и тут же рычу в трубку, – к Семе вези его. Я буду через пятнадцать минут. Чип, пожалуйста.

– Да не блажи. Пацан дышит, пульс в норме. Сема, это лепила из роддома? Ладно, выдвигаюсь.

Я бегу к двери, на ходу хватаю куртку с вешалки. Не глядя. На автомате.

– Я с тобой, – она почти визжит. В панике. Останавливаюсь у самой двери. Прижимаю к себе подрагивающее тело женщины, которая стала моей жизнью.

– Лена, ну куда ты? А Настенька? Все в порядке. Ты слышишь?

– Что с ним? Что с моим сыном? Да не молчи же. Черт тебя подери, – она хрипит иступлено. Она мать, настоящая. Прав Вовка, она мама Снегурочка. – Что с моим сыном? Почему Чип? Почему он везет его к Семену?

– Просто захлебнулся немного Вовка. Все в порядке, – я лгу, чувствуя себя и дураком и предателем одновременно. Она не верит ни одному моему слову. – Закрой дверь на замок и никого не впускай. Поняла? Я приеду… Мы с Вовкой скоро вернемся. Ты меня слышишь? Веернемся к вам с Настюшкой. Заботься о дочери. Пожалуйста, приди в себя. Ты ей нужна.

Она лишь кивает. И глаза ее полные слез какие-то безжизненные, ей страшно до одури. И я ее понимаю. Ей будет страшно все это время, пока она будет ждать в неведении. Черт, я вернусь и… Больше нет времени играть в семью. Мой сын пострадал, значит в опасности вся моя семья. Моя семья.

– Я приеду и мы решим как жить дальше, Лена. Я должен тебе рассказать…

– Тим, что происходит? – ее голос безжизненный и тусклый. И я так хочу успокоить мою Снегурочку. Но времени катастрофически мало.

– Никого не впускай, ты меня слышишь? И жди. Мы скоро дома будем с Вовкой. Поняла? Снегурочка, посмотри на меня. Обещай, – у меня язык не поворачивается назвать ее именем чужой женщины. И врать я страшно устал.

– Обещаю, – она даже улыбнуться пытается, кулачок сжатый поднимает, в знак поддержки. Но я вижу как ей страшно. Мне тоже страшно. Чертовски.

Глава 37

Тамара Леднева (Ларцева)

Мне кажется, что я с ума схожу. Качаю раскапризничавшуюся доченьку и гипнотизирую взглядом, молчащий телефон. Ненавижу я этот телефон.

– Папа сказал, все будет хорошо. – легко дую на пушок на головке Настюшки, но успокаивать пытаюсь сама себя. – Сейчас просто осмотрят Вовку и…

Телефон начинает вибрировать так неожиданно, что я вздрагиваю. Это не нравится малышке. Она снова начинает кукситься.

– Да, – кричу я шепотом, чтобы еще больше не напугать дочь. – Тим, что с моим мальчиком?

– Все в порядке, Снегурочка, – голос моего мужа уставший и больной. – Сема сделал анализы, ничего страшного. Но Вовке надо остаться до утра под наблюдением. Я с ним останусь.

– Я не снегурочка, не зови меня так, – сердце колотится оглушающе. Я тут, а мой мальчик в больнице, не пойми где. Да, он с отцом, самым лучшим на свете. Но мне страшно хочется удостовериться, что Тим не просто меня успокаивает. Мне это нужно больше воздуха. – Я Лена Морозова. И я приеду в больницу. Сейчас соберу Настеньку, вызову такси и…

– Почему ты такая, Лена Морозова? – вздыхает мой любимый муж.

– Какая?

– Непослушная и самовольница.

– Ну уж какая есть. Другой себя я не помню.

– Я попрошу Чип за тобой заехать, – наконец говорит Тимофей, после недолгой паузы. – Ты ведь все равно по своему сделаешь. А в такси таскать малышку… Там куча вирусов, людей много ездит.

– Спасибо тебе.

– За что? – в голосе Тима удивление.

– За то что ты такой. За то, что я тебя люблю. За все, – я говорю, и вдруг меня посещает странное чувство. Мне кажется, что я прощаюсь с ним.

Он просто сбрасывает звонок. Странно.

– Сейчас за нами приедет дядя Чип и отвезет к папе и братику, – улыбаюсь я притихшей малышке. Она надула губки, и смотрит серьезно, будто понимает, что сейчас не время вести себя как капризулька принцесса. Молчит, даже когда я на нее натягиваю боди. Хотя обычно терпеть не может этих манипуляций. И я отвлекаюсь от неприятного зуда, который буквально сводит меня с ума. Мне все кажется, что я что-то упускаю. Что-то, что лежит на поверхности. Совсем рядом, только руку протяни. – Полежи немножко, я Вовочке соберу покушать, пижамку нужно, наверное, тапочки. Что еще? Точно, зайца, которого мы ему купили. И…

Перекладываю Настюшку в кроватку. Она супит бровки недовольно, но молчит.

Трель дверного звонка меня не пугает в этот раз. Это Чип, наверное, приехал. Быстро он. Странный мужик, но Тим ему доверяет. А это значить, что я тоже могу.

Распахиваю дверь, опять забыв глянуть в глазок. Вовка бы меня поругал. Улыбаюсь своим мысдям. Замираю на месте, уставившись на…

– Слава богу, Тома. Наконец-то я тебя нашел, – делает мне навстречу шаг… Муж. Мой муж. Воспоминания обрушиваются на меня водопадом. Ледяной лавиной, сметающей все на своем пути. Сбивающей с ног. – Детка, я весь город перерыл. Я… Так скучал по тебе. И… наш ребенок? Где моя дочь, Тома?

Он мой муж. Мой настоящий муж. Я с ним счастлива была. Я Тамара. Тамара Ларцева. Я дочь миллиардера, жена Руслана Ларцева. А кто же тогда… Почему? Неужели… Тим, кто он такой? Боже. Осматриваюсь по сторонам. Задыхаюсь от странного липкого страха. Почему я тут? И Тимофей чужой мужчина, который… Я с ним спала. Я думала… Мысли гудят в голове растревоженным роем.

– Когда тебя похитили, я чуть не одурел. Тома, посмотри на меня. Ты что молчишь? Детка, боже, наконец-то я…

– Руслан, – еле шевелю помертвевшими губами. Когда меня похитили? Это значит все, что было здесь, было просто игрой, странным фарсом, мной просто попользовались, чтобы потом что? Шантажировать? Разрушить мою жизнь. Все ради денег? Это вот все ради каких то поганых бумажек? Нереально. Я опускаюсь на пол, не в силах справится с грузом, придавившим меня к самой земле.

– Детка, тебе плохо?

Я молчу. Раскачиваюсь из стороны в сторону. Мой мир рушится, словно карточный домик. Схлопывается. И этот мужчина, заботливо меня сейчас за плечи обнимающий, мне чужой. Я его вспомнила, но как-то странно. Пятнами. Мы были счастливы, мы были богаты. А потом…

– Наша дочь плачет, – шепчет Ларцев и разжимает свои объятия. Идет на звук. Туда, где заходится криком его продолжение. Он имеет право увидеть дочь. Но почему мне хочется закрыть ее от него. От родного отца. Не от лжеца Тима, который мной пользовался как игрушкой. Наверняка еще и потешался. Так больно, что хочется выть.

А Вовка? Мой Вовка? Он просто отцу помогал. Но он всего лишь маленький мальчик, тоже обманутый хитрым манипулятором.

– Тома. Поедем домой.

– Как ты тут оказался? Как узнал, где мы? – я наконец обретаю способность говорить, но не мыслить здраво.

– Я заплатил выкуп. Мне дали этот адрес, – дергает плечом Рус, и все встает на свои места. Поэтому Тим уехал, соврал, что Вовка в больнице. Поэтому так легко согласился, чтобы Чип за мной заехал. Чип… Я его тоже вспомнила. И отца, которому он служил. И пазл начинает складываться. Все просто. Я дура. Человек, который стал для меня всем, просто мной попользовался.

– Полиция где? – я снова я. Тамара Ларцева, дочь олигарха, жесткая, капризная, знающая себе цену. – Прикажи им уйти.

– Нет полиции. Я боялся за твою жизнь, и за малышку. Меня предупредили… – я смотрю в бегающие глаза Руслана. Я знаю его слишком хорошо. Он боится дальнейшего разговора. Неудобного разговора. – Том, послушай, я не… Те фото…

– Какие фото? – приподнимаю я бровь. Конечно я все вспомнила, почти все, до момента когда я выскочила из дома в одной пижаме и шубке, но… Моему мужу, настоящему мужу об этом знать пока необязательно. Единственное, чего я никак не могу вспомнить, как в моей жизни появились мужчина, которого я люблю наглый предатель, преступник и лжец. Волк в овечьей шкуре, и мальчик. Ни черта не помню. Белый лист. Словно кто-то стер ластиком эти воспоминания. Я должна понять и принять предательство тех кому доверяла всецело. А пока, мне нужно разобраться с моей болью, моей жизнью, и тем, чего хочу я для себя и моей дочери.

Моя. Только моя. А мужики все предатели и… Слезы сами брызжут из глаз. Пора возвращаться в мой мир.

– Теперь все будет хорошо, детка, – по-кошачьи улыбается мой муж. Я его не знаю совсем. – Поедем домой.

– Нет, мне нужно к родителям. Папа наверное сходит с ума. Он ведь в курсе? – я не хочу домой. Я не хочу быть наедине с Русланом. Он чужой. Я больше не чувствую себя с ним безопасно.

– Тома, послушай, я не хотел пока… Лишний стресс… Твои родители…

Я плыву в темноте. Странное чувство. И воздух больше не пахнет домом. Он воняет пачули, химическими ароматизаторами и моей настоящей жизнью.