Текст книги "Мама для Сашеньки"

– Мы занимаемся танцами для того, чтобы быть женственными, – наставительно сказала она. И тут же снова приняв предыдущую позу, сказала тем же голосом:

– Девочки, вы должны быть женственными, иначе все женихи убегут от вас. А зачем они нужны, эти женихи? – недоуменно прибавила она уже своим обычным голосом.

– Ну как же, женихи штука нужная, – отсмеявшись, сказали ей гости.

– Вы не понимаете, женихи это мальчишки, – серьезно начала объяснять Саша, – а с мальчишками все время приходится драться.

– Это еще почему?

– Потому что они всегда все портят, то кукол забирают, то домики ломают, то дразнятся.

– А нельзя с ними как-нибудь мирно договариваться? – поинтересовалась бабушка.

– Нет, мирно нельзя, – убежденно ответила ей внучка.

– А если они тебя побьют? Что ты тогда будешь делать?

– Меня? – удивилась Сашенька. – Они не могут меня побить. Я в группе самая большая. Они все меня боятся. А теперь еще Сережа отдаст меня на карате, так я вообще всех побью.

– Какой Сережа, наш охранник? – удивился Стас.

– Да, – кивнула Сашенька.

– А почему это он тебя отдаст на карате?

– Потому что он мой брат.

– Как это? – еще больше изумился Стас. – Чего это вдруг он твой брат?

– Потому что ты – мой папа, Наташа – моя мама, а Сережа мой брат. Я всем так говорю, потому что у всех остальных есть и папа, и мама, и братья или сестры. Поэтому я так решила, чтобы все было как у людей. Тетя Поля всегда так говорит, что у нас все должно быть, как у людей. Вот, и я так решила, раз у всех есть, то и у меня должно быть.

В комнате воцарилось молчание. Стас потрясенно смотрел на дочку, чувствуя, что у него сердце разрывается от жалости к ней. Ведь он же был уверен, что его девочка растет счастливая, что у нее все есть, а ей, оказывается, не хватает самого элементарного, того, что есть у всех – мамы, сестер и братьев. И она себе их выдумала, чтобы быть как все. Да, мать-то, оказывается, была права. Ему давно следовало найти хорошую женщину, которая могла бы стать ей матерью.

Он поднял глаза и виновато посмотрел на свою мать, а она, глядя на него что-то беззвучно прошептала. А я ведь тебе говорила, прочитал он по ее губам.

– Э, так значит ты учишься, а я думал, что ты уже работаешь, вон какая ты уже взрослая, с прической, – пошутил один из гостей, чтобы прервать неловкое молчание.

– А я и работаю тоже, – уверенно заявила Саша.

– Да? – удивился гость. – А где же ты работаешь?

– В детском саду, – последовал ответ.

– В детском саду? А кем же ты там работаешь?

– Ребенком, конечно, а кем же еще, – удивляясь непонятливости взрослого человека, снисходительно объяснила Сашенька.

– Ну конечно ребенком, как я сам не догадался – сказал гость, – это, в общем-то, логично.

Сашенька моментально отреагировала на новое слово.

– Папа, ты слышал, дядя сказал логично. Что такое логично?

– Гм, ну, логично, это значит, что так и должно быть, то есть правильно.

– Например, – требовательно продолжила она.

– Например, так как ты ребенок, то для тебя логично работать ребенком. Или вот еще. Представь, что мы пошли гулять далеко от дома и проголодались, что для нас логично сделать? Вернуться домой и прервать прогулку?

– Нет, пойти в Макдональдс, и там наесться, – довольная своей догадливостью, объявила Сашенька. – Это будет логично?

– На все сто, – объявил гость, и Сашенька победно засмеялась.

– Ну, раз ты так любишь узнавать все новое, тебе, наверное, нравится ходить в детский сад? Там ведь вас учат?

– Да, – как-то неохотно ответила она.

– А тебе что в садике не нравится?

Сашенька отрицательно покачала головой.

– А что же тебе не нравится?

– Так там же воспитательница все время командует.

Сашенька снова встала в позу и низким голосом скомандовала:

– Дети идите туда. Дети идите сюда. Дети стойте там. А я не люблю, когда командуют.

– Ты, по-видимому, сама любишь командовать? – осторожно осведомился дедушка.

– Да, – так искренне вырвалось у нее, что все снова засмеялись.

– Ну, это понятно, ты дочь своего отца, – кивнул один из партнеров Стаса. – Но изображаешь ты всех здорово, у тебя просто талант.

– Да, я настоящая Сара Бернар, – преспокойно объявила Саша.

– Кто-кто? – совсем изумились гости. – Сара Бернар? Откуда ты знаешь про нее?

– А так Наташа всегда говорит про меня, – объяснила Сашенька.

– А ты хоть знаешь, кто она? – нахмурясь, спросила бабушка, которой совсем не понравился весь этот цирк.

– Ну, конечно, – снисходительно кивнула Саша. – Она была великая английская актриса, она играла в театре, только она умерла.

– Саша никогда не пропускает ни одного нового слова и ни одного нового имени, чтобы не узнать, что это и кто это, и как это потом можно вставить в разговор, – тихонько шепнула бабушке Наташа. – Вот увидите, она теперь запомнит слово "логично" и будет стараться его употребить.

– Не знаю, хорошо ли это, – недовольно сказала та. – Уж очень она тщеславна.

– Ну что делать, такая она есть, – был ей ответ.

* * *

– Ну, что, говорила ты с ним?

– Говорила, конечно.

– Ну и что он сказал?

– Сказал, что сам уже понял, что девочке нужна полноценная семья.

– И дальше что будет?

– А дальше он постарается в ближайшее же время найти себе жену, а ей мать.

– Так, а с Наташей ты говорила?

– Ну, с Наташей, это не так просто. Все-таки она ведь мне не дочь. И вообще здесь надо быть очень деликатной. Я ведь не знаю, как она относится к Стасу, а вдруг он ей совсем не правится. Как ты считаешь, может такое быть?

– Да ладно, ты сама понимаешь, что такого быть не может. Чего он может не нравиться? Здоровый, красивый, умный, богатый, что еще женщине может быть нужно? Да еще они столько лет живут в одном доме и прекрасно уживаются. Я считаю, что это самый лучший вариант.

– Ты считаешь, А считает ли так твой сын? Понимаешь, я ведь тоже боюсь обнадежить женщину, а он вдруг даже и слышать о ней не захочет.

– Так поговори с ним. Объясни ему, что для Сашеньки ничего лучшего и быть не может. Кто еще будет ее так любить? А она как Наташу любит. Чуть что, сразу зовет ее.

– Да я понимаю, но ты же знаешь своего сына. Если ему что-то посоветовать, он обязательно сделает наоборот. Я вообще боюсь, а вдруг он высмеет меня. Он к ней прекрасно относится, уважает ее, но ведь это только как Сашенькину няню. А как женщина может она его и не интересует.

– Между прочим, она сама все для этого делает. Платья носит какие-то старушечьи. И почему она не красится? Вот даже ты до сих пор подводишь глаза и ресницы красишь, и не знаю уже что еще…

– Что значит даже я? Я что, по-твоему, уже такая старая, что мне даже не стоит и думать о своей внешности? Я что, так плохо выгляжу, и мне уже нужно махнуть на себя рукой?

– Ну, зацепил возом. Я просто имел в виду, что ты старше ее, а до сих пор смотришь за собой, и это хорошо и даже очень.

– Ладно, не подлизывайся. Между прочим, если тебе известно, у Гойи есть такая картина, старушка сидит перед зеркалом и, скажем по-современному, делает себе макияж. И называется эта картина «До самой смерти». Так вот, это обо мне.

– Ну и молодец. А ты и Наташе тоже посоветуй. Вот увидишь, если она подкрасится и наденет что-нибудь поярче, то будет настоящей красавицей. Давай, поговори с ней завтра.

Это тайное совещание проходило поздним вечером после ухода гостей в спальне родителей Стаса. Главное препятствие, нежелание жениться, можно сказать, было преодолено. Теперь задача была в том, чтобы направить его в нужную сторону, да так, чтобы не спугнуть, миссия почти что невозможная, но чего не сделаешь ради счастья любимого сына и внучки. И на следующее утро мать Стаса храбро приступила к выполнению второй части плана.

Дождавшись, когда после завтрака все разошлись, она подошла к Наташе и решительно сказала:

– Наташа, мне очень нужно с тобой поговорить.

– Да, конечно, – удивилась та, и, не выдержав, встревожено спросила:

– Что-то случилось?

– Нет, боже упаси, ничего не случилось, но мне нужно кое-что обсудить с тобой.

Они пошли в Наташину комнату, Элеонора Сергеевна, плотно закрыла дверь на глазах у изумленной Наташи и начала.

– Ты ведь вчера слышала, как Сашенька рассказывала, что она выдумала себе семью, чтобы была такая, как у всех?

Наташа, молча, кивнула, все, также встревожено глядя на мать Стаса и чувствуя, что этот разговор может быть чреват какими-то угрожающими ей последствиями.

– Так вот, я вчера говорила со Стасом, – продолжила та, – и он, наконец-то, согласился со мной, что ему нужно жениться, так как ребенку нужна мать, а ему естественно, жена. Та согласна со мной в этом?

Наташа, снова молча, кивнула, но ее лицо окаменело. Так вот в чем дело. Они хотят найти Стасу жену, а она, Наташа, будет здесь лишняя. Жена у него, конечно же, будет молодой, красивой и богатой, и так как она станет Сашенькиной мамой, Наташа больше не понадобится, а будет только мешать.

– Наташа, – вздохнула Элеонора Сергеевна, угадав ход ее мыслей, – ты совершенно неверно представляешь себе ситуацию. Мы с мужем считаем, что идеальным вариантом жены для Стаса была бы ты.

– Я? – изумленно сказала Наташа, думая, что просто ослышалась.

– Ну конечно, ты. Сама подумай, у Стаса тяжелый характер, а вы столько лет живете вместе, в смысле в одном доме, и у вас никогда не возникало никаких конфликтов. Значит, вы можете прекрасно ужиться. Ты ему подходишь и по возрасту и по внешности, – немного покривила душой Элеонора Сергеевна, – и что, самое главное для нас, скажу тебе честно, ты любишь Сашеньку как родная мать. Учитывая характер моей внучки, я подозреваю, что никого чужого возле себя она все равно никогда не потерпит, а ты с ней с самого дня рождения, и я думаю, она тебя и считает своей мамой. Ты прости меня, что я говорю с тобой, как бы, только с практической точки зрения. Я понимаю, что для брака нужны, конечно, чувства, поэтому я и хотела бы тебя спросить… Только, ради бога, Наташа, не обижайся, что я лезу к тебе в душу, но пойми, пожалуйста, я должна об этом знать. Ты любишь Стаса?

Наташа вспыхнула. Любит ли она Стаса? Да какое это имеет значение, если он никогда не обращал на нее внимания. Да, он всегда относился к ней с уважением, даже можно сказать по-дружески, но никогда не смотрел на нее как на женщину. Еще бы, разве она могла сравниться с его красотками. Он никогда не приводил их сюда, для этого у него была квартира в городе. Время от времени он предупреждал, что будет ночевать там, так как задержится на работе. На работе, конечно же, как будто она не понимала, почему он, в самом деле, не придет домой ночевать. Да, в живую она их не видела, но иногда зайдя потихоньку в его комнату, она находила там фотографии, где он вместе с ними был на какой-нибудь даче, на яхте или еще где-нибудь в такой же роскошной обстановке. Нет, у нее не было никаких шансов.

– Так как, Наташа? – снова повторила Элеонора Сергеевна, вглядываясь в ее лицо и пытаясь прочесть ее мысли. – Для меня очень важно это знать.

– Элеонора Сергеевна, – наконец, произнесла Наташа, решив быть честной. – Я, скажем так, не могу себе позволить любить его, чтобы не быть несчастной, вы ведь понимаете, что я имею в виду. И скажите мне честно, вы серьезно думаете, что Стас мог бы заинтересоваться мной? Вы тогда просто не видели тех девиц, что вокруг него увиваются. Там любая потянет на Мисс Европу, а, может быть, и на большее.

– И, тем не менее, он ни на одной из них не женился и даже не собирался. Значит, не так уж они все ему нравились.

– Да, это правда, – вынуждена была согласиться Наташа. – Он ведь очень умный человек и понимает, что большинству из них нужны его деньги и положение в обществе, а он сам для них на втором месте, а уж Сашенька и вообще ни на каком. Более того, каждая из них постарается от нее поскорее избавиться.

– Вот и я об этом говорю, – с жаром подхватила Элеонора Сергеевна. – И мы не должны этого допустить. Послушай, мы ведь женщины, а, значит, мы и умнее и хитрее его.

– И чем же это нам поможет? – иронически спросила Наташа, но в ее взгляде появилась слабая надежда.

– Очень даже многим, если мы начнем действовать. Вот подойди сюда. Ты давно толком смотрела на себя в зеркало? Конечно, давно, – сама себе и ответила Элеонора Сергеевна, не обращая внимания на ее вновь вспыхнувшее лицо. – Давай сейчас отбросим всякие церемонии и будем говорить как женщина с женщиной, или как подруги, о, или даже как сообщницы. Посмотри на себя внимательно, так ли уж ты нехороша? У тебя прекрасный рост, под стать Стасу. Ты хорошо сложена, да, да, не возражай. Ну, конечно, ты не такая худосочная, как теперешние девицы, а у тебя как раз нормальное телосложение, все при тебе как теперь говорят. Теперь лицо. У тебя хорошие черты лица, и, если умело использовать косметику, из тебя можно сделать красавицу. Вот скажи на милость, почему ты никогда не пользуешься косметикой?

– Ну, так я ведь почти всегда сижу дома. Для кого мне краситься? Кто меня тут видит?

– А Стас? Он ведь как раз тебя и видит.

– Да он и не смотрит на меня, – вырвалось у Наташи. – Вернее, он смотрит на меня только как на Сашенькину няню и все.

– Так нужно заставить его на тебя посмотреть. А для этого нужно выглядеть, прежде всего, выглядеть. Посмотри, какие у тебя красивые волосы. Ты же натуральная блондинка, такое теперь редко случается. А ну распусти волосы, ну, давай, вытащи шпильки. Ну вот, смотри, какие они у тебя густые. Зачем ты их так стягиваешь в этот дурацкий узел на затылке, как старая бабушка. Тебе нужно только сходить в парикмахерскую и сделать фен, и у тебя будет настоящая грива. И поверь, ничего так не украшает женщину, как красивые, пышные волосы. Теперь, возьмем платья. Ты говоришь, что он на тебя не смотрит? А это и не удивительно. Он же тебя всегда видит только в домашних платьях или в каких-то дешевых джинсах и старомодных кофточках. Почему ты не покупаешь дорогие вещи? Он тебе мало платит? У тебя нет денег на хорошие вещи?

– Да достаточно он мне платит, – смущено возразила Наташа. – Я не покупаю дорогие вещи, потому что мне носить их некуда.

– Так дома и носи, Стас-то тебя дома видит.

– Но ведь я даже никогда и не знаю, когда он домой приедет, и приедет ли вообще.

– А ты постоянно носи.

– Ну, знаете ли, если я в дорогущих платьях буду на кухне Сашке кашу варить или с ней в песочнице сидеть, надо мной вся прислуга смеяться будет, да и я сама тоже.

– Да, это, конечно, будет смешно, если платья будут вечерние. А ты постарайся найти красивые повседневные вещи. Многие жены богатых людей сидят дома, в смысле, не работают, но это не мешает им быть всегда красиво и изящно одетыми. Это вопрос вкуса и денег.

– Ну, в общем, вы правы, – сдалась, наконец, Наташа. – Я только не уверена, что это все поможет.

– Но, согласись, попробовать стоит. В конце концов, ты ничего не теряешь.

Да, подумала Наташа, я и в самом деле ничего не потеряю, кроме несбывшихся надежд и разбитого сердца, но вслух этого не сказала. Кто же начинает военную компанию без всякой надежды на успех, заранее считая себя лузером. Пусть думает, что она ее убедила.

– Так когда ты пойдешь покупать вещи? – деловито спросила Элеонора Сергеевна, стремясь закрепить полученные результаты. – Жаль, что мы завтра уезжаем, я бы пошла с тобой. Здорово было бы побегать вдвоем по магазинам, зашли бы в косметический салон, в парикмахерскую, пообедали бы где-нибудь в кафе, – мечтательно сказала она. – Как я и сама раньше об этом не подумала. Но, Наташа, ты должна мне пообещать, что обязательно приступишь к выполнению нашего плана. Я думаю, начать нужно с косметического салона, затем парикмахерская, ну и потом наряды. Когда у тебя и макияж и волосы будут в порядке, то и одежда совсем по-другому на тебе смотреться будет. Так ты мне обещаешь? Не подведешь?

Но Наташа уже и сама загорелась этой идеей. В конце концов, женское счастье никому не заказано. Почему бы ей действительно не попытаться побороться за Стаса. Уж с ней ему будет лучше, чем с какой-нибудь из этих акул, что постоянно вокруг него крутятся. Да и он сам ни на одной из них не женился, потому что понимает, что они все в жены не годятся. Но самое главное – это Сашенька. Неужели так просто без борьбы отдать ее на милость какой-нибудь мегеры – мачехи, которая ее, Наташу, прогонит, а потом чего доброго изведет ребенка? Ну, уж нет. За Сашку в любом случае нужно бороться.

– Хорошо, Элеонора Сергеевна, – решительно сказала она. – Я попробую.

– И не просто попробуешь, а будешь бороться по-настоящему.

– Буду бороться по-настоящему, – эхом подтвердила Наташа.

– Договорились. И знаешь что, ты мне звони и докладывай, как идут дела, а я со своей стороны тоже постараюсь тебе помогать. А главное, не забывай, у тебя в доме есть очень мощный союзник, и я на нее очень даже рассчитываю.

– Кто же это? – удивилась Наташа.

– Да Сашка же, – торжествующе сказала Элеонора Сергеевна. – Ты что же думаешь, она кого-нибудь кроме тебя сюда допустит? Да она любую со света сживет, или я сильно ошибаюсь в своей внучке.

– Знаете, наверное, совсем не ошибаетесь, – подумав, согласилась Наташа, и они засмеялись, очень довольные собой и заключенным союзом.

* * *

Но все оказалось совсем не так просто. Проводив гостей, Наташа твердо решила последовать советам Элеоноры Сергеевны и начать с приведения в порядок лица. Для этого нужно было пойти в косметический салон. И вот тут возникла первая трудность. Куда идти, то есть, в какой салон? Наташа еще ни разу в жизни не была в косметическом салоне. Как-то так складывалась ее жизнь, что надобности в нем не возникало. У нее всегда была хорошая кожа от природы, и в юности косметические салоны были ей не нужны. Потом у нее был муж, хороший, надежный, как она считала, и опять-таки тогда она не прибегала ни к каким косметическим ухищрениям. После того, как они расстались, Наташа решила, что замуж идти ей уже не придется и совсем махнула на себя рукой. А вот теперь оказалось, что все еще может измениться. Правда, она старалась особо на это не надеяться, чтобы не пришлось сильно переживать в случае неудачи, но все-таки решила выложиться в борьбе на все сто процентов, чтобы потом не жалеть. Оглядывая себя в зеркале, она видела, что лицо у нее все еще гладкое, хорошее, но… тридцать лет, это не восемнадцать. Нужны были маски и профессиональные массажи, и лифтинги, чтобы почистить, освежить, подтянуть и вообще довести все, что нужно, до совершенства. Да и волосам неплохо было бы придать красивый золотистый оттенок, блеск и, конечно же, пышность, или, как теперь говорят, объем. Для этого опять-таки нужны маски, фен и, наверное, еще многое, о чем она и не догадывается. В общем, все говорило о том, что нужно идти в салон.

Да, в салон, но в какой? В очень шикарный Наташа стеснялась, на нее там будут смотреть как на Золушку или вообще как на дурочку. В какой-нибудь средненький вообще, наверное, идти не стоило. Да и потом, он ведь мог оказаться совсем даже и не средненьким, а откровенно плохим. А в таком могут и волосы пережечь, и кожу испортить. И еще одно. Из книг и фильмов Наташа знала, что в салонах принимают по записи. Она так себе и представляла, как какая-нибудь светская дама запросто, так как для нее это обыденное дело, звонит своему мастеру и небрежным тоном говорит:

– Машенька (Наташенька, Танечка), запиши меня на вторник (среду, четверг), я заскочу к тебе часиков в двенадцать.

А к кому ей звонить? И кого назвать, если ее спросят, к какому мастеру ее записать? Сказать к любому, значит уже обречь себя на самое плевое отношение. Она как-то заходила в шикарную парикмахерскую подстричься. Ее спросили, к кому она. Когда она ответила, что к любому мастеру, тут и началось. Ни капли ее не стесняясь, мастера начали вслух отказываться от случайной клиентки, перебрасывая ее от одного к другому и нагло беря своих постоянных клиенток впереди нее, утверждая, что те записались по телефону, хотя она сама слышала, как некоторые из них говорили друг другу, что зашли случайно, потому что проходили мимо.

Так в колебаниях прошли две недели, и Наташа в отчаянии решила позвонить хотя бы сестре и посоветоваться. Не то, чтобы ее сестра ходила по салонам, не те у нее были доходы, но просто больше поговорить было не с кем. Подруг у нее и в молодости было не так много, а за эти несколько лет, что она прожила у Стаса, она вообще со всеми раздружилась.

Подняв трубку, чтобы набрать номер, Наташа задумалась.

С сестрой у нее тоже за последнее время сложились непростые отношения. Конечно, они любили друг друга, и, если бы жизнь сложилась так, что они жили бы в равных условиях, то все было бы в порядке, но теперь их естественной родственной привязанности мешало двойное чувство: жалости и зависти. С одной стороны сестра жалела Наташу; ну как же, ни мужа, ни семьи, совсем одна. Но ведь живет-то как королева, в роскошном доме, полном прислуги, зарплата хорошая, а тратиться на жизнь не надо. Да и работы-то всего присмотреть за одной девчонкой, которая к тому же полдня в садике проводит. У самой сестры были муж и двое детей. Муж вроде бы и хороший, тихий, но зарплата маленькая, а «крутиться», как другие, он не умеет. Вот и приходится самой на полторы ставки работать и семью обслуживать. А живут они в одной квартире с родителями, чтобы сейчас купить свою никаких ставок не хватит. С одной стороны, оно и хорошо, мать и с детьми, и по хозяйству помогает, но ведь целыми днями в тесноте толкутся. Придешь вечером усталая, дети кричат, игрушки разбрасывают, сами чуть ли не по ногам у всех бегают, отец бурчит, что покоя ему нету на старости лет. А у кого есть покой? Утром вставать ни свет ни заря, ляжешь спать пораньше, а он телевизор накрутит чуть ли не на полную громкость, плохо слышать стал, видите ли, и что ему скажешь? Он ведь в своей квартире, это они в примаках живут и будут так жить до скончания века.

Наташа, понятное дело, испытывала точно такие же чувства, только наоборот. И кому из них хуже, а кому лучше, они и сами не знали.

Bот и сейчас Наташа никак не могла решиться набрать номер сестры. Когда она три с половиной года назад сказала сестре, что будет жить в доме у очень богатого неженатого мужчины, та просто испугалась, что Наташа сможет окрутить его и выскочить за него замуж. Они даже чуть не стали врагами, спасло только то, что побывав у нее и увидев роскошный дом и самого Стаса, сестра решила, что он Наташе не по зубам и успокоилась на этом. К тому же прошло столько времени, а она все еще оставалась всего лишь няней, и это окончательно убедило Люду, что Наташе рассчитывать не на что. Сказать ей сейчас, что она хочет заняться собой, чтобы хорошо выглядеть, означало возбудить вновь ее подозрения, а вместе с этим и насмешки и ехидные замечания, которые ей сейчас совершенно не хотелось выслушивать. Придется что-нибудь соврать, решила Наташа и, придумав достаточно правдоподобную историю, набрала номер. Начав разговор, она сначала никак не решалась спросить о том, для чего позвонила, а потому долго и нудно расспрашивала сестру о ее детях, о муже, о родителях. Наконец, почувствовав, что нужно или спросить, или заканчивать этот бессмысленные вопросы, она заставила себя как можно небрежнее спросить, нет ли у нее знакомого мастера в каком-нибудь салоне красоты.

– А зачем тебе? – мгновенно насторожилась Людмила.

– Что значит зачем? – рассердилась Наташа. – Я что, не женщина вообще? Мне нужно только ходить постоянно замухрышкой?

– Нет, конечно, – согласилась та. – Но ты же до сих пор не ходила в салоны красоты. Ты что, хочешь, наконец, своего Стаса соблазнить?

Ну, вот, началось, подумала Наташа. Сейчас главное сбить ее со следа.

– При чем здесь Стас? – сказала она. – Он что, единственный в мире мужчина? Больше никого нет?

– А где ж ты нашла другого? Ты же никуда не ходишь.

– В наше время ходить никуда не надо, и на улицах уже не знакомятся. Теперь для этого есть интернет.

– Так ты нашла себе кого-то в интернете?

– Да, представь себе, нашла.

– Ух ты. Ну и кто же он?

– Всего лишь инженер, но, по-видимому, довольно интеллигентный и приятный человек

– Интеллигентные и приятные – они все нищие.

– Ну, так что, не все счастье в деньгах.

– Да, но и без них тоже тяжело, – вздохнула сестра и уже успокаиваясь, спросила

– А вы с ним уже виделись или только переписываетесь?

– Пока только переписываемся, но ведь скоро надо будет и увидеться. Хотелось бы как-то привести себя в порядок перед встречей, а то я совсем уже опустилась.

– А я что тебе говорила? – успокоившись, что Наташа все-таки не выбьется в миллионерши, сестра решила быть великодушной. – Ладно, записывай номер.

– Как, а у тебя, что есть своя косметичка? – удивилась Наташа.

– Да какая там своя косметичка. Я тебе сейчас скажу, кто свой салон красоты открыл, ты очень удивишься. Линку помнишь? Ну ту, что со мной в девятом классе за одной партой сидела?

– Ой, ну помню, конечно. У нее свой салон?

– Ну да. Я как раз как нарочно ее встретила недели три назад. Она выучилась на косметичку, потом работала лет десять у хозяйки, а теперь свой открыла, «Лиана» называется. Кстати, она теперь и сама не Лина, а Лиана, будешь ей звонить не забудь.

– И что у нее хороший салон?

– Да откуда я знаю, наверное, не хуже, чем у остальных. Во всяком случае, ей сейчас клиентуру нужно набирать, так что она к тебе внимательно отнесется. Так давать тебе номер?

Дальше все складывалось очень удачно. Лина, то есть, Лиана встретила ее очень радушно и, поохав и поахав над тем, как все запущено, объявила, что сделает из нее куколку за две недели. Наташа, которая всегда была реалисткой, прекрасно понимала, что куколки из нее не получится, даже и размеры не те, но послушно приходила и терпела и чистки, и массажи и маски и даже два сеанса радиолифтинга. Обошлось ей это, конечно, очень не дешево, и хотя деньги у нее теперь были, все равно она, с детства приученная считать каждую копейку, с большим трудом заставляла себя платить, утешаясь мыслью, что она не транжирит деньги, а вкладывает их в свое будущее. Можно сказать даже в устройство своей личной жизни, что совсем не маловажно, а скорее, наоборот, самое главное. Не забыла она и о волосах. Ей их действительно подстригли, подкрасили, придав им благородный платиновый оттенок, сделали фен и даже подарили специальный спрей, который придавал им желанный объем, оказывается теперь и такое есть. В общем, поглядев на себя в зеркало, Наташа решила, что деньги были потрачены недаром, оттуда на нее смотрела очень даже эффектная блондинка.

Теперь ей оставалось только купить наряды. И опять возник вопрос, что купить, что сейчас модно, и самое главное, что из этого модного может подойти ей. Посоветоваться было не с кем. Сестра здесь не могла помочь. Во-первых, она совсем не была модницей, и даже хорошо одетой женщиной по нынешним временам ее тоже нельзя было считать. Для этого у нее были слишком дешевые вещи, и, если бы она пошла с Наташей и видела, сколько та собирается потратить на одежду, то сразу же начала бы ей завидовать, и это могло бы окончиться настоящей враждой. Поэтому Наташа решила, что полагаться ей нужно только на себя. Целую неделю она добросовестно смотрела передачу «Модный приговор» по телевизору и с удивлением обнаружила у российских модельеров одну очень удивительную тенденцию. В то время, когда женщины во всем мире отчаянно сражались, чтобы выглядеть моложе, в России на первое место ставили элегантность, которая прибавляла любой женщине возраст. На передачу приходили пусть даже и не очень хорошо одетые молодые девушки, а уходили накрашенные и разодетые женщины средних лет. Последней каплей послужила передача, на которую пришла девушка лет двадцати четырех с женихом. Да, одета она была в простые джинсы и в какую-то затрапезную кофточку, а волосы у нее были просто собраны в хвостик, но, по крайней мере она была стройной и молодой. Когда же ее переодели и подкрасили, Наташа с удивлением поняла, что этой «девочке», пожалуй, лет никак не меньше тридцати семи, и у нее довольно пышные и совершенно не молодежные формы, непонятно откуда взявшиеся. И хотя жених, который теперь ей разве что только в племянники годился, выразил полный восторг, и в соответствии со сценарием передачи опустился на колени и сделал ей предложение, Наташа все равно была уверена, что после он от нее сбежит, или заставит умыться и переодеться. Нет, Наташа собиралась приобретать только те вещи, которые будут ее молодить и стройнить, и ни в коем случае не слушать советов продавщиц, которые, естественно, будут пытаться сплавить ей весь залежавшийся товар.

Шопинг Наташа наметила на следующую неделю, но в пятницу, произошло сразу два события. Первое, то, что Саша наотрез отказалась идти в садик, и второе, Стас предупредил, что к нему на обед придут друзья в количестве трех человек. Это было странно, так как он раньше друзей в этот дом никогда не приглашал, но этим нужно было воспользоваться. В течение этих двух недель, они виделись только мельком, Стас забегал домой, торопливо обнимал и целовал дочку и после получасового общения с ней, снова уезжал и пропадал где-то допоздна. Наташа дома ходила как прежде в домашнем наряде и волосы все еще закручивала на затылке. Она решила, что, если будет меняться понемножку, то Стас может этого и не заметить вообще, а вот если она один прекрасный момент появится перед ним с макияжем, с распущенной в художественном беспорядке копной платиновых волос и в супер эффектной одежде, он, скорее всего, будет сражен наповал. Обед, на который он пригласил друзей, был прекрасным поводом одеться нарядно. К тому же, если сам Стас вдруг не обратит внимания на то, как она хорошо выглядит, его друзья ему укажут. Нужно было срочно бежать в магазины сегодня, но как нарочно, Сашенька твердо настроилась в садик не идти. Вначале Наташа пыталась ее уговорить, но Сашенька довольно резонно ей возразила, что раньше ее никогда не заставляли идти, если она не хотела. Это было правда, и Наташе пришлось объяснить, что ей нужно срочно пойти по магазинам, чтобы купить себе одежду. Это произвело обратный эффект. Услышав о магазинах, Сашенька начала проситься пойти с ней, уверяя, что не будет мешать, а наоборот, будет только помогать ей выбирать красивые платья. Пришлось Наташе сознаться, что она еще и планирует побывать в парикмахерской.

– Пойми, – попыталась она напугать свою воспитанницу, – там нужно будет сидеть долго, тебе там будет скучно, ты устанешь, а я буду занята и не смогу уйти, когда тебе надоест ждать.

Как оказалось, упоминание о парикмахерской только подлило масла в огонь. Оказалось, что Сашенька всю жизнь мечтала побывать в парикмахерской, и еще немного побившись с ней, Наташа вынуждена была уступить и согласиться взять её с собой. Правда Сашенька дала торжественное обещание, что она не только не будет мешать, но также будет сидеть тихо, никуда не уходить и ничего не требовать.