Текст книги "Как его завоевать?"

– У вас тут шабаш, – снова прошептал он и уже осторожно, даже нежно лизнул крем на моей щеке, – и ты тут главная…

Я хихикнула.

Все было как-то… странно-нормально. Странно, потому что Илья остался у меня. А нормально… просто потому, что это казалось нормальным, будто так и нужно. И ночь была странно-хорошей. И утро. И он помог мне навести порядок в квартире и узнать через знакомых, что там с отпечатками по моему проникновению.

Я не задавала вопросов про Людмилу, а он про Дениса. Все было и так понятно. И куда-то исчезли разговоры типа «никто никому ничего не должен», «не хочу ничего серьезного». Такое ощущение, что мы негласно решили ждать: пусть само как-то все…

– Я завтра с девчонками иду в кабаре…

– Куда?!

– В какое-то кабаре, даже не спрашивай, что это. Сама не знаю.

– М-м-м.

– Судя по этому тону, ты будто не хочешь, чтобы я шла в кабаре? – сощурив глаза спросила я.

– Почему это… мне… без разницы, – ответил Илья и умял полсосиски за один укус.

– Ну и отлично, – я пожала плечами.

– Я завтра дольше буду на работе, как освобожусь, наберу тебя, если нужно будет, могу забрать… по пути…

Причем он это так говорил… Напомнил мне кота Матроскина, типа я еще и крестиком вышивать могу… Вроде невзначай, но с толстым намеком на тонкую тему.

– Капитан Перебейнос, мне кажется, или вы тут пытаетесь меня… как бы это… контролировать?

– Конечно, нет! – он испуганно глянул на меня.

– Хм. Ну тогда ты не хочешь, чтоб я шла, вернее, тебе не очень спокойно на душе, если я пойду.

Он молча ел вторую сосиску.

– Ну, признавайся же, – я пнула его под столом.

– Ай! – он подпрыгнул. – Глупости не говори!

Его брови собрались над переносицей. Глупости, значит. Ну-ну.

Илья оделся, чтобы уйти к себе, ему нужно было еще собраться на работу. А мне вообще выходить было пока рано.

– Я надеюсь, они все спят? – спросил он меня шепотом.

– Кто?

– Соседи твои еб… е, – так же шепотом ответил он и открыл дверь в подъезд.

Никого не наблюдалось. Илья выдохнул и хотел выйти. Я взяла его за руку, потянула на себя. Мы целовались, очень долго, я даже ногой толкнула дверь, надеясь, что смогу задержать его еще на минут десять.

– Нет, нужно идти, – произнес он, отталкиваясь от моих губ, затем добавил, – хоть и очень хочется остаться…

Из уст этого сдержанного молчаливого мужчины сие прозвучало почти как признание в чувствах.

Картина, как Илья крадется вниз, стараясь не шуметь, вызывала у меня хрюкающий смех.

– Доброго утречка служителям закона! – услышала я голос нашего алкоголика внизу, когда Илья скрылся из поля моего зрения, и расхохоталась.

– И что потом? – пытала Маринка Дениса, когда я вошла в офис.

– Да мы, блин, так рано ушли… я даже напиться не успел!

– Ой, не стони, я тебе коньяк купила, вот и напился бы дома, – сказала я, расстегивая замок на куртке.

– О, наконец пришла! – сказала Марина, потирая руки, как муха на арбузе. – Мы уже устали ждать! Ну, что там? Какие новости?

Я понимала, о чем она спрашивает, но рассказывать на весь офис, когда мимо снуют продавцы, сотрудники склада, главбух и прочий люд, не хотелось.

– Давай потом, на обеде? – сказала я.

– Ой, да там никаких интриг! – снова Денис вставил свои три копейки. – Мы ушли рано, и все, она домой поехала.

– А Илья? – шепотом спросила Марина у Дениса, причем Лена тоже слушала, затаив дыхание, даже рот приоткрыла.

– Какой Илья? – не понял Денис. – Там полная хата ментов была, кто из них кто, я не знаю. Но Санек во-о-от такой мужик!!!

Денис показал девчонкам большой палец, те разочарованно посмотрели на него, как на полного идиота.

– Ты что, ходил с Женькой и даже не видел парня, из-за которого, собственно, тебя туда потащили?

– А мне-то он на фига? – не понял Денис. – Главное, чтоб Женька его видела…

Он бросил свой взгляд на меня, я поправляла волосы у зеркала.

– Ну вроде бы не как чуханка пришла сегодня на работу, – прокомментировал Денис, – так что, наверное, он там был…

– Иди уже работай, светский сплетник, – бросила я ему.

Я повертела в руках «Ивушку», пока загружался комп, Марина все бросала на меня вопросительные взгляды с намеком, мол, давай, колись. Но я решила упорно молчать как минимум до обеда.

Примерно через час мне перезвонили из полиции, чтобы сообщить о том, что опознаны отпечатки некого Митина Прохора Олеговича. Сначала я никак вкурить не могла, о ком речь, пока мне не сообщили, что сия личность является племянником хозяйки моей квартиры, неоднократно задерживался за мелкое хулиганство. Его местоположение вроде как известно, должны парня найти в ближайшее время.

Мне кажется, я даже не успела коллегам сказать, что это был тот самый «Прошка», как сама хозяйка раскалила мне телефон сначала своими звонками, а затем слезами. Умоляла написать заявление, что я претензий не имею, ведь ничего не пропало, и что конфликт разрешен.

Если б мне предстояло жить здесь еще год, я б, наверное, раз сто подумала, соглашаться ли на это. Но как я поняла, квартиру выставляют на продажу после того, как освобожу ее. По сути осталось чуть больше недели. Поэтому я согласилась.

Договорились, что сегодня после обеда приеду в отделение полиции, чтобы написать это заявление. Анна Фёдоровна тоже будет там.

Судя по всему, не получится сегодня нам с девчонками посплетничать. Вернее, не выйдет достать из меня информацию, их волнующую. Я отпросилась еще до обеда, забежала поесть супа, фиг знает, сколько там просидишь, в отделении этом.

Но тетя Жанна несла свою вахту так, что кремлевским солдатам у нее бы поучиться. Как только она увидела меня в дверном проеме столовой, грудь тут же прилегла на стол, а глаза загорелись неподдельным любопытством.

– Ну? Какие новости?

– Вы про Илью? – улыбаясь, спросила я.

– Ну не про Джонни Деппа, – усмехнулась она. Я расхохоталась.

– Ну… как вам сказать… – какой-то мужик стоял за моей спиной, желая взять котлет.

– Давай, говори, чего тебе, – быстро кивнула ему теть Жанна.

– Мне б пюре с котлеткой.

Она, проворно орудуя большой ложкой, набросала ему на тарелку требуемое, залила сверху это добро подливой и всучила ему так быстро, что даже я офигела от ее прыти.

– Ну? – она снова уставилась на меня. – Рассказывай!

– Да, блин, что рассказывать то?! Я его это…

– Что?

– Ревную к коллеге, – прошептала я, – бесит она меня, не могу…

– Людка, что ль? – также шепотом спросила теть Жанна.

– Ну!

– Я тебя умоляю!!! – она расхохоталась. – Дурочка ты! Разве ж она соперница?! Она так… удобная…

– Чего?

– Ну холостые мужики вызывают себе, когда им удобно, удобных баб.

– Проституток, что ли? – спросила я шёпотом.

– Зачем?! Просто удобных, которым ничего не надо, им в радость котлетки приготовить, обслужить, лишь бы мужик был в поле зрения. Знаешь, такие… главное не одной быть…

– Я не хочу такой становиться, – нахмурила я лоб, – а судя по всему, пока я за ним ношусь, я и есть удобная.

– Дурочка, не путай одно с другим!

В это время в столовую ввалились какие-то парни, и я, махнув теть Жанне на прощание, мол, не отвлекаю, пошла за столик в углу поглощать гороховый суп с рёбрами.

Полдня проторчали в отделении полиции. Если честно, эти коридоры и такое количество людей в форме навевали на меня ужас. Это примерно, как оказаться в близости от операционной, ну или вообще в больнице, в стационаре. Где по коридорам шаркают больные и мимо снуют энергичные врачи и медсестры в халатах. Но как только выходишь на улицу из такого места, сразу понимаешь, что жизнь прекрасна.

Примерно то же самое я ощутила, когда оказалась внутри отделения.

Милая девушка все нам разъяснила, заявление было написано, Анна Федоровна пыхтела, что «Прошка, поди, мамкины драгоценности ищет». Насколько я могла понять из ее сумбурной речи, мать Прохора имела шкатулку с серебром да златом. Правда, по версии Анны Федоровны, пропила их еще при жизни. А по версии Прошки, тетка-стерва припрятала их непонятно где. Вот он как напьется, так таскается то к ней, то по родне. Все про драгоценности спрашивает.

Короче, сюжет для сериала на федеральном канале готов. «Ефросинья» нервно курит в сторонке. А если еще в сценарии прописать наших соседей полоумных, то вообще Пальмовую ветвь дадут.

По пути в отделение мне позвонил Илья. В очередной раз меня поразил его стиль общения.

– Тебе звонили? – спросил он. Я сразу поняла, что имеется в виду наша доблестная полиция, то бишь его коллеги.

– Звонили. Мы уже все решили, я написала, что претензий не имею, и всякое прочее.

– Уверена? Надо бы проверить, что там за хмырь…

– Уверена. Мне тут жить чуть больше недели осталось…

Возникла пауза. Затем капитан произнес:

– Ладно. До вечера, – и, не дожидаясь моего ответа, нажал отбой.

Я приподняла бровь. Джентльмен из капитана был вообще никчемный, конечно. Думаю, почти каждая современная девушка моего дотридцатилетнего возраста списала бы в утиль такого ухажера. Как-то больше востребованы обаяшки, любующиеся собой в объективе фотоаппарата. Хмурые дяди-крепыши, которые при разговоре бросают трубки, спасибо, на фиг не посылают в конце беседы, явно не в почете.

Пока я телепалась в сторону дома на очередном вонючем общественном транспорте, сидя рядом с дедушкой, который почему-то пах мазью Вишневского, я все рассуждала. Итак. В моей жизни были парни, с которыми я встречалась, с некоторыми пару лет даже, а с некоторыми пару месяцев. Но по сути все они были из серии «ухажер» – дарили цветы, открывали двери, водили в кино.

Как в этот отряд ниндзя-женихов затесался Илья?! Молчаливый, сдержанный, не пытающийся произвести впечатление. Наверное, даже пофигист. И самое главное, ленивый кот среднего возраста, который не собирается ни за кем бегать и ухаживать.

Мне хотелось расспросить его о сыне, но он всегда был такой сдержанный на эмоции, немного суровый. Я не решалась.

Я позвонила своей Танюхе, и мы проболтали минут сорок, пока мелкое создание не разоралось по каким-то причинам, ведомым только ему. Я постаралась как можно подробнее описать свои эмоции по отношению к Илье. За что люблю свою подругу, она не критикует, как, например, Лена-коллега. Ну как бы факт свершился, вот есть такой мужчина, и есть я. Что со мной сделать? Отговаривать? Бесполезно. Доводы типа он старше, был женат, есть ребенок и прочее… ну звучат глупо. Можно сто раз сказать, что пирожок подгорел, пересоленый, и вредно есть жареное, но ты все-равно будешь вдыхать аромат готовящихся пирожков и хотеть. А я очень уж хотела этот пирожок.

Поэтому она просто сказала мне:

– Ну, у этой истории есть два варианта развития. Вы вместе еще недельку, а потом ты уезжаешь. Ревешь, страдаешь и… живешь дальше.

– А второй какой? – спросила я, сморщив нос после первой истории.

– А второй более серьезный, с твоим переездом в ту Тмутаракань минимум, а максимум с походом в ЗАГС в Тмутаракани.

– Ну это ты загнула, – усмехнулась я.

– Почему это? Просто второй вариант требует больше времени, которого у тебя нет. И еще.

– Что?

– Тебе самой нужно определиться – чего хочешь ты?

Я промолчала. Откуда я знаю, чего хочу? Я этого человека-то почти не знаю!

– Вот исходя из своих желаний и действуй!

После разговора с подругой, пока я готовила ужин (запекала в духовке курочку с картошкой, делала салат), меня все терзали мысли. Но не на тему чего хочу я. А чего хочет он? Кто сказал, что ему нужна некая девушка, желающая по неким причинам жить с ним, «теплый ужин делить с тобой, звезды в лужах делить с тобой».

От этих мыслей отвлекла мама, которая позвонила сообщить, что они с папой ждут меня, ведь осталось совсем немного, и в эти выходные поедут на рынок закупать вкусняшки, которые я люблю. Под вкусняшками подразумевались фрукты, орехи, конфеты и прочее.

И впервые за все время моего пребывания здесь, в этом доме с чокнутыми стариками, я поняла, что не хочу уезжать.

Эта простая истина и слова Тани «чего ты хочешь»… У меня в мозгах будто перещелкнуло.

Вечером Илья сразу после работы пришел ко мне как был, в форме. Я открыла ему, и он проскочил в квартиру на такой скорости, словно увидел кентерберийское привидение.

– Ты что? – спросила я.

– Закрывай, на хрен, скорее! – прошипел он в ответ.

– Милочка, позвольте вас с вашим молодым человеком пригласить ко мне? – раздался голос из подъезда, и Илья со стоном уткнулся лбом в стену, оклеенную аляповатыми обоями. Я хихикнула.

– Добрый вечер! – сначала в приоткрытую дверь протиснулся ажурный веер, а потом его владелица. Сегодня Маргарита Яковлевна была в ударе. На ней были ажурные перчатки по локоть, некое длинное вечернее платье изумрудного цвета, шляпка с перьями и дикий макияж.

– А… почему вы такая… красивая? – спросила я, забыв поздороваться.

– Сегодня особый день для меня. В этот день, будучи юной девчонкой, я вышла на сцену театра в небольшом городке Сибири… Оттуда началась моя карьера.

Мы не нашлись, что на это ответить, и странная соседка сказала:

– Ну, идемте!

– Куда? – сдавленно спросил Илья.

– Ко мне! И прошу вас, юный гусар, перестаньте так от меня шарахаться, я, в отличие от Зинаиды, еще не поехала с катушек и демонов из вас изгонять не собираюсь!

Я бы громко рассмеялась, но сдержалась ради приличия. Илья снял верхнюю одежду в моей квартире, и мы молча пошли за старушкой вниз. Просто… нас пригласили таким тоном, что отказать было никак нельзя!

Я ахнула. Мне казалось, я попала на съемки фильма про… Сталина, например. Вернее, в те времена. Посреди комнаты под абажуром стоял круглый стол, сервированный на троих. В центре его была супница. Супница, блин!!! Где вы сейчас ее увидите? Только в серванте у бабушки. И все…

От пирога, который занимал половину стола, исходил изумительный аромат. Плюс к нему здесь были салат из овощей и рыбная нарезка.

– Ни хрена себе… – не сдержался Илья.

– А это что? – я ткнула пальцем в графин, который, судя по резным красивым бокам и игре света, был хрустальным.

– Самогон, – сказала Маргарита Яковлевна таким тоном, словно ответила «Мадам Клико».

У меня отвисла челюсть:

– Вы что, пьете самогон?!

– Не в чистом виде! – и она поставила на стол двухлитровую бутылку «Колы». – Я его миксую с «Колой», это вкусно!

Я расхохоталась.

– А… этого соседа вы на микс не пригласили? Как его… – вставил Илья.

– Павла Иваныча? – подсказала соседка.

– Да!

– Нет, для него у меня самогона нет, а для вас есть!

Кажется, Илье тут начинало нравиться, он уселся за стол.

– Сейчас, огурчики еще подам. Женечка, налейте, пожалуйста, вашему жениху суп!

На слове «жених» Илья поперхнулся. Я похлопала его по спине и сказала:

– Спокойно, в ЗАГС нам не скоро идти.

Он направил на меня максимально удивленный взгляд.

– Ну… в смысле…

– Что значит не скоро? – не понял он, потом спохватился и добавил. – В смысле, что за… какой, на фиг, ЗАГС?!

– Эм… ну жених и невеста… тили-тили-тесто…

Я поставила перед ним тарелку ароматной солянки из супницы.

– На, ешь…

Вечер был просто огненный. Старушка оказалась очень здравомыслящей и смешной. Я не объелась, я обожралась. Аж стонала сидела. Но она еще к чаю принесла пирожные. И если я поела и перешла к десерту, то старушка с Ильей пили миксованый самогон и рассуждали о бренности бытия.

– Между прочим, – сказала Маргарита Яковлевна, закурив тонкую ментоловую сигарету. – Пашка был моим любовником…

– Кто?

– Павел Ваныч, алкоголик наш…

– Чего?! – я аж вперед подалась.

– В молодости он был красивым видным охламоном, – пояснила старушка и снова затянулась, – да еще и на гармони играл!

Вот это новости!

– Вот жил бы со мной, не спился бы, а то все по девочкам бегал. Вот и добегался! Илья, вы мотайте на ус и делайте выводы!

– Эм… какие? Не бегать по бабам, чтоб не стать алкоголиком?

– Нет, женитесь на Женечке…

Он поперхнулся снова и произнес:

– Логика, конечно… железная…

– Логика жизненная, покрепче будет всякого железа, – поправила она его и добавила, – выпьем еще?

Они снова наполнили бокалы. Меня разморило, и я хотела спать. В дверь позвонили. Мы удивленно переглянулись, и Маргарита Яковлевна пошла открывать.

– Марго, прелестная Марго, а ведь я помню, что ты отмечаешь этот день!

Наш сосед-прощелыга, бывший любовник бабули, стоял в коридоре во всей красе: майка и трико с растянутыми коленями. В руках он держал старую советскую кастрюлю, местами со ржавчиной, которая испортила рисунок – птички на ветке рябины. Из кастрюли торчал алоэ.

– Это что? – недоуменно спросила Маргарита Яковлевна.

– Как что, цветы! Тебе! Ты же любишь цветы!!!

Я прикрыла рот рукой, чтобы не заржать. Но, к моему великому удивлению, Маргарита Яковлевна приняла «букет» и пригласила алкоголика к столу. Тот, потирая ручонки, направился к нам.

– Доброго здоровьичка! – поклонился он.

Я пнула Илью под столом и кивнула в сторону двери – мол, пора домой.

– Доброго вечера, – произнес Илья, – вы присаживайтесь. А мы пошли! Утром на работу, и так засиделись…

Мы раскланялись, поблагодарили за ужин. Было неудобно за то, что пришли с пустыми руками. Но мне кажется, старенькая актриса была так рада нашему обществу, что ее точно не интересовало, принесли мы что-то или нет.

– Молодые люди! – позвала она нас, когда мы уже поднимались. – Меня обязательно позовите на свадьбу! Я исполню для вас шикарную песню!

Я хихикнула, а Илья в очередной раз прочистил горло.

Мы лежали у меня диване, я наотрез отказалась куда-то идти, потому что обожралась так, что двигаться не могла. Теперь курица, которую я готовила, будет невкусной, ее бы есть, пока горячая. Мы молчали, слушая ветер за окном, Илья не спал, водил пальцем по моему плечу.

– Расскажи про сына, – тихо попросила я.

– Да что рассказывать, – он помолчал, потом добавил, – поженились, потому что она забеременела, мозгов-то у нас не было… Сами-то еще молодые были. Девятнадцатилетки вроде…

– И что?

– И что… я сутками на работе…

– И изменял, – добавила я.

– Не сразу, но… да… Но разошлись именно из-за работы, я семью не видел. Да, наверное, и не хотел. С сыном общаться-то начал нормально, когда ему было уже лет восемь.

– А сейчас как?

– Хорошо, почти каждые выходные видимся. Вот гоняли на снегоходах неделю назад.

– Это ему что, лет пятнадцать сейчас?

– Да.

– Офигеть, – выдохнула я, – а с женой как?

– Уже нормально. Она замуж вышла снова, так что счастлива, с ужасом вспоминает три года жизни со мной…

– А еще были жены?

– Официально нет, гражданские да. К чему весь этот расспрос? Ты пользуешься тем, что я слегка пьяный? – он потерся щекой о мою голову, я улыбнулась.

– Если честно, да.

– Жень, их было много, женщин. И всем я портил жизнь, поверь. Я не создан для семейной жизни, ты же видишь. А тебе я не хочу портить жизнь! – с нажимом закончил он.

– Почему?

– Потому что! Потому что ты должна найти парня своего возраста, который будет за тобой ухаживать, а не…

– Пользоваться? – подсказала я.

– Да!

– Были такие, ничего хорошего не вышло, – пожала я плечами.

– И… когда были? – спросил Илья.

– Слушай, мне все-таки кажется, что ты ревнивый! – я сощурила глаза и приподнялась на локте. – Да?!

– Нет, – быстро сказал он.

– Не ври, а, – я усмехнулась и снова легла ему на плечо.

– Так когда были-то?

Я усмехнулась.

– Ну, год назад были… и до этого…

– И что, эти придурки тебе не понравились?

– Да чаще я им не нравилась, скорее. Ну или обоюдно.

– Я ж говорю, придурки, – пробурчал он и снова потерся щекой о мою голову.

– Ты как кот.

– М-гм.

Мои глаза слипались, я уснула, ощущая близость огромного эгоистичного кота, лежащего рядом со мной.

– Ну, в итоге не зря ты Дениса таскала на вечеринку? – пытала меня Маринка на обеде.

Лена недовольно хмурила брови. Я пыталась определиться, стоит ли мне им что-то говорить или просто послать, чтоб не лезли в мою жизнь. При этом боковым зрением сканировала всех входящих в столовую. Ильи не было.

– Ну как вам сказать, – я почесала ложкой для супа губу и ответила, – скажем так, он понял, что я пытаюсь заставить его ревновать.

– Черт, – выдохнула Марина, – ну еще бы, с нашим-то идиотом Денисом никто не поверил бы в правдоподобность каких-то там отношений…

– Зря ты так, между прочим! – я улыбнулась. – Он выглядел потрясно и вел себя нормально.

– Серьезно? – даже Лена вскинула брови.

Мы еще немного поговорили про Дениса, но девчонок явно не он волновал.

– Ну, как я и говорила раньше, мы просто не говорим о будущем. Мы как бы вместе, но как бы ничего не ясно, вот и все.

– А может, надо как-то помочь прояснить это? – спросила Марина, подперев щеку над остывающими макаронами.

– Каким это образом? – спросила я.

– Вот не ясно, надо подумать…

– А мы сегодня в кабаре-то идем? – уточнила Лена.

– Конечно! – в один голос воскликнули мы с Маринкой.

– Так! Я позову с нами Дениса! – вдруг выдала моя коллега отдела закупа.

– Чего?! На хрена?! – у Лены брови взлетели к корням волос.

– Мало ли… авось пригодится…

Я рассмеялась. Ильи так и не было, поэтому я написала ему:

– Ты не придешь обедать?

– Не успеваю, – тут же ответил он.

Ну я взяла и послала ему смайл с поцелуем, а вот просто так, захотелось. Конечно, он не ответил.

На работе царил расслабон вселенского масштаба. Денис, как козел вокруг капусты, скакал вокруг Маринки от радости, что его позвали куда-то. Я и не думала, что ему настолько приятно наше общество. По большей части, передвигаясь по офису со своего огромной грязной кружкой, он говорил гадости, особенно в мой адрес.

Все ждали окончания рабочего дня, чтобы свалить домой и переодеться для кабаре. И как только стрелка подползла к цифре шесть, все доблестные работники превратились в тыкву и покатились по домам преображаться. Было решено на такси ехать по той же схеме: я подбираю Дениса, а девчонки с другой стороны приедут сами.

– На чье имя столик-то заказан? – спросил Денис уже на крыльце офиса.

– На мое, – ответила Лена.

Выпуская Спиногрыза гулять, я думала о том, как привыкла к этому псу, даже забыла – ведь его уже должны забрать. Почему не звонят? Нужно самой набрать сына умершего деда и спросить о собаке. Мне так жалко стало расставаться с этим двортерьером. Но забрать к себе домой тоже не вариант… наверное…

Я решила подумать об участи собачьей завтра. А сегодня приложила максимум усилий, чтоб выглядеть ебабельно. Все-таки была уверенность, хоть и не стопроцентная, что молчаливый Угрюм-Илья либо придет ко мне, либо позовет к себе.

Я сфоткала себя в зеркале в нижнем белье, отправила ему фото и сообщение:

– Пошла с коллегами в кабаре.

– Что, вот так?! – тут же ответил он, чем вызвал мой хохот.

– Нет, конечно, – ответила я и отправила фото, где на мне уже было надето платье. Короткое.

– Особой разницы не вижу, – тут же написал он.

– Ты должен написать, что я выгляжу потрясно и что ты меня хочешь.

Он прочитал. И не ответил. Ну, собственно, ничего нового. Я отложила смартфон в сторону и стала натягивать черные капроновые колготки, как получила сообщение.

– Ты выглядишь потрясно. Я тебя хочу.

Я улыбалась, как чеширский кот. Спиногрыз поскребся в дверь, требуя впустить его. Я открыла, а моя улыбка так и продолжала висеть где-то в коридоре.

Вот мужчины… Хочешь цветы – скажи, какие и когда нужно подарить. Хочешь красивые слова – научи, что нужно сказать. Не спорю, не все такие. Но почему-то, как выяснилось, именно этот типаж эдакого нелепого молчаливого увальня подходит мне. Ну или я так считаю.

– Давай, на брудершафт! – орала Маринка Денису.

– Давай!!!

Они сплели руки с поднятыми бокалами красного вина. В этот момент нам с Леной явилось озарение, они друг другу подходят. Оба какие-то шальные, немного по-детски несуразные, наивные. Мы уже час сидели в кабаре, танцы на сцене чередовались с танцами в зале. Атмосфера была уютная, красиво, тепло, вкусно и пьяно. В ход пошла вторая бутылка вина.

Денис с Мариной выпили до дна все вино, что было налито, и поцеловались. Мы с Леной прям замерли в ожидании, каким будет поцелуй: шуточным или настоящим?

– Мне кажется, кто-то сегодня нашел свою любовь, – прошептала Лена мне в ухо, Марина с Денисом целовались напротив нас, забыв обо всем.

– Сто пудов, думаю, они сами в шоке, – я рассмеялась.

В это время девушки со сцены ушли, а значит наступил момент, когда можно самим жирком потрясти. Вообще в таких местах особо не поговоришь, тут просто танцевать, пить или орать. Наверное, сидящие подальше от сцены имели такую роскошь, как говорить, но не мы.

Поэтому я по больше части танцевала. Марина с Денисом присоединились к нам, но смотрели только друг на друга. И открылась им тайна вселенская, что они хотят друг друга! И пошли они в закат, взявшись за руки! Так думала я, глядя на них.

Когда я совершала очередной набег на дамскую комнату, взяла с собой смартфон. Звонка от родителей не ждала, так как перед выходом написала маме, что устраиваем с коллегами прощальный поход в кафешечку. Слово кабаре нельзя было говорить. Или ночной клуб. Это приравнивалось к публичному дому. Поэтому кафешечка самое оно.

У меня было пять пропущенных вызовов от Ильи. Пять!!!

Я вышла в холл, где находилась раздевалка. В ушах звенело от тишины после долбежа музыки по барабанным перепонкам. Набрала его номер.

– Да! – тут же ответил он.

– Что случилось? – спросила я. – Ты мне пять раз звонил!

– Конечно! – эмоционально ответил он. – Я думал забрать тебя, когда ты… освободишься!

– Ну я не слышала, тут же музыка орет. Ты поэтому звонил пять раз?!

На моем лица растянулась улыбка, примерно от одной мочки уха до второй. Он молчал.

– Ну приезжай! – не растерялась я. – Сейчас адресу скину!

Причем я понимала, что, может, он в это время, например, в ванной лежит, ибо решил никуда не ехать, или вообще занят. Но я настолько поверила в себя, что даже не стала спрашивать, а не передумал ли он забирать меня.

– Хорошо, – просто ответил он и улыбка не сползала с моего лица еще добрых тридцать минут. После того, как адрес был отправлен Илье, я не выпускала телефон из рук, чтобы не пропустить, когда он приедет. На всякий случай написала номер столика, за которым мы сидели, чтобы его проводили.

В этот вечер мне открылся смысл выражения «Слон в посудной лавке». Илья смотрелся настолько инородно в этом месте, как если б мой сосед алкоголик надел не трикошечки, а брюки с фраком. Вокруг все были какие-то… ряженые. Ну, модные, парни в коротких клетчатых брючках, обтягивающих их накачанные попы. Девочки с рисованными бровями, наклеенными ресницами, яркими ногтями. Денис и тот сидел в жилетке, узких брючках, а челка была уложена. Все вокруг кричало о современной молодёжи.

Илья был из прошлого поколения. В обычных джинсах, ботинках, футболке. Его вид говорил – мне так удобно, и пошли вы все. Он не старался понравиться, не смотрел оценивающе. Он просто пришел сюда за мной. Все. Окружающий мир его не интересовал. Разве что Денис немного. И то, как только он поймал взглядом, что Денис и Маринка держатся за руки, они тоже стали пустым местом.

– Привет, – громко сказал он и сел рядом со мной.

Все ответили ему «привет» и с диким интересом смотрели на нас.

Я улыбнулась и потянулась к нему за поцелуем. Он ответил и потом внимательно посмотрел на меня.

– Что? – спросила я.

– Проверяю степень опьянения, – он слегка улыбнулся.

– Да тут не напьешься сильно, – я рассмеялась, – дорого слишком, и танцев много!

– Но все равно подшофе, – прокомментировал он.

– Ну это само собой.

– Ребят, знакомьтесь, это Илья! – прокричала я.

– Приятно познакомиться!

– Наслышаны!

– Илюх, пьешь? – тут же спросил Денис.

– Нет, за рулём, – качнул тот головой.

– Ребят, Илья за мной приехал, – пояснила я, – вы еще долго здесь будете?

– Да мы, наверное, тоже поедем, – ответил Денис, приобняв Марину.

– И я устала уже, если честно, – добавила Лена.

– Давайте я вас развезу по домам, – предложил мой капитан.

Мы все уселись в синий «Рено Логан» Ильи. Он отвез сначала Лену, потом высадили Маринку с Денисом. Причем всю дорогу мы ржали, потому что моя чокнутая коллега из отдела закупа ехала и приговаривала:

– Нет, ты почему всегда на работе как чмо?! Я вот, может быть, и раньше бы на тебя глаз положила!

– Кто, я?! – изумлялся Денис. – Да у меня там рабочий комбез! Как я могу наряжаться на складе?!

– Ну а после? Ты выходил с работы все равно как чмо! И волосы вот так никогда не укладывал!

– Какая разница, как я выгляжу, главное то, что внутри! – философски изрек Денис.

– А что у тебя внутри??? Три литра растворимого кофе из огромной кружки? – уточнила я, чем вызвала хохот девчонок.

– Ой, ты вообще молчи! Скажи Илье спасибо, а то б так и ходила, как лохуд… Не ухоженная дамочка, короче.

Так пререкаясь, мы наконец всех развезли и ехали по темной ночной дороге домой. Будто это было нормой нашей жизни.

Я положила свою ладонь на его. Рука капитана лежала на рычаге переключения скоростей. Он большим пальцам погладил мою, не отрывая взгляда от дороги. Так хотелось сказать в этот момент что-то важное, значимое, что-то… что заставило бы меня остаться здесь. Вернее, заставило бы его попросить об этом. Меня не нужно было заставлять, я и так этого хотела.

Но я не знала, что сказать, или не умела как.

– К тебе или ко мне? – спросила я, когда мы припарковались во дворе.

– Ко мне, конечно, – ответил он, – не дай Бог, у бабы Зины тоже есть праздники по случаю дня рождения демона или еще что-то подобное. С ней пить я не согласен.

Я расхохоталась.

Я налила чай и отгрызла кусочек карамельки «Ивушка».

– О, Господи, – сказала Марина уставившись на меня, – что, все так плохо, раз ты даже юзаную столетнюю конфету ешь, еще и которую терпеть не можешь?

Мне было грустно. Чем ближе дело шло к отъезду, тем грустнее мне становилось. Вернее, слово «грусть» тут вообще не применить. Хотелось умереть. В какие-то моменты я даже думала, зачем я начала все это?! Ведь он предупреждал о страданиях и соплях.

Всю эту неделю мы были вместе. Как настоящая пара. Ночевали почти всегда у него. Я уже притащила туда свою зубную щетку, халат, часть косметики. Неудобно было носиться между домами. Илье тоже предстояло уехать, но в новую квартиру. Поэтому будто приближалось прощание со старым районом.

Наконец-то определилась судьба Спиногрыза. Сын деда, козел, хотел сдать собаку в приют. Но это он мне так сказал, мне кажется, хотел ее выпнуть где-то на улице, и все. И Маргарита Яковлевна, добрая душа, после того как я пожаловалась ей на сына дедули, забрала собаку себе. Цитирую: «Конечно, у этой животины плебейский вид, но в целом атмосферу уюта в моей квартире она не испортит». Я от радости перетащила к ней весь собачий корм, что у меня был, и даже еще консервы прикупила.

Все эти приготовления, перемещения и перемены были началом конца. Медленными сборами к моему отъезду. Мы с Ильей не говорили о будущем. Не знаю, почему я боялась начинать этот разговор. Просто потому что в молчании была надежда. Типа некое «а вдруг он хочет, чтоб я осталась», «а вдруг скажет об этом».