Текст книги "Об истинном христианстве"

Благодарности

Прежде всего сердечно благодарю Татьяну Охрименко, которая проделала огромный труд, перепечатав всё издание 1906 года и переведя его таким образом в цифровой формат.

Благодарю д-ра богословия Анну Михайловну Брискину-Мюллер, доцента кафедры церковной истории богословского факультета Университета им. Мартина Лютера г. Галле, за неизменное доброжелательное содействие и помощь, и за интересное и плодотворное обсуждение всех возникающих в процессе работы вопросов.

Благодарю д-ра Ганса Шнайдера, профессора церковной истории Марбургского университета, за любезно предоставленную им книгу, послужившую для написания предисловия, а также за консультации и помощь при объяснении тех или иных сложных мест текста.

Благодарю д-ра богословия, профессора, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии протоиерея Георгия Митрофанова и кандидата богословия, доцента Церковно-исторической кафедры Санкт-Петербургской духовной академии архимандрита Августина (Никитина) за интерес к моей работе и участие в ней.

Благодарю Елену Авнеровну Зись, замечательного педагога и переводчика, за помощь при переводе трудных мест текста.

Благодарю иеродиакона Антония (Швейника) и Михаила Коломийца за большую помощь при подготовке книги к изданию.

Благодарю всех, кто желал выхода нового издания «Истинного христианства» в свет и содействовал мне в моей работе.

Первая книга об истинном христианстве
Книга писания

Тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их.

(Мф. 7:14)

Утверди стопы мои в слове Твоем и не дай овладеть мною никакому беззаконию.

(Пс. 118:133)

КАК В ИСТИННОМ ХРИСТИАНИНЕ АДАМУ НАДЛЕЖИТ КАЖДОДНЕВНО УМИРАТЬ, ХРИСТУ ЖЕ ЖИТЬ, И КАК ОН ДОЛЖЕН НА ВСЯКИЙ ДЕНЬ ОБНОВЛЯТЬСЯ ПО ОБРАЗУ БОЖИЮ И ЖИТЬ В НОВОМ РОЖДЕНИИ СВЫШЕ

Предисловие к первой книге об истинном христианстве

1. Как часто, возлюбленный о Христе читатель, злоупотребляют люди в последнее сие время святым Евангелием, – об этом ясно свидетельствует нечестивая, нераскаянная жизнь всех тех, которые кичливо хвалятся Христом и Его словом, а между тем ведут жизнь совсем нехристианскую, как будто бы они были не христиане, а язычники. Таковое нечестие и побудило меня написать настоящую книгу, дабы простые люди уразумели, в чём состоит истинное христианство, именно – что оно состоит в явлении живой, подлинной, деятельной веры, в истинном благочестии и плодах праведности; увидели, что мы называемся святейшим именем Христовым для того, чтобы нам не только веровать во Христа, но и жить во Христе, а Христу в нас; что истинное покаяние должно проистекать из внутренних оснований сердца; что наше сердце, разум и воля должны измениться, дабы мы стали сообразны Христу и Его святому Евангелию; что чрез слово Божие нам надлежит с каждым днём обновляться, становясь новым творением. Ибо как всякое семя приносит плод по роду своему (см.: Быт. 1:11), так и слово Божие должно каждодневно произращать в нас новые духовные плоды, и если мы чрез веру стали новою тварью (ср.: 2 Кор. 5:17; Гал. 6:15), то надлежит нам и жить в этом новом рождении свыше (см.: Ин. 3:3). Одним словом, Адам должен в нас умереть, а Христос жить. Недостаточно только знать слово Божие, необходимо приводить его в живое, деятельное исполнение.

2. Многие полагают, что богословие есть одно только знание и словесное искусство; но это не так – оно есть живой опыт и возрастание в нём. В наше время все учатся, как возвыситься и прославиться в мире сем, но никто не учится жить по Богу. Всякий ищет учёных людей, у которых можно навыкнуть наукам, языкам и всевозможным познаниям, но никто не хочет научиться кротости и сердечному смирению у единого нашего Учителя и Наставника Иисуса Христа, хотя святой, живой Его пример есть истинное правило нашей жизни, высочайшая премудрость и наука. По справедливости можно сказать: omnia nos Christi vita docere potest, то есть: жизнь Христова учит нас всему». Все охотно желали бы быть служителями Христа, но последователем Христа никто быть не хочет. Между тем Христос говорит: кто Мне служит, Мне да последует (Ин. 12:26). Поэтому истинный служитель Христа, по-настоящему любящий Его, должен и следовать Ему. Кто любит Христа, тот любит и пример святой Его жизни: Его смирение, кротость, терпение, крест, поругание, поношение, невзирая на то, что всё сие мучительно для нашей плоти. Хотя при нынешней нашей слабости мы не можем достигнуть совершенства в последовании святой и высокой жизни Христовой (и не о таковом совершенстве говорит моя книга), однако ж мы должны любить сию жизнь Христову и с воздыханием стремиться к ней, ибо тогда мы будем жить во Христе, а Христос в нас, как говорит св. Апостол Иоанн: кто говорит, что пребывает в Нём, тот должен поступать так, как Он поступал (1 Ин. 2:6). Ныне в мире господствует желание всё знать; но тому, что превосходит всякое разумение – любви Христовой (см.: Еф. 3:19) – никто не хочет учиться. Любить же Христа никто иначе не может, как только следуя примеру Его святой жизни. Многие, и даже бо́льшая часть людей в этом мире стыдятся святого примера Христова – Его смирения и уничижения; но это значит стыдиться самого Господа Иисуса, как Он Сам говорит: Кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего (Мк. 8:38). Нынешние христиане желают иметь Христа пышного, великолепного, богатого, сообразного миру сему, а бедный, кроткий, смиренный, презренный, уничиженный Христос никому не нужен, никто не хочет ни исповедовать Его, ни последовать Ему. Потому и Он скажет некогда: «Не знаю вас (см.: Мф. 7:23); вы не хотели знать Меня в Моём смирении, а Я не знаю вас в вашей гордости».

3. Нечестивая жизнь не только совершенно противна Христу и истинному христианству, но и каждодневно подвигает Бога на гнев и отмщение, так что Бог наказывает нас чрез Свои творения: небо и земля, огонь и вода вздымаются на нас, и вся природа гневается на нас и грозит нам разрушением. Вот откуда идут все бедствия: война, голод и мор. Казни последних времён надвигаются с такою быстротою и силою, что скоро почти от всякого явления природы нужно будет ждать опасности. Как пред освобождением сынов Израилевых из Египта ужаснейшие казни постигли египтян, так и пред окончательным освобождением сынов Божиих людей нечестивых и нераскаянных постигнут страшные, ужасные, неслыханные казни. Пора, давно уже пора покаяться, начать новую жизнь, обратиться от мира ко Христу, истинно уверовать в Него и жить во Христе, дабы обрести безопасность под кровом Всевышнего и под сенью Всемогущего (ср.: Пс. 90:1). К этому призывал нас и Сам Господь: так бодрствуйте во всякое время и молитесь, да сподобитесь избежать всех сих будущих бедствий (Лк. 21:36). То же самое говорит и Псалмопевец в Псалме двенадцатом.

4. Пусть же, о любезный христианин, сия книга послужит для тебя руководством, как надлежит тебе не только получить чрез веру во Христа прощение грехов, но и как надлежащим образом воспользоваться благодатью Божиею, дабы проводить святую жизнь и являть и святить свою веру христианским образом действий. Истинное христианство состоит не в словах и не в наружном виде, а в живой вере, из которой, как от Самого Христа, проистекают плоды оправдания и все христианские добродетели. Вера сокрыта от человеческих глаз и невидима, а потому должна доказываться плодами – из коих мы и узнаём, почерпывает ли она во Христе всяческое благо, оправдание и спасение. Если христианин ожидает благ, обетованных верою, то из неё произрастает надежда. Ибо что такое надежда, как не постоянное и несомненное чаяние благ, обещанных верою? Когда вера делится воспринятыми ею благами с ближними, то из неё проистекает любовь, побуждающая поступать с ближними так, как поступает с нами Бог. Когда вера, подвергаясь крестным испытаниям, предаётся воле Божией, то из неё произрастает терпение. Когда она воздыхает под бременем креста или благодарит Бога за полученные благодеяния, то является молитва. Когда, объемля в созерцании силу Божию и человеческую немощь, вера припадает к Богу и преклоняется пред Ним, тогда рождается из неё смирение. Когда она печётся о том, чтобы не лишиться благодати Божией, или, как говорит св. Апостол Павел, со страхом и трепетом подвизается о своём спасении (ср.: Фил. 2:12), то является страх Божий.

5. Отсюда ты видишь, каковы суть христианские добродетели, чада веры, и как они произрастают и происходят из веры и не могут быть отделены от неё, как от своего источника, если только эти добродетели действительно истинные, живые, христианские, проистекающие из Бога, из Христа и из Святого Духа. Посему без веры не может быть никакого угодного Богу дела. Как может быть без веры истинная надежда, подлинная любовь, непрестанное терпение, сердечная молитва, христианское смирение, сыновний страх Божий? Всё почерпывается верою из Христа, Источника спасения: и оправдание, и все плоды оправдания.

6. Но надлежит тебе всячески остерегаться, чтобы не вменить своих дел и начатков добродетелей, или даров новой жизни, в своё оправдание пред Богом, ибо пред Ним все человеческие дела, заслуги, дары или добродетели, как бы ни были они прекрасны, суть ничто; спасает нас только совершенная заслуга Иисуса Христа, которую мы объемлем верою, как то подробно изложено в 5, 19, 24 и 51-й главах первой книги и в трёх первых главах второй. Посему тщательно наблюдай, чтобы не смешивать оправдание, получаемое нами верою, и правое течение христианской жизни, но различай их надлежащим образом: это – основы нашей христианской религии.

7. При этом ты должен со всею серьёзностью усердствовать о покаянии, ибо без него не может в тебе быть оправдывающей веры, со дня на день очищающей, переменяющей и исправляющей сердце. Знай, что невозможно обрести евангельское утешение, если ему не предшествует правое и истинное покаяние и печаль по Богу (см.: 2 Кор. 7:10), которыми сокрушается и смиряется сердце, ибо сказано, что Евангелие проповедуется нищим (ср.: Мф. 11:5[62]62
  Здесь расхождение в русском и немецком тексте Нового Завета. Немецкий вариант (Лютеровская Библия): und den Armen wird das Evangelium gepredigt (нищим проповедуется Евангелие). Русский Синодальный (и церковно-славянский) вариант: нищие благовествуют. Перевод еп. Кассиана: нищим благовествуется. Тот же смысл дают и все современные переводы этого места.


[Закрыть]). Ибо как может вера оживить сердце, если оно наперёд не будет умерщвлено глубоким раскаянием, подлинным осознанием грехов и скорбью о них? По этой причине не думай, что покаяние весьма просто и легко. Вспомни, какие важные и строгие слова употребляет св. Павел, повелевая умерщвлять плоть и распинать её со страстями и похотями, принести в жертву тело своё, умереть греху, быть распятым миру (см.: 1 Кор. 9:27; Гал. 5:24; 6:14; Рим. 6:2; Кол. 3:3–5). Конечно, этого нельзя сделать, изнеживая себя. Святые пророки также отнюдь не в мягких словах описывают покаяние, требуя сокрушенного и смиренного сердца и уничиженного духа (см.: Пс. 50:19): растерзайте сердца ваши (ср.: Иоиль 2:13), стенайте, плачьте и рыдайте (ср.: Иер. 4:8). Где найдёшь ныне такое покаяние? Христос Господь называет это возненавидением и отвержением себя, отречением от всего, что мы имеем, – если только хотим мы быть Его учениками (см.: Ин. 12:25; Мф. 16:24–25). Всё сие совершается поистине не с улыбкою на устах. Живой пример этого представлен в семи покаянных псалмах;[63]63
  6, 31, 37, 50, 101, 129 и 142-й псалмы.


[Закрыть] да и всё Священное Писание исполнено божественной ревности, которая требует покаяния и плодов его – без чего мы лишимся вечного спасения. Только под условием покаяния евангельское утешение являет истинную, свойственную ему силу. Покаяние же и его плоды производит в нас чрез Слово Божие Дух Святой.

8. Настоящая книга и посвящена рассмотрению этого ревностного, подлинного, внутреннего покаяния сердца и плодов его, равно как и действования истинной веры (см.: Гал. 5:6), а также того, что все поступки христианина должны проистекать из любви: ибо что совершается по христианской любви, то происходит из веры. – В сей моей книге, особенно во франкфуртском её издании, встречаются выражения (употребляемые мною по образцу старых духовных писателей Таулера, Фомы Кемпийского и прочих), вызывающие при поверхностном рассмотрении подозрение, что человеческим усилиям и делам якобы придаётся слишком большое значение. Но вся моя книга опровергает это. Почтительнейше прошу возлюбленного о Христе читателя, чтобы он со тщательностью вник в цель и назначение всей книги. Тогда он непременно убедится, что она направлена прежде всего на то, чтобы мы познали сокровенную, врождённую нам, пагубность первородного греха, научились видеть, сколь мы нищи и уничижены, сколь ненадёжно упование на самих себя и на свои силы, чтобы мы всё отъяли от самих себя и всецело предали то Христу, дабы Он Един был в нас всем, всё бы в нас творил и совершал и только один обитал бы в нас, ибо Он есть начало, середина и конец нашего обращения к Богу и спасения. Сие-то с ясностью и подробностью и излагается во многих местах моей книги, чем и опровергается и отрицается учение папистов, синергистов и майористов.[64]64
  Синергисты – см. предисловие. Майористы – сторонники профессора Виттенбергского университета Георга Майора (1502–1574), не подвергавшего сомнению принцип sola fide, но при этом учившего, что добрые дела для спасения необходимы, ибо «никто не может быть спасён злыми делами или без добрых дел». См: Исаев С. А. Ереси и расколы в раннем лютеранстве. СПб., 2000. С. 16.


[Закрыть] Также и положение об оправдании верою в первой, а особенно во второй книге подчёркнуто и обсуждено столь обстоятельно, насколько это вообще возможно.

9. Впрочем, дабы устранить всякий повод к недоразумению, в нынешнем издании я многое поправил, посему и прошу благосклонного читателя судить о моём труде по настоящему исправленному йенскому, а не по франкфуртскому и брауншвейгскому изданию. Также довожу до всеобщего сведения, что учение о свободной воле и об оправдании грешника пред Богом я разумею не иначе, как исключительно в духе символических книг Церквей Аугсбургского исповедания, то есть первоначальной неизменённой редакции Аугсбургского исповедания, Апологии оного, Шмалькальденских артикулов, обоих Катехизисов Лютера и Формулы согласия.

10. Да просветит же всех нас Бог Духом Своим Святым, да будем чисты и тверды в вере и жизни до дня Господа нашего Иисуса Христа (который близ есть, при дверях), и да исполнимся плодами оправдания нашего в честь и славу Божию! Аминь.

Глава 1
О том, что есть образ Божий в человеке

Обновитесь духом ума вашего и облекитесь в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины.

(Еф. 4:23–24)

1. Образ Божий в человеке есть сообразность человеческой души, разума, духа, сердечных чувствований, воли и всех внутренних и внешних, телесных и душевных сил с Богом – Пресвятою Троицею и всеми Её божественными качествами и совершенствами, с Её волею и свойствами. Ибо такой совет держало в Самом Себе Святое Триединство: сотворим человека по образу Нашему и по подобию; и да обладает рыбами морскими и птицами небесными, и скотами, и всею землёю (Быт. 1:26).

2. Отсюда видно, что Пресвятая Троица отобразилась в человеке для того, чтобы в его душе, уме, воле и сердце, во всей его жизни и поступках являлась и сияла только божественная святость, праведность и благость, подобно тому, как в святых Ангелах сияет божественная любовь, сила и чистота. Посему Бог и благоволил иметь в людях, как в чадах Своих, Свою радость и веселие (см.: Притч. 8:31). Ибо как отец видит самого себя в своих детях и радуется о них, так и Бог радуется о людях. Хотя Господь Бог благоволит ко всем делам Своим, однако в особенности расположен Он к человеку, потому что образ Его воссиял в нём в высочайшей непорочности и славе. При сотворении души человеческой ей дарованы три главнейшие силы: ум, воля и сердце. Эти силы Пресвятая Троица созидает и сохраняет, освящает и просвещает, украшая их Своею благодатью, действованием и дарами.

3. Ибо образ есть то, в чём усматривается равная форма и подобие предмета, и не может быть образа, который не имел бы подобия отображаемой им вещи, как в зеркале не может явиться никакой образ, если оно не отразит подобие или равный вид предмета, поставленного пред ним. Чем светлее зеркало, тем чище отражается в нём образ: так, чем чище и непорочнее человеческая душа, тем светлее сияет в ней образ Божий.

4. Бог сотворил человека чистым, непорочным и неоскверненным, со всем богатством телесных и душевных его сил для того, чтобы в нём был явлен образ Божий, не так, как отражается мёртвая тень в зеркале, но как истинное, живое изображение и подобие невидимого Бога и Его неизреченно прекрасного внутреннего, сокровенного облика. В уме человека воссиял образ божественной премудрости, в нраве его – образ Божией благости, долготерпения и кротости, в сердечных движениях – образ Его любви и милосердия, в воле – образ Его праведности, святости, непорочности и чистоты; во всём облике человека и его словах – образ Божией доброжелательности, снисхождения, милости и истины. Образ всемогущества Божия явился в господстве человека над всею землёю и в страхе, который испытывают пред ним животные; образ вечности запечатлелся в бессмертии человеческой души.

5. Отсюда человек должен был почерпать познание Бога, своего Творца, и самого себя. Познавать Бога как своего Творца – значит исповедовать, что Бог есть всё, что Он есть единственная высочайшая Сущность, от Которой всё имеет своё существование. Бог есть всё то́ по сущности, что человек имеет в себе как образ. Человек – образ благости Божией, Бог же по существу Своему есть высочайшая и всеобъемлющая благость. Он есть сущностная любовь, жизнь и святость. Посему и всякая честь, хвала, слава, величие, держава, крепость и сила подобает только Богу, Который все это есть сущностно Сам, – и никакому творению. Когда некто, почитавший Господа за простого, обыкновенного человека, спросил Его: Учитель благий, что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную? – Господь отвечал: Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог (Мф. 19:16–17), то есть: Бог один благ по существу, а без Него и вне Его не может быть истинного блага.

6. Себя же самого человек должен был познавать из того, что он есть образ Божий, хорошо уразумевая при этом всё различие между собою и Богом. Человек не есть Бог, а только Божий образ, подобие, изображение и запечатление, единственно в котором Бог благоволит быть видимым. Таким образом, в человеке не должно было жить, светить, действовать, хотеть, любить, помышлять, говорить, радоваться ничто другое, кроме Самого Бога. Если бы обнаружилось в человеке что-либо другое, что производит и творит в нём не Господь, то человек не мог бы быть образом Божиим, но стал бы образом того, кто в нём действует и проявляет себя. Человеку надлежало всецело предать и вверить себя Богу так, чтобы в нём было только чистое и совершенное приятие божественной воли, когда человек во всём предоставляет Богу действовать в себе и отказывается от собственной воли. И вот что значит быть всецело преданным Богу – когда человек становится только чистым и святым орудием Бога, святой Его воли и всех Его божественных дел. Тогда человек не творит своей воли, но его волею становится Божия воля; он не имеет собственной любви, но Бог становится его любовью; не имеет он собственной чести, ибо Бог – его честь; не обладает он никаким собственным богатством, ибо Бог – его достояние и богатство, упраздняющее всякую любовь к творению и к миру сему. Ничто не должно было жить и действовать в человеке, кроме единого Бога. В этом и состоит высочайшая невинность, чистота и святость человека. Действительно, разве это не высочайшая невинность, когда человек не творит собственной воли, но предоставляет всё производить и совершать в себе Богу? Разве это не величайшая простота, подобная той, какую можно видеть в исполненном простоты младенце, не ведающем ни честолюбия, ни самолюбия?

7. Таким образом, Бог должен был всецело обладать человеком извнутри и совне, пример чего мы видим в Господе нашем Иисусе Христе. Он есть совершенный образ Божий, потому что Он полностью принёс Свою волю в жертву Небесному Своему Отцу, в величайшем послушании, смирении и кротости, нисколько не имея в виду своей собственной славы и чести, пользы и выгоды, своих желаний, радости и веселья. Всё, что Он ни мыслил, что ни говорил и ни делал, Он предоставлял производить в Себе и чрез Себя Богу, так что поистине воля Иисуса Христа есть воля и благоволение Божие. Потому Бог и возгласил с неба: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Моё благоволение (Мф. 3:17). Итак, Христос есть истинный образ Божий, из которого воссиявает только то, что есть Сам Бог, а именно: совершенная любовь и милосердие, смирение и долготерпение, кротость, милость, благость, святость, утешение, жизнь и блаженство. Так восхотел невидимый Бог сделаться видимым и открыться во Христе, и дать человеку познать Себя в Нём. Хотя Христос в гораздо высшем смысле есть образ Божий по божеству Своему, то есть Сам Бог, сияние славы Его и образ ипостаси Его (Евр. 1:3); но здесь мы говорим не об этом, а только о том, как Он жил и поступал во святом Своём вочеловечении.

8. Такая же святая непорочность составляла образ Божий и в Адаме – и он должен был в истинном смирении и послушании сохранять его, исповедуя, что он сам не есть высочайшее благо, а только образ высочайшего блага, которое отобразилось в нём. Но как он восхотел сам быть этим благом, то есть самим Богом, то и впал в самый страшный грех.

9. Человек должен был так познавать себя, чтобы чрез образ Божий соделаться способным к божественной любви, радости, миру, жизни, покою, крепости, силе и свету, чтобы Бог один был для человека всем, один обитал в нём и действовал, и, таким образом, чтобы в человеке не было собственной воли, самолюбия, честолюбия и славолюбия, но чтобы Бог один был славою и честью человека, дабы единому Ему подобала хвала. Подобное воспринимает подобное себе, а не противоположное; в подобном обретает оно свою радость и веселие. Так и Бог хотел излиться в человека со всею Своею благостью, ибо Он есть благо, всецело дарующее себя.

10. Наконец, человек должен был познавать то, что, будучи Божиим образом, он чрез сие соединён с Богом, в чём и состоит его величайший покой, мир, радость, жизнь и блаженство. И наоборот, великое мучение и безотрадность происходят не от чего иного, как от того, что человек действует вопреки образа Божия, отвращается от Бога и лишается высочайшего вечного блага.