Текст книги "Белый снег – Восточный ветер"

Щит России

По мере того как во многих регионах России и в сопредельных с ней странах разрасталась раковая опухоль международного терроризма, Вашингтон и Брюссель все настойчивее убеждали мировое сообщество в том, что комплекс мер по защите объектов Ракетных войск стратегического назначения (РВСН) и атомных подводных лодок ВМФ слишком слаб для того, чтобы противостоять возможным атакам. Раскручивая эту тему в СМИ и на различных международных форумах, западные политики предлагали разместить на российских военных объектах международные силы под эгидой ООН. Пропагандистская кампания набирала силу и находила поддержку уже не только на Западе, но и участи общества в самой России.

Однако иностранные «кураторы» на российских ракетно-ядерных объектах так и не появились. И здесь не самую последнюю роль сыграли военнослужащие 14-й дивизии РВСН, дислоцирующейся в окрестностях столицы Республики Марий Эл – города Йошкар-Олы.

В июне 1996 года на объекты 14-й дивизии прибыла внушительная делегация из США: дипломаты, специалисты-ракетчики, сотрудники военной разведки и ЦРУ (последние действовали под различными «красочными» прикрытиями). Командование РВСН предоставило им уникальную возможность ознакомиться с БСП (боевой стартовой позицией) ракетного полка. И не просто ознакомиться, а получить доступ к АПУ (автономным пусковым установкам) БРК (боевого ракетного комплекса) «Тополь». Осматривая эту уникальную, не имеющую аналогов в мире технику, члены американской делегации особое внимание уделяли системам ее противодиверсионной защиты. Вникали буквально во все детали, но так и не обнаружили уязвимых мест.

Окончательно разбили последние аргументы сторонников ввода международных сил на российские ракетно-ядерные объекты действия личного состава подразделения охраны и обороны БСП. В ходе проверки надежности систем противодиверсионной защиты БРК «Тополь» члены американской делегации собственными глазами убедились в ее непробиваемости. Специально для них была разыграна масштабная картина «нападения». За несколько десятков метров до внешнего ограждения БСП на появление «диверсантов» сработали технические средства предупреждения и защиты. Менее чем через минуту военнослужащие противодиверсионного подразделения заняли свои позиции и вступили в «бой». «Группам террористов» не удалось пробиться дальше первого рубежа обороны. В ходе отражения «атаки» охрана БСП продемонстрировала высочайший профессионализм и слаженность.

Американцы были впечатлены. Это читалось на их лицах и звучало в восхищенных репликах специалистов по противодиверсионной защите и борьбе с терроризмом. Российские ракетчики действовали как единый слаженный механизм.

Профессионалы с другой стороны океана пожелали встретиться с ними лично. Под проливным дождем на плацу выстроились несколько десятков человек. После показательного боя форма была грязной, у многих на руках и лицах кровили ссадины, но бойцы словно не замечали этого. Несомненно, ядерное оружие было под надежной защитой, и вопрос о «кураторстве» российских ракетно-ядерных объектов отпал сам собой.

Через три года Россию ждало новое испытание. На рассвете 7 августа 1999 года со стороны административной границы Чечни на территорию Дагестана, извиваясь змеей по горной дороге, вползла колонна вооруженных до зубов боевиков так называемой Исламской миротворческой бригады численностью около тысячи человек под командованием Басаева и Хаттаба. Слабоукрепленные кордоны из числа сотрудников милиции и военнослужащих Внутренних войск МВД были смяты. В течение двух суток под контроль боевиков перешел ряд сел Ботлихского района: Ансалата, Рахата, Тандо, Шодорода, Годобери и другие. Над ними взвились черные знамена воинственного ислама.

Басаев и Хаттаб объявили о начале операции «Имам Гази Магомед», целью которой было создание халифата на территории Чечни и Дагестана. За этим последовало заявление Исламской шуры Дагестана. От имени шуры (совета) распространялась «Декларация о восстановлении Исламского государства Дагестан». Шура объявила Государственный совет Республики Дагестан низложенным и заявила о формировании Исламского правительства во главе с Сиражудином Рамазановым. Также она провозгласила газават – «священную войну» – России и назначила Шамиля Басаева временным командующим силами Исламского государства. Угроза отторжения Северного Кавказа от России стала реальностью.

В Кремле президент Ельцин лихорадочно искал выход из положения. Восьмого августа по его поручению на место событий вылетел премьер-министр Российского правительства Сергей Степашин. Незадолго до этого он побывал в Дагестане, встречался с жителями сел, находившихся под влиянием идей радикального ислама салафитского толка, и не заметил растущей угрозы. В прошлом преподаватель Высшего политического училища МВД СССР имени 60-летия ВЛКСМ, кандидат исторических наук, защитивший диссертацию по теме «Партийное руководство противопожарными формированиями Ленинграда в период Великой Отечественной войны», в борьбе с международными террористами Степашин оказался не на высоте.

Девятого августа президент Ельцин отправил его в отставку и назначил временно исполняющим обязанности премьер-министра директора ФСБ, секретаря Совета Безопасности России Владимира Путина.

Who is mister Putin?

Двадцать девятого августа Путин прибыл в Дагестан, на территорию, которую пытались захватить боевики, и возглавил операцию федеральных сил по их уничтожению. Пятнадцатого сентября он доложил президенту Ельцину о разгроме бандитов. Подразделения Российской армии и Внутренних войск МВД при самой широкой поддержке народного ополчения многонационального Дагестана очистили земли республики от террористов. И в целом в войне с терроризмом на Кавказе наступил перелом. В войсках почувствовали, что наконец-то появилась твердая и разумная рука, окаянное время закончилось. Подчиняясь железной воле Путина, боевые подразделения, подобно катку, плющили один за другим гнезда наемников и при активном участии патриотических отрядов народов Кавказа загоняли боевиков все дальше в горы. Группы спецназа ФСБ и ГРУ развернули охоту за Масхадовым, Басаевым, Хаттабом и другими главарями.

До полной победы было еще далеко – бандподполье продолжало злобно огрызаться диверсиями и террористическими актами. Но угроза крупномасштабной войны на Северном Кавказе и распада России миновала. Российское правительство во главе с энергичным премьером получило возможность заняться восстановлением экономики, лежавшей в руинах после дефолта 1998 года. Здесь Путина ожидали не меньшие трудности, чем в борьбе с террористами. И сам он, и его пока еще немногочисленные соратники, в основном выходцы из КГБ, ощущали себя едва ли не разведчиками в стане противника. Ближайшее окружение Ельцина и пресловутая «семибанкирщина» в лице алчных и беспринципных олигархов рассматривали Путина как очередного технического премьера и видели в этом кресле не его, а «своего» человека. Время показало, что они фатально ошибались.

В Вашингтоне и Лондоне действия Путина на Северном Кавказе и его первые шаги по организации работы правительства не могли не насторожить. Западные политики все чаще задавались вопросом: Who is mister Putin? Казалось бы, в его биографии не было ничего такого, что указывало бы на то, что этот человек изменит судьбу России и вскоре будет влиять на ход событий не только в России, но и во всем мире.

Выходец из рабочей семьи, испытавшей все ужасы войны и блокады, сын фронтовика, Путин знал о них не понаслышке. Она напоминала ему о себе могилами сотен тысяч земляков, упокоившихся на Пискаревском кладбище, уродливыми шрамами траншей и окопов, избороздивших Пулковские высоты, безжизненной землей на «Невском пятачке», перепаханном тоннами осколков.

В рабочих кварталах Ленинграда, в тесном борцовском зале, где не место слабакам, ковался железный характер будущего президента. В стенах этого зала он научился терпеливо переносить трудности, не сгибаться перед ними и упорно идти к цели, при поражениях не терять присутствия духа, а в минуты побед быть великодушным.

Двадцатое столетие, принесшее России и ее народу множество страданий и бед, осталось позади. Президент Ельцин покинул Кремль. Вскормленная им ненасытная свора олигархов готовилась и дальше безнаказанно растаскивать по офшорам национальные богатства страны. Но на их дороге встал Путин, с 31 декабря 1999 года приступивший к исполнению обязанностей президента, а 7 мая 2000 года прошедший процедуру инаугурации.

Между Путиным, которого поддерживали генералы и офицеры спецслужб и армии, и сильными олигархами началась война не на жизнь и даже не на смерть. Цена ее была неизмеримо больше – сохранение самого Российского государства. Сбившись в стаю, «денежные мешки» всех калибров бросили против президента и его гвардии огромные финансовые и информационные ресурсы. Но бывшие подпольные миллионеры и миллиардеры не учли того, что им противостоит человек, за плечами которого был многолетний опыт тайной борьбы с самыми могущественными спецслужбами мира. Не учли – и проиграли. Первым за свои непомерные амбиции поплатился Борис Березовский. «Великого и ужасного комбинатора», свободно открывавшего дверь в кабинет президента Ельцина, изгнали из Кремля. Спасаясь от ареста, он получил убежище в Лондоне, где в итоге нашел свою смерть.

Урок с ним (еще до обнаружения тела Березовского в особняке в Аскоте) не пошел впрок остальным. Многие из них пренебрежительно отнеслись к предупреждению президента не вмешиваться в деятельность институтов государственной власти. И вот второй урок: олигарх Ходорковский, на корню скупавший целые фракции в Государственной думе, также поплатился за свою самонадеянность. Перед операцией, тщательно спланированной российскими спецслужбами, оказались бессильны его многочисленные миллиарды. Двадцать пятого октября 2003 года в аэропорту «Толмачево» (Новосибирск) он был арестован по обвинению в хищениях и неуплате налогов, доставлен в Москву и помещен в следственный изолятор в Лефортово. (К его делу добавлялись все новые и новые обвинения, и в итоге, приговоренный к четырнадцати годам колонии, он провел в местах не столь отдаленных 10 лет и 2 месяца, после чего в декабре 2013 года был помилован президентом Путиным.)

Показательно? Да. Оставшиеся на свободе олигархи – одни поджали хвост, другие предпочли переждать трудные времена за пределами России.

Отодвинув олигархов от политической власти, президент Путин занялся другой важнейшей задачей – восстановлением управляемости в государстве. Для этого требовалось приструнить глав республик, краев и областей, возомнивших себя всесильными удельными князьями. Путин сделал это простым и понятным для бюрократии ходом: Указом № 849 от 13 мая 2000 года «О полномочном представителе Президента Российской Федерации в федеральном округе» были образованы структуры, ставшие «оком государевым» в провинции.

Вместе с укреплением вертикали власти поднималась из руин и экономика. Жить в России, как говорится, «стало лучше, жить стало веселее». По данным доктора экономических наук В. Симчери, с февраля 2000 года по 2010 год – директора НИИ статистики Госкомстата России, «за четыре года (2000–2003) прирост ВВП составил 29,4 % (6,7 % в год) против 8,3 % (1,6 % в год) в предыдущие пять лет (1996–2000). Значение! % прироста ВВП возросло с 48,2 млрд рублей при среднем курсе 29,15 рубля за доллар в 2000 году до 108,6 млрд рублей при среднем курсе 31,14 рубля за доллар».

Россия восстанавливалась и сосредоточивалась для рывка в будущее, устами президента Путина заявив о своих национальных интересах.

Ответ на вопрос Who is mister Putin? становился все более очевидным. Такой президент, как он, и такая Россия, какую он строил, никак не укладывались в представления западных политических элит. Призрак возрождения обновленной Российской империи, которая вновь занялась «собиранием земель российских», стал кошмарным сном для англосаксов.

Предстоявшие в 2004 году президентские выборы в России могли привести к дальнейшему укреплению власти Путина. В Вашингтоне и Лондоне не намеревались допускать подобного развития событий, и, чтобы помешать, они готовы были использовать весь арсенал имеющихся у них средств. В решении поставленной сверхзадачи западные политики значительную роль отводили специальным службам, имевшим своих конфидентов, в том числе агентов влияния в различных российских государственных органах, СМИ и внутренней оппозиции.

«Англичанка» снова гадит

Первую скрипку в партитуре Запада по смене власти в России предстояло сыграть SIS. У английской разведки, одной из самых коварных спецслужб мира, имелся вековой опыт борьбы с царскими, советскими и российскими органами безопасности. В ее руках находился, как они полагали, главный козырь в будущей Большой игре – Березовский. Азартный игрок, одержимый жаждой мести, он был готов вложить едва ли не все свое огромное состояние, чтобы снова вернуться в Кремль. Определившись с Березовским, тогдашний глава SIS Ричард Дирлав занялся поиском среди своих подчиненных главного координатора операции. Взвесив все «за» и «против», он остановил выбор на наиболее успешном – Антонио Альваресе де Идальго, он же Пол Миллер, он же Пабло Миллер. Выпускник престижного Кембриджского университета, в совершенстве владевший, кроме родного испанского, английским и русским языками, де Идальго пришел в разведку в конце 1980-х годов, и его специализацией была вербовка сотрудников советских, а потом и российских спецслужб. Профессионал высочайшего уровня, он за короткий срок службы добился ощутимых результатов: в его активе были вербовки нескольких крупных агентов. Позже одному из них, бывшему полковнику ГРУ Сергею Скрипалю, а заодно и его дочери Юлии британские спецслужбы уготовили участь «дохлой кошки». Весной 2018 года они подкинули эту «дохлую кошку» на «международный стол», чтобы накалить и отравить атмосферу вокруг России.

План операции по смене политического вектора российской власти, как и предложение Дирлава по кандидатуре де Идальго, получили поддержку на Даунинг-стрит, 10. Реализацию замысла предполагалась начать с сопредельной России Эстонии. Несмотря на скромные географические размеры, этой прибалтийской стране в планах руководства SIS отводилось важное место. К тому времени британская разведка создала там надежные оперативные позиции, и маленькая Эстония должна была стать одним из плацдармов для наступления на фронтах тайной войны с Россией. Также сотрудники SIS вели разработку перспективных кандидатов на вербовку, занимавших не последние должности в российских органах государственной власти. В их число входил подполковник в отставке Валерий Оямяэ. Не просто подполковник, а в недавнем прошлом сотрудник российской Службы внешней разведки. Уволившись, Оямяэ сохранил старые связи с коллегами и обзавелся новыми среди российских политиков и бизнесменов.

На него и нацелился де Идальго. Прибыв в Эстонию, он приступил к работе под прикрытием неприметной должности первого секретаря Британского посольства в Таллине. Учитывая специфику бывшей советской республики, он не считал зазорным обращаться за помощью к коллегам из департамента охранной полиции МВД Эстонии («Кайтсеполицай») и находил среди них понимание. В частности, он наладил деловые отношения с сотрудницей 1-го Главного бюро Зоей Тинт и активно использовал ее в интересах британской разведки.

Внешне привлекательная женщина, обладавшая поистине волчьей хваткой, Зоя блестяще воплотила шпионский замысел де Идальго. В принципе замысел был прост – как и предполагалось, бывший разведчик Оямяэ не устоял перед чарами обольстительницы. И если из «медовой ловушки» еще можно было как-то выпутаться, несмотря на компрометирующие фотографии и видео, то отвертеться от «незаконного бизнеса», предъявленного в качестве обвинения «Кайтсеполицай», у него не имелось ни малейших шансов. Печальная участь оказаться в таллинской тюрьме для бравого подполковника стала реальностью.

И тут пришло «спасение». Подтянутый и элегантный, с прекрасными манерами на фоне эстонских «горилл», посольский сотрудник Пол Миллер выглядел просто ангелом. Он сразу заговорил с Оямяэ на деловом языке и предложил сделку: информация по интересующему его, Миллера, направлению бизнеса в России в обмен на освобождение от уголовной ответственности, а в будущем вид на жительство в Британии. Оямяэ без особых колебаний принял предложение и взялся за выполнение «просьбы».

Самое первое поручение «друга Пола» – выяснить отношение бизнесменов к президенту Путину и проводимому им курсу – для Валерия Оямяэ не составило большого труда: такого рода информация лежала на поверхности. Однако следующая «просьба» носила откровенно шпионский характер: Оямяэ должен был предоставить сведения о российских агентах, внедренных в спецслужбы Великобритании и других стран НАТО. Бывший разведчик заартачился, и тогда ему напомнили о таллинской тюрьме. И вот уже следующее задание: сбор данных на руководителей Службы внешней разведки России и уточнение функций ряда ее подразделений.

Шпионская карьера Валерия Оямяэ продолжалась чуть больше года. Развернуться ему не позволила система мер, разработанная еще в советские времена и усовершенствованная российскими контрразведчиками. Завербованный засветился на участившихся контактах с бывшими коллегами из СВР, которые оставались в строю, и был взят в оперативную разработку ФСБ. Пятнадцатого марта 2000 года Оямяэ был задержан в Москве на Ленинградском вокзале. Оперативники действовали настолько стремительно, что агент не успел избавиться от улик. Ему предъявили обвинение по статье 275 Уголовного кодекса РФ (государственная измена в форме шпионажа). В ходе следствия нашли подтверждение связь подполковника с британской спецслужбой и передача сведений, составляющих государственную тайну. Двадцать третьего апреля 2001 года Московский городской суд вынес приговор: семь лет заключения в колонии строгого режима. Столь небольшой срок объяснялся тем, что Оямяэ активно сотрудничал со следствием и с потрохами выдал своих хозяев из SIS.

Спеша восполнить потерю агента, де Идальго – Миллер приступил к оперативной разработке другой ключевой фигуры в операции, задуманной Ричардом Дирлавом. Ею стал бизнесмен, в прошлом выпускник Военно-космической академии имени А.Ф. Можайского, майор налоговой службы Вячеслав Жарко. Он располагал обширными связями в политическом и экономическом бомонде, а наводку на него SIS получила от Березовского и еще одного одиозного господина – беглого подполковника ФСБ, фигуранта нескольких уголовных дел, британского агента Александра Литвиненко.

Готовя западню для Жарко, де Идальго на первом этапе рассчитывал на помощь Березовского, и не без оснований: Жарко был ему обязан. В окаянные девяностые молодому и энергичному следователю Федеральной службы налоговой полиции (ФСНП) поручили расследование резонансного дела. В прессе и в профессиональной среде оно получило название «Дело НТВ», и в центре его находился Гусинский. По одному мановению пальца всесильного олигарха информационная «артиллерия» НТВ могла превратить в руины любую административную и коммерческую «крепость», и Жарко был полон решимости взять за жабры «кукловода». Участникам оперативно-следственной группы не потребовалось предпринимать титанических усилий, чтобы найти доказательства грандиозных финансовых афер, осуществлявшихся Гусинским и его окружением под крышей НТВ. Махинаторы, пользуясь покровительством неких персон из окружения Ельцина, не находили нужным скрывать следы преступлений, и Гусинский, уверенный в своей неуязвимости, рассматривал работу налоговиков не более чем мышиную возню. Но когда пошли выемки документов и аресты имущества, показал зубы. В адрес Жарко и других следователей группы поступили «деловые предложения», а когда они были отвергнуты, в ход пошли провокации и угрозы. Жарко не нашел поддержки в руководстве налоговой полиции и обратился за помощью к всесильному заместителю секретаря Совбеза России Березовскому. И тот взял расследование на контроль.

Вряд ли господин Березовский руководствовался государственными интересами, а тем более человеческими чувствами по отношению к Жарко и его коллегам. Нет, он расчетливо использовал их в своей очередной бизнес-комбинации. «Великий и ужасный» вывел Жарко из-под удара Гусинского и одновременно руками следственной группы осадил конкурента. Отпраздновав очередную победу, на этот раз на информационном поле, он готовился к битве за Кремль и рассчитывал на победу. Но судьба распорядилась иначе.

В марте 2000 года в Кремль пришел новый хозяин – Путин. И здесь Березовскому изменило политическое чутье. Его подвели тщеславие и гордыня, он не почувствовал ветра перемен, повеявшего из Кремля, и в итоге его грандиозные аферы – «Дело ЛогоВАЗа», «Дело АвтоВАЗа» – стали предметом внимания следственных бригад Генеральной прокуратуры и ФСБ. Угроза сменить роскошные апартаменты на скромную камеру в «Матросской тишине» стала реальностью, и Березовский, не дожидаясь, когда на его руках защелкнутся наручники, бежал в Лондон.

Однако размеренная жизнь с непременным чаепитием в пять часов не прельщала Бориса Абрамовича. Амбициозный игрок по натуре, он не мог смириться с поражением.

Всю свою неукротимую энергию и немалые финансовые ресурсы «лондонский сиделец», одержимый мыслью о реванше, направил на борьбу с Путиным. А союзников он нашел в лице Британского правительства и британских спецслужб. Опираясь на внутреннюю оппозицию Путину, они приступили к реализации замысла, направленного на смену власти в России и ее политического курса. В поисках единомышленников Березовский вспомнил о Жарко. По его представлению, тот идеально подходил на роль связника с оппозиционерами.

К тому времени Жарко оставил службу, занялся бизнесом и преуспел. Его деловые интересы простирались далеко за пределы России. По своим делам он безостановочно сновал между Москвой, Питером, Хельсинки, Таллином и Стамбулом. Все, вместе взятое, а также подробные характеристики, данные Жарко Березовским и Литвиненко, стали весомыми аргументами для британской разведки, и после провала с Оямяэ де Идальго сделал ставку на Жарко.

Готовя вербовочную ситуацию, де Идальго – Миллер предпочел до поры до времени не показывать перед Жарко «ушей спецслужб» и держался в тени. Искусную шпионскую паутину вокруг кандидата в агенты SIS он поручил плести Березовскому и Литвиненко. Под различными предлогами те приглашали Вячеслава на «деловые встречи». А чтобы избежать контроля со стороны ФСБ, назначали их за пределами России и стран СНГ. Встречи проходили под негласным контролем британской спецслужбы, каждое слово и каждое движение Жарко записывалось скрытыми микрофонами и видеокамерами, а затем изучалось аналитиками и психологами SIS. Результаты анализа убеждали в том, что с выбором фигуры потенциального агента де Идальго не ошибся.

Перед тем как выйти на личный контакт с Жарко, де Идальго втянул его в компрометирующую ситуацию. На этот раз красотке Тинт не понадобилось прибегать к своим чарам – Вячеславу и его деловым партнерам просто создали проблемы в бизнесе. Они грозили закончиться уголовным делом, и тут на помощь пришел «друг Саша» – Литвиненко. Он взялся «разрулить сложности» при помощи «хорошего знакомого Пола, который может все». Литвиненко организовал телефонный разговор между Полом и Жарко, и Пол согласился «вникнуть в суть вопроса», а подробности предложил обсудить при личной встрече. Встреча должна была состояться в престижном отеле «Савойя». За сутки до нее специалисты британской разведки напичкали номер средствами прослушки и видеозаписи.

Первого апреля 2003 года озорство и веселье, витавшие в воздухе, заразили, казалось, даже Старого Томаса. Бессменный страж Таллина вертелся на шпиле церкви Оливисте, как будто танцевал джигу. На лицах эстонцев, в общем-то не склонных к проявлению чувств, гуляли улыбки. Но де Идальго – Миллеру было не до веселья. В Лондоне возлагали большие надежды на его первую личную встречу с Жарко, и самолюбие «лучшего специалиста по России» никак не позволяло допустить сбоя.

Стены посольского кабинета давили, и де Идальго задолго до встречи вышел в город.

Морской бриз развеял утреннюю дымку, и Таллин предстал во всем своем великолепии. На скальном уступе, за громадой крепостных стен, подобно драгоценному камню в изысканно-строгой оправе, сверкала разноцветьем крыш древняя часть города – Вышгород. По брусчатке Люхике-Ялг, что в переводе с эстонского значит «Короткая нога», несмотря на довольно ранний час, текли ручейки туристов. Могучая башня Толстая Маргарита в конце улицы Пикк приглашала подняться под крышу и полюбоваться прекрасными видами Таллина за чашечкой кофе. У ворот городской ратуши, как и восемь веков назад, мирно ворковали голуби. В их птичий разговор то и дело вплетался мелодичный перезвон колокольчика – это открывались двери самой старой аптеки Европы. Суровые каменные лики святых на стенах Олайской гильдии напоминали о некогда могущественном «Братстве черноголовых», объединявшем купцов и судовладельцев. Казалось, само всевластное время смирило здесь свой неумолимый бег.

Бой часов на ратуше прервал размышления де Идальго. До назначенной встречи с Жарко оставалось меньше часа. Он свернул к отелю, поднялся в номер, осмотрел и остался доволен – стол был сервирован по высшему разряду. Проверил аппаратуру и постоял у окна. Время еле тянулось. Наконец стрелки часов подобрались к десяти. Из коридора донесся шум шагов. Де Идальго, отметив пунктуальность Жарко, повернулся.

В номер уверенной походкой вошел высокий мужчина средних лет, спортивного сложения, с жесткими чертами лица. Первые впечатления разведчика совпали с выводами аналитиков и психологов SIS: перед ним был волевой человек, не пасующий перед трудностями. Жарко охотно принял предложение присесть за стол и поддержал тост за знакомство. В разговоре за словом в карман не лез, тепло отзывался о Березовском, оказавшем ему поддержку при расследовании «Дела НТВ». Пообещав Жарко «вникнуть в вопрос «собеседника» и решить его», де Идальго под предлогом того, что планирует заняться бизнесом в России, принялся расспрашивать об общественно-политической обстановке в стране, интересовался отношением собеседника к президенту Путину и оппозиции.

При всех тех проблемах, что испытывала Россия, Жарко не исходил желчью по отношению к действующей власти, а о трудностях, существовавших в стране, говорил без ожесточения и злобы. Позиция и взгляды этого человека были далеки от оппозиционных, и потому де Идальго не стал форсировать вербовку. Поспешный шаг мог перечеркнуть месяцы кропотливой работы. Он сменил тему, вернулся к разговору об особенностях ведения бизнеса в России и в заключение высказал просьбу «прояснить ситуацию по будущим партнерам в ряде российских компаний». Жарко не возражал. Расстались на том, что «Пол» «уладит проблему Вячеслава», а тот «подумает, с кем в перспективе бизнеса лучше иметь дело в России».

После встречи прошло несколько дней. «Пол» сдержал слово – «проблема» русского благополучно разрешилась. Движимый чувством благодарности, Жарко пригласил нового знакомого на ужин. Накануне встречи на стол руководителя британской резидентуры в Таллине легли сводки агентов наружного наблюдения и телефонных переговоров бизнесмена. Их содержание рассеяло опасения, что за кандидатом на вербовкутянется хвост российской спецслужбы.

В приподнятом настроении де Идальго отправился в ресторан отеля «Савойя». Обстановка располагала к общению. Жарко не скупился на угощение, сыпал шутками, а главное, подтвердил готовность к деловому сотрудничеству. В де Идальго крепла уверенность, что вербовка Жарко – вопрос ближайшего времени. Завершился ужин договоренностью о встрече в Лондоне.