Текст книги "Диверсанты. Легенда Лубянки – Яков Серебрянский"

Для выявления секретных агентов партийцы анализировали попадающую к ним в руки полицейскую информацию. Среди членов подпольных кружков проводились опросы по поводу лиц, вызывающих подозрение в сотрудничестве с полицией и жандармерией. Все сведения о провокаторах незамедлительно поступали в центральные органы партии. Голословные обвинения в провокационной деятельности не приветствовались. За подозреваемым могли установить наружное наблюдение с целью выявления контактов. Заподозренный член партии, как правило, переводился в «карантин», то есть отстранялся от активной партийной работы. Поскольку расследование всегда проводилось конспиративно, оно занимало значительное время: иногда на это уходило много месяцев, порой – несколько лет. Для получения более подробных сведений о проверяемом лице партийцы вступали в контакт с государственными чиновниками, представителями полиции и специальных служб. Кроме того, между революционными партиями часто осуществлялся обмен информацией.

Для предотвращения проникновения секретных агентов в ряды РСДРП все провалы тщательно анализировались, новые кадры подбирались в высшей степени осторожно. С этой же целью в газете «Искра», в разделе «Из деятельности Охранного отделения», раскрывались методы по выслеживанию революционеров и давались рекомендации по совершенствованию приемов конспирации. Также в «Искре» публиковались добытые секретные документы Департамента полиции и фамилии секретных агентов.

Наиболее эффективным (и наиболее опасным) способом являлось внедрение революционеров в число секретных сотрудников, однако в большинстве случаев ЦК РСДРП относился к подобной практике отрицательно.

Имела место и ликвидация секретных сотрудников, особенно в 1905–1907 гг. Но к этому прибегали лишь в крайних случаях. Во-первых, при недостаточности доказательств «устранить» могли невиновного члена партии. (Здесь следует отметить, что Департамент полиции иногда специально распространял лжеинформацию, дискредитировавшую партийных активистов.) Во-вторых, убийство секретного сотрудника органы политического сыска империи никогда не оставляли без ответных жестких мер. Розыск исполнителей приговора велся не только в России, но и за рубежом, силами заграничной агентуры, полиции и специальных служб иностранных государств. Попавшихся сначала компрометировали в глазах товарищей, а затем устраняли без суда и следствия.

Здесь следует отметить, что стратегическая дальновидность В.И. Ульянова-Ленина проявилась в нежелании превращать особенно рискованные акции по ликвидации внедрившихся в партию «чужеродных элементов» в неконтролируемую систему. Это неминуемо столкнуло бы РСДРП(б) в пропасть тотального террора со всеми вытекающими из этого последствиями. К большевикам было бы привлечено совершенно иное внимание со стороны карательных органов. Сменило бы вектор оценки и мнение прогрессивной общественности – в случае неконтролируемого террора от РСДРП(б) отдалились бы многие социальные группы. В 1920–1950 гг. подобная линия в целом выдерживалась и по отношению к политическим противникам Советской России за рубежом. Решения о ликвидации наиболее злостных противников режима принимались на самом верху, и количество таких акций было не столь велико, как это иногда преподносится. (Наш герой впоследствии имел прямое отношение к некоторым из них.)

С 1904 (после Кишиневского погрома) по 1914 год в Палестину из Российской империи переселилось около сорока тысяч евреев. Большинство иммигрантов Второй алии были ортодоксальными иудеями, но среди переселенцев были и социалисты, основавшие кибуцное движение. Молодежь, прибывшая в Эрец-Исраэль, была воодушевлена идеями национального возрождения еврейского народа на исторической родине и тяготела к построению общества на социалистических началах. Осуществление этих идей казалось довольно простым, поскольку в Палестине еще не сложилось общества, которое следовало бы перестраивать, – его еще только предстояло построить на основе идеологии репатриантов. Эта идеология испытала сильное влияние взглядов А. Гордона, видевшего в продуктивном, в первую очередь сельскохозяйственном, труде залог возрождения еврейского народа.

Однако реализация благих устремлений натолкнулась на отсутствие земельных участков, пригодных для сельскохозяйственного использования, климатические и природные трудности, скудость средств, недоброжелательное отношение к новому делу чиновников барона Э. Дж. Ротшильда, организатора и покровителя еврейского поселенческого движения в Эрец-Израэль, враждебность турецкой администрации и соседей-арабов. Чтобы преодолеть все это, необходимо было прийти к новому образу жизни, а для выполнения идеологических задач требовалось коренным образом изменить структуру экономической деятельности. Кибуцы (сельскохозяйственные коммуны), основанные на принципе коллективного владения имуществом и средствами производства, равенства в работе, потреблении и социальных услугах, на отказе от наемного труда, были идеальным ответом как на экономические и политические препятствия, так и на идеологические запросы переселенцев. К концу Первой мировой войны в стране уже было восемь сельскохозяйственных коммун, в которых состояло по 250–300 человек.

В июле 1914 года Яков Серебрянский был направлен в 105-й Оренбургский пехотный полк. После начала Первой мировой войны полк в составе 27-й пехотной дивизии Третьего армейского корпуса 1-й армии генерала от кавалерии П.К. Ренненкампфа выступил на Северо-Западный фронт. Началось русское наступление в Восточной Пруссии.

«1 августа, на 14-й день мобилизации, наша 1-я армия генерала Ренненкампфа тронулась из районов своего сосредоточения на границу. Справа шел не успевший закончить сосредоточения Двадцатый армейский корпус генерала Смирнова, в центре – Третий, генерала Епанчина, на левом фланге, уступом позади, Четвертый корпус генерала Век-Алиева. Вся конница была собрана на флангах: Хан Нахичеванский – на правом, генерал Гурко – на левом, три же корпуса шли вперед вслепую. Тыл армии был еще совершенно неустроен.

Совершив три усиленных перехода без дорог, 1-я армия с утра 4 августа стала переходить границу. Третий армейский корпус вступил в упорный бой у Сталлупенена с 1-м германским армейским корпусом генерала Франсуа, причем благодаря оплошности своего командира едва не потерпел поражения. Дело решила 29-я пехотная дивизия (Двадцатого корпуса) энергичного генерала Розеншильд-Паулина, взявшая немцев во фланг и заставившая их поспешно отступить. <…>

Между Третьим корпусом и запоздавшим Четвертым образовался разрыв в 20 верст. Ген. Епанчин не счел нужным предупредить об этом 27-ю пехотную дивизию, шедшую в обстановке полной безопасности слева. Дивизия подверглась внезапному огневому нападению и короткому удару, причем застигнутый врасплох 105-й пехотный Оренбургский п-к был совершенно разгромлен»[53]53
  Керсновский А.А. История русской армии. – М., 1999. – С. 499–500.


[Закрыть].

Из 63 офицеров и 6664 нижних чинов, убитых и раненных 4 августа, половина приходилась на 105-й Оренбургский полк. Вероятно, именно в этом бою и был тяжело ранен в ногу рядовой Серебрянский. Почти полгода он находился на излечении в госпиталях и в феврале 1915 года был демобилизован из армии.

В феврале 1915 года для поправки здоровья (климат и питание!) Яков отправился в Баку, где устроился работать по своей специальности (электромонтер) вначале на газовый завод, а затем и на знаменитые бакинские нефтепромыслы. Там его и застала Февральская революция 1917 года.

Первая мировая война внесла свой немалый вклад в пополнение специальных структур партии людьми, получившими военный опыт. Именно в этот период к сотрудничеству с партийными структурами активно подключаются офицеры и генералы, видевшие всю бессмысленность, тупость, продажность и предательство, имевшие место в ставке российского императора. Именно тогда начал активно пополняться список лиц, после 1917 года возглавивших многие структуры Красной армии и ряд специальных советских органов.

Глава 2. В огне Гражданской войны

К 1917 году Баку был одним из наиболее развитых в экономическом отношении городов Российской империи. После того как в 1847 году были открыты залежи нефти в Биби-Эйбатской бухте, в город начался активный, если не сказать штурмовой, приток российского и иностранного капитала. Помимо нефтепромыслов открывались механические заводы, мельницы, табачные фабрики, развивалось ткацкое и другие отрасли производства. В 1883 году была открыта железная дорога Баку – Тифлис. В 1899 году в Бакинском порту появились паровые суда, а в самом городе открыли конку.

Промышленный потенциал Баку возрастал с каждым годом. Под руководством выдающегося русского инженера В.Г. Шухова, работавшего в «Товариществе нефтяного производства братьев Нобель», в Баку были построены первые в мире цилиндрические резервуары-нефтехранилища, первый российский нефтепровод, а по Волге пошли первые российские нефтеналивные суда. Компания создала первую в России развитую сбытовую сеть нефтепродуктов, с собственным транспортом и нефтебазами. Итогом стало вытеснение с рынка американского керосина с одновременным существенным снижением розничной цены, что сделало керосин доступным даже для крестьян. При компании функционировала собственная система профессионального образования, строилось благоустроенное жилье, действовала медицинская служба.

Постепенно расцветала и культурная жизнь: открывались театры, выходили многочисленные газеты. Баку все чаще называли Кавказским Парижем.

По данным на 1913 год, из 215-тысячного населения основными национальностями являлись: русские (35,5 %); азербайджанцы, которых тогда называли татарами (21,4 %); армяне (19,4 %) и персы (11,7 %). В городе также проживали евреи (4,5 %), грузины (1,9 %), немцы (1,5 %) и казанские татары (1,1 %). Ни одна из основных этнических групп не занимала доминирующего положения. Баку был одним из городов Российской империи, где евреи за пределами черты оседлости чувствовали себя в относительной безопасности.

Во время революции 1905–1907 гг. в Закавказье значительно повысилась активность пролетариата. Весной и летом 1905 года происходили волнения крестьян во многих уездах. В среднем за 1905 год каждый рабочий Бакинской губернии 4,5 раза участвовал в забастовках. В октябре 1905 года в Баку возникли первые профсоюзные организации. А 25 ноября того же года на собрании депутатов промыслово-заводских комиссий был создан Бакинский совет рабочих депутатов.

Наиболее опасной для царской власти в Закавказье была партия «Дашнакцутюн» (от арм. федерация, союз), основанная в 1890 году в Тифлисе (Тбилиси) Х. Микаеляном (демократ), Р. Зоряном (народник) и С. Заваряном (анархист); первоначальное название партии – Содружество армянских революционеров. Целью дашнаков было создание автономного, а затем и независимого армянского государства на территории Западной (Турецкой) Армении с помощью вооруженной борьбы. В 1894 году партия приняла название Армянская революционная федерация «Дашнакцутюн». В России ее партийные комитеты имелись в Александрополе (Гюмри), Баку, Елизаветполе (Гяндже), Карсе, Ростове-на-Дону, Тифлисе, Шуше, Эривани (Ереване).

Основными формами боевой деятельности дашнаков стали партизанская война и организация самообороны армянских общин в Турецкой Армении, где действовали отряды федаинов[54]54
  Участники национально-освободительных и революционных движений в странах Ближнего и Среднего Востока; от перс. федаины и арабск. фидаины – жертвующие собой.


[Закрыть]. Благодаря своей националистической идеологии к 1903 году «Дашнакцутюн» приобрела большую популярность среди армян. Закавказье рассматривалось дашнаками как тыловая база. Во внутрироссийские дела они первоначально не вмешивались, однако вскоре ситуация изменилась.

В феврале 1905 года при попустительстве и подстрекательстве губернатора М. Накашидзе и ряда полицейских чинов в Баку произошла трехдневная резня армянского населения татарами[55]55
  Напомним, что татарами до революции называли азербайджанцев.


[Закрыть]. Отозвав из Турции своих лучших боевиков, дашнаки организовали самооборону и провели ответные акции. Весь 1905 год на территории и Бакинской, и Елизаветпольской губерний, в том числе в Карабахе (с 1868 г. Карабах входил в состав Елизаветпольской губернии), продолжались кровопролитные столкновения татар и армян. Революционная борьба рабочих и крестьян за свои права была искусно подменена межнациональной враждой, причем в этой вражде были заинтересованы как царские власти, так и лидеры националистов с обеих сторон. Отголоски армяно-азербайджанской вражды хорошо слышны и в настоящее время.

Дашнаков в тот период не зря считали армянскими эсерами. 11 мая 1905 года Драстамат Канаян (Дро) бросил бомбу в карету генерал-губернатора Накашидзе. 3 июля того же года в Александрополе был убит генерал М. Алиханов-Аварский («татарский генерал»), посланный летом 1905 года для «умиротворения» Эриванской губернии. Вместе с ним погибли жена генерал-лейтенанта Глебова и кучер. Также от рук дашнаков пали вице-губернатор Елизаветпольской губернии Андреев, уездные начальники Богуславский, Шмерлинг, Нещанский, Павлов, полковник пограничной стражи Быков, полицмейстер Сахаров и другие.

В 1906 году на съезде в Софии дашнаки приняли решение об участии во внутриполитической жизни России, и до 1909 года они являлись основными организаторами терактов в Закавказье.

В Закавказье действовали и структуры РСДРП. В 1901–1906 гг. в Баку работала нелегальная типография «Нина», обеспечивавшая социал-демократической литературой практически всю территорию Российской империи. В первые месяцы работы ее оборудование состояло из одного-единственно-го печатного станка, который В.З. Кецховели и А.С. Енукидзе собрали из списанной типографской машины. После их ареста в 1902 году руководство типографией перешло к Л.Б. Красину и Т.С. Енукидзе. В целях конспирации типография неоднократно меняла адрес. Возросшие печатные мощности позволяли увеличивать тиражи и число печатных изданий. А в 1903–1905 гг. за умеренную плату «Нина» печатала литературу эсеров и других антиправительственных партий. После 3-го съезда РСДРП (Лондон, 1905 г.) типография стала полностью большевистской.

В 1907–1908 гг. одним из организаторов и руководителей Бакинского комитета РСДРП был И.В. Сталин.

В 1911 году в Стамбуле М.Э. Расул-заде и его двоюродные братья образовали азербайджанскую национальную партию «Мусават» («Равенство»); в Баку она известна под названием Мусульманская демократическая партия «Мусават». Мусаватисты выдвигали пантюркистские лозунги создания под эгидой Турции единого исламского государства, в которое входил бы и Азербайджан. Примечательно, что в Баку одним из первых ее членов стал член РСДРП(б) Нариман Кербалай Наджаф-оглы Нариманов[56]56
  Нариманов являлся активным членом организации «Гуммет» («Энергия»), созданной в 1904 г. при Бакинском комитете РСДРП для политической работы среди трудящихся мусульман.


[Закрыть]. Вероятно, он был одним из тех партийных функционеров, которые по заданию Ленина и в соответствии с программой конспиративной деятельности после 1903 года вступали в ряды других партий, чтобы вести там активную работу.

Когда разразилась Первая мировая война, политическая ситуация в Баку была относительно спокойной. Этому способствовали патриотический подъем в российском обществе, а также ряд мер, предпринятых жандармами и военной контрразведкой в ближнем тылу Кавказской армии.

С началом войны в составе армии появились добровольческие дружины дашнаков, чему способствовала объявленная боевикам-дашнакам амнистия. Мусаватисты призвали мусульман довести войну «до победного конца», что означало временный отказ от ранее провозглашенных ими панисламистских и пантюркистских лозунгов.

К тому времени, когда Яков Серебрянский прибыл в Баку, русская Кавказская армия в ходе Сарыкамышской операции (декабрь 1914 – январь 1915 гг.) окружила и полностью разгромила наступавшую на Русское Закавказье турецкую армию генерала Энвер-паши. Турки потеряли до 63 тысяч убитыми, до 15 тысяч пленными, а также лишились 65 орудий. Потери русских (убитыми, раненными и обмороженными) составили около 26 тысяч человек.

В ходе кампаний 1915–1916 гг. Кавказская армия под командованием генерала от инфантерии Н.Н. Юденича одержала ряд блестящих побед. Русские войска продвинулись в глубь Турции на 250 километров, овладев важнейшими пунктами – Эрзерумом и Трапезундом. При этом они потеряли 22 тысячи убитыми, 71 тысячу раненными, 6 тысяч пленными и до 20 тысяч обмороженными. Турки лишились 350 тысяч человек. Показательно, что русские взяли в боях 650 орудий, потеряв всего восемь.

Что именно делал наш главный герой по партийной линии в 1915–1916 гг., доподлинно неизвестно. Но в этом временном интервале есть весьма любопытное, на наш взгляд, совпадение. С 1915 года в Бакинском среднем механико-строительном техническом училище учился Лаврентий Берия. В 1916 году он проходил практику в Главной конторе Нобеля в Балаханах. Серебрянский работал на бакинских нефтепромыслах – следовательно, нельзя исключать, что они могли пересекаться в рамках служебной деятельности.

Возможно, не будучи знакомым с Берией лично, наш герой что-то узнал о его деятельности (или о бездеятельности) в 1917–1919 гг. Эта «бредовая» версия косвенно подтверждается тем, что 10 ноября 1938 года Серебрянский вместе с женой были арестованы в Москве у трапа самолета на основании ордера, подписанного лично Берией. В то время Берия всего лишь десять (!) дней возглавлял Главное управление государственной безопасности (ГУГБ) НКВД СССР. Не настаивая на этой гипотезе, мы, тем не менее, не считаем целесообразным исключить ее как один из факторов в нагромождении запланированных и незапланированных «случайностей» в жизни любого оперативного сотрудника, а тем более сотрудника нелегальной службы. Возможно, еще найдутся документы, с помощью которых мы сможем исключить или, наоборот, развить данную версию. Жизнь покажет…

За несколько месяцев до Февральской революции большинство подданных Российской империи и представить не могли, какие события вскоре произойдут в стране. Смена политического строя стала неожиданностью не только для обывателей, но и для представителей властных структур и оппозиционных режиму партий. Еще в январе 1917 года В.И. Ленин говорил в Цюрихе, что «партийцы-старики», быть может, до грядущей революции не доживут. На другой день после отречения императора (2 марта 1917 г.) А.М. Горький и Н.С. Чхеидзе признались послу Франции М. Палеологу, что революция оказалась «совершенно внезапной». По нашему мнению, внезапность Февральской революции заключалась не столько в факте ее свершения, сколько в том, что она произошла в кратчайшие по историческим меркам сроки.

В циркуляре Департамента полиции «О деятельности политических партий в России и о мерах борьбы с этими партиями», изданном в сентябре 1914 года, четко указывалось, что в ходе войны революционная деятельность будет продолжаться. Бывший министр внутренних дел П.Н. Дурново за три года до Февральской революции пророчески предупреждал Николая II о вероятных военных поражениях, обусловленных ненужностью войны для России, а точнее – неподготовленность Российской империи к очередному военному конфликту за чуждые интересы. Дурново полагал, что все неудачи в войне будут приписаны правительству, соответственно против него начнется яростная кампания в законодательных учреждениях, и в результате – грянет социальная революция. И как же самодержец российский отреагировал на предостережение Дурново? Реально – никак! В этом контексте нельзя не сказать: личные качества последнего российского императора стали одной из первых причин, обусловивших падение династии Романовых, а в конечном счете – и крушение Российской империи, веками собираемой его предками.

Но у всякой революции есть и социальные причины. Философ И.Л. Солоневич писал, что предреволюционная Россия находилась в социальном тупике. Новые общественные силы – «энергичные, талантливые, крепкие, хозяйственные» – пробивались к власти, однако на их пути стоял старый правящий слой, который имел все признаки вырождения, в том числе и физического.

Генерал свиты А.А. Мосолов вспоминал:

«Ближайшая свита не могла быть полезной императору ни мыслями, ни сведениями относительно внутренней жизни страны. <…> Бюрократия, включая министров, представляет одну из преград, отделяющих государя от народа. Бюрократия – каста, имеющая свои собственные интересы, далеко не всегда совпадающие с интересами страны и ее государя»[57]57
  Мосолов А.А. При дворе последнего императора: Записки начальника канцелярии Министерства императорского двора. – М., 1993. – С. 114–115.


[Закрыть]. Мы полностью согласны с этими выводами. Тем более что бюрократы от партии и ряда специальных служб впоследствии станут самыми страшными врагами Я.И. Серебрянского и его товарищей по оружию.

Как следует из многих опубликованных мемуаров, к отстранению Николая II от власти, в числе прочих причин, привели дворцовые заговоры, организованные представителями земельной аристократии, финансово-промышленных и военных кругов. Земельная (не служилая!) аристократия не хотела терять своих привилегий и связывала сохранение собственного благополучия с великим князем Николаем Николаевичем, чьи взгляды отличались крайним консерватизмом.

А.А. Мосолов сообщает:

«Думали, что переворот приведет к диктатуре Николая Николаевича, а при успешном переломе в военных действиях – и к его восшествию на престол»[58]58
  Там же. – С. 34.


[Закрыть].

Историк С.П. Мельгунов, один из руководителей партии народных социалистов, писал примерно о том же:

«Речь шла уже о заговоре в стиле дворцовых переворотов XVIII столетия, при которых не исключалась возможность и цареубийства»[59]59
  Мельгунов С.П. На путях к дворцовому перевороту (Заговоры перед революцией 1917 года). – Париж, 1931. – С. 102.


[Закрыть].

Преследовал свои цели, реализация которых тормозилась политикой Николая II, и российский финансово-промышленный капитал. Политический лидер этой группы А.И. Гучков впоследствии показал Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства, что план заключался в том, чтобы «…захватить по дороге между Ставкой и Царским Селом императорский поезд, вынудить отречение, затем одновременно, при посредстве воинских частей, на которые… в Петрограде можно было рассчитывать, арестовать существующее правительство, затем объявить как о перевороте, так и о лицах, которые возглавляют собою правительство»[60]60
  Там же. – С. 6.


[Закрыть].

По некоторым данным, к заговору примыкали политик Н.И. Некрасов, промышленник М.И. Терещенко, генералы Л.Г. Корнилов и А.М. Крымов. Следует отметить, что в Департаменте полиции и в Петроградском охранном отделении определенная информация о деятельности Гучкова и его сторонников имелась, но никаких репрессивных или хотя бы профилактических мер по отношению к заговорщикам предпринято не было.

Оппозиционно настроенных генералов возглавлял начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал М.В. Алексеев. По одной из версий, он видел себя Верховным главнокомандующим при малолетнем императоре и регенте Николае Николаевиче. Военная верхушка, поддерживавшая Алексеева, справедливо опасалась за свое будущее после стольких военных неудач. В мемуарах М. Палеолога рассказывается, что великие князья и просто князья, представители финансовой, земельной и военной аристократии на приемах открыто говорили о свержении императора и о том, что они уже ведут пропаганду в частях гвардии. Петроградское охранное отделение указывало, что отпуска офицеров гвардейской кавалерии осуществляются по определенному плану. Агитация велась даже среди сотрудников охранных структур государя, в том числе среди личного состава конвоя Николая II. Но представители правящей элиты, участвовавшие в заговорах, не отдавали себе отчета в том, что могут стать жертвой своих же действий.

Оставим за скобками события, связанные с Февральской революцией 1917 года в Петрограде, – они достаточно хорошо известны. Несмотря на «внезапность» революции, ПСР и РСДРП подошли к ней с приличным багажом конспиративной и организационной работы. Отметим, что мятеж войск Петроградского гарнизона был бы невозможен без активной, последовательной и наступательной агитации военных организаций социалистов-революционеров и социал-демократов. Их опыт по разложению силовой опоры правительства впоследствии был тщательно изучен и применялся как в ходе Гражданской войны, так и в ряде других стран при организации вооруженных восстаний.

Огромные потери офицерского состава в годы войны привели к тому, что в 1917 году офицеров, получивших военное образование до 1914 года, в армии насчитывалось всего 4 процента. За 1914–1917 гг. армию пополнили 220 тысяч офицеров, 80 процентов которых были выходцы из крестьян. Из их числа половина не имела полноценного среднего образования. Неудивительно, что армия, на три четверти состоявшая из крестьян, положительно отнеслась к падению самодержавия в феврале 1917 года. А уже летом политическая пропаганда большевиков в армии была направлена против Временного правительства, защищать которое находилось все меньше желающих.

Для управления Закавказьем 9 (22) марта 1917 года Временное правительство создало Особый Закавказский комитет (ОЗАКОМ), состоявший из членов 4-й Государственной думы. В комитет, базировавшийся в Тифлисе, вошли кадет В.Л. Харламов (председатель), дашнак М.И. Пападжанов, мусаватист М.Ю. Джафаров, меньшевик А.И. Чхенкели, социал-федералист К.Г. Абашидзе. Права и обязанности комитета определялись законами о Кавказском наместничестве. ОЗАКОМ призывал население к войне до победного конца, защищал интересы капиталистов и помещиков. Однако реальной властью, особенно на местах, эта структура не обладала. Фактически власть в Закавказье сосредоточилась в руках местных советов и других организаций.

В марте 1917 года в Баку образовалось два основных центра власти. Один из них – Временный исполнительный комитет общественных организаций (ВИКОО), ориентированный на Временное правительство. В ВИКОО вошли представители Союза нефтепромышленников, Бакинского городского совета, «Дашнакцутюна», «Мусавата» и других национальных партий и групп. Ему противостоял Совет рабочих депутатов, образованный 6 марта, а 20 марта объединившийся с Советом офицерских и солдатских депутатов. В Совете преобладали эсеры и меньшевики, однако до 11 мая его возглавлял большевик С.Г. Шаумян (позже его заменил эсер С. Саакян).

После Февральской революции (более ранних данных пока не найдено) Яков Серебрянский восстановил свое членство в партии эсеров и стал партийным активистом. Он вошел в состав Бакинского совета, а с марта 1917 года начал работать в Продовольственном комитете. В самой партии социалистов-революционеров уже давно не было прежнего единства, на смену которому пришла активная борьба между правым и левым (оппозиционным) крылом.

Осенью на квартире у своего друга Марка Беленького, эсера, также входившего в состав Бакинского совета[61]61
  Беленький Марк Натанович (1891–1938). Род. в Баку. Член ПСР с 1905 г. Дважды подвергался аресту, около девяти лет провел в эмиграции. Получил медицинское образование в Париже, врач-невропатолог. Во время Первой мировой войны работал во французском госпитале. Прибыл в Баку в августе 1917 г. В 1918 г. работал в Комиссариате здравоохранения. В августе 1918 г. бежал с семьей в Персию. В 1919/1920 гг. вернулся в Баку и работал в подполье. Член РКП(б) с 1920 г. С июня 1920 г. начальник отдела, управляющий делами и секретарь Иранбюро. В 1937 г. заместитель наркома пищевой промышленности СССР Арестован 9 ноября 1937 г. Расстрелян 8 февраля 1938 г. Реабилитирован.


[Закрыть], Яков познакомился с его 18-летней сестрой Полиной. Отец Полины и Марка работал инженером на приисках в Баку. Между молодыми людьми завязались романтические отношения, которые они пронесут через многие годы и тяжелейшие жизненные испытания.

3 апреля 1917 года в Россию прибыли первые политические эмигранты, в том числе В.И. Ленин. Петроградский совет устроил им пышную, с военным караулом встречу на Финляндском вокзале. Г.Е. Зиновьев (Радомысльский) впоследствии писал: все приехавшие были уверены, что по приезде будут арестованы Милюковым и Львовым. Объясним причины этой уверенности. Поезд шел из Швейцарии через территорию Германии. Соответственно назревал вопрос: почему Германия, находившаяся в состоянии войны с Россией, способствует возвращению на родину русских подданных? Да еще к тому же состав сопровождали солидная немецкая охрана и офицеры спецотделов германского Генерального штаба!

Генерал Эрих Людендорф в мемуарах писал: «Отправлением в Россию Ленина наше правительство возложило на себя особую ответственность. С военной точки зрения его проезд через Германию имел свое оправдание; Россия должна была пасть»[62]62
  Людендорф Э. Мои воспоминания о войне 1914–1918 гг.: в 2 т. / Т. 2. – М., 1924. – С. 89.


[Закрыть]. Таким образом, германский Генеральный штаб практически в одноходовой комбинации попытался решить важнейшую для себя задачу: обеспечить выход из войны одной из основных стран Антанты и создавать определенные преференции для своей политики на перспективу.

У В.И. Ленина и его сторонников в эмиграции была своя цель: как можно быстрее вернуться в Россию и вступить в борьбу за власть с Временным правительством. 7 апреля газета «Правда» опубликовала «Апрельские тезисы» лидера большевиков, на тот момент не поддержанные ЦК РСДРП(б). Но ни Временное правительство, ни руководители других политических партий, ни даже многие соратники не поняли главного – Ленин на полумерах и промежуточных успехах не остановится.

Весной – летом 1917 года политическая ситуация в Баку все более накалялась. Эсеры, большевики, меньшевики, дашнаки, мусаватисты, кадеты, социал-федералисты, анархисты представляли собой пестрый политический котел, в котором бурлили различные мнения и выплескивались наружу буржуазные, социалистические и националистические лозунги. Старые союзы рассыпались, на смену им приходили новые коалиции.

9 апреля 1917 года было избрано Национальное бюро Временного комитета Совета бакинских мусульманских общественных организаций. В исполнительный комитет указанного бюро вошли Ф. Хойский (председатель), А. Топчибашев, Н. Нариманов и А. Амирджанов. В Гяндже 15 апреля состоялся учредительный съезд Тюркской партии федералистов. 28 апреля в Баку открылся 1-й Общекавказский съезд мусульман. На него прибыли около трехсот делегатов из Азербайджана, Армении и Грузии. На съезде мусаватист М.Э. Расул-заде потребовал права свободного самоопределения для национальных групп России.

В этот период В.И. Ленин и большевики являлись твердыми сторонниками централизованного унитарного государства и выступали против федерализма. Лидер большевиков считал, что «…пока и поскольку разные нации составляют единое государство, марксисты ни в каком случае не будут проповедовать ни федеративного принципа, ни децентрализации»[63]63
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. – Т. 24. – С. 144.


[Закрыть]. Тезис о федеративном устройстве России впервые был провозглашен большевиками 12 (25) января 1918 года в «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа».

18 апреля (1 мая) 1917 года вышла знаменитая «нота Милюкова», подтверждавшая участие России в войне «до победного конца». Она вызвала бурные демонстрации с требованием отставки министра иностранных дел. В демонстрациях приняли участие войска, но командующий округом генерал Лавр Корнилов сумел вернуть большинство солдат в казармы; на улицы вышли надежные подразделения. Попытка мятежа была подавлена, однако Временное правительство меры Корнилова не оценило.

Между тем большевики уже приступили к формированию Красной гвардии и развернули антивоенную агитацию среди рабочих Петрограда, солдат Петроградского гарнизона и матросов Балтийского флота.

В Закавказье в это время наибольшую силу представлял полумиллионный Кавказский фронт (так с апреля 1917 года стала называться Кавказская армия). Поскольку более 90 процентов солдат и офицеров были русскими, националистические партии не имели среди них влияния. Борьба за армию шла в основном между эсерами и большевиками.