Текст книги "Практика тихого взрыва"

9. Марта. Хочу в Гамадрил

Марта привыкла к девушкам мужа и выработала тактику борьбы за семью. Линия поведения, найденная для Маши, действовала безотказно. Марта знакомилась и начинала общаться с девушкой. Тем более, девчонок муж выбирал классных – интересных, весёлых. А поскольку Конопатый – известное брехло, значит и про жену лапши навешал. Девушка видела разницу и посылала мужа в сад. Так ненадолго он возвращался в семью. Только вот ЕЙ оно надо? Какой смысл сохранять ТАКУЮ ячейку общества?

– Я хочу пойти в театр Гамадрил! – это она сказала мужу вслух.

«Я хочу иметь свой круг общения, где нет тебя и твоих пассий», – это она подумала.

И начала ходить на репетиции. Туда, на окраину, в крошечный ДК. Где иногда появлялся Семён. Семён часто в командировках по работе или в городе родителей, где у него семья. Роли Марте пока не дали – коллектив уже работал над спектаклем. Но за репетициями так интересно наблюдать!

Перед началом Марта крутила боевой танец ката на большой сцене маленького ДК. Инструктор-режиссер Игорь поправлял, подсказывал. Цки, еще цки, верхний блок, разворот с нижним блоком. Прямой удар ногой назад на уровень паха.

Волна горя захлестнула. Оно исходила откуда-то сзади. Марта обернулась.

Блеск очков. Высокая несуразная фигура. Семён натянул улыбку на лицо.

– Привет! Игорь, мы могли бы пообщаться?

Они ушли, а Марту трясло жарким ознобом: «Что с ним? Ему нужна помощь?»

У Марты – двухнедельная задержка. Глеб в шоке:

– Циклы моей жены – как швейцарские часы. Если 2 недели нету месячных – точно беременность! Куда нам заводить ребенка? Срочно на аборт! У меня знакомый врач, он поможет.

– Но мы уже больше года женаты, почему бы не родить? (Интересно, многих ты отвел к знакомому доктору?)

– Ты же видишь, у нас нет условий!

Да, Марта видела. Что Глеб реально был в панике, на него жалко смотреть. И ни о каких условиях для ребенка думать не собирался. Слава богу, через пару дней месячные пошли. Какой смысл быть с тем, кто не хочет, чтобы ты родила ему ребенка, да и сама уже, кажется, не хочешь? Во время секса Марта вдруг поняла: она представляет на месте мужа Семёна! Нет, даже самый брехливый раздолбай этого не достоин!

Говорить было бесполезно. После очередного «раскрытия преступления» каялся, готов был опуститься ниже плинтуса. Но проходило время – всё по-новой! И это не считая брехни по-мелочам. Врал же всем подряд, обещал и не выполнял. Звонил в квартире телефон – стандартная просьба: «Возьми трубку, скажи что меня нет!»

Марта решилась: днём, пока Глеб на работе, договорилась с мужем подруги, забрала вещи и уехала домой, к маме.

– Хорошо подумала? Половина женщин, уходящих от мужей, не выходят замуж повторно. Знаешь об этом? – спросил муж подруги, ведя машину по заледенелой трассе.

– Я потратила на Глеба почти три года жизни, и больше не хочу, – ответила Марта, глядя на поздно встающее зимнее солнце.

10. Мая. Анатомия Рыбацкой деревушки

Мая, одна или с Лизой, плескалась в море, гуляла по берегу и центральной улочке, идущей вдоль берега, заходила в магазинчики с пёстрым пляжно-беззаботным тряпьем. Пропадала на базарчике, где экзотические фрукты соседствовали с рыбой, морепродуктами и дешевым бельем.

Мая не уставала удивляться пожилым вьетнамкам. Они спокойно сидели целый день на базаре на корточках или скрестив ноги. Никакого артрита. Практически все вьетнамцы – небольшого роста и изящного телосложения. С возрастом они, кажется, усыхали на своём солнце.

Ещё одна загадка – мопеды и то, что на них умещалось.

Мамаша с двумя-тремя малышами.

Семья из мужа, жены, детей и тёщи.

Мопед, обвешанный со всех сторон ведёрками, едущий на базар.

Пассажир сзади с лестницей-стремянкой или стеклом метр на полтора в руках.

Русскоязычных много. Соседи, менеджеры в магазинах, отелях, СПА-салонах, кафешках, аптеках.

Лиза привела Маю на одну из тусовок – кафе здоровой еды «Королевы зелени». Несколько уютных столиков со стульями и креслами. Можно забраться с ногами, пить смузи или травяной чай, лакомиться салатом из морской капусты «Мастер йода» или лепёшкой со шпинатом и острым банановым соусом. Да-да, именно острым банановым!

Хозяйка кафе, на вид ровесница Маи, охотно болтала с новенькими.

– Мы делим всех приезжих на туристов, зимовщиков и аборигенов. Туристов – большинство. Приезжают на 7—10 дней, и весь бизнес заточен под них. Зимовщики съезжаются на зимовку – с октября по апрель или меньше. Пик приезжих – высокий сезон – с декабря по март. Зимовщики – это либо удаленка, либо пассивный доход, либо работа по месту. Вьетнамцы с удовольствием берут наших. Не расскажешь туристу о товаре или услуге – пойдет к соседям, где расскажут. В высокий сезон работы валом, люди крутятся как могут. Потому что в остальное время голяк, и нужно как-то протянуть до следующего сезона.

– Ага, мы получаемся туристами, Фёдор – зимовщик, а Вы, наверное, абориген?

– Да. Аборигены живут здесь по многу лет. Раз в три месяца мы выезжаем на визаран – продление визы. Если не хочешь тратиться – в соседнюю Камбоджу. Аборигенов немного. 10 лет назад мы приехали сюда из небольшого сибирского городка и поняли, что дома ничто не держит. Дома – холодно и нет работы. Здесь – всегда тепло. Для жизни достаточно майки, шорт и крыши над головой. Пропитаться можно на 100 долларов в месяц, за столько же – снять жилье.

11. Марта. Тверца, черника, лучший экипаж

Она ушла от мужа – из-за Семёна? Нет! Просто поняла, что любовь (или то, что она принимала за любовь) прошла, а уважения нет. Глеб пытался её вернуть. Снова говорил, что всё осознал. Следом за ней потащился в Гамадрил. Даже романтическое свидание устроил!

Не грело! Да и не верила в чудесное преображение.

Они снова были в одном кругу общения, и совсем скоро Марта убедилась: права была, что не верила. Теперь-то скрывать очередную девушку не было нужно!

«Блин, умеет выбирать – хорошая девчонка!» – улыбнулась про себя Марта. С ней уже можно было не завязывать дружбу – пусть себе живёт спокойно. Марте всё равно. Почти.

Лето 1991-го. До путча, ГКЧП и развала Союза – месяц.

Компания Гамадрила собралась в байдарочный поход по реке Тверца Тверской области. Глеб – с новой девушкой.

Толпа – на ролевую игру по Толкиену в Подмосковье. Команда города Х – Гондор. Марта прикинула: «По срокам успеваю: пройду Тверцу – и в Гондор, с орками воевать.»

Много еды с собой байдарочники не брали, зато взяли ящик водки. Говорят, на эту валюту по пути еду менять удобно. И точно! Никто из местных от обмена не отказывался, люди щедро делились свежими продуктами с огородов. Даже бабушка – божий одуванчик – унесла заветную бутылочку:

– Соседку Марфу приглашу, ох погуляем!

– Скажите, бабушка, а ягода какая сейчас в лесу?

– Да какая – черника.

– Вот здорово, как бы её домой довезти?

– Да как довезти – песком пересыпать.

– В смысле – песком? А как же её от песка отделить? Она ж сок пустит!

– А зачем отделять? С песком и есть!

Пока Марта представляла себе вкус черники с песком, кто-то из ребят догадался:

– Вы имеете в виду сахар-песок?

– Дак мы так его и зовём – песок. А сахар – это который в кусочках, рафинад.

Как местные жители звали настоящий песок, осталось загадкой. Может, никак – нету его здесь.

Дома стояли деревянные, чаще – заброшенные. Места сказочные – грибы, черника, природа дикая. По черничному месту лазили целый день. Вывалили весь сбор на один брезент, разделили по-братски. Марта героически пересыпала ягоду песком и отдала на хранение Алексу – собрату по байдарке.

– Как там мой Кузька, – причитал Алекс, – боюсь, маму не слушается. Он у меня такой – своенравный…

– Это кто такой?

– Да кот мой. Уникальный котяра! Ему уже 5 месяцев, и каждый месяц он весит столько же килограмм! Значит, сейчас – 5!

– Вот это да! – Марта засмеялась. – Думаешь, он и дальше так будет держаться?

– Не знаю, нет наверно. Для кота это уже большой вес, но Кузьма кажется об этом не догадывается.

Они с Алексом оказались лучшим байдарочным экипажем. Прям чувствовали друг друга. Обожали в самые узкие места пролазить. Ну и пролезли…

В последний день это случилось. Плыли узким желобом затоки. Течение – что горная речка! Коряга прошила байду и вышла рядом с ногой Марты. Миг – и они в воде. Благо, неглубоко.

Вещи собрать.

Байду вытащить.

Самим выбраться.

Всё это – пока горит спичка, как сказал бы сержант.

Приплыли! Сиди обсыхай, грейся на солнышке и байду белыми нитками штопай! До станции всего пару километров осталось. Ребята разбросали вещи по байдаркам – ничего, успеваем!

12. Мая. Дальний пляж

– Хотите, съездим на дальний пляж? Я, правда, сам ещё не был, – спросил Фёдор.

– Конечно хотим! – выпалила Лиза.

– Втроём на мопеде мы уже катались, да ещё с багажом, – вспомнила Мая.

Сказано – сделано. Фёдор, Мая и Лиза легко уместились на мопед. Фёдор уверенно газанул, и по узенькой улочке вверх они выехали на хайвэй.

Идеальная дорога, с обеих сторон добротно уложенный плиткой широченный тротуар. Посередине тротуара – аккуратно посаженные деревца, также обложенные плиткой. В самом посёлке, где живут и ходят люди и ездит транспорт, такой же широкий и хороший тротуар – разве что перед дорогими отелями. Зачем это богатство здесь, где народу практически нет?

Мая представила картинку: правительство Вьетнама мечтает о возвращении своих сыновей и дочерей на родину со всех концов планеты. Где они живут, торгуют на рынках, держат вьетнамские ресторанчики и ещё бог знает чем занимаются. Однажды эти люди приедут в родную деревню, застроят пустырь за хайвеем, нарожают деток и будут гулять с колясками по широкому тротуару.

«А ведь Лиза без шлема!»

Мопед мчал с бешеной скоростью, и дорога – то вверх, то вниз.

«Надо было отдать ей свой, всё-таки я в середке. И нога у нее на самом краю подножки: раз – и соскочит».

Мысль тут же стала кровавой картинкой. Жуть! Гнать таких провокаторов из головы поганой метлой!

– Мам, достань у меня телефон в поясной сумке, введи 4827 и зайди в гугл карты.

Рука к поясной сумке. Тоненький айфон в руке. Локоть сгибается, как на шарнире. Внимание на дисплей.

– Есть.

– Дай мне.

Мопед, не сбавляя скорости, как раз летел с горки. Открывался поворот дороги. Мая практически замерла, вжавшись в сиденье и Федю.

«Чем меньше движений и возмущения пространства с моей стороны, тем больше вероятность окончить эту поездку на дальнем пляже, а не в кювете».

Красочный образ кювета привычным пинком мысли был выброшен… в кювет.

Фёдор посмотрел геопозицию и отправил телефон на место. Мопед вынырнул из-за поворота. Открылась чудная картина дальнего пляжа – обширная дуга побережья.

Собственно, дальний пляж ничем не отличался от других, более ближних пляжей. Тот же песок, то же море. И ни души – только пролетающие по хайвею байки. Но пережитый страх придал теплой воде особую нежность, а песку – мягкость. Море каждой струйкой успокаивало и как будто виновато ластилось. Занырнуть поглубже, смыть тревогу!

Когда женщины вышли из воды, Лиза сказала:

– Я сама заядлый автогонщик. Но Федя, это было слишком! А я без шлема. А когда ты попросил у мамы телефон – вообще треш!

– Ладно, назад поедем потише, – Фёдор, казалось, смутился.

– Мая, ты мой герой, – продолжила Лиза. – Моя мама бы весь мозг проела: Лиза, не гони, Лиза, куда едешь. А ты ни слова не сказала, просто сделала, что просил Фёдор.

– Спасибо, Лиз! Здесь все просто: я тоже ехала этим рейсом, и в моих интересах не мешать водителю. Но Федя, правда, я и сама боялась.

13. Марта. Из байдарки в Гондор

Одна беда – блокнот потонул! Как от Москвы в Средиземье добраться, Марта в блокнот записала. Как быть? Помнит название деревни: Ильинское. И что от станции автобус. На нем до конца, а дальше – по одну сторону лес, по другую поле. Идти вдоль поля до реки. Из Москвы электричка идет. А в какую сторону – провал памяти.

Кого это останавливает? Еще по пути к Тверце на Курском вокзале Марта на карту смотрела. Ильинское видела. Выходило, что к Тверской области оно ближе, через Москву ехать смысла нет.

Ночной вокзал. Ребята ждали поезд до Москвы.

– Только скажи, ещё можно всё вернуть, – шептал Глеб, пока его девушка, свернувшись, посапывала на лавочке.

Нееет! Совершенно не тянет! Марта села в электричку.

К Ильинскому оказалось ехать дольше, чем это выглядело на карте. Добралась под вечер следующих суток. Автобусом от станции доехала до упора. Вышла – ни леса, ни поля. Пруд и улица заброшенная. Вокруг никого! Добротный дом, из дома женщина вышла.

– Вы тут не встречали толпу со щитами, мечами, в латах? Ролевики. Их трудно не заметить.

Посмотрела женщина на Марту внимательно.

– Не было таких. Пойдем-ка в дом, расскажешь.

В бревенчатой избе тепло и уютно. Кот мурлычет. Мальчик лет пяти к бабушке жмется. На руке женщины шрам.

– Недавно такую, как ты, защищала. За ней с винтовкой гнались – в меня угодили. Места глухие, всякий люд ходит. В Московской области три Ильинских. Видно, тебе другое нужно, оно рядом с Москвой. Переночуешь, а утром отправишься в своё Средиземье.

Пьют Марта с женщиной ароматный чай. Слипаются у Марты веки. Стелет женщина в общей большой комнате, сама с внуком на другую кровать ложится. Марта уже утопает в перине, когда:

– Бабушка, почему мы ей помогаем? Она нам никто.

– Как же никто? Она человек…

«Платон Каратаев наших дней», – подумала Марта, проваливаясь в сон.

Утро вечера мудренее. Села Марта в электричку, добралась до Москвы. Вышла на перрон, а там – толпа со щитами, мечами и в латах. Трудно не заметить.

14. Мая. Море подскажет

Утром последнего дня Мая зашла в море. За это время они успели сдружиться. Как настоящий друг, море не надоедало расспросами, а только мягко подталкивало мысли.

«Я оказалась в раю. Мне все здесь нравится – климат, условия жизни, люди. Они другие здесь. Не те, что дома стоят в очереди на маршрутку и тихо матерятся, когда ее нет. Не те, что каждый день идут на работу, как на каторгу». Картинки родного города живо всплывали в памяти. «Да, здесь не видно богачей. Но здешние, даже если не достигли финансовых высот, как минимум, что-то сделали, чтобы изменить жизнь к лучшему.

Хочу здесь жить! Но что могу предложить этому миру? Что ему нужно из того, что умею я?»

– Твою занимательную химию! – шепнуло море.

Дома кроме руководства лабораторией по выходным Мая вела занятия в школе альтернативного образования. Ставила красивые опыты с детьми 9—10 лет и «на пальцах» объясняла химию. Было здорово осознавать, что любимая наука – это не всегда головняк старшеклассников и их родителей перед поступлением. Старушка-химия может быть интересной и зрелищной даже в эпоху квестов, английских летних лагерей и компьютерных игрушек! Почему бы не предложить то же самое здешним детям?

Память подбросила картинку: светловолосый мальчик возраста её питомцев плетется с рюкзаком по центральной улице Рыбацкой деревушки. Выражение лица и походка говорят о долгих изнурительных уроках за детскими плечами. Где-то есть русскоязычная школа!

Выскочив из моря, Мая побежала к Фёдору. Идея рвалась наружу! Вскоре школа была найдена, и они мчали на байке на собеседование.

Средний одноэтажный дом, у входа детские и взрослые шлепанцы и пара байков. Директор школы Ксения – приятная женщина средних лет. Вместо кабинета – один из малышевых классов. Марта с Фёдором еле уместились за маленькими партами – в классе их штук 6, не больше.

Химические опыты? Оказалось, их-то и не хватало школе! А чтобы обеспечить загрузку, Ксения Александровна готова отдать Мае Окружающий мир и Биологию.

– А ничего, что у меня нет педагогического опыта и я химик?

– Здесь на это смотрят спокойнее. До нового учебного года время есть. Подучитесь и ждем вас в начале октября. У нас учебный год начинается позже, когда ученики съезжаются.

Мая с Фёдором прошлись по школе: еще пара таких же классов, кухонька со столовой на несколько детских столиков и выход на внутреннюю веранду. Везде игрушки, поделки, настолки. Тянет вкусной домашней едой, и вообще ощущение дома и уюта. Как же захотелось тут работать!

15. Марта. В Гондоре тоже покушать любят!

Средиземье. Народу – пара тысяч со всех концов Союза. Под будущую игру официально выделен кусок в несколько гектаров – леса, луга, речушка. Получено даже разрешение на рубку леса. Мастери что душе угодно, хоть в натуральную величину!

Их команда города Х, она же Толпа – Гондор, Белое королевство. Денетор – душевный друг Марты Степан. Тот, что любит вырастать посреди тропинки и просить чай.

Ребята топорами рубили здоровенные сосны, тут же обтесывали ветви и несли к будущему Минас-Тириту. Впереди бежал щуплый паренек и отсчитывал ритм. За ним – десяток ребят в такт топали с бревнышком. Принесли, и за следующим к лесу. На месте бревна ставили вертикально, вкапывая в песок. К обеду появился частокол.

К обеду – ключевое слово! Представляете аппетит этой команды? А с обедом задержка – дежурные девочки гулять ходили, цветы в поле собирать. Только костер разожгли, воду поставили. Пришлось Марте вписываться, помогать.

За обедом Степан-Денетор подсел к Марте.

– Белочка, кому я здесь могу доверять? Только тебе! У меня в отряде полсотни ртов, из них большинство – мужики. Их кормить нужно. Чтоб за орками гонять – силы нужны. И не магические, а тупо физические. Которые от каши с тушенкой.

– Блин, Степка, опять на кухне! Катюшу свою не хочешь привлечь? Я ж поиграть хотела…

– Да в эльфы она подалась – не хочет, чтоб я ею руководил. Кто вас, женщин, разберет? Ты посмотри на этих принцесс! Вчера макароны варили – чистый клейстер!

– Это да. Бросили в холодную воду и ждали, пока закипит, – усмехнулась Марта, вспомнила вечерние пляски над костром.

– Ну вот! Принимай руководство кухней! Будешь корчмаркой. Будет у тебя корчма «Золотая белка»! Ты ж знаешь – путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Смотри какие красавцы, не то что твой Конопатый. А голодный мужик – что ребёнок.

– Ладно, уболтал! Только чтоб костровой у меня был постоянно!

– По рукам! Сама выбирать будешь.

16. Мая. Фёдор – мамкина гордость

– Я так рад за тебя! Когда приглашал, даже не думал, что решишься на переезд. К осени придумаю, где поудобнее снять жильё. И ещё. Тебе придется научиться водить мопед. Я отдам тебе свой. Как видишь, здесь нет общественного транспорта.

Фёдор – мамкина гордость! С 6 лет математический кружок. Физматшкола. Крутая специальность в ВУЗе. С 4-го курса – работа программером в фирме. Стартовый заработок = маминому «финишному». Одно время боялась, в играх компьютерных пропадет. Слава богу, наигрался.

Через несколько лет работы из фирмы ушел. Начал сам, через интернет, находить задачи и заказчиков. Путешествовал по миру. Фото из самых живописных мест. Описания быта и диковинных фруктов. От Фёдора Мая услышала новое слово – фрилансер. Свободный человек, работающий на себя.

Поначалу просила сообщать, когда очередной перелет. Звонить из аэропорта, что приземлился. Пока был в воздухе, ходила сама не своя. Постепенно привыкла. А во Вьетнаме сын вообще надолго задержался. Несколько месяцев на одном месте – для него рекорд!

Федя не раз звал Маю с Михаилом в гости. Строил серьезные планы, хотел пустить корни в теплых краях. Узнавал о правах иностранных граждан: можно ли самим приобретать землю и строиться. Миша – мастер на все руки, и Фёдор считал, что работа для него найдется. Только вот Михаил не любил даже в отпуск выбираться из дому. А тут – считай переезд. После разговора с директрисой сын с мамой планировали будущее.

– Как думаешь, получится уговорить Мишу поехать с тобой?

– Буду пытаться, но не уверена. Слишком он привязан к работе и дому.

– Да, сложно… А сама-то не передумаешь?

– Не знаю, поживу с этим решением, посмотрю.

Знакомый слипбас доставил Маю и Фёдора в Хошимин ранним утром, еще до рассвета. Фёдор взялся показать Мае город.

Мегаполис просыпался. В парки высыпал народ самого разного возраста. Кто-то бегал, кто-то играл в бадминтон. Целыми группами люди делали зарядку под музыку из телефонов. В одной из мелодий Мая с изумлением узнала «Миллион алых роз»! Неизвестная исполнительница пела по-вьетнамски, и только припев пыталась «изобразить» в оригинале.

Город снова поразил. Пестротой, разнообразием, контрастами. Социалистической символикой. Базарами, магазинами, скученностью. Пунктами приема пищи на детских стульчиках в метре от дороги. Байками, на которых ехали теперь уже вполне офисного вида мужчины и женщины. Вечерними огнями небоскребов в центре.

Кажется, Мая впитывала его всеми органами чувств – многоликий Хошимин!