Текст книги "В постели с мушкетером"

– Даже и не подумаю, я буду от тебя отдыхать на полную катушку, – засмеялась Алиса. – Пока.

– Пока, – и Юля отключила трубку.

* * *

На следующий день в десять утра Юля подъехала к дому Екатерины и позвонила ей по телефону.

– Катюша, спускайся, я уже приехала, жду тебя, – проговорила она в трубку.

– Юля, я не могу, – всхлипнула Катя.

– Что случилось?

– Мама внезапно заболела, я «Скорую помощь» вызвала, сижу, жду. Ой, господи, я так напугана, даже не знаю, чем ей помочь! – заплакала девушка.

– Не реви, я поднимаюсь, – сказала Юля и, отключив трубку, торопливо вылезла из машины.

Она бегом взлетела на пятый этаж и позвонила в дверь. Катя открыла и пропустила девушку в квартиру.

– Что с ней случилось? Сердце? – обеспокоенно спросила Юля.

– Наверное. Я в этом ничего не понимаю, – Екатерина нервно пожала плечами. – Она с ночной смены пришла, сказала, что сразу спать ляжет, только поест сперва. Потом, когда мама поела и чай выпила, она хотела посуду помыть, и вдруг… как-то странно и внезапно побледнела – и упала. Я как раз в кухню входила и так растерялась, даже сообразить не могла, что делать, еле-еле до дивана ее дотащила и «Скорую» вызвала.

– Пошли посмотрим, – велела Юля и решительно направилась в комнату.

На диване лежала Александра Юрьевна с закрытыми глазами. Ее лицо было очень бледным, искаженным болью, а дыхание – прерывистым и тяжелым.

– Катя, похоже, что у нее сердечный приступ, – прошептала Юля. – «Скорую» ты давно вызвала?

– Минут пятнадцать назад. Юля, ты думаешь, она… ой, господи, только не это! – Катя всплеснула руками.

В это время в дверь позвонили, и Юля со всех ног бросилась в прихожую.

– Врачи, наверное приехали, – предположила она – и не ошиблась: на пороге стояла бригада «Скорой помощи».

– Кто больной? – спросил молодой доктор.

– Матери моей подруги внезапно стало плохо, кажется, она без сознания, – ответила Юля.

– Куда идти?

– Она в комнате лежит.

Врач с медсестрой и еще одним молодым человеком, видимо, санитаром, прошли в комнату. Доктор приподнял веки женщины, пощупал пульс, велел медсестре сделать больной укол.

– Витя, дуй за носилками, будем госпитализировать, у женщины инсульт, – приказал он санитару. – Мужчины в доме есть? – обратился он к девушкам.

– Нет, – растерянно ответила Катя. – Но, если нужно, я соседа позову, – предложила она.

– Желательно двоих, – посоветовал врач. – А если их будет трое, еще лучше. Спускать носилки с больным человеком с пятого этажа без лифта – проблема нелегкая, делать это нужно крайне осторожно. По большому счету, с таким приступом вообще нежелательно трогать больную, но оставлять ее здесь – это будет равносильно убийству.

– Доктор, неужели все настолько страшно? – дрожа всем телом, пролепетала Катя.

– Не буду вас обманывать: хорошего мало, – откровенно признался тот. – Но, я смотрю, мама ваша – женщина еще не старая, будем надеяться, что все обойдется. Вы время-то не тяните, идите за мужской силой, – поторопил он девушку.

Катя сорвалась с места и выбежала из комнаты. Через несколько минут она вернулась и растерянно сообщила, что у соседей никто не открывает.

– Наверное, на дачу уехали, сегодня же воскресенье. А что же теперь делать? – испуганно посмотрела она на мать, лежавшую с закрытыми глазами. – Доктор, она не умрет?

– Чем быстрее мы ее доставим в больницу, тем больше шансов на благоприятный исход, – нахмурился врач. – Ей нужна срочная реанимация. Ищите подмогу, вместо того чтобы стоять и смотреть, – поторопил он Катю.

– Спокойно, я все устрою, – вмешалась Юлька. – Я видела во дворе мужиков… человек пять, недалеко от помойки.

Не откладывая дела в долгий ящик, она кубарем скатилась с лестницы и выбежала на улицу. Юля увидела, что мужики по-прежнему тусуются у контейнеров с мусором, пересчитывая мелочь, которую они нашарили во всех карманах, и облегченно вздохнула. Она подбежала к ним и выпалила:

– Ребята, на два литра водки хотите заработать?

– Чё делать надо? – мигом взбодрился один из них, чудовищно опухший после вчерашнего, его глазки-щелочки никак не хотели открываться без стакана.

– Женщину с пятого этажа надо спустить на носилках и в машину «Скорой помощи» загрузить, – начала объяснять Юлька. – Только сделать это нужно очень осторожно, у нее инсульт!

– Деньги вперед, – подсуетился второй мужичонка. Он был в штанах, которые ему были велики размеров на пять, не меньше. Чтобы они не сваливались, он подвязал их женским шарфиком очень яркой расцветки.

– Нет, заранее вы денег не получите, – твердо ответила Юля. – Только после того, как загрузите женщину в машину.

– Не, я не согласный, – мужичок выпятил впалую грудь. – Да и двух литров маловато будет за такой труд. Пятый этаж, это ж…

– Куда идти, хозяюшка? – подключился первый, отпихивая локтем второго. – А ты можешь гулять себе, нам больше достанется.

– Как это гулять? Чего это гулять? Я ж поторговаться хотел… я ж как лучше… – возмущенно запротестовал алкаш.

– Так, где носилки с больной, в каком доме? – спросил первый мужик, не обращая внимания на несвязный лепет собрата по распитию.

– За мной! – распорядилась Юля и побежала к подъезду.

Через несколько минут толпа экзотических мужиков во главе с Юлькой ввалилась в квартиру. Молоденькая медсестра с ужасом посмотрела на эту разношерстную публику.

– Евгений Борисович, я не помню, блохи умеют прыгать? – шепотом спросила она у доктора, отодвигаясь подальше от двери.

– Естественно, умеют, на то они и блохи, – откликнулся врач. – Только они в основном на собаках и кошках живут, люди им не очень нравятся. Так, ребятки, давайте, аккуратненько взяли больную и положили на носилки, – распорядился он. – Двое берите одеяло за уголки с одной стороны, двое – с другой, и на одеяле опускайте ее на носилки. Только, ради бога, как можно осторожнее!

Мужики сделали все, как велел врач, и благополучно донесли женщину до машины «Скорой помощи». Правда, пока они спускали ее по узкой неудобной лестнице, в подъезде стоял такой отборный мат – прораб на стройке отдыхает. Двери некоторых квартир осторожно приоткрывались, оттуда высовывались любопытные носы. Двери быстро захлопывались, стоило только соседям увидеть пеструю кавалькаду и опухшие физиономии мужиков, поучавших друг друга матерными выражениями, как лучше разворачивать носилки на поворотах. Екатерина, естественно, поехала в больницу, а Юлька, сев в свою машину, последовала за ними.

– И что ж так не везет? – ворчала она, стараясь не отставать от кареты «Скорой помощи». Смехова не останавливалась, проезжала на красный огонек светофора и чесала за машиной с красным крестом с изумительной наглостью. – Катька теперь наверняка в больнице будет сидеть, рядом с матерью, а ехать одной к этой бабе Мане мне как-то неохота. Катя как-никак хорошо ее знает, а со мной она, может, даже и разговаривать не захочет. Как нарочно! Ладно, главное, чтобы с Александрой Юрьевной все было в порядке, лишь бы она выкарабкалась, инсульт – это не шутка. А Князев пока подождет, один день ничего не решает. Да и Алиса сказала, что до суда еще много времени пройдет, все успеем. Конечно, не сладко ему на нарах сидеть, но обстоятельства складываются так, что выше головы сегодня не прыгнешь.

Минут через двадцать машина «Скорой помощи» въехала в ворота больницы, благо она находилась не очень далеко. Юля припарковала автомобиль на тротуаре рядом с забором, включила сигнализацию и поторопилась к корпусу кардиологии. Не добежав до дверей приемного покоя, она поняла, что случилось непоправимое: Катя вышла из кареты «Скорой помощи», уселась на каменном бордюре лестницы и безутешно зарыдала. Юля присела рядом с ней и, ни о чем не спрашивая, обняла подругу за плечи.

– Она умерла! – всхлипывала Катя. – Прямо на моих глазах, представляешь?! Лишь на один миг открыла глаза, посмотрела на меня, словно попрощалась, и все… ушла и оставила меня совсем одну! Почему все так несправедливо, Юля? Ведь мама еще совсем молодая, ей сорок пять лет!

– Я сожалею, Катя, – тихо ответила Юлька, не зная, что можно еще сказать в такой момент.

– Ведь у меня больше никого нет на всем белом свете. После того, как умерла бабушка, а потом и дедушка, мы с мамой вдвоем остались. А теперь… теперь я одна.

– А отец?

– А что – отец? Я его никогда не знала и не хочу знать. Мама рассказывала, что он бросил нас, когда мне было всего пять месяцев. Пришел и спокойно заявил, что уходит к другой женщине, потому что любит ее и не может без нее жить. Мама и от его алиментов отказалась, чтобы уж все ниточки разом оборвать. Представляешь, я даже не знаю, как он выглядит, мама все его фотографии уничтожила.

– И ты даже не знаешь, где он живет?

– Нет. А зачем мне это? – Катя устало пожала плечами.

– Ну, чтобы сообщить ему, что твоя мама умерла, как-никак она его бывшая жена.

– Зачем? Ты думаешь, ему это будет интересно? – горько усмехнулась девушка. – Он за эти годы даже ни разу не позвонил, чтобы поздравить меня, свою дочь, с днем рождения. Какое ему дело до смерти бывшей жены?

– Мы с братьями поможем тебе с похоронами. У тебя, кстати, как с деньгами? Если нужно…

– Нет-нет, с деньгами у меня все в порядке, – торопливо ответила Катя. – Только я не знаю, с чего нужно начинать…

– Специальные агенты существуют, из похоронных бюро. Нужно просто его вызвать, агент сам все сделает. Мы в больнице, думаю, с этим проблем не будет. Я схожу, узнаю, – ответила Юля.

– Что будем делать с телом? – услышали девушки чей-то голос и, как по команде, резко вздрогнули.

– Что? – спросила Юля, повернувшись в сторону говорившего. – Вы что-то сказали?

– С телом, говорю, что будем делать? – повторил молодой человек. – Оформлять в морг или как?

– А «или как» – это вы о чем? – ошарашенно переспросила Юлька. – Кроме морга, у вас есть и другие предложения?

– Нет, но… – замялся парень. – Пройдите в приемный покой, нужно все оформить. Что здесь сидеть-то? Порядок есть порядок. Сколько мне еще ждать? У меня смена уже полчаса тому назад закончилась, я из-за вас домой уйти не могу.

– Человек только что мать потерял, между прочим, – с упреком произнесла Юля. – А вам лишь бы побыстрее домой!

– Извините, конечно, но здесь каждый день кто-то кого-нибудь теряет, и если я со всеми буду скорбеть, то в один прекрасный момент потеряют и меня, – проворчал молодой человек. – За всех переживать – здоровья не хватит.

– Да иду я, иду, – скривилась Юля. – Катя, дай мне документы, я все сделаю, – обратилась она к подруге.

– Сумку возьми, все в ней, – равнодушно произнесла Катя, подавая Юле свою сумочку. – Мама так мечтала переехать в новую квартиру, так ждала, когда сломают наш дом! – зарыдала она.

Юля выхватила сумочку из рук девушки и поторопилась к дверям приемного покоя, чтобы не видеть ее безутешных слез.

Глава 7

– Юля, а вдруг и в самом деле так и было? – спросила у подруги Алиса. – Вдруг Князев действительно был знаком с Анастасией?

– Поговорим с ее родителями, посмотрим, что это за люди, тогда и решим, что к чему, – хмуро ответила Смехова, разворачивая машину. – Катя сказала, что они наверняка алкоголики, судя по внешнему виду, и все, что они сказали о Дмитрии, принимать всерьез – просто нелепо. Ты знаешь, я всегда чувствую плохих людей, а Князев мне показался порядочным мужиком, я ему верю. Да и Катька знает его целых три года.

– Я тебе уже говорила, что твоя Катя – влюбленная женщина, она смотрит на своего обожаемого Димочку сквозь розовые очки и не может судить о нем трезво, – заметила Алиса. – А мне за время адвокатской практики приходилось не раз встречаться с подобными ситуациями. Так что не строй пока радужных иллюзий, смотри на вещи трезвым взглядом.

– Я и смотрю трезвым взглядом, ты же знаешь, мне пить совсем нельзя, – засмеялась Юлька.

Юля была права: как только в организм девушки попадала минимальная порция спиртного и смешивалась с ее кровью, она моментально превращалась в «сыворотку правды», так Смехова в шутку сама назвала это явление, и Юлька выкладывала о людях то, что на трезвую голову никогда бы не сказала. Совершала такие немыслимые поступки, что потом сама удивлялась – как это ее угораздило? По этой причине Юлька совсем отказалась от употребления спиртного, даже пива не пила.

– Ну, а если серьезно, я верю, что Князев не виноват. Причем абсолютно искренне, – сказала Юля.

– Поживем, увидим, права ты или нет, – вздохнула Алиса. – Мне, как адвокату, нужна не вера, а доказательства, чтобы я могла их предъявить суду для защиты подсудимого.

– Ты прямо как следователь Коровин, – заметила Юля. – Тому тоже все по барабану, лишь бы улики были.

– Что же здесь удивительного? – Алиса пожала плечами. – Он всего лишь законник, делает свою работу. А сравнивать меня с ним не нужно, мне-то совсем не по барабану. Я хоть и законник, но отличаюсь от Коровина тем, что он ищет доказательства вины, а я, наоборот, невиновности. Чувствуешь разницу?

– А ведь правда, – согласилась Юля. – Извини, Алиса, я как-то не подумала об этом.

– Что ж, на первый раз прощаю, – кивнула Алиса. – Признание Смеховой в том, что она неправа, дорогого стоит.

Юля въехала во двор девятиэтажного дома и, увидев свободное место у небольшого заборчика, огораживающего детскую площадку, направила машину туда.

– Как хорошо люди стали жить, у домов столько машин стоит, плюнуть некуда, – проворчала она, пытаясь впихнуть автомобиль в небольшое пространство, чтобы потом можно было выехать обратно. – Кажется, здесь, – проговорила она, посмотрев на листок, на котором был написан адрес. – Ну что, адвокат, вперед и с песней?

– Пошли, – ответила Алиса, поправляя прическу перед зеркалом заднего обзора. – На голове вроде порядок, только губы подкрашу.

– Да и так нормально. Для кого прихорашиваться? Для алкоголиков? – засмеялась Юля.

– Адвокат должен всегда выглядеть безупречно, неважно, с кем ему предстоит беседовать, с алкоголиками или олигархами, – заметила Алиса, неторопливо водя помадой по губам. – Я готова, идем.

Девушки вылезли из машины и вошли в крайний подъезд дома. Поднявшись на лифте на последний, девятый этаж, они остановились у двери.

– Давай, жми, – почему-то шепотом велела Юлька, показывая на кнопку звонка.

Алиса послушно позвонила и, вытащив из кармана носовой платок, вытерла вспотевшие ладони.

– Что-то я волнуюсь, сама не знаю почему, – призналась она.

– И меня трясет, словно сейчас решается не судьба Князева, а моя собственная.

– Тш-ш, кажется, кто-то идет, – шикнула Алиса и, выпрямив спину, строгим взглядом уставилась на дверь.

За дверью послышалось чье-то покашливание, и через мгновение она распахнулась. На пороге возникла еще совсем нестарая женщина с опухшими глазами и нечесаными волосами.

«Вобла», – окрестила ее про себя Юлька, глядя на ее невозможную худобу.

– Чего надо? – спросила хозяйка квартиры, с подозрением разглядывая девушек. – Если вы к Настьке, так нет ее, померла она.

– Здравствуйте, примите наши соболезнования, – очень душевно произнесла Алиса. Юлька промолчала, лишь кивнула головой в знак приветствия.

– А что мне от ваших соболезнований? – проворчала женщина. – Из них каши не сваришь и шубы не сошьешь.

– Я так понимаю, вы Людмила Ивановна, мама Анастасии? – спросила Алиса, решив не обращать внимания на ворчание несимпатичной особы.

– Ну, я Людмила Ивановна, и что с того? – прищурилась та. – Чего надо-то?

– Нам нужно с вами поговорить, – ответила Алиса. – Можно пройти в квартиру?

– Нечего вам в моей квартире делать, здесь говорите, – категорически возразила женщина.

– Неудобно как-то… на пороге, – откровенно растерялась Алиса. – Мне нужно кое о чем спросить.

– Вот и спрашивай, а захочу я отвечать или нет, еще посмотрю, – отрезала алкоголичка.

– Но это конфиденциальный разговор…

– Чё?

– Вы же не хотите, чтобы все соседи слышали, о чем мы с вами будем говорить? – сделала еще одну попытку Алиса.

– А начхать мне на соседей, мне с ними детей не крестить, – усмехнулась женщина. – Хочешь – говори здесь, а нет, так я пошла, – проговорила она и уже вознамерилась закрыть перед девушками дверь.

– А если вот так? – подсуетилась Юлька, и в ее руках, словно у фокусника, появилась синенькая купюра достоинством в тысячу рублей.

– Ну, коли так, проходите, – мгновенно подобрела Людмила Ивановна и, проворно выхватив деньги из рук девушки, отступила назад, пропуская гостей в квартиру. Те прошли, и хозяйка пригласила их в кухню.

– Проходите сюда, в комнате муж спит, не нужно его беспокоить, – проговорила она, поглаживая карман, куда сунула тысячную купюру.

– У вас однокомнатная квартира? – спросила Алиса.

– Нет, у нас две комнаты, во второй жила Настька… Настенька, доченька наша, – притворно всхлипнула она. – И мы ее пока закрыли. Потом найдем какого-нибудь постояльца, сдадим. А что делать? Жить на что-то надо? Вон дороговизна кругом какая, хоть и в магазин не ходи. Кто-то жирует, а такие, как мы, скоро с голоду пухнуть начнут!

«Ты-то распухнешь, как же, только не от голода, а от водки», – подумала Юлька, с отвращением глядя на неопрятную бабу.

– Этот гад, этот миллионщик, убил нашу девочку, кормилицу нашу, – сморщилась женщина. – Осиротил нас с отцом, сволочь такая! Думает, если он богач, значит, ничего ему и не будет? Только вот ему! – она покрутила кукишем перед носом у Алисы. – Будет теперь сидеть как миленький, а фирма его пусть платит нам за ущерб!

– Обещали заплатить?

– А куда они денутся? Заплатят как миленькие, не фирма, так жена его. Почему это мы должны страдать? По какому такому праву он убил нашу дочку, кормилицу нашу? – злобно спросила она.

– Скажите, Людмила Ивановна, а зачем вы соврали следователю, что Князев был знаком с вашей дочерью и даже подвозил ее домой на машине? – неожиданно спросила Алиса.

– А затем и соврала… – сердито сверкнула глазами баба и сообразила, что говорит не то, что нужно. – Чевой-то ты плетешь, девка? – опомнилась она. – Никому я ничего не врала, а говорила чистую правду! Вон и у отца можете спросить, мы вместе видели его машину, как он несколько раз подвозил нашу дочку, Настеньку.

– Где и когда вы ее видели?

– Как это где? Здесь и видели, в окно.

– И сразу номер запомнили?

– Да, запомнили! А почему нет? Я еще не старуха столетняя, с памятью все в порядке.

– И, я понимаю, со зрением – тоже?

– В каком смысле – со зрением? – хлопнула глазами Людмила Ивановна.

– Ну, вы же сказали, что видели машину в окно, или я ошибаюсь?

– Ну да, в окно. И что с того?

– Нет, ничего, просто у вас девятый этаж, – пожала Алиса плечами. – Я на зрение вроде бы тоже не жалуюсь, однако рассмотреть из вашего окна номер чьей-то машины вряд ли смогу, – с вежливой улыбкой ответила она и, встав со стула, подошла к окну. – Ну вот, так я и думала: ничего не видно, ни одной цифры.

– Ты не видишь, зато я все вижу, – выкрикнула женщина, понимая, что ее зажимают в угол.

– И окна ваши выходят не в сторону подъезда, а совсем в другую, – не дрогнув, продолжала Алиса.

– Ну и что?

– Обычно на машине человека подвозят к самому подъезду.

– А она выходила с этой стороны, – не сдавалась женщина.

– Говорите, память у вас хорошая, Людмила Ивановна? – вкрадчиво напомнила Алиса.

– Не жалуюсь, – буркнула та.

– А вы не могли бы мне сейчас повторить номер машины, на которой подвозили вашу дочь?

– Номер? – растерялась женщина.

– Ну да, номер машины Князева. Ведь вы утверждаете, что именно он подвозил ее?

– С кем это ты болтаешь? – послышался хриплый мужской голос от двери, и все, как по команде, повернулись в ту сторону. На пороге кухни стоял мужик в трусах и майке, с всклокоченными волосами и такими же, как у жены, опухшими глазами. – Кто такие?

– А и правда, вы кто такие будете? – опомнилась Людмила Ивановна, сообразив, что так и не узнала, кто эти девицы и по какому праву они задают ей вопросы.

– Я – Скуратова Алиса Андреевна, являюсь адвокатом небезызвестного вам Князева Дмитрия Анатольевича, обвиняемого в убийстве вашей дочери.

– Адвокат, говоришь? – прищурился мужик. – Защищаешь его, значит?

– Пытаюсь найти настоящего виновника преступления, – внесла поправку Алиса.

– Один хрен. А ну, пошли отсюда! – рявкнул дядька. – Чтоб через пять минут и духу вашего здесь не было, не то я быстро участкового вызову! Никакого права не имеете врываться в чужой дом, это моя частная собственность!

– Мы не врывались, нас хозяйка впустила, – спокойно ответила Алиса.

– Врут, все врут! – взвизгнула баба. – Я не успела и дверь открыть, как они меня отпихнули и ворвались. Вопросы задают, угрожают!

– Юля, идем, тут нам больше нечего делать, – обратилась Алиса к подруге. – По-моему, все предельно ясно.

– Действительно, идем, меня уже тошнит, – ответила Смехова, еле сдерживаясь, чтобы не врезать по макушкам обоим супругам.

Девушки поторопились покинуть неприятный дом и, только сев в машину, облегченно вздохнули.

– Давай послушаем, получилось или нет, – нетерпеливо заерзала Юлька в кресле.

– Сначала отъедем, где-нибудь остановимся и послушаем, – возразила Алиса. – Меня тоже затошнило, – сморщилась она. – У тебя случайно водички нет?

– Э-э, подруга, ты и правда побледнела, – забеспокоилась Юля, глядя на нее. – Алиса, так нельзя! Если ты будешь принимать все переговоры с недостойными людьми так близко к сердцу, тебя надолго не хватит.

– Да при чем тут переговоры? – отмахнулась Скуратова. – Похоже, здесь нечто посерьезнее.

– В каком смысле? – испуганно округлила глаза Юлька. – Ты что, заболела?

– Похоже на то, – улыбнулась Алиса. – На целых девять месяцев.

– Ты беременна?! – подпрыгнула на месте Юлька. – Скуратова, ты залетела?

– Не кричи так, иначе оглохну, – засмеялась подруга. – Ну да, залетела, и что с того? Я разве не мужнина жена?

– А Марков знает?

– Нет пока.

– Почему?

– Я и сама не была уверена, теперь точно знаю: тест утром сделала.

– И молчала?

– Ну, мы же с тобой по важному делу ехали, – пожала Алиса плечами. – И я буду тебе о своей беременности рассказывать?

– Какая же ты глупая баба, Скуратова, – усмехнулась Юлька. – Что может быть важнее такой замечательной новости? Ой, как же здорово, я представляю, как Володька обрадуется! Да он с ума сойдет от счастья. Родишь девочку и назовешь ее Юлькой, ты мне обещала!

– Когда это я такое обещала?

– Забыла уже? На своей свадьбе – обещала родить девочку, назвать ее Юлькой, а меня взять в крестные матушки.

– Точно, забыла, – Алиса развела руками.

– Только посмотрите на эту нахалку! – шутливо возмутилась Юлька. – Это же благодаря мне вы с Марковым, наконец, разобрались в своих отношениях и поженились. Если бы не я, он, может, до сих пор бы не знал, что у него сын растет.

– Все-все, прекрати, а то я от стыда провалюсь на асфальт сквозь днище твоей машины, – Алиса замахала руками. – Заметано: рожаю девочку, Юлечку, и беру тебя в крестные.

– То-то! – и Юля завела машину.

Как только они отъехали на достаточное расстояние, Юля остановилась и нетерпеливо посмотрела на подругу.

– Ну, проверяй, – поторопила она.

Алиса вытащила из сумочки диктофон и включила его.

– Как здорово все слышно, каждое слово, – радостно захлопала Юлька в ладоши. – Какая же ты молодец, Скуратова, что взяла его с собой!

– К сожалению, подобная запись незаконна, она не будет иметь силы в суде, – разочарованно ответила Алиса. – Но, по крайней мере, возобновить следствие и все перепроверить она обязательно поможет.

– Может, поедем к Коровину и предъявим ему запись? Он ведь страсть как любит всякие доказательства и улики, пусть послушает.

– Обязательно, только не сегодня. Ты разве забыла – нам нужно к Кате, завтра похороны, – напомнила Алиса.

* * *

– Алло, говорите, – ответила Юля на требовательный телефонный звонок.

– Привет, Катастрофа, – проговорил веселый мужской голос. – Как дела? Чем занимаешься? Почему так долго не отвечала? Я уже в четвертый раз номер набираю.

– Привет, Илья, рада тебя слышать, – тихо поздоровалась Юля, загораживая трубку ладонью. – Извини, я сейчас не могу говорить, перезвони завтра.

– У тебя что-то случилось? – обеспокоенно поинтересовался Илья. – Голос какой-то странный…

– Илья, перезвони завтра! – повторила девушка. – Я на похоронах.

– На чьих похоронах?!

– У моей приятельницы мать умерла. Все, я не могу разговаривать, – прошептала Смехова.

– Погоди, не отключайся! – крикнул молодой человек. – Где ты? На каком кладбище?

– Какая разница? – спросила Юля.

– Я сегодня прилетел в Москву, скажи, куда мне приехать.

– Никуда не нужно приезжать, – нетерпеливо и немного раздраженно произнесла Юля, бросая взгляд на Екатерину. – Как – прилетел? – округлила она глаза: до нее дошло, что сказал Илья.

– На самолете, естественно, не на метле же!

– Илюша, я рада, что ты в Москве, но я не могу побеседовать с тобой… Завтра созвонимся, пока, – прошептала Юля и поспешно отключила трубку. Она невольно улыбнулась, потому что на самом деле очень обрадовалась, услышав голос молодого человека.

Илья Марков был двоюродным братом Владимира, мужа Алисы. Познакомились они с Юлей, когда только-только закончилось очередное расследование Чугункиных – о шантажисте, – в котором Юльке с Алисой пришлось принять непосредственное и весьма активное участие.

Молодой человек двадцати девяти лет от роду отвечал практически всем требованиям идеального мужчины в Юлиных глазах. Это был высокий, спортивного телосложения брюнет с голубыми глазами, по гороскопу – Близнец, а по жизненному кредо – сорвиголова. Он бешено гонял на мотоцикле, играл на гитаре и пел песни собственного сочинения. Также он не признавал никаких правил, кроме тех, которые установил сам, и они с Юлькой понимали друг друга с полуслова. Уезжая в прошлый раз, Илья вполне серьезно предложил девушке выйти за него замуж, и она, конечно, согласилась бы, если бы не одно «но».

Единственным и, похоже, непреодолимым препятствием в их союзе было то, что Илья работал в Австралии. Юлька категорически не собиралась туда ехать и жить среди страусов и кенгуру, а Илья не желал возвращаться в Россию, он не представлял себя без своей работы, которая была связана именно с кенгуру и страусами. Он был молодым ученым, проводил много времени в экспедициях, занимаясь исследованиями животного мира в естественных условиях дикой природы. Юлька в шутку называла его «ботаником со знаком минус».

Девушка снова улыбнулась и, спохватившись, виновато посмотрела на Екатерину. Та была абсолютно безучастна к происходящему вокруг нее и не обращала на Юлю внимания. Катя без отрыва смотрела на крышку гроба. Гроб немного покачивался, когда колеса ритуального автобуса попадали на ухаб. Похоронная процессия из катафалка и нескольких машин уже подъезжала к воротам кладбища.

– За что? – почти беззвучно, одними губами прошептала Катя, но Юля прекрасно поняла ее. – Почему на меня сыпятся такие несчастья? В чем я провинилась? Сначала Дмитрия посадили в тюрьму, а теперь вот и ты, мама… ушла от меня навсегда!

«Действительно: за что Александру Юрьевну, а главное – кто? – подумала Юля. – Как Кате об этом сказать, ума не приложу, – нахмурилась она. – Что с ней будет, когда она узнает, что ее мать умерла не своей смертью, а от яда?»

В крови у женщины нашли какую-то отраву африканского происхождения. Она и спровоцировала приступ, да такой силы, что шансов выжить у Катиной матери практически не было. Юлия сама занималась оформлением всех документов, поэтому первой узнала о том, что показало вскрытие. Естественно, завели уголовное дело, но Юля попросила, чтобы Екатерине пока ничего не говорили, только после похорон. Это дело поручили майору, ведущему дело Дмитрия Князева. Он сразу же понял, о ком идет речь, и пошел навстречу просьбам Юлии.

– Вот уж действительно, пути господни неисповедимы, – подивился майор. – Не думал, что мне придется снова встречаться с этой настырной девушкой, да еще и по поводу таких печальных событий. А что вы думаете на этот счет? – спросил он у Юли. – У вас есть какие-нибудь предположения? Или, может быть, догадки? Кому понадобилось травить пожилую женщину?

– Не знаю, – ответила Юля. – Вы – следователь, вот и разберитесь. Очень надеюсь, что на этот раз вы найдете настоящего преступника.

– Что вы подразумеваете под словами: на этот раз? – откровенно удивился майор.

– Нет, ничего, не обращайте внимания, – сморщилась Юлька. – Нервы, знаете ли, шалят в последнее время, несу сама не знаю что. Я уверена, что вы непременно раскроете это преступление. Можно, я пойду? У меня очень много дел в связи с похоронами. Сегодня повторная экспертиза, нам разрешили забрать тело завтра. Катя раздавлена горем и абсолютно беспомощна, мне приходится ей помогать.

– Да-да, конечно, идите, я вам позвоню.

– Надеюсь, вы сдержите слово и не будете беспокоить Екатерину до тех пор, пока я вам не скажу? – напомнила Юля. – Она очень нервничает, и известие о том, что ее мать отравили, может воспринять неадекватно. Вы тогда вообще не сумеете ничего от нее добиться.

– Я же пообещал, – кивнул майор. – Уж если я даю слово, нарушать его – не в моих правилах.

– Спасибо, Михаил Михайлович, – улыбнулась Юлия, впервые назвав следователя по имени-отчеству. – Всего вам доброго.

– До свидания, – кивнул головой тот, провожая девушку взглядом. – Похоже, на мою голову свалился еще один «глухарь», – тяжело вздохнул он, когда за Юлей закрылась дверь. – А нужен он мне, как рыбе зонтик! Очередное повышение не за горами, и нате вам – получайте очередной труп! И что же делать? Выход только один. Нужно во что бы то ни стало доказать, что дамочка просто-напросто решила свести счеты с жизнью и приняла яд по собственной воле. Да я почти уверен, что она сделала это сама. А что не было никакой предсмертной записки, еще ни о чем не говорит. Просто придется поискать свидетеля, которому она говорила, что устала жить. Все именно так и было, никаких сомнений! Кому нужна обычная простая женщина, чтобы ее травить? Она что – наследница миллионера? Или чья-то богатая тетушка? Простая медсестра в рядовой городской больнице! Вывод напрашивается сам собой: дамочке надоела ее никчемная жизнь, и она… А что яд африканский, тоже неудивительно. В наше время это не проблема: были бы деньги, и покупайте хоть африканского слона, не то что яд. На том и остановимся – самоубийство!

Придя к выводу методом своего, как он считал, супердедуктивного мышления, господин Коровин Михаил Михайлович, следователь по особо важным делам, имеющий чин майора милиции, почти успокоился, уверенный в своей правоте. Или почти уверенный – для него это было одно и то же. Главное, чтобы очередная звездочка, которую он уже мысленно видел на своих погонах, множество раз снившаяся ему, вдруг внезапно не погасла из-за какой-то медсестры. «Самоубийство – очень хорошая версия, а главное, правдоподобная», – рассуждал он…