Текст книги "Блеск и нищета хулиганок"

Глава 8

Семен рвал и метал, не зная, что ему делать. Виталий Витальевич однозначно дал ему понять, что через два дня он ждет у себя в доме Евгению, и никого другого, иначе сделка, которую они наметили с Семеном, не состоится.

– Неужели я так много у вас прошу, Семен Константинович? – рокотал он в трубку. – Ваша племянница нужна мне для деловой встречи, ну и для продолжения вечера, естественно. У меня в доме намечается прием, и я хочу, чтобы Евгения была рядом со мной.

– Понимаете, Виталий Витальевич, Евгения не совсем здорова, она не сможет присутствовать на приеме. Потом, я вам обещаю, что она будет рядом с вами столько, сколько понадобится, – пробовал отвертеться Семен, мысленно ругая Женю на чем свет стоит. Куда она делась, чертова баба?

Он поднял на уши уже всех кого можно, но поиски были безрезультатными. Прошло уже двое суток, а Жени все не было.

– Если хотите, я обзвоню всех своих знакомых и попробую найти для вашего вечера другую, не менее красивую девушку, – говорил он тем временем в трубку.

– Я вам уже сказал свое слово, Семен Константинович, решать вам. Если вам не нужен договор о дальнейшем сотрудничестве, что ж, хозяин – барин, я обойдусь и без вас. Охотников на этот договор хоть отбавляй.

– Виталий Витальевич, ну о чем вы говорите? Мне очень нужен этот договор. Вы же прекрасно знаете, что я ждал его целый год, – почти простонал Семен в трубку, буквально сходя с ума от своего бессилия.

– Вот и хорошо, – удовлетворенно хмыкнул Виталий Витальевич. – Значит, мы с вами договорились. Послезавтра я жду вас с Евгенией у себя в доме ровно в девятнадцать часов. Вы должны приехать чуть раньше остальных гостей. Мой охранник привезет вам приглашения, – и абонент отключился, считая, что разговор окончен.

Семен посмотрел на телефонную трубку у себя в руках и с такой силой швырнул ее на диван, будто это она была виновата в том, что сейчас происходит.

– Попадись мне только на глаза, я не знаю, что с тобой сделаю, чертова девка, – выругался он. – Совсем от рук отбилась. Что хочу, то и ворочу. Ну где она может быть?

В это время зазвонил телефон, и Семен поспешно схватил трубку.

– Да, слушаю. Кто там еще? – грубее, чем хотелось бы, проговорил он.

– Семен Константинович, кажется, мы ее нашли, – проговорил парень.

– Вы ее нашли? Где она? – почти прокричал мужчина.

– Совершенно случайно нашли, Сергей ее увидел. Она у ворот стояла, когда хозяин дома на машине уезжал.

– Да плевать мне на какую-то машину. Где Евгения? – снова нетерпеливо спросил Семен.

– Здесь, в поселке, в доме, что на краю у леса стоит.

– Что она там делает?

– Не могу ничего сказать по этому поводу. Знаю только, что живет там Орлов Виктор Николаевич. Он совсем недавно купил этот дом. Мы сразу же пробили все данные о нем, буквально полчаса назад.

– Кто такой?

– Молодой мужчина, приятной наружности, 32 года, не женат. Хозяин клиники психологической реабилитации. Сам психоаналитик плюс психиатр с медицинским образованием. Учился в Англии, в Россию приехал два года назад и сразу же организовал свое дело, открыл эту клинику. Человек-загадка, имеет черный пояс по карате, отличный стрелок, занимается альпинизмом, сейчас пишет докторскую диссертацию на тему: раздвоение личности. У него клиника для очень богатых людей, к нему на прием такие клиенты ходят, что даже страшно фамилии называть.

– Мне по барабану, кто его клиенты, – рявкнул Семен. – Мне нужна Евгения. Пойдите заберите ее оттуда и немедленно ко мне, – и он с раздражением бросил трубку. – Не хватало еще, чтобы эта дура влюбилась, – проворчал он. – Иначе почему она в доме какого-то молодого мужика?

Семен немного перевел дух и, плюхнувшись в кресло, вытер пот со лба.

– Хорошо, хоть нашлась вовремя. Теперь вопрос с Виталием Витальевичем, надеюсь, будет решен, и это радует. Прибил бы собственными руками заразу, так нервы потрепала мне за эти дни. Скажи спасибо, что нужна ты мне сейчас, как никогда. Иначе… показал бы тебе…

Он поднялся, прошел к бару и налил себе изрядную порцию коньяка. Выпив его залпом, он подошел к зеркалу.

– Постарел, наверное, лет на десять за эти двое суток, – вглядываясь в свое отражение, пробормотал мужчина и провел рукой по седеющим вискам. – А ведь ты действительно стареешь, брат, – вздохнул он. – Не успеешь оглянуться, и уже развалина. Пора подумать о спокойной жизни на пенсии.

Семен снова наполнил бокал коньяком и уселся в кресло, приготовившись ждать, когда привезут Евгению. Он уже мысленно подготовил все, что сейчас скажет ей.

Прошло полчаса, и снова зазвонил телефон.

– Семен Константинович, – опять услышал он голос охранника. – В доме, похоже, никого, кроме нее, нет, а она даже не собирается нам открывать. Говорит, что она не Женя и что никакого Семена, то есть вас, она не знает и знать не хочет.

– Что значит не знает? Что значит не хочет? – опешил Семен и вскочил с кресла.

– Не могу знать, Семен Константинович, за что купил, за то и продаю, – ответил парень. – Сам не могу понять, в чем дело. Тявкает из-за забора и открывать не собирается. Еще милицией пугает, пригрозила, что, если не уберемся отсюда немедленно, она позвонит в отделение и скажет, что в дом ломятся бандиты. Что нам делать-то, Семен Константинович?

– Будьте там, смотрите за выходом, чтобы не убежала. Я сейчас сам приеду и разберусь с ней, – прошипел он и, бросив трубку, ринулся к двери.

* * *

– Чем сегодня в этом доме кормят, тетушка? – улыбнувшись как можно «приветливее», спросила Евгения и посмотрела на тетку кристально чистыми глазами. – Только очень прошу, ту кашу, что ты мне давала, больше не предлагать, я не буду ее есть, – держа в руках биту от лапты и постукивая ею по ладони, предупредила девушка. Эту биту она прихватила из чулана, когда выходила подслушать разговор между матерью и сыном.

Тетка стояла все еще с раскрытым ртом. Женя подошла к ней вплотную.

– Так и зубки недолго простудить, дорогая. Подбери челюсть, – проворковала она ей на ухо и, сложив губки трубочкой, чмокнула в сторону Геннадия, лихо при этом подмигнув парню. Тот глупо хлопнул глазами и нервно сглотнул. – Что это вы застыли, родственнички дорогие? – всплеснула Женя руками. – Вы что, впервые меня видите? Или я чего-то не понимаю? В чем дело, Гена? – обратилась она к парню. – Я есть хочу, неужели непонятно? – продолжая стучать битой по своей ладони, нахмурилась Евгения.

Долговязый Геннадий наконец отмер и проговорил:

– Тебе здесь не ресторан, чтобы подавали. Холодильник на кухне, пройди да посмотри, что там есть.

Евгения грациозной походкой продефилировала мимо тетки, которая, похоже, превратилась в соляной столп. Девушка еле сдерживала смех, готовый вот-вот вырваться наружу и все испортить.

«Спокойно, Женя, держись, – говорила девушка сама себе. – Потом посмеешься вволю».

Найдя в холодильнике батон «Докторской» колбасы, Женя отрезала себе кусок внушительных размеров и водрузила его на не менее внушительный ломоть хлеба. Вскипятив чайник, она налила себе большую чашку чая и, усевшись за столом, начала с большим аппетитом поглощать огромный бутерброд. Женя и в самом деле была ужасно голодна. Ее организм уже давно привык к разгрузочным дням, которые Женя устраивала себе ради поддержания своей фигуры, и совершенно спокойно переносил три дня голодовки, но когда она нервничала, то готова была наплевать на стройность и мести все, что попадалось под руку. Сейчас ее нервы были натянуты, как струны, поэтому девушка решила заглушить нервозность едой. Когда ее привезли сюда и подали месиво, именуемое «кашей», она дала себе слово лучше умереть с голоду, чем взять в рот хоть крошку в этом доме. Промаявшись чуть ли не до голодного обморока, Женя все же решила поесть, но только не то, что ей предложат «уважаемые хозяева», а то, что она выберет для своего желудка сама. Уничтожив хлеб с колбасой, девушка снова залезла в холодильник и сделала себе еще один бутерброд, но уже с сыром и сливочным маслом. Пока девушка ела, в кухню никто даже не заглянул.

«Так-то лучше, – думала про себя Евгения. – Когда хозяйка принимает пищу, не смейте ее беспокоить».

Заморив червячка, Женя прошла в комнату, откуда слышался звук работающего телевизора. Тетка развалилась в кресле и щелкала пультом дистанционного управления. Как только Женя показалась в дверях, она уставилась на нее своими поросячьими глазками.

– А чей это дом? – прямо у порога, с места в карьер, спросила девушка. Она прищурилась, внимательно наблюдая за «тыквой». Та покрылась бордовыми пятнами и злобно выпалила:

– Как это чей? Мой, конечно, а ты здесь приживалка, между прочим. Ты помни об этом, а то недолго и на улице оказаться.

– Твой? Точно? – приподняла Евгения брови. – А может, ты запамятовала, тетушка?

– Что это я запамятовала? – натурально удивилась баба.

– Ну, например, что дом этот совсем не твой, а мой, – как ни в чем не бывало ответила Женя, пожимая плечами. Она сейчас блефовала, не зная, что из этого получится.

– Что-о-о? – взревела бабища и вскочила с кресла.

– Тебя как звать-то, кстати? – не обращая внимания на ярость гиппопотама, задала Евгения вопрос. Тетка замерла, будто наткнулась на стену, и уставилась на Женю ничего не понимающим взглядом.

– Чего ты на меня смотришь, как баран на новые ворота? Имя свое помнишь или забыла? – совершенно спокойно спросила Женя. Видя, что тетка не хочет отвечать, девушка повернулась к Геннадию:

– Геночка, ты не помнишь, как зовут твою мать, мою тетку? Похоже, у нее что-то с головой, совсем не понимает, о чем ее спрашивают.

– Марья Васильевна она, – ответил парень и тихонько хихикнул.

– Маня, значит, – покачала Женя головой. – Хорошее имя. А расскажи-ка мне, Маня, как я вообще попала в твой дом? Если он, конечно, действительно твой?

– Это мой дом! Мой! – взвизгнула Марья Васильевна. – А ты здесь вообще никто, и звать тебя никак.

– Вот-вот, – подняв указательный пальчик вверх, закивала девушка головой. – Как раз это я и хочу знать. Если я тут никто и звать меня никак, то как я сюда попала? Почему ты на рынке сказала, что являешься теткой моей родной? Объяснись, – сказала Женя, сделав упор на слове «объяснись». – Насколько мне известно, у меня никогда не было родственников. Откуда ты появилась?

– Как это не было родственников? – встрепенулась Марья Васильевна и с удивлением посмотрела на сына, как бы призывая его в помощники. – Твой отец – мой двоюродный брат. Вон и Генка может подтвердить, – все больше и больше хмурясь, говорила тетка, ничего не понимая. – Ты что это, совсем заболела?

– Неужели? – всплеснула Женя руками. – Двадцать пятая вода на киселе, значит? Что-то не помню я, чтобы ты в гости к нам приезжала, – задавала Женя вопросы совершенно спонтанно. Естественно, она даже понятия не имела о том, приезжала ли та к брату в гости или нет, но какое-то шестое чувство ей подсказывало, что сестра с братом были совсем не дружны. Она решила прикинуться ничего не помнящей, чтобы получить хоть какую-то картину о прошлом своей сестры Надежды. И совершенно случайно попала в самую точку.

– Мы были в ссоре. Очень серьезной ссоре, – буркнула женщина. – Давно это было, с тех пор и не знались.

– Откуда же ты взялась? Почему я попала к тебе? Почему живу в этом доме?

– Что ты мне голову морочишь? – начала злиться тетка. – Будто сама ничего не знаешь, – все больше и больше наливалась краской баба, бросая на Евгению ненавидящие взгляды. Девушка, не обращая внимания на визгливые ноты в голосе и покрасневшее от злости лицо «тыквы», задала следующий вопрос:

– Извини, у меня что-то с памятью. Рассказывай, – многозначительно постукивая битой по своей ладони, приказала девушка. Она строго посмотрела на тетку, когда та, поджав губы, не захотела ей отвечать. – Если не хочешь, можешь молчать, – пожала Женя плечами. – Я ведь могу и в другом месте получить информацию. Так ты мне расскажешь, что произошло и что было потом?

– Что произошло, то всем известно. Мой брат вместе с женой, твоей матерью, погибли в автомобильной аварии, а ты жива осталась. Вот после этого на мою голову и свалилась, – пробурчала женщина и бросила на Евгению взгляд исподлобья.

– И сколько же мне тогда лет было? – продолжала допрос Евгения.

– Как это сколько? Сама, что ли, не знаешь? Тринадцать уже исполнилось, – сквозь зубы прошипела тетка. Она сильно злилась, думая, что дрянная девчонка решила поиздеваться над ней. – Натерпелась я с тобой, пока тебя в норму привели после той аварии. Ведь у тебя совсем крыша поехала, сколько по врачам с тобой пришлось таскаться. А сколько денег я на тебя угробила!.. А ты… совсем неблагодарная, – насупилась Марья Васильевна и хмуро посмотрела на Евгению.

– Крыша, говоришь, поехала? И в чем же это выражалось? – не сдавалась Женя, совершенно не обращая внимания на раздражение «тыквы».

– Разговаривать не хотела, вся в себе была. Могла ни с того ни с сего засмеяться или заплакать.

– А где мы жили? Я имею в виду, где мы жили с родителями до несчастного случая? – перебила тетку девушка.

– В квартире жили, в Москве, – пожала женщина плечами. – Слушай, что ты мне голову морочишь? Что за глупые вопросы задаешь? – снова сорвалась на крик «тыква».

– А что сейчас с этой квартирой? – по-прежнему, не обращая внимания на ор тетки, продолжила свой допрос Евгения. Она одарила бабу таким взглядом, что у той сразу же пропало желание спорить с нею.

– Как это что? Я ее в аренду сдала. Кормить-то тебя нужно, а на работу кто ж слабоумную возьмет?

– Значит, я слабоумная? Ненормальная, одним словом? – нахмурила Женя брови. – Ты это хочешь сказать?

– А то не знаешь? Конечно, ненормальная, а я мучаюсь с тобой. Бегаю по всему городу, разыскиваю ее, а взамен кашу на голову получаю. Креста на тебе нет, Надька, вот что я тебе скажу, – снова набирая обороты, все больше и больше распалялась тетушка, заметив растерянное лицо девушки.

Женя глубоко вдохнула, взяла себя в руки и как ни в чем не бывало ехидно улыбнулась «родственнице».

– Ну это ты зря, «тыквочка», крест на мне есть, и я его никогда не снимаю, – вытащив крестик на цепочке из-под футболки, проговорила Женя и поцеловала его.

– Как ты меня назвала? – ошарашенно глядя на девушку, спросила Марья Васильевна и глупо захлопала глазами.

– «Тыквочка», – рассмеялась Евгения. – Тебе это прозвище так идет, прям как будто родилась с ним.

Женя услышала, как с кресла, где сидел Геннадий, донеслось тихое хихиканье. Марья Васильевна тоже это услышала и выпрыгнула из кресла с проворством, которого трудно было от нее ожидать, если учесть, что она весила больше центнера. Она вцепилась сыну в волосы своими коротенькими, похожими на сардельки пальчиками.

– Ах ты, сукин сын, – заорала она. – Над твоей матерью измываются, а ты еще и смеяться вздумал?

Парень взвыл от боли:

– Пусти, я-то здесь при чем? Она обзывается, вот с ней и разбирайся. Пусти, сказал, – еще громче заорал парень и, вскочив с кресла, вылетел из комнаты, как ошпаренный. – Собрались две бабы дуры, разобраться не могут, кто из них кто, а я крайний, как всегда, – ворчал он, распахивая дверь на улицу.

Евгения тем временем заняла только что освободившееся кресло. Закинув ногу на ногу, она молча уставилась на свою так называемую «родственницу» немигающим взглядом.

– Итак, тетушка, я думаю, что нам есть о чем поговорить… – ехидно улыбаясь, сказала Женя. В руках она продолжала держать биту, которой все так же медленно постукивала по своей ладони.

Глава 9

Семен с завидной прытью выскочил из дома и, сев в машину, с силой нажал на педаль газа. Охранник отскочил от ворот, когда мимо него пронесся автомобиль хозяина со скоростью сверхзвукового истребителя. Он вытер пот со лба и пробормотал:

– Гонится, что ли, за ним кто? Чуть не смел меня вместе с воротами.

Буквально за пять минут Семен долетел до края поселка и так резко затормозил у дома № 88, что завизжали тормоза. Джип с его охранниками, которым было дано задание найти Евгению хоть под землей, стоял недалеко от ворот, и Семен сразу же, как только вышел из машины, направился в их сторону. Из джипа выпрыгнул молодой парень и пошел навстречу хозяину.

– Ну, что здесь у вас происходит? – нетерпеливо поинтересовался Семен и угрюмо посмотрел на парня.

– Я и сам ничего понять не могу, Семен Константинович. Она через ворота говорит, что никакая она не Женя, что ее с кем-то спутали, а про вас она вообще никогда не слыхала.

– А это точно она, ты уверен? – нахмурился Семен.

– Вот, смотрите, – и парень вытащил из бокового кармана цифровой фотоаппарат. – Десять минут назад сфотографировал, когда она на верхней ступеньке лестницы стояла и с нами переговаривалась.

Семен взял в руки фотоаппарат и стал всматриваться в маленький монитор.

– Да, это она, никаких сомнений, – пробормотал он. – Что же она тогда голову морочит?

Мужчина резко развернулся и направился к воротам. Отыскав кнопку звонка, он с силой на нее нажал и не отпускал до тех пор, пока не услышал голос девушки.

– Хозяина нет дома, не звоните, – прокричала она.

– Евгения, немедленно выходи, – тоже прокричал из-за ворот Семен. – Ты что это вздумала шутки со мной шутить? Я тебе что, мальчик двадцатилетний? Немедленно открывай ворота.

– Кто вы такой и почему это я должна вам открывать? Мой хозяин будет на меня сердиться.

– Какой хозяин, твою мать? – взревел взбешенный Семен. – Это я твой хозяин и являюсь им уже девять лет. Если ты об этом забыла, то я тебе напомню, как только доберусь до тебя. Ты что там дурочку валяешь? А ну выходи немедленно, иначе я сейчас разнесу эти ворота к чертям собачьим, – и Семен со злостью стукнул по воротам ногой.

– Хулиган, – тявкнула девушка. – Я сейчас в милицию позвоню, – крикнула она и скрылась в доме.

Семен недоуменно хлопнул глазами.

– Что происходит, черт побери? – выругался он и растерянно оглянулся по сторонам. – Штурмом, что ли, мне брать этот дом? Что эта девка себе позволяет? Или у нее появился настолько крутой покровитель, что она уже ни в грош меня не ставит?

Семен повернулся к охраннику и сказал:

– Так, Володя, будьте с Сергеем здесь, и как только появится этот психолог хренов, сразу же сообщите мне на телефон. Я буду пока дома.

Мужчина резко развернулся и, скрипя от злости зубами, пошел к своему автомобилю. Сев за руль, он потер ладонями уставшие глаза.

– Или я дурак, или этот псих накачал Женьку какой-то дрянью, что она всех и все забыла. Если это так, в порошок сотру негодяя, – процедил он сквозь зубы и резко нажал на газ.

Тем временем Надя, притаившись у окна на втором этаже, наблюдала за действиями, которые происходили на улице.

– Чего им от меня надо? – пожала она плечами. – Какая я им Женя? Меня с рождения Надей зовут. И кто это вообще такая, Женя? Скорей бы Виктор приезжал, мне уже страшно, – подсматривая сквозь щелку в шторе, бормотала Надежда. – Похоже, этот тип, что так кричал, уезжает. А эти двое остались. Мамочки, что им от меня нужно? Может, это все тетка Маша? Господи, только не это, я лучше умру, чем вернусь к ней в дом, – подняв глаза вверх, прошептала Надежда.

Через десять минут она снова подошла к окну и увидела, что джипа нигде не видно.

– Наверно, тоже уехали. Наконец-то, – с облегчением вздохнула девушка.

Она спустилась на первый этаж и открыла дверь дома. Никого не увидев, она уже смелее прошла через двор и попыталась через забор заглянуть на улицу. Не получив результата от этой попытки, девушка осторожно отодвинула засов у калитки и высунула свой нос на улицу. И сразу ее рот зажала чья-то твердая рука, девушку выволокли наружу. Она болтала ногами, царапалась, как кошка, но все было бесполезно. Уже через тридцать секунд ее закинули на заднее сиденье джипа, и он, тут же сорвавшись с места, повез Надежду в неизвестном для нее направлении. Она вжалась в кресло и смотрела испуганными глазами на здорового парня, который сел с ней рядом.

– Что вам от меня нужно? – наконец еле слышно выдавила она. – Кто вы такие?

– Жень, может, хватит дурака валять? – сказал парень, который сидел за рулем. – Ты же прекрасно знаешь, кто мы такие. Я у Семена уже четвертый год служу.

Надежда притихла и начала размышлять.

«Похоже, я действительно страдаю провалами в памяти. Надо сделать вид, что я со всем согласна и все прекрасно помню, тогда мне наверняка удастся узнать о себе все. Самое главное, чтобы меня не вернули к моим родственникам, с остальным я уж как-нибудь попробую справиться».

Придя к такому выводу и решению, девушка повеселела и, лучезарно улыбнувшись, сказала:

– Ладно, больше не буду дурака валять. Это я так, подшутить над вами хотела. Все нормально, ребята. Куда едем?

– К Семену, куда же еще? Злой он на тебя, Жень, ты уж там с ним поаккуратней.

– А что на меня злиться? Могут у меня, в конце концов, быть свои личные дела? – пожала девушка плечами, решив, что если уж играть, то играть до конца.

– Это так, конечно, но ты же знаешь, что он не любит, когда самовольничают.

– Он мне что, папа родной, чтобы я перед ним отчитывалась за каждый свой шаг? – фыркнула Надежда и закатила глаза под лоб, соображая, правильно ли она сейчас себя ведет.

Парень, который сидел с ней рядом, посмотрел на нее недоуменным взглядом, но ничего не сказал, а лишь пожал плечами. Надежда, решив, что первый раунд она выиграла, немного повеселела и расправила плечи.

Через десять минут они подъехали к большому дому, и ворота тут же поехали в сторону, пропуская джип во двор. Надежда посмотрела в окошко.

«Да, похоже, этот Семен так же богат, как и Виктор. Домик что надо, последний писк архитектурной моды. Посмотрим, что будет дальше», – и она решительно выпрыгнула из машины.

– Куда идти-то? – повернувшись к водителю, спросила она.

– Ты что, не знаешь куда? Как обычно, – удивленно ответил тот.

– Как обычно? А подсказать не можешь, куда я обычно иду? – невинно хлопая глазами, спросила Надя.

– По лестнице вверх, потом направо, следующий поворот налево, а дальше по коридору, – с сарказмом, прищурив глаза, проинструктировал Надежду парень. – Надеюсь, запомнила и не заблудишься, – одарив ее уничтожающим взглядом, добавил он.

– Спасибо, дорогой, – улыбнулась Надя, показывая два ряда белых зубов.

Она послала парню воздушный поцелуй, быстро развернулась и поспешила к лестнице, которая вела к массивной дубовой двери. На ней висел инкрустированный молоточек рядом с такой же тарелкой.

– Ух ты, – выдохнула девушка, резко затормозив у двери и разглядывая изящную вещицу. Она осторожно взяла молоточек в руки, полюбовалась на затейливый рисунок и ударила им по тарелке. В глубине дома раздался мелодичный, очень приятный звук. – Надо же, – по-детски засмеялась Надя. – Техника на грани фантастики, – и она, еще раз ударив молоточком по тарелке, приложила ухо к двери, чтобы снова послушать, как там внутри дома звенит.

Девушка, не отрывая уха от двери, уже взялась за ручку, чтобы ее открыть, но в это самое мгновение дверь резко открылась, и Надя влетела внутрь дома. Ее ноги заскользили по лакированному паркету, и она, чтобы удержаться на ногах, схватилась за первое, что ей подвернулось под руку. А под руку подвернулась большая напольная ваза с китайским орнаментом. Ваза немного покачалась и благополучно свалилась на пол вместе с девушкой. Раздался треск, и ваза развалилась надвое. Надежда смотрела на дело рук своих широко раскрытыми глазами, сидя на полу. Подняв голову, она встретилась с холодными голубыми глазами мужчины и, нервно сглотнув, пролепетала:

– Я не нарочно, честное слово. Она сама мне под ноги попалась.

Семен резко развернулся и пошел к лестнице, ведущей на второй этаж. Уже подойдя к лестнице, он остановился и, увидев, что Надежда все еще продолжает сидеть на полу и таращить на него глаза, прорычал:

– Иди за мной, разговор есть.

– Уже бегу, – покладисто кивнув головой и поднимаясь на ноги, сказала девушка.

Она торопливо засеменила за мужчиной, несколько раз оглянувшись на разбитую вазу. «Дорогущая, наверное. А я ее на две половинки, одним махом, – закатывая глаза под лоб, сокрушалась Надежда. – Интересно, у меня хватит тех долларов, что в кошельке лежат, расплатиться?» – и она потрогала свой задний карман джинсов, чтобы проверить, на месте ли кошелек.

Когда она поднялась по лестнице, Семен уже стоял у двери, ведущей в комнату. Как только Надежда подошла к нему, он резко распахнул дверь и сделал приглашающий жест. Девушка прошла мимо него и замерла на пороге с раскрытым ртом. Комната потрясла ее своим великолепием. Повсюду на стенах висели картины, а массивный стеллаж из красного дерева от пола до потолка был заставлен книгами в золоченых переплетах. Не успев вволю налюбоваться комнатой, девушка получила ощутимый тычок в спину и, пролетев расстояние до кожаного дивана, приземлилась на него.

– Эй, вы, почему так грубо себя ведете? – возмутилась Надежда.

– Скажи спасибо, что я не прибил тебя еще внизу, прямо на пороге, – процедил сквозь зубы Семен и посмотрел на Надежду уничтожающим взглядом.

– Это вы из-за вазы, что ли, на меня так злитесь? Ничего страшного, я вам заплачу. Сколько она стоит? У меня есть деньги, – скороговоркой выпалила Надя и полезла в карман за кошельком.

– Ты что здесь комедию ломаешь? – взревел Семен. – Хочешь по рогам получить? Это я тебе вмиг устрою. В чем дело, Евгения? Почему я должен искать тебя по всему городу? Где ты пропадала двое суток?

– Я? – изумленно спросила Надя, тыкнув пальцем себе в грудь.

– Ты, ты! Не я же!

– Я была в гостях, – не очень уверенно ответила Надя и с опаской покосилась на огромные кулаки, которыми ей только что пообещали надавать по рогам. Она осторожно почесала свой затылок и уставилась на мужчину широко раскрытыми глазами.

– В гостях, говоришь? У этого психолога, что ли? Ты чего там забыла? И вообще, как ты попала к нему в дом? – нахмурился Семен.

– У какого психолога? – не поняла Надежда.

– Того самого, в доме которого ты сегодня была, – стараясь быть терпеливым, объяснял Семен, готовый вот-вот разразиться площадной бранью. Он едва сдерживал себя, чтобы не выполнить свою недавнюю угрозу и не надавать этой чертовой бабе по рогам, а заодно и по зубам. Семен несколько раз глубоко вдохнул и начал считать до десяти. Он прекрасно понимал, что срываться ему сейчас, то есть ссориться с Евгенией, никак нельзя. Эта непредсказуемая девка может запросто послать его к едрене Матрене, как уже делала не раз, и проигнорировать прием в доме Виталия Витальевича. Это значит, что договор тогда уплывет от него к другому человеку. Досчитав до десяти, он выдохнул и уже почти спокойно снова посмотрел на девушку. – Ты не ответила на мой вопрос, – напомнил о себе Семен.

– Точно, у него я и была в гостях, – обрадованно подтвердила Надя и заулыбалась. – Только я не знала, что он психолог.

– Ты уж не влюбилась ли в него? Может, уже замуж собралась? – вглядываясь в лицо девушки своими глазками-буравчиками, поинтересовался мужчина. – Ты знаешь, чем это чревато, моя девочка. Так что не советую тебе испытывать судьбу.

– Я? Влюбилась? – вскинула Надя брови. – Ха-ха-ха, – засмеялась она. – Нет, я на это не способна. И потом, Виктор мне совсем не пара, мы с ним с разных огородов.

– Не понял. Что значит, с разных огородов? – удивился Семен. – Говори по-человечески.

– А что здесь непонятного? – пожала девушка плечами. – Мы с ним не одного поля ягодки. Теперь понятно?

– Это и дураку понятно, что разного, – хмыкнул Семен.

Он внимательно посмотрел на девушку и нахмурился:

– Что за странный вид у тебя сегодня, Евгения? Лицо какое-то бледное, да и волосы как будто не мыла неделю. Откуда эти джинсы с футболкой, которым место на помойке? Ты что, на маскарад собралась? Или я настолько мало тебе плачу, что ты ходишь в подобных тряпках?

– А что, ты мне много платишь? – вытаращила Надежда глаза, моментально забыв о приличиях в чужом доме, обращаясь к хозяину на «ты». Семен по-своему понял ее вопрос и поднял руку:

– Но-но, милочка, не зарывайся. Ты получаешь чуть ли не в пять раз больше самого крутого менеджера в зарубежной компании. Я твои аппетиты прекрасно знаю, но, хоть тресни, ставку повышать не собираюсь. Я уже тебе говорил, если сумеешь влюбить в себя Виталия Витальевича и я получу договор, тогда и ты внакладе не останешься. Я умею быть благодарным, и тебе прекрасно об этом известно.

– Виталия Витальевича? А это еще кто такой? И почему, собственно, я должна его в себя влюблять? – изумилась Надежда.

– Хватит придуриваться, это уже не смешно. Ты прекрасно знаешь, о ком идет речь. Он от тебя без ума, между прочим, – хмыкнул Семен. – Видно, показала ты ему в ту ночь «высший пилотаж». Сейчас иди и прими душ, приведи себя в порядок. Смотреть на тебя не могу в таком виде, – брезгливо сморщился Семен и снова с удивлением посмотрел на девушку. – В комнате для гостей в шкафу висят два новых платья, примерь, их только сегодня привезли. Через два дня намечен прием у Виталия Витальевича, он пригласил нас с тобой. Для этого вечера я и заказал эти платья. Надень, я посмотрю, которое больше подойдет. Ты будешь на этом вечере гостеприимной хозяйкой в его доме, он так захотел. Ну а потом, естественно, останешься у него столько времени, сколько он пожелает.

– У него что, своей хозяйки в доме нет? – нахмурив брови, спросила Надя.

– Этот вопрос не обсуждается, – рявкнул Семен. – Тебе-то какая разница, есть у него хозяйка или нет? Ты выполняй свою работу, остальное тебя совершенно не касается. Не буду скрывать и повторюсь. Для меня этот человек очень важен. От него зависит очень многое. Так что ты уж там постарайся, а я, в свою очередь, постараюсь потом не обидеть тебя. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду?

– Не очень, – буркнула Надя, но, когда встретилась с удивленным взглядом Семена, тут же улыбнулась и закивала головой, невинно хлопая глазами: – Конечно, понимаю. Что здесь непонятного-то?

– Вот и хорошо. Иди тогда приводи себя в порядок и придешь уже в одном из платьев, чтобы я посмотрел. Ты сегодня прямо на чучело огородное похожа, – вновь с удивлением отметил он. – Давай топай, глаза б мои на тебя не смотрели.

Надежда вскочила с дивана и затравленно огляделась по сторонам.

«Тебе хорошо говорить, иди, – подумала про себя девушка. – Если бы ты мне еще подсказал, куда идти, я была бы тебе очень признательна».

Побоявшись, что снова вызовет нездоровый интерес к своей провалившейся неизвестно куда памяти, Надя вышла из кабинета и пошла по коридору, надеясь, что сумеет найти ту самую комнату для гостей. Она уже прошла половину коридора, как услышала за своей спиной голос Семена.

– Ты куда пошла? Я же сказал, что платья в комнате для гостей.

Надя повернулась на голос и, глупо хихикнув, пробормотала: