Текст книги "Диббук с Градоначальницкой"

Позже Туча рассказал Тане, что сразу после смерти Наташи перевез ее к себе на виллу, нанял сиделок и врачей, доставал из-под полы самые лучшие медикаменты. Но разве могут существовать медикаменты, которые лечат такую боль?

Таня перестала узнавать окружающих. Временами теряла сознание, и это было похоже на кому. Мозг ее не вынес напряжения. У нее началась мозговая горячка, которая, как оказалось позже, и спасла ее рассудок.

Лихорадочное состояние с очень высокой температурой было очень опасным. Таня почти не приходила в сознание, и врачи были уверены, что ей осталось всего несколько дней.

Но молодой организм начал брать свое. К удивлению всех, Таня постепенно стала поправляться. Вскоре спал жар, исчезли мучающие ее приступы лихорадки. Потом перестали выпадать волосы, возвращалось сознание. И Таня начала задавать вопросы.

За то время, что она лежала в беспамятстве, Оксана избавилась от всех вещей Наташи, чтобы ничто больше не могло вызвать приступ. Она тоже переехала на виллу Тучи и преданно ухаживала за Таней. Может быть, благодаря ее самоотверженному уходу Таня и стала поправляться.

Когда сознание ее окрепло, наблюдавший ее психиатр сказал, что тянуть больше нельзя. Необходим удар. Следует рассказать все.

Будет одно из двух – либо сознание окончательно сломается, либо исцелится полностью. Горе надо пережить и оплакать. Непонимание и лживая надежда убивают верней ножа. Поэтому нужно дать возможность организму самостоятельно справиться с потрясением. Таня должна услышать всю правду и осознать, что произошло. Другого пути нет.

И Туча рассказал – скупо, по-мужски, без излишних эмоциональных подробностей, называя только сухие, жесткие факты. Таня снова потеряла сознание. Потом очнулась. С ней случилась истерика. Несколько часов она страшно плакала, заходясь в таких рыданиях, от которых у всех, кто находился на вилле, разрывалось сердце. Но потом она стала стремительно выздоравливать. Здоровый рассудок вернулся к ней. Таня стала учиться самому тяжелому жизненному умению из всех – умению жить со своей утратой.

У нее это получилось. Сильная воля давала о себе знать. Таня поднялась с постели, начала двигаться, снова стала красиво одеваться. Она осталась жить.

Единственное, о чем не сказал ей Туча, из какой-то странной, совсем не свойственной ему стыдливости, – это о Володе Сосновском. Туча много видел, знал и пережил в своей жизни. Но слов, которые Сосновский бросил в лицо убитой горем матери, он не мог понять.

Перед Тучей раскрылся какой-то страшный момент, осознать который он был просто не в состоянии. А потому об этом предпочел промолчать.

Не рассказывал Туча также о том, как стремительно стал гибнуть Володя Сосновский. На самом деле Туча внимательно следил за его судьбой все это время. Но Таня не вспоминала о Володе. За все это время – ни слова. И Туча не знал, радоваться этому или печалиться.

А потом у Тани появилось развлечение, и даже некая цель, которая еще скорее заставила ее вернуться к жизни. Она стала замечать, что Туча и Оксана явно неравнодушны друг к другу.

То, что Туче нравится Оксана, Таня увидела давно. Но очень скоро и Оксана влюбилась в Тучу, безбожно его идеализируя – по романтичности и неопытности своей натуры. Таня не стала ее разочаровывать. Ей вдруг страшно захотелось их поженить.

Но ее мучила жуткая мысль – мысль о том, что всем, кто окружает ее, она приносит только беды и отчаяние. Возможно, это было следствием ее жутких грехов, в которых она не всегда отдавала себе отчет. Тане вдруг стало казаться, что если она устроит благое дело, сделает счастливым своего друга, то судьба будет более благосклонна и милостива к ней, избавит ее от бед. Глупая, конечно, мысль, но Таня принялась интриговать изо всех сил. И вскоре усилия ее увенчались полным успехом – Туча и Оксана поженились.

На свадьбу Таня не пошла – не могла из-за своего траура. Но сразу после свадьбы Тучи она упросила друга разрешить ей жить отдельно. Таня хотела этого очень давно. Она чувствовала, что готова вернуться в нормальную жизнь, и очень хотела попробовать.

Туча сначала долго не решался. Консультировался с психиатром и доктором Петровским, который принимал самое активное участие в судьбе Тани. Оксана даже плакала, говорила, что будет скучать. Но Таня убедила ее, что видеться они будут очень часто, приезжать друг к другу в гости.

За это время Туча стал большим человеком в городе. Он создал тесные деловые отношения с руководством большевиков, которые так же любили деньги, как и все остальные люди. К тому же НЭП быстро приучил чиновников к взяткам. А потому дела Тучи стремительно пошли в гору.

Заплатив кому следует, он добился настоящего ордера на жилье. Таня получила первое и единственное в жизни свое жилье – комнату в 23 квадратных метра в большой коммунальной квартире, в доме на углу Торговой улицы и улицы Пастера. Она была большой и светлой, с окнами, выходящими на солнечную сторону. Это было первое в жизни Тани жилье, откуда ее уже никто не мог выгнать. А в ордере на получение жилплощади стояли ее имя и фамилия – Татьяна Ракитина.

Таня была в восторге! Она тут же окунулась в водоворот новой жизни – принялась покупать мебель, какие-то безделушки для дома. Вдруг выяснилось, что у нее есть деньги – Туча сохранил их еще со времен Кагула. Без зазрения совести Таня вскрыла и два принадлежащих Кагулу тайника, о которых знала только она, в твердой уверенности, что имеет полное право на эти деньги.

Эта комната стала тем самым исцеляющим фактором, который полностью вернул ее к нормальной жизни. В квартире, кроме Тани, проживало еще пять семей. Четыре из них были простыми семьями рабочих, выходцев из сельской местности, которые обустроились в городе. Нагловатые, хамовитые, но не сильно агрессивные. Таня быстро наладила с ними терпимые отношения.

А вот пятой в квартире жила бывшая учительница французского языка в женской гимназии Изольда Франц. Это была дама весьма почтенного возраста, настоящая француженка – до мозга костей! Каким же удовольствием для Тани стала дружба и общение с этой женщиной! Таня восхищалась ее манерами, ее безупречным изяществом и благородством. А главное, каким же удовольствием было пусть и коряво говорить с ней на давно забытом французском!

Эта дама стала воспоминанием из другого мира, воспоминанием о прошлой жизни, которые Таня хранила в глубинах сердца. От Изольды Франц веяло тем миром, который мог бы стать миром Тани, но не станет им – уже никогда.

Между ними моментально вспыхнула дружба. И множество вечеров Таня провела в гостях у своей замечательной соседки, которая, добродушно лопоча на ломаном русском и потчуя Таню скверным чаем, даже не подозревала, что залечивает ее душевные раны.

Впрочем, Изольда догадывалась, что Таня пережила какое-то страшное горе, а потому проявляла к ней особенное участие и теплоту. Горе было привычным в мире. Разве существовала в те дни хоть одна семья, в которую не пришло горе, где никто из родных, любимых людей не умер от кровавых ран, от голода или от тифа, не был растерзан яростно рвущейся в бой толпой или не пал жертвой клокочущей ненависти и злобы, которые всегда заканчиваются смертью?

Не было таких. Кровоточащие раны утрат приходили в каждый дом. И чуткая француженка боялась задавать Тане вопросы, чтобы не вскрыть едва засохший рубец на ее душе.

Сама Изольда никогда не была замужем, и детей у нее не было. Она мирно и счастливо жила в окружении двух старших сестер, пока не грянул гром разрушения империи, а любимый город не погрузился в кровавый хаос. Потомственные дворянки, сестры не могли принять власть большевиков. Они начали собираться в Париж.

И вот тут-то Изольда совершила поступок, проявила характер, чего никто не ожидал от этой тихой, серенькой мышки. Она отказалась ехать с сестрами в Париж. Те были сначала в недоумении, а затем пришли в ярость.

Но Изольда была непреклонна. Не поедет – и все. Ни за что не покинет Одессу, которая стала ей родной. Родители ее приехали в Одессу из Франции, когда ей исполнился всего год, она не помнила Франции, а язык знала потому, что на нем говорили в ее семье. Изольда не хотела уезжать. Она и не уехала.

Ей пришлось навсегда попрощаться с сестрами, которые все-таки сели на один из бежавших из Одессы кораблей. Изольда продолжала работать в гимназии. Когда гимназии исчезли, начала давать уроки французского языка.

Большевики назначили ей небольшую пенсию. Даже иногда ее приглашали для переводов в официальные учреждения. В общем, пожилая дама тихо жила в этой квартире, пока не появилась Таня. Изольда очень радовалась дружбе с ней: это помогало ей переносить одиночество, которое становилось особенно мучительным по вечерам.

Глава 7
«Менора колдунов», или «заблудившихся душ». Библиотека при синагоге. История Аарона Нудельмана. Просьба раввина

Но несмотря на то что жизнь ее стала налаживаться к лучшему, Таня очень часто приезжала к Туче, прекрасно понимая, что этот человек спас ей жизнь.

И вот судьба снова привела ее в гостиную Тучи, где очередная логическая загадка моментально завладела ее разумом и сердцем. А почему, Таня и сама не смогла бы объяснить.

Раввин тяжело вздохнул, обвел пристальным, уставшим взглядом всех присутствующих и сказал немного изменившимся голосом:

– То, что вы сейчас услышите, должно остаться исключительно между нами и никогда не выйти за пределы этой комнаты. Моя тайна опасна.

– Зуб даю! – фыркнул Туча, а Таня насторожилась – вступление ей не понравилось.

– Из синагоги исчезла одна очень сильная вещь, – сказал раввин, – а мой друг из-за нее умер страшной смертью.

– Как это – исчезла? – Таня предпочла уточнить.

– Была украдена, – прямо сказал раввин.

– Как умер ваш друг? – Таня не сводила с раввина внимательных глаз.

– Он был убит. Задушен.

– Убийцу нашли?

– Нет.

– Где находилась эта вещь?

– В синагоге.

– Опаньки… – вмешался Туча, – да шо то за гембель такой? Ни в какие уха не заслышал, шо швицеры синагогу брали. Как за то я не знал?!

– Синагогу не обворовали, – вздохнул раввин, – никто не взламывал дверь, не влезал в окна. Просто эти люди проникли в пристройку рядом с библиотекой, где стоял шкаф. Я и сам узнал об этом не сразу. Аарон молчал. Ничего больше не пропало. Но эта вещь пропала. Я никому не говорил, что кто-то грабил синагогу. Ее не грабили. Но лучше бы это были обыкновенные воры.

– Что это за предмет? – нахмурилась Таня.

– Мне сложно об этом говорить. Это культовый предмет. Но он не совсем связан с нашей религией.

– Если вы не скажете, что это такое, нам будет сложно вам помочь, – вся эта история нравилась Тане все меньше и меньше.

– Это заколдованная менора – так называемая «менора колдунов», или «менора заблудившихся душ», – прямо сказал раввин. – Она используется в каббалистических ритуалах и, по легенде, корни ее уходят еще к войне с Римской империей. Я даже не знал, что она может находиться у нас. Описание ее нашел мой друг Аарон Нудельман.

– Менора? – удивилась Таня. – Что это?

– Простите, я забыл, что вы не иудейка. Менора – это ритуальный светильник. Подсвечник с семью свечами. Но в той меноре, о которой я говорю, было шесть свечей.

– Каким же свойством обладает этот предмет, если им так интересуются колдуны? – Таня вдруг почувствовала жгучий интерес, все ее раздражение как рукой сняло.

– По легенде, эта менора обладает свойством воскрешать мертвых, – сказал раввин.

– Воскрешать мертвых?… – Таня подалась вперед. – Но это невозможно! Или… возможно?

– Я не знаю. Я говорю о легенде, которая описана в каббалистических книгах. Все это относится к еврейской мифологии и не имеет отношения к нашей религии. Я имею в виду веру в подобные сверхъестественные свойства. Но много людей верят в это.

Таня вдруг обернулась и с удивлением поймала на себе взгляд Тучи, который буквально не сводил с нее глаз. В них ярким пламенем горела тревога. Она поняла, что Туча очень сильно беспокоится за ее рассудок, тревожится о том, какое страшное влияние слова «воскрешать мертвых» могли оказать на нее. Таня грустно улыбнулась и покачала головой. С ней все было в порядке. Она давно не верила в детские сказки, напрямую связанные с человеческой душой. А потому так и сказала, больше для того, чтобы успокоить Тучу:

– Я не верю в это. Это просто легенды, не больше. Никто не способен воскрешать мертвых.

– И я не верю! – с живостью отозвался раввин. – Но это предмет старинного культа, о нем много говорится в древних рукописях. И люди, которые занимаются мистикой, а таких немало, мечтали бы им завладеть.

– Как он вообще к вам попал, если вы даже не знали, что он находится у вас? И, по-видимому, долгое время? – уточнила Таня.

– Мы всегда собирали библиотеку из записей имущества еврейских семей, которые умерли либо пострадали от погромов, – с горечью сказал раввин. – Мы делаем это, чтобы сохранить нашу историю, традиции нашего народа. Под подобные вещи выделена отдельная комната в здании рядом с синагогой. Этим и занимался Аарон Нудельман – разбирал, что имеет ценность, а что нет.

– А сколько денег это стоит? – вмешался в разговор Туча. – Может, хто забрал, як за цацку? Просто продать?

– Да, это дорогой предмет, – вздохнул раввин. – Сама менора сделана из редкого белого золота и украшена лунными камнями по количеству свечей. К подсвечникам прикреплены шесть ограненных лунных камней. Сами камни стоят дорого. А вот золото…

– Вот це шухер! – присвистнул Туча. – Белое золото! Да за такую цацку кто хочешь башку зашибет! Це ж такой кусок, шо поперек горла не встанет! Тут хто угодно всем тухесом зашкрябается, шоб до такой цацки добраться! Зуб даю!

– Стоимость белого золота не главное, – возразил раввин, – к тому же, надо разобраться еще, что это золото. Менора была покрыта слоем серой краски и выглядела так, словно сделана из простого металла. Обычный вор никогда не разглядел бы в ней драгоценность.

– Зачем ее замазали? – удивилась Таня. – И кто это сделал?

– Я не знаю, – пожал плечами раввин, – уже в таком виде менора попала к нам. Очевидно, тот, кто так поступил, не хотел, чтобы в ней увидели кусок золота и просто расплавили. Так часто поступают с предметами, которые стоят дороже денег.

– Ой, не кажите… – начал было Туча, но под строгим взглядом раввина осекся и замолчал. Таня лишь улыбнулась.

– Кто это – Аарон Нудельман, кем был ваш друг? – спросила она.

– Его история связана с нашей синагогой, которой он всегда уделял много времени долгие, долгие годы… – начал рассказ раввин. А Таня задумалась, пытаясь представить то место, о котором шла речь, – не самое лучшее место в Одессе.

Водяная Балка раньше была крупным одесским оврагом, впадавшим в море у Пересыпи. В 1792 году там построили самую крупную синагогу в городе. Со временем она стала самой старой. Здание синагоги действительно было очень большим. К нему вплотную прилегал еще один дом. Там находилась библиотека, нечто вроде духовной школы, помещения для служителей и жилье раввина, который жил при синагоге.

Синагога располагалась на склонах внизу, ближе к Балковской улице. Место было выбрано не случайно: поблизости находился крупный еврейский поселок с самым большим количеством евреев во всем городе.

Балка же называлась Водяной потому, что здесь было два десятка колодцев, настолько глубоких и больших, что они могли снабжать водой весь город, в котором всегда были проблемы с водой. А потому реку запрудили и сделали нечто вроде резервуаров.

Самый крупный пруд оказался в Дюковском парке, на бывшей даче Ришелье – его даже называли «городской ставок». А Водяная Балка стала центром снабжения водой Одессы, особенно после гражданской войны, когда с водой в городе стало совсем плохо. Ее в огромный бочках возили в разные районы. Подводы направлялись к центру по Градоначальницкой улице, бывшей Градоначальничьей, где была самая удобная дорога для подъема в город.

Раввин обо всем этом вкратце упомянул, прежде чем перейти к рассказу про Аарона Нудельмана. По его словам, в жизни Нудельману повезло больше многих евреев, но тот этого не понимал. Аарон был ученым человеком, преподавал историю и латынь. Было у него и хобби – изучение древних рукописей на идиш, которым он занимался в свободное время.

Почему повезло? Потому, что никто из его родных не погиб в погромах 1905 года и в тот год, когда в Одессу вошли банды атамана Григорьева. От погромов его семье удалось спастись потому, что Нудельманы жили на Виноградной улице, которая шла вниз от Балковской на Молдаванке, почти рядом с Бугаевкой. А в 1919 году погромы, устроенные Григорьевым, прокатились по Градоначальницкой, спустились к Балковской, но не пошли вниз. В районе Балковской их удалось остановить силами людей Мишки Япончика и отрядами вооруженной еврейской самообороны. А потому евреи, которые жили ниже, оказались спасены.

Да, жена Нудельмана умерла – но умерла в своей постели от болезни, а совсем не так, как множество еврейских женщин, которые подверглись бесчестью, а потом были забиты до смерти.

Раввин пытался сказать это Нудельману, но тот не понимал. Он всегда был достаточно жестоким, злопамятным и завистливым человеком и плохо относился ко многим людям.

Когда в городе установилась советская власть, гимназии были закрыты и Аарон Нудельман остался на улице, раввин предложил ему работу в синагоге. Он должен был заведовать библиотекой и разбирать вещи, которые остались от еврейских семей. Нудельман согласился, но раввин подозревал, что согласился вынужденно, скрепя сердце.

Сын его Наум к тому времени работал механиком в автомастерской, он с детства неплохо разбирался в технике. Так и жили они вдвоем, пока в жизни Аарона Нудельмана не произошла трагедия – Наума убили бандиты. Старик остался один. Характер его совсем испортился. Он перестал общаться с людьми, все время проводил в библиотеке. Раввин не раз пытался говорить с ним, но это было совершенно бесполезно.

Однажды один из служителей сказал раввину, что в здании рядом с синагогой по ночам все время горит свет. Это продолжается довольно долго. Ночные огни в синагоге начали уже пугать местных жителей, которые распускали слухи о том, что там завелись призраки – мол, души убитых в погромах евреев приходят по ночам молиться.

Раввин знал, как опасно появление таких слухов: слишком тонок был лед, покрывший почву раскаленной ненависти в обществе, ведь с 1919 года прошло не так много времени. Раввин всегда видел дальше всех остальных, а потому понял, что с этим странным явлением надо что-то делать.

Он решил подкараулить в одну из ночей того, кто ходит по пустому зданию. Чтобы избежать слухов, раввин решил отправиться один. Злых духов он не боялся, прекрасно зная, что намного опаснее злых духов и призраков живые люди.

Раввин занял место для засады напротив здания, скрывшись в тени забора. И действительно, ровно в полночь в одном из окон вспыхнул свет. Был он похож на свет керосиновой лампы. Спустя минут сорок этот свет начал перемещаться по разным комнатам и даже этажам.

Тут раввин не выдержал. Отперев своим ключом входную дверь дома, которая оказалась заперта, он вошел внутрь и поднялся на второй этаж – туда, где чаще всего мелькал этот неприятный огонек пламени.

Какого же было удивление раввина, когда в помещении библиотеки он застал… Аарона Нудельмана. С керосиновой лампой в руке тот расхаживал по библиотеке, по разным комнатам, словно искал какие-то тайные, только ему одному известные предметы.

При виде раввина Нудельман смутился. Раввин был зол, он потребовал объяснений. Аарон пытался уйти от ответа. Разговаривая, они оказались в комнате, где стоял рабочий стол Нудельмана.

И вот тут-то, на столе, раввин увидел совсем старую менору серого цвета. Она показалась ему странной. Не только тем, что в ней было не семь, а шесть свечей, как быть не должно, но и тем, с какими предосторожностями, с какой аккуратностью Нудельман разложил этот предмет на своем столе.

Раввин потребовал сказать, что это такое. Нудельман отказывался. Раввин пригрозил, что выгонит его с работы. Тогда, очень нехотя, Аарон рассказал историю этой меноры.

Раввин пришел в ужас и потребовал, чтобы Нудельман избавился от страшного предмета. Но тот снова был непреклонен. Он сказал, что ищет в документах условия и подробности древнего ритуала, чтобы воскресить своего сына Наума. И что если раввин будет препятствовать ему в этом, то он, Нудельман, его убьет.

В этот момент раввин увидел перед собой одержимого. Этот человек либо сошел с ума, либо в него вселился злой дух из еврейской мифологии – диббук. По крайней мере Нудельман так и выглядел. Спорить или угрожать было бессмысленно.

Поэтому раввин сделал единственное, что мог сделать: разрешил свихнувшемуся старику продолжать свои исследования и искать ритуал, но не делать это по ночам, так как ночные огни, блуждающие по синагоге, могут стать причиной волнений и принести вред очень многим людям. Нудельман согласился с доводами раввина. А потому решил приходить в библиотеку на рассвете, когда уже не нужен будет искусственный свет.

Так и договорились. Тайком от Нудельмана раввин попросил одного из своих доверенных учеников собрать все документы по «меноре колдунов», которые удастся найти. Ученик выполнил задание. Документов оказалось очень мало. Но то, что прочитал раввин, повергло его в шок.

За менорой всегда охотились служители различных культов, не останавливаясь перед убийством. Путь смертей и крови – такая судьба ждала человека, душой которого завладевала проклятая реликвия.

Раввин потерял сон. Он чувствовал, что эта страшная находка способна причинить его народу только зло. Поэтому он принял ужасное решение: выкрасть менору у старика Нудельмана и ее уничтожить.

Но через три дня Аарон сам пришел к нему. Был он белее снега и выглядел так плохо, что раввин перепугался, не заболел ли он. Нудельман попросил раввина подняться вместе с ним в комнату при библиотеке. Встревоженный раввин поднялся. Дальше его глазам открылось одно из самых страшных зрелищ, которые он только видел в своей жизни.

Комната была полность разгромлена. Этот страшный разгром коснулся всего, что находилось внутри. Книги были вывалены из шкафов и разорваны, стол Нудельмана перевернут и выволочен на середину комнаты, окно разбито. Из пола вывернули доски. Но самое страшное было не это.

Самым страшным были следы крови – на полу и на стене возле окна. Дрожащим голосом Нудельман сказал, что менора исчезла. Он хранил ее в запертом ящике своего стола. И, судя по всему, в этой комнате убили человека.

Преодолевая тошноту, раввин принялся осматривать все подробно. И очень скоро его насторожило количество крови на полу и на стене. Ее было слишком много. На первый взгляд, намного больше, чем было в человеческом теле.

Раввин запер комнату, велел Нудельману никому не говорить ни слова и бросился в Еврейскую больницу, где работал его знакомый врач. В небольшую банку раввин собрал образцы крови. К счастью, его знакомый был на месте. Раввин попросил провести анализ и определить, чья эта кровь. Врач пообещал сделать анализ быстро. Два часа раввин мучился в приемном покое больницы, испытывая немыслимые страдания. Ведь если анализ покажет, что кровь человеческая, придется обращаться к властям. А слухи о том, что в синагоге убили человека… Кто знает, какое горе они принесут?

Через два часа врач появился с хорошим известием. Кровь не принадлежала человеку, она была свиной, и, очевидно, ее взяли на бойне. Судя по количеству, о котором рассказал раввин, несколько ведер. На бойне всегда есть свежая кровь, так как ее продают для изготовления кровяной колбасы.

С чувством неимоверного облегчения раввин вернулся обратно. Нудельман все это время провел внутри синагоги, и раввин подумал, что тот молился. Однако услышав, что кровь не человеческая, а свиная, и значит, убийства не произошло, Нудельман неожиданно развеселился.

Он вдруг заявил раввину, что знает, кто это сделал, и постарается вернуть пропажу в ближайшие дни. Ничего страшного не произошло. Просто некие авантюристы вышли на его след. Он вернет артефакт, и после этого раввин сможет сделать с ним все, что захочет. Он, Нудельман, уже понял, что с помощью меноры воскресить мертвого человека нельзя, это глупые сказки. И, значит, ее лучше уничтожить.

Больше Аарон Нудельман в синагоге не появлялся. Прошла неделя. Не выдержав, раввин пошел к Нудельману домой, на Виноградную. Дом был заперт. По словам соседей, старик уехал куда-то дней шесть назад. Раввин не знал, что и думать.

Он отправился в милицию и подал заявление о пропаже Аарона Нудельмана, 74 лет, сотрудника библиотеки при центральной синагоге. Результат последовал через два дня. В синагоге появился сотрудник уголовного розыска и попросил опознать найденный труп. По его словам, труп идеально подходил под описание пропавшего старика. Раввин поехал в морг. И там опознал Аарона Нудельмана. Его задушили…

Дрожащим голосом раввин поведал подробности убийства в Чубаевке. Туча и Таня слушали, затаив дыхание. Подобного финала истории никто не ожидал.

– Что он делал в Чубаевке? – нахмурилась Таня.

– Не имею ни малейшего представления!

– А больше никто из служителей синагоги не пропадал? – допытывалась она.

– Никто. Все по-прежнему. Мы даже вычистили комнату, вставила стекла в окна и скрыли все следы происшедшего, – сказал раввин.

– Есть подозрения, кто его убил? – прямо спросил Туча, которому очень не понравился рассказ раввина.

– Нет. Даже не представляю, – сказал раввин.

– Плохо. Очень плохо пахнет… Воняет за версту, – вздохнул Туча.

– Потому я сюда и пришел, Изя, – ответил раввин, – ты моя последняя надежда. Если этих людей не остановить, прольется много крови. Нужно уничтожить эту менору. В ней зло. Я прошу тебя найти менору и тех, кто убил моего друга.

– Хорош друг! – фыркнул Туч. – С такими друзьями и враги не нужны!

– Несмотря на все, он был мне другом. Его разум помутился от страданий. Он не был виноват в своем грехе. Страдания искажают душу, тяжело жить с ними. Вы ведь знаете это, – раввин посмотрел на Таню, и она отвела глаза.

– Ладно уж… – вздохнул Туча, – найду я вашу цацку и тех выродков, шо старика замочили. По своим каналам найду. А шо с ними делать потом?

– Делай с ними сам, что хочешь, – сурово ответил раввин, – мне они не нужны. Я просто хочу понять, кто и зачем. И за что. А менору отдай мне. Ее нужно уничтожить. Это золото никому не принесет добра. Оно проклято. Тот, кто прикоснется к нему, погибнет страшной и мучительной смертью.

Старик встал. Туча и Таня поднялись тоже. Наклонив голову, он медленно пошел к выходу из гостиной. Туче вдруг показалась будто в сгорбленной спине этого старого человека сосредоточилась вся мировая скорбь.