Текст книги "Тень драконьего крыла"

Глава 8

Меня разбудило ощущение чьего-то присутствия. Я никогда не боялась темноты или рожденных воображением прячущихся в ней монстров, но перемещение в Дагорию значительно повлияло на мою картину миру – причем в прямом смысле. Поэтому, заметив у окна чей-то силуэт, я первым делом испугалась, затем инстинктивно натянула одеяло до самого подбородка и только после, усилием воли взяв себя в руки, настороженно спросила:

– Кто здесь?

На ум сразу же пришли сюжетные повороты фильмов ужасов, которых я вообще-то смотрела немного. Но ночь, темный силуэт на фоне окна и мой вопрос прекрасно в них вписывались.

Практически сразу после моих слов загорелась пара магических огней, выцепивших из полумрака уже знакомую фигуру.

– Прости за поздний визит, – сдержанно улыбнулась Кларисса. – Завтра у меня не будет времени, а поговорить нам нужно.

«Что-то слишком много желающих со мной поговорить», – промелькнуло в мыслях, но я скорее была довольна ее приходом, чем наоборот.

Несмотря на внезапное пробуждение и чугунную голову, возможность получить дополнительную информацию не могла не радовать.

Сегодня на Клариссе был жемчужно-серый брючный костюм, сидящий просто безупречно. Волосы мягкими волнами ниспадали на спину, на шее поблескивал маленький, похожий на бриллиант камушек, а на руках виднелись ажурные черные перчатки. Довершала образ миниатюрная черная шляпка на манер двадцатых годов.

– У меня есть ответ на твой главный вопрос, – произнесла Кларисса, подойдя чуть ближе. – В тебе просыпается ментальный дар, Эльвира. И если ты хочешь вернуться домой, должна сделать все возможное, чтобы о нем никто не узнал.

Осознать услышанное вот так с ходу не удалось. Слова феи звучали бы как откровенный бред, не служи они логичным объяснением слиянию наших с Шайрэном сознаний. Он пытался проникнуть в мои мысли, а я машинально использовала магию, чтобы закрыться, и нечаянно заглядывала в его воспоминания… Такое ведь может быть? Или все-таки нет?

– Хотите сказать, это из-за моего… дара у нас с лордом Райхаром возникли такие странности при ментальном контакте? – ошарашенно спросила я. – Но, насколько я понимаю, его магия очень сильна. А я, даже если и обладаю какими-то способностями, никогда ими не пользовалась. Разве смогла я бы ему противостоять?

– Правильный вопрос, – кивнула Кларисса. – Менталистика – одно из самых неоднозначных и сложных направлений в магии. Зачастую случается так, что нераскрытый потенциал в этой области проявляет себя самым неожиданным образом. Твой дар еще не проявился полностью, ты пользуешься им стихийно, но, судя по признакам, он силен. Ты ведь помнишь, что я говорила о попадании сведений о магии в Закрытый мир? – без перехода спросила она. – Магический талант не стереть, как память. Если до совета дойдет слух, что ты обладаешь магией, домой тебя никто не отпустит. Даже мне вмешиваться в ход событий станет гораздо трудней.

Перспективы вырисовывались плачевные… с одной стороны. А с другой… Господи, да кто хотя бы раз, пусть даже в детстве, не мечтал иметь волшебные способности? Это же невероятно!

Я непроизвольно посмотрела на свои руки, будто ожидая, что сейчас в них появится волшебная палочка или, на худой конец, с пальцев сорвется россыпь искр. Первый восторг продлился ровно до того момента, пока его не вышибло абсолютным пониманием того, какими проблемами все это грозит.

После того как узнала об огромной разнице во времени между Дагорией и Закрытым миром, я несколько раз ловила себя на мысли, что могла бы задержаться здесь чуть дольше, чем собиралась изначально. Но навсегда – ни за что. Какая участь меня ждала бы, останься я в Дагории? Отбор невест рано или поздно подойдет к концу, и в лучшем случае я его не выиграю. Что потом? Останусь одна не просто в чужой стране, а в чужом мире – без связей, без родни, без поддержки. Начинать с нуля всегда сложно, а уж в незнакомом, полном неизведанного мире – и подавно.

– Как мне скрыть свою магию? – наконец спросила я.

Не то чтобы я абсолютно доверяла Клариссе, но пока все ее слова только подтверждались, и оснований подозревать ее в обмане у меня не было.

– Если позволишь, я помогу. – Подойдя к кровати, она протянула ко мне руку. – Полностью запечатать магию не удастся, но можно сделать так, чтобы она не проявлялась слишком часто.

Немного помедлив, я кивнула, и фея положила ладонь мне на лоб. Кожи коснулась приятная прохлада, через несколько мгновений распространившаяся по голове и словно бы заполнившая само сознание.

– Позволь Шайрэну еще раз просмотреть твои мысли, – посоветовала Кларисса. – А после избегай всяческих подобных контактов. В последующих испытаниях они не понадобятся.

Оказавшись в Междумирье – единственном постоянном пристанище фей, Кларисса перенеслась в департамент, где ее уже дожидалась тройка верховных. Длинные светлые коридоры, за которыми виднелся лишь серый туман, она преодолела в считанные секунды… или минуты, а может, часы. Время – самая непостоянная, не поддающаяся измерению величина – здесь то растягивалось, то замедлялось, а то и вовсе замирало, останавливая стрелки на многочисленных, встречающихся на каждом шагу часах.

Высокая двустворчатая дверь распахнулась с ее приближением, пропустив Клариссу в просторный кабинет. За долгие тысячелетия феи привыкли ценить комфорт, и все убранство этого помещения было не только выполнено с безупречным вкусом, но еще и с максимальным удобством.

Как ни парадоксально, при всех своих способностях феи предпочитали не столько опережать время, сколько идти с ним в ногу. Поэтому предметы интерьера регулярно обновлялись современными умельцами Дагории, а наделенные магией вещи соседствовали с последней техникой, приобретенной в Закрытом мире, который непосредственно для фей закрытым не был.

– Ты берешь на себя слишком многое, – не размениваясь на приветствия, высказалась Алария. – Мы не имеем права влиять на решения смертных.

– Я и не влияю. – Кларисса повела плечом. – Всего лишь подталкиваю к необходимому шагу, что нам и полагается делать.

– Необходимому для кого? – задала резонный вопрос Алария. – Ты открыто, не для проверки врешь человеку, а это непозволительно. Тебе дали шанс проявить себя, раз уж именно у тебя случилось видение. Мир стоит на пороге войны, ошибиться нельзя.

Кларисса посмотрела верховной в глаза:

– Ошибок я не допущу.

Алария усмехнулась:

– За свое бессмертие ты и так допустила их слишком много.

Кларисса сохранила невозмутимость, едва подавив позыв вздрогнуть. Она действительно совершила множество ошибок, неоднократно преступала законы фей, из-за чего не раз была близка к изгнанию. Ей никогда не приходилось ни о чем сожалеть, хотя раскаяние она научилась изображать блестяще. Но одно прегрешение преследовало ее и по сей день, вынуждая если не раскаиваться, то испытывать нечто, очень на это похожее. И бояться.

Страх – одно из тех чувств, что находились для фей под запретом. А Кларисса боялась, больше всего на свете боялась, что ее тайна раскроется. Она приложила очень много сил, чтобы сохранить свою главную ошибку в секрете, и продолжала прикладывать до сих пор.

Убедившись, что Алария имела в виду не это, Кларисса успокоилась и, заняв место рядом с верховными, подключилась к обсуждению насущных вопросов. Они все так или иначе касались драконьего клана Райхар, с которым сейчас неразрывно переплелась судьба всей Дагории.

Феям, как никому другому, было известно, что порой судьба целого мира может зависеть от какой-то на первый взгляд мелочи: от сделанного кем-то выбора или совершенного поступка. Каждая жизнь – тонкая вьющаяся нить, переплетающаяся с другими и создающая прочные узлы. А порой нити сплетаются в такие тугие клубки, что распутать их не под силу никому. Даже феям.

Следующие несколько наполненных учебой дней пролетели, как одно мгновение. Об испытаниях пока никто не говорил, и все, что делали участницы, – это занимались, зубрили и применяли на практике новые знания. Зато нам озвучили главное правило отбора: каждую неделю, за исключением первой, будет выбывать одна участница. Таким образом, имя победительницы станет известно уже в начале второго месяца весны. Эта же неделя была скорее вводной, позволяющей девушкам адаптироваться на новом месте и привыкнуть к своему теперешнему статусу. На деле же – и я в этом не сомневалась – наверняка за нами и сейчас неотрывно следили, детально присматривались и делали выводы.

Училась я старательно. Естественно, не из-за желания выиграть, которое у меня отсутствовало напрочь, а потому что мне было действительно интересно. Что до Шайрэна, то с нашего последнего разговора он ко мне не подходил ближе, чем того требовало общение куратора с участницей отбора. Меня это более чем устраивало, хотя изредка я и ловила на себе его внимательные взгляды. Когда это случалось, хотелось повести плечами, чтобы сбросить с себя физически ощутимую тяжесть.

Очень часто я возвращалась мыслями к нашей встрече с Клариссой и думала о своем даре. Вот так просто взять и осознать, что у меня есть какая-то магия, я не могла. Точнее, умом-то понимала, а вот сердце верить отказывалось. Иногда на меня вообще накатывало какое-то авантюрное сумасшествие, и перспектива остаться в этом мире, да еще и с магией, казалась очень даже заманчивой. Впервые я всерьез об этом задумалась на уроке истории. Магистр Торрон снова вскользь упомянул о своем преподавании в престижной магической академии, и я неожиданно представила себя ее студенткой.

«Эльвира Соколова и Академия пяти стихий». Прямо название мирового бестселлера…

Правда, безумие долго не продлилось, и я постаралась о таком не думать. Все же становиться героиней волшебной саги в мои планы не входило.

Сегодняшний день почти не отличался от последних – по крайней мере, так я думала в первой его половине. Ежедневно после урока истории мы в сопровождении Дрейка привычным маршрутом шли в столовую, где для нас традиционно накрывали обед. Обычно в это время коридоры были пусты, но сегодня до нас донесся звонкий женский голос. А вскоре из-за поворота вышла и его обладательница – женщина лет сорока, привлекающая внимание не столько природной красотой, сколько наведенным лоском и блеском массивных украшений. За ней следовали две девушки-двойняшки – на обеих были одинаковые платья, а прически представляли собой уложенную венком косу.

– Вэйра Иветта, – склонил голову Дрейк, как только процессия приблизилась.

Поклоны к этому моменту у всех девушек были доведены до автоматизма, и мы незамедлительно их исполнили. Я тут же припомнила, что вэйрой называют жену правителя, а следовательно, перед нами сейчас предстала потенциальная будущая свекровь.

– Захотела лично познакомиться с теми, кого предлагают моему сыну, – со снисходительной улыбкой сообщила та. – Странно, что мне до сих пор их не представили. Дрейк, передай Шайрэну, что еще один такой промах – и я потребую его отставки с должности куратора.

Не знаю, как я сдержалась от рвущегося наружу смешка. Были большие сомнения в том, что мнение этой дамочки, самооценка которой явно летала где-то над небесами, здесь имело какой-то вес. Тем более в отношении Шайрэна.

– Как пожелаете, – с каменным выражением лица склонил голову Дрейк.

Пока шло представление девушек, для каждой из которой Иветта находила нелестный комментарий, я думала о том, что такой свекрови не пожелала бы и злейшему врагу. Даже банальными знаниями психологии обладать не требовалось, чтобы заметить, насколько она самовлюбленная, эгоистичная и высокомерная. Противная настолько, что тут либо плюнуть и не обращать внимания, либо прибить.

– Удивительно, как это ты, милочка, не успела поработать в борделе, – хмыкнула Иветта, когда ей представили Кьяру. – У вас же там, в Латаре, сплошной рассадник разврата. Нет, моему мальчику такая распутница не нужна!

Кьяра сжала кулаки, очевидно, борясь с желанием ответить, но смолчала.

– А это что за кошмар? – Иветта вскинула идеально очерченные брови, глядя на Дашу, которую до этого демонстративно обошла кругом. – Как такое чудовище вообще на отбор попало? Куда смотрели лорды?!

Дрейк бросил на Дашу предупреждающий, даже немного просящий взгляд, но та предупреждению не вняла. Честно говоря, я бы очень удивилась, оставь Мальвина без внимания такое оскорбление. И все-таки ответом она превзошла саму себя.

– С чудовищем вы каждую ночь постель делите! – не моргнув глазом выдала она. – А у меня, слава богу, ни когтей, ни перепончатых крыльев, ни чешуи нет.

Лицо вэйры нужно было видеть. И без того удлиненное, оно вытянулось еще больше, а глаза едва не выпали из орбит. Дрейк издал сдавленный, полный страдания стон. В сущности, Даша своими словами оскорбила не столько вэйру, сколько самого правителя.

– Да как ты смеешь?! – придя в себя, взвилась вэйра Иветта. – Бесстыжая дрянь! Дрейк, я требую, чтобы ее немедленно исключили из отбора и бросили в темницу! Слышишь?! Требую!

– Что здесь происходит? – неожиданно прозвучал ровный, пробравший до дрожи голос.

Шайрэн подошел так бесшумно, что его приближения никто не заметил. Вздрогнула не только я, но и рядом стоящие девушки, и даже резко осекшаяся вэйра.

– Я повторяю вопрос, – нарушил лорд воцарившуюся тишину. – Что происходит?

Опомнившись, вэйра постаралась принять независимый вид, но получалось плохо. На фоне ее недавних заявлений о том, что она хочет лишить Шайрэна должности куратора, теперешние попытки сохранить лицо смотрелись жалко.

– Лорд Райхар, эта девица, – она с презрением кивнула на Дашу, – посмела оскорбить и меня, и нашего правителя! Ее нужно немедленно исключить!

– Я сам решу, кого и когда исключать. – В эту минуту можно было подумать, что Шайрэн обладает магией не огня, а льда, настолько холодным был его тон. – Дрейк?

Помощник бросил взгляд на вэйру, затем – на кипящую негодованием Дашу и, снова посмотрев на лорда, подтвердил:

– Да, это так. Дарья действительно нанесла оскорбление правителю.

– И мне! – не желая оставаться в стороне, добавила вэйра. – Без роду, без племени, страшная, как…

– Вэйра Иветта! – Повышенный тон Шайрэна заставил ее моментально смолкнуть. – Вам не пристало вести себя подобным образом. Как супруга правителя, вы должны служить примером сдержанности и воспитанности. За столько лет можно было этому научиться. Впрочем, я не удивлен. В Закрытом мире есть одна прекрасная поговорка: можно вывести девушку из деревни, а деревню из девушки – нет.

Не ожидавшая, что отчитывать будут ее, а не Дашу, вэйра стремительно побледнела, после чего ее лицо так же стремительно пошло красными пятнами, проглядывающими даже сквозь слой пудры.

– Вы… – задыхаясь от возмущения, проговорила она. – Вы…

– Оскорбил вас? – жестко усмехнулся Шайрэн. – Всего лишь напомнил, откуда вы родом.

Видимо, он затронул по-настоящему болезненную для нее тему, потому что вэйра процедила, потеряв контроль:

– Вам ли говорить о роде, лорд Райхар? Хотя лорд ли…

Намек на происхождение Шайрэна был таким непрозрачным, что не понять его не смог бы разве что только глухой. Глухих среди присутствующих не имелось, так что все, осознав сказанное, впали в оцепенение, результатом которого стало гробовое молчание.

Вопреки ожиданиям, Шайрэна напоминание о его незаконнорожденности нисколько не задело. По крайней мере, он ничем этого не выдал, и даже я, тонко улавливающая его настроение, ничего не почувствовала.

– Поздравляю, вэйра Иветта. – Его губы сложились в очередную усмешку. – Можете гордиться своим остроумием. Дарья, – без перехода обратился он, – извиниться вы обязаны.

– Да она первая начала! – возмутилась Мальвина, окончательно забыв о страхе. – Все подтвердят, эта… эта вэйра успела опустить нас всех!

– Всех? – заломив бровь, переспросил Шайрэн.

В следующий миг его взгляд переметнулся ко мне. Хотя меня данная ситуация касалась в последнюю очередь, стало не по себе. Как, впрочем, и всегда, когда я ощущала на себе внимание лорда.

– Эльвира, – не отрывая взгляда, произнес он, – вы слышали оскорбления вэйры Иветты в свой адрес?

Теперь, помимо взгляда Шайрэна, я буквально физически ощущала на себе горящий взгляд «недосвекрови», словно желающей не то испепелить меня на месте, не то заставить соврать. Посмотрев на нее в ответ, я поняла, что скорее второе. В ее глазах так и читался призыв о сотрудничестве и предупреждение о том, что не стоит наживать врага в ее лице. Но, даже желай я победить в отборе, врать бы сейчас не стала. Всегда на дух не переносила подобных ей особ.

– В свой адрес оскорблений я не слышала, – ответила на вопрос Шайрэна.

Вэйра самодовольно улыбнулась, а я продолжила:

– Но, думаю, это лишь потому, что ее прервало ваше появление. Возмущение Даши я нахожу справедливым, хоть оно и было высказано в несколько грубой форме. Вэйра Иветта перешла все границы допустимого.

С каждым моим словом улыбка медленно сползала с лица вэйры, а ее глаза теперь говорили, что врага я себе таки нажила.

Далее случилось то, чего не ожидал, пожалуй, никто. Шайрэн потребовал, чтобы извинения принесла не только Даша, но и вэйра Иветта – притом каждой, кому успела нагрубить. Объяснил он это тем, что каждая участница отбора – потенциальная невеста престолонаследника, и все в этом замке обязаны относиться к нам с должным почтением. Оскорбление, нанесенное любой из нас, приравнивается к оскорблению всего клана Райхар. Говорил лорд таким тоном, что возразить ему рискнул бы, пожалуй, только самоубийца. Вот скандальная дамочка и не рискнула, хотя весь ее вид говорил о том, что она отправила бы под самые страшные пытки всех присутствующих, будь это в ее власти.

Когда настал черед Даши, она пожала плечами и, как ни в чем не бывало, произнесла:

– Приношу извинения правителю. А вэйре ничего оскорбительного я не сказала, если, конечно, ее не оскорбляет интим с собственным мужем.

Дрейк закашлялся.

Пятна на лице Иветты слились в одно большое ярко-красное пятно, и никакая пудра теперь уж точно его скрыть не могла. Стоящие позади нее близняшки переглянулись и обменялись беззвучными смешками.

– На этом инцидент считаю исчерпанным, – резюмировал Шайрэн, не дав вэйре выплеснуть очередной поток возмущения. – Дрейк, проводи девушек. Леди, у вас будет час свободного времени, после встретимся у главных врат.

Оставив за собой последнее слово и вызвав уйму предположений насчет нашей грядущей встречи, Шайрэн двинулся вперед по коридору. Возглавляющий нашу процессию Дрейк в следующую секунду последовал его примеру, а позади в это время слышались гневные вопли. Яд вэйра все-таки выплеснула, и под раздачу попала ее бедная, ни в чем не повинная свита.

Со вчерашнего дня погода неуловимо изменилась, и когда мы вышли во двор, я это отчетливо почувствовала. Было по-прежнему холодно, но ветер словно стал немного ласковее, как и пока еще не пригревающие редкие солнечные лучи. В эти суровые земли медленно летела весна, посылающая вперед себя первые весточки.

Впервые за все время пребывания в Райхар’вод мы покинули стены замка. Прежде чем оказаться у главных врат, пересекли передний двор, где возвышались каменные скульптуры и заснеженный ансамбль фонтанов. Дорожки от снега были расчищены, и на каменных плитах виднелся повторяющийся орнамент: переплетение двух спиралей, в которых, если присмотреться, угадывались образы двух сошедшихся не то в битве, не то в танце драконов.

У врат нас уже дожидался Шайрэн, и его накинутый на плечи плащ с меховой обивкой развевался на ветру. Издалека мне даже показалось, что это – раскрывшиеся за его спиной крылья. Солнце светило позади него, создавая вокруг темной фигуры яркий, будто бы огненный ореол. Поймав себя на том, что смотрю на лорда неотрывно и с долей восхищения, я тряхнула головой. Никогда не была излишне впечатлительной, а тут поди ж ты…

Когда мы вышли за ворота, от представшей взору картины захватило дух. И широкую реку, и теряющийся в тумане водопад я уже видела из замка, но до чего же поразительно было смотреть на эту красоту вблизи! Поверхность реки была гладкой, точно стекло, но не замерзшей. Шум падающего в нее водопада в последнее время стал до того привычен, что я его практически не замечала, но сейчас он вновь стал отчетливо различим – только звучал не громко, а будто бы приглушенно, как шелест.

Отсюда можно было рассмотреть очертания строений, раскинувшихся на другом берегу. Они походили на норвежскую деревушку, стоящую перед масштабным водопадом и теряющуюся в тумане.

Со скалы, на которой возвышался замок, вниз вела выдолбленная прямо в толще породы лестница, огороженная грубоватыми на вид каменными перилами. Река и «деревушка», как я прозвала про себя это селение, располагались ненамного ниже подножия замка, поэтому на спуск много времени не ушло. Уже примерно через четверть часа мы стояли на припорошенном снегом берегу, прямо у неподвижной темно-синей воды, которая вдали словно выцветала, теряясь в туманной мгле.

Нас уже ждали. Присутствие на берегу Эйдана, его родителей и сопровождающих их стражей натолкнуло на мысль, что нас ожидает очередное испытание. Идя сюда, я нисколько не сомневалась, что нас вывели не на обычную прогулку, но все равно немного занервничала. Слишком свежи были воспоминания о том, чем закончилась предыдущая проверка. Да и выбранное для испытания место тревожило, если учесть стоящие у берега плоты. Восемь плотов.

К воде я всегда относилась с настороженностью. Плавать умела, но не так чтобы очень хорошо. А водных прогулок вообще старалась избегать, даже во время путешествий отдавала предпочтение наземным средствам передвижения из-за постоянно преследующей меня морской болезни. Последнее мое путешествие на пароме запомнилось на всю жизнь. Тогда я отправилась из Стокгольма в Ригу, возвращаясь из Норвегии, куда купила акционный тур. Так вот, ступив на благословенную землю Риги, я поклялась, что ноги моей больше не будет ни на пароме, ни на корабле, ни даже на катере.

В отношении плота, правда, не зарекалась…

Воздав должное семье правителя уже набившими оскомину реверансами, мы выстроились в привычный стройный ряд и приготовились внимать. Долго ждать не пришлось, но, вопреки ожиданиям, на этот раз слово взял не Шайрэн и даже не Дрейк, а сам Инар Вэр Рат Райхар.

– Приветствую вас у заводи Драконьей реки, которую питает магия наших предков, – произнес правитель. – Это место священно для нас, ведь на дне заводи находится Последний чертог драконов нашего клана. И сегодня вам, как претенденткам на место вэйры подле моего сына, предстоит получить одобрение этих благословенных вод.

Я бросила быстрый взгляд на простые деревянные плоты, затем посмотрела на правителя. Снова на плоты – и снова на правителя. В мыслях уже вырисовывалась примерная картина предстоящего испытания, и мне она пришлась откровенно не по вкусу.

– Мелли Стонс, пожалуйста, пройдемте со мной, – вернулся к своим обязанностям Дрейк.

Подав руку дрожащей девушке, он подвел ее к самой кромке воды и помог забраться на плот. Перед этим он так же помог ей избавиться от верхней одежды и обуви, оставив несчастную в одном белом хлопковом платье, которое перед испытанием в комнату каждой девушки принесла горничная.

– Расплетите волосы, – отдал еще одно распоряжение Дрейк.

Я искреннее сочувствовала Мелли, которой выпала незавидная участь опять быть первой, но в настоящий момент эгоистично радовалась, что не оказалась на ее месте. От одного только взгляда на маленький шаткий плот, где к тому же нужно было лежать на спине, мне сделалось дурно. Возникшие ассоциации тоже были не самыми приятными – почему-то вспомнилась древняя традиция, когда покойников укладывали на лодку, сплавляли по реке, а после сжигали, пуская горящую стрелу.

Бр-р-р…

Река по-прежнему оставалась неподвижной, но плот с лежащей на нем Мелли, повинуясь какой-то невидимой силе, отчалил от берега и медленно поплыл в сторону другого берега.

Зрелище и пугало, и завораживало одновременно, приковывая взгляд. Проступившие вокруг горы, туманная мгла и речная гладь со скользящим по ней плотом казались нереальными, сошедшими со страниц древних сказок. Здешняя атмосфера все больше напоминала мне Скандинавию, но вместе с тем она была самобытной, напитанной неуловимо тонкой, вызывающей восхищение красотой, которая, наверное, и являлась здешней магией.

На берегу гулял холодный, забирающийся под одежду ветер, и я даже представлять не хотела, насколько холодно сейчас Мелли. Хрупкая, беззащитная, до предела напуганная – она лежала не шелохнувшись, все дальше и дальше отдаляясь от берега.

Заставив себя оторваться от реки, я украдкой осмотрелась и обнаружила, что все присутствующие так же не сводят взгляда с удаляющегося плота. Вопреки внешней красоте, а может, и благодаря ей, драконы производили неизгладимое впечатление, подавляя одним своим видом. В замке это не так сильно бросалось в глаза, но сейчас правитель клана напоминал викинга – могущественного, властного и крайне опасного. Даже Эйдан вдруг перестал быть просто красивым безалаберным парнем – теперь в нем чувствовалась внутренняя сила. Должно быть, это место и впрямь было для драконов священным. Зато вэйра Иветта лишь создавала видимость спокойной невозмутимости – ее происходящее хоть и трогало, но совсем не так, как драконов.

На Шайрэна я предпочитала не смотреть – и без того волнений хватало.

Достигнув середины заводи, плот остановился. Некоторое время ничего не происходило, и я уж было подумала, что Мелли просто полежит среди реки и вернется обратно, как вдруг земля под ногами дрогнула. По речной глади пробежала мелкая рябь, и плот стал плавно погружаться в воду. Через считаные секунды он исчез полностью, оставив Мелли лежать на поверхности, но и это не продлилось долго. Не было ни крика, ни попытки выплыть – девушка просто так же плавно вслед за плотом ушла под воду.

– Она же утонет… – прошептала стоящая рядом со мной Кьяра.

У меня не было слов. Сознание отказывалось принимать случившееся прямо на моих глазах убийство… или не убийство? Господи, да она ведь и правда утонет!

Сумбурные мысли проносились одна за другой, пока их не оборвал голос Дрейка.

– Норин, пожалуйста, пройдемте со мной, – позвал он следующую участницу.

Когда та, подойдя к плоту, сняла верхнюю одежду и обувь, он протянул ей тонкий серебряный браслет и попросил:

– Наденьте.

– Агзаровое серебро? – Норин прищурилась. – Оно заблокирует мою магию.

– Именно, – подтвердил Дрейк. – Такая мера необходима. Вам подвластна стихия воды, и это может отразиться на результате.

Немного помедлив, Норин все же сдалась и нехотя протянула Дрейку руку. Когда браслет сомкнулся на ее запястье, все повторилось снова: отчаливающий от берега плот, лежащая на нем девушка, а после – погружение под воду.

Воды реки сомкнулись над Норин еще быстрее, чем над Мелли, и спустя несколько мгновений уже ничто не напоминало о случившемся. Ничто, кроме напуганных, оставшихся на берегу девушек, одна из которых снова ложилась на очередной плот.

С Дафной все происходило совсем не так, как с двумя предыдущими участницами. Когда ее плот достиг центра заводи, вместо того чтобы уйти под воду, она продолжала лежать на плоту несколько долгих минут. А затем спокойная река внезапно взбунтовалась, вспенилась большими, похожими на морские волнами. Резко присев, Дафна истошно закричала, и лишь тогда стало понятно, что часть раскачивающих плот волн – не волны вовсе, а бледно-голубые чешуйчатые спины каких-то тварей. Каких – стало ясно уже совсем скоро. Когда они понесли плот с кричащей Дафной обратно к берегу, стали различимы длинные и гладкие тела, увенчанные приплюснутыми головами с небольшими раскосыми глазками. Это, определенно, были две гигантские водные змеи…

– Ламии, – снова прошептала Кьяра, чья смуглая кожа побледнела, став отдавать нездорово зеленоватым оттенком.

Плот швырнуло на берег с такой силой, что он разлетелся в щепки, но Дафну окружил ореол голубого света, не позволивший ей упасть. Этот свет принадлежал магии Эйдана, вытянувшего перед собой руки и заставившего насмерть перепуганную девушку зависнуть примерно в метре над землей. При этом и сам Эйдан, и правитель, и даже вэйра выглядели недовольными. Учитывая то обстоятельство, что Дафна не утонула и не оказалась растерзана страшными тварями, их реакция была на первый взгляд непонятна. Но, постаравшись отбросить эмоции и размышлять логически, я пришла к выводу, что, во-первых, уйти под воду все-таки не значит утонуть, во-вторых, вернуться на берег равно не пройти испытание, и, в-третьих, несмотря на свой ужасный облик, жрать участниц ламии не станут. Как только Дафна оказалась за пределами реки, они ушли под воду, и заводь снова стала спокойной.

Вот только легче от этого не стало.

Следующую за Дафной Фирею на плот пришлось буквально укладывать силой. По щекам Рапунцель текли слезы, ее руки дрожали, и она – упирающаяся, беззащитная – находилась на грани истерики. Дрейку пришлось изрядно постараться, чтобы ее успокоить и заставить лежать смирно. Приложил к этому руку и неведомо когда оказавшийся на берегу Квин, давший ей такую же конфету-успокоительное, какую не так давно выписывал мне.

– Обалдеть! – как только плот отчалил, не выдержала Даша.

Я ожидала, что сейчас прозвучит категоричный отказ во всем этом участвовать, но она удивила, причем не только меня, но и вообще всех:

– Вот это я понимаю – испытание! Обалдеть, какой адреналин!

Ее глаза горели таким лихорадочным блеском, что я испытывала страх уже не перед плотом и ламиями, а перед этой совершенно отчаянной и сумасшедшей сорвиголовой! Нет, я тоже питала слабость к приключениям и здоровым авантюрам, но всему ведь есть предел! То, что происходило сейчас, пребывало где-то за пределами нормальности и обычного страха. А ей хоть бы что…

Драконья семейка заявление Даши никак не прокомментировала и вернулась к созерцанию плывущей на плоту Фиреи. К счастью – или к сожалению? – судьба Дафны ее не постигла: как и две первые участницы, она вместе с плотом ушла под воду.

Следующая за ней Даша стала единственной, кто на плот буквально запрыгнул, проигнорировав помощь Дрейка. Приходилось опасаться за здравость рассудка этой сумасшедшей девчонки, которая бунтовала против уроков этикета, но очертя голову бросалась в кишащую гигантскими змеями реку.