Текст книги "Снежная любовь. Большая книга романтических историй для девочек"

Глава 11. Где в Але вдруг открывается талант портретистки…

Первый день прошел бездарно. Первые два часа они потеряли на выяснение, что лепить. Потом еще два – как лепить. Бродили по площадке и подглядывали, как делают другие. Старались тереться рядом со взрослыми, ведь у большинства из них уже был опыт работы со снегом. Задавали вопросы, если что-то было непонятно.

А потом выяснилось, что по рисункам Света и Андрей не понимали, что конкретно нужно делать, где наращивать, где выбирать снег и что отпиливать. Аля металась между ними, пытаясь объяснить. Да и сама работа была непривычной. Еще бы! Одно дело слепить снеговика во дворе, другое – из снежного куба вырезать скульптуру. Замерзнув и устав, разошлись по домам. Аля пообещала сделать новый эскиз.

Это оказалось не так-то просто. Выяснилось, что дома не хватает пластилина – пришлось судорожно вспоминать, где в городе можно его купить после восьми вечера, когда все книжные, где торгуют канцелярскими товарами и в том числе пластилином, закрыты. Мама подсказала съездить в крупный супермаркет и зайти в отдел товаров для детей. К счастью Али, пластилин там нашелся.

Потом она долго мучилась, лепила и переделывала эскиз всю ночь, и только под утро, уже совсем обессиленная, заснула, решив, что лучшее – враг хорошего. А в десять утра они втроем уже были в мэрии на утреннем чаепитии.

– Принесла?! – накинулись на нее Света с Андреем.

– Вот, – и Аля показала свое творение.

Сердце замерло в груди: а вдруг им не понравится?

Но, когда Андрей первый высказался: «О, круто, теперь понятно – что лепим!» – у нее от души отлегло.

Взялись за работу.

Время до обеда пролетело незаметно. Они наращивали, копали, пилили, выбирали снег всеми своими инструментами. (Как ни странно, одним из самых удобных оказался совочек Светкиного брата Сашеньки, к которому они все трое дружно сразу воспылали самой неземной любовью и благодарностью.)

Аля руководила:

– Вот здесь, здесь ее платье, здесь надо пошире оставить, а тут – пространство между ними, здесь не стесняйтесь, убирайте лишнее!

Ее помощники то послушно выполняли ее указания, то начинали спорить.

– Слушай, я, конечно, не скульптор и не художник, но у меня пятерка по черчению была и по геометрии тоже всегда пятерки. Так что у меня все прекрасно с пространственным мышлением. Я отлично воспринимаю объем. И не надо мне доказывать, что здесь я мало убрал! – горячился Андрей. – Если здесь убрать, будет куце. И смотри, ты сама слепила так, что здесь вот так! – он махал руками, пытаясь объяснить, что имеет в виду.

Иногда начинала бунтовать и Света:

– Подруга, ты, конечно, гений, но это – коллективная работа. Я считаю, что платье у нее должно быть пышнее. И вот тут вот оно должно плавно перетекать к его ногам. И вообще, если делать прямые линии, не будет, как это называется… Экспрессии! Я ведь не зря с тобой дружу – нахваталась твоих терминов и тоже уже что-то понимаю в искусстве.

И оба они постоянно корили Алю за командирский тон:

– Слушай, хватит приказывать! Мы – команда, мы – друзья. Мы – не твои рабы! Советуй! Руководи, но мягко. И позволь нам тоже творить. Выслушивай наши идеи. Или ты думаешь, что мы такие тупые, что ничего сами внести от себя не можем? Нет предела совершенству! Три головы лучше одной!

Аля и сама не понимала, откуда вдруг у нее взялся этот ужасный командирский тон. Она никогда и ни с кем так не разговаривала! Она – Весы, она – мягкая и покладистая, а тут… Как бес в нее вселился. Ей почему-то хотелось, чтобы все ее слушались и четко исполняли приказы. Без отсебятины. В какой-то момент, когда Света с Андреем совсем разозлились, Але даже пришлось взять себя в руки и отойти от них, чтобы успокоиться и подумать о том, что с ней происходит.

С озера задувал ветерок, но зато в небе нет-нет да и проглядывало солнышко. Как бы напоминая, что весна – близко. Зима не сдается, борется, дует, морозит, метет метелью, но всем уже понятно, что скоро придет весна, снег растает и распустятся первые цветы…

«Что со мной происходит? В кого я вдруг превратилась?» – думала Аля, вышагивая по льду туда-сюда, чтобы не замерзнуть. И вдруг поняла: она просто очень волнуется. Она волнуется о том, получится ли у нее скульптура или нет. Ей так хочется, чтобы она получилась! Чтобы все ахнули. И вовсе не из-за места в конкурсе и не из-за приза. Ей не хотелось, как Свете, утереть всем нос и доказать всем, что они – лучшие. Не хотелось никакой хлебопечки, которую сулила завуч. Ей хотелось поверить в себя, в свои силы. Творческий она человек или нет? Художница она или нет? Мастер или подмастерье?

Ведь если поверить, тогда… Тогда… Тогда можно связать свою жизнь с творчеством. Поступить в какой-нибудь художественный вуз. Ведь по-настоящему ее в жизни интересовало только это: рисовать, ваять, творить… Ей не хотелось стать, как советовала мама, врачом, или, как настаивал папа, экономистом. Все это было – не ее, все это казалось неинтересным и ненужным.

Рисовать! Творить! Работать художником в театре, придумывать костюмы, оформлять сцену. А вечерами – прятаться у себя в мастерской и рисовать картины. Писать маслом на холстах…

– Простите меня, – Аля решила вернуться к друзьям и все объяснить. – Я просто волнуюсь о том, получится ли у меня скульптура или нет. Я боюсь критики, насмешек…

– Что значит «получится ли У МЕНЯ скульптура или нет»? – мрачно переспросила Света. – Не у тебя, мой зайчик, а У НАС. Вот в чем твоя проблема. Ты как-то забываешь, что ты хоть и автор идеи, но авторы скульптуры – мы все, все втроем: и я, и Андрей.

– Да?

– Да. Не зацикливайся только на себе, – поддержал Свету Андрей. – Думаешь, мне хочется облажаться перед всеми? Думаешь, я не волнуюсь, получится У НАС или нет?

– А ты – просто эгоистка, – выдала Света.

Але стало стыдно.

– Ладно, пора на обед, – сменил тему Андрей, глянув на часы.

К вечеру прорисовалась голова парня. Аля умом понимала, что надо сначала хотя бы общий облик фигур доделать, а потом приниматься за детали, но ей почему-то остро требовалось сделать эту голову. Она вырезала черты лица набором стамесок и вспоминала Никиту. Как они катались на ватрушках, как сидели в кафе, как он ей улыбался, когда они катались на катке под огромной новогодней елкой…

Пусть она последний раз увидит это лицо. Вырежет его из снега. Полюбуется. А потом придет весна, и этот снежный парень растает, а с ним растает и чувство Али к настоящему Никите. Пусть это все пройдет, забудется. Этот дурацкий Новый год, ужасный День всех влюбленных… Придет весна, и начнется новая жизнь. Что-нибудь обязательно случится. Что-нибудь хорошее…

Только слепить парня похожим на Никиту у Альки не получалось. Снег – не тот материал, чтобы можно было четко вылепить черты лица. Да и она – не скульптор, чтобы сделать портрет. А еще Аля столкнулась с тем, что если лепить парня с короткой стрижкой, как у Никиты, то выходило смешно: он получался лысым.

– Сделай волосы, – посоветовал Андрей.

И Але ничего не оставалось, как последовать совету. Романтический герой, как ни крути, не мог быть лысым: пришлось сделать ему задорные кудряшки.

Все уже устали, а потому работали молча. Света что-то напевала себе под нос. Андрей сунул в уши наушники. Аля, понаблюдав немного за их работой (они ничего не портили, делали свое дело), тоже решила послушать музыку с телефона.

«Пусть она навеет нужное мне настроение», – подумала она.

 
– Наша любовь с тобой,
Как сложное блюдо:
Всю ночь мы кипятим,
Даем остыть под утро.
Немного соли добавим
И щепотку перца,
Ну куда нам деться от этих специй?
Бывает, кашу заварим,
Расхлебываем вместе,
Но я где-то читал, что это даже полезно.
И пускай на кухне полный беспорядок,
Но зато все без обмана и очень вкусно!
 

И тут сердце Али забилось часто-часто… А вдруг, вдруг все может измениться? Вдруг Никита просто не понял, какая она? Вдруг он не разглядел? Может, ему нужно время, чтобы понять, что он любит ее не как сестренку? Может, она поторопилась порвать с ним отношения? Может, это просто глупая ссора – «немного соли, щепотка перца» – но потом она пройдет, и все вернется, только уже по-другому…

– Что бубнишь себе под нос? – поинтересовалась Света.

Аля вздрогнула и нажала «паузу».

– Да так…

– Опять с песнями разговариваешь?

– В смысле?

– Ты же всегда что-нибудь послушаешь, а потом начинаешь или соглашаться с текстом песни, или спорить с певцами или – как они называются? – с авторами песни. Вообще-то нормальные люди просто слушают и все.

– Ты споришь с песнями? – встрял Андрей.

– Да ну вас! – испугалась Аля, а потому предложила Свете: – Пойдем-ка прогуляемся до мэрии.

И они на время оставили работу.

– Так о чем ты хочешь поговорить? – поинтересовалась та, едва они отошли от людей.

– Я тут подумала… Может, зря я так… резко. Может, Никита поймет, что любит меня? В смысле, не как подругу.

– Может, и поймет. Я уже ничего не понимаю в этой жизни.

– А как же быть? Он же мне продолжает писать ВКонтакте.

– А ты хочешь ему отвечать?

– Я не хочу с ним дружить! Я хочу, чтобы он меня любил! Но если перестать с ним общаться, ведь тогда он точно не полюбит…

– Так-то да. Ну… не знаю… пусть тогда придет, полепит с нами.

Аля представила себе, как она увидит Никиту, как у нее будет все внутри дрожать, а кругом люди, да еще и Чекан будет наблюдать с любопытством…

– Нет! Не так быстро!

– Тогда надо сделать перерыв на месяц, к примеру. А там встретиться, посмотреть на него, послушать… – предложила Света.

В фойе администрации города было тепло. Подружки сняли пуховики, показали бейджики участников фестиваля охраннику и направились к туалетам.

– Ты со всем соглашаешься, что бы я ни предложила, – заметила Аля.

– Аль, но ведь это – твоя жизнь, – пожала плечами Света. – Я поддержу тебя в любом твоем решении. Но решить за тебя я не могу.

– И вообще, – продолжила она, когда они вышли из мэрии, – почему я тебя все время успокаивать должна, что-то советовать? У меня, между прочим, тоже трагедия.

– Я готова тебя поддержать! Просто ты об этом не говоришь. Тебе пишет что-нибудь Гена?

– Нет.

– А ты хочешь его вернуть?

– Я не знаю, – вздохнула Света. – Я, наверное, хочу его забыть. Все, хватит с меня, я больше не верю в красивые сказки. Во все эти Дни святого Валентина, сердечки…

– Сердечки! Тебе ведь кто-то прислал сердечко! – вспомнила Аля.

– Только мы так и не придумали кто.

– То есть и тут тупик?

– Да. Давай лучше думать о скульптуре. Мне кажется, это помогает отвлечься. Слепи, пожалуйста, парня похожим на Генку. Пусть простоит субботу. И воскресенье. Воскресенье скульптуры еще охраняют от вандалов. А в понедельник я приду и лично сверну ему шею.

– А Андрей отпинает девушку? – невесело улыбнулась Аля.

– Он может. Пока ты вчера рисовала эскиз в кафе, он мне вкратце рассказал про свою неудачную любовь. Про соседку Катю. Они дружили с детства. Потом он понял, что влюбился. Она вроде бы тоже сказала, что смотрит на него не как на друга. А в Новый год испортила праздник – призналась, что влюбилась в какого-то Руслана.

– Интересно, а кому-нибудь вообще везет в любви?

– Никому не везет. Уж если даже наша Никитина, красавица-раскрасавица, до сих пор ни с кем по-настоящему не встречается… – вздохнула Света.

– Может, нас просто окружают неудачники?

– Может, просто любви не бывает?

В невеселом настроении подружки, вернувшись, приступили к работе. Андрей в их отсутствие с одной стороны убрал, по мнению Али, снега больше, чем следовало, поэтому она немного повозмущалась. Он признал свою ошибку, но прилепить снег обратно не вышло, поэтому пришлось срочно думать, как теперь исправлять положение. Иными словами, насчет отсутствия в мире любви страдать стало некогда, и все с головой ушли в работу. И тут…

– Привет! – раздалось рядом.

Все трое с интересом посмотрели на подошедшего. Это был парень их возраста в смешной старой шубе и не менее смешной шапке-ушанке.

– Привет.

– Я Рома из Славахлебска. Мы на девятом месте лепим. А вы тоже местные?

– Ага, – за всех ответил Андрей.

– А мне сказали, тут меня лепят, – улыбнулся новый знакомый.

– В смысле? – не поняла Света.

– Что вы лепите парня, похожего на меня.

Аля посмотрела на голову, с которой до сих пор возилась, потом – на парня: где, в чем он заметил сходство?

Тот же, как будто прочитав ее мысли, снял свою ушанку. И из-под нее выскочили пружинки кудряшек:

– А так?

Глава 12. В которой Аля старательно лепит одно, а получается совсем другое…

– А ведь ты и правда как будто его слепила, – выдала Света на следующий день на утреннем чаепитии.

– Кого? – переспросила Аля.

– Его, – Света махнула рукой в сторону соседнего столика, – Романа, который вчера приходил. Я сегодня утром свежим взглядом наше творение окинула – похож.

– Я вовсе не его слепила! – почему-то обиделась Аля. – Я вообще-то Никиту хотела изобразить. Просто у него волосы короткие, а с короткими получается как лысый.

– Ладно, ладно…

– Ты мне не веришь?!

Но тут в зал вбежал запыхавшийся Андрей, и подружки переключились на него:

– Ты опоздал!

– Я еле проснулся. Все-таки работа на свежем воздухе, да еще и на морозе – это нечто. Зато чувствую себя бодро, – выпалил тот. – Вот кофе себе сделаю и буду готов к труду и обороне!

– Давай-давай!

Андрей пошел за кофе, а Аля, как-то против воли, покосилась на соседний столик… И тут же встретилась взглядом с Ромой. Он ей радостно заулыбался. А она почему-то тут же отвернулась.

– Ты ведешь себя как влюбленная дурочка, – прошептала на ухо Света.

Аля была готова ее убить.

А потом снова началась работа. Дошли до проработки фигур. Руки парня и девушки пока еще выглядели как одна сплошная снежная перемычка. Света и Андрей были готовы начать над ней работу, а Аля… Аля медлила. До нее вдруг дошло, что руки ведь будут на весу. То есть они могут просто отвалиться, упасть под собственным весом. И уж обязательно они это сделают, если воплотить изначальный замысел: парень и девушка касаются друг друга кончиками пальцев.

– Я не знаю, как быть. Я боюсь, что руки отвалятся, – в конце концов пришлось признаться Але.

– Нормально! А сразу подумать об этом нельзя было?! – возмутилась Света.

– Подумаем об этом сейчас, – сказал Андрей.

И они втроем стали думать.

– Ну и кто тут Ромку лепит? – к ним подошла высокая девица, которая даже в рабочей одежде выглядела настоящей красавицей.

Аля растерялась. У нее было ощущение, что ее застали за чем-то то ли неприличным, то ли интимно-потаенным…

– Никто тут вашего Ромку не лепит. Больно надо! – откликнулась Света.

А Андрей добавил:

– А ты вообще кто такая?

– Лена Прохорова. А ты, ты… – она в упор посмотрела на Свету, – …какое-то простое имя… не помню. Ты мне писала. Я тебя узнала. Ты обещала… как там это было?.. Уделать нас на балалайку. Самое тупое выражение, которое я когда-либо слышала.

«Это же команда из лицея! – сообразила Аля. – У этой Лены Прохоровой хорошие работы были. И мы решили, что они – наши главные конкуренты… И Роман лепит с ней!»

– Да ладно, скажи прямо, что вы испугались, – предложила Света гостье.

– Кого? Вас? Мы уже заканчиваем работу, а вы только начали. Сегодня последний день. Вы забыли? Или вечером после работы мама с папой прибегут вам помогать?

– А что ты так за нас волнуешься? – спросил Андрей. – Своих проблем мало?

Разговаривая, Лена картинно прогуливалась вокруг скульптуры. Даже походка у нее была какая-то легкая, летящая…

– У меня нет никаких проблем.

– Тогда зачем пришла?

– А это у вас немая? – не обратив на него внимания, спросила Прохорова, демонстративно обращаясь к Свете.

Аля тут же почувствовала себя дурой.

– Это наш гений, – пояснила Света.

– А-а-а… Так это она нашего Ромочку лепит?

Аля готова была сквозь землю провалиться. Но все слова, как назло, вылетели у нее из головы.

– Ладно – как там тебя? – Маша, Даша, Глаша, тебе пора. Ты нас отвлекаешь, – сказал Андрей.

Незваная гостья фыркнула, бросила напоследок:

– Завтра узнаем, кто из нас гений и кто кого порвет, – и ушла.

– Нет, ну она вообще опухла, – ни к кому конкретно не обращаясь, возмутилась Света. – Что они лепят?

– Когда они уйдут на обед, задержимся и посмотрим, – предложил Андрей.

И только тут Аля наконец справилась с массой непонятно откуда и по какому поводу взявшихся чувств:

– Посмотрим, посмотрим!

Сказано – сделано. Едва соперники ушли на обед, вся троица выстроилась в ряд у их скульптуры. Которая действительно была почти закончена. На огромном грибе сидела надменная гусеница с кальяном, а рядом на цыпочках стояла маленькая девочка, что-то вопрошавшая у нее.

– Алиса в Стране чудес, – произнес Андрей.

– Догадались, – сказала Света.

– Хорошая идея, – кивнула Аля.

Но это не просто была хорошая идея, это было и хорошее воплощение. Так все было композиционно правильно, законченно-лаконично и при этом живо, весело и непосредственно, что… всем троим тут же захотелось сделать соперникам какую-нибудь гадость: отломать, например, кальян с гриба или попортить ему шляпку. И тут же стало стыдно.

– Ладно, пошли, что ли, а то обед пропустим, – вздохнул Андрей.

На обеде Аля снова встретилась глазами с Ромой. Совершенно случайно. Нужно же куда-то смотреть, не есть же с закрытыми глазами! Только на этот раз она с собой справилась: не отвела взгляд, а улыбнулась в ответ. В конце концов, он же не виноват, что у них хорошая скульптура и что он лепит в команде с такой неприятной особой.

Неприятная особа стояла спиной и вроде бы переглядываний не заметила. Зато их заметила Света и тут же прошептала подруге на ухо:

– Ты что, правда в него влюбилась? Я ведь утром пошутила…

– Да не влюбилась я в него! – буркнула Аля.

– О чем шепчетесь? – спросил Андрей.

– О своем, о девичьем, – поделилась Света. – Допил чай? Пошли арбайтен.

– Я задержусь, – шепнула ей Аля в гардеробе и направилась в туалет.

Стоило ей открыть дверь… Как она нос к носу столкнулась с Леной Прохоровой.

Аля замерла на пороге. Но Прохорова, в отличие от нее, не растерялась: мгновенно вцепилась в нее, втащила внутрь, не дав опомниться, и плотно закрыла дверь.

– Че тебе от него надо? Че, влюбилась, девочка?

– Что? – окончательно растерялась Аля.

– Че слышала! – наступала на нее Прохорова, не сильно, но ощутимо толкая в грудь руками. – Чтобы я тебя больше рядом с ним не видела!

– Да я вообще его не знаю. Да он сам подходил, – промямлила Аля, когда конкурентка загнала ее в угол.

Прохорова постояла, посмотрела на нее сверху вниз.

– Ладно, я добрая. Живи, долепливай свою фигню, – и ушла.

Испуганная Аля пулей вылетела из туалета, быстро оделась и бегом рванула к своим. А уже подбегая, заметила рядом с ними кого-то в знакомой смешной шапке-ушанке.

– С каждым днем я все больше похож сам на себя! – Рома стоял рядом и улыбался Але во весь рот.

«И вот как мне к нему не подходить, если он стоит у моей скульптуры?!» – взвыла она про себя. А вслух сказала:

– Я правда не тебя леплю. Просто так вышло.

– Да я же не обижаюсь. Мне приятно.

– Ну и хорошо, – сказала Аля, чтобы как-то закончить разговор.

– Ладно, не буду вам мешать. И, кстати, мне нравится ваша задумка. Так вроде бы все просто, но при этом… трогательно. Сразу видно, что это влюбленные, – и он ушел.

– Что значит: «сразу видно, что это влюбленные»? – недоуменно переглянулись Аля и Света.

– Вообще-то по замыслу это было расставание, – напомнил Андрей.

– Конечно, расставание! – Аля отошла от скульптуры подальше, чтобы посмотреть на нее со стороны.

Ее примеру последовала Света. И тут же выдала:

– Мне кажется, что-то пошло не по плану…

Но Аля и сама уже видела, что конкретно. Парень, который на эскизе смотрел в противоположную от девушки сторону, теперь почему-то глядел на нее.

– Интересно, как это так вышло, что вчера ты начинала делать голову лицом в одну сторону, а сегодня у нее лицо и затылок поменялись местами? – спросил Андрей, заметив, в чем подвох.

Аля смотрела на свое творение во все глаза. Этого не могло быть! Девушка должна была смотреть на парня, не желая, чтобы он уходил, а парень должен был смотреть прочь, в ту сторону, куда уходит. Именно так она и лепила! Но почему тогда вышло все по-другому?

– И кто после этого все портит? – хором поинтересовались Света и Андрей. – Или у нас поменялась концепция, а ты не сочла нужным нас оповестить?

– Да я правда ничего не хотела менять. Я не знаю, как так вышло! – оправдывалась Аля.

– Ладно, что мы теперь с этим будем делать? – спросил Андрей.

– Что-что, – буркнула Света, – будем делать влюбленных, что нам еще остается? А главное, будем делать их быстро. Потому что, если вы вдруг сами не обратили внимания, проходя мимо других скульптур, у всех уже почти все готово, а у нас еще только половина работы.

– Зато теперь можно сделать, чтобы они держались за руки. И руки тогда точно не отвалятся, – вздохнула Аля.

И они с рвением взялись за работу. Не успели оглянуться, как подошло время кофе-паузы. Сходили, согрелись горячим кофе. А когда вернулись, к ним снова пожаловали гости.

– Ты, овца, – рядом остановилась Прохорова, уперев руки в бока и глядя в упор на Алю, – ты по жизни тупая? Я же тебе внятно все объяснила.

– Что ты вообще ко мне привязалась?! Кто тебя сюда звал? Пошла вон отсюда! – Аля была уставшая и злая, к тому же рядом с друзьями она чувствовала себя уверенно.

Только Прохоровой было плевать на ее друзей.

– А ты – стерва! – и она, не предупреждая, резко бросилась на Алю, сбив ее с ног.

Алю никогда никто не бил.

Алю никогда никто не бил из-за парня.

Алю никогда никто не бил из-за парня, которого она знать не знает.

Ощущения были новыми и незабываемыми.

Почему-то все происходящее показалось ей смешным. Ради прикола пару раз она тоже стукнула соперницу куда-то в мягкий пуховик. А потом их растащили Света с Андреем.

– А теперь рассказывайте мне все по порядку! – потребовал Андрей, когда Прохорова удалилась.

– Так в том-то и дело, что нечего рассказывать! Ты же сам был всему свидетелем! – произнесла Аля, ощупывая скулу.

– Приложи снег! – посоветовала Света и пояснила: – Эта ненормальная почему-то приревновала Альку к своему Роме только на основании того, что кто-то сказал, что Алька лепит не просто абстрактного парня, а именно Рому.

– Пойду-ка я поговорю с этим Ромой. Чтобы он больше не фантазировал себе, что кто-то тут лепит его портрет. И побеседовал с этой своей Машей, Дашей, Глашей, – решил Андрей.

– Она ко мне в туалете прикопалась, – рассказала Аля Свете, когда он ушел. – Сказала, уроет, если увидит меня рядом с ним.

– А ты что?

– А я тут вообще ни при чем!

Аля вспомнила Прохорову. Она, конечно, мерзкая, но… красивая. Высокая. И походка у нее плавная… «Конечно, куда мне до нее! – вздохнула она про себя. – Рома наверняка в нее без ума влюблен…»

«Какое мне дело до того, в кого влюблен Роман!» – Аля едва вслух не вскрикнула. И тут же почувствовала, что краснеет. Но ведь она даже не разглядела толком этого Романа! Кто он вообще такой? Чего привязался? У нее и в мыслях не было его лепить!

Спряталась за скульптуру, чтобы Света ничего не заметила. Села на корточки и принялась за работу. Но тут вернулся Андрей.

– Поговорил? – спросила Света. – Что он сказал?

– Он сказал, что влюбился в Алю.