Текст книги "Молись, королева!"

Валери…

Как же он любил её тогда…

Более чем двадцать пять лет назад.

Валери встретилась на пути Георга поздно. Слишком поздно, как он сам считал. Хотя на тот момент ему было всего двадцать четыре, Георг уже был женат на Агнессе. Страна, как и сегодня, с нетерпением ждала наследника. Впрочем, люди, как развлеченья, всегда ждут одного из двух: либо рождения нового монарха, либо смерти старого. Но душа юного Георга не лежала к жене. Сколь ни мила была Агнесс, с её тяжелыми косами и карими глазами, что-то уже тогда отпугивало в ней мужа. И если это было и не предчувствие беды, то уж точно и нелюбовь.

Семейная жизнь была притворной. Приторно-сладкой и от того еще более противной, как гадкая мятно-медовая микстура от кашля, так надоевшая в детстве.

Появление новой фрейлины королевы вызвало оживление при дворе. Говорили, что это давняя подруга королевы Агнесс. И вместе девушки учились в закрытом пансионе при монастыре. Но никто не предупреждал Георга, насколько прекрасна юная герцогиня Валери Тропен.

Ясные голубые глаза, тонкий шелк золотых волос, дивное лицо. Можно было подумать, что Валери ангел во плоти, но в её глазах таился озорной огонек, волосы Валери закалывала вверх, чтобы они не мешали при верховой езде или поединках на мечах, а идеальное личико принимало то насмешливое, то упрямое выражение, выдавая человека с умом и характером.

И Георг пропал.

Он готов был отречься от трона. Бежать из страны. Быть последним нищим. Всё это только ради того, чтобы быть рядом с ней.

Но, как говорил сам Георг, было уже слишком поздно.

Агнесс забеременела. Король-отец, поглощенный властью, объявил сына умалишенным и приказал заточить того в монастыре. Пришлось защищаться, и итогом той битвы должна была стать либо смерть Георга, либо отход от дел его отца.

Георг, вызволенный из заточения его друзьями, встал с мечом во главе той части армии, что перешла на его сторону. И Валери была подле него.

Однако у всего есть конец. Георг победил. Теперь на нем была судьба страны и будущий её наследник. Оставить трон стало невозможным. Ровно как и оставить крошечного ребенка, рожденного не по любви от немилой жены.

Георгу пришлось принимать решение. И он выбрал корону. Своих людей. Свою страну. Своего сына. Валери поняла и приняла его выбор. Она всё еще была рядом, когда приходилось добиваться расположения девяти лордов, когда Георг вводил реформы, когда он во главе армии отражал атаки врагов, напавших на ослабевшее королевство и когда держал руку сына, чтобы тот сделал свои первые шаги.

И всё же, время беспощадно делало свое дело. Страсть остывала. Между Валери и Георгом было множество разногласий. Большинство из них, как это не странно звучит, касались управления королевством. В то время как обычные пары ссорились из-за того, к какому подмастерью отдать на обучение ребенка, Валери с Георгом ругались по поводу альянсов с северной или южной державой. Всё это выматывало.

К тому же, Георг всё еще был, и есть до сих пор, официально женат. Агнесс, хоть и заточенная через пару лет после рождения сына в монастырь, оставалась официальной женой Георга. Избавиться от неё не давало её королевское происхождение и то чувство вины, что было присуще в глубине души всем плохим мужьям. И Агнесс Аринская гнила заживо в обители арлииток, будучи королевой.

Совет лордов не позволял Георгу взять развод. Это могло сильно подорвать их торговые отношения с Арнией. Заточение дочери в монастыре волновало короля Арнийского, куда меньше того, является она или нет супругой Георга по протоколу.

И жизни Георга и Валери не были скреплены ничем, кроме преданности друг другу. Но этого оказалось недостаточно. Георг был королем. И, пока герцогиня Тропен не молодела, вокруг было столько женщин, мечтающих о его внимании.

Первая измена произошла через десять лет после переворота в королевстве. Дела позвали Георга на восток королевства. И там он встретил Диссен Бран-шпионку, танцовщицу, опытную искусительницу. Диссен украла ночь Георга, заставив его позабыть о Валери, а на утро Георг обнаружил, что пропали еще и карты расположения войск, его личные печати, а на память, Диссен прихватила его королевский перстень.

Пропажа карт означала крах восточной операции, но благодаря хитроумной ловушке Валери, к которой Георг тут же обратился, Диссен была поймана.

На казни шпионки пара стояла молча. Валери с обжигающим льдом взглядом. Георг, в смятенных чувствах, так как он всё еще помнил вкус губ Диссен.

Позже Георг валялся в ногах Валери. Молил о прощении. Безумно боялся, что она уйдет. Но Валери осталась. Ей было больно, и всё же, она простила.

Тогда Георг поклялся, что более такого не произойдет с их любовью. Но он был королем, а вокруг было столько соблазнов… И после Диссен появились другие женщины, более молодые и горячие, чем стареющая фаворитка.

Каждый раз после очередной измены Георг клялся, что это будет последний раз. Валери было больно, но она терпела.

И под конец герцогиня смирилась. Король же перестал просить прощенья. Череда молодых любовниц стала необходимой ему, как воздух. Для успокоения души Георг придумал, что всё это лишь плотские утехи. А Валери всегда будет иметь особенное место в его душе.

Годы шли. Чувства стыли. Со временем и герцогиня стала заводить любовников, которые скрашивали её одинокие вечера, когда король был занят. И под конец их отношения достигли того, чем они были по сей день: союз вечной борьбы против врагов престола. И всё же Валери всегда подписывалась: «Навеки твоя». И порой Георг думал, что было бы, свяжи его с этой женщиной не придворные интриги, а семья. Не будь он королем. Роди Валери от него ребенка… Только жизнь нельзя повернуть вспять…

Георг вздохнул, глядя как облетает черными мотыльками сгорающее письмо, как становятся меньше язычки пламени, пожравшие буквы и слова.

А на столе перед ним уже лежало и ждало своего часа еще одно послание, написанное великолепным, идеально ровным почерком.

За спиной Георга раздались тихие шаги. Эту легкую поступь король мог узнать везде и всегда.

– Добрый вечер, сын, – произнес Георг усталым голосом, гадая, что же принес с собой Фрей – кинжал в рукаве или яд в бутылке?

– Добрый вечер, ваше величество, – как всегда церемонно ответил Фрей.

Георг вздохнул, судя по голосу, сын сегодня был настроен мирно. Если, конечно, это не новая его тактика.

– Садись, Фрей, – указал он на кресло напротив себя.

Фрей сел. Несколько секунд они с Георгом изучали друг друга.

Король с сожалением думал о том, куда делся тот малыш, которого он качал на руках? Фрей… Его мысли, как и обычно, были скрыты за прелестной маской его лица.

Наконец, принц прервал молчание.

– Мне сообщили, что сегодня вам доставили письмо из обители Арли, – сказал он.

– Да.

– Вы изволите прочесть его, ваше величество?

«Так вот оно что! – подумал король. – Бедный мальчик…»

Порой Георгу было жаль Фрея. А порой он вспоминал, что жаль ему на самом деле того ребенка из прошлого, что рос без материнского тепла. Фрей же нынешний был змеенышем, мечтающим ужалить отца-короля при первой возможности. И всё же он не стал отказывать сыну в ответе.

– Конечно.

Георг взял со стола второе письмо. Развернул его и начал читать.

«Георг, любовь моя, –

начиналось оно совершенно иначе, чем письмо герцогини Тропен, –

До меня дошли вести, что моя прекрасная невестка, жена нашего горячо любимого сына, Майя совершает путь веры в храм Вальтера Дракона, что за пустошью Крига. Хоть обстоятельства не позволили мне быть лично знакомой с ней, но я уверена, что это достойная и прекрасная девушка. Поэтому, я думаю, дорогая Майя не откажется заехать ко мне в обитель и помолиться о моей душе.

С любовью,

Агнесс».

Дочитав письмо, Георг сжал зубы в бессильной ярости.

Фрейя же трясло в беззвучном смехе.

ГЛАВА 25

Замок Эстибальда Бермутского находился за пределами города. Это был великолепный дворец, украшенный башнями и окруженный рвом с водой. Но по всему было видно, что в отличии от Оплота, Бермутский замок никогда не был использован по своему основному назначению, и ни разу не нес обороны. Для этой цели сам Бермут был окружен широкой крепостной стеной с сотней башен, а роль укрепления для граждан города играл главный собор.

Замок же был не более чем модной по тем временам игрушкой, выстроенной богатой семьей себе на потеху.

На бал-маскарад решено было идти небольшой группой. Герцогиня Тропен, Майя, Авери, Герман и Рональд. Еще близнецы. Валери была изначально против последних, но Авери сказал, что эти ребята им очень пригодятся, если что.

Остальные члены команды Авери должны были ждать в условленном месте неподалеку от замка, готовые к отбытию в любой момент.

В том, что лорд Сэт не готовил им ничего хорошего, сомневаться не приходилось.

– И всё же я не пойму, как он вычислил её из всех. На карнавале была такая толпа народу, – рассуждал Авери, собираясь на опасный бал и искусно пряча оружие под одеждой.

– Кольцо королев, – небрежно ответил Рональд.

– Кольцо?

– Ну да. Этакий древний артефакт. Он позволяет всем вельможам видеть свою королеву, выделяя её в толпе из тысяч людей. Для них Майя светится, словно фонарь в ночи. Исторически это было придумано, чтобы лорды проявляли уважение к королеве в любой ситуации, хотя, – Рональд задумался, – полагаю, на самом деле монархи придумали это, дабы жены не могли уйти от них далеко.

– Тогда с кольцом придется расстаться, – сказал Авери.

– Боюсь, снять его можно только с пальцем, – в дверях комнаты появился Герман, одетый в темно-синий костюм с красной вышивкой.

На лице его уже была небольшая полумаска.

– На кольце заклятье? – задумался Авери. – Тогда, возможно…Рональд?…

– Нет-нет и нет! – замахал Рональд руками. – Кольцо королев – артефакт древний и опасный.

– К тому же её высочество надела его по своему желанию, – вставил Герман.

– Если его снимать насильно, то мы все вполне можем взлететь на воздух.

– Или заработаем проклятье похуже…

Авери вздохнул. Похоже, у Германа и Рональда было лишь два общих вида взаимодействия: они либо лаялись как собаки, либо вставали бок о бок и начинали поучать его, как неразумного ребенка.

– Хорошо. Я всё понял, – перебил их Авери. – А теперь поторопимся. Как не хочу, я идти на этот карнавал, а всё же опаздывать нам тоже не стоит. И Рональд, где твой карнавальный костюм?

На последнее замечание рыцарь получил лишь кривую ухмылку в ответ и короткое:

– Я изображаю колдуна.

Примерно через час все готовы были выезжать. По случаю бала герцогиня заказала в городе карету, чтобы подъехать к замку. И Авери ожидал увидеть что-то статусное и подобающее королевской семье. Но Валери обманула его ожидания. Карета была самой обычной. Из ряда дешевых повозок, которых можно было легко найти на улицах города. Гадая, скупа ли герцогиня, или же это очередной её хитрый ход, рыцарь посмотрел на колеса. Там, очень незатейливо, была исполнена гравировка куницы. Знак наемников с севера города.

Пожалуй, рыцарю следовало разозлиться. Тропен снова пошла наперекор всем и пригласила людей, которых Авери не знает и которым не может доверять. Но что-то подсказывало, что в замке Эстибальда их ждала ловушка, а в этом случае лишние люди никогда не повредят.

В это время на улицу вышли Дик и Зельдан. Одеты братья были, как и всегда, в абсолютно одинаковые красные кофтаны.

Поприветствовав дам, Дик тихонько спросил брата:

– Ты готов?

Ответом Зельдана был только кивок.

Тогда оба брата встали друг к другу лицом, положили по правой руке на плечо другому и, соприкоснувшись лбами, начали что-то шептать.

Когда же они закончили и разъединились, Майя не смогла поверить своим глазам. Если раньше братья были похожи, но каждый имел свои индивидуальные особенности, такие как цвет глаз, шрамы, длина волос, то теперь их было не отличить друг от друга. Более того, объединенная их внешность представляла собой некого третьего человека, которого Майя никогда не видела. Лица близнецов стали гладкими, неестественными, словно портрет маслом, а не лицо.

Невольно Майя поежилась.

– Они тоже колдуны? – спросила она у Рональда, оказавшегося рядом и с удовольствием наблюдаюшего за её удивленным лицом.

– Нет, – ответил тот, – они просто близнецы.

Майя с недоумением посмотрела на колдуна. Тот презрительно хмыкнул, и хотел было отвернуться, но прочтя в глазах Майи страх перед неизведанным, всё же пустился в объяснения.

– Это их общая сущность, – сказал он, и, всё еще видя непонимание, терпеливо добавил. – Дик и Зельдан были зачаты в один момент, вместе росли в утробе матери, родились в один день, и природа одарила их одинаковой внешностью, поэтому всю свою оставшуюся сознательную жизнь близнецы посвятили тому, чтобы быть как можно менее похожими друг на друга. Они носили разную одежду. Получали разные шрамы: как внешние, так и душевные. И всё же внутри они никак не могут разорвать связь. Сколь ни стараются они отличаться, это невозможно, если ты связан нитью судьбы.

– И поэтому они могут принимать такой вид? – спросила Майя.

– Безусловно.

Девушка задумалась:

– В монастыре я знавала одних близнецов, но они вовсе не умели перевоплощаться в единое целое.

Рональд лишь пожал плечами:

– Возможно, они не были столь талантливы. Или же… – колдун ухмыльнулся, – не хотели показывать вам свою истинную сущность.

Майя снова призадумалась. Рональд невольно заметил, что при этом будущая королева слегка покусывает нижнюю губу, и от этого губы её становятся еще более алыми.

Стараясь выкинуть из головы странную мысль об алых губах, их вкусе и мягкости, Рональд помотал головой. Майя заметила этот жест и лукаво улыбнулась:

– Пожалуй, вы правы, – сказала она, – свою истинную сущность бояться показать очень многие. Не только те, кто рожден близнецами.

Рональд хотел спросить, на что она намекает и заодно огрызнуться ей в ответ, но тут возчик лукаво подмигнул Валери, та скомандовала племяннице забираться в карету, и все двинулись в путь.

ГЛАВА 26

Близилась полночь, но замок Бермута горел яркими огнями.

К мосту, перекинутому через ров, то и дело подъезжали кареты. Еще издалека были слышны музыка и веселый смех гостей.

На календаре стояла осень, но вечер был теплым, и основной праздник проходил в огромном дворе замка, где везде были расставлены столы с угощением, а в центре танцевали наряженные в яркие карнавальные костюмы гости.

В честь праздника над двором, опираясь на четыре замковых стены, была возведена причудливая конструкция в виде птичьей клетки, служившая своеобразной крышей. Прутья этой клетки были украшены осенними цветами, а с самой середины свисали качели.

Когда Майя и её спутники появились на высокой лестнице замка, к ним моментально подбежал лорд Сэт и, галантно поцеловав Майе руку, сказал:

– Надеюсь, моя королева, вы не против небольшого инкогнито во время праздника? Ведь у нас маскарад…

– Ничуть, лорд, – спокойно ответила Майя.

Девушка на самом деле была бы рада опустить всю шумиху вокруг себя. Но она была будущей королевой и понимала, что и без объявления её имени и титулов почти все гости знают про её визит. По крайней мере, ей так казалось, слишком много взглядов ловила она на себе.

Хотя, с титулом или без, восхищенных взглядов Майя заслуживала. На подготовку к балу был день. И, конечно, ни Валери, ни её племянница, не брали с собой в путь бальных платьев. Заказывать пошив маскарадного костюма было уже поздно. Но в этот вечер Майя поражала своей красотой. Валери по-быстрому разрезала одно из белых молельных платьев племянницы, обнажив её белые плечи, сделав неглубокое декольте. Остатки ткани были собраны в пышные рукава. Платье было прямым и идеально подчеркивало стройную фигуру хозяйки. Лицо же скрывала легкая вуаль. И Майя, с её длинной шеей, тонкими ключицами и темными волосами, убранными в изящную прическу, выглядела словно лебедь: грациозная, прелестная, таинственная.

С её спутниками было проще: каждый из мужчин просто надел полумаску. Из тех, что в обилии продавались на улицах города.

Что же до герцогини, то та, как и всегда, предпочла остаться в тени. На Валери было самое простое темное платье, а на лице вуаль, как и у племянницы. Только цвет вуали был черный.

Первый танец Майи был украден лордом Сэтом. Второй хозяином бала-Эстибальдом. И за этими людьми пошла целая вереница кавалеров, каждый из которых мечтал потанцевать с прекрасной незнакомкой. Авери смотрел на всё это со странным чувством. С одной стороны он не доверял никому из присутствующих в зале людей, и всеобщее веселье казалось не более чем затишьем перед бурей. С другой же стороны… Глядя на то, как легко и грациозно порхает Майя по залу, он и сам нестерпимо хотел прижать её к себе, украсть от этих людей и…

– Авери, – Зельдан, или это был Дик, теперь и не разобрать, подошел к своему предводителю, – я осмотрел двор. Из него есть только один выход – главная лестница. В остальном – мы в абсолютно закрытом колодце. В ловушке.

– О темный Тир, – подумал Авери, – если лорд устроил нам ловушку, то путей отступления точно будет не найти.

Тем временем праздник приближался к своей кульминации. Скинув маску и встав на ступени лестницы, хозяин бала призвал всех к тишине.

– Мои дорогие гости, – торжественно произнес Эстибальд Бермутский тягучим медовым голосом, – сегодня я несказанно рад приветствовать вас всех в своем скромном замке.

Гости одобрительно загудели.

– В этот день мы славим осень, нашу землю и людей, что вкладывают в неё свой труд. И я невероятно рад сообщить, что сегодня наш праздник почтила своим присутствием наша будущая королева– принцесса Майя Флоранская!

Красивым жестом Эстибальд подал Майе руку, и девушка вышла к нему на лестницу, приподняв свою вуаль.

– Так поднимем сегодня наши наполненные до краёв кубки за осень, Флоранскую землю и прекрасную будущую королеву!

Все гости послушно подняли бокалы с вином, заранее розданные им слугами.

– За осень! – салютовал хозяин кубком.

– За плодородные земли Флоранской страны!

Вверх поднялась сотня бокалов.

– За будущую королеву!

На последних словах почти все гости осушили свои кубки.

– Позвольте…

Галантным жестом хозяин бала подал Майе руку. Принцесса приняла её, надменно улыбнувшись. Оркестр заиграл «Вальс осенних листьев». И вслед за первой парой, пустились в пляс и остальные гости.

Музыка, расслабляюще чарующая, окружала собой, обволакивала людей. Голова Авери начала слегка болеть от количества пар, мелькающих перед его глазами.

А музыка всё нарастала. Увлеченные танцем, люди кружились всё быстрее, быстрее… Пока Авери не начало казаться, что перед ним проносится невероятная карусель из кружев и золотых доспехов. Наконец, музыка стихла. Гости, словно послушные марионетки, остановились. По залу раздался странный звон. Будто кто-то ударил в серебряный колокольчик. И в этот момент началось нечто необъяснимое. Из-под тонких кружев, украшавших платья дам, из бархата манжет, сквозь блеск доспехов, из тел гостей начали прорастать крылья, кожистые, черные, с перепонками.

Лица людей вытягивались в подобие морд, чем-то напоминающих собачьи. Рты прорезались длинными клыками.

– Нитары! – мгновенно понял Авери, выхватывая меч.

Твари, умеющие принимать человеческий облик, нитары были известны своим хищным нравом. Когда-то давно эти существа обитали в лесах, обращаясь в красивых юношей или девушек, они заманивали людей в свое логово, где, принимая свой настоящий облик, кровожадно разделывались с пленниками.

Отличить обращенную нитару от человека можно было лишь по двум приметам: нитары не умели говорить по-людски, и у каждой твари на лбу было по небольшой алой отметине.

Но бал-маскарад решил обе проблемы. И теперь Авери оказался в кругу чудовищ, давно считавшихся изгнанными за пределы королевства в холодные горы.

Что ж, видимо, лорд Сэт заключил удачный альянс. Союзниками стали те, кто хотел вернуться в королевство, и тот, кто всеми силами желал угодить будущему королю.

Нитары скалились, хищно клацая зубами, но не нападали. Пока…

Видимо, как и перед превращением, они ждали сигнала от своего предводителя.

Пользуясь временем, Авери попытался найти своих в толпе врагов. Герман с мечом в руках стоял с другого края двора. Лицо его было сосредоточено. Он быстро подсчитывал противников и взвешивал свои шансы на победу.

Валери находилась неподалеку от него. Как ни странно, спокойно сложив руки за спиной.

Из близнецов во дворе находился лишь один, и Авери молил, чтобы второй как можно скорее привел помощь.

Майя…

Её, к своему облегчению, Авери увидел возле Рональда. Это хорошо. Хоть колдуну и не сильно нравится принцесса, Авери знал, что тот все равно защитит её любой ценой.

Нитары тем временем уже устали ждать обещанного ужина. Голодные твари истекали слюной, и крылья за их спинами нервно подергивались.

Наконец, Авери увидел, что на балкончике над двором, появились лорд Сэт и хозяин замка Эстибальд. Раздался второй звонок, и мир погрузился в хаос.

Авери и не помнил уже, сколько тварей он зарубил мечом. Нитары не были искусными бойцами. Так же как не имелось у них оружия кроме острых когтей и зубов, но их было во много раз больше, и Авери прекрасно знал: подпусти он хоть одно чудовище ближе, мощные руки изорвут его на части.

Стараясь пробиться к своим, он рубил нитар налево и направо. Вся одежда его уже была покрыта кровью. Своей или чужой – это не было важно. В голове звучало одно: надо спасти Майю. Любой ценой спасти принцессу.

Тем временем Майя отбивалась от чудовищ бок о бок с Рональдом. В руках её был легкий меч, который колдун преобразовал из спрятанного в одежде ножа, и принцесса умело отражала атаки врагов.

– Где столь прелестная леди научилась так драться? – пропыхтел Рональд, перерезая горло очередной нитаре.

– Позвольте ответить вам позже, любезный колдун, – выдохнула сквозь зубы принцесса.

Майя как раз проткнула очередную тварь, наскочившую на неё, и приняла оборону перед боем со следующим противником.

Пол, на котором еще недавно кружились такие нарядные пары, был перепачкан кровью. Но ряды противников не уменьшались.

Наконец, Авери смог пробраться к Майе, которая хоть и держалась молодцом, но уже шаталась от усталости.

«Где же подкрепление?» – вертелось в голове рыцаря.

Авери начал оглядываться в поисках Германа или же близнецов, как единственная дверь, ведущая во двор, с шумом растворилась и в «клетку», под бравым предводительством Кока ворвался весь отряд Авери. А следом за ними бежали еще люди. Видимо, те, кого наняла герцогиня.

Битва разгорелась с новой силой. Рональд, отчасти отражающий врагов заклинаниями, отчасти закалывающий подобравшихся слишком близко своим кинжалом, стряхнул пот со лба и посмотрел на балкон, с которого хозяин замка и лорд Сэт наблюдали за представлением. Но Сэта на балконе уже не было.

Мысли с бешеной скоростью начали вертеться в голове колдуна: «Куда делась эта мразь?» Скрываться было рано. Численность врагов превосходила даже подоспевшее подкрепление. У Сэта был шанс выйти победителем. Впрочем, ему в этой игре нужна была лишь одна жизнь.

Рональд кинул беглый взгляд на Майю. Вся мокрая от крови и пота, она все равно готова была сражаться до последнего. И в этот момент, словно из ниоткуда, в толпе нитар возник лорд Сэт. В руках его блестел меч. Всё произошло быстро. Буквально за долю секунды.

Авери и Майя не видели лорда, а тот не погнушался нанести удар в спину. Но на пути его возник Рональд и острие меча, вместо желаемой цели, рассекло бок колдуна. Сэт фыркнул, занес меч еще раз, чтобы добить противника, но тут его собственный бок пронзила острая боль. Кровавая рана, ровно такая же, как та, что он нанес Рональду, появилась и у него.

Сэт выронил меч из рук, согнулся пополам, хватаясь руками за свой бок и пытаясь хоть как-то остановить кровотечение. Но было уже поздно. Противники заметили его. Острый меч Авери сверкнул в воздухе, и голова лорда полетела с плеч. Увидев это, раненый Рональд улыбнулся.

ГЛАВА 27

Рана не была смертельной, но на колдуна вдруг нахлынули воспоминания о событиях, круто изменивших его жизнь когда-то.

Юношей, Рональд никогда не думал, что может стать колдуном. Это было тайное ремесло. Даже если ты обладал талантом к плетению чар, пойти в обучение к колдуну стоило огромных денег. И обучение никогда не гарантировало результат. Конечно, Рональд не раз слышал увлекательные сказки о колдовстве и приключениях. И даже видел некоторых из колдунов на улочках их города, этих людей всегда безошибочно можно было определить по черному костюму с золотой вышивкой.

Но чтобы самому заняться колдовством?!

Рональду такого даже в голову не приходило. Как сын «достойной матери» он подрабатывал в том же кабаке, где матушка подавала напитки. Рональд разгружал телеги, мыл посуду, бегал на посылках.

Платили жалкие гроши. И, чтобы порадовать себя и младшую сестренку, Рональд подворовывал. Безусловно, в тех местах, откуда он был родом, это не считалась зазорным.

Кошелек у толстой дамы. Барсетку у уличной болтушки. Чуток из кармана проезжего купца. И столько же у местного богатея. Вот с таким доходом вполне можно было прокормиться, даже если мать опять неделями пропадала у очередного любовника, забыв оставить детям медяков на еду.

Обычно Рональду везло. Он был тощим, ловким и быстрым. Мог забрать кошелек почти из-под самого носа человека и скрыться с добычей в толпе. Иногда, конечно, Рональда ловили. И в таких случаях перепадало ему неслабо. Но даже после очередной неудачи хотелось есть, и Рональд снова принимался за свое.

Чаще всего он промышлял на городском рынке. Там было много заезжих крестьян, купцов и иных простых людей. Ровно как было и много своих, готовых, за определенное вознаграждение, прикрыть тыл. Так Рональд отдавал часть украденных монет мяснику Джему, чтобы тот помог в случае крайней беды. Местные солдаты, следившие за порядком на рынке и получавшие свою долю уже с таких, как мясник Джем, порядками были довольны. И до одиннадцати лет жизнь Рональда шла отлаженной колеёй, которая неизменно привела б его в банду, если бы со временем мальчонке не начало казаться, будто за ним кто-то следит.

Это началось в тот день, когда он умыкнул кошель из-под носа самого господина Кайпела-актера королевского театра, известного всему рынку собственным жуликоватым характером. Кайпел был одним из друзей матушки Рональда. Худой, со смазливым женоподобным лицом, он часами напролет сидел в трактире, где работала Клотиль и проигрывал всё, что зарабатывал в театре. Рональд редко обращал внимание на подобных людей, но как-то, когда Клотиль не было, а Рональд разгружал телегу с капустой, стоящую возле заведения, господин Кайпел окрикнул его.

– Эй, мальчонка! Не видал ли ты с утра свою матушку?

– Нет, господин, – с безразличием ответил Рональд.

Кайпел, явно во хмелю, смачно выругался, прибавив к этому то, что эту шлюху никогда не найти, когда нужно. И последние слова отчего-то задели Рональда. Возможно, веди его матушка праведный образ жизни, он отнесся бы к слову «шлюха» не более как к пустому бранному выражению, но, ввиду образа жизни Клотильды, оброненное ругательство ранило, словно нож. Однако Рональд стиснул зубы и ничего не ответил. Зато на следующий день Кайпел лишился кошелька со всем своим заработком за вечернее представление, а еще дорогих часов, подаренных самим директором театра, и табакерки из серебра. И это при том, что актер мог поклясться: пока он прогуливался по рынку возле него не было ни души.

– Молодец, мальчик. Ловко.

Рональд, поздравляющий себя с удачей и наслаждающийся победой в одном из темных рыночных переулков, замер.

– Тот простофиля даже ничего не понял.

Рональд огляделся по сторонам: лишь уличные кошки и кучи мусора.

Поборов дрожь, мальчик решил как можно скорее убраться из переулка. Но с тех пор странное чувство, что его преследуют, никак не оставляло Рональда. Пока в один прекрасный вечер, вернувшись в снимаемую его матерью комнатушку, он не обнаружил за столом высокого коренастого человека, с огромной лысой головой, обтянутой кожей так плотно, что была видна каждая кость в черепе.

– Добрый вечер, господин, – ровным тоном произнес Рональд и уже собирался ретироваться.

Он знал, если к матери приходит мужчина, то ему лучше погулять. Но ноги отказались слушаться мальчика. Всё тело его застыло на месте, он стоял вытянувшись в струнку.

– Не спеши, Рональд, – тихо сказал гость.

Только тут мальчик заметил, что тот одет несколько странно: в коричневый плащ, скрывающий всё тело. А в руках незнакомца была трость с хрустальным набалдашником.

– Твои мать и сестра ушли посмотреть представление уличного театра, – продолжил мужчина, – я же пришел к тебе, Рональд.

– Зачем?

При виде странного господина у Рональда волосы вставали дыбом, но мальчик пытался быть храбрым. Подняв голову вверх, Рональд с вызовом посмотрел на собеседника и с неудовольствием заметил, как тот ухмыльнулся.

– Ты талантливый мальчишка, Рональд, – сказал господин, – я давно искал такого.

«Вот и оно, – подумалось Рональду, – его хотят пригласить в одну из уличных банд. Проклятье Тира…»

Рональд знал, что под руководством он будет отдавать практически все сворованные деньги. А еще он знал, что если на него обратили внимание, то ему уже не отвертеться. В банду Рональду не сильно хотелось. Но что делать, он тоже не очень ясно представлял. Так будь что будет.

Рональд стойко вытянулся по струнке, ожидая оглашения приговора: «Коты» или «быки»?– вот в чем вопрос, когда его собеседник произнес:

– Я хочу взять тебя в ученики, Рональд. И обучаться ты будешь колдовству.

Вся выдержка мальчика, вместе с твердой решимостью не показывать ни удивления, ни замешательства, испарилась. Рот Рональда раскрылся. Глаза с удивлением вытаращились на незнакомца.

– Колдовству-у-у? – наконец, смог выговорить он через пару минут. – Я?

– Да, Рональд, ты.

– Вы уверены? Я ничего об этом даже не знаю. Ну, кроме детских сказок, конечно…

– Знать не обязательно. Нужно иметь талант. А у тебя он есть. Вспомни, Рональд, ты ведь можешь сделать так, чтобы человек тебя не видел, если ты этого не хочешь? Можешь заставить колокольчики не звенеть на той двери, в которую входишь ты. Черные кошки любят тебя. И когда твоя сестренка болела, ты снимал у неё жар, просто приложив руку к её лбу.

Рональд слушал и не верил своим ушам. То, что он раньше считал простыми совпадениями и случайностями, теперь объяснялось как какой-то дар, только вот колдуном Рональд себя от этого никак не чувствовал. Скорее он чувствовал себя неловко. И вовсе не в своей тарелке.

– Вы ошибаетесь, господин…– прошептал Рональд пересохшими губами, – нету у меня никакого таланта к колдовству.