Текст книги "Москва таинственная. Все сакральные и магические, колдовские и роковые, гиблые и волшебные места"

О чем молчат московские болота

Москва стоит на семи холмах! Эта легенда родилась после того, как в результате падения Константинополя столицу России Москву стали величать «третьим Римом». Рим же, как известно, стоит на семи холмах, и Константинополь тоже. Москва же росла скорее на семи болотах. Далеко не все болотные тайны можно объяснить результатами химической реакции. И тогда страшная болотная мистика врывается в реальную жизнь.

Болота окружали Боровицкий холм со всех сторон, о чем свидетельствуют старые московские названия – Болотная, Ольховская, Моховая улицы, Поганый брод (на месте Театральной пл.), Поганые (ныне Чистые) пруды. Другое крупное болото простиралось от подножия Кремля до нынешней Трубной площади. Сейчас на этом месте расположились Большой и Малый театры. Мрачной колдовской славой овеяны легендарные Перовские болота.

Обширные болота были в Лосином Острове, в начале современной ул. Петровки, у Савеловского вокзала. На берегу болота выросли и Рабад – Арбат, и знаменитая «Бауманка», что у Коровьего брода. В самом центре Москвы в старину располагалось еще одно крупное болото – Кулишки. Согласно народным поверьям, в болотах водились черти и всякая прочая нечисть, отсюда и поговорка «у черта на куличках».

Болот в Москве было предостаточно. Оттого многие храмы, улицы и получили довольно странные названия: церковь Воскресения на Грязи, Церковь Троицы на Грязех или село Черная Грязь (нынешнее Царицыно), Садово-Черногрязская улица. Многие болота носили собственные имена, как, например, Поганое болото, но была и местность, которую называли просто Болото. И никто не сомневался, о каком болоте идет речь.

Известные всему миру Патриаршие пруды стали пристанищем дьявольских сил задолго до того, как Булгаков увековечил их в своем романе. В незапамятные времена на месте прудов было поганое Козье болото, о котором ходила дурная слава. Позже болото осушили, пруды освятили и назвали их Патриаршими.

На юго-востоке, на месте АЗЛК вольготно раскинулось самое большое и коварное из московских болот – Сукино болото, там, где сейчас пролегает улица с таким «поэтическим» названием: Шарикоподшипниковская. Еще до 30-х годов нашего столетия здесь располагалась городская клоака, городские скотобойни и свалки, которую по старинке называли Сукиным болотом. Рядом простирались Калитниковские и Грайвороновские болота, названные так из-за обилия здесь черного воронья.

Болото издавна считается местом обитания нечистой силы, о чем свидетельствуют многочисленные пословицы: «Было бы болото, а черти найдутся» и др. Болото манит. Блуждающие огоньки на болотах одинокие путники часто принимают за огни жилища и приходят прямиком в самые топи. На Руси их называли «свечами покойника», а несут их пришельцы с того света. На самом деле огни на болотах – не выдумки. В теплые темные ночи на болотах или свежих могилах можно действительно наблюдать бледно-голубые мерцающие огоньки. Это «горит» фосфористый водород, который выходит из трупов животных и людей при разложении.

Болото издревле считалось переходным местом из мира реального в мир загробный, потому и выбирали его местом жертвоприношений. В стародавние времена «недобрых людей» часто топили в болоте, чтобы они не могли восстать из мертвых и начать мстить живым. Ох, неспроста болота на Руси именуются Адово, Сукино, Чертово. Древние жители Европы иногда совершали в болотах человеческие жертвоприношения.

По одной из версий, все мы вышли из болот. Болота и были тем самым мостом, по которому растения и животные выбрались из воды на землю. Согласно легенде о сотворении мира, на земле сначала была сплошная вода. Ходил по ней Бог аки посуху и заметил однажды мутный пузырь. Поравнявшись с Богом, пузырь лопнул. И выскочил из него Черт. Велел Бог Черту спуститься на дно и достать оттуда земли. Черт послушно выполнил приказ. Да не удержался и припрятал за щеки немного земли. Бог тем временем разбросал землю, и там, где она падала, появилась суша, а на ней – сады красоты необыкновенной. Но растения стали прорастать и во рту у Черта. И принялся нечистый выплевывать землю. Так на земле появились болота – «поганая» земля с уродливыми деревьями и грубой травой.

Ничто не окутано таким количеством тайн, легенд и мистики, как болота. Слава у них недобрая, вот и обходят люди десятой дорогой царство кикиморы, затаскивающей зазевавшихся путников к себе в трясину. По поверью, в кикимор превращаются девочки, проклятые матерью в утробе, а также девочки, родившиеся у женщины от огненного змея. Считалось, что таких детей похищает и уносит к себе нечистая сила. Если злющая кикимора выходит замуж за домового, то селится в доме и устраивает беспорядки, вынуждая хозяев покинуть жилище. Если же в мужья ей приглянулся леший, то отныне ее дом – болото. Людям она показывается редко: предпочитает быть невидимой и только кричит из болота громким голосом. Но если расшалится, может и прокатиться на перепуганном путнике.

Болото – пространство зыбкое, ненадежное, обманное. Все здесь как будто выдуманное, ненастоящее. Прочная с виду дорога ведет в бездну, а по хлюпающим кочкам – ступай себе и ничего не бойся. И хозяева у болота такие же лживые, как оно само – болотник и болотница.

Болотник (или шут болотный) живет в самой глубине болот, в густой зеленоватой жиже, и любимое его развлечение – живых в болото на погибель заманивать. Любит он притвориться кочкой, чтобы человек, аккуратно переходящий болото, ему бы на спину наступил… А он, болотник, из-под его ноги-то с хохотом и выскользнет!

Болотника представляли угрюмым, сидящим на дне болота безглазым толстяком, покрытым слоем грязи, с налипшими водорослями, улитками, рыбьей чешуей, с длинными руками и закрученным хвостом. Болотники и болотницы (их еще называют хмырями болотными) – спутники и помощники Лиха Одноглазого. От них добра не жди.

Что касается болотниц, то из всей русской нечисти они, пожалуй, самые красивые: даже красивее русалок. Русалки прозрачны и бледны, а болотницы выглядят как настоящие, живые женщины, чем и пользуются подчас, если видят, что у заблудившегося на болоте путника на женский пол слабинка имеется! Согласно легендам, сидит болотница посреди чарусы на огромном цветке кувшинки и ноги под себя поджимает, чтобы не было видно, что кончаются они лягушачьими лапами. Кожа у нее белая и будто светится в темноте. Волосы – черные как смоль. Глаза – голубые и горят как у кошки. От чарующего голоса ее и от голубых горящих глаз любой рассудка лишается и ступает прямо в чарусу, чтобы хоть на шаг к красавице приблизиться. А ведьма болотная расхохочется злобно, квакнет – и плюхнется в воду, будто толстая жаба. Болотница любит повеселиться: то зажжет в ночи огни болотные, то из призрачных теней покрывало набросит на глаза заплутавшего путника.

Для обмана и на погибель живым существам выдумал болотник чарусу. Страшное это место, хотя с виду и красивое. Словно тонкий ковер из сплетения трав и цветов, разостланный по поверхности бездонного грязевого озера. По ней и легкий зверек не пробежит. А человек только шагнет и сразу с головой уйдет в болотную грязь. А чаруса поколеблется и сомкнется. И новой жертвы ждет.

Как же спастись от болотной нечисти? У народа сохранились свои поверья: следует сжать в кулаке нательный крест или перекреститься и произнести молитву. Болотник этого не вынесет и с визгом провалится. Если нет креста, хорошо иметь при себе что-нибудь железное: пусть даже рыболовный крючок! Надо дотронуться до него и прошептать: чур меня! Этими словами вы призываете на помощь души своих предков.

В народе верили, что хозяином всех рек, озер, прудов и ручьев является водяной и относились к нему с уважением. Называли «водяным царем», «водяным хозяином», а иногда – и «водяным чертом». Как выглядит водяной, никому не известно. Мы можем только гадать, хвост ли у него, как у русалки, или «гусиные» ноги с перепонками между пальцев. Одни утверждают, что водяной покрыт мхом и болотной травой, опутан тиной и имеет большую зеленую бороду. Другие – что похож он на старого плешивого пучеглазого деда с большим брюхом и рыбьим хвостом. Живет он в омутах, болотах, водоворотах, подле водяных мельниц и шлюзов, на дне реки, где у него есть роскошный дворец.

Водяной не столько зол, сколько непредсказуем, смел он только в своем царстве. Водяному приписывали власть над русалками и рыбой, которые выполняют его приказы. Любимцами водяного считались сом и щука. Щука охраняла покой хозяина и наказывала ослушавшихся рыбешек. А сом доставлял к водяному на суд утопленников и возил его по дальним владениям. За это в старину сома называли «чертова лошадь». По народным поверьям, утопленники-мужчины становились водяными, а женщины – русалками.

По слухам, старшей русалкой в Москве-реке стала одна из дочерей Бориса Годунова. Народу объявили, что умерла она от какой-то неведомой болезни, а на самом деле бросилась будто бы царская дочь в Москву-реку, не пережив смерти любимого. В летние ночи выбираются русалки из воды, качаются на ветвях деревьев, а если мимо проходит человек, набрасываются на него и щекочут до смерти или утаскивают под воду. Согласно древнему поверью, водяные произошли от проклятых людей и от покойников, трупы которых нередко сбрасывались в воды озер и омутов. Утопленники считалось добычей водяного. Тонущих боялись спасать, чтобы не рассердить водяного.

По старинной легенде, водяные, как и лешие, это восставшие против Бога ангелы, низвергнутые на грешную землю. Те из них, которые попали на сушу, превратились в леших, а те, которые попали в воду, – в водяных. По другой легенде, в стародавние времена в печально известной Атлантиде проводились опыты над человеком, которые бы позволили ему жить под водой. Возможно, водяные – потомки жителей Атлантиды. Но есть и другая версия: водяной – это мутировавший вид существовавшего когда-то древнего животного.

По слухам, в тихую лунную ночь любит водяной пошалить, затащив на дно какого-нибудь зазевавшегося человека, чтобы его развлекал. Если по воде пошла рябь, значит, он сердится. Если озеро вышло из берегов – женится. Ну, а когда на реках начинается ледоход, водяной просыпается. Древние славяне вычислили время пробуждения водяного с точностью до дня. Сказать хозяину водоемов «Доброе утро!» следует (3 цветеня) 16 апреля. В этот день праздновался Водопол – День пробуждения водяного после зимнего сна, начало ледохода и разлива рек. Ровно в полночь рыболовы приходили к воде угостить водяного-дедушку добрым гостинцем. Чтобы накормить оголодавшего за зиму водного духа, они бросали в реку хлеб, зерно, свиные головы и черного петуха.

По традиции жители близлежащих сел покупали у цыган самую негодную лошадь, вымазывали у лошади голову медом с солью, в гриву вплетали множество красных лент, садились на лодки и старались утопить лошадь посреди реки. Пытаясь задобрить духа воды, молодые девушки танцевали на берегу, сбрасывая с себя все одежды…

У излучины Москвы-реки у бывшего Воробьева брода жил самый главный столичный водяной, которого москвичи с уважением называли Кондратием, чествовали и задабривали его.

Проплывая над местом, где могло быть жилище хозяина, они снимали шапки. Чтобы задобрить водяного, рыбаки приносили ему в жертву первую пойманную рыбу, бросали в воду соль, табак и лапти с портянками и кричали: «На тебе, черт, лапти, загоняй рыбу!». С водяным делились собственной едой и, конечно, угощали водочкой. Рыбак мог заключить договор с водяным, и тот обязывался служить ему. Но условия были жестокими: рыбак должен был бросить в реку нательный крест и отречься от родни. Такой рыбак вскоре тонул, и душа его поступала в распоряжение нечистой силы. Когда случались наводнения на Москве-реке, говорили, что Кондратий проиграл в карты рыбу другому водяному и теперь перегоняет ему рыбу.

По весне, когда сходил лед, мужики выкатывали Кондратию бочку водки, а на закуску забивали черного козла или черного петуха. Иначе Кондратий или лодку перевернет, или рыбу распугает. До сих пор местные рыбаки подстраховываются и пытаются умаслить водяного. Правда, говорят, постарел со временем старый дед. Бочки ему уже не надо – вредно, а вот стакан – в самый раз.

Больше всего почитали водяного рыбаки и мельники. На карте современной Москвы уже давно нет деревни Хапилово. Однако долгое время существовали восемь Хапиловских улиц, от которых сегодня сохранилась лишь одна – 2-я. Сохранился Хапиловский пруд, а старожилы района помнят и речку Хапиловку – приток Яузы, ныне забранную в трубу, как и многие другие московские речки и ручьи. По преданию, в давние времена предприимчивый мельник, носивший прозвище Хапило (означавшее не что иное, как просто «хапуга») построил на том месте свой двор и плотину с водяной мельницей. Потом здесь выросла деревня, которую начали называть Хапилово, а от нее уже пошли наименования речки, моста, нескольких улиц и даже Хапиловских бань.

Издревле всех владельцев мельниц крестьяне называли колдунами и побаивались, были уверены, что те знаются с нечистой силой. Да и как не подружиться? Не станешь дружбу водить с водяником, не будешь его угощать, так он враз мельницу затопит, плотину сломает. А мельник, который сумел подружиться с водяным, быстро богател и, по слухам, становился колдуном.

Мельники жертвовали водяному муку, хлеб, водку, лошадиные черепа; зарывали под дверь мельницы черного петуха и три «супорыжки»; держали на мельнице животных черной масти, особенно петухов и кошек. В качестве оберега мельники также носили при себе шерсть черного козла, как животного, особенно любезного водяному черту.

Сохранилось предание о том, что в прежние времена мельники, желая задобрить водяного и сохранить плотину при весенних разливах от размыва, топили какого-нибудь запоздавшего под хмельком прохожего в мельничном пруду. Крестьяне верили, что заключивший договор с водяным мельник на сорок дней после своей смерти становится бродячим покойником и кровососущим упырем.

Легендарная Хапиловка славилась своими пиратами. В дождливую погоду немощеный переулок представлял собой покрытое лужами вязкое болото. Мальчишки-лоцманы, знавшие «фарватер», всегда дежурили на улице и за небольшую плату «провожали» карету. Однажды здесь проезжала богатая свадебная карета, где сидели разодетые в пух и прах молодые. Глаза у «пиратов» сразу разгорелись, и они навели экипаж на скрытую под водой глубокую рытвину. Лошади сразу по брюхо, а карета набок. Народ сбежался, началась торговля, и молодые заплатили полсотни рублей за выгрузку кареты и по десять рублей за то, чтобы их перенесли на руках в дом их родственника.

Был здесь и душегубный разбойный промысел. По слухам, именно здесь и родилась пословица «прятать концы в воду». Чтобы скрыть загубленных людей, хапиловские разбойники прятали их в мешки, завязывали их замысловатым узлом и тайком бросали в мелководную Хапиловку. Но со временем речка совсем обмелела, и разбойникам приходилось «притапливать» торчащие из воды концы от завязанных мешков специальным багром. С тех пор и говорят в народе: спрятать концы в воду – т. е. замести следы преступления.

По рассказам москвичей, в конце XIX века в Зарядье жил старик по имени Корней, знавший каждую заводь, каждый омут на всех реках Москвы, прозванный в народе Москворецким Водяным. Бродил Корней в зимнюю пору по трактирам и рассказывал свои «водяные байки»: о московских водяных, об огромных сомах-людоедах, обитавших когда-то в жутких омутах Яузы. Но особо любил рассказывать Корней о водяных и русалках. Казалось, знал он всех их до единого. Величал он каждого по имени и перед рыбалкой всегда плескал глоток водки в воду – угощал своих дружков-водяных. А те одаривали богатым рыбным уловом.

По рассказам, днем водяные преспокойно плавают в речке в виде огромных рыбин. Утаскивали будто те сомы на дно не только малых ребятишек, но и нападали и на взрослых рыбаков, переворачивая лодки ударом головы. Одного такого сома-великана в три человеческих роста будто бы зарубил топором прадед Корнея, когда рыба-людоед перевернула лодку А. В. Суворова. Об этих сомах-людоедах бытуют легенды Чистых и Патриарших прудов.

Таинственный остров

Всем известно, что Москва – порт пяти морей. Поэтому нечего удивляться, что в нашем мегаполисе имеется остров. В самом центре, прямо напротив Кремля.

Исторический Золотой остров протянулся от памятника Петру I до Москворецкого моста, охватывая территорию, на которой расположены кондитерская фабрика «Красный октябрь», кинотеатр «Ударник», знаменитый Дом на набережной и Болотная площадь, и доходит до Царева сада.

На месте сквера с памятником Репину в давние времена была непроходимая топь. Грязь месили копытами и колесами, образуя премерзкое болото, по-татарски «бал-чех». От этого слова произошло название улицы Балчуг. По другой версии, «балчук» – это искаженное татарское слово «балычок», что означает «рыбья спина». Это название намекает на форму острова.

При Екатерине II нрав непокорной Москвы-реки обуздали, проложив Водоотводный канал по старице Москвы-реки, ставшей ложем этого канала. Остров просуществовал в самом центре города более 200 лет под именем Болотный.

Чтобы предотвратить наводнения, старицу соединяли с основным руслом канавами, которые тогда называли «ровушками» или «ендовами». Отсюда произошли названия: Раушская набережная и церковь Георгия в Ендове. На заливных землях разбили Государев сад, но затапливаемая земля не успевала просохнуть за короткое лето. Местность получила название Царский луг, но по старой памяти москвичи продолжали называть ее Болотом.

За Болотом тянулась недобрая слава. Во времена Ивана Грозного здесь был первый кабак, где «гуляли» опричники Малюты Скуратова. Москвичи собирались на Болоте, чтобы померяться силой в кулачном бою. В XVI же веке на Болоте жгли музыкальные инструменты скоморохов, а позже проводились гражданские и смертные казни.

В 1662 году в Москве произошло восстание, вошедшее в историю под названием «медный бунт». Над бунтовщиками учинили жестокую расправу. Для устрашения населения восставших вешали на основных московских дорогах, на Лубянке и здесь, на Болоте. По указу царя главным осужденным отрубали ноги, руки и отрезали язык. Все арестованные были «перепятнаны»: раскаленным железом им выжигали на щеках букву «Б» – бунтовщик. По свидетельствам очевидцев, были казнены, искалечены, отправлены в ссылку несколько тысяч человек.

В былые времена на Болоте жгли колдунов. Так, в 1691 году «был сожжен на Болоте Андрюшка Ильин Безобразов за умысел на государево здоровье». Во времена правления Екатерины II на Болотной площади был казнен знаменитый самозванец Емельян Пугачев, называвший себя Петром III. Здесь стоял эшафот для «мужицкого царя» и виселицы для его подручных. После казни самозванца головы уже не рубили, не сжигали, не вешали. Но «прогнание сквозь строй» солдат за воинские преступления нередко заканчивалось смертью наказуемого. Здесь же, на Болоте, свершался бескровный, но унижающий обряд гражданской казни. Приговоренных лишали прав перед отправкой на каторгу или в ссылку, в знак чего над их головами ломали шпаги.

В 1793 году по приказу матушки Екатерины II здесь сожгли около 20 тысяч томов книг, изданных Н. И. Новиковым. Огромные «сатанинские» костры полыхали несколько дней.

Позже через Большой и Малый каменные мосты гнали пленных врагов. Каторжники, закованные в цепи, брели на эшафот тоже мимо стен Кремля. Политзаключенных везли на смерть в Сибирь мимо «кровавого Болота». Отсюда начиная с 1937 года в закрытых «хлебных» фургонах и «черных воронках» увозили в подвалы Лубянки жильцов самого сановитого дома Страны советов.

Именно здесь, у Балчуга, в 1552 году Иван Грозный разместил на радость опричникам «царев кабак», в котором опричников «упояли безденежно», за счет Ивана Васильевича. Его стены оказались вблизи чудом сохранившейся церкви Георгия в Ендове, в которой кровопийцы замаливали свои грехи.

Грозный царь запретил торговать водкой в Москве и приказал построить для своих опричников особый дом на Болоте для пития, названный на татарский манер кабаком. Для пития простому люду были жестко определены лишь праздники Рождества, Дмитриевская суббота да Святая Неделя. За употребление водки в иное время наказывали плетьми, батогами, сажали в темницу. Кабак на Балчуге очень полюбился царю и стал местом увеселения его приближенных. Скоро государство увидело в продаже водки неистощимый источник обогащения казны. Это событие можно считать днем рождения винной монополии в России.

Одетые в черные рясы, наподобие монашеских, на черных лошадях, опричники привязывали к своим седлам собачью голову и метлу – как символ своего верного «песьего служения» государю и готовности «вымести всю измену» из страны. Насчет зловещей собачьей головы есть еще одно народное предание, записанное современником грозного царя Андрем Курбским:

«Будущий царь Иван был жесток и бессердечен еще с юности. Очень ему нравилось проливать кровь животных, мучить их и жечь. Он вспарывал им животы и сбрасывал их, окровавленных, с крыши теремов. Однажды, в юности попался ему навстречу черный кот с горящими зелеными глазами. Хотел было он схватить его и вспороть ножом живот, но кот изловчился, выскользнул у него из рук и вдруг молвил из темноты человечьим голосом: “Отныне, как появятся на небе две зеленые звезды – трепещи, царь. Буду я приходить к тебе до конца твоих дней и терзать тебя, пока вконец не затерзаю, за всю кровь, которую ты пролил, и за ту, что еще прольешь. И будут два ворона хохотать на крыше твоего терема, приплясывать да беду кликать”. Сказал – и пропал. С той поры и начались у Ивана Грозного мучительные припадки и видения. Как увидит на крыше терема двух черных воронов или зеленые звезды на ночных небесах, так разум его мутится, и на губах появляется пена. Вот и велел он опричникам держать при себе отрубленные песьи головы для устрашения черного кота».

Однажды в приступе бешеной ярости убил он своего старшего сына Ивана. Убил, и все ползал рядом в луже крови, и шептал трясущимися губами: это все он – кот черный, он мучает его, сживает со свету… Говорят, в каждом встреченном черном коте мерещился ему зловещий черный призрак. Особенно часто он появлялся здесь, на Болоте. С тех времен и повелась традиция: при встрече с черным котом креститься и трижды плевать через левое плечо, скрещивать пальцы – от беды и дурного глаза.

Опричники обеспечивали личную охрану царя, вели следствие и карали «изменников», проявляя при этом изощренную сатанинскую жестокость. Говорят, что именно здесь, у Царева кабака, на Болоте, они особенно изощрялись: четвертовали, колесовали, сажали на кол, поджаривали на огромных сковородах, зашивали в медвежью шкуру и травили собаками. По свидетельству иностранцев, царь в иной день казнил человек 20–30, так что «от чрезмерной трупной вони иногда с трудом можно проехать».

Главным орудием опричных следователей была пытка. Были сделаны для мук особенные печи, железные клещи, острые ногти, длинные иглы; разрезывали людей по суставам, сдирали кожу, выкраивали ремни из спины. Главный опричник царя, Малюта Скуратов, вел дознание с неслыханной жестокостью. Подозреваемых жгли «мукой огненною», «подвешивали за руки и поджигали у них на челе пламя».

К 1570 году войско «кромешников», насчитывавшее уже более 6000 человек, стало представлять большую опасность, чем любые боярские заговоры. Опричнина могла выйти из повиновения. Ликвидировать кровавых палачей можно было только еще большей кровью.

25 июня 1570 года на Болото было выведено на казнь 300 человек. Были вбиты заостренные колья, пылали костры, над которыми висели чаны с кипящей водой. Начал казнь Малюта Скуратов, собственноручно отрезавший ухо у одного из главных обвиняемых – «канцлера» Ивана Висковатого. Фаворит Грозного Федор Басманов зарезал своего отца, чтобы доказать верность царю, но был отправлен в ссылку на Белое озеро. Афанасия Вяземского били палками, сослали в ссылку, где он умер «в железных оковах».

В 1572 году войско «кромешников» было распущено. Царским указом было запрещено употреблять само слово «опричнина» – провинившихся били кнутом.

Главный опричник царя Малюта Скуратов остался в народной памяти воплощением лютого злодея, по-собачьи преданного своему государю. Сам Малюта с гордостью именовал самого себя «псом государевым», готовым растерзать любого без разбора. Его имя стало символом жестокости на равных с самыми знаменитыми злодеями мира – графом Дракулой, Калигулой, Мессалиной.

Все, что связано с этим человеком, – одна сплошная тайна. Неизвестно, когда родился Малюта и где. Неизвестно, как выглядел знаменитый опричник: откуда, например, пошло, что Скуратов был рыжим? Неизвестно, где он похоронен. Все архивы, содержащие подробности опричных «подвигов», были уничтожены по приказу царя.

Настоящее имя Малюты – Григорий Бельский. Прозвище Малюта означало «низкорослый», а Скуратом, видимо, звали его деда – похоже, у мужчин в этом роду была плохая кожа («скурат» – вытертая замша). Карьере Малюты поспособствовала опричнина. Он возглавил опричное сыскное ведомство, принимал участие во всех «неистовствах» Грозного, совершал налеты на дворы опальных вельмож, отбирая у них жен и дочерей «на блуд» царю и его приближенным, руководил карательными экспедициями. Им был задушен митрополит Филипп, отказавшийся благословить новгородский погром и публично осудивший злодеяния опричнины. Массовыми казнями и погромами новгородцев руководил, разумеется, Малюта. Были вырезаны тысячи жителей. Все это сохранилось в народной памяти, в поговорке «Не так страшен царь, как его Малюта».

В результате «дипломатии» Скуратова Россия чуть было не утратила Астрахань. Когда же Григорий возглавил царскую армию во время очередной войны с Ливонией, то… погиб в первом же сражении. Восьмидесятитысячная русская армия осадила замок Вейсенштейн в Ливонии, который обороняли, по некоторым данным, всего… 50 человек. Скуратов лично повел стрельцов на штурм и погиб на крепостной стене.

Существует легенда, что истекающего кровью Малюту привезли в Иосифо-Волоколамский монастырь, и он, рыдая и каясь в своих злодеяниях, просил братию похоронить его у входа в священную обитель, дабы всякий, входящий в храм, попирал бренный прах великого грешника. Безутешный самодержец, скорбя о потере, приказал сжечь на костре всех ливонских пленников. Душа Малюты, должно быть, на том свете возрадовалась…

Трех своих дочерей шеф «тайной полиции» пристроил весьма удачно. На старшей женился князь Иван Глинский, двоюродный брат царя. На младшей, Екатерине, отравительнице М. В. Скопина-Шуйского, – Димитрий Шуйский. Средняя дочь Мария вышла замуж за боярина Бориса Годунова и стала впоследствии царицей.