Текст книги "Линия жизни"

Глава 10

Вадим так и не соизволил приехать за Любой и дочерью. Прошла осень, наступила зима и близился Новый год.

– Чего ждать? Разводись и точка – мать месила тесто на пирожки. Люба с дочкой стояла возле окна и смотрела на падающий пушистый снег. Разводиться она не хотела, до последнего на что-то надеялась. Может, случилось что? Тогда Галька к ней прибежала бы и сообщила. Она же к Егору переехала в Золотовку, а по выходным сюда мотается.

– Развестись легко. А воспитывать ребёнка в одиночку тяжело – произнесла Люба.

– Ну и жди тогда, у моря погоды. Пока цыган твой опомнится, его дочь уже школу окончит! Любка, Любка… в кого ты дура такая? – мать хотела ещё что-то добавить, чтоб окончательно испортить всё настроение, но в дом влетела младшая сестра Любы.

– Пляши, пляши! Письмо тебе пришло! – размахивая белым конвертом, прокричала Аринка.

– Отдай! – у Любы сердце заколотилось. Может из суда? Может Вадька уже сам на развод подал?

– А вот и не отдам! Не отдам! – кривлялась Аринка, показывая старшей сестре язык. Нина Игнатьевна поддала своей младшей подзатыльник.

– А ну быстро отдала и забери Аринку-младшую. Поиграй пока с племяшкой, а я пирогами займусь. Дайте Любке передохнуть маленько от вас – рявкнула женщина, не любившая мямлить и разговаривать тихим голосом. Жизнь приучила рычать и добиваться своего. Что дома, что в общественном месте.

– От Тамарки Лазаревой – Люба быстро развернула письмо и пробежалась глазами по коротенькому тексту – помнишь, рассказывала тебе про неё? Живёт в В***, а в нашем городе училась. Это она мне предсказала, что линии на моей руке сходятся в букве «М».

– Да шут его знает… Не помню – отмахнулась Нина Игнатьевна, начиняя пирожки яблочным повидлом. Разве все разговоры упомнишь? Детей-то куча, поди удержи в голове их рассказы. Но тем не менее полюбопытствовала – а чего эта буква «М» означает-то? Гадали что ли? Ты смотри Любка отцу не скажи об этом! А то он задаст тебе такую хиромантию!

Люба улыбнулась, вспомнив про отца. Доброго и мудрого отца. Он и слова-то грубого никогда не скажет!

– Да не гадали мы. Так, баловались с Галькой и рассматривали линии на своих руках. Мои сходятся в одной букве, вот Тамарка и предположила, что мучиться всю жизнь буду.

Нина Игнатьевна недовольно поджала губы.

– Как обрекла прям тебя. Мучится… слушаешь ты всех. Может ты мудрой станешь, как папка твой или милосердной будешь всю жизнь ко всем. Вот о чём надо было подумать, а не про мучения. Успеешь ещё намучаться. Что там она пишет-то тебе хоть?

Люба замялась. Говорить или нет? Предложение Тамарки заинтересовало её. Хотелось отвлечься от домашних забот, дел и бесконечных, казалось, бессонных ночей с Аринкой, у которой лезли все зубы сразу.

– Да на Новый год приглашает меня. У них на центральной площади каждый год ёлка красивая и концерт в новогоднюю ночь. Танцы, музыка. Из столицы даже приезжают артисты.

– Да мне-то что. Девица ты взрослая, дитё уже своё. Это ты у отца отпрашивайся. Пост идёт, а ты знаешь, он его строго соблюдает и всяких гулянок не одобряет.

Максим Алексеевич препятствовать не стал. Да и Люба не стала красочно описывать, зачем она хочет съездить к однокурснице в гости. Просто повидаться и всё. Отец лишь наказал поскромнее быть, да поразумней.

– Хватит одного раза, ошиблась. Теперь голову включай и не забывай, чему я вас всех девятерых учу. Не будете соблюдать, каждый шишки набьёте, а потом локти кусать будете и думать, от чего вам всем счастья нет – Максим Алексеевич отвернулся от дочери и продолжил работу. Он поздними зимними вечерами убирал иконы. К нему даже из деревень приезжали и делали заказ. Привозили рамочки, фольгу. Получалось очень красиво и было видно, что Максим Алексеевич занимается этим с большой охотой и любовью.

Оставив Аринку на мать, сестру и братьев, Люба поехала в город на железнодорожный вокзал. Ей урвать последний билет на поезд, который отходил буквально через полчаса. Дорога не предвещала никаких приключений и девушка заняв своё место, сняла своё старенькое пальтишко со скромным меховым воротничком, примостилась у окошка и вглядывалась в темноту, думая о Вадиме. Ревность иголкой пронзала сердце, фантазии рисовали неприятные картины, как муж нашёл себе другую и развлекается с ней, забыв о дочери и жене. Сама она после того скандала не ездила к нему, мать строго настрого запретила.

– Нечего унижаться. Не захочет жить с тобой дальше, дом продашь и к нам. Я ссуду погашу и будем дальше жить, Аринку растить. Я вас девятерых вынянчила, а уж внучку в зубах носить буду – Нина Игнатьевна твёрдо стояла на своём, убеждённая что дочь впереди ждёт развод.

Люба от внутренних переживаний так похудела, что одни глаза остались. Но матери не перечила, изнывая от ревности, неизвестности и упрямой любви к Вадьке. К Тамаре она ехала, как за отдушиной. Поплакаться, выговориться и немного отдохнуть. Стук колёс так убаюкал Любу, что она не заметила, как на следующей станции к ней подсел какой-то военный.

Парень был среднего роста, крепкого телосложения и приятным на лицо. Он сел напротив Любы и долго рассматривал задремавшую девушку. Было что-то такое хрупкое во всём её облике, беззащитное. Длинные ресницы подрагивали, а веснушчатый нос смешно покраснел.

«Совсем девчонка» – пронеслось в голове, как Люба распахнула свои серо-зелёные глаза. В них промелькнуло недовольство и раздражение.

– На мне узоров нет – девушка как-то вся подобралась и ещё плотнее вжалась в угол. Попутчикам мужского пола она была не рада.

– Извините – парень смущённо улыбнулся – я случайно. Простите.

– Да что вы всё извините, да простите! Достаточно – Люба сама от себя не ожидала, что будет кому-то грубить. Крепко Вадька засел у неё в голове и сердце, раз она так реагирует на внимание других мужчин.

– А хотите горячего чаю с бутербродами? – неожиданно предложил незнакомец – меня, кстати, Игорь зовут. А вас?

Люба нехотя продолжила знакомство, не отказавшись от бутербродов. Дома она успела лишь позавтракать, а сейчас уже глубокая ночь была. В дорогу ничего с собой не брала, привыкнув быть вечно полуголодной. С колготной Аринкой много не наешь и иногда вообще поесть забываешь.

Игорь оказался хорошим собеседником. Пару раз даже шутил, рассказывая курьёзные случаи из своей военной практики. Общение было таким непринуждённым и ненавязчивым, что Люба окончательно расслабилась. Даже Вадим вылетел из головы на какое-то время.

– Люба, а вы долго пробудете у подруги в гостях? Просто я еду чуть дальше, но мог бы на новогодних выходных приехать. Погулять сходили бы или вы до моего города добрались бы. Я вам такую экскурсию проведу, будет что вспомнить! – Игорь смотрел на Любу с какой-то затаённой надеждой. Девушка сильно понравилась ему и он хотел бы продолжить судьбоносное знакомство.

– Нет, всего пару дней – уклончиво ответила Люба, не вдаваясь в подробности. Рассказывать, что её дома ждёт шестимесячная дочка и муж в какой-то Богом забытой деревне, не хотелось.

– Пусть так! Я найду способ сам к вам приехать, говорите адрес вашей подруги! – Игорь поспешно достал маленький блокнотик и ручку. Он верил в судьбу и был убеждён, что встреча с Любой не случайна.

Тамарка встретила свою однокурсницу возле выхода. Девушка запыхавшись бежала до железнодорожного вокзала, забыв надеть на голову шапку. Щёки Тамары раскраснелись, волосы растрепались и покрылись снежинками. Снег мёл не переставая.

– Опоздала! Представляешь? Проспала! Будильник ещё с вечера поставила, а он не прозвенел – размахивая руками, прокричала Тома. Люба шла ей навстречу и улыбалась. Она распрощалась с Игорем, который клятвенно пообещал приехать прямо в новогоднюю ночь. Люба теперь думала, приедет или нет? Вправду влюбился с первого взгляда или в уши надудел?

Глава 11

– Да ладно тебе! Давай обнимемся что ли? – остановила бурный поток слов подружки, Люба.

– Ты, дорогуша, что-то совсем исхудала – заметила Тамарка, когда они добрались до её дома. Мать девушки деликатно закрылась в кухне и готовила салаты к завтрашнему празднику. На Новый год у неё выпало ночное дежурство в больнице и зная, что у Тамарки руки не из того места растут, хоть и отучилась на кондитера, решила сготовить всё сама.

– Да, Аринка такая беспокойная растёт, что тут не то что исхудаешь. Пластом скоро лежать буду и не встану – отмахнулась Люба. Они до поздней ночи проговорили обо всём, что произошло в жизни у обеих. Люба не могла нажаловаться на мужа, повторяя всё время что любит его и не хочет разводиться. А мать давит.

– И правильно делает мамка твоя – заявила Тамарка – ну какая это жизнь? Он у себя в деревне, пьёт и гуляет. Ты у себя, ночами не спишь, дочь воспитываешь. Денег он тебе не даёт, хотя всё ещё муж и обязан это делать. Ребёнком не интересуется вовсе. Что тут можно любить-то? О чём жалеть? Ты блаженная что ли, Любка!

– Его просто мать накручивает, свекровь моя. Сёстры, братья – все против. А вода камень точит, сама знаешь. Если изо дня в день твердить какая я плохая, то в это действительно можно поверить. Я бы съездила давно в Золотовку! Там мой дом. Да моя мать запретила мне туда нос показывать и мне гордость не позволяет. Как говорится и хочется, и колется.

– Да блажь это всё! И дурь! Хватит ныть и киснуть, я тебе тут такого жениха забацаю. Переедешь из своей деревни к нам и будем жить по соседству.

– Да разве нужен кому чужой ребёнок? – вздохнула Люба.

– Нужен! Если нормальный мужик полюбит понравившуюся женщину, то ребёнок для него проблемой не будет. Как своего воспитает и общего ещё народите!

Люба замялась, а потом не выдержала и проболталась:

– А я уже познакомилась в поезде с одним военным! Игорь зовут. Он в двух часах езды от вашего города живёт.

Тамарка даже с кровати подскочила и возмущённо начала жестикулировать руками.

– Вот ты какая, а! Я ей жениха собралась искать, а она сама уже успела найти и помалкивает. Ну-ка быстро мне в мельчайших подробностях расскажи о вашем судьбоносном знакомстве!

Люба со смехом начала свой рассказ. Призналась, что умолчала про дочь и мужа. Огорошила сообщением, что Игорь собрался на Новый год прямо приехать к ней, сюда.

– Адрес точный дала? – требовательно спросила Тамарка – значит так. Причёску, макияж беру на себя! С тебя хорошее настроение и побольше общительности. Будем вытаскивать тебя из твоего болота и налаживать личную жизнь!

На следующий день, девчонки проснулись рано. Мама Тамары уже ушла на дежурство, оставив небольшую записочку: «Всё в холодильнике. Подогреете, стол сами накроете. С Наступающим! Люблю. Целую. Мама. Позвоню.»

– Добрая она у тебя – вздохнула Люба, вспомнив про свою мать. Нина Игнатьевна деликатностью и тактом не отличалась. Говорила всегда только то, что думает и сантименты не разводила.

– У меня бабушка такой была. Она из семьи кулаков, единственная кто выжил. Спрятали её у себя хорошие люди. Бабушка всегда была тихой и интеллигентной. Замуж вышла за бездетного вдовца и родила ему мою маму. Дед на фронте погиб, бабушка как похоронку получила, так тут же слегла. Мама долго за ней ухаживала, успела медучилище окончить. Замуж вышла, да неудачно. Отец мой оказался пьяницей и гулякой. Она с ним и развелась, но это уже произошло, когда мне было три года. Бабушка потом умерла вскоре. И остались мы с мамой вдвоём. Замуж она больше не захотела выйти, хотя достойные кандидаты иногда всплывали в её жизни.

Люба слушала рассказ Тамары очень внимательно. Ведь она сама сейчас была в подобной ситуации. И как быть? Игорь не сказать, что зацепил её. Просто Люба боялась, а вдруг действительно это судьба? А пока она будет сомневаться, раздумывать и ждать Вадьку, то может упустить своё счастье!

– Боюсь я что-то – призналась она – вдруг и правда Игорь приедет? Что я с ним буду делать?

– Замуж за него пойдёшь. Что! Тебе шанс такой выпадает, а ты ещё и нос воротишь! Аринку заберёте и сюда. Не любишь сейчас, так потом полюбишь. Стерпится-слюбится, слышала? От Вадьки твоего с глаз долой, из сердца вон! – Тамарка сама была боевой девушкой и как только встретит на своём пути подходящего мужчину, то раздумывать не будет.

К вечеру девчонки намарафетились, накрыли стол. Мама Тамары отзвонилась, поздравила с наступающим новым годом и просила лишь вести себя потише, шампанского много не пить.

– Ага, конечно. Новый год он на то и праздник, чтоб гулять от души – весело произнесла Тамара, пообещав при этом матери, что всё будет цивилизованно. А потом, положив трубку, схватила бутылку шампанского и шустро распечатала.

– Ну что? Проводим старый год и встретим новый?

Люба согласно закивала и подставила свой фужер. За все свои двадцать лет, она ещё ни разу так весело и непринуждённо не отмечала новый год. А ровно в двенадцать раздался звонок в дверь. Сердце Любы застучало. Интуиция подсказала, а может это Игорь?

– С Наступающим! – ряженый дед мороз ступил на порог квартиры.

– Ого! Вот это сюрприз! – Тамара дёрнула его за рукав и закрыла дверь – дедушка, только мы стихи-то не подготовили! Может, ты квартирой ошибся?

– Никак нет! – дед мороз пошарил у себя в кармане и достал листок из блокнота на котором почерком Любы был накалякан адрес.

– Ну раз так, то гостем желанным будешь – со смехом произнесла Тамарка, возвращая деду морозу листок с адресом. Люба смущённо стояла в дверях кухни. Она сразу узнала своего недавнего попутчика по голосу. Её сердце успокоилось, нервный озноб прошёл. Теперь будь, как будет. Игорь прошёл к праздничному столу и снял своё обмундирование.

– Пришлось одолжить в нашем ДК. По случаю свободный оказался – признался парень, не сводя глаз с Любы. Он думал о ней целые сутки и мечтал поскорее встретиться.

– Подробности излишни! – Тамара разлила по фужерам шампанское и подмигнула своей подружке – куранты уже бьют, а мы всё ещё желание не загадали. Начнём?

– Начнём! – Люба зажмурила глаза. На ум пришла лишь дочка. Она загадала здоровья для своего ребёнка и быстро чокнувшись, выпила. Присутствие Игоря немного смутило её, появилась какая-то непривычная скованность. Она вспомнила, что с Вадькой было так же, а значит шансы у Игоря есть.

После праздничного застолья, Игорь вспомнил, что у него есть знакомый в этом городе. Они засобирались к нему в гости, а заодно и успеть на городскую елку, после которой должен быть праздничный салют.

– Люб… я к тебе с самыми серьёзными намерениями – прошептал Игорь на ушко, когда они с Любой отстали от бурно жестикулирующей Тамарки, которая обзнакомилась со знакомым Игоря и что-то уже ему подробно рассказывала.

– Мы же знакомы всего ничего – пожала плечами Люба. Снежинки тихо ложились на ветки деревьев, ветер утих и стояла сказочно-волшебная новогодняя ночь.

– Ты не веришь в судьбу? В любовь с первого взгляда? – Игорь остановился. Шампанское придало ему смелости и он поцеловал Любу.

– Не верю – она решительно отстранилась от него – и вообще, ты не всё знаешь обо мне. Я замужем, но вместе мы уже пару месяцев не живём. У меня есть шестимесячная дочь, Аринка. Я из многодетной верующей семьи и да, в моей жизни всё сложно и любви с первого взгляда места нет.

Игорь молчал и Люба даже с каким-то облегчением подумала о том, что теперь он от неё отстанет. Но не тут-то было.

– Если ты с мужем не живёшь, значит собралась разводиться и шансов у него нет. Чужой ребёнок для меня не помеха, ведь я тебя люблю и это главное. Значит и дочка твоя станет родной для меня. А многодетная семья, это отлично! Я в семье один единственный ребёнок и в детстве мечтал о брате или сестре. А у тебя вон их сколько. Ну а насчёт веры… не знаю что тебе сказать. Родители мои бывшие коммунисты и Церковь для них что-то диковинное и непонятное. Честно, я даже не крещён – Игорь держал тёплые руки Любы и смотрел в её такие чистые и искренние глаза. Он тонул в них, окончательно и бесповоротно.

Только Любе он на сердце никак не лёг. Ну не могла она так! Может для кого-то это легко, переключиться на новые отношения, полюбить. Но только не для Любы. Вадька прочно сидел в её сердце и будь её воля, этот новый год, она встречала бы с ним.

– Не крещённый это плохо. Мой отец очень щепетилен в этом вопросе и будет не рад – Люба спохватилась и прижала ладошку ко рту – ой! Прости! Я уже тебя со своими родителями мысленно знакомлю!

Игорь сжал девушку в объятиях и весело закружил.

– Знакомь Люба, знакомь! Я же к весне приеду уже к тебе в гости. С родителями знакомиться и с дочкой твоей. Так что наша разлука будет недолгой. А потом уже ты ко мне поедешь, с моими родителями знакомиться. Поженимся и заберу я тебя в свой город детства. Ты от него в восторге будешь!

На следующий день Игорь уехал, оставив свои контакты и взяв адрес Любы. Парень был настроен серьёзно и решительно. Только Любу это совсем не радовало, ну не по сердцу он ей! Совсем. Что делать? Как быть? Сомнения терзали девушку, но решить могла только она сама.

Глава 12

– Дурой будешь, если упустишь – наставляла Тамара, провожая подругу домой. Поезд отходил через пятнадцать минут.

– А если Вадька передумает и вернётся к нам? У нас дочь всё-таки…

– Опять двадцать пять! – разозлилась Тамарка – ты Любка не дури. Счастье само в руки ей плывёт, а она всё про паршивца своего талдычит! Упустишь Игорька, больше ни на что не рассчитывай. Военный, готов тебя с ребёнком взять! Это же такая редкость в наше время! Не дури! Велика радость за алкаша и гуляку цепляться! Ребёнок у них… Вот как раз о ребёнке и подумай, какой отец для твоей дочери будет лучше. Вадька, который зависит от чужого мнения и палец о палец не ударил, чтоб вас с дочкой забрать? Или Игорёк, который готов твою Аринку принять как свою родную дочь и уже совсем скоро приедет забирать вас.

– Я даже с родителями ещё его не знакома. А вдруг я им ко двору не придусь с чужим ребёнком? Игорь, конечно, влюблён сейчас. Но через некоторое время всё это исчезнет, как дым – продолжала сомневаться Люба.

– А ты не имей привычки наперёд загадывать и решать за другого человека. Игорёк я думаю надёжный мужик, сказал-сделал. Вот увидишь!

Люба запрыгнула на подножку и помахала подруге рукой. Может, права Тамарка? «Лучше синица в руках чем журавль в небе!» Всю дорогу до дома, Люба дремала и не думала ни о чём. Она хорошо отдохнула и теперь впереди её ждёт обыденная рутина. Она уже даже заранее смирилась с тем, что Игорь не приедет за ней весной. Да и в глубине души, она даже была бы рада этому.

Нина Игнатьевна узнав о новом знакомом дочери, решительно заявила:

– Нечего своего Вадьку ждать. Завтра же идёшь и подаёшь на развод. Такого парня, как Игорь упустишь, больше таких шансов не жди. У нас тут сплошь и рядом непутёвщина одна ходит. Нормального тебе больше и в жисть не найти.

Отец в этот раз молчал, не стал лезть в бабьи разговоры. Лишь вздохнул и пошёл снег отгребать лопатой, который за ночь намело до самых окон. Аринка встретив мать, разревелась.

– Отвыкла что ли? – растерянно спросила Люба, пытаясь успокоить дочь. Но она кричала всё сильнее.

– А ты подольше там гостила бы – отчего-то ехидно произнесла младшая сестра Арина, которая устала приглядывать за маленькой племянницей и ей не терпелось поскорее выскочить из дома, покататься с братом Севкой на санках.

– А ну кыш! – прикрикнула на неё мать и забрала орущую внучку из рук старшей дочери – пусть к тебе попривыкнет. Дети они такие, непредсказуемые. Может, твою нервозность чует, потому и капризничает.

На следующий день Люба подала на развод. Её предупредили, что процесс этот не быстрый. Три месяца даётся на перемирие супругов и если по истечении этого срока они всё равно решат развестись, тогда уже всё.

– Муж-то как? Согласен? – судья сама лично беседовала с Любой и внимательно её рассматривала. Девушка вроде приличная, одета более чем скромно. Чего вдруг разводится-то? Дитё вон маленькое.

– А муж гуляет и пьёт – прямо сказала Люба – он меня перед фактом поставил, что после армии не успел нагуляться. Ребёнком не интересуется и не навещает. Родственники его даже не видели нашу с ним дочь. Не интересно им потому что. Я пыталась в последний раз по осени вразумить его, но он мне такого наговорил!

Слёзы подступили к глазам Любы при воспоминании об их последней встрече с мужем. Снова взыграла старая обида. Не приехал он! Не нуждается в них!

– Развод единственный выход. Сохранять брак бесполезно – Люба покачала головой.

– А зачем тогда вы девки замуж так рвётесь? Повстречаться сначала надо, присмотреться. Год, два, три. А потом уж в брак вступать. Так нет же, выскочат и сопли жуют потом, бьёт, пьёт и не любит – судья, Вера Ивановна тяжело вздохнула – иди пока, может, что изменится у вас за это время. Развестись всегда успеете, а перед этим нужно попытаться ещё раз сохранить семью. Раньше как наши бабушки терпели? Думаешь почему так долго живут вместе, до самой смерти? Потому что не выбрасывали, образно говоря, сломанную вещь. А чинили и восстанавливали. Вы, нынешняя молодёжь, терпеть не умеете. Вот и бежите разводится.

Домой Люба пришла какой-то опустошённой и ещё более нервозной. Мать была на другой своей усадьбе вместе с отцом. А с Аринкой остался сидеть средний брат, Митя.

– Подала, только разведут через пару месяцев только – неохотно отозвалась Люба. Отношения со всеми братьями были как-то натянуты. Каждый норовил доказать свою точку зрения и не брал в расчёт, что она их сестра и всего лишь слабая беззащитная женщина. делать. Окончил педагогический, пошёл работать физруком в сельскую школу, что в сорока километрах от их села находилась. Встречался с приличной девушкой и собирался женится на ней.

– Подала, только разведут через пару месяцев только – неохотно отозвалась Люба. Отношения со всеми братьями были как-то натянуты. Каждый норовил доказать свою точку зрения и не брал в расчёт, что она их сетра и всего лишь слабая беззащитная женщина.

– А… как раз к Колькиной свадьбе. Он со своей Янкой жениться надумал, залетела она что ли – Митька почесал макушку – Аринка твоя спит. Пошёл я, по делам.

Люба расплакалась после ухода брата. Настроения не было совсем. Даже Игорь из головы вылетел. Чтобы хоть как-то отвлечься, Люба сначала пелёнки с распашонками перестирала. Потом собрала грязную одежду младших братьёв и сестры. Замочила в тазу и услышав, как хлопнула дверь, удивлённо подняла голову.

– Привет, одна? – голос Вадьки прозвучал хрипло. Он смущённо смотрел на Любу и вертел в руках неваляшку для своей маленькой дочки – а я за вами.

Нина Игнатьевна, управившись с хозяйственными делами, зашла в избу, передохнуть. Они с Максимом Алексеевичем жили пока в старом домишке. Стройку нового жилья заморозили, до весны. Да и строили его всего год, даст Бог через пару лет новоселье справят. Дом большой, на восемь комнат.

– Пойти до Любки что ли? – произнесла она, подперев щёку кулаком. В маленькое кухонное оконце было видно, как на улице разыгралась настоящая метель.

– Сиди уж возле печки – проворчал Максим Алексеевич – чего зря таскаться туда? Покоя им не даёшь, а то Люба без тебя не справится. Ты Маринку так не донимаешь, как её. А Люба посамостоятельней будет.

– Маринка при муже, и при свекрови. Чего её донимать, у них всё хорошо. А Любка с маленькой Аринкой и ещё вон сколько ртов у неё. Младшие-то с нами не переехали, там в школу ходить им ближе. Нет, пойду всё-таки до них. Сердце как-то не на месте и уснуть не смогу, если не проведаю.

– Так ты только оттуда утром пришла! Ночевала там. Что без тебя может произойти? Угомонись Нина, оставь наших взрослых детей в покое. Давай лучше поможешь мне сегодня с иконами. На заказ три штуки принесли, срок в неделю дали. Всё копеечку заработаю Кольке на свадьбу, пока в зиму калымов нет.

Нина Игнатьевна мужа не послушала, а упрямо поджав губы, переоделась в другую одёжу и пошла, проваливаясь в сугробы. Валенки были ей на пару размеров большеваты. Интуиция подсказывала ей, что нужно спешить. Люба суетилась на кухне, накрывая на стол. Увидев мать, побледнела. Глаза светившиеся радостным блеском, потухли. Она поняла, что сейчас будет скандал.

– Чего это ты… Ждёшь кого что ли? – Нина Игнатьевна заметила ботинки и куртку на вешалке – Аринка где? В кроватке?

– Вадим приехал, мам. Нянчится с дочкой, в зале – упавшим голосом произнесла Люба. Хорошо ещё, что братьев дома нет. А то быстро расквасили бы нос Вадьке. А он приехал трезвый и с серьёзными намерениями. По совету сестры Маши, в город хотел увезти Любу и дочь.

– Вадим значит – Нина Игнатьевна упёрла руки в бока и прищурив глаза, смотрела на вышедшего к ней зятя. На руках он держал свою маленькую копию, Аринку.

– Здравствуйте, мама – прозвучал его неуверенный голос. Нина Игнатьевна выхватила из его рук внучку и отнесла в кроватку. Вернувшись, как отвесила непутёвому зятю подзатыльник.

– Шут гороховый! Ты зачем приехал? Опять Любку с толку сбивать? Она только успокоилась, в себя пришла! Девчонка растёт в тишине и достатке. Молока вдоволь, творога и сметаны вдоволь! А тут опять ты? Забрать небось собрался, опять в халупу эту полуразвалившуюся вести? Ни условий там нет, ни комфорта. Родственнички твои опять в уши дуть начнут, мол девчонка не твоя и не похожа. А она вылитая ты! – разошлась не на шутку Нина Игнатьевна. Вадька помалкивал, опустив голову.

– Мама прекрати! Вадим всё понял, осознал. Не лезь в нашу жизнь! – плакала Люба. Она с ужасом подумала, что Вадька сейчас психанёт и уйдёт. И больше она его не увидит.

– Ах так значит, да? Как к маме прибежала в слезах, так мать хорошая сразу стала. А как пёс этот шелудивый хвостом возле твоего носа вильнул, так мать плохая и не лезь в твою жизнь? – Нина Игнатьевна повернулась к иконам, висевшим в углу – Господи, вразуми ты эту дурищу! Все нервы матери вымотала со своим цыганом! Учти, Любка. Уйдёшь с ним сейчас, дорогу к дому можешь забыть.

Люба молча собрала свои вещички, дочкины. Закутала в толстое одеяльце Аринку и всучила мужу. Сама натянула своё старенькое пальтишко с меховым воротничком. На мать она не смотрела, удивляясь что большой скандал не разгорелся.

– Пошли – бросила она Вадьке и вышла. Нина Игнатьевна даже не обернулась, продолжая смотреть в окно. Метель всё мела и мела. Куда эта дурочка с дитём попёрлась? Любовь? Да зачем такая любовь, когда одни беды от неё? Да разве ж может она теперь дочь свою остановить? Чай не пятнадцать, совершеннолетняя давно. Смахнув одинокую слезинку, Нина Игнатьевна перекрестилась перед иконами и стала ждать младших из школы. Она была уверена, что Любка вернётся обратно и даже немного успокоилась.