Текст книги "Как Светка в сказку попала. Часть 2"

– Не жадничай! – Улыбнувшись, Светка чмокнула ворчуна в щеку. – Они ведь тоже внесли свою лепту.

Лебеди нашли неподалеку от стоянки озерцо с питьевой водой и даже наловили в нем рыбы. Мелкой, конечно, зато много. Девушка успела и ее приготовить. Вышло нечто тушено-жареное, но вполне съедобное.

Рыбу Светка запланировала на завтрак. А потом придется снова приземляться, добывать еду.

К счастью, по другим нуждам тормозить корабль не требовалось, так как в нем, как и в избушке, было встроенное расширение пустранством. Правда, пришлось раскрыть секрет его наличия и двум братьям, но выдавать про создаваемые из воздуха вещи Светка не стала. Лишь объяснила, что это такой встроенный туалет, в который рекомендуется ходить исключительно на привязи, чтобы не потеряться. Лебедям, постоянно живущим в волшебном мире, этого разъяснения вполне хватило. В конце концов, отправляться в долгое путешествие без отхожего места было бы очень непродуманно.

Ночью парочки тоже сначала улеглись отдельно, братья на корме, Светка с Эльрасулом на носу корабля. Но утром все проснулись в центре, вповалку, обмотанные несколькими покрывалами, причем девушка оказалась между эльфом и одним из братьев, поэтому она почти не замерзла.

Мечты просыпаться раз в два часа, чтобы проверять обстановку, так и не осуществились. Все проспали до рассвета. Пока парни прочухивались и взбадривались, Светка схватила котелок с остатками бульона и скрылась в пустранстве, чтобы его разогреть на нормальной электрической плите, так как газовые плиты тут не создавались – опасно.

Делиться тайной, как ей удалось превратить жижицу, покрывшуюся от холода жирной корочкой, в горячий вкусный напиток, Светка не стала. Но братьям хватило ума не настаивать и удовлетвориться объяснением про встроенные секретные артефакты.

Конечно, можно было приземлиться, развести костер, разогреть… Но зачем, если можно просто сказать «колдунство от корабля» и все поверят? Лебеди привыкли жить с ведьмой, так что такими мелочами, как разогретый бульон, их было не удивить.

Обед Светка разогрела точно так же, а вот за ужином пришлось приземляться. К тому времени корабль уже достаточно долго летел вдоль высоченных гор. И девушка порадовалась предусмотрительности избушки, потому что даже на своих мощных куриных ногах она бы не смогла их пересечь, никогда. Величественная и полная опасностей красота.

– Этот горный пояс делит наш остров пополам, – решил просветить Светку Эльрасул. – Он пересекает Кутрогию гора за горой. А вот тут я когда-то пытался в рудниках самоцветы добывать!

Именно здесь, на знакомой эльфу местности, путешественники и опустили корабль.

– Сутки! Вторые вот пошли, а конца-края не видно, – принялся бурчать Эльрасул, пока Светка готовила очередного пристреленного им зверька.

Но вдруг его брюзжание прервал радостный возглас:

– Это ты, Ворчун?! А мы уж думали, что не свидимся! Каким камнепадом тебя к нам занесло?!

И к костру вышел бородатый коренастенький человечек, заметно ниже Светки, но значительно выше Ахтуна.

– Да вот, за яблоками… – Эльрасул, подскочив, кинулся жать руку гному. Похлопав друг друга по плечу, мужчины снова сели у костра. Коренастый мужичок достал откуда-то из карманных недр флягу и протянул ее девушке со словами: «Сначала даме!»

Светку, едва она только унюхала резкий травянистый запах, тут же передернуло, несмотря на суровую студенческую закалку.

– За какими такими яблоками? Молодильными? Так вроде рано тебе еще! – хохотнул гном, представившийся Весельчаком. – И бабе твоей рановато. – Насмешливо фыркнув, мужичок забрал у девушки флягу и сделал из нее большой глоток. – Неужто Яльруна сдавать начала?

– Нет, тут все посложнее. – Горестно вздохнув, эльф тоже потянулся к фляге, а потом вкратце пересказал старому знакомому их последние приключения.

– Змееволосая? Вот же ж! Страсти там у вас какие! А у нас все как-то тихо тут… Правда, говорят, хозяйка Медной горы стаю лебедей в плен взяла. Провокаторша каменная. Обернулась ящерицей, устроилась на камушке, дождалась, пока к ней лебедица подбежит, и превратила их всех в малахитовые игрушки…

Акт третий

Светка не была любительницей крепких выражений, но для описания испытываемых ею эмоций приличных слов явно не хватало. Причем бежать в ночи спасать дурную лебедицу с компанией было уже поздно. К тому же к костру постепенно подтягивались еще гномы.

Спустя часа два, когда фляги у всех присутствующих опустели, появилась боевая коренастая тетка с половником в руках. Но, увидев Эльрасула, тут же радостно ахнула и умчалась за подругами. Вскоре на поляне было не протолкнуться. Намечался пир горой по случаю дорогого гостя.

И ясное дело, выяснять сейчас, в каком направлении тут Медная гора и как вызывать ее хозяйку, было просто бесполезно.

К тому же все гномы как-то сразу решили, что Светка – девушка Эльрасула, и каждый рвался с ней познакомиться, поболтать, выпить или станцевать.

Братьям-лебедям тоже пришлось смириться и праздновать, потому что выбора у них не было. Но Светка украдкой пообещала, что утром, как только все проспятся, они обязательно отправятся спасать Мариэль.

Проспались все, правда, лишь к обеду. Причем, как гномы ни зазывали в пещеры, четверка устроилась на корабле, частично потому, что идти недалеко, частично из-за недоверия друг другу, частично из-за страха, что корабль угонят враги.

Конечно, вроде как тут все милые, славные, гостеприимные, но Мариэль в игрушку где-то здесь же превратили! Так что за каждым камнем может скрываться враг.

Светка, проснувшись первой, распинала Эльрасула, чтобы отправить его к гномам за подробностями. И тут, ожидаемо на самом деле, выяснилось, что эльф прекрасно знал, о какой из множества гор огромного горного хребта идет речь.

– Мы над ней пролетали, еще когда только темнеть начало, она ближе всех к поселениям. Ее хозяйка любит за людьми наблюдать, иногда парней к себе заманивает и учит необыкновенную красоту из камней делать. Доброй я бы ее не назвал, но она и не злая. Просто порядок любит. – Судя по восторженным всплескам в глазах и голосе эльфа, тот искренне преклонялся перед горной царицей.

– Значит, ты с ней и будешь договариваться, чтобы она Мариэль и остальных отпустила, – обрадовала парня Светка. – А мы сзади постоим, с понуро-просящим видом.

Эльрасул сначала попытался возразить, но потом обреченно махнул рукой.

Конечно, сразу сбежать от гномов не получилось, пришлось с ними еще и отобедать. К счастью, уже не в такой большой компании, а с избранными. Шестеро гномов и их жены пришли попрощаться и заодно вкусно угостить улетающую компанию.

Потом с каждым из мужчин эльфу пришлось повторить процесс объятий и похлопываний по спине, как при встрече, а несколько особо храбрых гномок от души расцеловали Светку.

И в общей прощальной суматохе одна из женщин, та, что прибегала разгонять всех с половником наперевес, отозвала девушку в сторону и шепотом проинструктировала, протягивая две фляги с крышками разного цвета:

– Мужики, конечно, про самое важное рассказать забыли. На пути к молодильным яблокам текут две реки, Смородинка и Киселенка, с мертвой и живой водой. Набери и той и другой, чем больше, тем лучше. Мертвая вода любые смертельные раны и воспаления лечит, а живая ушедших до срока из мертвых возвращает. И пусть они тебе никогда не пригодятся!

За такой ценный совет Светка сама расцеловала добрую гномку.

Теперь полет, на который уже было потрачено больше суток, перестал ей казаться бесцельной потерей времени. Они не только докажут Шамаханской царице, что у них нет золотого ключика, и добудут под присмотром Мариэль молодильные яблоки, но и станут обладателями двух редких волшебных эликсиров.

Эльфу про воду девушка решила рассказать попозже, без свидетелей. Потому что братьям-лебедям с пряничной зависимостью она не доверяла. Разболтают своей хозяйке-кормилице, а та сразу всю воду попытается отнять.

– Ну что, полетели за малахитовыми фигурками! – И Светка, тяжко вздохнув, развернула корабль обратно, в сторону Медной горы, до которой лететь было часа два, не меньше.

Еще с утра сменившая человеческий облик на птичий парочка лебедей забилась на корме и долго, громко гоготала. А потом старший из пары, Гвен, вразвалочку подошел к девушке, чтобы задать ей очень важный вопрос:

– Что вы станете делать, если горная хозяйка откажется оживлять наших братьев и Мариэль?

Светка лишь пожала плечами и пообещала:

– Что-нибудь придумаем, не переживай! Мы же с Горгоной справились и Цербера Аиду вернули.

Упоминание про Цербера лебедей успокоило. Если кто-то сумел одолеть трехголового дракона, то медная хозяйка ему на один зуб. Зато сама Светка, хоть и продолжила внешне излучать уверенность, озадачилась. О хозяйке Медной горы она помнила очень мало. Только то, что та умела обращаться в ящерицу, жила в пещере и могла обучить искусству вырезания из камня. То есть ровно то, что ей и так преподнесли на блюдечке.

А еще днем, при свете местного синего солнца, стало заметно, что часть гор красноватого цвета, наверняка из-за содержащейся внутри меди. Вчера Светка на такие подробности внимания не обратила, да и вечером оно не так бросалось в глаза.

«На месте разберемся», – решила девушка, приземляя корабль. И подтолкнула Эльрасула:

– Иди, вызывай местное правительство на переговоры.

Вызывать, правда, никого не пришлось. Не успела команда спрыгнуть на землю, как откуда-то с камня поднялась, словно соткавшись из воздуха, красивая молодая девушка в обшитом блестящими зелеными самоцветами сарафане и с зеленым венцом на голове, тоже украшенным драгоценностями.

Светка сочувственно сморщилась, сразу же мысленно оценив тяжесть наряда. И девушка, заметив это, рассмеялась, взмахнула рукавом, и сарафан сразу же превратился в обычный, легкий, просто расшитый разными узорами, а венец совсем пропал. Зато на одно девичье плечо опустилась толстая золотая коса.

– Не радует вас богатство? Не манит? – поинтересовалась горная хозяйка, пристально разглядывая Эльрасула. – А мы вроде бы знакомы с тобой, Эль-мастер?

Эльф, покраснев так, словно брал уроки смущения у Луи, засветился от восторга.

– Да, Азирэль, мы виделись несколько лет назад, когда ты почтила своим присутствием бригаду гномов.

– Точно! Встретить эльфа в такой компании! Такое не забыть, – снова задорно рассмеялась красавица. – Просто так в гости пожаловали, с дарами или с просьбой?

– С просьбой, – опять засмущался Эльрасул. Но тут и Светка чуть смутилась. Пришли об услуге просить, а никаких подарков с собой не захватили. – Прошлым вечером вас разозлила стая лебедей, и вы их превратили в малахитовые статуэтки.

– Да, было такое, – кивнула девушка, выжидающе глядя на эльфа и хитро улыбаясь.

– Насколько силен ваш гнев и что нам сделать, чтобы вы простили этих глупых птиц, оживив их?

Светка мысленно поаплодировала Эльрасулу. Для нее его речь была прямо верхом дипломатии. Так красиво заворачивать фразы она бы точно не смогла.

– Ну, если бы виновные сразу признали свою ошибку, я бы их тут же простила. Многие по незнанию пытаются обидеть моих хвостатых подданных. Но та, за которую вы просите, повела себя не просто как глупая птица, она еще и посмела оскорбить меня, назвав каменной бабой. Поэтому остальных, вступившихся за нее лебедей я вам верну, а нахалка пусть остается в моей коллекции.

Светка чуть было не выкрикнула: «Мы согласны». Да и Эльрасул с трудом подавил соблазн удовлетвориться спасением братьев и оставить Мариэль малахитовой игрушкой. Низко поклонившись, он искренне поблагодарил хозяйку, но потом, тяжко вздыхая, произнес:

– А что надо сделать, чтобы вы простили и нахалку?

– Чтобы она извинилась. – Пожав плечами, горная царица посмотрела на эльфа как на наивного ребенка. – Не просто на словах, а осознанно. Сумеете ее убедить?

Два лебедя, переглянувшись, вздохнули еще более тяжко, чем Эльрасул. Светка тоже подозревала, что стервозная красавица не станет извиняться ни за какие пряники.

– Попробуем, – обреченно кивнул эльф.

– А если с первого раза не получится? – решила сразу выяснить все подводные камни Светка.

– Значит, превращу в статуэтку кого-то из вас, – мило улыбнулась Медной горы хозяйка.

Это прозвучало так умиротворенно-обыденно, что Эльрасул еще раз кивнул и лишь потом вздрогнул, осмыслив услышанное.

– Если вы готовы рисковать собой ради нее, это хорошо. Но уверены ли вы, что она оценит ваш риск и прислушается к вам? – Горная царица внимательно оглядела каждого из четверых, словно заглядывала в душу.

Светке очень хотелось послать Мариэль к черту, забрать лебедей и лететь за яблоками, но она прекрасно понимала, что весь полет будет переживать. И дело уже не в шпионской миссии лебедицы, а в самой Светке, в ее убеждениях. Надо помогать, если можешь помочь. Спасать, если можешь спасти. Сделать все, что в твоих силах.

– Ты же понимаешь, что мы зря потеряем время и еще одного лебедя? – уточнил Эльрасул, даже не сомневаясь, что первым закаменевшим станет кто-то из двух братьев.

Светка лишь расстроенно угукнула. Конечно, она все понимала. Но подошедший и клюнувший ее в ногу Гвен хотел попробовать, а значит, теперь у них точно не было выбора.

– Мы рискнем. – Девушка тоже улыбнулась хозяйке горы, хотя на душе у нее скребли кошки размером с Баюна.

– Что ж, удачи.

Одна красавица исчезла, зато появилась другая, рассерженная, как фурия и в перьях. Если бы Мариэль была драконом, то сейчас бы дышала огнем. Но лебеди могут только гоготать и шипеть, а еще хлопать крыльями.

– Короче, цацкаться я с тобой и твоей гордыней не собираюсь! – сурово заявила Светка, отодвинув в сторону и Эльрасула, вроде как собирающегося начать с дипломатических уговоров, и двух братьев, тоже рассчитывающих переубедить лебедицу вежливо и мирно.

– Не знаю уж, сколько тебе по вашим местным меркам лет, только ведешь ты себя как подросток. А ведь от тебя еще одиннадцать человек зависит. И ты их дважды подставила! Сначала повела за собой незнамо куда, а потом разозлила Медной горы хозяйку. Так что или ты перед ней извиняешься, или с нами отсюда улетаешь только ты одна, а вся твоя стая, даже Гвен с братом, остаются у горной царицы искупать твою вину.

Светка прямо услышала, как у стоящего у нее за спиной эльфа упала челюсть, и очень жалела, что не может обернуться и посмотреть, до какого размера от удивления увеличились эльфийские глаза и насколько смешно выглядят лебеди с открытыми ртами.

Но поправлять ее никто не стал, все выжидали, доверившись.

Напирать на ответственность было довольно рискованно, но это оказался единственный непрошибаемый, по мнению Светки, аргумент, на который могла отреагировать Мариэль. И девушка оказалась права!

Лебедице даже минуты не понадобилось, чтобы принять решение. Нахохлившись, как огромный воробей, она прогоготала, что готова забрать слова про каменную бабу обратно. И что это у нее вырвалось от неожиданности. Забыла она, что у медных гор ящериц есть нельзя. А когда еда ругаться начала, испугалась и разозлилась.

– Злость и страх – плохие советчики, нельзя им поддаваться, – нравоучительно произнесла горная царица, опять возникшая словно из ниоткуда прямо на камне. Скорее всего, она пряталась там, в щелке, маленькой ящеркой. – Но я принимаю твои извинения и отпускаю твою стаю. Думай в следующий раз, прежде чем захочешь кому-то нагрубить. Целее будешь.

Выдав все это занудным тоном, горная царица повернулась к Эльрасулу и протянула ему горстку камушков:

– Держи, Эль-мастер, это слезы, которые я выплакала после нашей встречи. Вспоминай иногда обо мне.

И пока изумленный эльф подбирал слова благодарности, горная царица улыбнулась Светке и протянула ей маленький камушек:

– Это один из моих подданных. Мало ли, тебе понадобится помощь с камнями или подземельями? Он тебе поможет, чем сможет.

– Спасибо огромное! – Девушка почувствовала, как у нее от смущения запылали щеки. Она была уверена, что не заслужила такой подарок. Но сейчас ей был нужен любой помощник, особенно если его кормить не надо и места он почти не занимает. Красота!

– Какое колечко знакомое, – заинтересовалась хозяйка Медной горы, заметив украшение у Светки на пальце. – Откуда оно у тебя?

– Савелий подарил, – почему-то еще больше смутилась девушка. Судя по тому, как надулся и потом долго бухтел Эльрасул, в этом мире кольца тоже носят особое символическое значение. И оправдываться, что это был просто подарок безо всякого скрытого смысла, не хотелось. Глупо бы вышло.

– Ах, Савелий. – Горная царица загадочно улыбнулась. – Как он? Остепениться решил? С родней так и не примирился?

Светка лишь пожала плечами, так как о родне соловья ничего не знала. Даже не представляла, есть она у него вообще или нет.

– Правильно. Я бы тоже не стала такое прощать. – Хозяйка Медной горы Светкин жест поняла по-своему. И одобрительно улыбнулась: – Савелий неплохой парень, если его направлять умелой рукой. Уверена, ты с этим справишься. А от родственников его лучше держитесь подальше.

– Обязательно! – искренне пообещала Светка.

Она и раньше знакомиться с соловьиной родней не рвалась, а уж после такого предупреждения тем более решила обходить всех по кривой дуге, от греха подальше.

Про прощение, правда, оказалось не слишком понятно, но подробности лучше выяснять у самого Савелия. Захочет – расскажет.

Попрощавшись с горной царицей, Светка с эльфом забрались на корабль и взлетели. А Мариэль и одиннадцать лебедей пристроились рядом, стараясь сильно не отставать и не опережать. До самого вечера летели, не останавливаясь, а ближе к ночи все двенадцать птиц обернулись людьми. Вот тогда на корабле стало слегка тесновато.

Но все равно всем место нашлось, даже поужинать нормально сумели. И спать нормально легли, укутавшись двумя огромными покрывалами, рассчитанными на семерых гномов. Предусмотрительные друзья Эльрасула позаботились и о еде, и о питьевой воде, и том, чем укрыться, чтобы не замерзнуть от прохладного воздуха.

И все вроде бы было хорошо, но Светке не спалось. Во-первых, она боялась пролететь реки, Смородинку и Киселенку, а во-вторых, после разговора о Савелии его чуть поблекший образ снова всплыл в памяти. Да так ярко!

Как будто сам он рядышком присел и смотрит на девушку, улыбается лукаво, а в глазах искорки-смешинки светятся. У Светки даже губы заныли, так нестерпимо захотелось поцеловаться.

Ясно, что все это притяжение на физическом уровне, но какое ж сильное!

– Спи! Смородинку утром пролетать будете, – пообещал Светке примерещившийся ей Савелий.

Причем видела его девушка слишком уж четко. Но когда попыталась обнять – руки сквозь него прошли. Вот только Светка уже не сомневалась, что перед ней не мираж, а голограмма какая-то магическая. То есть она с настоящим Савелием разговаривает, а не сама его себе выдумала. Удивительно лишь то, что он про Смородинку знает.

Но на радостях девушка шепотом начала рассказывать, что у них интересного случилось и как она переживает. А еще какая хозяйка Медной горы добрая.

– Она просто таких блаженных, как ты, любит. Честных и бескорыстных, – рассмеялся Савелий, окончательно опровергая версию о мираже.

Конечно, многие сами с собой или с придуманными фантомами общаются, но обычно для этого надо чутка умом тронуться. А Светка очень хотела надеяться, что пока еще вполне здравомыслящая, несмотря на весь происходящий вокруг кошмар.

И в приступе здравомыслия девушку озарило:

– Но она и к тебе хорошо относится!

– Говорят, в каждом правиле есть исключения, – хитро подмигнул Светке Савелий. – Спи давай, иначе утром речку проспишь.

Акт четвертый

Утром, едва открыв глаза, Светка тут же подскочила и кинулась смотреть, куда их уже принес корабль. Слева от них тянулась широкой темной лентой река Смородина. Ее вода была черна как ночь, а второй берег спрятан в густом тумане.

Всем резко стало не по себе, словно они соприкоснулись с чем-то мрачным и необъяснимым.

Приземляться было страшно, но девушка нашла выход. Обвязав флягу веревкой, она опустила ее в реку прямо с корабля, набрала воды и потом, не дав каплям стекать на палубу, опустила свою добычу сразу в котелок. Было у нее какое-то инстинктивное опасение, что мертвая вода не пойдет на пользу волшебному транспорту.

– Котелок теперь выкинуть придется, – с недовольным видом пробухтел Эльрасул, но Светка его быстро успокоила:

– Это же лучше, чем менять корабль, верно?

Летящая над ними стая лебедей разразилась дружным гоготом, оценив шутку.

Река Киселенка появилась внизу после полудня, как раз когда все достаточно проголодались, чтобы начать задумываться об обеде. И тут – молочная река с кисельными берегами!

Светка даже «Стойте!» выкрикнуть не успела, как все лебеди дружно опустились в молочно-белую воду и принялись пить, жадно, захлебываясь и заглатывая вместе с молоком и киселем воздух.

Убедившись, что никто не собирается умирать или корчиться от отравления, Светка с Эльрасулом тоже рискнули испить живой водички, подобраться к которой оказалось не так-то просто из-за тягучих и зыбких, как болото, кисельных берегов.

Закатав штаны выше колена, Светка все же забралась в реку, размахивая фляжкой. Рядом пристроился эльф с кружкой.

Живая вода сначала немного пьянила, а после ее действительно хотелось пить еще и еще, не переставая.

Лишь спустя минут двадцать-тридцать Светка поняла, что наконец-то насытилась. Лебеди угомонились чуть раньше, правда, теперь они сонно клевали красными носами и вяло дрыгали лапками, намекая, что никуда лететь не собираются.

Но Светка, несмотря на сонливость, постепенно окутывающую и ее, пинками, хлопками и покрикиванием загнала всех на корабль. Там все потихоньку взбодрились, встряхнулись, и Гвен, еще позевывая, огорошил Светку вопросом:

– А Эльрасул ничего о нашей сестре не слышал? Они вроде дружили. – В лебединых глазах светились вина и недоумение. – Как мы могли о ней забыть? Прямо из головы вылетело!..

– Это из-за пряников, дурни! – принялась объяснять братьям Мариэль, пока Светка обдумывала, стоит ли рассказывать о нелегкой доле Элизэль, или не надо. – Вам Лотируна велела всех позабыть, вы и позабыли. Непонятно, с чего вдруг теперь вспомнили.

Думать на корабле, где гогочут двенадцать лебедей, выясняя, как они могли так низко пасть и что им теперь делать, оказалось очень сложно, и Светка сдалась.

– Все! Слушайте! У вашей сестры крупные неприятности, в которые она влезла, чтобы спасти вас. Но и вы можете ей помочь, если кто-то хоть что-то понимает в составлении договоров.

Светка выдала братцам всю историю Элизэль, без прикрас, чтобы о возврате к неожиданно испарившейся пряничной зависимости даже речи не было.

– Навредить фейри не получится, и разорвать уже заключенный договор тоже, – дав выговориться, притормозила девушка пернатых мстителей. – Зато вы можете заключить другой, более продуманный. Но не поддавайтесь эмоциям. Лучше попросите помощи у кого-то, кто во всех этих тонкостях так же хорошо разбирается, как фейри.

– А может, Емельшуна попросить? – тут же принялись строить планы братья. – Вдруг сработает?

Светка с трудом заставила себя не вмешиваться. Иногда надо просто уступить кому-то другому право спасти ближнего, потому что ближнему будет приятнее.

Эльрасул, подсев к девушке, сначала какое-то время наблюдал за галдящими лебедями, а потом решил уточнить:

– Думаешь, справятся?

– Ну не совсем же они тупые? – хмыкнула Светка. – Они перед сестрой очень сильно виноваты, пусть исправляются.

– А не придется потом их всех от этого Румпельштильцхена спасать?

Конечно, Светка уже думала об этом. Но решила, что братьям-лебедям надо дать шанс.

– Пусть хотя бы попытаются. Мы ведь с тобой тоже не маги, – усмехнулась девушка, по-дружески приобняв эльфа. – Нет никаких гарантий, что у нас получится лучше. И что вообще получится…

Закончив галдеж, лебеди еще раз уточнили у Светки, где именно сейчас находится Элизэль. Ведь девушка не могла выдать свой источник информации, поэтому пересказывала все, что ей удалось узнать о лебединой сестре, ссылаясь на слухи, дошедшие даже не до нее с Эльрасулом, а до Ахтуна. Названия города Светка не знала, однако успела под шумок сбегать и спросить у зеркала.

– Это в наших родных краях, – тут же обрадовался Гвен. – Осталось найти дом мерзкого старикашки!

Ближе к вечеру одиннадцать лебедей отправились спасать сестру, а Мариэль ответственно осталась выполнять поручение Шамаханской царицы.

– Я Зюльфире служу не из-за пряников, – обиженно прогоготала она. Но останавливать братьев не стала и обвинять их в предательстве тоже. Наоборот, пожелала им удачи и потом долго сидела на краю корабля, одинокая и грустная.

– Она же не плачет? – шепотом уточнил у Светки Эльрасул, с сочувствием глядя на лебедицу.

– Даже если плачет, это не наше дело, – буркнула девушка, тоже переживая за красотку, выбравшую верность царице, а не своей стае. Хотя совсем недавно Мариэль согласилась ради братьев пойти на унижение, но теперь они ее бросили ради родной сестры. И вроде бы все правильно, особенно если привязанность лебедей к стервозной красотке была не настоящей, а подогретой пряниками. Но Мариэль было жаль. Только жалеть ее было нельзя.

– Полезешь утешать – нахамит так, что не обрадуешься. – Предупредив Эльрасула, Светка отправилась собирать по сусекам ужин.

– Она подобрала меня совсем маленькой… – Лебедица, едва превратившись в человека, пришла реализовывать потребность объясниться. Похоже, ее грызла не обида, а чувство вины. Мариэль переживала из-за того, что осталась, а не потому, что ее оставили.

– Заботилась обо мне как о младшей сестренке. Учила танцевать, вышивать, читать и писать. Но потом ее забрали в гарем султана, а от меня избавились, попытавшись пристроить к какому-то гнусному старому магу! – Скорее всего от живой воды, давние воспоминания снова стали слишком яркими и болезненными. Мариэль переживала так, словно прошли не годы, а дни. – А он заколдовал меня, превратив в лебедя. Думал, в ногах у него валяться стану, умоляя о прощении! Но я взяла и улетела! – Лебедица усилила эффект фразы межмировым неприличным жестом. – Фью-ить…

Светка даже расстроилась, что они не захватили травяной гномьей настойки, сейчас она бы не помешала. Потому что Мариэль неожиданно потянуло на воспоминания. А такое настроение обычно очень заразно. Так что до глубокой ночи троица провела время, мило мирно ностальгируя. А потом так же втроем залезли под огромное покрывало и уснули.

Река Киселенка плавно перетекла в другую реку, вдоль которой корабль и летел всю ночь. А утром выяснилось, что река вливается в море и путешественникам надо двигаться теперь вдоль берега, мимо портового города. Погода, до этого вполне себе летная, внезапно разладилась, солнце спряталось за тучи, поднялся сильный ветер. И Светка, довольно часто в этом мире вспоминающая стихи Пушкина, продекламировала:

Ветер по морю гуляет

И кораблик подгоняет;

Он бежит себе в волнах

На поднятых парусах

Мимо острова крутого,

Мимо города большого;

Пушки с пристани палят,

Кораблю пристать велят.

– Это ты сама сочинила? – заинтересовалась Мариэль, устроившаяся на палубе под скамейкой, чтобы не бороться с ветром.

– Нет, это придумано много лет назад, – рассмеялась Светка, решив, что придется все же приземлиться. Слишком уж разошлась стихия. – История в стихах о принце Гвидоне и прекрасной царевне-лебедь.

– И что там было? – Теперь уже Эльрасул подсел поближе к девушке, на ту самую скамью, под которой пряталась лебедица.

Конечно, всю поэму наизусть Светка не помнила, поэтому какие-то куски пришлось пересказывать в прозе, но это не помешало внимательным слушателям уяснить общий смысл сказки.

Мариэль так увлеклась, что уселась поближе к рассказчице, но иногда с опаской косилась на перекатывающиеся от ветра волны, шлепающие о борт стоящего на берегу корабля.

– Бочка! Смотрите, бочка! – вдруг восторженно загоготала лебедица.

И действительно, недалеко от берега плавала живая иллюстрация к сказке.

Воодушевленная историей, Мариэль ринулась спасать своего принца. Глядя на борьбу птицы с водой и ветром, Светка лишь улыбалась, удивляясь настойчивости пернатой красотки. Ведь вероятнее всего ее ждал или прокисший ром, или соленая морская вода.

Упрямство, с которым лебедица пыталась вытащить бочку на сушу, оказалось заразным. Светка и Эльрасул, не выдержав, тоже полезли в море. Втроем им быстро удалось подогнать деревянную добычу к кораблю. И девушка готова была поклясться, что внутри был не ром.

Аккуратно выломав парочку досок с помощью топора, само собой имеющегося среди корабельных запасов, гвидоноискатели обнаружили тело, еще совсем недавно живое. Это был молодой парень, судя по одежде – явно не из бедной семьи.

Светка развила бешеную деятельность, пытаясь спасти несчастного. Но, похоже, их помощь все же опоздала…

Но тут девушка вовремя вспомнила о своих запасах!

– Не вой ты как по родному, – рявкнула она на горюющую лебедицу. – Сейчас проведем эксперимент!

И Светка сначала от души плеснула парню в рот из фляги мертвой воды, стараясь не думать, сколько у него там уже внутри морской. А потом экономно капнула живой.

Чудо сработало не сразу, сначала почти минуту все смотрели, ждали и постепенно теряли веру. Но парень все-таки ожил, открыл глаза и принялся кашлять… Он кашлял и кашлял, извергая из себя воду, словно фонтан.

Светка очень цинично порадовалась, что они не стали затаскивать тело на корабль, а устроились на берегу за кораблем. Потому что из спасенного вылилось несколько ведер точно. Правда, закончив с извержением, парень оглядел всех рассеянно-недоумевающим взглядом и отключился.

– Он снова умер? Опять умер? Почему он снова умер?! – в панике загоготала лебедица, кружа вокруг упавшего в песок тела.

– Он сознание потерял, – успокоила ее Светка. – Но знаешь, будет лучше, если мы его к Киселенке отвезем, чтобы он там от души напился.

– Да! Полетели! – Мариэль, обрадовавшись, принялась суетиться, якобы помогая, а на самом деле иногда даже мешая затаскивать спасенного на корабль.

– Может, сперва за яблоками? – пихнул Светку в бок Эльрасул. – Нам же обратно, считай, половину суток лететь…

– А давайте вы к Киселенке, а я за яблоками?! – неожиданно предложила лебедица. – Они в дворцовом саду. – И Мариэль махнула крылом в сторону городка. – Но собирать их можно лишь ночью. Даже Зюльфира об этом упоминала. Вот я как раз нарву яблок и буду вас здесь ждать. Или навстречу полечу.

– С чего вдруг такая щедрость? – насторожилась Светка.

– Я едва его увидела, столько всего вспомнила, – смущенно отворачивая голову в сторону, прогоготала лебедица. – И про яблоки, и как дворец найти. А парень этот словно звал меня из бочки. Ты должна понять, у вас с Савелием так же. Иначе он бы мост между вашими сознаниями не возвел.