Текст книги "Правила жизни, или Дорогу авантюристам"

Правила жизни, или Дорогу авантюристам
Ирина Викторовна Трофимова

Данное произведение является художественным вымыслом автора.

Все совпадения с реальными людьми, организациями, событиями случайны.

© Ирина Викторовна Трофимова, 2015

© Ирина Викторовна Трофимова, иллюстрации, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

– А сейчас вы узнаете, кто же стал победителем нашего конкурса «Открытие года». Итак, на сцену приглашается… Светлова Вера! – Ведущий торжественно и многозначительно посмотрел в зал. Воцарилась тишина. И вдруг – шквал аплодисментов.

Вера сидела в пятом ряду, смотрела на все происходящее отсутствующим взглядом. Она не совсем понимала, зачем ее сюда позвали, кто все эти по-импортному улыбающиеся люди. Поняв, что ждут именно ее, вышла на сцену. Произнесла несколько ничего не значащих слов. Ей хотелось поскорее уйти, смыть с себя эту атмосферу наигранной помпезности, излишней учтивости и фальшивой доброжелательности. Конечно, Вера ждала этот день как никакой другой, шла к этому моменту не один год, а может и всю жизнь…

Вернулась она к реальности уже дома. Все промелькнуло как один миг. Конверт с солидной суммой, статуэтка в виде книги с карандашом, шампанское, фуршет, ночной город через окно такси…

Антон с детьми были на даче. Июль, жара – чего делать им в городе. Вера села, поджав ноги, на диван. Закрыла глаза. Спать не хотелось, хотя какая-то тяжесть в ногах заставляла сидеть неподвижно. В голове мелькали события последних лет.

Знакомство

Она вспомнила, как она познакомились с Антоном. Шел 1996 год. Сотовых телефонов еще ни у кого не было, одноклассников и прочих соцсетей тоже. Интернет в Россию еще не пробрался. Даже вездесущая служба mail.ru появилась только в 1998 году. Тинейджерам из 21 века и представить сложно, как тогда жили. А жили замечательно. Общались по домашнему телефону (который не у всех и был), перекидывались записочками на лекциях, перемигивались, улыбались живыми улыбками. И обходились без замерших нарисованных смайликов.

Будь собой – тогда судьба не пройдет мимо

А тогда была весна, суббота. Но занятия в энергоинституте, где Вера училась, проводились и по выходным. Третьекурсница Светлова зашла перед парой в институтскую библиотеку за литературой для реферата по экономике. Студенты толпились около стойки выдачи литературы. Она встала в очередь со стопкой книг, которую она прочитала и собиралась обменять на такую же – примерно в половину ее роста. Настроение было хорошее. Она знала, что сейчас возьмет свою кипу, запихает в сумку и пойдет на пару.

Вдруг в библиотеку зашел высокий симпатичный парень и приблизился к своему знакомому (как оказалось, однокурснику), который стоял прямо за Верой. Спросил что-то, с озабоченным видом тыча в методичку, испещренную мелким шрифтом с какими-то формулами. Знакомый сзади с умным видом ответил довольно уверенно, сказал что чего-то там «не меряно». Вошедший красавчик с довольным видом покивал головой и ушел. Надо сказать, слово «не меряно» Вера узнала совсем недавно, услышав его из уст крутого красавца, и оно было для нее символом чего-то недосягаемого, супермодного и экстравагантного. Как Гуччи или Карден – символ стиля и роскоши, как лексус – символ богатства и авторитетности, так и «не меряно» было в голове Веры непременным атрибутом лексикона настоящего мужчины.

И вдруг этот самый сосед по очереди сзади сказал:

– И как ты это понесешь?

Вера даже и думать не могла, что этот суперсовременный парень обратит внимание на нее, стоящую в сереньком платье, не накрашенную, с кипой книжек.

– Так в сумке, – немного смутившись, ответила она.

– А донесешь?

– Конечно, тут не так и много.

Подходила Верина очередь. Она достала свой читательский билет, развернув его заранее. Сосед по очереди не унимался:

– Прикольная фоточка.

Вера смущенно пожала плечами. Она вспомнила, как сегодня добиралась до института. Ездила она всегда с пересадкой. Вначале она увидела подходящий к ее остановке автобус, и пришлось пробежаться, чтобы успеть в него запрыгнуть. Народу было битком. Доехав до площади Победы, она вышла вся взмокшая. Затем подъехал троллейбус, и она уже доехала сидя. Выйдя из троллейбуса, она поняла, что не успеет заскочить до пары в библиотеку, и шла очень быстро. Забежав в здание, стянула шапку, сдала ее вместе с пальто в гардероб, и прямиком на второй этаж. Даже в зеркало забыла посмотреть. После пробежек Вера становилась чересчур румяной, и она об этом знала. А о прическе и говорить нечего – челка в разные стороны, волосы примяты. И к тому же была она, мягко сказать, пышечкой, плюс невысокого роста. Этакий колобочек.

Но изнутри ее аж распирало. В кои-то веки на нее обратили внимание, да еще комплименты делают. А знакомый продолжал:

– Погода сегодня хорошая. В парке сейчас, наверное, хорошо…

Наблюдавшая за диалогом библиотекарша устала от этой чепухи и сурово выдала:

– Хватит уже балаболить чушь всякую. Где билет?

Вера подала билет. Оформила книги, запихала в сумку.

Потом подошла очередь ее новоявленного кавалера. Юная читательница не знала, что и делать. Она как бы замялась у двери, потом стала рыться в сумке, якобы нужно было срочно что-то найти. Знакомый «отоварился» и, не заметив ее метания, отошел в другую сторону к столу. И как будто даже забыл про только что состоявшийся разговор.

Опыт общения с мужчинами у Веры был довольно скудный, была она девушка скромная. Но и уйти не могла. Как так? Только что так мило говорили, она ему вроде понравилась, и вот – ее для него будто бы уже и не существует. Тут в Веру как будто бес вселился. Она смело подошла к знакомому и выдала, сама поразившись своей смелости и дерзости:

– Ну что, пойдем в парке-то гулять?

А сама в это время, как ей показалось, стала пурпурно-красная с ног до ушей. И жаром обдало, как будто в кипяток макнули.

Парень взглянул на нее немного удивленно, немного ошарашенно, и сказал сдавленным голосом:

– Пойдем, конечно.

– Сейчас телефон тогда дам.

И Вера стала копаться в сумочке. Портить тетрадки ей было жалко. Она нашла какой-то блокнот, оторвала от листочка уголочек и нацарапала свой домашний телефон, подписав «Вера». Так они и познакомились. Знакомого звали Антон.

Антон позвонил вечером. Договорились о встрече на следующий день, в три часа на площади Победы. Родителям Вера соврала, что пойдет в библиотеку, а потом, может с подругой прогуляется (это она на всякий случай сказала, вдруг задержится. Как-то не хотела длинных разговоров, объяснений и прочих проблем).

Надев свой любимый плащ и беретик, Вера летела к площади Победы как на крыльях. Антона она увидела издалека. Притормозила. Нельзя же показывать, как она рада, что хоть кто-то пригласил ее на свидание. Антон подарил розочку. И они пошли гулять по городу. Разговор лился сам собой. У них оказалось много общего, даже друзья общие нашлись. Незаметно подкрался вечер. Пришла пора возвращаться домой «из библиотеки». Пять часов в библиотеке – это уж слишком.

Антон проводил Веру до дома. Около подъезда она вдруг как будто что-то вспомнила.

– Пойдем, надо подальше от фонарей отойти.

Антон был шокирован. Вот уж вправду говорят – в тихом омуте черти водятся. Только познакомились, а она его уже в кусты тащит. Но пошел.

– Закрой глаза, сюрприз будет, – таинственно произнесла Веруня.

Она подошла к Антону сзади, положила руки ему на голову, немного ее наклонила. Он подумал, что сзади целовать как-то неудобно, чего она там придумала…

– Открывай!

Открыв глаза, он ничего не увидел. Ну, звезды. Ну, небо ясное.

– А в чем сюрприз-то? – разочарованно произнес Антон.

– Видишь, там облачность, такой хвостик мутный. А впереди звездочка. Это комета. Хейла-Боппа. Мы, может быть, ее больше никогда и не увидим за всю жизнь, она редко прилетает. Представляешь?

– Ну если хейла боппа, то, конечно, дело серьезное…

Антон проникся до глубины души ее наивностью и какой-то детской непринужденностью. Он даже захотел обнять Веру, прижать к себе, но вдруг окрестности стали озаряться какими-то вспышками света. Он особо на это не обратил внимания – подумал, может, скорая мимо едет, мигает (хотя обычно еще и сирену слышно…)

А вот Вера не на шутку разнервничалась.

– Домой надо, – сказала она. – Это меня родители уже ищут, думают, я где-то тут с подругой гуляю.

– А где родители-то? – не понял Антон.

– Да папа меня всегда вспышкой домой зовет. От фотоаппарата. Он фотографии сам делает, вспышка у него хорошая. И когда я задерживаюсь, в форточку мне мигает. А то кричать слишком утомительно, да и могу не услышать, а тут видно далеко…

«Дам-с, влип» – подумал про себя Антон. Но ничего не сказал.

Он чмокнул ее в щеку, и они расстались, договорившись созвониться.

Начало

Антон позвонил на следующий день. Мило побеседовали, договорившись увидеться в понедельник в институте.

С этого момента у Веры началась совсем другая жизнь. Если раньше ее мысли были только об учебе, то теперь появился Он. Она даже сама не заметила, как перескочила в какое-то новое измерение, где можно говорить о своих чувствах, переживаниях, не опасаясь, что тебя предадут или начнут читать нравоучения.

Антон встречал ее после занятий в институте, провожал домой. В выходные они гуляли по улицам города. Оказалось, что у него много друзей. Вера постоянно ходила с ним на какие-то дни рождения, домашние посиделки.

Так, день за днем, месяц за месяцем и прошли два года. Антон с Верой продолжали встречаться. Хотя бывали и ссоры, и обиды. Но все всегда заканчивалось миром. Обижалась чаще всего она, и в основном на шуточки в ее адрес. У Антона была такая натура – он любил пошутить. А у Веры шутки не особо удавались. Анекдоты она рассказывала примерно так: «Жил-был дракончик. И решил он съесть….Ой, нет, это потом. Вначале он шел по лесу… Хотя какие в лесу драконы… Ну, в общем, шел по лесу и встретил ежика. Ой, забыла, он шел и плакал. Ну вот, ежик его и спрашивает – чего плачешь. А дракончик говорит, что, мол, скушал маму. Ой, нет, не так. Ежик спрашивает – где твоя мама. А дракончик и отвечает, что скушал. Ну потом так же про папу. Оказывается, скушал и отца. И в конце ежик говорит, что кто же он после этого. А дракончик отвечает – сирооотка». Тут вроде как полагалось смеяться над анекдотом. Но почему-то не хотелось.

Сходятся всегда противоположности. Тот, кто любит много говорить, сходится с тем, кто любит послушать, близорукий – с дальнозорким, оптимист – с реалистом, коммерсант – с философом. И если в паре один любит пошутить, то другой должен эти шутки терпеливо слушать. И слушать Вера умела, и не только слушать. Она умела слышать. Всегда была готова услышать что-то между слов, в интонации, в настроении. Ну а Антон был любитель пофилософствовать и подтрунить над кем-либо.

Свадьба и переезд

В середине пятого курса сыграли свадьбу. 28 февраля. А до этого, с 1 по 26 февраля у Веры была преддипломная практика в налоговой инспекции. Привели ее в отдел, где работали четыре женщины и один мужчина. Мужчина сразу оживился, предложил с порога чаю. За чаем разговорились. Все узнали, что к ним пришла сама судьба. Как оказалось, в налоговой сотрудники проходили какое-то обучение. И всем приходилось решать задачки по статистике. Мимоходом Веру расспросили про предметы, которые она изучала, уточнив и про статистику. Получив утвердительный ответ, ей тут же налили еще чашечку чая и положили самый вкусный кусочек пирога. Вера почувствовала что-то неладное, но не подала виду. Еще ее расспросили про бухучет. Хотя по нему у нее была пятерка (Вера вообще шла на красный диплом, но об этом интуиция ей подсказала пока промолчать), она сообщила, что с бухучетом не особо дружит. Но ей все-таки дали конфетку – так, на всякий случай.

Оказалось, интуиция была права. Веру завалили задачками по статистике, подкинув и немного по бухучету. Она не могла отказаться, все-таки преддипломная практика!

Однажды в отдел пришел молодой парень. Одна из сотрудниц подвела его к Вере и представила. Оказалось, что это Миша, он тут работает, всего на год старше Веры, и учился там же, где и она. Потом многозначительно добавили – не женат.

Миша сел с Верой рядом и стал расспрашивать детали ее будущего диплома. Вера что-то с умным видом рассказывала, посматривая на сотрудников отдела. Все с интересом следили за их беседой.

Когда Миша ушел, Павел Степанович (так звали того мужчину, который чаем поил) подмигнул Вере и сказал: «Хороший парень, не упусти!»

Вера покраснела, но не нашлась, что ответить. Как-то не хотелось раскрывать все свои секреты. Тем более, сегодня вечером они с мамой собирались идти покупать свадебное платье.

Так за задачками и Мишиным кураторством пролетела практика. А когда 2 марта Вера пришла за какой-то бумажкой для института для отметки, ей на лестнице встретился этот Миша. Он сказал: «Поздравляю!» И, похоже, говорил он это искренне.

А когда Вера зашла в свой отдел, там ей подарили коробку конфет и тоже от души поздравили. Больше всех веселился Павел Степанович:

– Ну и Вера! Ну и хитрюга! До последнего молчала! Мы ж тебя за Мишу сосватали, ты уж прости.

Вера смущенно кивнула, улыбнулась и спросила:

– А как вы о свадьбе-то узнали?

– Так твой жених учился в институте с другом дочки одной нашей сотрудницы. И Антон попросил его ваших гостей со свадьбы развезти. Вот и все! Иваново – большая деревня, не забывай! На одном конце города чихнешь, на другом – здоровья пожелают!

Свадьба прошла весело. Брачная ночь с зимы на весну. Хотя и тут Антон умудрился пошутить. Он заболел. Сидел за столом с температурой 39, глотал таблетки. Вера не знала, чем ему помочь. Ей хотелось веселиться, но чувство сопереживания пересиливало все порывы. Она забыла про все ритуалы, сидела рядом, что-то жевала. Потом пошла потанцевать, Антона звать не решилась.

И тут ее унесли в прямом смысле. То есть похитили. Один из гостей схватил ее и утащил в какую-то кладовку. А потом заслали к Антону делегацию, чтобы уже спохватился что ли. Вера пыталась повозмущаться, говорила, что он болен, что жениха не надо трогать, но ее никто не слушал. Гости были в ударе. Его попытались заставить идти искать невесту. Но он выдал: «Если я встану, то упаду, придется вам меня спасать, и по-настоящему. И вообще, садитесь давайте, сейчас горячее принесут». Антон не любил всей этой самодеятельности. Он считал, что ритуалы – блажь. Главное – суть процесса. Была б его воля, он бы и свадьбы никакой не делал, но понимал, что ни родители, ни невеста так просто не сдадутся. Поэтому организовал все как надо. В общем, пришлось невесте самой выкарабкиваться из кладовки. Танец жениха и невесты Антон все-таки вынес, станцевал. Торт был вкусный, Вера ела с удовольствием. А Антона от одного его вида мутило.

А потом их увезли домой, первыми. И когда, наконец, они добрались до квартиры, у Антона было только одно желание – лечь на кровать и выспаться. Вера ему не стала мешать. Конечно, она мечтала, что он перенесет ее на руках через порог, как и положено. Потом поможет раздеться. Потом душ, музыка, бокал шампанского… Но она и так была безмерно счастлива – они теперь будут ложиться и просыпаться рядом, и это навсегда… А температура – это временно, это пройдет. Так бывает.

Муж сказал в Череповец – значит, в Череповец!

После свадьбы была защита диплома. Найти работу в городе выпускнику ВУЗа в то время было сложновато. Ивановские фабрики закрывались. Заводы не работали. И решено было уехать в Череповец. Тем более Антону прислали гарантийное письмо с металлургического завода. Предлагали хороший оклад (предел мечтаний для Иванова), общежитие. Родители Веры были против. Долго уговаривали отказаться от этой идеи. Но Антон был непоколебим. Едва получив на руки дипломы (Вера – красный, Антон – синий), молодожены уехали покорять новые вершины в металлургическом краю. К тому же Антону дали возможность устроиться на работу, военкомат в этот год решил его не трогать.

Общежитие

Череповец встретил молодых металлическим запахом, смогом, изморосью. Но настроение было боевое. Сразу с вокзала поехали в отдел кадров. С собой было немного денег (со свадьбы да родители дали), плюс четыре сумки с одеждой, посудой. Ну а самое главное – в душе была вера, в сердце жили надежда и любовь.

Антон посадил Веру на стул около двери кабинета, велел ждать. Спустя десять минут вышел довольный. Его послали на собеседование.

Вера осталась сидеть на том же стуле. Рядом стояли четыре сумки. Почему-то они не решились воспользоваться камерой хранения, да и деньги тратить не хотелось.

Прошел час, второй, третий. Антон не появлялся. Откуда-то запахло супом, котлетами. Сотрудники отдела кадров пошли на обед. Последний раз Вера перекусила с утра в поезде – выпила чаю с бутербродом. Кушать хотелось неимоверно. Но она не знала, куда были спрятаны деньги, а никакой мелочи с собой не было. Она не решалась тут посреди коридора потрошить эти баулы, чтобы найти припрятанные богатства. Глотая слюнки, сидела дальше. Она подумала, что это все к лучшему. Даже если бы и нашелся кошелек, то как бы она пошла в столовую с этими тяжеленными сумищами. Вера вообще не могла никуда отойти, она должна была сторожить эти сумки, а утащить их с собой ей было не под силу.

Люди ходили мимо, посматривая на сидевшую как воробышек девчушку, и не понимали, что она тут забыла.

Антон появился через пять часов. Собеседование прошло успешно. Но Вере было не до подробностей, она вне себя от счастья побежала в женскую комнату. Одному Богу известно, чего ей стоило просидеть тут пять часов после дороги в поезде, к тому же с ночной пересадкой.

Теперь надо было устраиваться в общежитие. К заведующей они пришли уже к концу рабочего дня. Надежда Ивановна уже собиралась домой. Когда Антон зашел в кабинет, она даже разговаривать не хотела – сказала – все завтра! Он не любил унижаться, не любил просить и упрашивать. Просто сказал – я с женой. Надежда Ивановна вышла в коридор, взглянула на сидевшую на стульчике измученную девушку и пошла искать ключи. Под нос она бурчала что-то про то, что сначала надо одному приезжать, это же невиданное дело – сразу с собой жену тащить.

Трудности закаляют, если ты на правильном пути

Вера чувствовала себя абсолютно опустошенной. Но домой, обратно, ей не хотелось. Она представляла себе глаза мамы, полные укора и жалости. Нет, теперь только вперед. Назад дороги нет. Как бы трудно ни было.

Их привели в комнату. Надежда Ивановна сообщила, что без детей полагаются комнаты метражом поменьше, но сейчас свободны только большие. Поэтому им крупно повезло. Когда Вера увидела комнату, в которой из мебели был только встроенный, сколоченный из досок, шкаф, она тоненьким голоском, полным отчаяния и грусти, спросила:

– А на чем нам спать?

Надежда Ивановна, взглянув на нее, возвела глаза к небу и предложила Антону обратиться в соседнее общежитие, там были свободные кровати. И добавила:

– Если приезжаете с семьей, то вся мебель у вас должна быть своя, мы не обязаны вам предоставлять комнату с обстановкой.

Вечером у них уже были кровать, столик от соседа и табуретка. Антон сходил, купил пельменей, и они с удовольствием поужинали. Вере казалось, что она никогда не ела ничего вкуснее этих череповецких пельменей с кетчупом.

Потом легли спать – вдвоем на односпальной кровати. Сон выдернул их из реальности в один миг.

С утра Антон ушел дальше оформляться на работу, а Вере надо было кое-что купить, приготовить обед, убраться в комнате. Этим она и занялась.

Соседи были люди очень милые, хоть и с богатым жизненным опытом. Надо сказать, что комната, куда поселили Антона и Веру, располагалась в секции, где помимо них проживали еще семь семей. По кругу. А по центру был санитарный блок. Все в этой секции курили, ругались матом, были не прочь выпить. Работали где-то на заводе, на простых рабочих должностях. Дети были у всех – от трех до пяти лет. Две соседки были матерями-одиночками. Оттого они очень пессимистично смотрели на жизнь, постоянно одергивали своих чад. За словом в карман не лезли, что думали – то и говорили.

Удача в делах и гармония в душе – верные признаки выбора правильного пути

Но в чем нельзя было их упрекнуть, так это в тяге к наведению порядка. Как только Вера затеяла уборку, ей сразу же предложили взять хорошее ведро, тряпку, швабру. Надавали множество советов. И оказалось, что подошла очередь новеньким дежурить по секции. То есть мыть полы в коридоре, на кухне, санблоке, а также чистить плиты, умывальники, туалеты. Делать нечего – вахту Вера приняла безропотно.

Так и пошли день за днем. Антон устроился в цех электриком. Вера тоже нашла работу по специальности – экономистом, тоже на заводе. Пришел август 1998 года. В один из дней все перевернулось с ног на голову. Доллар скакнул, продукты исчезли, а через день появились по цене в пять раз выше.

Зарплату стали задерживать, а потом приняли решение выдавать по сто рублей в неделю. Этого едва хватало на еду. Вера с Антоном покупали на рынке самые дешевые куриные окорочка и варили из них лапшу. На завтрак ели бульон с хлебом, чтобы посытнее, обедали на работе бутербродами из дома с чаем, а вечером доставали из супа окорочок, разделывали его и ели с гарниром: гречкой или макаронами. Так и продержались три месяца. А там и кризис отступил. Завод погасил все долги по зарплате, жизнь стала налаживаться.