Текст книги "Граница миров"

А еще они не успеют предотвратить то, что уже все равно случится. Никто уже не успеет остановить безумца Эльтэрро, Лишенные Имен вернутся…

Эльтэрро устало опустился в кресло. Его черное одеяние, расшитое звездами, колыхнулось и изменило свой цвет с лилового на темно-синий. Сейчас подобная одежда была не в моде. Точнее, она была не в моде последние триста лет, но Чародей никак не мог отказаться от своих привычек, а новые веяния только раздражали его.

Эльтэрро был очень стар. Ему было столько же лет, сколько самой Империи. Он все еще оставался верен старому Черному Волшебству и знал, что хоть оно и сложнее современного, но зато надежнее. Нынешнее Чародейское Искусство лишь власть над иллюзиями, а вот древние Силы… Они давали власть над слишком многими аспектами бытия, чтобы современные вертопрахи смогли с ними управиться. Потому и появилось Волшебство Иллюзий, ценность коего была не выше арбузных корок в мусоре – слишком простое, слишком эффектное…

И вот теперь Эльтэрро завершил величайший труд в своей жизни. Он наконец-то закончил создание формулы Высшего Заклинания Воплощения. Синнэ помог убрать из Империи Серый Отряд, и все было готово. Но Чародей решил отложить приведение заклинания на следующую ночь, когда новолуние вступит в полную силу. Именно тогда Эльтэрро сможет возродить всех пятерых Восставших, всех Лишенных Имен.

Заклинание было построено так, что получившие плоть Лишенные Имен будут вынуждены некоторое время повиноваться Эльтэрро, и вот тогда он докажет этим j ювояв-ленным академикам Чародейского Искусства, кто настоящий Волшебник, а кто всего лишь базарный фокусник.

Пять величайших демонов, пять величайших порождений Зла на короткое время окажутся во власти Эльтэрро и вот тогда… О да, тогда он будет повелевать Империей, а Демонам он оставит Пограничье. Им и не нужны другие земли…

За этими мыслями Эльтэрро не заметил, как уснул. Он проспал довольно долго, до полудня следующего дня. Когда солнце встало в зените, Чародей проснулся и вскочил с кресла. Застонав от боли в затекшей ноге, он поковылял к умывальнику и быстро ополоснул лицо водой, чтобы немного взбодриться. Не помогло. И все же Эльтэрро медленно и неохотно поплелся в подвал, где ему нужно было подготовить все необходимое для приведения заклинания в действие.

Он долго спускался по винтовой лестнице вниз. Казалось, что лестница ведет к самим Корням Мира, но Эльтэрро знал, что до них еще неизмеримо далеко. И где-то там, обреченные на вечную муку, корчатся в бесконечной агонии Демоны, жаждущие, как он думал, вырваться и отомстить.

Для заклинания Эльтэрро были нужны два живых нетопыря, мертвый адский пес, мозг русалки, глаз младенца, семя непорочного юноши и девственница. Все это имелось в наличии. Девушка, правда, уже была на грани безумия из-за темноты и страха, но это не было важно.

Эльтэрро приволок за волосы связанную обнаженную девушку. Она уже не могла кричать и только жалобно скулила. Он привязал ее к каменному алтарю в центре пещеры, стены которой тонули во мраке. Неожиданно взгляд девственницы прояснился, и она посмотрела в глаза своему мучителю. Эльтэрро только отметил, что выглядела она не очень хорошо, да и не могло быть по-другому.

– Мой родственник – сотник Серого Отряда, – вдруг ясно проговорила она хриплым от слез и криков голосом, – он отомстит за меня.

– Угу, – согласился с ней Эльтэрро, деловито наносивший на алтарь серебрянкой Руны Истинного Волшебства, – если выберется из Безжизненных Земель.

Девушка беззвучно заплакала и больше ничего не сказала. Тем временем Эльтэрро нанес все Девять Рун и, размешав семя юноши и кровь одного из нетопырей, стал изрисовывать различными волшебными знаками тело девушки. Она содрогалась при каждом прикосновении к ее коже кисточки, сделанной Чародеем из ее же волос.

– А я, кажется, догадываюсь, кто твой родственник. – Эльтэрро на секунду приостановил свою работу и взглянул в лицо девушке. – Это Андрей. Точнее, Андрей Элайн. Ты очень на него похожа. Те же высокие скулы, точеный подбородок с ямочкой, тонкие, но не злые губы, орлиный, очень аристократичный нос… – Он помолчал. – А еще вашу семью всегда отличали глаза цвета меда. Удивительные глаза, – он ухмыльнулся. – Я думаю, что Демоны останутся довольны такой жертвой.

– Ты их плохо знаешь! – выкрикнула девушка, содрогаясь от рыданий.

– Ну-ну, тебе-то откуда их знать?

Чародей не замедлил вернуться к прерванной работе. К вечеру тело девушки было полностью покрыто невероятно сложным рисунком, состоящим сплошь из сложнейших символов Истинного Волшебства Тьмы. Эти символы складывались в еще более сложные руны и знаки, а те – в еще и еще более высокоуровневые заклинания. Все это вместе было точной копией сети, удерживающей Лишенных Имен в их огненной темнице. Эльтэрро потратил не одну сотню лет, чтобы разобраться в этом заклинании, и теперь по праву гордился своей работой.

После того как тело девушки и алтарь были полностью покрыты волшебными символами, Эльтэрро взялся за самую сложную часть ритуала. Он разрезал глаз младенца, предварительно сваренный в молоке женщины, чей ребенок умер, на четыре неравных части. Потом он скормил одну нетопырю, одну запихал в рот девушке и, хоть она и пыталась ее выплюнуть, заставил проглотить страшное угощение. Третью съел сам, а четвертую размазал по животу девственницы. Потом он проделал то же самое с мозгом русалки и с внутренностями мертвого адского пса.

Теперь можно было считать подготовительный этап завершенным и приступать к чтению самого заклинания.

Эльтэрро позволил себе трехминутную передышку и, только удостоверившись, что символы на животе девушки не смазались, начал сплетать самое сложное заклинание в его жизни. Девственница закричала.

Голос Чародея крепчал, девушка кричала все громче, потом она захрипела и вдруг задергалась в страшных конвульсиях, напоминающих агонию. Эльтэрро не смотрел на нее. Он, закрыв глаза, сплетал мощнейшие потоки Истинного Волшебства и чувствовал, как рвется под его напором тонкая, но невероятно прочная волшебная сеть-темница.

Девушка снова начала кричать. Чародею было все равно. Он достал из складок своей хламиды кинжал с тонким, словно лунный луч, лезвием и принялся осторожно, очень точно, как заправский хирург, вспарывать девушке живот, начиная от паха. Кровь хлынула на пол и на руки, но не смыла символов Истинного Волшебства, уже горящих багровым пламенем подземного огня.

Девушка не сразу заметила, что с ней делают, но когда она увидела, то тут же почувствовала адскую боль. Теперь она не просто кричала, она визжала так, что закладывало уши. Эльтэрро уже ничего не слышал.

Его голос гремел, сокрушая темницу Лишенных Имен. Руны Заклинания огнем горели во тьме. Потоки Волшебства и Сил сплетались, создавая для пятерых Демонов некое подобие тел. Еще ненастоящих тел, но настоящие они получат только когда выполнят все, что нужно Эльтэрро, а пока они не смогут причинить зло Чародею, сами не развоплотившись при этом.

Девственница уже не кричала, а только хрипела. У нее началась агония, и это было самое время. Эльтэрро вернул ей полное осознание происходящего, и девушка снова зарыдала. Зло. Без слез. Она выкрикивала имя родственника, но теперь ее уже никто не мог спасти. Она должна была заменить Демонов своей непорочной душой, умершей в мучениях. А ее кровь должна была пропустить их в мир живых, дав им некое подобие живых тел.

Эльтэрро негромко произнес последние слова заклинания и уронил голову на руки. Теперь оставалось только ждать. Даже девушка притихла, словно и она почувствовала, как из глубин земли поднимается Абсолютное Зло, пять порождений Тьмы.

Они поднимались медленно, словно все еще не могли поверить в свое освобождение. Они пробивали себе проход в мир живых, и с ними шла такая мощная Сила, что никто из ныне живущих не мог с ними сравниться. Эльтэрро даже стало на мгновение страшно.

Но вот первый Демон появился в пещере. Он возник огненным смерчем, потому что его дух был огнем. Мгновенная огненная круговерть – и вот уже на полу корчится золотоволосый, очень мускулистый мужчина. Он страшно и мучительно кричал, и Эльтэрро видел, как судороги искажают его лицо.

Следом пришел второй Демон. Его дух был сталью, и он возник в пляске мечей. Секунда, звон стальных клинков – и вот совершенно седой, но молодой лицом человек скорчился рядом с Огненным Духом. И этот тоже кричал от невыносимой боли. Эльтэрро не знал, чем это вызвано, – то ли побочным действием заклинания, то ли еще чем-то…

Третий дух был звездным светом и мерцанием ледяных кристаллов. И явился он в серебристо светящейся снежной вьюге. Через некоторое время на полу распласталась черноволосая, просто невероятно красивая, очень изящная и стройная девушка. Она то кричала, то хрипло ругалась сквозь зубы, едва ли не заглушая все остальные звуки.

Четвертый дух явился ураганным ветром. Он был воздухом. Демон оказался шатеном, но он был, пожалуй, моложе всех, и его тело было намного изящнее остальных мужчин в этой разношерстной и вопящей от боли компании.

Последний дух оказался грозой, громом и молнией. Он тоже был огнем, но совсем иным. Это тоже была девушка, но ярко-рыжая и намного более мускулистая, чем Дух Звездного Света.

Все пятеро еще некоторое время катались по полу, вцепляясь в свои тела ногтями и раздирая кожу до крови. И только когда родственница Андрея Элайна окончательно умерла, Демоны стали понемногу успокаиваться.

Когда они появились, они были совершенно обнаженными, но когда все успокоились и Демоны просто распластались на полу, тяжело дыша и закрыв глаза, Эльтэрро с удивлением понял, что все они одеты в черное, как и положено Силам Зла.

Демоны выглядели не самым лучшим образом. Все они были бледны, изодраны в кровь и измождены. Эльтэрро с опаской приблизился к Духам, но на него никак не прореагировали. Тогда он поклонился и кашлянул.

– Дозволено ли мне будет… – начал он, но его довольно бесцеремонно перебили.

– Это тот смертный, вызвавший нас самым непотребным Волшебством, – сообщила всем рыжеволосая девушка. – Он заменил нас душой невинной девушки. Это преступление, караемое смертью. Мы никогда и никому не позволяли использовать эти части Истинного Волшебства. Что мы должны с ним сделать, Лишенные Имен? – задала она вопрос, и Эльтэрро против воли усмехнулся. Демоны еще не поняли, что они полностью в его власти. И он решил им напомнить об этом.

– Но, смею заметить… – начал он, ко его опять перебили.

– Этот смертный хочет сказать, что мы полностью в его власти, – хрипло проговорил Демон Воздуха. На его лбу выступили капли кровавого пота, и Эльтэрро с ужасом подумал, что в ненастоящих телах этого быть не может.

– Да, он смеет говорить, что мы ему что-то должны, – подхватил Дух Огня. – Разве мы просили, чтобы нас освобождали?

Демоны немного пришли в себя и уже не лежали на полу, а сидели, глядя на Эльтэрро снизу вверх, но ему казалось, что они смотрят на него свысока. Чародей сильно испугался, он перепугался до потери сознания, что и поспешил сделать, то есть самым натуральным образом грохнулся в обморок…

Эльтэрро очнулся в одной из комнат своего замка. Он довольно небрежно был брошен на лавку, и никто не заботился хотя бы о том, чтобы он весь на ней поместился. В комнате был кто-то еще. Их было пятеро, и они были невероятно опасны. Эльтэрро чувствовал это всей кожей, но ничего не мог поделать. Он понял, что просчитался, переоценил свои силы и недооценил Демонов. Теперь он умрет. Он уже это знал. Он почувствовал это в тех эманациях Зла, исходящих от Духов.

– Друзья, – проговорил один из Лишенных Имен. Судя по голосу, это был Дух Огня. – Этот Чародей сотворил столько зла, что я даже не знаю, как его судить.

– Не стоит, – послышался другой голос, удивительно мелодичный и красивый. Эльтэрро понял, что это Дух Звездного Света. – Я сама с ним разберусь. Вам не стоит об этом знать, – продолжала между тем черноволосая. – Я смогу его осудить за смерть той девушки. Но дело совсем не в этом. Кто надоумил его освободить нас?

Все молчали довольно долго, и Эльтэрро осмелился оглядеться. Четверо Демонов сидели вокруг стола, а черноволосая стояла спиной ко всем у высокого стрельчатого окна и смотрела на восход. С удивлением Эльтэрро отметил, что Демоны совсем не боятся солнечного света.

– Кто? – снова повторила Лишенная Имени. – Не означает ли это, что в Империи снова появилось Зло? Да и что такое Зло для нас?

– Ты опять впадаешь в философию, – Дух Огня покачал своей золотоволосой головой и оскалился. – Мы не решаем философские проблемы.

– Да, конечно. – Черноволосая помолчала. – Только, если нас выпустили, значит, что-то изменилось в балансе Сил, что-то случилось с Волшебством, с самой основой жизни. Нас слишком хорошо и крепко заточили, чтобы кто-то смог так легко вызвать нас к жизни. Это означает, что для нас есть работа. Но он все равно умрет. Он видел нас, когда мы корчились от боли, не сознавая, что муки подземного огня отпустили нас и теперь это лишь слабый отголосок их терзает наши вновь созданные тела.

И снова все умолкли.

– Тогда зачем мы здесь? – задала новый риторический вопрос Демоница. – Снова нарушился какой-то баланс, и мы должны его восстановить? – Она помолчала. – Уйдите все. Я сама все закончу.

Демоны встали и неспешно удалились из комнаты. Эльтэрро понял, что пошли последние минуты его жизни, но ничего не мог поделать. Ужас сковал его. Он не мог даже закричать, не говоря уж о том, чтобы бросить какое-то заклятье. Да и не подействовало бы оно. Эльтэрро знал это с абсолютной точностью.

Черноволосая Демоница повернулась к Чародею, и он не смог не поразиться ее красоте. Даже в эту минуту он заметил, сколь она прекрасна и совершенна. Черные, гладкие волосы, холодные презрительные глаза цвета потемневшего серебра, смуглая кожа, высокие скулы, точеный подбородок с ямочкой, тонкий трепетный нос с горбинкой… Она кого-то ему напоминал а, но вот ко го… Эльтэрро задумался и вдруг, пораженный суеверным ужасом, отпрянул к стене. Демоница была слишком похожа на Андрея Элайна и его родственницу. Слишком похожа, но была на порядок совершеннее любого смертного. А еще у нее не было того удивительного цвета глаз – золотисто-медового, отличавшего все семейство легендарного Элайна.

– Но… Но… – Эльтэрро почувствовал, как у него все внутри сводит судорога суеверного ужаса. – Но почему?!

– Да, я происхожу из ветви рода легендарного Элайна, – ухмыльнулась Демоница. – Кто теперь об этом помнит? – Она холодно-презрительно посмотрела на Чародея. Так смотрят на попавшую в крысоловку еще живую крысу, перед тем как скормить ее коту.

– Мы все достаточно известных родов. – Черноволосая качнула головой. – Перед тем же как я тебя убью, мне хочется, чтоб ты знал: твоя душа заменит девушку, принесенную тобой в жертву, чтобы вызвать нас. Ты не должен был этого делать, и теперь пришел твой черед принимать муки Темницы у Корней Мира,

– Но почему я не должен был вас освобождать? – Страх все еще сковывал Эльтэрро, но в уме уже начал вырисовываться план спасения. – Разве вы, воплощения Зла, порождения Тьмы, не хотели вернуться и отомстить за то, что вас лишили Имен, Айлегрэнд разрушили, а вас обрекли на бессрочную пытку огнем?!

– Нет, мы не хотели этого. – Демоница холодно улыбнулась, блеснув идеальной белизной зубов. – Мы никогда не были воплощениями Зла. Да, мы принесли много бед Империи, но это не значит, что мы воплощаем в себе все Зло Мира. Наоборот, мы смогли уяснить себе, что ничего абсолютного не бывает. Все существует только в нашей оценке и в оценке Волшебства. Я говорю об Истинном Волшебстве. В Мире не существует черного и белого, Добра и Зла, Тьмы и Света. Есть только Сумерки и наше сознание, считающее эти Сумерки более или менее светлыми. Мы были рождены Тьмой, за это и приняли муку, но это не делает нас воплощением Зла. Тьма – это лишь относительное понятие. Так назвали Силу, чье Волшебство не понимают. Те же, кто, как, например ты, считают, что познали ее, лишь извращают истинные знания. Так и порождается Зло. Мы же просто политическая оппозиция, которой не нравится нынешний Император, да и прошлые и будущие тоже. Так же нам не нравится Круг Волшебства, имеющий о Чародейском Искусстве лишь приблизительные понятия, и тот, кто стоит за Императором и Кругом… Мы всего лишь политическая оппозиция, – повторила она, – но на нас навесили все Зло, творимое в Империи. Именно поэтому мы не хотели возвращаться. Теперь же приготовься к смерти.

В руке Демоницы сверкнул кинжал, с тонким, словно лунный луч, лезвием. Одним изящным взмахом девушка вспорола Эльтэрро живот от паха до солнечного сплетения.

– Да, чуть не забыла, ты умрешь так же, как и та девушка…

И, бросив кинжал на пол, Демоница ушла, оставив хрипящего Чародея собирать по полу свои внутренности…* * *

Лишенные Имен остановили коней около развалин Айлегрэнда и спешились. Было больно видеть то, что сотворили с городом стройных башен и красивых домов, с Черным Городом Ужаса. Для Лишенных Имен эта крепость была то же самое, что для Серого Отряда его Литгрэнд. Только та крепость не была такой прекрасной и воздушной. Она была серой. А Айлегрэнд был черный, легкий, стройный…

Сейчас он был всего лишь развалинами.

– Трудно будет восстановить его в том виде, в каком он был раньше, – проговорила черноволосая девушка.

– А стоит ли? – скептически поинтересовался Дух Воздуха.

– Не знаю…

– Кстати, Гюрза, – обратилась рыжая к черноволосой, – а почему люди и Чародеи считают нас Демонами? Чего мы им сделали плохого?

– Белка, ты всегда отличалась невероятной сообразительностью… – Гюрза покосилась на рыжую и глаза ее слегка потеплели. – Мы – Абсолютное Зло. Гордись своей ролью и не хнычь!

Рыжая пожала плечами, и все замолчали, разглядывая развалины Черного Города.

Лишенные Имен не могли вспомнить, как их звали раньше, но вторые имена они себе создали – ведь надо как-то друг к другу обращаться!

Черноволосую красавицу прозвали Гюрзой из-за ее холодного и презрительного отношения ко всем, кроме своих коллег по несчастью. Никто не знал, какие она на самом деле испытывала чувства, а ее действия отличались стремительностью и смертоносностью, словно бросок змеи. Никто не знал, почему она убила Эльтэрро. То ли из-за того, что он видел, как она, корчась и вопя, каталась по полу совершенно обнаженная, то ли из-за того, что он покусился на ее родственницу, хоть и настолько дальнюю, что о родстве и говорить не приходится, а может, и потому, что прервал ее процесс самобичевания у Корней Земли… Кто ее знает? Да и знает ли кто, что она думает, чувствует… Звездный свет и холод – презрение и смерть.

Рыжую все называли Белкой. Она была красива, очень красива, но, на взгляд многих, излишне мускулиста и высока. У нее были несколько грубоватые, но очень правильные черты лица, смуглая, слегка красноватого оттенка кожа, медно-рыжие волосы, неяркие припухлые губы и миндалевидные глаза теплого синего цвета. Она была неукротима и весела, но не отличалась большим умом. Тем не менее ее способностей в Чародейском Искусстве хватило бы на три Круга Волшебства.

Золотоволосого звали Скорпионом из-за его рассудительной хитрости, опасности и ума. Скорпион был высок, очень хорошо сложен и весьма красив. Светлые кудрявые волосы ниспадали ему на плечи и, если бы не золотистая повязка на лбу, то лезли бы в глаза, имеющие непередаваемый цвет весенней травы.

Седого, но не менее красивого и совершенного лицом Лишенного Имени именовали Белым Тигром, а для краткости просто Тигром. Этот бессмертный был высок, гибок и весьма подвижен, а еще вдобавок и дьявольски силен. Во всех его движениях чувствовалась пластика бойца, причем бойца очень профессионального, пожалуй, даже лучшего. Тонкие и аристократичные черты лица, очень смуглая кожа, усы, небольшая бородка, теплые карие глаза. Мало кто верил с первого взгляда, что этот человек был жесток почти, как Гюрза.

Самый молодой, но оттого не менее способный и сильный, Лишенный Имени звался Ястребом. Он был непоседлив, но настырен, невнимателен, но умен, хороший тактик, но совершенно никудышный стратег… И внешность у него была под стать характеру: узкоскулое лицо, светлая кожа, вечно встрепанные короткие каштановые волосы, постоянная легкая небритость, тонкий орлиный нос, вечно полуприкрытые веками ярко-голубые глаза… И вот все они стояли у развалин города, некогда бывшего оплотом их войск, да и сейчас все еще являющегося центром Пограничья.

– Эй, здесь кто-то есть! – воскликнул Ястреб, указывая на одну из груд камней.

Гюрза стремительно обернулась и выхватила меч, но ее опередил Тигр. Он подошел к камням и заглянул в некое подобие норы.

– Это Слепой Эл. – Тигр повернулся к остальным и тепло улыбнулся. – Помогите ему выбраться…

Лишенные Имен немедленно подбежали и помогли выбраться на свет седому старику, пустые глазницы коего были прикрыты морщинистыми веками.

Слепой Эл был одним из древних Чародеев. Он жил в Айлегрэнде со дня его сотворения, хотя тогда он был зрячим юнцом. Он был Колдуном, но воевал наравне с другими. Потом он попал в плен и был ослеплен в Альтхгрэнде. У Слепого Эла были свои счеты к Империи, и он всегда оставался верен Лишенным Имен.

За неимением лучшего, Слепой Эл совершенствовал свое Чародейское Искусство, а также искал мудрость во всем. Со временем он стал не менее сильным Волшебником, чем сами Лишенные Имен, но, как и любые Чародеи подобного класса, старался не пускать Колдовство в ход без лишней нужды.

– Эл, здравствуй, – проговорила Гюрза и порывисто обняла старика. Когда-то он был ей двоюродным братом. Теперь же… У Лишенных Имен нет родственников и друзей. Они только сами по себе и для себя. Но со старыми привычками так тяжело бороться.

– Вы вернулись! – Слепой Эл растянул губы в улыбке. – Вы вернулись! Теперь все будет так, как должно быть! Империя падет!

– Угу, ты только не волнуйся, – Гюрза отодвинулась от Эла и посмотрела ему в лицо. – Переночевать у тебя можно? Мы с утра хотим заняться восстановлением города.

– Конечно, конечно. – Слепой Эл развернулся и куда-то пошел, ощупывая дорогу палкой, хотя все Лишенные Имен точно знали, что старик видит волшебным зрением ничуть не хуже их самих…

Айлегрэнд разрушили со знанием дела. Не осталась ни одного целого блока или камня. Лишенные Имен тут же поняли, что работенка предстоит им та еще.

Все пятеро встали в круг на вершине холма чуть в стороне от Города и взялись за руки. Белка начала читать заклинание и постепенно, по часовой стрелке, его подхватили остальные Чародеи.

Они закрыли глаза, и постепенно слова заклинания превратились в неразборчивый набор звуков, появилось некое подобие ритма. И вдруг – словно вспышка – возникла Песня. В ней не было ни слов, ни музыки. Это была песнь камней или деревьев, моря или неба, звезд или луны. Чарующие звуки сплетались и, казалось, уже жили сами по себе, без помощи Волшебников, без их подсказок и направлений.

Песня захватывала все большее пространство, и вот уже все руины поддались ее очарованию и зашевелились. Камень потек черными ручейками и стал собираться в центральной низине, заполняя ее, словно вода ложе озера.

А Песня все не заканчивалась. Никто из Лишенных Имен не шевелился, и казалось, что эту Песню рождают их сердца, их души.

Черное, гладкое, как зеркало, озеро жидкого камня замерло, будто чего-то ожидая. Лишенные Имен даже не взглянули туда, но Песня неуловимо изменилась. Новые тона и звуки вплелись в нее, словно Чародеи пробовали свои силы.

Озеро вскипело и заходило волнами. То тут, то там показывался неясный пока контур или намек то ли на башню или флюгер, то ли дом или резной палисад. Образы появлялись и мгновенно исчезали, словно их и не было. Никто бы не смог их уловить, а уж тем более единственный зритель – Слепой Эл.

Так продолжалось довольно долго. И лишь когда солнце окрасило холм, где стояли Лишенные Имен, в кровавый цвет, из черного каменного озера потянулись вверх вполне четко очерченные башни. Следом за ними вынырнули стены и ворота, обращенные на юг. Город восставал из небытия. Он был еще пуст и не до конца воссоздан, но все-таки жив.

Когда луна высеребрила высокие шпили стройных башен Черного Города Ужаса, Лишенные Имен открыли глаза и, отпустив руки, повалились на траву кто где стоял. Они смертельно устали, но были довольны своей работой. Айлегрэнд вновь высился в самом центре проклятого всеми Пограничья, и теперь еще было под вопросом – разрушат его снова или нет.

Отдохнув, Лишенные Имен вступили в город. Освещенные лунным светом, пустынные улицы были прямы и не стиснуты домами, как это было во многих городах Империи. Дома же были высоки и красивы, словно каждый из них был создан резцом высококлассного скульптора, башни стройны и легки. Казалось, что весь город устремлен в небо и рвется к нему. Айлегрэнд был прекрасен, как может быть прекрасен совершенный город, созданный Волшебством.

Лишенные Имен проследовали к центральному Дворцу и вошли в него. На Волшебство сил у них уже не оставалось, и все за них делал Слепой Эл. Он зажег факелы на всем пути следования Чародеев, а когда они вошли в столовую, то там их ждал аппетитно пахнущий ужин. Это все не было иллюзией, непременно бы примененной современными Чародеями. Это было настоящим творением Истинного Волшебства, и Лишенные Имен только порадовались тому, что с ними находится достаточно сильный для того, чтобы сотворить ужин, Чародей.

Все шестеро расселись за круглым столом и в молчании набросились на еду. Некоторое время слышалось только чавканье Ястреба и сопение Слепого Эла. Потом, когда все насытились и не набивали в рот сразу по полкуропатки, потекла неспешная беседа.

– Ребята, город мы восстановили, – заговорила Гюрза, – а дальше-то что? Нас всего шестеро и какого бы мы не были о себе мнения, нас раздавят. Император не дурак. Я думаю, что сюда уже мчится Серый Отряд…

– Нет, этих мы еще не скоро увидим. – Белка облизнула пальцы, испачканные жиром. – Синнэ, благополучно смывшийся в Драконьи Пределы, позаботился о том, чтобы они надолго пропали в Пепельных Равнинах.

– Нет, нет, они не там! – Гюрза уверенно замотала головой. – Вы же знаете – в Сером Отряде состоят Лишенные Памяти, а с ними мы не сражаемся. И вот их-то я и чувствую поблизости!

– Значит, они вернулись из Безжизненных Земель и теперь пробираются к Литгрэнду. – Слепой Эл всегда был невероятно рассудительным.

– Наверняка, – Гюрза помолчала. – Надо что-то делать с Серым Отрядом. Я не хочу убивать друзей. Хоть и бывших.

– Будем тянуть до последнего. – Тигр тоже пригорюнился. – До самого последнего. Лишь когда у нас не останется другого выбора, мы выйдем с ними на открытый и честный бой…

– Тоже мне честный бой! – фыркнул Ястреб.

– Действительно! – согласился с ним молчавший до сих пор Скорпион. – Как, интересно, мы сможем убить ту же Нимфу? У меня, например, на нее рука не поднимется!..

– А у меня на Андрея… – тихо проговорила Гюрза и прикрыла глаза.

Лишенные Имен надолго замолчали. Тогда Слепой Эл решил высказаться:

– Нам нужен шпион в Литгрэнде. Он должен следить за передвижениями Серого Отряда и своевременно сообщать о них в Айлегрэнд…

– Идея хороша, но кто будет этим шпионом? – Гюрза хмыкнула, наливая себе вина. – У нас сейчас никого, кроме Эла, и нет… – Она посмотрела на Лишенных Имен, не сводящих с нее полных надежды глаз. – А что это вы на меня так уставились? Я в Литгрэнд не поеду! Меня там каждая собака знает! Не поеду я!..

Андрей спешился и огляделся. Из Безжизненных Земель Серый Отрад выбрался пять дней назад и теперь осторожно шел по зеленым лесам Пограничья, бывшим намного опаснее Пепельных Равнин.

Андрей в сотый раз поклялся себе, что отомстит зловредному старику, но пока надо было сосредоточиться на решении оперативных задач. Одна из них находилась впереди.

Крепость поселенцев догорала. Частокол был сожжен дотла, немногие каменные дома с обвалившимися крышами напоминали прогнившие зубы, а от деревянных остались лишь печные трубы. Словно огненный смерч прошел по крепости и уничтожил все, что может гореть. Андрей не мог поверить, что такое возможно в Империи, но факт оставался фактом – кто-то уничтожил крепость поселенцев, жизнь которых и так медом не казалась.

Пограничье осваивали медленно и неохотно. Его боялись до умопомрачения, но еще находились смельчаки или те, кому было что скрывать от правительства, либо нечего терять, и они уходили в зеленую чащобу, строили там свои крепости, пытались выжить. Кем бы они ни были, но они были смелые и сильные люди. Андрей не хотел бы столкнуться с ними в открытом бою. А еще он не хотел бы столкнуться с теми, кто безжалостно вырезал все население крепости. В живых не осталось никого – ни женщин, ни детей.

Хотя это было не совсем так. Одна девушка еще была жива и даже находилась в сознании. Она сильно обгорела и под правой ключицей виднелась резаная рана, но каким-то чудом она еще не умерла. Андрей наклонился над ней, собирая все свои чародейские способности, чтобы попытаться спасти девушку, но вдруг она заговорила. Сотник замер.

– Они пришли с востока, – голос девушки был тих, но не дрожал. – Пятеро людей в черном. Они приказали старейшинам либо принять их власть, либо убираться с их земель, но главы крепости не согласились. Тогда люди в черном объявили, что они есть древние властители Пограничья, а мы всего лишь захватчики, гнусные захватчики. И после этого старейшины не согласились решить дело добром. Мы думали, что выстоим против любого количества людей, а против пятерых, пусть даже и Волшебников, – тем более, но тут случилось что-то невероятное, – девушка задохнулась и некоторое время молчала, а потом заговорила вновь: – Мы осыпали тех пятерых бранью из-за стен и думали, что мы сильны, но тут… Я стояла у ворот и все видела своими глазами. Откуда-то возникла странная, очень ритмичная и красивая музыка, похожая на звуки, издаваемые вошедшим в раж восточным оркестром. Едва только она зазвучала, двое из людей в черном соскочили с лошадей и закружились в каком-то безумном танце. Это была рыжая мускулистая девица и золотоволосый парень. Они что-то выкрикнули и обернулись пляшущим пламенем. Ничто не выдерживало соприкосновения с ним. Они в одно мгновение прожгли ворота, и трое оставшихся ринулись в пролом. Огонь танцевал, танцевали клинки, звенела сталь и надрывалась музыка. Большего ужаса я никогда не испытывала… – она снова замолчала.

– Опиши оставшихся трех, – попросила стоявшая рядом Нимфа.

– Высокий и очень красивый шатен, давно небритый и очень злой. Седой парень, убивающий столь равнодушно, что, казалось, он даже не замечал работы своего клинка. И девушка. Стройная, гибкая, словно тростинка, с гладкими волосами, подобными черному водопаду. Она нас презирала и ей было скучно… – Девушка помолчала. – Они убивали всех, кто попадался под руку. Для них не было разницы – женщины, старики, дети, парни… Они словно вычищали свой дом от тараканов. На насекомых никто не обращает внимания и уж тем более не жалеет. А огонь танцевал. Когда все утихомирилось, я попыталась бежать, но меня нагнала черноволосая и ткнула мечом. Потом она сказала, что я буду жива до тех пор, пока кто-нибудь не придет к крепости и я не расскажу ему, что случилось. А еще она сказала, что так, как с нашим поселением, будет со всеми, кто не покорится воле Лишенных Имен…