Текст книги "Муртаза Мутаххари и Исламская революция в Иране"

1.3. М. Мутаххари и Хосейнийе-йе эршад в 1965-1971 гг.

После убийства Х.А. Мансура и сворачивания деятельности «коалиционных исламских групп» М. Мутаххари отошел от непосредственного участия в деятельности политических организаций. В обществе наблюдалось снижение общественно-политической активности, и с массовыми политическими движениями было покончено на целое десятилетие – вплоть до конца 1970-х гг. События 1963-1965 гг. показали ряд принципиальных недостатков и слабостей движения, возглавленного аятоллой Хомейни и лидерами возрожденного Национального фронта, которые привели к его поражению. Одной из главных причин поражения была идеологическая неоформленность исламского движения, его неспособность привлечь широкие слои народа и интеллигенцию.

С 1965 г. начинается период наиболее активной работы М. Мутаххари по написанию и изданию своих трудов, выступлений в университетских центрах, в «Обществе исламизации содержания исламского движения врачей» (бывшая «Исламская ассоциация врачей»), чтения проповедей с минбаров мечети «Хедаят» и соборной мечети Нармака (один из пригородов Тегерана).

В середине 1960-х гг. М. Мутаххари стал выступать в роли яркого публициста и инициировал ряд важных общественных дискуссий, возникших на стыке некоторых западных идей и ценностей, связанных с шахской политикой форсированной модернизации и вестернизации, и идеалов традиционного мусульманского общества, главным носителем которых было духовенство. Эта полемическая борьба была продолжением развернувшейся в обществе борьбы за умы стремительно растущего среднего класса, приобщенного через высшее образование к идеям и ценностям западного мира и колеблющегося между западным и традиционным мусульманским мировоззрением.

Если ранее европейское культурное влияние охватывало незначительный сегмент иранского общества и ориентация на мнение духовенства заставляла шаха придерживаться относительно консервативной политики, то после подавления оппозиционных выступлений духовенства и высылки аятоллы Хомейни шах с особым рвением начал наступление на позиции религии и стал способствовать максимальному усвоению иранцами элементов западного образа жизни. Рост среднего класса, спровоцированный ускорением темпов экономического развития и расширением системы высшего образования, способствовал успеху его политики. Средний класс стал главным объектом пропаганды и потребителем западной культуры.

Шах Мохаммад Реза, как и его отец, выступал с политикой «эмансипации» и «раскрепощения» женщин, хотя в отличие от него не ввел запрет на ношение хиджаба. Эта эмансипация в большей степени носила культурный характер и была связана с усвоением внешних элементов западного образа жизни и западной модели поведения женщины, основанной на открытой демонстрации сексуальности и свободном общении полов. Для внедрения ценностей западного потребительского общества в сознание иранцев применялись различные средства – ввоз зарубежных кинофильмов, журналов и другой продукции массовой культуры.

М. Мутаххари незамедлительно откликнулся на эти изменения в общественной жизни. В 1964-1965 гг. он опубликовал в журнале «Мактаб-е эслам» серию статей под общим названием «Половая этика в исламе и западном мире» (Ахлаг-е дженси дар эслам ва джахан-е гарб), которые в 1969 г. были изданы в виде отдельной книги. Основное содержание этих статей составляла критика воззрений двух европейских авторов – Б. Рассела и В. Дюранта – по поводу новой либеральной половой этики, свободной от ограничений религиозной морали.

В 1966 г. в журнале «Зан-е руз» («Современная женщина») вышла серия статей Э. Махдави Зенджани, посвященных теме униженного положения женщины в исламе. М. Мутаххари воспринял эти публикации как дерзкий вызов религии и написал в ответ несколько статей о правах женщины в исламе («Зан дар хогуг-е эслами, 1966-1967), которые были опубликованы в том же журнале и произвели такой значительный эффект, что журнал был вынужден увеличить тираж, чтобы удовлетворить спрос читателей. Несмотря на то, что журнал «Зан-е руз» носил откровенно светский характер и был проводником шахской политики, М. Мутаххари настоял, чтобы статьи были опубликованы именно в нем, причем печатались сразу же после статей Махда-ви. Таким образом, состоялся как бы заочный научный диспут, вызвавший самое пристальное внимание читательской аудитории. Первая статья М. Мутаххари вышла в октябре 1966 г. Однако спустя шесть недель Махдави скончался от сердечного приступа, так и не доведя свой план до конца. Далее статьи М. Мутаххари публиковались отдельно (всего было напечатано тридцать три статьи)[149]149
  Мутаххари М. Незам-е хогуг-е зан дар эслам. Тегеран: Энтешарат-е Садра, 1389. С. 26.


[Закрыть]. В 1974 г. эти статьи были изданы в виде книги «Правовой статус женщины в исламе» («Незам-е хогуг-е зан дар эслам»).

Дискуссия о половой этике и правах женщины привлекла к себе внимание общества. По выражению исследователя Вильяма Р. Дэрроу, М. Мутаххари представил «единство традиционного богословского дискурса с радикальным анализом иранского общества и западной цивилизации»[150]150
  Darrow W.R. Woman’s Place and the Place of Women in the Iranian Revolution / Women, religion, and social change. Albany: SUNY Press, 1985. P.312.


[Закрыть]. Он выступил с критикой западной концепции равенства полов, противопоставив им идею «равных, но не идентичных прав», которую он оправдывал биологической разницей между мужским и женским полами. М. Мутаххари все же обосновывал участие женщин в общественной жизни (за исключением некоторых сфер). При этом он подчеркивал, что основная функция женщины – материнство и воспитание детей, что не мешает ей принимать участие в социальной жизни при условии выполнения всех исламских обязанностей в качестве жены и матери, а также соблюдения исламского кодекса одежды и поведения. Такая позиция М. Мутаххари в условиях 1960-1970-х гг. способствовала вовлечению женщин в исламское движение.

Имам Хомейни писал в одном из своих писем М. Мутаххари: «Усердствуйте, ведь сегодня вы имеете дело с массой молодежи, нуждающейся в наставлении, вызволите их из этого водоворота и объясните им духовные ценности с помощью своего красноречия. Возможно, именно с вашей помощью они познакомятся с исламом и законами Аллаха, обратят внимание на истину, а это для вас лучше, чем просто иметь комфортную жизнь…»[151]151
  Намеха ва нагофтеха. N. 11-12.


[Закрыть].

В 1965 г. на одном из траурных вечеров первых десяти дней месяца мухаррам, организованных заводчиком М. Хомаюном, на которых выступали с лекциями видные представители духовенства и светской интеллигенции, было принято решение создать в Тегеране современный культурный центр, ориентированный на запросы и потребности молодого поколения[152]152
  Davari Т.М. The political thought of Ayatullah Murtaza Mutah-hari. P. 42.


[Закрыть].

В 1967 г. был сделан решительный шаг в сторону дальнейшего усиления просветительской и пропагандистской работы среди интеллигенции и студенчества. М. Мутаххари вместе с Мохаммадом Хомаюном, ходжат оль-эсламом Сейедом Али Шахчераги, юристом Насером Миначи и медиком Абдольхосейном Алиабади учредили Научно-образовательный институт Хосейнийе-йе эршад (Моассесе-йе тахкикати ва та’лимати-йе Хосейнийе-йе эршад)[153]153
  Мутаххари вошел в состав правления (хейат-е модире) Хосейнийе-йе эршад, заняв в нем должность заместителя руководителя. Руководителем стал М. Хомаюн, казночеем – Н. Миначи, С.А. Шахчераги и М.Т. Джафари стали избираемыми членами. См.: Rahnema A. An Islamic Utopian: A Political Biography of Ali Sha-ri’ati. London: I.B. Tauris, 1998. P. 228.


[Закрыть]. Хосейнийе-йе эршад фактически стала продолжением деятельности начатых Мутаххари и Талегани еще в 1960 г. ежемесячных собраний[154]154
  Rahnema A. An Islamic Utopian: A Political Biography of Ali Shari’ati. P. 226.


[Закрыть]. Главной задачей этого заведения должна была быть культурно– и религиозно-просветительская работа, а именно пропаганда «правильного ислама» (эслам-е растин)[155]155
  Сейри дар зендегани-йе Остад-е Мутаххари. С. 74-75.


[Закрыть], ознакомление широкого круга людей, в первую очередь молодежи, с исламскими науками. Создавая данное учреждение, М. Мутаххари стремился организовать работу Хосейнийе-йе эршад «на самом высоком уровне, соответствующем запросам современного общества, так чтобы она могла соперничать с университетом».

В уставе Хосейнийе-йе эршад был прописан перечень основных направлений ее работы:

«1) Приглашение лекторов из числа ученых и квалифицированных специалистов по исламу для чтения лекций в соответствии с уровнем мышления образованного класса. Еженедельные лекции, а также по праздникам и памятным дням.

2) Приглашение выдающихся и квалифицированных ученых страны для чтения лекций по научной тематике, философии, истории, литературе… Ученые, приглашаемые для чтения лекций, не должны иметь плохую репутацию с исламской точки зрения.

3) Издание и публикация лекций и проповедей.

4) Создание секции ответов на вопросы. Вопросы должны фиксироваться и сдаваться в архив.

5) Создание секции исламских исследований: а) исследование исламских вопросов, особенно тех, которые возникли в современную эпоху (философские, научные, общественные, экономические, исторические проблемы, изучение других религий и антиисламских течений);

б) изучение процессов, происходящих в современном обществе.

6) Создание учебных курсов по различным исламским дисциплинам.

7) Активное участие в исламской общественной деятельности (отправка образцовых групп паломников в Мекку и святые места).

8) Создание детских садов, школ и училищ.

9) Создание благотворительных учреждений и больниц.

10) Экономическая деятельность с целью получения дополнительных средств финансирования организации»[156]156
  Сейри дар зендегани-йе Остад-е Мутаххари. С. 245-248.


[Закрыть].

Хосейнийе-йе эршад осуществляла деятельность в 1967-1971 гг., и за это время сложился основной состав ее лекторов, в который помимо М. Мутаххари входили Мохаммад Таги Шариати и его сын Али Шариати, Фахроддин Хеджази, Фальсафи, Али Гафури, Мостафа Катираи, Фазлолла Махалати, Садр Болаги.

Особую популярность приобрели лекции молодого преподавателя Али Шариати (1933-1977), специализировавшегося на социологии религии. А. Шариати был сыном знаменитого мешхедского проповедника и религиозного деятеля Мохаммада Таги Шариати, с которым у М. Мутаххари сложились очень хорошие и доверительные отношения еще в 1940-е гг. А. Шариати был участником Движения национального сопротивления в начале 1950-х гг. и поддерживал М. Мосаддыка, в связи с чем неоднократно подвергался арестам. В 1955 г. он окончил Мешхедский университет, а два года спустя отправился на учебу в Университет Сорбонны (Франция), где защитил диссертацию по социологии.

В первой половине 1960-х гг. А. Шариати занимался изучением социологии и истории религии, находясь в тесном общении со многими выдающимися деятелями науки и культуры (социолог-позитивист Ж. Гурвич, исламоведы Л. Масиньон и Ж. Берк, философ Ж.П. Сартр и др.). Во Франции А. Шариати сблизился с алжирским национально-освободительным движениям, вошел в круги левых деятелей, стал интересоваться идеями французского левого автора африканского происхождения Ф. Фанона. Находясь за рубежом, А. Шариати стал одним из активистов Движения за свободу Ирана. Набрав колоссальный интеллектуальный багаж и опыт знакомства с западной философской и социологической мыслью, в 1964 г. Шариати вернулся в Иран и стал преподавать в Мешхедском университете, параллельно выступая с яркими лекциями в созданной его отцом религиозно-просветительской организации Канун-е нашр-е хагайег (Центр распространения истинных знаний), которая во многом и послужила протипом Хосейнийе-йе эршад. Вскоре на него обратил внимание часто посещавший Мешхед Мутаххари, который пригласил Шариати к сотрудничеству, предложив написать несколько глав для задуманной им книги «Мухаммад -Печать Пророков» (Мохаммад Хатам аль-анбийа)[157]157
  Сейри дар зендегани-йе Остад-е Мутаххари. С. 208.


[Закрыть].

А. Шариати, не имевший классического исламского богословского образования, выступал с рядом концепций и теоретических построений, основанных на модернистском истолковании многих аспектов исламского вероучения, в которых нашло отражение все разнообразие его интеллектуальных интересов. Лекции А. Шариати, прочитанные в Хосейнийе-йе эршад на рубеже 1960-1970-х гг., получили беспрецедентную популярность среди иранской молодежи, что сделало его своеобразной «иконой» самых разных иранских молодежных организаций исламской направленности. А. Шариати удачно апеллировал к идеям марксизма, экзистенциализма и некоторым другим западным течениям, интерпретируя их с точки зрения исламской религии, и сформулировал идеологию «революционного ислама» (эслам-е энгелаби), наполненную пафосом социального освобождения. А. Шариати стал определять основную направленность интеллектуального дискурса иранской антишахской оппозиции в 1970-е гг.

Хосейнийе-йе эршад стала стартовой площадкой для пропаганды идей А. Шариати, который впоследствии перебрался из Мешхеда в Тегеран, чтобы отдавать все свое время работе в лектории Хосейнийе-йе эршад. М. Мутаххари, который сам и пригласил А. Шариати читать лекции в созданном им учреждении, поначалу положительно относился к деятельности А. Шариати, считая его представителем «нового класса религиозной интеллигенции», на который он возлагал большие надежды. По свидетельствам многих соратников М. Мутаххари, А. Шариати пользовался большей популярностью среди студенчества и интеллигенции, чем сам Мутаххари[158]158
  Джафариян Р. Неза’-э соннат ва таджаддод. Тегеран: 1371. С. 33-34.


[Закрыть].

Однако по мере того как А. Шариати набирал популярность среди слушателей, он стремился ко все большей самостоятельности в истолковании различных вопросов исламского вероучения, и его концепции откровенно отдавали эклектизмом, что вызывало недовольство со стороны некоторых деятелей духовенства, желавших лишний раз выставить в неприглядном свете всю затею с Хосейнийе-йе эршад[159]159
  Намеха ва нагофтеха. С. 45-47.


[Закрыть], с чем М. Мутаххари никак не мог смириться. С.М. Бехешти оставил следующее высказывание об истоках разногласий между двумя выдающимися деятелями исламского движения 1960-1970-х гг. в Иране: «Доктор Шариати двигался с Мутаххари в противоположном направлении. Мутаххари начал с подробного изучения исламских наук, а лишь затем обратился к другим сферам знания. Шариати, конечно же, в начале ознакомился с исламскими науками, но не на том уровне, как их изучают в семинарии. Можно сказать, что он больше был знаком с достижениями различных идейных направлений, и от этой точки начал двигаться в сторону изучения ислама»[160]160
  Джафариян Р. Неза’-э соннат ва таджаддод. С. 24-25.


[Закрыть].

Разногласия между М. Мутаххари и А. Шариати по идейным вопросам усугубились конфликтом первого с одним из соучредителей Хосейнийе-йе эршад – Насером Миначи, в результате которого М. Мутаххари впоследствии был вынужден покинуть Хосейнийе-йе эршад.

Насер Миначи Могаддам, соратник М. Базаргана, бывший членом Национального фронта и Движения за свободу, с самого начала взял на себя ряд организаторских функций, в том числе решение вопросов, связанных с организацией лекций и привлечением проповедников к работе в лектории Хосейнийе-йе эршад. Суть конфликта с М. Мутаххари состояла в разном понимании стратегии развития этого культурно-просветительского учреждения. Если М. Мутаххари задумывал Хосейнийе-йе эршад как центр пропаганды «правильного ислама» совместными усилиями духовенства и светской интеллигенции при безусловном верховенстве духовенства, то Н. Миначи видел в Хосейнийе-йе эршад средство для реализации собственных амбиций. Он стремился любыми способами расширить популярность Хосейнийе-йе эршад, зачастую действуя путем создания шумихи вокруг этого учреждения и не гнушаясь скандалами[161]161
  Сейри дар зендегани-йе Остад-е Мутаххари. С. 73.


[Закрыть].

Н. Миначи не считался с мнением моджтахидов и улемов, которые с особой тщательностью следили за соответствием содержания лекций шиитской доктрине, и отдавал предпочтение ярким, но эклектичным и сумбурным лекциям А. Шариати. Путем разного рода проволочек он препятствовал утверждению состава Совета духовенства, призванного исполнять надзирательные функции за деятельностью Хосейнийе-йе эршад.

Н. Миначи сосредоточил в своих руках многие административные рычаги, искусственно ограничивая возможности других соучредителей, прежде всего М. Мутаххари, влиять на внутреннюю политику в Хосейнийе-йе эршад, и действовал с помощью интриг, настраивая одних сотрудников против других. Он также пользовался безусловным влиянием на главного спонсора Хосейнийе-йе эршад – М. Хомаюна[162]162
  Rahnema A. An Islamic Utopian: A Political Biography of АН Shari’ati. London: I.В. Tauris, 1998. P. 227.


[Закрыть]. В итоге ему удалось вбить клин между М. Мутаххари и А. Шариати, олицетворявшим целое поколение молодых и светских по своему мировоззрению исламских активистов и интеллектуалов, чьи неуемная энергия и жажда интеллектуального дерзания наталкивались в лице духовенства на серьезный барьер.

Несмотря на то, что отношения М. Мутаххари с А. Шариати далеко не были враждебными, благодаря стараниям Н. Миначи в общественном сознании сложилось мнение, будто конфликт с М. Мутаххари был связан исключительно с его неприятием взглядов А. Шариати, что со временем еще более углубило наметившийся разрыв между так называемыми светскими исламистами, которые тяготели к идеям А. Шариати, и шиитским духовенством.

Письма М. Мутаххари свидетельствуют о том, что работа в Хосейнийе-йе эршад, на которую он возлагал столь большие надежды, принесла ему немало разочарований и огорчений. Он особенно переживал из-за ненадлежащего использования средств, поступавших от выплат религиозного налога (хумс), разрешение на использование которых для финансирования Хосейнийе-йе эршад он получил лично от самого Имама Хомейни[163]163
  Намеха ва нагофтеха. С. 13-14.


[Закрыть]. К тому же Мутаххари с самого начала взял на себя роль руководства научно-исследовательскими делами, не принимая особого участия в рутинной административной работе и решении финансовых вопросов, что серьезно сужало сферу его влияния.

В итоге М. Мутаххари написал заявление о своем уходе из Хосейнийе-йе эршад: «Для меня не осталось сомнений в том, что самоуправство и личные решения господина Насера Миначи приведут это учреждение к окончательному краху, и надежды, которые возникли у молодого поколения в связи с учреждением Хосейнийе-йе эршад, превратятся в разочарование и пессимизм в отношении всякого религиозного учреждения… Я надеюсь, что добрые намерения основателя и учредителя Хосейнийе-йе эршад и ее добродетельных сотрудников возобладают над сатанинскими мыслями и Аллах своей милостью оградит это учреждение от коварных уловок шайтана»[164]164
  Сейри дар зендегани-йе Остад-е Мутаххари. С. 74-75.


[Закрыть].

В этом заявлении он назвал свой уход «стопроцентно окончательным» и просил больше никогда не обращаться к нему с просьбой о сотрудничестве; тем не менее М. Мутаххари не прекратил своего сотрудничества с Хосейнийе-йе эршад, отказавшись лишь от руководящей должности, однако фактически продолжал там работать до 1971 г.

Чуть позже в письме председателю правления М. Хомаюну от 17 января 1969 г. М. Мутаххари, извиняясь за резкий тон заявления об увольнении, писал, что намеренно желал расстроить всех, чтобы «перекрыть себе всякий путь к возвращению и сжечь за собой все мосты». Далее он пояснил: «Таким образом я надеюсь избавить себя от сотрудничества с тем, кто постоянно обижает меня»[165]165
  Там же. С. 74-75.


[Закрыть].

Этот жест был несколько нехарактерен для М. Мутаххари, отличавшегося сдержанностью в отношениях с самыми разными людьми, что говорит о серьезности разногласий между М. Мутаххари и Н. Миначи. Конфликт с Н. Миначи имел далеко идущие последствия. В 1979 г. М. Мутаххари даже выступил против включения Н. Миначи в состав Революционного совета[166]166
  Там же. С. 78-79.


[Закрыть]. Есть свидетельства о том, что САВАК, располагавшая своими осведомителями в Хосейнийе-йе эршад, способствовала развитию конфликта между М. Мутаххари и Н. Миначи, а также стремилась придать ему идейный характер[167]167
  Остад-е Шахид (Муртаза Мутаххари) бе ревайат-е аснад. С. 134, 206.


[Закрыть]. Нельзя исключать и того, что сам Н. Миначи, отвечавший в Хосейнийе-йе эршад за взаимодействие с государственными структурами, вполне мог быть одним из информаторов САВАК.

Суть конфликта состояла в наличии все более отчетливо проявлявших себя противоречий между духовенством и новым слоем светской исламской интеллигенции, который постепенно начинал конкурировать с духовенством за право интерпретации религиозных идей и влияние на умонастроения широких масс верующих. М. Мутаххари попытался разрешить конфликт, обратив внимание на несправедливое устройство Хосейнийе-йе эршад, которое было изначально заложено в его уставе и привело к оттеснению представителей духовенства от руководства и контроля над деятельностью Хосейнийе-йе эршад.

После своего несостоявшегося «ухода» в январе 1969 г., М. Мутаххари выдвинул руководству Хосейнийе-йе эршад, ряд требований, которые должны были, по его мнению, исправить сложившуюся в этой организации ситуацию.

М. Мутаххари заявил о полной потере доверия к Н. Миначи, о наличии множества нарушений устава с его стороны, назвав его сторонников «бандой» и призвав членов правления не строить в отношении него иллюзий. Не претендуя ни на должности, ни на контроль над финансами, М. Мутаххари выдвинул условие, чтобы они оба вместе с Н. Миначи вышли из состава правления, чтобы на период последующих четырех лет была создана благоприятная атмосфера для совместной работы. Далее предполагалось принять следующие меры: 1) создание условий работы лично для М. Мутаххари; 2) М. Хомаюн должен исправить устав (который ранее был принят Н. Миначи в обход мнения всех остальных членов); 3) остальные члены совета должны организовать работу Хосейнийе-йе эршад на основе этого устава[168]168
  Сейри дар зендегани-йе Остад-е Мутаххари. С. 254-256.


[Закрыть].

М. Мутаххари заявил, что готов остаться, если будут выполнены его главные условия: состав каждой секции должен определяться ее заведующим, а не консультативным советом Хосейнийе-йе эршад. М. Мутаххари просил о передаче ему всех полномочий по просветительской и исследовательской работе на срок четыре года, для чего «потребуется помощь и сотрудничество со многими исследователями, университетской профессурой и студенчеством», отбирать которых он будет сам и затем представлять их попечительскому совету. «Я заявляю, что за два года смогу представить такие значимые научные результаты в виде изданий и конференций, которые повергнут в удивление как университет, так и богословскую семинарию, в конце каждого года я буду представлять отчет о своей работе, и если через два года попечительский совет будет мной доволен, то продлит мои полномочия, а если не будет доволен, то не продлит…»[169]169
  Там же. С. 257.


[Закрыть].

Рассмотрение внесенных М. Мутаххари предложений затянулось почти на год, и он согласился остаться только благодаря уговорам М. Хомаюна, не желавшего потерять М. Мутаххари, авторитет которого обеспечивал его организации доверие и поддержку со стороны шиитских моджтахидов и духовенства Кума.

В марте 1971 г. М. Мутаххари представил обновленный список предложений, отправив его на имя своего друга М.Т. Шариати. Он подчеркнул, что в случае неисполнения данных предложений «крах этой организации представляется несомненным». Суть этих требований фактически состояла в расширении участия духовенства в руководстве Хосейнийе-йе эршад и перераспредлении полномочий между светскими деятелями и духовенством, с целью чего предлагалось «скорейшим образом избрать совет духовенства из пяти человек для контроля над выступлениями, публикациями и книгами».

28 сентября 1971 г. на совещании в Хосейнийе-йе эршад М. Мутаххари рассказал о новом плане работы, необходимости утверждения и обязательного закрепления в уставе новой инстанции – совета духовенства. М. Мутаххари готов был принимать участие в заседаниях консультативного совета и заведовать издательством, а также войти в состав совета духовенства при условии, что остальные четыре человека будут выбраны из числа двенадцати кандидатур, представленных самим М. Мутаххари[170]170
  В этот список вошли фамилии его бывших студентов и младших товарищей М. Бехешти, М.Х. Бахонара и А. Рафсанджани.


[Закрыть]. Представители духовенства должны были быть выбраны из числа моджтахидов, иметь доброе имя с точки зрения нравственности и в то же время быть хорошо знакомы с потребностями и тенденциями своего времени[171]171
  Сейри дар зендегани-йе Остад-е Мутаххари. С. 274.


[Закрыть].

Следует сказать, что Совет духовенства первоначально мыслился как Совет фетв, то есть структура, осуществляющая иджтихад на коллегиальной основе (в противовес утвердившейся в Иране практике индивидуального иджтихада) и поэтому представляющая собой своеобразный орган религиозной власти[172]172
  Сейри дар зендегани-йе Остад-е Мутаххари. С. 276.


[Закрыть].

Однако и этому плану было не суждено воплотиться в жизнь из-за противодействия того же Н. Миначи и его сторонников, которые вновь путем интриг и ухищрений с подписями стали самовольно вносить изменения в план работы. Им удалось убедить многих членов Хосейнийе-йе эршад в том, что М. Мутаххари хотел превратить их организацию в клерикальное учреждение, для чего пытался протащить туда представителей духовенства, которые будто бы должны были «слепо подчиняться ему во всем»[173]173
  Там же.


[Закрыть]. Н. Миначи втайне от большинства назначил заместителей членов совета и воспрепятствовал созданию совета духовенства. М. Мутаххари посчитал дальнейшее продолжение сотрудничества «неразумным» и окончательно разорвал отношения с Хосейнийе-йе эршад[174]174
  Там же. С. 258-263.


[Закрыть].

Все меры М. Мутаххари были запоздалыми и не могли повлиять на исход конфликта, который был продиктован самой логикой развития иранского общества. Фактически этот конфликт и последовавший за ним распад Хосейнийе-йе эршад стал одним из симптомов назревавшего радикального разрыва между духовенством и антиклерикально настроенными «светскими исламистами», который во многом определил ход развития исламского движения в 1970-е гг. и заложил основы многих противоречий, проявивших себя во время Исламской революции и в первые годы существования Исламской Республики Иран.

Тем не менее Хосейнийе-йе эршад в каком-то смысле стала наиболее удачным опытом взаимодействия духовенства и интеллигенции, ускорив процесс оформления идеологии исламского движения, основанной на синтезе традиционных и модернистских элементов. Она охватывала более широкую общественную аудиторию (по оценкам САВАК, не менее 1000-2000 человек[175]175
  Сейри дар зендегани-йе Остад-е Мутаххари. С. 112.


[Закрыть]) по сравнению со всеми предыдущими организациями и формами объединения. Хосейнийе-йе эршад по мере расширения своей деятельности постепенно отходила от чисто религиозно-просветительской работы и тяготела к обсуждению и осмыслению общественно-политических проблем, что требовало общей идеологической платформы.

М. Мутаххари, принимая активное участие в работе Хосейнийе-йе эршад, пытался, насколько это было в его силах, направлять его деятельность в намеченное им русло. В 1967-1970 гг. он вел особенно напряженную работу, выступая с лекциями и проповедями (в том числе выезжая в другие города), публикуясь в периодической печати, издавая книги. В этот период, совпавший со временем широких преобразований и перемен в Иране, он инициировал дискуссии по ряду проблем, актуальных для общества, все более акцентируясь на общественно-политической проблематике. Этот период можно считать наиболее плодотворным в плане интеллектуальной деятельности М. Мутаххари.

Лекции, прочитанные М. Мутаххари в 1967-1969 гг. в Хосейнийе-йе эршад, легли в основу таких его книг, как «Джазебе вадафее-йе Эмам Али» (Притягательность и отталкивающая сила Имама Али), «Адл-е элахи» (Божественная справедливость), «Хедамат-е мотагабел-е Эслам ва Иран» (Взаимные услуги ислама и Ирана), «Хаммасе-йе хосейни» (Хусейнова эпопея).

В это же время были изданы книги «Эллял-е герайеш бе мадигяри» (Причины стремления к материализму), «Эмдадха-йе гейби дар зендеги-йе баш ар» (Скрытая [божественная] помощь в жизни человека), «Сейридар Нахдж аль-балага» (Обзор «Нахдж аль-балага»).

Наибольшего внимания заслуживают такие темы, как хиджаб и права женщины, иранский национализм, исламское единство и солидарность с народом Палестины, которые М. Мутаххари рассматривал в годы работы в Хосейнийе-йе эршад. Эти темы стали предметом широкой дискуссии, вследствие чего вокруг М. Мутаххари складывалось неоднозначное мнение. В этот период у него появляется немало врагов и оппонентов не только в среде антиклерикально настроенной интеллигенции, но и в противоположном лагере – среди традиционного духовенства, часть которого считала идеи М. Мутаххари слишком смелыми и видела в них угрозу многовековой шиитской традиции.

В 1969 г. М. Мутаххари прочитал в Исламском обществе врачей лекции, которые являлись как бы продолжением поднятой им ранее темы прав женщины и половой этики в исламе и впоследствии были изданы в виде книги «Масале-йе хеджаб» («Проблема хиджаба»). В этой книге Мутаххари рассмотрел историю покрывания женского тела (хиджаб) у разных народов, различные теории по поводу возникновения хиджаба, доводы противников хиджаба с их последующим опровержением. Это была первая попытка рационализации и научного объяснения хиджаба не только как шариатского требования, но и как исторически сложишегося и необходимого социального института, играющего важную роль в обеспечении гармоничной общественной жизни. Помимо этого М. Мутаххари предпринял попытку по-новому истолковать ряд проблем, связанных с хиджабом, например, заявил о том, что традиционный иранский чадор не является единственно приемлемой формой хиджаба, предоставив молодым иранским женщинам возможность носить менее строгие наряды, в большей степени отвечающие вкусам современного общества. Это и стало поводом для нападок со стороны наиболее консервативной части духовенства, тут же обвинивших М. Мутаххари в том, что он «раздел половину женщин Тегерана». В действительности же лекции о хиджабе и одноименная книга М. Мутаххари подтолкнули многих студенток и молодых сотрудниц государственных учреждений к тому, чтобы начать соблюдать хиджаб, не опасаясь осуждения со стороны окружающих[176]176
  Амири Э. Мотамед-е Эммам. Бонйад-е табйин-е надишеха-йе Эмам Хомейни да даншегяхха. URL: http://www.emamroohollah. ir/fa/?p=l738 (дата обращения: 07.09.2011).


[Закрыть].

В эти годы М. Мутаххари затрагивал широкий круг общественно-политических проблем иранского общества, при этом чаще всего избегая каких-либо политических высказываний перед широкой аудиторией и пользуясь языком религиозных символов и иносказаний.

В этот период внимание М. Мутаххари было приковано к проблеме, оформившейся в 1960-1970-е гг. в идеологии иранского национализма, которую взял на вооружение шах Ирана, надеявшийся покончить с влиянием ислама, трактовавшегося как чужеродное явление. Мохаммад Реза-шах продолжил политику своего отца, направленную на утверждение новой «иранской цивилизации», основанной на доисламских зороастрийских традициях, переосмысленных в духе современных западных ценностей. В то же самое время Хомейни, будучи еще в Иране, продолжил традицию А. Кашани и М. Талегани, ратовавших за единство и солидарность мусульман всего мира, вне зависимости от принадлежности к суннитскому или шиитскому толкам ислама, и после его ссылки за границу эта тенденция окрепла и сформировалась в идеологическую доктрину исламского единства.

М. Мутаххари, как и подавляющее большинство шиитских улемов, достаточно остро реагировал на все действия шаха, имевшие целью подрыв исламских устоев и навязывание новых культурных ориентиров в лице вестернизированной «иранской цивилизации», все больше противопоставляя им идеал единства исламской цивилизации. 2 января 1968 г. после праздничного намаза Ид аль-фитр М. Мутаххари впервые произнес перед слушателями Хосейнийе-йе эршад лекцию об исламском единстве, в которой выступил с критикой Запада и США, в частности, за распространение в мусульманском мире идеологии национализма[177]177
  Остад-е Шахид (Муртаза Мутаххари) бе ревайат-е аснад. С.111-112.


[Закрыть].

В феврале 1968 г. М. Мутаххари прочитал лекцию по теме «Иранцы и дух ислама», суть которой состояла в том, что исламская цивилизация не может считаться чуждой Ирану, так как иранцы внесли в ее развитие даже больший вклад, чем арабы. В многочисленных выступлениях, посвященных этой теме и произнесенных им в течение 1968 г., он поднимал вопрос о суннитах и шиитах, разногласия между которыми, по его мнению, были вызваны исключительно происками Запада. В июне 1968 г. он выступил с лекцией «Взаимные услуги ислама и Ирана», давшей название его будущей книге, в которой дискредитировал «казенный» образ древнеиранской цивилизации, в частности, вопреки государственной пропаганде, высказал разоблачающие соображения об униженном положении женщины в зороастризме[178]178
  Остад-е Шахид (Муртаза Мутаххари) бе ревайат-е аснад. С.114-117.


[Закрыть].