Текст книги "РННА. Враг в советской форме"

Шенкендорф склонялся к первому варианту. Батальоны Экспериментального соединения «Центр» должны были состоять из четырех стрелковых рот. Данный вариант представлялся наиболее подходящим не только потому, что по такому же принципу формировались многие восточные охранные части в тыловом районе группы армий «Центр», но и потому, как писал сам Шенкендорф, что «на здешней местности… боевое использование полной пулеметной роты вообще невозможно. В большинстве отдельные роты разбросаны далеко одна от другой»[189]189
  Там же. Между прочим, Шенкендорф сам был инициатором того, чтобы рассредоточить охранные части на подразделения. В приказе № 52 от 14 сентября 1941 г. он указывал: «Для более успешной борьбы с партизанами… части дивизий охраны тыла распределить вплоть до взводов, и занять по возможности большее число населенных пунктов». РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 1. Д. 818. Л. 132.


[Закрыть].

В ОКХ тем не менее приняли другое решение – переформировать батальоны РННА в соответствии со штатами батальонов вермахта: в каждом – три стрелковые роты, в состав 4-й роты включались взвод связи, разведывательный, саперный и противотанковый взводы (три орудия калибра 45 мм и полубатарея – два орудия калибра 76 мм)[190]190
  Дробязко С. И. Вторая мировая война… С. 25.


[Закрыть].

С изменением структуры батальонов, разумеется, возникла необходимость и в том, чтобы переформировать соединение. На основе бывшей бригады «Седая голова», чья база позволяла это сделать, планировалось сформировать особое войсковое соединение, предназначенное для ведения борьбы с партизанами в тылу группы армий «Центр».

Из ОКХ пришел приказ сформировать полковой штаб, который одновременно являлся бы и учебным штабом по боевой подготовке. Командир штаба становился в то же время и командующим восточными войсками, наделенным инспекционными правами для всех восточных частей группы армий «Центр». Русский командир соединения поступал в подчинение командующему восточными войсками и назначался на должность проверяющего, а фактически, как показывает дневник Шенкендорфа, становился заместителем своего непосредственного начальника, хотя формально он оставался командиром русских батальонов[191]191
  Литвин А. М. К вопросу о создании и деятельности Русской национальной народной армии… С. 357–358.


[Закрыть].

Преобразование бригадной структуры РННА позволило Шенкендорфу почти полностью включить бывшее соединение «Граукопф» в сферу деятельности охранных войск, оставляя за абвером лишь ряд функций (при русском штабе находился еще взвод связи капитана Услара в составе двух офицеров и 20 унтер-офицеров и рядовых[192]192
  Литвин А. М. К вопросу о создании и деятельности Русской национальной народной армии. С. 361.


[Закрыть]), которые со временем должны были утратить свое значение. Во многом это удалось ему сделать, хотя известное влияние военной разведки еще сохранялось в первой половине 1943 г.

На основании секретного распоряжения ОКХ № 5381/42, подписанного 8 ноября 1942 г., Шенкендорф 15 ноября 1942 г. отдал секретный приказ № 3779/4 о создании 700-го полкового штаба особого назначения восточных войск (Regimentstab z.b.V. 700), которому были переданы все пять батальонов РННА, получивших номера с 633-го до 637-го. Более того, была введена новая должность – командующего восточными войсками особого назначения (Kommandeur der Osttruppen z.b.V.). На эту должность назначили вначале полковника Грау, бывшего командира 2-го самокатного гренадерского полка, затем – полковника Юлиуса Коретти. РННА теперь окончательно превращалась в охранный полк, нацеленный на борьбу с «народными мстителями»[193]193
  Литвин А. М. К вопросу о создании и деятельности Русской национальной народной армии… С. 358.


[Закрыть].

В ноябре – декабре 1942 г. полковой штаб именовался 700-м восточным батальоном особого назначения, что, вероятно, было сделано в целях маскировки (как, например, и в случае с 600-м казачьим батальоном, который по своей численности был полком). В последующем часть обозначалась как 700-й полк особого назначения и 700-й пехотный полк (такие названия встречаются в партизанских разведывательных сводках[194]194
  Справка № 4 о дислокации изменнических формирований (РОА), установленных разведкой партизан с 1.1. по 1.10.1943 года / Семиряга М. И. Коллаборационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны. М., 2000. С. 845.


[Закрыть]). Штабное подразделение бывшего соединения «Граукопф» («Центр») в декабре 1942 г. именовалось батальоном «Осинторф»[195]195
  Литвин А. М. К вопросу о создании и деятельности Русской национальной народной армии… С. 362.


[Закрыть].

Таким образом, на разных этапах своего существования «Русская народная национальная армия» имела различную структуру. В декабре 1942 г. она выглядела так:

– три первых пехотных батальона (633-й, 634-й и 635-й), укомплектованные приблизительно на 75 %;

– 636-й и 637-й батальоны, укомплектованные на 15–20 %;

– технический (бывшая ремонтно-восстановительная рота) и штабной (разведывательная, пулеметная и хозяйственная роты) батальоны, укомплектованные на 60 %, артиллерийский дивизион и учебно-тренировочное авиазвено (без машин)[196]196
  Окороков А. В. Антисоветские воинские формирования… С. 79; Дробязко С. И. Под знаменами врага… С. 134–135; Александров К. М. Офицерский корпус… С. 179.


[Закрыть].

Переходя к вопросу о вооружении военнослужащих РННА, надо сказать, что оно выдавалось бывшим военнопленным примерно через три недели, после того как их привозили в Осинторф[197]197
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 73.


[Закрыть]. Оружие, в основном, было советское, хорошо знакомое солдатам и офицерам, поэтому никаких проблем в обращении с ним не возникало.

Известно, что в РННА находились на вооружении 180 ручных и 45 станковых пулеметов, 24 миномета, артиллерийские орудия, две бронемашины, винтовки Мосина и СВТ, автоматы советского образца, но в небольшом количестве[198]198
  РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 1. Д. 739. Л. 17.


[Закрыть]. Жилянин, Позняков и Лузгин подтверждают, что в соединении были «винтовки, автоматы, пулеметы, минометы и пушки»[199]199
  Жилянин Я. А., Позняков И. Б., Лузгин В. И. Указ. соч. С. 317.


[Закрыть].

Военнослужащим бригады «Граукопф» выдавалась советская униформа, которой хватало с избытком. Кромиади вспоминал: «…трофейные склады ломились от всего, что нам было нужно, а наш добрейший ф. Зеебург ни в чем нам не отказывал»[200]200
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 70.


[Закрыть].

В сообщениях советских органов госбезопасности отмечается: «Солдаты РННА обмундированы в красноармейскую форму: брюки летние и диагоналевые, кители, пилотки. Командный состав носит погоны, на них знаки различия Красной армии, то есть квадраты, прямоугольники. Кокарды из формы бывшей царской армии, центр кокарды эллипсообразный, красного цвета»[201]201
  Органы государственной безопасности СССР… Т. 4. Кн. 1. С. 19–20.


[Закрыть].

Таким образом, знаки различия советского образца – «треугольники», «кубики» и «шпалы» – были перенесены на погоны, которые в РККА в то время еще не ввели. На головных уборах солдаты и офицеры бригады носили овальную бело-сине-красную кокарду (а знаменем соединения был российский триколор)[202]202
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 75; Цурганов Ю. С. Неудавшийся реванш. Белая эмиграция во Второй мировой войне. М., 2001. С. 106.


[Закрыть].

В опросе И. М. Грачева отмечается: «Поначалу наши части были обмундированы в советскую форму, не желая носить немецкие мундиры… Мы также не использовали немецкие знаки различия, возродив систему царских времен, только вместо звездочек использовались ромбы. Не носили мы и немецких кокард. Разуется, позднее, на Западном фронте, личный состав наших формирований был полностью переобмундирован в немецкую форму»[203]203
  HPSSS… Case 219… P. 2. Там же – ремарка проводившего опрос А. Даллина о том, что версия Б. Николаевского о «солдатских бунтах» по поводу нежелания носить немецкую форму «выглядит явным преувеличением».


[Закрыть].

Использование советской униформы в соединении «Граукопф» указывает на то, что русские подразделения первоначально готовили для диверсионных операций[204]204
  Уайнберг Г. Район Ельни и Дорогобужа в Смоленской области / Армстронг Дж. Партизанская война. Стратегия и тактика. 1941–1943. М., 2007. С. 66.


[Закрыть]. Вероятно, вопрос с формой обговаривался заранее с представителями абвера в Берлине, когда группа Иванова собиралась выехать на оккупированную территорию СССР.

Практика использования советской формы российскими эмигрантами – сотрудниками европейских разведок, применялась и ранее. Например, разведывательными органами польского Генштаба был разработан план вторжения в СССР. По этому плану 100 эмигрантов, переодетые в красноармейскую форму, должны были инсценировать на одном из участков советско-польской границы бой с пограничной польской стражей и одновременно ввести вооруженные формирования в количестве 4500 человек в пограничные районы УССР. Отряд Овчарука летом и осенью 1925 г. неоднократно совершал рейды на советскую территорию, при этом его подчиненные были обмундированы в форму пограничников и милиционеров. Они нападали на заставы и приграничные населенные пункты. Известны и другие примеры[205]205
  Чугунов А. И. Борьба на границе, 1917–1928: (Из истории пограничных войск СССР). М., 1980. С. 102, 106.


[Закрыть].

Процесс переобмундирования военнослужащих РННА в немецкую униформу растянулся на несколько месяцев, начавшись с момента переформирования соединения «Центр» в 700-й полковой штаб особого назначения. Еще в первой половине января 1943 г. солдаты и офицеры носили советскую форму. Так, в приказе от 4 января 1943 г. о проведении операции «Франц» (Franz) бригадефюрер СС и генерал-майор полиции Ф. Кучера, перечисляя оперативные силы, выделенные в его распоряжение, упоминает 633-й и 634-й восточные батальоны, которые носят «русскую униформу с русскими касками»[206]206
  Kampfgruppe Kutschera, I a, Einsatzbefehl, 4.1.43, Washington, D.C: National Arhives Microfilm Publication T354, Roll 650.


[Закрыть].

Несколько слов надо сказать о численности РННА. В период с марта по май 1942 г. личный состав формирования вырос с 20 до 400 человек[207]207
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 69; Захаров В. В., Колунтаев С. А. Указ. соч. С. 66; Окороков А. В. Антисоветские воинские формирования… С. 78.


[Закрыть]. Начальник БШПД П. З. Калинин полагал, что в Осинторф сразу прибыло 200 диверсантов из берлинской разведшколы[208]208
  Калинин П. З. Указ. соч. С.178.


[Закрыть]. Советский публицист Г. Анзимиров также пишет, что вместе с Ивановым и Сахаровым «в Осинторф направились около двухсот отъявленных уголовников, прошедших специальные курсы вербовщиков»[209]209
  Анзимиров Г. Указ. соч. С. 14.


[Закрыть]. Однако данная информация не соответствует действительности.

К концу мая 1942 г. в РННА, по документам НКВД, состояло около 600 солдат и офицеров[210]210
  Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне… Т. 4. Кн. 1. С. 51.


[Закрыть]. Но эти сведения не полные. После участия диверсионной группы Иванова в операции «Ганновер» (Hannover) соединение «Седая голова» сократилось на 170–200 человек[211]211
  Дробязко С. И. Вторая мировая война… С. 24; Захаров В. В., Колунтаев С. А. Указ. соч. С. 69.


[Закрыть]. Вместе с тем на сторону немцев перешло несколько сот красноармейцев, и некоторая их часть влилась в РННА. По нашему мнению, в начале июня 1942 г. в «Граукопфе» было не менее 500 военнослужащих. В июле, по словам А. Доллерта, численность бригады составляла 3 тыс. человек[212]212
  Штеенберг С. Указ. соч. С. 80.


[Закрыть]. В это время, по сведениям НКВД, только в двух батальонах РННА – «Урал» и «Волга» – несли службу 850 человек[213]213
  Органы государственной безопасности СССР… Т. 4. Кн. 1. С. 19.


[Закрыть]. Тем не менее батальон «Волга» вскоре вывели из соединения, и началось формирование новых подразделений, согласно приказу командования группы армий «Центр» от 31 июля 1942 г[214]214
  Литвин А. М. К вопросу о создании и деятельности Русской национальной народной армии… С. 356.


[Закрыть]. По подсчетам К. Александрова, к августу численность РННА достигала 2–2,5 тыс. человек[215]215
  См., например: Александров К. М. Офицерский корпус… С. 524.


[Закрыть]. Те же самые цифры называют Жилянин, Позняков и Лузгин[216]216
  Жилянин Я. А., Позняков И. Б., Лузгин В. И. Указ. соч. С. 317.


[Закрыть].

^{Белорусские партизаны}

В августе 1942 г. соединение «Граукопф» участвовало в борьбе с партизанами. В этом же месяце в результате разложения ряды соединения покинуло не менее 200 человек[217]217
  Дробязко С. И. Вторая мировая война… С. 24; Захаров В. В., Колунтаев С. А. Указ. соч. С. 71; Окороков А. В. Антисоветские воинские формирования… С. 79.


[Закрыть]. Поэтому к началу сентября в РННА могло находиться около 1500 человек.

Осенью 1942 г. численность бригады увеличилась. В ноябре в первых трех батальонах соединения было приблизительно по 1028 человек[218]218
  Окороков А. В. Антисоветские воинские формирования… С. 79.


[Закрыть]. По немецким данным, на 2 декабря 1942 г. при 700-м полковом штабе находилось 3325 военнослужащих[219]219
  Дробязко С. И. Под знаменами врага… С. 429.


[Закрыть].

Оценки общей численности РННА разнятся. К. Кромиади и С. Фрелих, например, пишут, что в соединении служило 8 тыс. человек. Такое же количество военнослужащих указано в работе В. Захарова и С. Колунтаева. П. Полян пишет о 10 тыс. человек. Исследователи А. Окороков, С. Дробязко и К. Александров определяют численность РННА в 4 тыс. солдат и офицеров. Д. Литтлджон вслед за А. Доллертом (Штеенбергом) полагает, что в июле 1942 г. в РННА было около 3 тыс. человек, а к декабрю численность соединения достигла 7 тыс. бойцов[220]220
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 99; Фрелих С. Генерал Власов. Русские и немцы между Гитлером и Сталиным. Köln, 1990. С. 57; Захаров В. В., Колунтаев С. А. Указ. соч. С. 72; Полян П. М. Указ. соч. С. 105; Окороков А. В. Антисоветские воинские формирования… С. 79; Дробязко С. И. Под знаменами врага… С. 135; Александров К. М. Офицерский корпус… С. 178; Littlejohn D. Foreign Legions of the Trird Reich. Vol. 4. San Jose, 1994. P. 313; Штеенберг С. Указ. соч. С. 80.


[Закрыть].

Чтобы подготовить разведывательные и диверсионные кадры, штаб РННА утвердил распорядок дня и учебный план. Агентам НКВД удалось выяснить, в каком режиме протекала жизнь коллаборационистов: «Подъем в 6 часов утра, физзарядка, завтрак, занятия по строевой и специальной подготовке, обед, мертвый час, затем личное время, ужин и отбой»[221]221
  Органы государственной безопасности СССР… Т. 4. Кн. 1. С. 20.


[Закрыть].

При чтении этого документа несколько смущает то, что вторая половина дня практически полностью отдавалась военнослужащим в качестве личного времени, тогда как в разведывательных школах и специальных формированиях ее занимали либо новые занятия, либо самостоятельная подготовка.

Интенсивные учебные занятия, как отмечает Кромиади, начинались в подразделениях с того момента, как личный состав получал оружие. На занятия отправляли всех без исключения солдат и офицеров. «Это нужно было делать из тех соображений, – объясняет Кромиади, – что соблюдение уставных требований внутренне казарменной жизни военных укрепляет дисциплину и субординацию так же, как строевые и тактические занятия укрепляют воинов физически»[222]222
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 74.


[Закрыть].

В Осинторфе занимались не только боевой, но и разведывательной выучкой личного состава. Известно, что разведподготовка является составной частью боевой и тактической подготовки. Цели разведподготовки сводятся к изучению противника, выработке у личного состава навыков в ведении разведки противника и местности в различных видах боя и условиях обстановки, слаживанию подразделений и т. д. В ходе разведподготовки читаются специальные лекции, проводятся семинары, групповые упражнения, летучки, штабные тренировки, организуется самостоятельная работа.

Личный состав подразделений «Граукопф» проходил и диверсионные курсы. Партизанская агентура не случайно обратила внимание своего руководства на занятия по «специальной подготовке». Отряд ОМСБОН НКВД СССР «Грозный», которым командовал лейтенант госбезопасности Ф. Ф. Озмитель, подтвердил эту информацию, а также установил, что в Осинторфе «готовили шпионов, террористов, диверсантов, лжепартизан и лжеподпольщиков»[223]223
  Зевелев А. И., Курлат Ф. Л., Казицкий А. С. Ненависть, спрессованная в тол. М., 1991. С. 221.


[Закрыть]. О подготовке в составе РННА специальных групп и отрядов для засылки в тыл Красной армии с диверсионными и разведывательными заданиями также пишет в своих мемуарах Калинин[224]224
  Калинин П. З. Указ. соч. С. 178.


[Закрыть].

^{Командир отряда ОМСБОН НКВД СССР «Грозный» лейтенант госбезопасности Ф. Озмитель}

В дальнейшем, когда начался перевод соединения «Граукопф» под начало охранных войск группы армий «Центр», учебные часы, отведенные на диверсионную подготовку, скорее всего, сократили до минимума. Тем не менее некоторое время РННА продолжала формально подчиняться абверу. Поэтому продолжали решаться разведывательные вопросы и связанные с ними подготовительные мероприятия. К примеру, в соединении было создано учебно-тренировочное авиазвено (идея принадлежала капитану Ф. И. Рипушинскому[225]225
  Александров К. М. Офицерский корпус… С. 704.


[Закрыть]), которое предполагалось использовать для доставки разведчиков и диверсантов в советский тыл.

По сообщению НКВД, все занятия с личным составом проводились бывшими командирами РККА, опиравшимися на устав Красной армии[226]226
  Органы государственной безопасности СССР… Т. 4. Кн. 1. С. 20.


[Закрыть]. Однако в данном случае речь идет о стандартных военных дисциплинах, в то время как лекции по разведывательному и диверсионному делу могли читать лишь отобранные для этой цели офицеры, уже прошедшие подготовку.

Кроме диверсионных курсов с личным составом проводись политзанятия и политинформация. Этими вопросами занимались эмигранты, в частности Н. Н. Иванов. На лекциях, вспоминал Кромиади, «лучшими примерами из дореволюционной народной жизни мы старались разбудить в сознании этой обманутой и обобранной большевиками молодежи любовь и преданность к прошлому своего народа, к его истории, без чего человек остается с пустой душой»[227]227
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 74.


[Закрыть].

В ходе учебного процесса преподавателям, по всей видимости, приходилось сталкиваться с проблемами. Не стоит забывать, что с началом войны советские пропагандисты, исходя из тактических соображений, обратились к истории России и в целях мобилизации народа на борьбу с немцами активно эксплуатировали образы русских военачальников и полководцев, которые в период становления советской власти всячески попирались и очернялись. Манипулируя этими образами, Сталин и его подручные сумели переломить ситуацию в лучшую для себя сторону и получили возможность для тотальной мобилизации населения страны для ведения войны[228]228
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 74.


[Закрыть].

Поэтому большое внимание на политзанятиях в РННА уделялось разоблачению псевдопатриотической риторики «вождя народов», идеологических установок, соединявших в единое целое советское и русское, коммунизм и патриотизм. Учитывая, что во главе соединения «Граукопф» стояли люди с традиционно консервативными, ультраправыми и фашистскими взглядами, вполне очевидно, от какой идейной платформы они отталкивались, когда проводили свои лекции.

Пытаясь переубедить бывших военнопленных, эмигранты делали все возможное, чтобы люди им поверили. По словам Кромиади, штаб РННА пошел даже на то, что его представители при личных беседах с солдатами и офицерами никогда не спрашивали, состояли ли те в коммунистической партии или комсомоле. Более того, когда некоторые военнослужащие доставали свои партийные билеты и демонстративно клали их на стол, документы якобы всегда возвращали их владельцам, так как главным был не билет, а сам человек, «его сердце, его преданность»[229]229
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 75.


[Закрыть].

Подобные утверждения, честно говоря, вызывают большие сомнения, так как еще при пленении красноармейцев обыскивали, отбирали документы и награды. Кроме того, в пересыльных лагерях, где осуществлялся прием в РННА, проводилась «фильтрация» военнослужащих. К тому же известно, как в дулагах работали сотрудники лагерной администрации и представители полиции безопасности и СД, занимавшиеся не только поиском подходящих кандидатов, способных пойти на сотрудничество, но также евреев, политкомиссаров и коммунистов, которых во многих случаях расстреливали.

Партизанские разведчики зафиксировали некоторые высказывания руководителей РННА. Так, С. Н. Иванов, выступая перед военнослужащими соединения, заявлял: «Москву будут брать не немцы и не японцы, а мы, русские, своими руками будем брать ее и восстанавливать свои порядки. Поэтому после окончательного сформирования наша армия должна занять один из участков фронта для борьбы против советских войск». К. Г. Кромиади также выступал перед рядовым и офицерским составом бригады: «Нам необходимо создать двухмиллионную армию и полностью вооружить ее. Немцы после этой войны ослабеют, тогда мы и ударим по ним. Возьмем власть в свои руки и восстановим в России монархию»[230]230
  Цит. по: Калинин П. З. Указ. соч. С. 179.


[Закрыть].

Информационно-пропагандистскому обеспечению в бригаде уделялось значительное внимание, однако поставить эту работу на серьезную основу удалось не сразу. Приблизительно с весны до начала лета 1942 г. в соединении выпускалась стенная газета «Родина». Но с увеличением личного состава назрела необходимость в полноценном печатном органе. До осени 1942 г. вопрос с изданием продолжал оставаться вторичным, пока за дело не взялся бывший бригадный комиссар РККА Г. Н. Жиленков, ставший в сентябре начальником организационно-пропагандистского отдела. Благодаря его инициативе и организаторским способностям штат газеты (редактор – Родин) удалось довести до 40 человек[231]231
  Александров К. М. Офицерский корпус… С. 401.


[Закрыть].

Стоит заметить, что первоначально Жиленков был встречен личным составом с недоверием; А. Доллерт (Штеенберг) замечает, что тот «был как-никак партийным функционером и комиссаром, но что еще хуже – первая речь, с которой он обратился к личному составу, изобиловала пропагандистской риторикой и льстивыми реверансами в адрес немцев. Недоверие достигло такой степени, что некоторые офицеры обратились к Кромиади за разрешением ликвидировать Жиленкова – он казался им плохо замаскированным агентом-провокатором»[232]232
  Штеенберг С. Указ. соч. С. 80, 84.


[Закрыть].

По словам историка А. Окорокова, в РННА выпускалась и газета «За свободу»[233]233
  Окороков А. В. Особый фронт: Немецкая пропаганда на Восточном фронте в годы Второй мировой войны. М., 2007. С. 74.


[Закрыть]. На самом деле это издание выпускалось сотрудниками одного из немецких пропагандистских подразделений и к соединению «Седая голова» никакого отношения не имело. Газета «За Свободу» (главный редактор – П. Н. Кожушко) издавалась с пометкой «орган Русской народной армии» (в реальности никогда не существовавшей) и выходила в Смоленске. Газета стала регулярно выпускаться с конца 1942 г.[234]234
  Информация любезно предоставлена историком И. В. Грибковым.


[Закрыть] К слову, в отчетах и сводках чекистов и партизан также часто встречаются аббревиатурные неточности: РННА нередко именуется в этих документах «РНА» или «РОА»…

За практическое ведение и состояние антисоветской пропаганды, равно как и контрпропаганды, в подразделениях РННА осенью 1942 г. отвечал майор А. М. Бочаров[235]235
  Александров К. М. Офицерский корпус… С. 211–212.


[Закрыть]. Несмотря на усилия, прилагаемые им, нужного информационного эффекта достичь не удалось – переходы личного состава на сторону партизан продолжались, и потребовались крутые меры, чтобы остановить разложение.

Партизанские агенты сообщали, что по-настоящему системной массово-политической работы среди солдат РННА не проводилось[236]236
  Органы государственной безопасности СССР… Т. 4. Кн. 1. С. 20.


[Закрыть], а майор Бочаров относился к своим обязанностям спустя рукава. Вся его деятельность сводилась к разъяснению добровольцам международного положения или чтению официальных сводок Верховного командования вермахта[237]237
  Калинин П. З. Указ. соч. С. 179.


[Закрыть].

Нелестно отзывались «народные мстители» о питании военнослужащих в Осинторфе. Калинин писал, что «надежды тех, которые пошли в “РНА” с целью “как следует пожрать”, не оправдались. Кормили “добровольцев” плохо: выдавали в день всего по триста – пятьсот граммов хлеба, один раз горячую пищу, а на завтрак и ужин – жидкий кофе или чай»[238]238
  Калинин П. З. Указ. соч. С. 179.


[Закрыть]. Заметим здесь, что советские партизаны в указанный период едва ли питались лучше…

Из воспоминаний Кромиади, напротив, следует, что бывших военнопленных кормили хорошо; по указанию Геттинг-Зеебурга, было налажено снабжение продуктами, а их выдача производилась в Орше, где располагались армейские склады. Задержки с поступлением продуктов происходили из-за партизанских налетов на колонны тылового обеспечения или подрывов железнодорожных составов с провизией. Проводились и реквизиции скота, овощей и зерна у деревенского населения, но иногда мирные жители отдавали все сами по распоряжению бургомистров[239]239
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 70, 73, 80.


[Закрыть].

Для офицеров, признает Калинин, устанавливали улучшенное питание, однако, чем оно отличалось от солдатского, не сообщает[240]240
  Калинин П. З. Указ. соч. С. 179.


[Закрыть]. В целом же снабжение соединения «Граукопф» продовольствием находилось на вполне приемлемом уровне, позволявшем выполнять служебно-боевые задачи.

Денежное довольствие рядового и офицерского состава, по словам П. В. Каштанова, не превышало 300 рублей[241]241
  HPSSS… Case 220… P. 11.


[Закрыть]. Выплаты производились три раза в месяц по 100 рублей. Продуктовых и промтоварных магазинов в Осинторфе не было. С определенной периодичностью в гарнизоны поселка завозились табак и сигареты, и солдаты покупали их на свои деньги[242]242
  Органы государственной безопасности СССР… Т. 4. Кн. 1. С. 20.


[Закрыть].

В партизанских документах рассказывается и о практике дисциплинарных взысканий в РННА. «Народные мстители» передавали в БШПД, что за проступки военнослужащих подвергали «избиению розгами перед строем»[243]243
  Органы государственной безопасности СССР… Т. 4. Кн. 1. С. 20.


[Закрыть]. Калинин пишет, что бойцов РННА «вдоволь угощали кулаками. Недовольных избивали до потери сознания, пороли перед строем. Нередки были случаи расстрелов»[244]244
  Калинин П. З. Указ. соч. С. 179.


[Закрыть].

Кромиади, наоборот, высказывается о вполне нормальном состоянии дисциплины в подразделениях. Ни о каких телесных наказаниях он речи не ведет. Зато в его мемуарах встречается информация о существовании на территории одного из поселков гарнизонной гауптвахты. Причем, подчеркивает Кромиади, «обзавестись ею» пришлось «после одной провокации со стороны большевистской агентуры»[245]245
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 76.


[Закрыть].

Думается, вопросы дисциплинарной практики не всегда разрешались в Осинторфе нравоучительными беседами. Случаи рукоприкладства со стороны командного состава никак нельзя исключать. В то же время нельзя отрицать и того, что поведение военнослужащих могло носить вызывающий характер, и самым негативным образом отражаться на морально-психологическом климате всего соединения, почему в целях принуждения смутьянов к повиновению – в качестве исключения – применялись архаичные методы физического воздействия. Вместе с тем эти методы свидетельствуют о попытках штаба РННА внедрить в соединении систему традиционных правил взаимоотношений между офицерами и солдатами, которые, находясь на разных ступенях воинской иерархии, строго соблюдают субординацию и пребывают на своих, четко обозначенных для них местах.

Но подобное умонастроение в командной среде существовало только до тех пор, пока в РННА находилась группа эмигрантов. После смены руководства «Граукопфа» неизбежно должны были произойти перемены в отношениях между командирами и подчиненными.

Заключение солдат на гауптвахту, расстрелы военнослужащих, уличенных в нелояльности, относятся к периоду, который охватывает собой семь месяцев – с августа 1942 г. до конца февраля 1943 г. Именно в это время происходили наиболее крупные переходы к партизанам. Нельзя исключать и того, что определенное количество солдат и офицеров, считавшихся ненадежными с точки зрения осведомителей, могли быть возвращены в лагеря, в частности – в осинторфский дулаг, созданный весной 1942 г.[246]246
  Шмуглевский С. П. Рядовые подполья… С. 58.


[Закрыть]

Словом, система дисциплинарных взысканий в РННА была обычной для военного времени и включала в себя весь арсенал средств для поддержания порядка в подразделениях. Некое своеобразие в нее привнесли эмигранты, чьи действия, мало отличавшиеся гибкостью, накладывали на практику наказаний свои особенные черты, что послужило одной из причин того, что солдаты стали уходить к партизанам.

Здесь уместно также кратко коснуться вопроса об отношении РННА с местным населением и партизанами. Следует отметить, что тыловое командование группы армий «Центр» предпринимало попытки расположить население к оккупантам. В приказе М. фон Шенкендорфа от 3 августа 1942 г., в частности, указывалось на позитивный эффект от «дружественных акций», когда гражданских лиц не истребляли, а проверяли. «Мы не ведем войну против населения, – подчеркивал в приказе генерал, – тем более, если оно в своем большинстве охотно проявляет готовность к сотрудничеству. Мы не боремся против русского, который хочет честно работать с нами, только из-за того, что он был членом коммунистической партии. Обязанностью каждого должна быть готовность привлечь к сотрудничеству с нами русское население, ибо в этом заключается первейшая предпосылка к осуществлению нашей задачи…»[247]247
  Приказ генерала охранных войск и командующего тылом группы армий «Центр» Шенкендорфа о карательных мерах, применяемых при проведении антипартизанских операций от 3 августа 1942 г. / Трагедия белорусских деревень, 1941–1944: Документы и материалы. М., 2011. С. 49.


[Закрыть]

Стараясь поддерживать ровные отношения с местным населением, штаб соединения высылал из Осинторфа роты «народников» в те деревни, где появлялись партизаны. Иногда приказы поступали от командования охранных войск из Смоленска. Кромиади, к примеру, рассказывает о задачах, связанных с защитой урожая. Правда, эти меры он почему-то называет помощью населению со стороны русских добровольцев, хотя ясно, что мероприятия такого рода проводились по указанию немцев[248]248
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 84.


[Закрыть].

Неправдоподобно звучат и рассуждения Кромиади о «бережном отношении» партизан к «народникам». В качестве примера он приводит случай, произошедший с хозяйственной ротой штабного батальона. В один из летних дней личный состав подразделения косил сено. Неожиданно появились партизаны, отобравшие у «народников» автоматы, новые сапоги и табак, но при этом никто из военнослужащих не пострадал. Все якобы остались живы и благополучно вернулись в Осинторф[249]249
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 86.


[Закрыть].

Автор упоминает еще об одном случае. Бойцы РННА взяли в плен «народного мстителя», прошедшего ускоренные курсы диверсионной подготовки в городе Козельске. Кромиади с ним побеседовал и предложил две недели «погостить» в одном из батальонов РННА, чтобы человек сам убедился, как живут «народники». Партизан согласился. Две недели ему читали политические лекции, а затем отпустили. Кромиади преподносит эту историю как пропагандистский ход, необходимый, чтобы переманить на свою сторону «народных мстителей». Но этот эпизод свидетельствует о подготовке в Осинторфе агентуры, предназначенной для проникновения в партизанские отряды[250]250
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 85.


[Закрыть].

Кромиади пишет о нападениях партизан на местных жителей, сотрудничавших с РННА, о насильственной мобилизации граждан призывного возраста в «лесные банды». На страницах его воспоминаний встречается эпизод, как один из жителей деревни Веретея, у которого были на содержании пять маленьких братьев и сестер, был вынужден уйти в лес. В рядах партизан он пробыл недолго, дезертировал и был захвачен командой «народников», которая вместе с немцами проводила зачистку. Местный житель легко отделался – с него якобы взяли честное слово, что он больше не пойдет в лес[251]251
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 88.


[Закрыть].

Рассказывая о поддержке местного населения, Кромиади упоминает об одной «гуманитарной» акции РННА. Жены руководителей соединения «Граукопф» (в частности, Анна Митрофановна Сахарова и Евгения Константиновна Кромиади) провели в Берлине сбор женской одежды, белья, обуви, ниток, иголок и пуговиц. Собрали шесть больших ящиков и направили их через ОКВ в Осинторф. Все эти вещи были переданы архимандриту Гермогену Кивачуку, раздававшему их жителям поселка и других деревень, расположенных рядом с местом дисклокации соединения[252]252
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 80.


[Закрыть].

Своеобразной формой пропаганды идей РННА являлись проповеди, которые отец Гермоген произносил по воскресеньям в одном из бараков гарнизона «Урал». Проповеди произносились после совершения литургии и различных треб, в первую очередь – таинств крещения и миропомазания. Священник также проводил беседы на национально-патриотические, исторические и религиозно-нравственные темы, неизменно делая акцент на возвращении в Россию монархии[253]253
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 80; Александров К. М. Офицерский корпус… С. 409.


[Закрыть].

Несомненно, миссионерская деятельность о. Гермогена оказывала известное влияние на население и личный состав РННА. По крайней мере один военнослужащий «Граукопфа» под воздействием проповедей и бесед с Кивачуком впоследствии стал священником. Речь идет о Борисе Петровиче Власенко (Плющове), после войны – протоиерее РПЦЗ (в 1963 г. окончил Свято-Владимирскую семинарию, рукоположен в иереи в юрисдикции Православной церкви в Америке, в 1968–1976 гг. настоятель Успенской церкви в городе Бингхемптом, штат Нью-Йорк). Власенко служил в IV батальоне РННА полковника А. Н. Высоцкого (Кобзева), а затем – переводчиком и офицером связи в Восточном запасном полку «Центр». Осенью 1943 г., находясь в Восточной Пруссии, он познакомился с бывшим полковником советских военно-воздушных сил В. И. Мальцевым и стал его адъютантом. В феврале 1945 г. Власенко стал поручиком ВВС КОНР[254]254
  Александров Е. А. Русские в Северной Америке: Биографический словарь. Хэмден; Сан-Франциско; СПб, 2006. С. 107; Шмеман А., прот. Дневники: 1973–1983. М., 2005. С. 662–717.


[Закрыть].

Грачев вспоминал: «У нас сложились хорошие отношения с гражданским населением. Местные жители нормально относились к нашему существованию, так как мы охраняли их и от немецких оккупантов, и от набегов партизан»[255]255
  HPSSS… Case 219… P. 1.


[Закрыть]. Однако нам представляется, что реальная картина отнюдь не всегда выглядела столь идиллически. Несмотря на определенную помощь со стороны командования соединения гражданским лицам, настроить простых граждан против партизан не удалось. Население не особо верило РННА, хотя прилагались усилия, чтобы добиться согласия. Основная причина, почему люди отказывались активно сотрудничать с «народниками», заключалась в том, что местные жители видели в них немецких «прислужников», выполнявших приказы оккупантов (партизаны передали Кромиади записку: «Товарищ полковник, мы все пришли бы к вам, но мы не доверяем немцам; потом они расстреляют и нас, и вас»[256]256
  Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 89.


[Закрыть]).