Текст книги "Воздушные фрегаты. Пилот"

– В целом да, некоторое представление имеется.

– Хм, это прекрасно. Теперь к сути. Война – удел молодых. А надо вам сказать, человеческий организм, особенно в юных летах, обладает невероятной жизненной силой и способностью к самоисцелению. С небольшой, но своевременной и грамотной помощью можно добиваться поистине чудесных результатов. Я сам не раз был свидетелем. С годами это свойство в организме человека слабеет, к сожалению. Итак, первейшая задача парамедика – провести быструю и точную диагностику и определиться, какой способ и средства помощи следует применить при имеющемся анамнезе. Поскольку вы, Мартемьян Андреевич, с такой запредельной легкостью выходите в «сферу», то я научу вас весьма продвинутой и доступной только целителям высоких рангов методике диагностики. Вы будете видеть и со временем научитесь понимать. А значит, и действенно оказывать помощь.

Впрочем, еще до составления полной картины или синхронно с диагностикой необходимо предотвратить у пострадавшего сильное кровотечение, ведущее к острой кровопотере, приводящей к двум основным последствиям: гиповолемии и гипоксии. Причем тяжесть патофизиологических сдвигов определяется как скоростью кровопотери, так и её объемом. Главное – это приводит к быстрому снижению ОЦК. Что в свою очередь может привести к геморрагическому шоку.

Хм, простите, я несколько увлекся. К слову, ОЦК – это объем циркуляции крови. Пожалуй, мы пока ограничимся простейшей логикой… Для этого обычно используют жгуты и зажимы для сосудов. Но для целителя есть альтернативный подход. С помощью силы мы можем пережать артерию или вену. Учтите, кровоснабжение конечности продолжится через коллатеральную систему[18]18
  Коллатеральный – боковой сосуд, осуществляющий окольный ток крови. Буквальный перевод – вспомогательный или вторичный.


[Закрыть].

В этой ситуации крайне важно уделить внимание и в целом способствовать процессу аутогемодилюции[19]19
  Аутогемодилюция – мобилизация собственной межтканевой жидкости и выброс ее в сосудистое русло приводят к восстановлению общей циркуляции крови, уменьшению вязкости крови, вымыванию застойных эритроцитов из депо и поступлению их в циркуляцию.


[Закрыть] – что само по себе позволяет восполнить до трети ОЦК в организме человека. Проконтролировать бесперебойную работу почек, которые и отвечают за поступление межтканевой жидкости в кровеносное русло. А в дальнейшем и до момента передачи в госпиталь необходимо направить энергию к селезенке и костному мозгу.

– Почему?

– Там идет гемопоэз, – и он пояснил в ответ на недоуменный взгляд Марта: – Процесс кроветворения.

Поэтому вы должны через энергосферу стимулировать позвоночный столб на ускоренную выработку sanguis[20]20
  Sanguis (лат.) – кровь.


[Закрыть]. Очень часто важно своевременно снять болевой шок. И здесь имеется два пути. Медикаментозный и наш с вами – энергетический. Вам всего лишь потребуется точно знать, где и как надо осуществить воздействие на ЦНС и отделы мозга.

– Да уж, всего лишь…

– Если у нас будет достаточно времени, мы обязательно все освоим.

– Не сомневаюсь.

– Вот и прекрасно. Продолжим…

Первое занятие прошло очень увлекательно. То, что прежде Колычев воспринимал как сложный и малопонятный узор в энергосфере, стало наполняться конкретным содержанием.

И с каждым новым часовым уроком, а шли они почти ежедневно, за вычетом суббот и воскресений, Март все дальше и дальше углублялся в тему, овладевая навыками лечения. За три прошедшие недели они успели провести и несколько довольно удачных опытов, целью которых была регенерация поврежденных тканей. Нельзя сказать, что целительство захватило Колычева, он в большей мере видел в этом для себя конкретную, прикладную пользу. И что, пожалуй, даже важнее – возможность наращивать свои знания об энергоструктурах и способах воздействия на них. Что в полной мере укладывалось в его целеполагание – быть пилотом и конструктором.

В тот самый знаменательный вечер, когда Март блестяще «отстрелялся» на экзамене по пилотажу, а Зимин-младший успешно провел ходовые испытания «Бурана», у Зимина-старшего день катастрофически не задался. Он вернулся домой раньше обычного и в крайне взвинченном состоянии. Спросив у денщика, приехал ли брат, и услышав ответ: «Никак нет», – закрылся у того в кабинете и велел подать себе водки. Так что, когда двумя часами позже Владимир Васильевич вошел туда, его превосходительство успел вылакать добрую половину графина, в котором между тем легко помещался штоф водки[21]21
  Штоф – 1,23 литра, или 1/10 ведра.


[Закрыть], и смотрел на мир вообще и вошедшего родственника в частности злыми глазами.

– Стоило пить этот шмурдяк, – поморщился принюхавшийся к запаху алкоголя капитан. – В баре имеется недурной выбор напитков.

– Ага, – мрачно скривился наказной атаман. – Только не люблю я эти коньяки да ликеры!

– Вольному воля, спасенному рай, – пожал плечами рейдер. – Что-то случилось?

– Как раз напротив, ни хрена не случилось! – рявкнул генерал. – Отказали!

– В чем отказали?

– Ох, не хотел я, Володя, втягивать тебя в эти дела, да выхода другого нет. Прости!

– Да скажи, наконец, толком!

– Знаешь что-нибудь о рудниках Цзиньбаошань?

– Уезд Миду в провинции Южнее облаков? Да так, краем уха слышал, вроде никель и медь там добывают и потом на Урал везут.

– Краем уха он… поди и координаты можешь указать, и маршрут по памяти проложить… Да, это в Юньнани[22]22
  Юньнань – в переводе с китайского «Южнее облаков».


[Закрыть]. А про металл ты прав и не прав. Там еще есть кое-что более интересное, – зло усмехнулся атаман.

– Что именно?

– Что слышал! Платиноиды – осмий, рутений, палладий, ну и сама платина. Это большой секрет… для властей Китая особенно… Но самое главное…

– Да говори же!

– Ты ведь знаешь, что добыча окончательно прекратилась после японской бомбежки и оккупации?

А сейчас вроде самураи хотят восстанавливать. Им тоже металл нужен.

– Логично с их стороны.

– Так вот. Разбомбили тогда не только шахты, но и тамошнюю литейку со складами и обогатительным производством.

– Погоди-погоди, ты хочешь сказать?..

– Именно! Полные они были. Сколько там чистого металла, а сколько высокообогащенного концентрата я точно не знаю, но его там до черта!

– И никто за ним не вернулся?

– Сначала не до того было, а потом забыли…

– Прости, брат. Но вся эта история звучит, как роман о сокровищах древних пиратов. То ли есть там эти платиноиды, то ли нет…

– Есть!

– Откуда это известно?

– От верблюда. Наши казачки его там уже какой год добывают.

– Ты серьезно?

– Я тебе что, на скомороха похож? – вызверился уже изрядно поднабравшийся генерал. – Да, добываем потихоньку. Часть в войсковую казну идет, часть тем, кто непосредственно добычей занят. Ну и в пенсионный фонд для сирот войсковых. Сам знаешь, от казны пока дождешься, мальцов уже пора на службу верстать.

– И много там этого добра?

– Почитай, триста пудов одного металла должно быть. И еще концентрата, может, пару сотен пудов.

– Сколько? – едва не задохнулся младший Зимин. – Да ведь это почти пять тонн! На бирже, самое малое, пять тысяч рублей за килограмм… двадцать пять миллионов!!

– А может, и поболее, – хмыкнул атаман. – Цены-то растут.

– В штабе знают?

– Конечно. Пришлось, как на духу, все выложить.

– И что?

– И ни хрена! Сказали, не могут двумя корветами рисковать.

– А японцы?

– Черт их, узкоглазых, ведает. Однако если еще не знают, так догадываются. И времени у нас в обрез…

– И ты хочешь, чтобы я отправился в Юньнань?

– Володенька, никогда тебя ни о чем не просил, – неожиданно взмолился седоусый генерал. – Но теперь Христом-Богом заклинаю, помоги! Ты ведь наш, забайкальский! Это ведь не мне, это ж всему войску надобно. Ну и тебя с твоими людями не обидим. Сто тысяч целковых сразу, ну и десять процентов от выручки, когда распродадимся. Нам-то этот ваш металл ни к чему.

– От таких предложений вроде и отказываться грех. А что с казаками?

– Они там засели у границы с Бирмой, в горах. Туда япошки пока не добрались. Их тоже след вытащить, но они без товара не хотят уходить… упертые… – с теплотой, гордостью и одобрением отозвался о земляках генерал.

– Я тебя понял, Василий. Что ж, я тоже казак. Отказать братам не могу. На подготовку потребуется несколько дней, заодно и Март успеет диплом пилота получить. Так что закидывай мне на счет деньги, а то я уже совсем пустой.

– Да без вопросов, завтра же будут у тебя. Спасибо, Володька. Выручил ты меня.

– Подожди, пока дело сделаем и вернемся, тогда спасибом не отделаешься…

– Ты знаешь, за мной не заржавеет. Всем обществом тебя отблагодарим.

Март в детали беседы братьев не вникал, да и секретность вокруг сделки была устроена генералом поистине невероятная. Но суть происходящего без труда уловил, в том числе из обмолвок казаков и самого Зимина-старшего понял, что у тех имеются какие-то важные и сугубо коммерческие интересы на юге Китая, куда «Буран» и должен был отправиться в ближайшее время.

Командование Третьего флота Василию Васильевичу – атаману Забайкальского казачьего войска, генералу и кавалеру практически всех орденов империи – по какой-то причине решительно отказало. Все это заставляло задуматься о хитросплетениях местной политики.

Читая газеты, слушая радио, просматривая новостные агитки в кинотеатрах, Март наблюдал странную и малообъяснимую для себя ситуацию. С одной стороны, Сеул в осаде, значительная часть центральной и восточной Кореи оккупирована. Регулярно происходят тяжелые, кровопролитные воздушные и наземные бои, в том числе и вокруг столицы королевства. А с другой, российское общество настроено необычайно благодушно по поводу происходящего в Желтороссии[23]23
  Желтороссия состоит из полунезависимых государств Маньчжоу-Го, королевства Корея, Монгольского ханства и Ляодунского полуострова, непосредственно являющегося территорией России. Все государства, включенные в состав Желторосии, имеют собственные правительства, денежные единицы, законы, суды, армию и полицию. Они заключили бессрочные союзнические договоры с Россией, на их территории находятся военные базы ВВФ РИ. Статус схож с положением Великого княжества Финляндского в начале двадцатого века.


[Закрыть]. Никакой мобилизации, никакой готовности к серьезной войне. Все как всегда. Сыто, весело и легко. Даже офицеры, непосредственно принимающие участие в боевых действиях, не столько думают о победе, сколько о карьере, выгоде, наградах и желании угодить начальству.

Несмотря ни на что, японцев изображают почти анекдотично и карикатурно. Победы воспринимаются как самоочевидные, и в них никто не усматривает геройства, а поражения или замалчиваются, или подаются как частность и досадная случайность. Ну, или такие сообщения используются как повод для критики властей и даже лично императора в оппозиционной прессе.

Пожалуй, активнее других над освещением происходящего трудились иностранные средства массовой информации. Особенно ударно работали британцы и их рупор – Би-Би-Си. Острые, достоверные и, что самое неприятное, довольно точные репортажи прямиком с линии фронта, из осажденного Сеула. И главной звездой радиоэфира, конечно, была, кто бы вы думали? Его недавняя знакомая и роскошная партнерша по чувственным латино-латиноамериканскимтанцам – мисс Аннабель Ли.

Еще одним поводом для удивления было то, что, явно имея все возможности для оперативной переброски основных сил воздушных флотов и десанта на театр военных действий и создания подавляющего перевеса в живой силе, количестве воздушных кораблей и совокупной мощи залпа, верховное командование предпочитало «держать порох сухим», оставляя Третий флот сражаться со всей японской армией один на один.

Замысел японского командования читался вполне отчетливо. Даже ему, далекому от военной стратегии, он был ясен. Главными целями микадо по-прежнему оставались новые владения и рынки. То есть весь Китай и вся Корея. Продвигалась эта тема под флагами идей «Нового восточного порядка» и «деколонизации» от «хищных держав Запада».

Пока шла вялотекущая осада Сеула, которая между тем успешно блокировала силы Третьего флота, противник продвигался на «земле». Ввязываться в крупные сражения с русскими эскадрами они не спешили, впрочем, и наше командование тоже инициативы не проявляло, понимая, что силы примерно равны, а возможностей оперативно перебросить подкрепления к месту генерального сражения у Японии больше, банально за счет близости основных баз.

В итоге самураи планомерно вели наступление и на юге Китая, беря в клещи Шанхай, и в центральной Корее. Тут еще важно понимать, что японцы, в отличие от русских, своевременно озаботились созданием достаточно многочисленной сухопутной армии, усиленной большим количеством армейской авиации (штурмовиков и малых десантных ботов).

Именно недооценка роли пехоты и наземной бронетехники привела к тому, что на полуострове почти не было русских войск. Впрочем, была и вторая причина. Мы действительно не оккупировали Корею, а союзничали, пусть и в ранге старшего партнера. Так что основные задачи на земле должны были закрывать войска короля Ли У.

Сыны микадо этим умело воспользовались, планомерно окружая укрепленные города и военные базы корейской армии, а затем разбивая их оборону с помощью авиации и тяжелой артиллерии. Дальше шли штурмы. Если не получалось с первого раза, они повторяли. И так до тех пор, пока не добивались своего. В итоге силы армии короля Ли У таяли на глазах. Вместе с владениями.

Сеульская же эскадра, в задачи которой и входила активная помощь осажденным крепостям, не спешила отрываться от своей базы, разумно опасаясь, что противник готовит ловушку и, пока силы флота будут отвлечены, по столице Кореи будет нанесен главный удар, что стало бы катастрофой.

Все, что оставалось контр-адмиралу фон Ландсбергу – наблюдать и по возможности бодро рапортовать о том, как успешно идет оборона Сеула под ежедневными бомбардировками японцев.

Еще интереснее оказались подробности штатной структуры ВВФ РИ, почерпнутые Колычевым в ходе занятий. Оказалось, что часть кораблей вовсе и не является государственными. А принадлежат отдельным кланам-корпорациям. Строят их в рамках утвержденных серий и типов. Сами нанимают команду и содержат в полном объеме. Да, за это им полагаются всякие налоговые вычеты и прочие ништяки.

А совсем невесело стало, когда удалось примерно оценить численность таких ВэКа (принятое для краткости обозначение воздушных кораблей в России). В общем, эта информация считалась засекреченной, но по факту собрать сведения было несложно, прочитав доступные источники. У многих кланов шли публикации, в которых они, не скрываясь, с большой гордостью рассказывали в подробностях о структуре и численности своих частных флотов. Так вот, корветы и даже фрегаты в ВВФ РИ, как выяснилось, почти на пятьдесят процентов – частные.

Но главное – другое. И это его искренне поразило. Оказывается, летадлы[24]24
  Летадла (сленг летчиков) – от летадло (самолет) на чешском. Почему это слово стало общеупотребимым в имперских ВВФ, сказать сложно. Вероятно, потому что оно смешное и чем-то напоминает ругательство на русском. Но факт имеет место, что в ВВФ РИ, что в ВКС РФ.


[Закрыть] корпоратов имели право восемь месяцев в году заниматься своими делами. Правда, в случае объявления войны их уже запрягали по полной. Но это, если военное положение вводилось на всей территории империи. Ну и догадайтесь с трех раз, было то сделано или нет? Вот ровно по этой причине Третий флот и остался в гордом одиночестве. Остальные пока просто наблюдали.

И логика тут совершенно понятная. За прошедшие почти сорок лет Россия умудрилась очень широко развернуться по всему миру. Всех охватил дух коммерции, создания крупных компаний и объединений. А чтобы всю эту работу вести безопасно и надежно, не подставляясь под удары пиратов и конкурентов, где-нибудь на просторах Африки, Южной Америки или Азии, конечно, требовались боевые корабли. И отдавать их ради, как они думали, интересов нескольких контролирующих Корею корпораций остальные не хотели от слова совсем.

Как раз из этой темы росли ноги и в истории с отказом генералу Зимину. «Ваши частные дела, вы их сами и решайте». Вот так просто. Частично нехватку воздушных кораблей закрывали наемники. И для кланов-корпораций, и для флотских. Они всегда под рукой, и всегда в полной боеготовности. Но и цена таких услуг всегда была изрядной, а в нынешних обстоятельствах и вовсе взлетела до небес. К слову, в империи действовало правило, что рейдеров, даже в условиях военного положения, нельзя просто мобилизовать. Только нанять на срок или для выполнения конкретной задачи. В этом было их основное отличие и преимущество перед клановыми регулярами.

Да, ВВФ России обладали почти двойным превосходством над любым другим флотом в мире. Но в реальности все оказалось куда сложнее и запутаннее. В минус работал и тот фактор, что за последние лет двадцать сухопутные войска беспощадно резали и сокращали. Относительную боеспособность сохранили гвардия, гренадерские части и казачьи войска. Основной акцент был давно переведен на десант. Но для полномасштабной войны на земле его численности очевидно не хватало.

И что в этой ситуации делать, какой тут мог быть выход, пока ему оставалось непонятно. Иногда складывалось впечатление, что там, на самом верху, интересы державы и народа походя приносятся в жертву чьим-то частным выгодам в борьбе за власть и ништяки. А вот это уже было совсем ни в какие ворота. Зажрались, господа-с…

Утром следующего дня Март проснулся около шести часов, в гордом одиночестве выпив на кухне чашку свежего чая и перехватив пару бутербродов, вплотную занялся повторением материала для завтрашнего итогового экзамена по теории кораблевождения. Время летело незаметно. На секунду заглянул Витька, но, увидев обложившегося книгами и явно сидящего в «сфере» друга, лишь молча кивнул и пошел вниз. За завтраком он сообщил Зиминым, что Март очень занят и поест, когда закончит заниматься.

В ответ на бурчание генерала, мол, молодежь себе кишки портит, долго ли яичницу зажевать и стакан чая выпить, Владимир Васильевич примирительно сказал брату:

– Мартемьян у нас человек не по годам серьезный. Силой владеет изрядно. Вот и целительству учится, так что, скорее, он нам ливер чинить примется, чем у него проблемы с пищеварением начнутся.

Вскоре дом опустел, не считая пары казаков, оставленных «для присмотра». Как раз один из них – генеральский денщик, совсем уже освоившийся в доме Зимина-младшего, и поднял трубку телефона, когда тот громко затренькал вызовом.

– Мартемьян Андреевич, там вас просят, – доложил он Колычеву, появившись на пороге комнаты и приоткрыв дверь.

– А кто?

– Не представимшись.

– Благодарю. Я возьму трубку, а ты, будь любезен, положи ее внизу.

– Не извольте беспокоиться, – даже немного обиделся Ефим. – Нешто я без понятия!

– Алло, – не обращая внимания на бурчание казака, ответил Март.

– Колычев, это вы? – раздался знакомый голос.

– Кто же еще? Говорите, Павел Александрович.

– Извините. Н-нервы. Не знаю, к кому обратиться. Почему-то подумал, что можно к вам, – обычно очень сдержанный и уверенный в себе Крылов слегка заикался и проявлял иные признаки чрезмерного волнения. Для одаренного целителя это было даже странно.

– У вас проблемы?

– Д-да.

– Тогда так, – задумался Март, даже без входа в «сферу» прекрасно знавший, что ушлый денщик их подслушивает. – Будьте через час у кофейни «Золотой лотос».

С одной стороны, подготовка к экзамену требовала времени, но и не откликнуться на просьбу о помощи Март никак не мог. «Значит, буду сидеть всю ночь. Никакой драмы в этом нет», – решил он.

– Простите, но я не знаю, где это.

– У входа в городской сад.

– Ах, да. Вспомнил. Хорошо, я буду.

– Тогда до встречи.

На место встречи Март прибыл заранее, чтобы как следует осмотреться. Уж больно испуганным показался ему голос доктора.

Оставив мотоцикл на стоянке и привычно заплатив толкущимся там мальчишкам два юаня за присмотр, он обошел кругом заведение, подмигнул хорошо знавшей его официантке, бегло просканировал окрестности и, придя к выводу, что все в порядке, присел за один из столиков.

– Что будете заказывать, господин? – тут же подбежала к нему девушка.

– Сколько раз тебе говорить, Мэй Лун, – сокрушенно вздохнул молодой человек. – Зови меня просто Март!

– Хорошо, господин Март.

– Вот так уже лучше. Я жду друга. И пока заказывать ничего не буду, разве что родниковой воды со льдом и долькой лимона. Хотя… У вас ведь, если не ошибаюсь, отлично варят эспрессо?

– Да, все верно, господин.

– Тогда приготовь мне еще маленькую чашечку, а там будет видно.

– Хорошо, господин.

Через несколько минут девушка вернулась с подносом, на котором стояли напиток с нежной золотистой пенкой и крохотное блюдце с пирожным.

– Божественный аромат, эссенция вкуса! – принюхался юноша. – Ей-богу, Мэй Лун, если ты пообещаешь варить мне каждое утро такой же чудесный кофе, я на тебе женюсь!

– Увы, мой господин, – состроила огорченный вид на своей кукольной мордашке официантка. – Ваш напиток готовил старый Чжао. Но если вы твердо намерены жениться, то я могу с ним переговорить…

Едва договорив, она не выдержала и прыснула от смеха, после чего к ней тут же присоединился Мартемьян.

– Ты разбиваешь мне сердце, Мэй Лун, – вздохнул, отсмеявшись, молодой человек. – Может, все-таки подумаешь?

– Кажется, пришел ваш друг, – мягко улыбнулась девушка, показывая на входящего Крылова.

Вид он имел, прямо скажем, неважный. Всегда одетый с иголочки с той лёгкой небрежностью, которая отличает коренного петербуржца, на сей раз он выглядел каким-то всклокоченным. Пиджак помят, как будто он в нем спал. Галстук ослаблен и сбился набок. Элегантной шляпы нет вовсе, а вместо нее прическа в стиле «я упала с сеновала».

– Идите сюда, Павел Александрович, – помахал ему рукой Март, попутно сканируя окрестности на предмет обнаружения слежки.

– Здравствуйте, Мартемьян Андреевич, – буквально подбежал к его столику Крылов и с облегчением плюхнулся на свободный стул. – Как хорошо, что я вас нашел…

– Господин что-нибудь закажет? – деликатно осведомилась Мэй Лун.

– Нет, то есть да… – невпопад отвечал ей взволнованный доктор, после чего развел руками и растерянно сказал, – я не знаю…

– Такой же кофе, как мне, – пришел к нему на выручку Колычев.

– Маленькую чашечку? – уточнила девушка.

– Полумерами здесь не обойтись, – улыбнулся молодой человек. – Давай двойную порцию.

– Что с вами стряслось? – осведомился курсант, когда официантка отправилась за заказом.

– Мне кажется, я попал в беду…

– Каким же образом?

– Право, не знаю с чего начать… Мне неловко просить вас о помощи, но, кажется, вы единственный, кто мог бы мне посодействовать…

– Павел Александрович, – мягко остановил поток бессвязных мыслей Март. – Для того чтобы помочь вам, мне нужно знать, в чем именно дело. А посему соблаговолите начать с самого начала.

– С начала? – задумался доктор. – Пожалуй, все началось с того, что я купил квартиру.

– Квартиру?

– Ну да. В доходном доме господина Тай Чи или как-то так.

– Извините за любопытство, а зачем вам квартира?

– Что?

– Нет, в самом деле, зачем? Вы отбудете здесь ценз и вернетесь в свой любимый Петербург. Зачем вам недвижимость в нашей дыре?

– Вот уж странный вопрос! Разве вы не знаете, что для того, чтобы участвовать в земских выборах, надобно иметь имущество?

– А вы собираетесь?

– Разумеется! А вы разве нет?

– Я еще несовершеннолетний, – напомнил доктору Март, кое-что слышавший о местном земстве от Зимина. – Но, боюсь, даже когда состарюсь, мне будет непонятно, для чего нужен этот балаган?

– Как? Вы не верите в народное представительство? В демократию?

– Отчего же, верю. Примерно как в Господа Бога, в которого многие верят, но очень мало кто видел. Впрочем, мы отвлеклись. Как вы нашли эту квартиру?

– Да, собственно, никак. Я уже и без того снимал ее. А хозяину срочно понадобились деньги, и он объявил мне, что желал бы ее продать, а потому мне, вполне вероятно, придется съехать.

– И вы решились?

– Ну да. Цену он назвал вполне умеренную, и я подумал, отчего бы и нет.

– Насколько умеренную?

– Пятнадцать тысяч.

– У вас есть такие средства? – хмыкнул Колычев, унаследовавший от родителей кое-какую недвижимость, а потому имевший представление о местных ценах.

– Не совсем. Но я обратился в банк, и мне охотно выдали ссуду.

– Квартиру оформляли через банк?

– Нет. Мне объяснили, что это будет слишком дорого, оттого что местные банки берут просто сумасшедшую страховку.

– А вам так хотелось участвовать в выборах…

– Это тут совершенно ни при чем!

– Ладно, проехали. Но что случилось, когда вы стали счастливым обладателем столичной недвижимости?

– Тоже мне столица! – фыркнул Крылов, но тут же спохватился и продолжил: – Не прошло и недели, как ко мне явился человек и заявил, что ему принадлежит половина. Оказывается, она и прежде не принадлежала домовладельцу, а была в собственности у некоего Мо Фэна – старшего брата этого требователя. Когда тот умер, средний из братьев – тот самый, что и продал мне ее, оформил все на себя. Не знаю, как у него это вышло… Теперь явился младший и сказал, что если я не выплачу полагающуюся ему долю, то он пойдет в суд и сделка будет расторгнута, либо он заберет половину апартаментов.

– Бог мой, какая прелесть! Было у отца три сына. Старший умный был детина, средний был и так и сяк, младший вовсе был дурак. Все как в сказке, чем дальше, тем страшнее. И где же, позвольте полюбопытствовать, ваш продавец? То бишь который так и сяк?

– Он после заключения сделки вскоре уехал в Китай и координат не оставил.

– Подождите, так вы купили свою жилплощадь у китайца?

– Да, а что такого?

– Хм-м, ну если да, то таки нет… Я вот, знаете ли, совершенно не исключаю версии, что они изначально задумали вас некоторым образом… нахлобучить… Ладно. Надеюсь, триады тут не замешаны. Семь с половиной тысяч – солидная сумма… Какие он документы и доказательства привел?

– Он не один пришел, а с нотариусом и документы соответствующие показал.

– Случайно не поддельные?

– Насколько я могу судить, нет!

– И что было дальше?

– Он потребовал выкупить у него мою половину, или же мне придется соседствовать с ним и его семьей.

– А что, у китайца большая семья?

– Простите, не осведомлен! – обиженно воскликнул доктор. – И вообще, я не желаю делить свое жилье с кем бы то ни было!

– Но выкупить его часть уже не можете?

– Увы. У меня нет таких денег. А новую ссуду взять не получится, пока не погашу старую.

– Неприятная история, – поразмыслив, заключил Март. – Но, простите великодушно, чем я могу вам помочь? Тут скорее нужен хороший адвокат. Впрочем, если угодно, я могу обратиться к своему опекуну. Наверняка у него есть нужные знакомства, и он будет рад вам помочь…

– Это еще не все, – перебил его Крылов. – Дело в том, что они стали мне угрожать!

– А вот с этого момента, – насторожился Колычев, – пожалуйста, поподробнее.

То, что Крылов стал жертвой мошенников, Март понял сразу. По-хорошему, следовало бы сразу обратиться в полицию, но, во-первых, доктор отчего-то категорически не желал связываться с органами правопорядка. А во-вторых, существовала немаленькая вероятность, что Павел Александрович, будучи, как большинство ученых, немного не от мира сего, мог что-нибудь упустить при оформлении документов. В таком случае вмешательство полиции только усугубило бы ситуацию.

В общем, для начала надо было посмотреть на выкативших претензию, а уж потом, в зависимости от обстоятельств, что-нибудь, как говорили в его прошлом-будущем, порешать.

Для этой цели они направились в харчевню «Белый лотос», где у незадачливого покупателя недвижимости и была назначена встреча с китайцами.

– Не нервничайте, док, – попытался он успокоить целителя. – В общественном месте они на противоправные действия вряд ли осмелятся, а я пока за ними понаблюдаю.

– Зачем? – нервно сглотнул Крылов.

– Ну, надо же понять, что это за люди и кто может за ними стоять.

– Хорошо, – кивнул эскулап и с видом великомученика отправился на рандеву.

На встречу с ним явилось сразу трое китайцев. Один, судя по тщедушному виду и бесстрастному выражению лица, играл роль нотариуса. А возможно, и был им. Второго взяли явно для антуража. Коренастый крепыш с бычьей шеей и абсолютно голым черепом выглядел как опереточный злодей. Время от времени он бросал на доктора кровожадные взгляды, от которых тот вздрагивал и отворачивался.

Главным был третий – улыбчивый господин неопределенного возраста в немного поношенном, но все еще приличном костюме. Именно он выступал истцом. А еще у него был артефакт. Это Колычев почувствовал сразу. Не бог весть какой сильный и, само собой, без адаманта, но достаточный, чтобы воздействовать на непривычного к подобным штукам доктора, заставляя его нервничать и паниковать.

Почему целитель сам не выйдет в «сферу» и не устранит негативное воздействие – оставалось для Марта тайной за семью печатями. Вероятно, предположил он, лекарю сложно в нервной обстановке сосредоточиться.

– Так что же решил почтенный господин Крылов? – любезно оскалившись, поинтересовался истец, как только доктор окончил знакомство с документами.

– Я ничего в этом не понимаю, – вынужден был признать Павел Александрович, украдкой взглянув в сторону Колычева.

– Это бывает, – почти сочувственно заметил нотариус. – Русские господа редко знают китайский язык. Ваш продавец предоставил вам купчую, но ее русский перевод оказался поддельным. Очень сожалею, но сделать ничего нельзя. Вы должны заплатить, или же у вас останется только половина квартиры.

– У меня нет таких денег!

– Это очень прискорбно. Но, быть может, вы сможете договориться с господином Чжоу?

– О чем?

– Не знаю. Это ведь вы – собственники. Вам есть о чем поговорить.

– Каковы ваши намерения? – вздохнул Крылов, обращаясь к Чжоу.

– Моему троюродному брату негде жить, – сокрушенно покачал головой истец, показывая на лысого здоровяка. – Если вы согласитесь делить с ним кров, полагаю, я мог бы дать вам отсрочку.

Услышав, что речь зашла о нем, «бедный родственник» выпучил глаза и оскалился, словно предвкушая добычу.

– Об этом не может быть и речи! – вскочил со своего места целитель. – Я не желаю, слышите вы, не желаю!

– Тише, господин Крылов, – поспешил успокоить его нотариус. – Не стоит так нервничать!

– Хорошенькое дело! Вы пытаетесь выжить меня из принадлежащей мне квартиры, а я не должен нервничать?

– Осмелюсь заметить, что квартира не только ваша.

– Это подлог!

– Даже если так, он совершен не нами!

– Минутку спокойствия, господин Крылов, – примирительно заговорил истец. – Если у вас нет денег, вы могли бы занять их.

– Но банк мне отказал…

– Это печально, но банки не единственные, у кого есть деньги.

– Вы предлагаете мне обратиться к коммерсантам?

– Нет, что вы! Я говорю о людях богатых и влиятельных, которые, тем не менее, не афишируют ни то, ни другое.

– Вы говорите загадками.

– Ни в коем случае. Просто, пока вы не согласились, я не хотел бы называть их имена.

– А что вы потребуете взамен?

– Вот это деловой разговор. Но, к сожалению, в данный момент я не могу знать, чем вы можете быть полезны такому человеку.

– Тогда что же вы мне голову морочите?!

– Не стоит так нервничать, господин Крылов. Если вы дадите свое согласие, то скоро с вами свяжутся и посвятят во все детали.

– А если нет? – воскликнул потерявший терпение доктор, так и не дождавшись поддержки от Колычева.

– В таком случае извольте немедленно освободить одну из комнат для моего кузена.

– Я должен подумать, – сокрушенно вздохнул Павел Александрович, обнаруживший, что его ученика в целительском искусстве простыл и след.

– У вас не так много времени! – веско заметил истец, а его лысый «родственник» состроил совершенно жуткую физиономию.

Несчастному эскулапу оставалось только откланяться и отправиться в ставшую западней квартиру, ругая себя при этом последними словами.