Электронная библиотека » Ивана Трамп » » онлайн чтение - страница 4

Текст книги "Жажда любви"


  • Текст добавлен: 22 ноября 2013, 19:41


Автор книги: Ивана Трамп


Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Шрифт:
- 100% +
ГЛАВА 7

– Он подложил мне порядочную свинью, – продолжал Адам, глядя через стол на Лючию ди Кампо. Они находились в нью-йоркском офисе Грэхема, на тридцать первом этаже Сигрэм Билдинг, окна которого выходили на Мэдисон-авеню и Теннисный клуб, куда, по давно сложившейся семейной традиции, был записан и Адам.

– Он немного встревожен, вот и все, – пояснила Лючия.

– Встревожен! У него истерика!

– Он хочет выиграть, Адам. Уверена, ты поймешь, что это значит.

– Хорошо, но только скажи ему, что для победы нужно не сводить глаз с финиша и, ради Христа, оставаться спокойным.

– Скажи ему это сам, – огрызнулась женщина и начала собирать чертежи, которые до этого разложила на столе Адама.

– Куда ты? – спросил он. – Я думал, мы поговорим о яхте Чарльза Вулфа… – Адам говорил так, будто именно по ее вине они болтали до сих пор о чем-то другом.

– Меня уже тошнит от твоей возни вокруг Патрика, Адам.

Он провел рукой по волосам.

– О'кей. Все, что мне надо будет сказать Патрику, я скажу ему сам.

Лючия и Адам познакомились очень давно – когда оба они изучали морскую инженерию. Тогда же они и стали любовниками, на чем их отношения могли закончиться, если бы Лючия не была таким талантливым дизайнером. Когда Адам приобрел свою первую верфь, она пришла к нему работать и стала частью команды, которая могла принести успех фирме «Грэхем Марин». Она сотрудничала с ним до сих пор, создавая интерьеры самых крупных и престижных яхт, включая и его собственную «Леди Катринку». Адам уважал Лючию больше, чем какую-либо другую женщину, возможно, за исключением своей бывшей жены. Он высоко ценил дружбу Лючии, которую продолжал поддерживать, несмотря на все напряжение, возникшее между ними во время его развода с Катринкой. На его взгляд, Лючия обладала всего одним настоящим недостатком – склонностью путаться с сомнительными людьми (себя он, конечно, к ним не причислял). Ник, ее бывший муж, несмотря на его общественное положение, однозначно был гангстером; а Патрик Кейтс, вопреки его безупречному происхождению, был всего лишь яхтсменом.

– Главное, – Адама, похоже, было не остановить, – мне нужно, чтобы он выиграл в мае Кубок Америки. Я в этом заинтересован. Победа станет триумфом и «Грэхем Марин», и Патрика Кейтса.

– Адам, – взмолилась Лючия, – честное слово, я лучше пойду.

Лючия не хотела впутываться в дела с Патриком Кейтсом, во-первых, потому, что она входила в число дизайнерской команды компании «Грэхем Марин», чьими яхтами ему придется пользоваться; во-вторых, Адам и Патрик и без нее никак не могли уладить свои финансовые дела. Грэхем, как всегда, скупился и хотел, чтобы кто-нибудь другой, а не он, уговаривал Патрика.

– Снова приношу свои извинения, – сказал Адам. – На моих устах печать молчания. Насчет Патрика Кейтса, конечно. Давай посмотрим эскизы, – он наконец обратил внимание на наброски Лючии, предназначенные для яхты Чарльза Вулфа.

Как обычно, они немного поспорили о деталях, Лючия чаще соглашалась, чем не соглашалась, потому что уважала мнение Адама. В свою очередь, Адам доверял не только дизайнерскому таланту Лючии, но и ее вкусу.

– Эскизы великолепны. Я думаю, Вулф будет доволен. Внеси только изменения, которые мы обговорили.

– Разумеется, – согласилась Лючия, улыбнувшись. – Где и когда мы с ним встретимся?

– Он будет в Санкт-Морице в начале следующего месяца.

– Когда именно? – спросила Лючия. Адам назвал ей точную дату. – Отлично. Улажу свои дела, чтобы оказаться там вовремя.

– Остановишься у Дэйзи? – Адам не надеялся не показаться чересчур любопытным.

– Да, – ответила она, – Пиа будет со мной.

Адам не поинтересовался о Патрике, так как знал, где тот будет большую часть февраля – в Сан-Диего, на втором круге отборочных серий за звание чемпиона.

– Дэйзи обычно собирает полный дом гостей, – Адаму не терпелось узнать что-то еще. – Ее дети тоже там будут?

– Ни детей, ни Рикардо. Приедет Мартин Гавличек. Не знаю, кто еще, – сказала Лючия твердо, отказываясь удовлетворить его любопытство по поводу Катринки.

– Я не могу представить, что она не проведет февраль в Санкт-Морице, хоть и беременна, – Адам не сумел скрыть предательского дрожания голоса.

– Это пройдет, Адам, – спокойно сказала Лючия, хотя она обещала себе, не влезать в чужие дела.

– Что «это»?

– Катринка. Ее брак. Все.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Я просто чувствую, что ты все еще стоишь одной ногой в своей прошлой жизни, из которой Катринка ушла. Вот и все. Я думаю, наступило время и тебе сделать этот шаг.

– Ты думаешь, я все еще люблю ее? – спросил Адам. Голос его был сердитым.

– Надеюсь, что нет. Иначе все твои теперешние поступки выглядели бы не только жестокими, но и предельно глупыми…

Адам посмотрел, как Лючия застегивает «молнию» своего портфеля, и сказал:

– Я слышал, ты оформляешь новую яхту Халида.

Халид ибн Хасан был саудовским принцем, для которого «Грэхем Марин» построила две яхты, также оформленные Лючией.

– Угу, – осторожно ответила Лючия, не зная, что за этим последует.

– И ее строит Эмелс Холланд, мой основной конкурент?

– Да.

– Ты что, пытаешься стравить нас?

– Адам, ты шутишь! Халид хорошо ко мне относится, кроме того, порвав с ним, я теряю комиссионные.

– Материальная сторона значит для тебя больше, чем хорошие отношения со мной?

Едва сдержавшись, Лючия попросила:

– Адам, будь, пожалуйста, посдержаннее…

– Какие проблемы? Другой бы на моем месте отстранил тебя от проекта Вулфа.

– Да как ты смеешь упрекать меня заказом Халида?! – взорвалась Лючия. – Если уж ты такой щепетильный, то зачем ты трахался с его женой?!

– В то время они уже были в разводе, если ты помнишь. Они прожили вместе совсем недолго.

– Неужели? – удивилась Лючия, не пытаясь скрыть иронию. – Так ты не раскаиваешься? Разве ты не знаешь, что у себя дома Халид держит своих жен под чадрой, в гареме? Думаешь, он в интересах бизнеса смирился бы с изменой одной из них? Он обожал Натали! Когда она его бросила, он был просто опустошен!

– Он ничего не мог со мной сделать, и он это знал.

Лючия глубоко вздохнула и сказала спокойнее:

– Поверь мне на слово, Халид больше никогда не обратится в «Грэхем Марин». Никогда!

– Уговори его повидаться со мной.

– Ты хочешь с ним увидеться? Позвони ему! – Адам, без сомнения, уже пытался добраться до Халида. – У тебя не все ладиться с «Грэхем Марин»?

Адам снова провел рукой по волосам.

– Все о'кей! – Даже Лючии он не хотел признаваться в своих финансовых затруднениях. – Жалко просто, что Халид, настоящий мешок с деньгами, уплывает прямо из-под носа. В наши дни не так уж и много заказчиков на строительство яхт.

– Мне можешь не рассказывать! – воскликнула Лючия, дела которой последнее время тоже шли не самым лучшим образом. Во время развода она не взяла у Ника ни цента, считая, что его деньги запятнаны кровью. Воспользовавшись капиталом матери, она всего за несколько лет сколотила собственное состояние. Лючия могла позволить себе роскошь иметь чистую совесть. Она знала, что другим не так везет.

Когда Лючия взяла свое пальто, Адам вышел из-за стола, чтобы помочь ей одеться.

– Скажи Кейтсу, чтобы он купил тебе меха, – улыбнулся он.

– Если я захочу, – ответила Лючия, – он у меня будет. Пока Патрик тратит все свои деньги на яхты.

– Ты достойна лучшей участи, – сказал Адам. Патрик Кейтс был из тех богатых американцев, которых Адам презирал: испорченный, живущий на проценты от капитала, отнюдь не расположенный зарабатывать себе на жизнь. Тем не менее он был отличным моряком, и Адам мирился с его недостатками.

– Ты все еще видишься с Натали?

Адам помолчал немного:

– Да, мы остаемся друзьями. Однако, на мой вкус, она слишком темпераментна…

«Жаль, что ты не понял этого до крушения своего брака», – подумала Лючия с некоторой горечью.

Оглядываясь на прошлое, Адам иногда и сам не понимал, как это он позволил себе переспать с Натали, одной из лучших подруг Катринки, бывшей женой самого ценного его клиента. Конечно, он не рассчитывал, что все узнают об этом, он до сих пор не выведал, кто рассказал об этом Катринке.

– Мы иногда перезваниваемся и изредка обедаем вместе, – продолжал Адам. – Сейчас она не в форме: ее нынешний любовник решил жениться на другой…

К собственному удивлению, Лючия почувствовала острую жалость. Натали казалась ей такой одинокой. Покинув Халида, она бежала в Лос-Анджелес, где надеялась оградить своего сына, Азиза, от посягательства отца. Ее родственники жили во Франции, а здесь ее поддерживал только Жан-Клод, ее любовник еще с семнадцати лет. История с Адамом лишила ее всех подруг, которые раньше принимали ее в свой круг. По мнению Лючии, все что оставалось у Натали на этом свете, – это Азиз и ее бизнес, разумеется: три модных магазина в Калифорнии, которые, судя по отчетам, работали успешно, несмотря на недавний выход из дела Жан-Клода.

– Она нашла другого инвестора взамен Жан-Клода?

– Разумеется, нет, – пожал плечами Адам, будто и не был ни в чем замешан. – Отъезд австралийца, несомненно, заставит ее отказаться от мысли открывать другой магазин, в Нью-Йорке или Палм-Бич. Я пытался поговорить с ней об этом. Сейчас не время расширять дело.

Лючия усмехнулась.

– Я думала, ты всегда с успехом расширял дело.

– При благоприятных обстоятельствах – почему бы и нет, – сказал Адам, и глаза его потемнели.

«Он что-то задумал, – подумала Лючия, которая прекрасно знала этот взгляд. – Но что именно?»

– Как ты посмотришь на то, чтобы поехать со мной на уик-энд в Ньюпорт?

Будучи замужем за Ником Кавалетти, Лючия никак не котировалась в глазах Нины Грэхем; теперь же она снова стала желанной гостьей. Хотя по мнению Нины отец Лючии был всего лишь итальянским эмигрантом-художником, фамилия ее матери Уэйнрайт была достаточно веской, чтобы Нина дорожила их знакомством.

– По какому поводу?

– У матушки день рождения. Там будет Клементина с Уилсоном и детьми, кто-нибудь еще… И Рассел Льюис Третий, спаси нас, Господи.

– Надеюсь, это не молитва о его поражении на выборах?

– Надеюсь. Ты знаешь, какую помощь он может оказать мне в размещении заказов правительства. – Заказы военно-морского флота и береговой охраны помогли «Грэхем Марин» пережить несколько кризисных моментов. – Соглашайся! Я не уверен, что смогу продержаться целый уик-энд без чьей-либо моральной поддержки.

Лючия покачала головой.

– Прости. Не люблю отказывать, но твоя мать сделает неправильные выводы и сразу превратит мою жизнь в ад.

– Мать очень любит тебя.

– Но не как твою будущую жену. Лучше, если ты поедешь один.

– Может, мне и не оставаться на уик-энд?..

– Отличная идея. Чем меньше ты там пробудешь, тем лучше.

Лючия подставила щеку для поцелуя и сказала:

– Увидимся в Санкт-Морице!

Дверь за Лючией закрылась. Адам вернулся за стол и уселся в кожаное кресло. Ему предстояло сделать массу телефонных звонков. С Майком, его помощником, нужно было обсудить некоторые идеи относительно переговоров с итальянцами об «Олимпик Пикчерз». Менеджеры верфей в Бремене и Афинах были обеспокоены падением годовых доходов, в то время как менеджеры в Ларчмонте, Майами и Нью-Хейвене просто паниковали.

Он посидел неподвижно несколько минут, а затем полез в корзину для бумаг, стоящую под столом, и достал оттуда номер «Дейли реджистер», который бросил туда чуть раньше.

Репортаж Сабрины об обеде в честь Рассела Льюиса занимал в газете всю седьмую страницу. Там были помещены фотографии Льюиса и Нины; Ширли Лорд из журнала «Вог» с Аланом Платтом, модельером, чье имя Сабрина в последнее время упоминала в каждой своей заметке; Генри Кравица и Кэролайн Роэм, Роберта и Жоржетты Мосбачер, самого Адама с Таши Дэвис, и, конечно, Марка и Катринки, по-видимому, забывших о камере и поглощенных разговором.

Один из заголовков был достаточно невинным: «Гала-вечеринка для главного политика Род-Айленда». В заметке говорилось, что Нина Грэхем и Рассел Льюис Третий вскоре оповестят о своем бракосочетании; что ее дети Клементина и Адам (этот симпатичный повеса-миллиардер) восхищены предстоящей свадьбой; что все, что требуется Нине для полного счастья – это повторная женитьба Адама и надежда на появление в ближайшем будущем внука.

Но больше всего внимание Адама привлекла фотография Марка и Катринки. Он изучал ее так пристально, будто хотел прочитать их мысли. Марк и Катринка были так заняты друг другом, что Адам даже несколько позавидовал.

Катринка должна была быть очень благодарной ему за все. Казалось, она действительно не понимала, как много он для нее сделал: женился на ней и привез в Нью-Йорк, создал ей роскошную жизнь, помог самой войти в бизнес. То, что она, бывшая жена Адама, и не подозревала об огромном вкладе, который он внес в ее жизнь, бесило его. То, что она так легко и быстро забыла его и ушла к Марку ван Холлену, обижало его.

Он вспомнил слова Лючии. Действительно ли Катринка вступила в новую жизнь, пока он оставался в прошлой? Нет, решил он, отгоняя эту мысль. Лючия была не права. Его экономическое процветание зависит от быстрой оценки ситуации. И не ему, успешно решающему проблемы, с которыми приходится сталкиваться изо дня в день, должны предъявляться подобные обвинения. Если сейчас Адам полон решимости не подпустить Марка ван Холлена к миру, на который тот предъявляет свои права, то почему он должен отказать себе в удовольствии продемонстрировать Катринке свое очевидное превосходство? Его кровь (да-да, голубая кровь) в сочетании с его деньгами обязательно восторжествует над одними деньгами.

Послышался зуммер, прервавший плавное течение его мыслей. Бросив «Реджистер» в корзину под столом, он нажал на кнопку селектора:

– Кто звонит, Дэбби?

– Ваша мать, мистер Грэхем.

Адам подавил стон.

– Скажите ей, что я на собрании. И соедините меня с Чарльзом Вулфом.

– Хорошо, сэр, – ответила секретарша.

Усевшись поудобнее в кресле, Адам терпеливо ждал, пока Дэбби соединится с номером Вулфа в Чикаго. Он собирался назначить дату их встречи в следующем месяце в Санкт-Морице, а пока хотел предложить Вулфу бросить все усилия на уничтожение Марка и Катринки ван Холлен.

– Мистер Вулф на проводе, – объявила наконец Дэбби.

«Клюнет ли он на наживку?» – подумал Адам.

ГЛАВА 8

«Белл-222» набрал высоту и взял направление на Пиц-Наир, голую горную вершину.

Довольно улыбаясь, Катринка повернулась к Марку и сказала:

– Это была блестящая идея. – Она имела в виду вертолет.

«Тоже мне, голубки воркуют», – брезгливо подумал Кристиан, изучающе поглядывая на мать и отчима (новых и – он допускал – интригующих персон в его окружении).

– Ну, как ты? – спросила Катринка по-немецки, поворачиваясь к сыну.

– Прекрасно, – коротко ответил Кристиан, – но ты извини, если мое настроение не совсем совпадает с твоим.

Катринка знала, что его холодность, апатия и усталость – всего лишь маска, которую Кристиан надевал на себя, желая пустить пыль в глаза. Но как бы она ни входила в его положение, эта маска часто раздражала ее: жизнь слишком коротка, чтобы терять время, исправляя ошибки прошлого, продолжая старые конфликты.

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты хорошо провел время, – тихо сказала Катринка.

– О да, – кивнул Кристиан без капли искренности в голосе.

«Что за невозможный юноша? – подумал Марк. – Так напоминает внешне Катринку, те же выдающиеся скулы, чуть раскосые глаза, большой красивый рот, но характер… Интересно, за что его любил отец? По рассказам Катринки получалось, что больше никто Кристиана не любил».

– Мы почти у цели, – весело сказал Марк с вынужденной улыбкой, надеясь, что пасынок ему тоже понравится.

Большинство людей, которые катаются на лыжах с Пиц-Наира, поднимаются на подъемниках до Корвильи, затем по канатной дороге – на вершину. Кабины фуникулера двигались медленно, и, чтобы не терять много времени, Марк договорился, что вертолет, используемый им для коротких перелетов по Европе, будет находиться в Целерине все время их пребывания там. В промежутках между полетами ван Холленов, Кристиана и их друзей «Белл-222» обслуживал местных спортсменов, транспортируя их в зависимости от необходимости.

Вертолет медленно опустился на маленькую, более или менее ровную площадку в нескольких сотнях ярдов от станции канатной дороги. Оставив мотор незаглушенным, пилот вылез из кабины, открыл дверцу и подал руку Кристиану, который, проигнорировав этот жест, выпрыгнул на снег и сразу опустил на глаза солнцезащитные очки. Марк последовал за ним, снял Катринку и бережно поставил на твердую почву. Несмотря на ослепительное солнце было холодно, и Катринка, на которой были только черные брюки и шерстяной пуловер под коротким, подбитым мехом розовым жакетом, задрожала. «Что они там возятся?» – подумала она раздраженно, когда Марк с пилотом всего за одну минуту вынесли из вертолета лыжи и передали их Катринке и Кристиану. Она смахнула лед со своих ботинок, надела лыжи и внимательно проверила застежки.

– Готовы? – крикнула она.

– Одну минуту, сказал Марк, который задержался, чтобы дать пилоту последние инструкции.

Но Катринке не терпелось. Подпрыгивая и твердо приземляясь, она изящно пересекала склон по направлению к Пиц-Грис.

На секунду лицо Кристиана озарилось гордостью. Марк расхохотался. Он знал, что даже такой хороший горнолыжник как он, не сможет равняться с женой, когда она в таком настроении.

– Не пытайся догнать ее, – крикнул он Кристиану. – Если мы потеряем друг друга из виду, встретимся внизу в ресторане. О'кей?

– Чудесно, – ответил Кристиан и встал на лыжню, проложенную Катринкой, не особенно стремясь догнать ее, но надеясь по крайней мере не потерять ее из виду. Как бы ни враждовал он с ней, как ни злился, что она его бросила, но когда они были порознь, он чувствовал непреодолимое желание снова быть с ней рядом. Стоило им встретиться, как он, стесняясь своих «глупых» чувств, начинал вести себя еще хуже. Иногда он чувствовал какую-то раздвоенность; одна половина его существа хотела нравиться матери, а другая – наказать ее. Он бежал от нее в Мюнхен, в Бонн, в университет, к друзьям, потом снова возвращался к ней, где бы она ни была. Что ему делать с ее любовью к нему? – вот какой вопрос постоянно мучил его. Как далеко он может зайти, прежде чем она скажет ему «хватит»? Его потребность в любви боролась с жаждой отомстить, инстинктом властвовать. Это внутреннее раздвоение мучило Кристиана всю его жизнь. Но никогда до этого они не фокусировались так непосредственно на одном человеке.

Утром на одном из подъемников Катринка заметила дородную фигуру Рикардо Донати и предложила ему присоединиться к ним. Мартин и Пиа, рассказал он ей, отправились покататься по Корвачу; Дэйзи была где-то на Корвилье с Лючией. Рикардо слишком дорожил коротким отдыхом в Санкт-Морице, чтобы терять время зря.

– Они встретятся с нами за ленчем, – сказал он Катринке, – кроме детей, разумеется.

– О, жалко! – воскликнула Катринка, обращаясь к Кристиану. – Я хочу, чтобы ты познакомился с Мартином. Я говорила тебе о нем, он сын моего друга Томаша. – Два молодых человека разительно отличались друг от друга, Кристиан был на три года старше Мартина, но Катринка все же надеялась, что они подружатся. Именно рождение Мартина в свое время разбередило в Катринке ее материнские чувства, заставило начать поиски своего сына. Ее ребенок оказался на Западе, и у нее не оставалось выбора, ей тоже пришлось покинуть Чехословакию. Протянув руку, она коснулась щеки Кристиана, что позволяла себе очень редко из страха, что он может уклониться от этого жеста. Он был невероятно красив и невероятно холоден.

– Тебе понравится Мартин, – сказала она. – Он остроумный, добрый и очень красивый. Все девушки без ума от него.

– Тогда мы возненавидим друг друга, – заметил Кристиан без особого интереса.

– Ерунда, вы станете друзьями, – возразила Катринка с определенной долей оптимизма.

* * *

Корвилья, вершина почти на две тысячи футов ниже Пиц-Наира, тоже была вполне приспособлена для отдыха. Здесь располагалось машинное отделение канатной дороги к Пиц-Наиру, школа для начинающих лыжников, веранды для принятия солнечных ванн, удобная стоянка, кафетерий и отличный ресторан, который содержал Хартли Маттис. Но наиболее значительным сооружением считался лыжный клуб «Корвилья», самый лучший в Альпах, а быть может, и в Европе, да, наверно, и в целом мире. Среди членов этого привилегированного клуба числилось большое количество титулованных особ: донов и баронов, английских графов и виконтов, маркиз и графинь. Альберт и Каролина Монакские были его пожизненными членами. Лишь горстка американцев была принята в клуб. Адам Грэхем был его членом, также как и его отец и дед; Марк ван Холлен членом клуба не был.

Катринка и Дэйзи с помощью друзей договорились о своем временном членстве, что давало им возможность обедать в ресторане клуба, участвовать на стороне клуба в различных спортивных соревнованиях. Катринка часто каталась на лыжах в Санкт-Морице, когда была еще в чехословацкой горнолыжной команде, и с Корвильей у нее были связаны самые приятные воспоминания.

В отличие от Катринки, Марк катался на лыжах только ради удовольствия, приберегая азарт для бизнеса. Марк любил одиночество, он не желал ощущать себя частью организованной элиты, которая проводит бесконечные часы в пустом самолюбовании. Когда Катринка предложила ему вступить в члены клуба, он наотрез отказался.

Катринка считала, что это было очень глупо с его стороны. Временное членство позволяло ей приходить в клуб в любое удобное для нее время, но оно не позволяло ей принимать гостей, и Марк не мог сопровождать ее. Хотя родословная Марка оставляла желать лучшего, он был по-настоящему интеллигентен, имел безупречные манеры и, что самое важное, он был богат. Во многих отношениях он был более приемлемым кандидатом в члены клуба, чем Катринка или Адам, но раз Марк не собирался сделать этот шаг, то Катринка решила не участвовать в соревнованиях за честь «Корвильи», если Марк не появится на чествовании ее победы.

Когда Марк подъехал на лыжах ко входу в ресторан Хартли Маттиса, Катринка уже беседовала с принцем Димитрием и его подругой, манекенщицей Карлой Бруни. Увидев Марка, Катринка помахала ему рукой, и он ответил на ее приветствие, но вместо того, чтобы присоединиться к ним, снял лыжи, поставил их в стеллаж и направился к ресторану. Ему нравился Димитрий, он находил его интересным, милым, знающим в своей области собеседником (он работал в отделе ювелирного искусства Сотби), но Марк догадался, о чем они сейчас говорили, и решил не вмешиваться. Он не возражал против присоединения Катринки к «Корвилье», но не хотел помогать ей в достижения этой цели. Да и вряд ли ей нужна его помощь. Два члена клуба уже дали свое поручительство. Осталось заручиться согласием комитета, любой член которого мог отказать ей в приеме, хотя Катринка с ее обычным оптимизмом не видела причин, по которым они могли бы это сделать.

Оглянувшись через плечо, Марк заметил, что Кристиан остановился на лыжах позади матери. Даже на таком расстоянии он видел, как лицо Катринки осветилось любовью и гордостью, когда она представила собеседникам своего сына. И, как всегда, в компании лицо Кристиана потеряло раздраженное выражение, которое оно приобретало, когда они с матерью оставались наедине.

Марк допускал, что у других мужчин в первые дни брака могут быть проблемы посложнее, чем трудный пасынок, но он предпочел бы обойтись и без нее. Он никогда не шлепал собственных сыновей, но подозревал, что, если бы он знал Кристиана маленьким мальчиком, у него возник бы соблазн его отшлепать. Сейчас, к несчастью, было уже поздно, хотя пускать дело на самотек тоже не хотелось.


Рикардо остановился перед рестораном, снял лыжи и поставил их в стеллаж рядом с лыжами Марка.

– Дэйзи здесь? – спросил он, подходя к Марку.

– Я только что вошел… – Мужчины миновали солнечную веранду, прошли вдоль витрин и добрались до залитого солнцем зала ресторана. Заставленный простыми сосновыми столами, он был застеклен с трех сторон, давая всем желающим возможность обозревать панораму гор.

– La Signora Donati è gia arrivata, – сказала подошедшая официантка, указывая на стол у окна, где уже сидели Дэйзи и Лючия.

– Si, grazie, – воскликнул Рикардо и принялся предлагать ей свой собственный рецепт сочетания бульона и водки – напитка, который он считал лучшим возбуждающим средством после целого дня катания на лыжах.

Большинство работников ресторанов, магазинов и отелей Санкт-Морица говорили на французском, итальянском и немецком языках, английском и романше, – местном языке, представляющем собой странную комбинацию итальянского и немецкого, на котором «Санкт-Мориц» звучал как «Сан-Мурейцен».

– Li porterò subito, – добавила официантка и поспешно ушла, тогда как двое мужчин стали проталкиваться через тесный ресторан к столику, где их ждали Дэйзи и Лючия.

– А где Катринка? – спросила Дэйзи, когда Марк поцеловал ее в знак приветствия.

– Она будет здесь с минуты на минуту.

– Она разговаривает с принцем Димитрием. Ее сын здесь, – добавил Рикардо.

– Кристиан? Как мило! – воскликнула Дэйзи. – Я просто горю желанием узнать его поближе. Когда он приехал?

– Прошлой ночью, – сказал Марк со всем энтузиазмом, на который только был способен.

– О, а мы не знали, – огорчилась Лючия. – Он мог бы утром отправиться с Пиа и Мартином на Корвач.

– Ну, ничего, вечером мы познакомим наших детей, – сказала Дэйзи. – Как долго ты пробудешь с нами, Марк?

– Я собираюсь регулярно приезжать из Лондона. «Интернейшнл» выйдет уже в следующем месяце. Последние минуты перед стартом – мой конек.

– По тебе этого не скажешь, – засмеялась Лючия. – Ты умудряешься казаться таким тихим… Я полагаю, у тебя и язвы нет?

– Нет, – сказал, усмехаясь, Марк.

– У меня тоже нет, – вмешался Рикардо. – Я много ем, много работаю, много развлекаюсь, но у меня нет язвы. Я в нее не верю.

– Рикардо вообще не верит в болезни, – прокомментировала Дэйзи, в ее голосе звучала любовь. – Следовательно, я никогда не заболею: просто не рискну. Это слишком его огорчит.

– Привет всем. Вы еще не заказывали? – сказала Катринка, скользнув на стул рядом с Марком.

– Рикардо заказал бульон с водкой.

– Только не мне! – воскликнула она и повернулась к Кристиану. – Zlatíčko, садись сюда, рядом со мной. Не правда ли, ты со всеми знаком…

– Да, – ответил Кристиан, слегка щелкнув каблуками и поклонившись, что говорило о годах, проведенных им в швейцарской закрытой школе. На вопросы, которыми его засыпали, он отвечал с большой непринужденностью и приятным юмором. Он был очень привлекателен, на его открытом лице не было даже намека на презрение или надменность. Катринка с наслаждением, а Марк с удивлением убедились, что окружающие просто очарованы им.

Вскоре разговор перешел на спорт.

– Ты будешь выступать за «Корвилью»? – спросила Лючия.

Катринка кивнула.

– Даже когда я была женой Адама я состояла в этом клубе…

– Кстати, об Адаме, – сказала Лючия и на секунду заколебалась. Ей не хотелось портить беседу.

– Что такое? – спросила Катринка.

– Он едет сюда.

– Вот это да, только его здесь и не хватает, – проворчала не без оснований Дэйзи. – Он всегда появляется внезапно.

Катринка взяла за руки Марка и Кристиана и сказала с улыбкой:

– А кого это волнует – куда едет Адам Грэхем и что он делает?

Как бы то ни было, Марк почувствовал легкое раздражение: сначала Кристиан, теперь Адам. «Не много ли для одного отпуска?» – подумал он.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 | Следующая
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации