Текст книги "Тайная миссия Лолы"

4. Я задаю дурацкие вопросы, а у Фло появляется безумная идея

Налоги – это когда нужно отдать часть заработанных денег государству. Кредитные акулы – это те, кто наживается на проблемах других людей, но это слово можно использовать и как ругательство. Обычно им называют тех, кто работает в банке. Сбережения – это сэкономленные деньги. А перекрытый денежный кран означает, что банк больше не дает денег в долг.

Все это пыталась объяснить мне мама, сидя примерно через час возле моей кровати. Дедушка привел меня домой, но, ясное дело, не шуметь у нас не получилось. Я так расстроилась, что ревела как белуга. Это уж слишком: и то, что случилось сегодня в ресторане, и беседа, которую я подслушала ночью на кухне.

От маминых объяснений у меня в голове все еще больше перемешалось, и я уже не могла ничего понять. Тогда мама вздохнула и сказала:

– Мышка Лола, на самом деле все очень просто. У нас больше нет денег, а дела в ресторане идут неважно. У дедушки оставалась единственная надежда – на ресторанного критика, который мог бы написать хорошую статью про «Жемчужину юга». Но, похоже, ничего не выйдет.

Я скомкала носовой платок.

– Почему же этот негодяй сразу не сказал, кто он такой?

Мама грустно улыбнулась.

– Ресторанные критики так себя и ведут. Они приходят, как обычные посетители. Правда, дедушка узнал его, но было уже поздно.

– Обычный посетитель! – просопела я. – Этот человек вел себя еще хуже, чем наш учитель математики. Что же он теперь напишет? Что «Жемчужина юга» – самый захудалый ресторан в Гамбурге?

Мама пожала плечами.

– Во всяком случае, ничего хорошего он писать не станет. Это уж точно.

– А что же будет с Пенелопой? – тихо спросила я.

Мама снова вздохнула.

– Не стоит тебе ломать голову, Лола. Пусть этим займутся папай с дедушкой. Они что-нибудь придумают.

Но я очень переживала за маму Фло.

– Ее теперь выгонят?

– Ох! – только и вздохнула мама, а когда она меня обняла, сердце у нее билось как сумасшедшее.

Когда через час я закрыла глаза, суперагент Джейн Фонд уже была готова спасти «Жемчужину юга». Как раз в тот миг, когда Пенелопа бросилась прочь из ресторана. Но потом я опять расплакалась. Утром глаза у меня были совсем опухшими. Хотя Пенелопа выглядела еще хуже.

Я поехала к ним на метро.

Моя первая самостоятельная поездка. Не так я ее себе представляла.

Пенелопа открыла мне дверь и улыбнулась. Но улыбались только губы. Ее глаза превратились в какие-то щелочки, а под ними красовались огромные синие круги.

– Привет, – пискнула я.

– Привет, – ответила Пенелопа. – Извини, что испортила тебе день рождения.

– Ничего ты не испортила, – заверила я ее. – Фло уже проснулась?

Пенелопа кивнула, а когда мы втроем уселись на высокой кровати Фло, мне показалось, что мы на похоронах. Никогда еще я не видела Пенелопу такой печальной. Если честно, я ее даже грустной не видела. Мне стало страшно, я просто не знала, что сказать. Мы молчали, пока всем нам не стало больно.

– А можно позвонить этому критику? – нарушила я молчание. – И попросить его, чтобы он ничего не писал. Или попросить его прийти еще раз.

– Твой дедушка уже это сделал, – ответила Пенелопа. – Он только что мне звонил и рассказал об этом.

– И? – хором выпалили мы с Фло.

Пенелопа покачала головой.

– Критик говорит, что раньше надо было думать. Он сказал, что мы прочитаем статью о «Жемчужине» в конце ноября, а вместе с нами еще миллион жителей города.

– Паршивая свинья! – возмущенно воскликнула Фло.

Пенелопа закрыла лицо руками.

– Наверное, он прав. Я выбрала не ту профессию. Или не тот ресторан. Я все сама испортила.

– Мама! – Фло нежно отвела ее руки от лица, – не говори таких вещей. Ты отличная официантка, а поешь, как суперзвезда! Что такое «Жемчужина юга» без тебя!

Я кивнула, соглашаясь, но на глаза Пенелопы снова навернулись слезы.

– Лучше… – прошептала она, глядя в сторону. – Без меня там было бы лучше!

Фло беспомощно взглянула на меня, а я подумала о словах дедушки про смертный приговор и о своем желании, которое загадала ночью, а потом вспомнила о мужчине, который несколько недель назад подарил Пенелопе розу. Про того, с хвостиком и пятизвездочной гостиницей.

– У тебя есть отличный выход! – выпалила я. – Может, ты устроишься работать в ту шикарную гостиницу с живой музыкой?

Пенелопа недоуменно уставилась на меня, но уже в следующее мгновение хлопнула себя по лбу и спрыгнула с кровати.

– Визитка, – пробормотала она. – Совсем про нее забыла. Даже не помню, куда ее сунула, – с этими словами она скрылась за дверью.

Фло так пихнула меня, что я чуть с кровати не свалилась.

– Ты спятила? – прошипела она. – Ты на что мою мать подбиваешь? Ты что, не помнишь, где эта гостиница находится?

– Где? – Я потерла плечо. Ничего себе пинок!

– В Берлине, черт бы тебя побрал! – бушевала моя подруга. – Ты хочешь от нас обоих избавиться?

Я так растерялась, что даже ничего ответить не смогла. Фло права! Я только теперь об этом подумала. Какая же я дура! На визитке окажется написан берлинский номер. И если Пенелопа туда позвонит… О боже!

– Может, она потеряла визитку, – пробормотала я.

Мы подкрались к двери и заглянули в гостиную, где Пенелопа рылась в ящиках стола. Когда она повернулась в нашу сторону, Фло потащила меня назад. В ее комнате хомячок Хармс опять принялся кашлять. Он сидел в ящичке, и когда мы увидели его забавную коричневую мордочку, то невольно рассмеялись.

– Ресторанная крыса, – фыркнула Фло. – Вот было классно!

– Будем надеяться, что этот противный критик ничего не напишет, – сказала я и вытащила из сумки свою любимую ручку. Черную с белой полоской. На ней я написала мелкими красными буковками: «Джейн Фонд. Шпионская ручка».

– Если бы я вправду была Джейн Фонд, – мечтательно проговорила я, – то выследила бы этого Зануду и отправила бы его на Луну вместе с его дурацкой статьей.

Фло взяла у меня ручку, повертела ее в пальцах, прищурилась, внимательно рассмотрела кончик, и вдруг хлопнула меня по плечу:

– Лола, так это же идея!

Она наклонилась ко мне и зашептала на ухо так тихо, что даже Хармс не смог бы нас услышать.

Я уставилась на подругу:

– Ты шутишь! Это же какое-то безумие!

– Может быть, – из голубых глаз Фло так и сыпались искры. – А может, она просто гениальная!

5. Джейн Фонд и Мата Хари

– Агент XXL, – заявила Фло, рассматривая себя в зеркало. На ней была кожаная куртка Пенелопы. – Если ты Джейн Фонд, то я буду агентом XXL.

– Может, агентом Фукс? – предложила я.

– Или мадам Пэнг, – добавила Фло.

– Или спай-герл.

– Или Мата Хари, – Фло нацепила красные туфли Пенелопы на шпильках и сложила пальцы в виде пистолета.

– Мата Хари? – нахмурилась я. – Это еще кто?

Фло прицелилась пальцем в свое отражение.

– Мата Хари была самой знаменитой шпионкой. Про это в твоей шпионской книге написано. По-настоящему ее звали Маргарета Гертруда Зелле. Она умела танцевать голышом.

Я хихикнула и вытащила из шкафа черное боа Пенелопы.

– Ну, ты же не будешь этого делать?

– Не-е-е, – протянула Фло и накрасила губы черным. – Не дождетесь. Я выслежу Зануду и выкраду у него статью.

Я обмотала боа вокруг шеи и вздохнула.

Была вторая половина дня, воскресенье.

Пенелопа ушла в «Жемчужину юга», чтобы поговорить с папаем и дедушкой. Мы сидели в спальне Пенелопы. Фло все-таки зацепила меня своей идеей. Чуть ли не на все мои вопросы у нее уже был готов ответ.

– Спросим у дедушки, как его зовут, и поищем номер в телефонном справочнике, – сказала Фло, когда я поинтересовалась, как мы разыщем Зануду.

Не могли же мы просто спросить номер у дедушки, – это было бы уж слишком подозрительно.

– А как мы узнаем, где он работает?

– Подкараулим у подъезда и проследим за ним до самого офиса.

– А как мы уничтожим статью?

– Ночью проберемся в офис и удалим ее из компьютера.

Кажется, она все продумала! Я, конечно, привыкла, что у Фло время от времени появляются безумные идеи. Но эта просто ни в какие ворота не лезет!

– Но не можем же мы вломиться ночью в офис! Как ты себе это представляешь? И как ты узнаешь, что статья уже готова? А может, он ее уже давным-давно отправил в журнал? Может…

– Лола, – перебила меня Фло, натягивая на руки чулки в сеточку. – Нужно начать действовать: шаг за шагом. Вспомни фильмы про Джеймса Бонда. Он целый мир спас от войны. По сравнению с этим, наша миссия – детские игрушки.

Я поправила боа.

– Джеймс Бонд – это кино, Фло. А мы с тобой две обычные девчонки. В этом вся разница.

Фло так топнула ногой, что пол только чудом не провалился.

– Ты что, хочешь, чтобы эту статью напечатали? В самом популярном журнале? Хочешь, чтобы Пенелопа потеряла работу? Чтобы «Жемчужину юга» закрыли?

Я покачала головой.

– Может, ты в состоянии придумать что-нибудь получше?

Я снова покачала головой.

– Тогда, – Фло нахлобучила на голову красную шляпу Пенелопы, – заканчивай качать головой и соглашайся!

– Мне нужно подумать, – заявила я, и тут входная дверь распахнулась.

– Все в порядке, девочки, – крикнула Пенелопа. Ее голос звучал немножко веселее. Но не слишком.

6. Мы ищем, а Пенелопа находит

О чем именно беседовала Пенелопа с моим папаем и дедушкой, мы так и не узнали.

– Все в порядке, – отвечала Пенелопа на все наши расспросы.

Утром за завтраком папай сказал, что Пенелопа начнет работу с чистого листа.

– С чистого листа? – я упустила ложку в кашу. – Что это означает?

– Это означает, что она будет работать так, будто вернулась после отпуска, Кокада! – папай погладил мою руку своей теплой ладонью, которая всегда чуть-чуть пахла кухней. – Мы не выставим Пенелопу на улицу в первый же день, можешь не переживать.

Эти слова меня не успокоили.

– В первый же день? – воскликнула я. – Отлично! Тогда, может, завтра или послезавтра?

Слезы навернулись мне на глаза, а из головы не выходила эта дурацкая визитка берлинской гостиницы. Пенелопа ее все еще не нашла, но это не означало, что она перестала ее искать.

– Ты предложил Пенелопе работу! – всхлипывала я. – Ты сказал, что она не должна работать в этом вонючем рыбном магазине. И теперь ты должен как-то позаботиться о ней, а не то… – Продолжать я уже не смогла.

– Кокада, – папай обхватил обеими руками кофейную чашку и вдруг лицо его сделалось очень усталым. – Мне не хочется терять Пенелопу, и ты это отлично знаешь. Но нам нужны деньги, а для этого у нас должно быть много посетителей. Поэтому дедушка и пригласил этого ресторанного критика. А теперь…

Папай не умел оправдываться, и мне стало стыдно, что я на него накричала.

– А если пригласить другого ресторанного критика? – вдруг осенило меня. – Можно попросить Олафа Вильденхауса!

Я страшно разволновалась: как это мне раньше не пришло в голову! Олаф Вильденхаус – фотограф в газете, отчим Фредерики. Мы вместе делали нашу школьную газету. Есть, конечно, еще Берндт Леттневич, репортер, и он мог бы написать про «Жемчужину юга».

Но папай меня быстро остудил.

– Дедушка уже говорил с ними, Кокада. Рестораны – не их профиль. Тут они ничем не могут нам помочь. Другие ресторанные критики тоже отказались. Все они заняты до конца года, – папай отставил кофейную чашку. – Забудь, Кокада. Ничего не поделаешь.

Я всхлипнула. И побежала к телефону.

– Я решилась, – объявила я Фло. – Сейчас поднимусь к дедушке и спрошу, как зовут Зануду.

– Постарайся сделать это осторожно, чтобы он ничего не заподозрил, – посоветовала Фло.

Зануду, оказывается, зовут Джефф Брук. Он работал в разных газетах и, как сказал дедушка, везде пользовался дурной славой. Однако своими статьями он помог прославиться многим ресторанам, если те ему нравились. Если же нет, он всячески способствовал тому, чтобы посетители туда не ходили, и рестораны закрывались.

– Не удивительно, что его имени нет в телефонных справочниках, – заявила Фло после того, как мы вдоль и поперек изучили их целую кучу. – У него, конечно же, есть тайное убежище, чтобы прятаться от врагов. Но мы не сдадимся, правда, Джейн?

С тех пор, как мы решились осуществить нашу миссию, Фло стала называть меня Джейн, а я называла ее Мата. Мы подняли бокалы с колой за успех. Когда стаканы звякнули, голова моя жутко зачесалась. Ведь это единственная наша надежда; сидеть и ждать чуда мы не могли.

– Можно позвонить Олафу Вильденхаусу, – подумала я, пока мы складывали справочники в кучу. – Он не может помочь дедушке и папаю, но, может, он знает Зануду.

У Фло засверкали глаза.

– Джейн, ты гений! – она тут же кинулась искать имя фотографа в телефонном справочнике.

Но у Олафа Вильденхауса был включен автоответчик.

– «Говорит электронный Олаф, – услышали мы. – Настоящего Олафа можно застать только после восьми вечера. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после сигнала. Пип!»

– Не так уж и гениально, – вздохнула я, когда Фло положила трубку. – Он, должно быть, уехал с Фредерикой на каникулы. Что теперь?

Фло потеребила мочку уха.

– О, знаю! Мы найдем телефон в «Жемчужине юга»!

Я хлопнула себя по лбу. Ясное дело! Теперь, когда мы знаем, как зовут Зануду, мы можем найти его телефон у нас в офисе. Если дедушка ему звонил, номер должен быть где-то записан. Адресная книга всегда лежит на столе в офисе.

После обеда вместе с Пенелопой мы отправились в «Жемчужину юга». Папай, дедушка и Карлик уже были в баре. Гора все еще лежал в больнице. Карлик выглядел очень усталым.

– Мы не можем его заменить, – услышала я слова папая. – Но мы с Феликсом можем помочь, и Пенелопа пока будет на подхвате.

«Пока», – подумала я, и сердце мое сжалось.

– Мы поиграем на компьютере в агента Фукса, ладно? – весело крикнула я.

Карлик нырнул в кухню. Дедушка рассеянно кивнул, а папай продолжал:

– Мы могли бы дать рекламу. Или устроить вечеринку с хорошими музыкантами…

Тут дедушка перебил его:

– Забудь, Фабио. Для всего этого нужны деньги. А у нас их нет.

Папай нервно пригладил волосы.

Пенелопа стояла за стойкой и писала названия блюд на грифельной доске.

Мы побежали в офис, закрыли поплотнее дверь и бросились к адресной книге. Джефф Брук, ресторанный критик. Третья надпись на страничке на букву Б.

– Супер! – возликовала Фло.

– Ничего не супер! – расстроилась я. – Тут только номер мобильного.

– Ну и что?

– Ну и то! – я закатила глаза. – Что нам делать с его мобильным? Позвонить и спросить, где он живет?

– Конечно, – пожала плечами Фло, как бы удивляясь моей тупости, и, прежде чем я успела что-то ответить, начала набирать номер.

– Алло! Герр Брук? – Фло зажала нос и заговорила тоненьким голоском. Я едва не расхохоталась, пришлось и самой зажать рот ладонью. – Добрый день, герр Брук! Это цветочный магазин. У нас для вас есть букет роз килограмма на три. Не могли бы вы назвать адрес, по которому его следует доставить?

Я затаила дыхание. Фло тоже. Потом она повесила трубку.

– Что он сказал?

Фло вздохнула.

– Что мы должны выбрать для своих глупых шуток кого-нибудь другого.

– Эх, – огорчилась я. – Тогда нам придется обойти все рестораны. Раз он ресторанный критик, то он каждый день посещает их как минимум три штуки.

Фло покрутила пальцем у виска:

– В Гамбурге тысяча ресторанов!

– И что? Сейчас каникулы. Или ты можешь придумать что-то получше?

На этот раз головой покачала Фло.

Дома мы сказали, что хотим посвятить несколько дней изучению города. По крайней мере, это не было откровенным враньем.

Но мама вдруг засомневалась.

– Изучать Гамбург? – нахмурилась она. – Не знаю, не знаю…

– Ну вот! – возмутилась я. – Началось! Зачем же тогда ты подарила мне свободу?

Мама вздохнула и разрешила нам съездить в Гарвештехуде, Винтерхуде и в Эппендорф. Эти районы расположены неподалеку от нас.

К счастью, там тоже полно ресторанов. Поначалу мы увлеклись поисками, прихватив с собой «уоки-токи». На углу мы расходились, заглядывали в окна ресторанов и переговаривались по радиосвязи:

– Мата вызывает Джейн! Ресторан «Абатон» – врагов в поле зрения нет. Отбой!

– Джейн вызывает Мата! Ресторан «Олень» – никаких врагов в поле зрения. Отбой!

– Мата вызывает Джейн! Ресторан «Мамма миа» – закрыт на ремонт. Отбой!

– Джейн вызывает Мата! Ресторан «Афина» – никаких врагов в поле зрения, только картошка-фри. Не поесть ли нам? Отбой!

Так мы целых три дня проводили послеобеденное время, пока в четверг бабушка не попросила нас посидеть с тетей Лизбет, так как ей нужно было на работу в книжный магазин. Мы даже обрадовались.

– Думаю, ты права, – призналась я Фло. – Так нам во веки веков не найти Зануду. Нужно придумать что-нибудь другое.

Фло кивнула, но в выражении ее лица не было никакого оптимизма. Похоже, она вот-вот сдастся.

Но тут Пенелопа нашла то, что искала.

Когда в четверг мы играли с тетей Лизбет в игру «Не касайся пола», Фло забралась на письменный стол Пенелопы, внезапно вскрикнула и схватила белую визитную карточку, которая лежала рядом с телефоном. На карточке было написано красивыми красными буквами: «Гранд Отель», Берлин, Рональд Стак, управляющий рестораном».

Фло не колеблясь разорвала картонный прямоугольничек на тысячу клочков.

– Сё! – залопотала тетя Лизбет. – Больсе нету! Ибсель нету! Сё!

Фло посыпала кудрявую белокурую головку моей тетушки белыми клочками, улыбаясь при этом до ушей!

– А что, если твоя мама ему уже позвонила? – спросила я.

На этот вопрос ответа у моей подруги не нашлось.

7. Дырка в ухе и «Макдоналдс»

Ночью я была Джейн Фонд и искала ресторанного критика. Я спрятала в ресторанах Гамбурга миллион подслушивающих устройств – «клопов», и все они подсоединялись к моей шариковой ручке невидимыми проводками. Не прошло и минуты, как ручка засветилась. Поступил сигнал: враг обнаружен в самом изысканном ресторане Гамбурга, который находится на 478 этаже, на крыше небоскреба. Я прыгнула в свой вертолет и высадилась там, где враг требовал уже восьмисотую бутылку вина, а официантка рыдала, лежа на полу.

– Попробуйте вот это, – я сунула врагу под нос бутылку ледяного вина. – У него такая же температура, как и у вас!

Злодей пригубил и похвалил:

– Неплохо!

Я кивнула. Но больше ему ничего не удалось сказать. Ведь это было особое вино, и действовало оно постепенно и по-особому. Критик становился все холоднее и холоднее, пока не превратился в глыбу льда. Я заказала глинтвейн и сбросила врага с крыши. Напоила горячим глинтвейном официантку, после чего и сама уснула.

Когда я проснулась, то снова была собой. В голове вертелась одна мысль: как же, черт возьми, нам найти этого Зануду?

Бабушка постоянно твердит: кто ищет, тот всегда найдет. С Пенелопой так все и случилось, к сожалению. Фло не решилась заговорить с мамой о визитке, а та, наверное, не решилась спросить у дочери, куда девалась карточка и что это за клочки бумаги.

Когда Фло позвонила мне в пятницу утром, мы с ней не произнесли ни слова о ресторанном критике. Нам требовалась пауза.

– Как ты смотришь на то, чтобы поехать в город и проколоть тебе ухо? – поинтересовалась Фло.

– Положительно, – сказала я, но если честно, было страшно. Поэтому я спросила маму, нет ли у нее желания поехать с нами.

Желание имелось.

– Заодно купим тебе новую куртку, – решила она.

Сначала мы заехали в магазин «H&M», где я выбрала темно-красную вельветовую куртку с серебристыми кнопками в виде звездочек. Под мою сережку. Конечно, я бы прихватила еще и брюки, но мама только покачала головой.

– На брюки денег не хватит, – сказала она.

На оставшиеся подаренные деньги я купила солнечные очки и красную вельветовую бейсболку с серебристой надписью.

– О боже! Тебя просто не узнать, – охнула мама, когда мы вышли из магазина. – Ты уверена, что это красиво?

Иногда взрослые задают очень странные вопросы. Если бы я не была уверена, разве я бы стала покупать?

Осталось только ухо проколоть. Это можно сделать в ювелирном магазине. Когда Фло потащила меня туда, у меня коленки затряслись. А когда ко мне подошла продавщица, у меня похолодело в животе.

– Проколите мне ухо, – пискнула я и протянула ей свою звездочку.

Продавщица кровожадно оскалилась. Наверное, она хотела улыбнуться, но у нее были такие огромные зубы, что она стала похожа на лошадь.

– Садись, – она подтолкнула меня к кожаному креслу.

Через мгновенье она сунула мне под нос пистолет.

– А-а-а! – не выдержала я. – Вы что, хотите меня застрелить?

Продавщица снова продемонстрировала зубы.

– Это специальный инструмент для прокалывания ушей, – сказала она. – Не бойся, я нажму только один раз. Все будет очень быстро!

Я прижалась к маме.

– Кажется, я больше не хочу дырку в ухе, – прошептала я.

– Да ладно, Лола, нечего тут бояться, – принялась успокаивать меня Фло.

Мама сжала мою руку.

– Я знаю историю про одного мальчика, который проколол себе ухо ржавым гвоздем. Вот кому было больно! В рану попала инфекция, и его повезли в больницу. А здесь все совершенно безопасно, и будет не больнее, чем обычная прививка.

Я застонала! Ох уж эта мама со своими историями! Но прививки мне уже делали, и я их перенесла вполне нормально. В общем, я вцепилась в мамину руку и зажмурила глаза, чтобы не видеть, как продавщица прострелит мое ухо.

– Внимание… – сказала женщина, и я почувствовала, как холодный металл коснулся моего уха. Что-то щелкнуло и ужалило меня в ухо. Боль была короткой и сразу прошла. – Готово… Можешь идти!

Я открыла глаза.

– Ну? – спросила продавщица. – Как ты себя чувствуешь?

Я чувствовала себя отлично.

– Меня зовут Фонд, – сказала я своему отражению. – Джейн Фонд.

Когда мы вышли из магазина, я пригласила маму и Фло в «Макдоналдс».

– К сожалению, я не успеваю, – сказала мама, взглянув на часы. – Мне пора в больницу.

– А можно мы с Фло сами сходим? – спросила я.

Мама не возражала, а перекусить с подругой без мамы было бы просто здорово. Фло заказала себе «фишмак», хотя знает, что я не переношу запаха рыбы. Я взяла картошку и «чикен макнаггетс» с соусом карри. И все это мы запили ягодным шейком.

Я а-абажаю ягодный шейк, почти так же, как жевательную резинку. Маленький мальчик с черными кудряшками, который сидел со своим папой и старшим братом за соседним столиком, наверное, тоже его обожал.

– Я хочу еще один шейк! – завопил он с набитым ртом.

Его старший брат со стоном откинулся на стуле. Он был примерно моего возраста. У него были темные волосы и худенькое лицо с большими карими глазами. Когда он заметил, что я его рассматриваю, то улыбнулся и покраснел.

Ой, что это со мной? У меня зачесалась голова, и от страха я начала быстрее пить свой шейк.

– Хочу, хочу, хочу еще! – кричал малыш. Он был примерно на год старше тети Лизбет, но говорил гораздо лучше. Он сидел к нам спиной, как и его отец, который пытался его успокоить.

– Ты плохой папа! – возмущенно выкрикнул мальчишка и смахнул поднос на пол.

Шлеп! – и картошка, «биг-мак» и «чикен макнаггетс» оказались под столом.

– Ужас! – сказала я.

Действительно, ужас! Но дело не в рассыпанной картошке. И не в старшем брате малыша, который сердито встал и направился к выходу. Отец схватил маленького сынишку за шиворот и потащил мимо нас к двери. На нас он не обратил никакого внимания, зато мы его хорошо рассмотрели. Это был ресторанный критик.