Текст книги "Лола и единственная свидетельница"

5. Совпадения, которые случаются не часто

Следующий день я провела с бабушкой и тетей Лизбет в книжном магазине. Там случилось нечто такое, что я назвала бы чудесным, безумным, странным и восхитительным.

Начну с самого начала: я познакомилась с одной девочкой. Ее зовут Жюли, ей двенадцать с половиной, и она хочет стать писательницей. Как и моя тетя Лизбет, эта девочка любит иностранные слова. Как и я, она старшая сестра. Жюли мне понравилась с первых же строк, ведь я познакомилась с ней в книге, которую нашла в том углу, где стоят книги для подростков. Называлась книга «Жюли и Белоснежка», поэтому она меня и заинтересовала. Белоснежка, правда, оказалась не кошкой, а одноклассницей Жюли. Она была похожа на дочь индейского вождя, а Белоснежкой ее прозвали из-за черных волос и тонких щиколоток. Правда, прозвище это дала ей не Жюли, а капризная Ханна.

Книгу, конечно же, написала настоящая писательница, которую зовут Франка Дюваль.

Но Жюли получилась у нее такой настоящей, что мне ужасно захотелось познакомиться с ней поближе.

– Можно одолжить книжку? – спросила я у бабушки.

– Только если будешь обращаться с ней аккуратно, – ответила та, раскладывая книги на витрине.

На ней было зеленое летнее платье, которое мой дедушка, не различающий цвета, сравнивал с лазурным небом Греции. Волосы у бабушки растрепались. Но ведь она не рекламировала одежду или прически, а расставляла на витрине новые детективы. И как раз прикрепляла к стене плакат с надписью «Блистательные новинки для летнего чтения».

– Что значит «блистательные»? – поинтересовалась я.

– Крутые, – донеслось из уголка детских книг.

Там на игрушечном паровозике сидела тетя Лизбет. Из-под кепки у нее выбивались белокурые локоны. В руках она держала книгу про Калле Блумквиста. Это сыщик, которого придумала Астрид Линдгрен.

– Смотри, не попадись, – я указала на надкушенную шоколадку на голых коленях тети Лизбет. – Ты же знаешь, что нельзя браться за книжки, если у тебя пальцы испачканы шоколадом.

Но тетя не обратила на мои слова никакого внимания и продолжала переворачивать книжные страницы.

– Книга-то хоть хорошая?

– Блистательная, – ответила Лизбет, не поднимая глаз.

– Ага, – ухмыльнулась я. – Ну, тогда почитай и мне.

И тут случилось нечто невообразимое. Тетя вытянула свой маленький указательный пальчик, ткнула им в текст и тоненьким голосом сказала:

– Лола.

– Это я, – отозвалась я.

– Здесь так написано, – пояснила тетя Лизбет.

Я нахмурилась:

– Ну-ка покажи!

Я подошла к паровозику и заглянула через тетино плечо. Первым делом мне в глаза бросились пятна шоколада по всей странице. Потом я увидела заголовок – «Приключения Калле Блумквиста». А потом оказалось, что тетя Лизбет права.

– Вот, – указала она на последний абзац на восемьдесят пятой странице. – Тут написано «Лола».

– «Дядя Айнар тяжело дышал, – прочитала я. – Он склонился над садовой калиткой и побледнел. – Лола? Что ты с ней сделал?..» – на этом месте я умолкла.

– А дальше? – подпрыгнула тетя Лизбет.

– Нет, – фыркнула я.

– Пожалуйста! – пискнула тетя.

– Бабушка! – крикнула я. – Твоя дочь умеет читать!

Естественно, бабушка не поверила, и тете Лизбет снова пришлось прочитать слово «Лола».

– Просто совпадение, – не поверила бабушка. Она пригладила волосы и перевернула несколько страниц.

Моя тетя закрыла глаза, ткнула пальцем в третью строку снизу и прочитала:

– Страх.

– «Страх сковал сердце Калле», – прочитала я.

Бабушка испуганно охнула.

– Нужно сводить ребенка к психологу, – пробормотала она. – Это ужасно!

– Почитайте мне! – заорала тетя и ущипнула меня за здоровую ногу.

– «А что если меня не найдут, – дочитала я до конца страницы. – Тогда меня ликвидируют».

– Что значит «ликвидируют»? – поинтересовалась тетя.

– Даже не представляю, – вздохнула я. – Но я тебя хорошо знаю и уверена, что скоро ты все сама узнаешь.

– Ликвидируют – значит, уберут, – послышался глухой голос. – Или убьют, смотря по тому, как там у них обстоят дела.

Я подняла глаза. Ну, это уже ни в какие ворота! В бабушкин магазин явился Гамбургский Крысолов! В руках у него был битком набитый пластиковый пакет, а в глазах все то же выражение нетерпеливого ожидания. Когда он увидел меня, его губы растянулись в улыбке.

– Вот так совпадение!

Можно сказать и так. Крысолов давно живет в нашем дворе, но я никогда раньше его не видела. А тут он попадается на каждом шагу.

– С нашим туалетом все в порядке, – на всякий случай сказала я. – И проблем с крысами в бабушкином магазине нет.

– Я тут не по работе, – ответил Крысолов. Он поставил пакет на прилавок и обратился к бабушке. – Хотел бы заказать книгу. Название иностранное, но я подчеркнул немецкий перевод.

Он протянул бабушке листок, и та внимательно его изучила.

– Минуточку, сейчас посмотрю, – сказала она, еще раз взглянула на тетю Лизбет и покачала головой. Потом отошла к компьютеру, что-то набрала, сверилась с листочком и, наконец, сказала: – Это займет несколько дней. Вас устроит, если книгу доставят в середине следующей недели?

– Не вопрос, – согласился Крысолов. Он кивнул на книжку на коленях тети Лизбет: – Кажется, девочке нравится. Сколько тебе лет?

– Четыре года, два месяца, одна неделя и один день, – отчеканила тетя Лизбет.

Крысолов удивленно поднял бровь.

– А ты, оказывается, умница!

– Даже чересчур, – простонала бабушка. – Моя дочь уже вполне сносно читает.

– Ваша дочь? – мужчина перевел взгляд с Лизбет на меня. – Так это и есть твоя маленькая тетя?

Я неохотно кивнула. Как по мне, он задает слишком много вопросов. А ведь мы с ним совсем не приятели.

– Ну, хорошего вам дня! – наконец сказал он, забрал свой пакет и направился к двери.

– Погодите! – крикнула бабушка. – Вы кое-что забыли, – и помахала свертком, очевидно, выпавшим из пакета.

– О, спасибо! – Крысолов сунул сверток в пакет и вышел из магазина.

– Что там было? – спросила я.

– Порошок, – сказала бабушка. – Наверно, собрался постирать деньги.

– Что?

– Это такая неудачная шутка, – усмехнулась бабушка. – Он заказал книгу на русском. По крайней мере, не через Интернет. Такие клиенты мне нравятся. – Она посмотрела на дверь и наморщила лоб. – Где-то я его уже видела.

– Он Крысолов, – подсказала я. – Живет в нашем дворе и мечтает засыпать весь сад крысиным ядом.

Больше ничего сказать я не успела, потому что дверь магазина распахнулась и ворвалась Фло. Лицо у нее раскраснелось и, похоже, не от жары.

– Ты не поверишь! – закричала она. – Угадай, кто прилетает в следующую среду в Гамбург в одиннадцать двадцать пять?

– Допустим, Алекс, – протянула я.

Фло нетерпеливо махнула рукой.

– Это и так ясно! А кто еще?

– Мой законный супруг! – пискнула тетя Лизбет, сбросила «Калле Блумквиста» на пол и прижала руки к груди.

Я хихикнула. Супруг тети Лизбет – это младший брат Алекса Паскаль. Они поженились весной, а потом у них родились близнецы: плюшевый слон Бенджамин и серая свинка Бабетта.

– Думайте дальше, – не отступала Фло. – Кто прилетает в Гамбург тем же самолетом, что и Паскаль с Алексом?

– Даже не представляю, – я с тревогой посмотрела на Фло. А вдруг это мать Энцо? Нет, тогда глаза моей подруги не горели бы, как огни фейерверка. О-о, ну конечно же, это мужчина, а значит…

– Сол!!! – взвизгнула я.

Фло кивнула и еще сильнее покраснела. После весенних каникул другу Фло пришлось остаться на затопленной ураганом ферме его дяди в Эквадоре, и Фло по нему ужасно скучала, даже больше, чем я по Алексу.

– А разве он летит не из Кито? – уточнила я.

– Точно, – подтвердила Фло. – Но в Париже у него пересадка, и он прилетает тем же рейсом, что и Алекс с Паскалем.

Это было так классно, что я забыла обо всем на свете.

6. Летний день с черными пятнами

В том, чтобы проводить целые дни в инвалидной коляске, нет ничего интересного. Мне даже в школе не приходилось так долго сидеть на собственной пятой точке! Чувствую себя самой настоящей камбалой! И когда тренер по лечебной гимнастике в пятницу сказал, что уже с завтрашнего дня я могу начинать ходить на костылях, я чуть ли не запрыгала. Я была готова его расцеловать!

– Сначала надо переместить ногу в гипсе и костыли вперед, – сурово инструктировала меня Фло. – Потом переносишь весь вес на опору и при этом представляешь, что под больной ногой лежит помидор, который нельзя раздавить. Только потом переставляешь здоровую ногу. Все поняла?

– Теоретически – да, – пожала я плечами.

Практика оказалась гораздо сложнее. Прихрамывая, я раза три проковыляла туда-сюда по прихожей. После чего, вся мокрая от пота, плюхнулась в инвалидную коляску и с завистью уставилась на своего маленького братца, который весело булькал в противоположном конце коридора. Хорошо ему: он-то научился ползать почти сразу.

Мама принесла мне стакан «Гуараны» с кубиками льда.

– Все будет хорошо, мое сокровище, – попыталась она меня утешить. – Прошлым летом в моем отделении лежал мужчина, который сломал правую ногу, левую ногу и обе руки. Гонщик «Формулы-1», попал в аварию на самой обычной дороге. Ехал поздно ночью, и вдруг прямо перед машиной выскочила обезьяна, сбежавшая из зоопарка. Вот и приходилось утешать его три раза в день – слезы прямо ручьем текли по щекам.

– У кого? У обезьяны?

– Нет, у гонщика. Он решил, что больше никогда не сможет принять участие в состязаниях. Но с апреля он уже в полной форме.

Фло хихикнула, а я закатила глаза. Мамины безумные истории иногда кажутся совершенно нереальными.

Тем не менее, я медленно, но верно осваивалась с костылями, хоть частенько и приходилось скрипеть зубами. За субботу и воскресенье я совершила семь прогулок от комнаты к туалету и от туалета к входной двери. В понедельник я смогла преодолеть восемь ступенек, ведущих к нашей квартире. Во вторник вечером рядом со мной полз Леандро, а в среду днем я уже тряслась от нетерпения рядом со своей принаряженной тетей в терминале прибытия Гамбургского аэропорта.

– Долго еще? – попискивала она каждые три секунды.

На нас начали оборачиваться.

– Кого ты так нетерпеливо ожидаешь, юная барышня? – спросил немолодой господин со связкой воздушных шаров в руке.

– Своего мужа из Парижа, – объяснила тетя Лизбет. – Мы недавно поженились.

Она где-то нашла бабушкину кружевную занавеску и по такому торжественному случаю обмотала ею свою шею. Приодела она и близнецов: Бенджамину повязала на хобот бант, а маленькой свинке Бабетте прицепила на хвостик розочку. И пахло от них троих как от парфюмерного магазина. Похоже, тетя Лизбет обрызгала их всеми духами, какие только удалось отыскать в ванной. Мужчина рассмеялся и подарил Лизбет красный шарик из своей связки. Потом он мне подмигнул, а я поймала себя на том, что вот-вот его укушу. Помнится, Фло тоже злилась, когда была вынуждена передвигаться в инвалидной коляске, и все ей сочувствовали. Как же я ее понимаю!

Фло не спускала глаз с табло прибытия рейсов. Она тоже не могла устоять на месте и едва не оторвала мою руку. Естественно, все мы нервничали. Фло надела свою короткую джинсовую юбочку и ярко-красную футболку, я – то зеленое летнее платье с тесемками из блесток, которое мама купила для нашей последней дискотеки в «Жемчужине юга». Правда, пройдет еще немало времени, пока я опять смогу танцевать. Но зато мама нарисовала на моем гипсе бразильский флаг.

Когда через десять бесконечных минут дверь распахнулась и появился Алекс, я готова была вскочить и броситься ему на шею. Конечно, он уже знал, что я в инвалидной коляске, и взглянул на меня с сочувствием, но в следующий миг опустился перед коляской на колени и поцеловал мне руку.

– Здравствуй, Лола-львица, – сказал он. – Отлично выглядишь!

О-о-о-ой, как же у меня зачесалась голова!

Алекс был – просто закачаешься. Плечи у него, кажется, стали еще шире, чем весной. На носу появилось несколько веснушек, а в зеленых глазах золотились карие крапинки. А вот одежды на нем было как-то маловато. Если честно, то совсем мало: только зеленые боксерские трусики с большими белыми звездами.

– Где ты потерял брюки? – хихикнула я.

– Это все мой младший братец, – проворчал Алекс и указал на полиэтиленовый пакет, привязанный к чемодану. – Самолет немного трясло, а Паскаль перед этим плотно позавтракал.

– К счастью, теперь у него в желудке пусто, – заметила я.

На Паскале были свободные белые брюки и огромные зеркальные солнечные очки. Тетя Лизбет как раз в эту минуту сунула благоухающих близнецов ему в руки, и лицо мальчика скривилось от отвращения.

А вот на Сола и Фло было любо-дорого посмотреть.

Моей лучшей подруге пришлось привстать на цыпочки, потому что Сол теперь был как минимум на голову выше ее. Кожа у него стала еще темнее, чем у папая, черные кудри доставали почти до плеч. Мои друзья крепко обнялись. Бабушка Сола, с которой они вместе вернулись из Кито, скромно переминалась на заднем плане, но улыбалась так же радостно, как и я.

Сейчас я впервые была счастлива, несмотря на свою загипсованную ногу. Процентов на девяносто. Остальные десять процентов прихватил с собой Энцо, который сегодня утром умчался с парочкой своих приятелей купаться. Звонок его матери не выходил у меня из головы, как я ни старалась о нем забыть.

– Я сяду впереди! – Паскаль схватил тетю Лизбет за руку и потащил к стоянке, где в машине ожидал Джефф.

Но место впереди было уже занято, – там сидела бабушка Сола, а она ну о-очень крупная женщина. К счастью, Джефф был на микроавтобусе, в который поместились все!

На обратном пути Сол рассказывал про Кито.

– Там самые ужасные москиты на свете! – пожаловался он. – В жизни ничего подобного не видел. Вот… – протянул он руку, усеянную крошечными рубцами. – За один день я насчитал триста пятнадцать укусов. Ходил весь в расчесах и царапинах.

– Бедненький мой! – Фло стиснула его руку.

Еще Сол рассказал о карнавале с обливанием подкрашенной водой, который устроила одна компания, производящая краски, о футбольном турнире, который он выиграл в Кито вместе с командой своего класса.

– Я теперь тоже играю, – заявил Алекс. – Если будет желание сыграть, позовешь меня?

– Конечно, – согласился Сол. – В футбольной клетке?

Футбольная клетка – это огороженное поле неподалеку от нашего дома на берегу канала, там всегда играют школьные команды.

– И я хочу! – воскликнула Фло.

– А я научу тебя карате, – наклонился Паскаль к тете Лизбет.

Ну и ну!

– А про меня вы забыли? – возмутилась я. Не так я представляла себе наш первый день вместе.

– Ты можешь быть судьей, – предложил Алекс.

– Большое спасибо! – обиделась я.

– Лучше устроим пикник, – тут же вмешалась Фло.

Все сразу согласились.

– Ой! – вскрикнула подруга, когда Джефф свернул на перекрестке, рядом с которым находился открытый бассейн. – Смотрите – Энцо!

И в самом деле: на обочине стоял Энцо с распаренным лицом и отчаянно махал рукой. Джефф притормозил, и мальчик прыгнул в машину.

– Все в порядке? – встревоженно поинтересовалась я.

– Теперь да, – пропыхтел он и с опаской оглянулся.

Волосы у него были мокрые, и, похоже, он действительно от кого-то убегал. Джефф поехал дальше, потому что ему начали сигналить, но я, обернувшись, все-таки успела увидеть, кто преследовал Энцо. По тротуару неслись две разъяренные блондинки, шлепая по асфальту огромными мужскими сандалиями. Вернее, пытались нестись. Обувь такого размера вряд ли могла им принадлежать, как и мужские шорты и клетчатые сорочки, которые были на них.

– Что ты опять натворил? – шепнула я, едва сдерживая смех.

– Небольшой обмен, – тихонько ответил Энцо, и в глазах у него заплясали чертики. – Интересно, что скажут мужчины, когда обнаружат босоножки на каблуках и мини-юбки на своих полотенцах?

Приступ хохота у меня закончился кашлем, а Фло со стоном отвалилась на спинку сиденья.

– Давайте, я вас познакомлю, – наконец смогла выговорить она. – Сол, это мой сводный брат Энцо.

– Мы уже познакомились по телефону, – ответил Сол, поглядывая на Энцо со смешанным выражением – наполовину сердито, наполовину весело. – Это ты мне сказал, что Фло заперлась со своим африканским возлюбленным, когда я звонил из Кито?

– Прости, приятель, – Энцо выглядел по-настоящему виноватым. – Дурацкая шутка, больше такого не повторится, – и он протянул другу Фло руку, которую тот и пожал.

Мы договорились устроить пикник вечером на большой лужайке у берега канала, и у Энцо появилась возможность реабилитировать себя и продемонстрировать свое кулинарное искусство. Он явился с огромной миской котлет, которые странновато пахли, но оказались безумно вкусными.

– Ух ты! – восхитился Сол. – Как же ты их приготовил?

– Ничего особенного. Добавил в фарш мяту, перец чили, кумин и куркуму, – объяснил Энцо. – И чайную ложку корицы. Восточный рецепт.

Наш пикник был похож на праздничный стол, собранный из блюд разных культур. Сол принес огромный пакет домашнего попкорна, который в Эквадоре называют «кангвил». Рядом лежали два багета и французская салями от Алекса. Пенелопа внесла вклад в виде итальянского салата из макарон с рукколой и помидорами. Мы с папаем приготовили превосходные сырные булочки, которые в Бразилии называются «пао де кежо». Джефф пожертвовал немецкую землянику со сливками, а моя бабушка принесла виноград. Паскаль и тетя Лизбет развлекались тем, что по очереди отрывали по ягодке от кисти и бросали – но не друг в друга, а в рот.

Когда в моем желудке мирно объединились блюда со всего света, я положила голову Алексу на колени и стала смотреть то в его глаза, то в летнее небо, такое же безоблачное, как и мое настроение.

Но когда началось обсуждение, чем заняться в течение двух следующих недель, все предлагали только то, для чего нужны две здоровые ноги, и на горизонте моего настроения появились первые облачка. И совсем худо мне стало, когда Сол сказал:

– А теперь пора бы размяться. Путешествие было просто кошмарным. В самолете я сидел зажатый между бабушкой и потной дамой раза в три побольше моей старушки.

Энцо улыбнулся, а Фло сочувственно потрепала Сола по голове. Он нетерпеливо обернулся к футбольной клетке, где уже гоняли мяч несколько мальчиков.

– Давай к нам! – крикнули те, заметив заинтересованный взгляд Сола. – Нам нужны еще четверо!

Энцо и Сол тут же вскочили. Алекс покосился на меня:

– Ты не против, если я немножко поиграю?

Ну что я могла ответить? Да и портить настроение друзьям совершенно не хотелось. Паскаль показывал какие-то приемы карате тете Лизбет. При этом надо было резко повернуться назад, и тетя Лизбет то и дело плюхалась на попку. Один раз она умудрилась приземлиться в восточные котлеты, а потом шлепнулась на волосок от моей загипсованной немецко-бразильской ноги.

– Не поупражняться ли вам где-нибудь в другом месте? – буркнула я, отвернулась и стала смотреть в другую сторону.

На лужайке две девочки постарше играли в бадминтон, мальчики перебрасывались фрисби, а Фло изо всех сил старалась сохранять незаинтересованный вид. Но ее взгляд то и дело возвращался к Солу и остальным мальчикам. Моя подруга еще в начальной школе играла в футбол с мальчишками из нашего двора, а с прошлого полугодия и в школьной команде, поэтому идея насчет футбола в списке, который я упоминала в самом начале, была, естественно, ее.

– Иди сюда, Фло! – крикнул Сол. – Нам нужен четвертый игрок!

– Не хочется! – ответила подруга.

– Не говори глупостей. Иди! – подтолкнула ее я.

– Ты уверена? – нахмурилась Фло.

– Конечно!

– Ну, ладно, – и ее как ветром сдуло.

Я осталась в одиночестве. Пока мои друзья резвились на футбольном поле, и все вокруг бегали, прыгали и танцевали на своих здоровых ногах, настроение мое стремительно ухудшалось. Было жарко, и кожа под гипсом так безумно чесалась, что мне хотелось вообще разбить эту чертову штуковину. Я поскребла под гипсом зубочисткой, но та хрустнула и сломалась. Теперь под гипсом чесалось и кололо. И вдруг в меня врезалось что-то зеленое. Я покачнулась, потеряла равновесие и уткнулась лбом прямо в миску с земляникой со сливками.

– Эй, полегче! Она же больная! – раздался у меня прямо над ухом голос одного из мальчишек, перебрасывавшихся фрисби.

Второй подбежал ко мне, с трудом удерживаясь, чтобы не прыснуть.

– Прости, пожалуйста! У тебя… у тебя щека в земляничной каше. Помочь?

– Большое спасибо, – огрызнулась я. – К счастью, руки у меня целы.

Мальчик ушел, а когда я хотела снова забраться в инвалидную коляску, то вывалила на свою здоровую ногу остатки салата из макарон.

– Погоди! – подбежала ко мне Фло. Она вся взмокла и сияла от удовольствия, но когда протянула мне руку, на лице у нее появилось виноватое выражение. – Я сейчас тебе помогу.

– Не надо, – оттолкнула я ее.

– Ой, Лола, ну что же ты меня не позвала! – Фло убрала салат. – Я бы сразу…

– Я бы, я бы!.. – не выдержала я. – Если бы ты знала, как я себя чувствую, то…

– Я знаю, как ты себя чувствуешь, – ответила моя подруга. – Я прекрасно тебя понимаю.

Я сглотнула. Фло почти полгода провела в инвалидной коляске и на костылях. Если кто и мог меня понять, то только она. К сожалению, меня это ничуть не утешило. А от того, что в мою сторону смотрел Алекс, стало еще хуже.

– Проводи меня домой, – попросила я Фло.

Алекс бросился следом, но я махнула рукой и сказала, что позвоню завтра. И не согласилась, когда Фло захотела остаться у меня.

– Ты же так долго не видела Сола, так по нему скучала…

– А ты по Алексу, – заметила Фло.

– Сейчас я скучаю только по своей здоровой ноге, – вздохнула я и почувствовала себя жалкой.

Плохое настроение похоже на заразную болезнь, и в таком состоянии лучше всего побыть одной.