Текст книги "Повелитель сорок"

Крэйн все еще наблюдал за магом с ленивой задумчивой улыбкой на благородном красивом лице, и Стивен осознал, что смотрит на него в ответ, уставившись на мужчину подобно глупой девчонке.

«О нет. Исключено. Даже не смей думать об этом».

Стивен резко отвернулся, снова обращая взор на галерею, и наткнулся взглядом на нарисованное лицо Гектора Водрея.

– Я сейчас спущусь в библиотеку, – произнес маг как можно более спокойным голосом. – Это невероятное открытие, и позже мне бы очень хотелось разузнать больше, но оно не имеет никакого отношения к насущной проблеме с ловушкой Иуды.

Произнеся это, он направился обратно к выходу из комнаты. Крэйн догнал его в несколько шагов и проводил вниз по лестнице.

– Это здесь. Хотите, чтобы я присутствовал?

– Вообще-то, я был бы признателен, если бы вы держались подальше от этой комнаты, пока я не позову. Вы могли бы побыть в компании Меррика, пока я осматриваюсь здесь, просто на всякий случай?

– На всякий случай? – Крэйн нахмурился. – Это стандартная профессиональная осторожность или вас что-то беспокоит?

– Пока не знаю, – честно ответил Стивен. – Но сейчас пойду и выясню.

Глава 7

Крэйн наблюдал, как за Дэем закрывается тяжелая дверь библиотеки. Он видел, что маг собрался с силами, прежде чем войти, отметил выражение отвращения на его лице, и задумался, какие странные ощущения это вызвало.

Крэйн был не настолько храбрецом, насколько упрямцем. В его жизни бывали отвратительные ситуации, при воспоминании о которых граф испытывал страх и боль, но тогда казалось невозможным отступить. Он бы не отступил и сейчас. Но его крайне обрадовало то, что Дэй не попросил его зайти в библиотеку.

Этот странный маленький человечек. Слишком худой, слишком бледный, но его острые черты лица привлекали внимание, а когда его золотисто-карие глаза загорались в воодушевлении, он вдруг начинал казаться по-настоящему красивым. Страсть определенно пошла бы ему на пользу.

Однако это не тот курс, которого стоило придерживаться, несмотря на минутное искушение в галерее. Казалось, Дэй постоянно на нервах, напряженный и дерганый, а Крэйну прежде всего нужно, чтобы маг выполнил свою работу. Секундная вспышка паники в его глазах, как у кролика, попавшего в ловушку, указывала на неопытность. Крэйн уже давно не встречал чего-то столь отличного от будничной рутины. И все же…

Он откинул эту мысль в сторону и отправился на поиски Меррика, граф обнаружил слугу в хозяйской спальне, тот распаковывал вещи.

– Какие-нибудь новости? – поинтересовался Крэйн на шанхайском. Грэм постоянно подслушивал, поэтому они избегали английского языка даже во время самых тривиальных разговоров, в основном чтобы просто досадить дворецкому.

– Никаких новостей, это ведь сельская местность. А где шаман?

– В библиотеке, – ответил Крэйн, усаживаясь на край старинной, вечно сырой кровати с балдахином. – Занимается своими шаманскими делами. Угадай, что я только что узнал о своих благородных предках.

Он в красках описал Меррику все, что разузнал о первом лорде Крэйне. Слуга перестал складывать сорочки и прислонился к комоду, внимательно слушая рассказ.

– Вот как, – наконец произнес он. – И что это все значит?

– Не имею ни малейшего понятия. Возможно, ничего, но само открытие на мгновение осчастливило шамана. Где вы его разместили?

– В Пионовой комнате. – Меррик вновь переключил внимание на сорочки, продолжая разглаживать их в последовавшей тишине, игнорируя скрещенные руки и приподнятую бровь Крэйна.

– В Пионовой комнате, – произнес Крэйн, поскольку сам Меррик не стремился продолжать разговор. – Значит, старик одержал победу?

– Я позволил ему победить. Мне показалось, что это хорошая идея.

– Почему?

– Потому что тогда ночью шаман будет рядом с вами, за дверью, соединяющей комнаты, а не в другом конце коридора, за пределами слышимости.

Крэйн уставился на него.

– А если этот старый ублюдок пойдет и раструбит по округе, что шаман приехал, чтобы согревать мою постель?

– Это проблемы шамана. – Меррик задвинул ящик комода. – Он здесь, чтобы обеспечивать вашу безопасность. И если ему что-то не понравится…

– Если покрытому кровью чародею, который умеет сгибать металл одним только взглядом, что-то не понравится, – поправил слугу Крэйн, – что тогда?

По полуоткрытой двери трижды постучали. Меррик моргнул, и его выражение лица вернулось к прежней безмятежности. Крэйн тихо вздохнул:

– Войдите, миссис Митчинг.

Домоправительница Пайпера была угрюмой женщиной, слегка за сорок, которая к любому делу подходила с мрачным недовольством. Она нравилась Крэйну, поскольку женщина не скрывала своего презрения к его отцу и брату, а она, в свою очередь, относилась к нему с уважением, потому что, какими бы ни были слухи о нем, граф никогда не трогал ее девочек.

Крэйн ненавидел политические игры прислуги, как и любые другие, но он старался, чтобы его голос не выдавал ни тени скуки или раздражения, когда спрашивал, чем может быть ей полезен.

Миссис Митчинг слегка замялась, что казалось необычным.

– Милорд, я бы не стала обращаться к вам с этим… Грэм говорит, что это вздор, но он не видел и не слышал, и… Мои девочки не глупы, милорд. Эльза Брук может и не образованна, к тому же часто витает в облаках, но она не глупая. И дело в том, что нас это не устраивает, мы не должны с этим мириться, и мы не будем.

– И не нужно. Вы можете рассказать мне, с чем не хотите мириться, чтобы я, вероятно, смог помочь?

Миссис Митчинг закусила губу.

– Дело в том, милорд… Я бы не хотела рассказывать – с учетом всего, что произошло, я все еще не хочу говорить дурные вещи, – но Эльза Брук и Джейн Дайвер обе… Я сама это видела, милорд. И не могу отрицать очевидное. Я видела это собственными глазами.

– Что вы видели? – нетерпеливо спросил Крэйн, умело скрывая раздражение.

Миссис Митчинг глубоко вздохнула.

– Мистера Гектора, милорд. Мы все видели мистера Гектора.

– Вы видели мистера Гектора, – медленно повторил Крэйн.

– Да, милорд.

– Мистера Гектора, который умер.

– Да, милорд, – подтвердила миссис Митчинг. – И это еще не все.

В библиотеке Стивен открыл глаза, потянулся и размял руки, стряхивая болезненные ощущения и переключая внимание от эфирного потока обратно к окружающей реальности. Его голова болела, в комнате было холодно, и он испытывал мучительное чувство голода, что неудивительно, учитывая, насколько сильно его иссушал этот дом. Потоки эфира, из которых он по обыкновению черпал силы, даже не задумываясь, на территории Пайпера казались тонкими ручейками.

Как столь безжизненный особняк мог быть домом Повелителя сорок? Или, возможно, именно поэтому земля и стала такой, может быть, он каким-то образом осушил ее.

Стивен посмотрел на свои побелевшие костяшки, и образ мумий снова возник в голове. Он раздраженно отогнал его подальше. Этот дом – не оживший мертвец, он живое создание, которое умирает. Или, возможно, это иссохший труп некогда могущественного существа.

Он поднялся на ноги и оглядел комнату, разминая плечи. Это могло бы быть прекрасным местом, двухуровневая комната с полками из темного дерева, заполненными старинными книгами в кожаных переплетах. Предполагалось, что Стивена должно охватывать волнение от одной только мысли, что где-то здесь есть книги самого Повелителя сорок.

Но комната была пыльной, заброшенной и безжизненной, ее наполнял запах плюща от ловушки Иуды, отголоски отчаянных одиноких смертей двух мужчин, ненавидящих себя, и совсем недавние оттенки страха и боли Крэйна, и все это причиняло боль рукам мага.

– К черту все это, – пробормотал он себе под нос и направился к двери, распахнул ее и встретился с поднятым кулаком.

– А, вот и вы, я как раз собирался стучать, – с воодушевлением произнес Крэйн. – У меня для вас есть очаровательная история.

Крэйн откинулся назад в неудобном расшитом кресле и с интересом наблюдал за спектаклем.

Миссис Митчинг крайне неохотно пересказывала свою историю Дэю, несмотря на заверения Крэйна, что маг может каким-то необъяснимым образом пролить свет на эту тайну. Она принесла чайник и тарелку с тяжелым, хорошо пропитанным тортом и массивными, трудноперевариваемыми булочками. И, к откровенному изумлению Крэйна, Дэй проглотил два куска торта и три булки с энтузиазмом, который сработал лучше любой лести, как и очевидного интереса к ее рассказу, и теперь миссис Митчинг расслабилась настолько, насколько это возможно для столь сурового человека.

– Итак, позвольте мне убедиться, что я все верно понял, – произнес Дэй. – Все… инциденты произошли на Аллее Роз. Вы и мисс Дайвер видели его издалека, вам показалось, что он был в ярости и пытался что-то разбить.

– Все верно, сэр.

– Потом он приблизился к мисс Брук и заговорил с ней. Накричал на нее.

– Но она ни слова не слышала, только видела, как раскрывается его рот.

– И когда она побежала, он гнался за ней до границы Аллеи Роз…

– И схватил ее за край платья, сэр, по ее словам. Она клянется, что это он зацепил ее юбку и что хватка ослабла, как только она сошла с Аллеи Роз на мощеную дорожку. Учитывая густые кусты роз, я не удивлюсь, если ее подол зацепился за один из них, но понимаю, почему она подумала, что это мистер Гектор, принимая во внимание то, как вел себя этот мужчина… прошу прощения, милорд.

– Не стоит извиняться.

– Он… преследовал мисс Брук при жизни? – поинтересовался Дэй. – Или существует иная причина, почему она могла подумать, что за ней гонятся, а вы с мисс Дайвер – нет?

– У Эльзы Брук богатое воображение, – произнесла миссис Митчинг так, будто сказала «Эльза Брук – прокаженная». – Она хорошо выполняет свои обязанности и с ней не возникает проблем, но у нее есть фантазии.

– И вы считаете, что это тоже был плод ее воображения? – серьезно задал вопрос Дэй.

Миссис Митчинг задумалась:

– Может быть, сэр. Я знаю, что видела собственными глазами, а Джейн Дайвер не обладает столь богатым воображением, и я не стану винить Брук за то, что после увиденного она боится, что за ней кто-то придет…

Золотистые глаза Дэя были прикованы к лицу миссис Митчинг.

– Но?

В комнате повисла тишина. Наконец домоправительница неохотно заговорила:

– Правда в том, что никто не мог доверять мистеру Гектору при жизни, и я не верю ему после смерти. Ни одна из моих девочек больше не ступит на Аллею Роз.

Дэй откинулся на спинку кресла:

– Вероятно, это мудрое решение.

– Что вы думаете, сэр? – потребовала объяснений миссис Митчинг. – Это правда мистер Гектор? Милорд говорит, что вы разбираетесь в подобных вещах.

– Я объяснил, что вы уже сталкивались с некоторыми странностями в ходе своей работы, – добавил Крэйн, когда осуждающий взгляд Дэя метнулся к нему.

– Так и есть, – согласился Дэй. – По общепринятому мнению, призраки – это лишь тени, что-то наподобие видимого эха. Важные или ужасные события проигрываются снова и снова без материальной основы подобно шоу китайских фонарей. Невероятно пугающе, крайне дискомфортно для вас, но не опасно. Просто рябь во времени, бессмысленное повторение, которое вскоре утихнет.

Его голос успокаивал. Миссис Митчинг медленно кивнула.

– Рябь во времени, – повторила она. – Ну, я никогда…

– Если подумать, – добавил Дэй, – я бы сказал, что мисс Брук могла отреагировать на столь пугающий опыт вполне объяснимым приступом паники. И, как вы и сказали, одежда просто зацепилась за кусты роз. Я не думаю, что там есть что-то такое, что может представлять опасность. Тем не менее вам следует держать персонал подальше от Аллеи Роз. Подобные явления становятся более… осязаемыми, если люди продолжают их видеть и верить в них, а я сомневаюсь, что лорд Крэйн хочет, чтобы его преследовал образ его покойного брата.

– В этом вы правы. С этого момента посещение Аллеи Роз под запретом. – Крэйн подчеркнуто постучал пальцем по стулу. – Никто не переступает ее границы под страхом увольнения. Миссис Митчинг, пожалуйста, сообщите об этом своему персоналу, а я скажу Меррику, чтобы он передал остальным.

Крэйн проводил домоправительницу и поблагодарил ее за преданность. Дверь за ней закрылась. Оба мужчины сохраняли тишину несколько секунд, пока ее шаги удалялись по коридору.

Крэйн мягко поинтересовался:

– Это что-то значит?

Дэй задумчиво потирал руки.

– Боюсь, что да. Она очень приземленный человек… то есть она не из тех, кто мог бы уловить потоки и образы, о которых я говорил. Они с мисс Дайвер что-то видели, но впечатлительная мисс Брук испытала нечто более мощное и угрожающее. И, возможно, материальное.

– Вы не думаете, что Брук зацепилась юбкой за куст роз?

– Я надеюсь, что именно это и произошло, – мрачно ответил Дэй. – В противном случае у вас серьезная проблема. Мне любопытно, не в этом ли кроется причина того, что с этим домом что-то не так.

– Значит, когда вы сказали, что опасности нет…

– Это может оказаться правдой. А может и нет.

Пока маг ковырял выбившуюся нить на кресле краем ногтя, предприниматель внутри Крэйна мысленно отметил, что Дэй врет легко и даже не раскаивается.

– По вашему профессиональному мнению, призрак моего брата действительно пытался изнасиловать мою горничную? Это вообще возможно?

– Я не могу сказать, что это такое и на что оно способно, пока не увижу собственными глазами. Физическое воплощение – большая редкость, так что, надеюсь, все сведется к обычному набору навязчивого состояния: воображению и расстройству желудка. В противном случае, скорее всего, это окажется временным отголоском, которое я описывал. Но если и это не подтвердится… – Дэй поморщился, засунул руки в карманы и подошел к окну. – Это несчастливый дом.

Крэй присоединился к нему, глядя на то, что должно было быть прекрасной весенней лужайкой. Длинные, буйные заросли травы и деревья, которые все ближе теснились к ней. За окном приземлилась сорока и агрессивно каркнула, вихрь ее черно-белых с синим сородичей расположился на траве.

– Пять… нет, шесть. Шесть – сущий ад. – Дэй оперся на оконную раму. – Их убили. Я имею в виду ваших отца и брата. С помощью ловушки Иуды, в этом нет никаких сомнений. Я не хочу, чтобы вы переступали порог библиотеки, пока у меня не будет возможности… выкурить это оттуда, если вы понимаете, о чем я.

Крэйн кивнул:

– Хорошо. А что насчет Гектора?

– Не давайте ему имя, мы все еще не знаем, что это, – возразил Дэй. – Думаю, что сегодня ночью мне стоит прогуляться по Аллее Роз. Вы можете убедиться, что там больше никого не будет? И мне могут понадобиться кое-какие припасы, на случай если там действительно есть с чем разбираться.

– Какого рода припасы? Не уверен, что у нас найдется святая вода. Или глаз тритона[17]17
  Отсылка к знаменитому отвару ведьм из пьесы Уильяма Шекспира «Макбет».


[Закрыть].

– Я имел в виду соль и железные опилки, и я был бы признателен, если бы вы впредь избегали шуток в духе «Макбета».

– Они так часто всплывают?

– Время от времени.

– Меррик найдет все необходимое, – заверил Крэйн. – Когда начинаем? Что мы будем делать?

– Мы?

– Мы. Это мой дом, и предположительно мой брат восстал из могилы. Думаю, эту проблему вполне можно назвать и моей тоже.

– Да, но моя работа – защищать вас. Правда, не стоит туда ходить. Это будет утомительно или неприятно, а возможно, и то и другое. Я никогда не выхожу на охоту за призраками, если могу этого избежать.

– Сейчас вы бы тоже предпочли остаться в стороне? – спросил Крэйн. – Я самонадеянно предположил, что это в вашей компетенции, но если нет, то я с легкостью смогу удержать людей подальше от Аллеи Роз…

Дэй махнул рукой, чтобы остановить графа.

– Нет, вовсе нет, это входит в мои обязанности. Если есть хоть малейшая вероятность появления злобной сущности, я обязан остановить ее, прежде чем она нанесет кому-либо вред.

– Что ж, я чувствую то же самое. К тому же вы не подписывались на встречу с Гектором. Так ведь, мистер Дэй? – произнес Крэйн в ответ на протест мага. – Я шанхайский торговец. Меня не волнует, насколько хорошо вы владеете магией, но вы не сможете одержать победу в споре со мной, если я вам не позволю. Я скажу Меррику, чтобы он предупредил всех про аллею, и он зайдет к вам за списком необходимого.

Глава 8

Аллея Роз представляла собой длинную каменную перголу[18]18
  Пергола – навес первоначально из вьющихся растений для защиты прохода или террасы от палящего солнца. Опора перголы состоит из повторяющихся секций, соединенных между собой поперечными брусьями. В случае с каменными перголами обычно из кирпича и камня выкладывают колонны или основу столбов, а остальные элементы делают из дерева или кованого металла.


[Закрыть], которая проходила через то, что некогда было декоративным садом. Розы расцвели рано из-за непривычной знойной апрельской жары, о которой можно было легко забыть, находясь среди холодных стен Пайпера. Наступили сумерки. На небосвод взошла убывающая луна, показались звезды, и Дэй с Крэйном, смеясь, прогуливались по тенистой территории сада по направлению к каменной дорожке, вдыхая свежий воздух и ночные ароматы цветов и зелени.

Поначалу вечер выдался неловким. Они ужинали в огромной столовой, сидя за массивным дубовым столом, в окружении портретов усопших членов семьи Водрей, и Дэй – маленький, потрепанный, бедный – выглядел совершенно неуместно, и, очевидно, чувствовал себя соответственно среди поблекшего родового великолепия, на что, несомненно, и рассчитывал Грэм. Крэйн, проклиная себя за то, что не организовал прием пищи в менее формальной обстановке, старался поддержать парня, поскольку, видит бог, атмосфера уже и так была достаточно неприятной, и случайное упоминание о карточных мошенниках привело к признанию Дэя в том, что он весьма искусно обращается с картами. Крэйн достал колоду, и маг тут же воодушевился. Он взял ее, дважды перетасовал и разложил карты по масти и старшинству; снова дважды перетасовал и сложил все старшие карты вместе; отправил колоду из одной руки в другую в серии сложных крученых перебросов.

Крэйн открыл еще одну бутылку в благодарность за чудесное представление, и то, что последовало дальше, стало, несомненно, самым приятным временем, когда-либо проведенным в стенах Пайпера. Забава с картами заметно расслабила Дэя, так что он свободно рассказал о некоторых случаях в своей работе, и в итоге они обменялись еще более абсурдными историями о контрабанде, таинственных магических преступлениях и о жизни в Китае, прикончив в процессе вторую бутылку алкоголя. Крэйн обратил внимание, что вино никак не действовало на самого Дэя.

Вечер в действительности вышел безумно приятным, и Крэйн заметил, что его все больше и больше интригует сидевший напротив него невысокий мужчина, граф заметно огорчился, когда им пришлось прервать беседу и отправиться на поиски встревоженного духа его брата.

Стивен Дэй обладал острым умом и сомнительным чувством юмора, на грани с абсурдом. У него также была заразительная кривая ухмылка: верхняя губа слегка цеплялась за кривоватый клык, что делало его похожим на лиса, и Крэйн находил это весьма соблазнительным. А отблески света в золотистых глазах заставили Крэйна пересмотреть свое мнение относительно неопытности: в Дэе определенно скрывалось нечто большее, чем он думал. Жаль только, что его маленькое, жилистое тело было таким тощим, хотя в этом тоже таилась некая загадка.

– Славная ночь для прогулки после ужина и охоты на призраков, – заметил граф. – Когда-нибудь вы в самом деле обязаны мне поведать, как тот, кто ест столько, сколько вы, остается таким худым.

– Я знаю, знаю, – произнес Дэй. – Я ем, как…

– Голодный стервятник.

– Спасибо. Да. Это все из-за дома. Я привык к более живому окружению.

– Как и все мы.

– Я имею в виду с точки зрения энергии. Я не могу использовать ни потоки эфира, ни любые другие силы в доме, а это значит, что я иссушаю себя всякий раз, когда обращаюсь к магии. То есть сжигаю свою внутреннюю энергию. Так же, как вы во время физических упражнений, но в большей степени.

– Это безопасно?

– Абсолютно, если имеется достаточно еды и питья. Если же нет или если попытаться забрать слишком много, это приведет к сжиганию жира, мышц и в конечном итоге костей, мозга и кожи. – Они достигли границы Аллеи Роз, в молчаливом согласии повернули и пошли вдоль нее. – Прошлой зимой я иссушил себя до костей, – продолжил Дэй, – и это было крайне неприятно. Фактически я все еще восстанавливаюсь после этого.

«Идет на поправку», – подумал Крэйн. Это многое объясняло. Он подавил абсурдное желание спросить, действительно ли Дэй должен сейчас работать.

– Чем же вы были заняты прошлой зимой?

– Преследовал убийцу. На болотах Ромни, там тоже эфирная яма и неоткуда черпать силы, еще хуже, чем здесь. Я провел двенадцать самых отвратительных часов своей жизни, играя в одиночку в салочки с убийцей, на болотах, в темноте, пытаясь выжить.

– Вы поймали его? Он был один из вас, практик?

– Колдун. И да, я его нашел. Я иссушил себя насколько мог, оставив силы лишь для того, чтобы выжить. Проснувшись, я выглядел так, будто мне самое место в Египетской секции Британского музея, и весил около пяти стоунов[19]19
  5 стоунов – примерно 31,75 кг.


[Закрыть]. Я целый месяц не мог ходить. И потерял все волосы. Это было ужасно.

– Так кто же победил? – спросил Крэйн. – Не похоже, что вы. – Они дошли до конца Аллеи Роз. Дэй всмотрелся в нее, перешел на другую сторону и двинулся обратно, все еще за пределами самой дорожки.

– Нет, я выиграл, – возразил Дэй. – Я же проснулся.

Крэйн присвистнул:

– А я думал, что это моя жизнь полна приключений. Магические битвы на болотах Ромни…

– Абсолютно точно не то, что я мог бы порекомендовать.

Они продолжили путь.

– Что представляет собой эфирный поток?

– Эфир – это… вид энергии, которая пронизывает все вокруг. Воздух, живых существ, в большей или меньшей степени. Он несет в себе магию.

– Подобно ци?[20]20
  Ци – (кит. 氣, – эфир, воздух, энергия, жизненная сила, материальное начало) – одна из важнейших категорий китайской философии, близкая к понятию субстанции, которая лежит в основе устроения Вселенной, где все существует благодаря ее видоизменениям и движению.


[Закрыть]

– Подобно чему?

– Ци. Жизненная сила. Некий поток энергии, который пронизывает все и соединяет мир воедино.

– Да! Точно. Это что-то китайское? Вы узнали от своего шамана?

– Это фундаментальная основа китайской культуры. – Крэйн с удовольствием наблюдал за лицом Дэя. – В самом деле. Даже дети знают. Это часть медицины. И это совершенно нормально, все верят, что ци существует.

– Правда? Что ж… – Они достигли другого конца аллеи, переходящего в заросшую лужайку с каменным постаментом в центре, где некогда располагалась статуя. Дэй заглянул в проход. – Это увлекательно, и я хотел бы узнать больше, но думаю, что мне пора зайти внутрь, если хочу иметь шанс увидеть что-нибудь. Вам не обязательно следовать за мной.

– Мы договорились, что пойдем вместе, – мягко напомнил Крэйн. – Может, поговорим, пока ждем гостей?

– Давайте просто пройдемся, – предложил Дэй. – Скажите, если почувствуете что-то неприятное или странное. Вполне возможно, что ничего не произойдет, и мы просто останемся тут мерзнуть.

Шаги эхом отражались от каменной поверхности, пока они шли по темной дорожке, Крэйн подстроил свой шаг под Дэя, граф чувствовал покалывание на коже, прислушиваясь к окружению. Нервное напряжение достигло апогея, когда его рукав за что-то зацепился, но Крэйн тут же посмеялся собственной глупости, смахивая листья роз с одежды.

В лунном свете лицо Дэя казалось напряженным, черты лица заострились, руки вытянуты, пальцы двигались мягко, как у пианиста, играющего воображаемую мелодию. Крэйн шагал рядом, поворачивался, когда поворачивался маг, и выдохнул, когда тот расслабился.

– Ничего не чувствую, – вынес свой вердикт Дэй. – Я все больше надеюсь, что это всего лишь воображение мисс Брук. Если мы сядем на скамейку, она не рухнет под нашим весом?

– Думаю, что нет. – Крэйн сел, чтобы проверить. – Хотя все возможно. Так вот как это работает – вы черпаете силы из потока ци, чтобы творить магию?

– Более или менее да.

Крэйн обдумывал услышанное. Каменное сиденье холодило ноги, а освежающий ветерок шелестел в кустах роз. Дэй заерзал на скамейке, поджав под себя ногу и рефлекторно разминая руки. Крэйн чувствовал его тепло, очень близко.

– А вы можете… хм… иссушить других людей? – лениво спросил граф и почувствовал, как Дэй внезапно замер в темноте.

– Почему вы спрашиваете?

– В Китае была… они назвали ее чумой, – начал объяснять Крэйн. – Находили тела, которые выглядели как египетские мумии. Мертвые. Кое-кто, кого я знал и видел двумя днями ранее в полном здравии, оказался прикован к постели и умер от истощения. Власти заявили, что это болезнь; местные говорил, что это chiang-shih…[21]21
  Chiang-shih – аналог вампира в китайских легендах и фольклоре.


[Закрыть] черт, какое же правильное слово? Ходячие мертвецы, пьющие кровь.

– Вампир?

– Точно. Но Ю Лень настаивал, что это вугу. Темная магия. Злой шаман. И, исходя из того, что вы рассказали про иссушение…

– Да. Что ж, вы правы, вернее, ваш шаман знает свое дело. Существует несколько способов, чтобы иссушить людей. Но это абсолютно противозаконно. Неправильно. Подобное как раз и определяет колдуна. Что же произошло дальше?

– В конечном счете все прекратилось. Я слышал, что кто-то обезглавил виновника на кладбище. – Крэйн огляделся. – Я все жду, когда вы скажете мне, что ходячих трупов не бывает.

– Не сомневаюсь, что ждете. – Дэй кривовато ухмыльнулся, когда Крэйн перевел на него взгляд. – Скажем так, вы вряд ли с ними встретитесь.

Сад в конце длинного темного прохода казался серым благодаря мягко колышущейся траве в лунном свете, с пустым постаментом в центре, обрамленным массивными каменными колоннами перголы. Крэйну было интересно, что видел его спутник.

– Раз уж нам предстоит провести здесь какое-то время, а вы сказали, что это долгая история, может, расскажете мне о татуировках? – произнес Дэй. – В частности, о том, что вас заставили их сделать. Я думал об этом несколько дней.

Это была запутанная история, на грани фарса и азарта, и Крэйн знал, что рассказал ее хорошо. Он не мог видеть лицо собеседника так четко, как хотелось бы, но шаман сотрясался от смеха в темноте, когда Крэйн дошел до самой абсурдной части, заставляя старую каменную скамейку опасно раскачиваться. Крэйн вытянул ногу, упираясь в землю, взглянул в конец прохода и резко втянул в себя воздух, чем тотчас оборвал смех Дэя, когда маг повернулся, чтобы посмотреть, что увидел граф.

Аллею Роз окутывала темнота. Густые заросшие кусты ежевики, вьющиеся вокруг нее, перекрывали лунный свет, но фигура, шествующая по дорожке, была видна ясно, как днем. Он не светился, он просто был там, легко различимый, осязаемый.

Гектор Водрей.

Крэйн дернулся назад на скамейке. Его ладонь нашла руку Дэя, и он невольно стиснул ее, острое покалывающее ощущение на коже успокаивало. Пальцы Дэя сомкнулись и ответно сжали его ладонь. Крэйн услышал частое, поверхностное дыхание мага.

Гектор теперь выглядел намного старше. Когда Крэйн видел его в последний раз, в его памяти отложился образ красивого мужчины чуть за двадцать. Портрет нарисовали пару лет спустя. Фигура, которая, пошатываясь и спотыкаясь, двигалась по дорожке, выглядела старо – все еще крепкая, но мускулы заменил жир, обвисшее лицо покрылось морщинами.

И он казался безумным. Гектор беззвучно кричал в пустоту, насколько мог видеть Крэйн, злясь и рассыпая проклятия, руки молотили воздух, хватались за воротник, цепляли волосы и с силой тянули их к вискам. Он гневно дергался и пинался, раскачиваясь не только вперед, но и в стороны.

Гектор направлялся к ним. Крэйн съежился, он не мог дышать. Его пальцы судорожно сжимали ладонь Дэя.

– Сохраняйте спокойствие, – прошептал Дэй, осторожно высвобождая руку. – Оставайтесь здесь.

Существо, похожее на Гектора, покачивалось на дорожке, оттягивая пальцами уши. Оно обхватило шею обеими руками и, казалось, начало пытаться открутить себе голову.

Дэй поднялся и шагнул вперед, держа в руке мешочек с солью и железными опилками. Крэйн встал рядом с ним.

– Отойдите, – раздраженно прошипел Дэй.

– Нет. – Крэйн говорил так же тихо, как маг, но Гектор резко вскинул голову в сторону звука. Бледно-голубые глаза, которые так хорошо помнил Крэйн, сосредоточились на нем, даже спустя два десятилетия огонь жестокости все еще горел в них. Гектор шагнул вперед, внезапно полностью контролируя свое тело, его лицо исказилось яростью, крики стали почти слышны.

– Убирайтесь отсюда, – настаивал Дэй. – Уходите!

Крэйн не двигался, не мог. Руки Гектора тянулись к нему, и теперь крупные ладони напоминали по размеру окорок. Он явно рос, возвышаясь в своей поглощающей ярости.

– Остановись, тень, – прорычал Дэй, выступив перед Крэйном, и бросив горсть сверкающей белой пыли в приближающуюся фигуру.

Гектор замотал головой, размахивая руками в воздухе перед собой, словно расчищая паутину, но продолжил идти.

– Вы усиливаете его. Уходите! – Дэй потянулся к мешочку за еще одной горстью соли и опилок, но Гектор ударил его; тыльная сторона ладони, которая оказалась весьма осязаемой, сбила мага с ног и отбросила в кусты роз, обрамлявшие дорожку с обеих сторон, создавая своего рода ловушку.

– Бегите! – закричал Дэй, и в его голосе слышалась неподдельная тревога, пока он изо всех сил пытался вырваться из цепких тисков шипов.

Крэйн почти не слышал его из-за Гектора. Мертвец, его брат, монстр его юности навис над графом и ревел, выплевывая всю старую ненависть, презрение и жестокие обещания, приправленные теперь горькой, всепоглощающей обидой. «Моя земля, мое наследство, моя жизнь, ты украл их, дрянь». Его лицо потемнело, искажаясь от ярости, челюсть, открывшись слишком широко, трещала, зубы казались огромными бледными надгробиями в зияющей пасти, которая силилась поглотить Крэйна и отправить в объятия тьмы.

Крэйн шагнул навстречу брату и ударил его по лицу.

В какой-то момент кулак наткнулся на нечто осязаемое. Затем не осталось ничего, чтобы остановить движение вперед, и Крэйн, споткнувшись, полетел прямо в чудовищное видение, но существо качнулось назад, хватаясь за лицо.

Его голова отвалилась.

Она дважды подскочила на каменной дорожке и откатилась в сторону, оставшись лежать на боку. Лицо снова выглядело так, будто принадлежало Гектору, человеку, а не огромному огру, и оно плакало.

Обезглавленное тело покачивалось, затем упало на колени, вытянув руки, и принялось вслепую ощупывать камень. Случайно наткнувшись ладонью на пучок золотистых волос, тело подняло свою рыдающую голову в воздух и приложило к шее, намереваясь водрузить ее на место.

– Нет, не смей, – прошипел Дэй, стоя над гротескной пьетой[22]22
  Пьета – популярная тема в скульптурном искусстве готики и прямая отсылка к одноименной скульптуре Микеланджело. Скорбный образ Марии, оплакивающей снятого с креста распятого Христа. Шедевр выставлен на обозрение в соборе Святого Петра в Ватикане. В переводе с итальянского, Pietà – «сострадание, скорбь, жалость, сочувствие».


[Закрыть]. Он разорвал мешочек с солью и опилками, причудливо сложив пальцы, словно когти. Бело-серая пыль зависла над Гектором на несколько долгих секунд. Дэй резко опустил руку; пыль, подобно муссону, стремительно хлынула вниз…

И Гектор исчез.

Крэйн поднялся на ноги и уставился на пустую каменную дорожку. Он почувствовал покалывание от прикосновения руки Дэя.

– Давайте, нам пора выбираться отсюда. Я понятия не имею, насколько это его удержит. Пойдемте. Левой ногой. Правой. Левой. Продолжайте.

Крэйн с трудом заставил себя шевелиться. Они вышли на лунный свет, переступив границу аллеи, и он глубоко и судорожно вздохнул.

– В следующий раз, когда я скажу «бегите», – устало произнес Дэй, – пожалуйста, прислушайтесь ко мне.

– В следующий раз я послушаюсь сразу, когда вы скажете совсем не приходить. Боже правый. Мне нужно сесть.