Текст книги "Философия. Ответы на экзаменационные вопросы"

16.6. Телеологическая составляющая научного знания. Критерии истинности научного знания

Цель познания кроется в его результате, а точнее, в соответствии этого результата объективно заданным параметрам, к которым может относиться как отражение действительности (как в диалектическом материализме), так и соответствие самим структурам сознания (неокантианство) или феноменам, объединяющим духовную и материальную составляющие универсума в познавательном акте (феноменология).

Истина – это цель, к которой устремлено познание, ибо, как справедливо писал Ф. Бэкон, «знание – сила, но лишь при том непременном условии, что оно истинно». Истина есть знание, но не всякое знание истинно. Знание о мире и даже об отдельных его фрагментах в силу ряда причин может включать в себя заблуждения, а порой и сознательное искажение истины. Под истиной понимается правильное отражение действительности в мысли, критерием которого является практика, именно поэтому характеристика истинности в большей степени относится не к вещам или их языковым отражениям (хотя такая точка зрения рассматривалась в логическом позитивизме), а к самим мыслям познающего субъекта.

На протяжении всего развития философии предлагался целый ряд вариантов ответа на важнейший вопрос теории познания: каковы критерии истинности? Еще Аристотель предложил его решение, в основе которого лежит принцип корреспонденции: истина – это соответствие знания объекту, действительности. Р. Декарт предложил свое решение: важнейший признак истинного знания – ясность. Для Платона и Гегеля истина выступает как согласие разума с самим собой, поскольку познание рассматривается как выявление первичной гармоничности и соответствия внутренней структуры человека как микрокосма внешней структуре окружающего мира. Д. Беркли, а позднее Э. Мах и Р. Авенариус рассматривали истину как результат совпадения восприятий большинства – такая трактовка опиралась на понимание познавательной способности как присущей в качестве априорной данности для всего человечества в целом и для каждого человека в частности. Конвенциональная концепция истины считает истинное знание (или его логические основания) результатом конвенции, соглашения. Наконец отдельными гносеологами как истинное рассматривается знание, которое вписывается в ту или иную систему знаний. Иными словами, в основу этой концепции положен принцип когерентности, т. е. сводимости положений либо к определенным логическим установкам, либо к данным опыта.

Позиция прагматизма (Д. Дьюи) сводится к тому, что истина состоит в полезности знания, его эффективности, критерий истинности полученных фактов состоит в их инструментальном измерении, т. е. насколько они могут быть востребованы в результате повседневной практики. Разброс мнений достаточно велик, однако наибольшим авторитетом пользовалась и пользуется классическая концепция истины, берущая свое начало от Аристотеля и сводящаяся к корреспонденции, соответствию знания объекту. Истина с этих позиций есть адекватное отражение объекта познающим субъектом, воспроизведение его таким, каким он существует сам по себе, вне и независимо от человека, его сознания, либо учет тех структурных особенностей, которые накладываются на объективный мир в процессе его восприятия субъектом.

Необходимо учитывать, что невозможно свести всю совокупность существующих форм знания к некоему единому понятию истинности. Истина не ограничивается исключительно научной трактовкой реальности, а может существовать и в различных вариациях – обыденная или житейская истина, художественная истина и истина нравственная. Критерии научной истины:

1) направленность на раскрытие сущности явлений (в отличие от истины повседневной, довольствующейся соответствием полученного знания внешней оболочке окружающего мира, поверхностному слою реальности);

2) системность, упорядоченность полученных знаний;

3) обоснованность, доказательность знания и возможность его логической или эмпирической проверки;

4) общезначимость, интерсубъективность научной истины. Ключевой характеристикой истины, ее главным признаком является ее объективность. Объективная истина – это такое содержание наших знаний, которое не зависит от конкретного носителя. Иными словами, объективная истина представляет собой такое знание, содержание которого таково, как оно «задано» объектом, т. е. отражает его таким, какой он есть. Вопрос о соотношении истины абсолютной и относительной выражает диалектику познания в его движении к истине, в движении от незнания к знанию, от знания менее полного к знанию более полному. Постижение истины не может быть достигнуто в одном акте познания, оно есть процесс (объясняется это бесконечной сложностью мира, его неисчерпаемостью и в большом, и в малом). «Философия, основным вопросом которой является вопрос о бытии, является по сути процессом философствования, чьей задачей выступает постановка вопроса и поиск возможного ответа на него, а не решение заданного вопроса» (М. Хайдеггер).

Этот процесс идет через относительные истины, относительно верные отражения независимого от человека объекта, к истине абсолютной, точному и полному, исчерпывающему отражению этого же объекта. Можно сказать, что относительная истина – это ступень на пути к истине абсолютной. Относительная истина содержит в себе зерна истины абсолютной, и каждый шаг познания вперед добавляет в знание об объекте новые зерна истины абсолютной, приближая к полному овладению ей. Итак, истина одна – она объективна, поскольку содержит знание, не зависящее ни от человека, ни от человечества, но она в то же время и относительна, т. к. не дает исчерпывающего знания об объекте. Познание как процесс постоянного задавания вопросов и поиска ответов на них развивается в противоречиях и через противоречия между истиной и заблуждением. Заблуждение – это такое содержание сознания, которое не соответствует реальности, но принимается за истинное. Заблуждение – результат односторонности в отражении мира, ограниченности знаний в определенное время, а также сложности решаемых проблем.

В практической деятельности человек соизмеряет полученное знание с изменяющимся объектом применения полученных теоретических или практических навыков. Практика выше теории, поскольку она обладает достоинством не только всеобщности, но и непосредственной действительности, т. к. в практике воплощено знание, а вместе с тем она предметна. Практика как критерий истины и абсолютна, и относительна – абсолютна, т. к. иного критерия в нашем распоряжении нет, но этот критерий и относителен в силу ограниченности практики в каждый исторический период. Противоречивость практики как критерия истины является своеобразным противоядием против догматизма и окостенения мысли.

16.7. Герменевтический анализ научного знания

Продукт познания, в качестве которого выступает научное знание, может рассматриваться в герменевтическом аспекте, т. е. требующем определенной интерпретации, разъяснения. В качестве источника интерпретации выступают факты, причем факты двоякого вида:

1) явления и вещи окружающей действительности, требующие истолкования в рамках избранной парадигмы;

2) тексты, описывающие первичные факты и нуждающиеся в правильном прочтении.

Под интерпретацией понимается приписывание значений явлениям в рамках определенной концепции или исходной гипотезы. Выделением критериев и правил интерпретации занимается герменевтика, выступающая как теория и методология истолкования текстов. Познанное нуждается в уяснении субъектом познания.

Революционный шаг в становлении герменевтики как самостоятельной дисциплины сделан Шлейермахером, принципиально расширившим сферу подлежащих истолкованию текстов, – задачу герменевтики составляет прояснение условий, делающих возможным уразумение смысла того или иного текста. Всякий письменный документ, по Шлейермахеру, – это языковое обнаружение, имеющее двойную природу: с одной стороны, он – часть общей системы языка, с другой – продукт творчества некоторого индивида. Иначе говоря, в процессе интерпретации выявляются две стороны знания – объективная, относящаяся к внутренней структуре рассматриваемого предмета, и субъективная, привнесенная индивидуальностью исследователя. Перед искусством интерпретации стоит задача избавления от субъективного фактора и приближения к исходному объективному смыслу истолковываемого факта.

Важным этапом становления герменевтики выступает философская концепция Дильтея, в рамках которой этому подходу приписывается особая значимость. Дильтею принадлежит заслуга систематического развития тезиса, согласно которому «понимание» есть не частный аспект теории познания, но фундамент гуманитарного знания вообще. Документы, с которыми имеет дело исследователь, уже заключают в себе знание, являются результатом прошлого процесса познания. Многократно пересматривая свою концепцию понимания, Дильтей то сосредоточивается на его интуитивном и в этом смысле иррациональном характере, то подчеркивает связь интуитивного постижения с понятийным, рефлексивным мышлением. Под влиянием критики со стороны баденского неокантианства, а затем и под влиянием феноменологии Гуссерля Дильтей стремится освободить свою концепцию от явного психологизма путем различения в акте герменевтической реконструкции не только индивидуальных психических актов, но и заданных идеальных значений, не сводимых к конкретным носителям знания.

Превращение герменевтики в философию связано с именем Мартина Хайдеггера, который стал рассматривать «понимание» не в гносеологическом, а в онтологическом плане, т. е. не как способ познания, а как способ существования. Именно понимание в качестве одной из фундаментальных характеристик Dasein (здесь – бытия) делает возможным скрытый доступ к бытию, позволяет вообще поднимать вопрос о смысле бытия человека, а через него – и бытия вообще. Задачей герменевтики в данном отношении является истолкование онтологической «вброшенности» человека в мир, которая и делает возможным сам процесс познания.

Эти положения легли в основу философской концепции Г. Гадамера, представляющей собой, по меткому выражению П. Рикера, результат «прививки» экзистенциальной феноменологии к традиции герменевтики как теории и практики истолкования текстов. Для Гадамера, как и для Хайдеггера, понимание есть форма первичной данности мира человеку, обусловленная способом пребывания человека в этом мире сущего. Интерпретация обусловливает не просто предпосылки отношения к конкретным текстам, но и познавательную предпосылку отношения человека к миру вообще. Процесс понимания текста неотделим от процесса самопознания читающего. Но это ни в коей мере не означает, что в процессе интерпретации интерпретатор волен подвергать текст насилию, сообразуясь исключительно со своими собственными запросами. В ходе истолкования речь идет о понимании того предметного содержания, которое несет в себе текст и которое не зависит ни от субъективной направленности истолкователя, ни от смыслов, вложенных в текст автором. Таким образом, текст, служащий источником интерпретации, выступает независимым как от своего толкователя, так и от своего создателя носителем неких идеальных смыслов, задача выявления которых и стоит перед герменевтикой.

Превращению герменевтики в философию противостоит традиционный подход, согласно которому она остается теорией и методологией истолкования текстов. С иных, чем Гадамер, позиций раскрывает философское измерение герменевтики П. Рикер. Стремясь преодолеть языковую фундированность и онтологичность подхода Гадамера, Рикер привлекает внимание к иным объективациям человека, нежели запечатленные в языковой традиции продукты творчества. К числу таких объективаций принадлежат прежде всего символы. Основная черта символа – избыточность смысла. Символы представляют собой структуры значения, в которых один смысловой план указывает на другой, более скрытый, означающее отсылает к означаемому – так осуществляется переход наследия герменевтики в русло структуралистского подхода.

17. Отражение

17.1. Отражение как атрибут материи

Диалектический материализм рассматривает процесс познания как одну из форм социального отражения и как высшую ступень развития свойства отражения, присущего материи. Диалектико-материалистическое понимание отражения основывается на ленинском положении о том, что «вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением, свойством отражения». Это положение имеет чрезвычайно важное значение для теории познания.

Во-первых, оно позволяет подойти к возникновению человеческого познания и сознания исторически, что принципиально необходимо для материалистического понимания сущности познания и сознания. Во-вторых, признание универсальности отражения является непременным условием правильного понимания самого процесса отражения на любом уровне его развития. Этот второй аспект существенно важен для последовательного решения вопроса о познаваемости мира.

Человек может получать информацию при воздействии с весьма ограниченной частью объективной реальности. Неограниченная возможность ее познания открывается только благодаря включению опосредующих звеньев в это взаимодействие, т. к. отсутствие отражения на каком-то уровне неизбежно прерывает поток информации и принципиально ограничивает возможности познания мира.

Человек может получать информацию при воздействии с весьма ограниченной частью объективной реальности. Неограниченная возможность ее познания открывается только благодаря включению опосредующих звеньев в это взаимодействие, т. к. отсутствие отражения на каком-то уровне неизбежно прерывает поток информации и принципиально ограничивает возможности познания мира.

Под отражением понимается способность материальных объектов изменяться в соответствии с внешним воздействием, т. е. путем преобразования собственных свойств и структуры воспроизводить особенности воздействующего или отражаемого материального объекта. В этом определении можно выделить два момента:

1) отражение всегда предполагает взаимодействие отражающего и отражаемого материальных объектов. Это взаимодействие может быть непосредственным или опосредованным, но оно является необходимым условием отражения;

2) изменения, возникающие в отражающем объекте, в той или иной мере адекватны специфике отражаемого. Отражение имеет место только тогда, когда налицо единство обоих моментов. Существует и определение отражения как ответной реакции на внешние воздействия. В таком определении отражение утрачивает свою специфику, оно отождествляется с взаимодействием вообще и поэтому теряет смысл особого свойства материальных систем. Более правильным представляется истолкование отражения как особого типа взаимодействия.

Для того чтобы выделить специфику отражения, необходимо обратиться к представлению о причинно-следственной связи. Данная связь – это лишь один вид всеобщей взаимосвязи, взаимодействия, хотя и универсальный. То же можно сказать и об отражении. Если рассматривать отражение в рамках причинно-следственной связи, то его направленность действия фиксируется от отображаемой системы к отображающей и потому допускает анализ его с точки зрения пассивности и активности обеих сторон процесса отражения.

Пассивность отражающей системы относительна. Особенно отчетливо это проявляется в высокоорганизованных материальных системах. Тем не менее, понимая отражение как свойство, всегда следует иметь в виду активный характер отражаемой системы и момент пассивности в этом взаимодействии со стороны отражающей.

Указание на определенную направленность действия в отражательных процессах фиксирует только один момент, необходимый при определении отражения. Главным отличительным признаком отражения является изменение отражающей системы соответственно характеру действия отражаемой: свойства последней воспроизводятся в изменении свойств первой. Одной из центральных проблем в понимании отражения как свойства, лежащего в фундаменте материи, является вопрос о смысле его универсальности.

Универсальность заключается в том, что отражение имеет место в любом взаимодействии, хотя последнее не сводится к первому.

Для того чтобы точнее обосновать положение об универсальности отражения, обратимся к причинно-следственной связи. Согласно закону изоформизма свойства причины воспроизводятся в следствии, следовательно, отражение является моментом причинно-следственной связи. Там, где есть причинно-следственная связь, с необходимостью существует и отражение. Универсальность отражения по существу того же порядка, что и универсальность причинно-следственной связи. Рассмотрение отражения, т. о., позволяет включить его в единую систему категорий материалистической диалектики, благодаря чему обеспечивается надежная логическая база для его теоретического анализа.

Отражение нельзя рассматривать в отрыве от причинно-следственной связи, тем более противопоставлять ей, т. к. взаимодействие есть конечная причина всего сущего. Смысл ленинской теории отражения состоит именно в том, что в действительности отражение присуще всем системам как органической, так и неорганической природы.

Для рассмотрения соответствия адекватности отражения и отражаемого широко используются понятия «изоморфизм» и «гомоморфизм». Это понятия, характеризующие соответствие между структурами объектов. Две системы, рассматриваемые отвлеченно от природы составляющих их элементов, являются изоморфными друг другу, если каждому элементу первой системы соответствует лишь один элемент второй и каждой операции в одной системе соответствует операция (связь) в другой, и обратно. Обобщением изоморфизма является понятие «гомоморфизм», когда соответствие однозначно лишь в одну сторону. Поэтому гомоморфный образ есть неполное, приблизительное отображение структуры оригинала.

Применение этих понятий для характеристики соответствия отражения и отражаемого важно потому, что они не только уточняют и конкретизируют понятия соответствия, но и помогают связать теорию отражения с важными понятиями современной науки, в частности кибернетики и математической теории информации.

Использование понятий изоморфизма и гомоморфизма прежде всего позволяет поставить вопрос о сходстве структур отражаемого и его образа. Но они не абсолютны, т. к. с их помощью невозможно дать полное описание процесса отражения, ибо они характеризуют лишь его структурный аспект. Точно так же нельзя утверждать, будто отражение и информация представляют собой разные формы выражения одного и того же свойства, т. к. это ведет к идее тождества информации и отражения. Информация связана со структурным аспектом отражения, в то время как отражение предполагает воспроизведение отражаемого в изменении не только структуры, но и свойств отражающего объекта.

При рассмотрении отражения важное значение имеет вопрос о том, что определяет степень адекватности отражения. Пока этот вопрос сравнительно слабо исследован. В частности, была выдвинута концепция, согласно которой главным фактором, определяющим возможности отражения той или иной материальной системы в другой, является субстрат последней.

Нельзя отрицать, что субстрат системы оказывает определенное влияние на особенности процессов отражения в ней и на ее возможности воспроизведения. Однако абсолютизация роли субстрата в процессах отражения ведет к недостаточно корректным методологическим выводам. Если исходить из этой концепции, то универсальность человеческого мозга отражающей системы должна быть объяснена тем, что мозг, будучи продуктом высшей формы движения материи, содержит в себе все прочие формы. Если бы данная концепция была верна, то сразу же получили бы решение вопросы о соотношении мозга и вычислительной машины. Мы должны были бы признать, что вычислительная машина по своим возможностям всегда будет оставаться на несколько порядков ниже человеческого мозга.

Сам по себе подход к отражательным возможностям системы с точки зрения уровня ее сложности еще не позволяет судить о субстратном сходстве между отражающей и отражаемой системами. Адекватное отражение возможно и в том случае, когда субстратное сходство весьма ограниченно. Обобщая сказанное, можно сделать выводы:

1) отражение – это всеобщее свойство материи;

2) отражение предполагает взаимодействие отражающей и отражаемой систем, которое может быть как прямым, так и опосредованным;

3) в процессе взаимодействия отражающая система воспроизводит свойства и структуру отражаемой системы путем изменения своих свойств в структуре;

4) всеобщность отражения вытекает из универсальности причинно-следственной связи, поскольку отражение есть аспект отношения причины и следствия;

5) универсальность отражения является необходимым условием познаваемости мира.