Текст книги "Лестница в камине"

Глава 10

– Сюда!

Идя на шёпот Сены, Клэр вышла к линии деревьев. Облака проплывали на фоне луны, затемняя её свечение, пока в траве колыхались тени.

– Накинь капюшон, – дала ей указание ковательница, и девочка набросила капюшон своей накидки на голову. Он был ей немного велик и слишком низко спускался на лоб, ограничивая зрение со всех сторон, словно рамка, из-за чего она могла видеть только прямо перед собой. Сена одобрительно кивнула: – Не поднимай головы, и тебя никто не узнает, – она сделала паузу. – Не то чтобы люди часто гуляли ночью. Вряд ли есть желающие встретиться с призраком, в особенности теперь, когда пропала арфа.

– Но, – поспешил добавить Нэт, – скоро взойдёт солнце, и тогда призраки отступят. Просто держись поближе к нам. И никаких резких движений.

Трое путников осторожно шли вперёд вдоль края леса. Сена была впереди. Поскольку они не использовали фонари, Клэр часто спотыкалась. Темнота обладала осязаемым свойством, словно девочка двигалась в киселе вместо воздуха. Из-за этого Клэр приходилось идти медленнее, хотя ей отчаянно хотелось бежать.

Спустя несколько минут они прибыли к длинной низкой постройке, расположенной прямо за слабо светившейся аккуратной линией домов. Сена осторожно приоткрыла хорошо смазанную дверь, за которой немедленно скрылась, Клэр и Нэт сразу же проследовали за ней.

Пространство внутри было наполнено запахом навоза и звуками тихого фырканья. Где-то рядом с собой Клэр услышала, как закопошился Нэт, а затем из его рук выплеснулся исходивший от мха свет, заливая бархатистые морды дюжины лошадей в стойлах.

У Клэр вдруг появилось плохое предчувствие. Ей доводилось сидеть верхом на лошади лишь однажды, когда Софи уговорила родителей совершить прогулку по национальному парку. Девочку пришлось долго упрашивать забраться в седло, и только когда работник парка предложил держать её лошадь за верёвку, она наконец согласилась.

Что-то ей подсказывало, что Сена будет не так терпелива.

– Не отставайте, – велела ковательница, ведя их за собой через маленькую дверь. Возвышавшиеся от пола до потолка золотистые стога сена шли по периметру комнаты кольцом, словно края гнезда. Лишь один маленький угол был дочиста выметен, образуя пространство, которого только и хватало что для пары ботинок, брошенных возле сундука, да кучи одеял. – Я думала, здесь хранятся сёдла. Кто тут живёт?

– Никто, насколько мне известно, – прошептал Нэт в ответ.

– Кто здесь!

Клэр подпрыгнула, услышав незнакомый голос. Её сердце бешено забилось. Обернувшись, она увидела, как из-за стены, образованной сеном, возник высокий мальчик. В руке у него были вилы, направленные прямо на них.

– Терний! Это всего-навсего мы! – прошептал Нэт. – Видишь? – Он поднял ком мха, и исходивший от него сияющий лимб распространился дальше по помещению. Сперва яркий свет заставил мальчика зажмуриться, но затем его глаза округлились.

– Нэт? Сена?! – от удивления он чуть опустил вилы. Затем, хотя это казалось невозможным, глаза Терния расширились ещё сильнее, поскольку его взгляд упал на Клэр: – И ты… сестра Софи! Как вы выбрались из клетки?

Клэр пребывала в нерешительности – острые вилы всё ещё были в опасной близости от них.

Сена скрестила руки на груди:

– Положи вилы, и мы подумаем над тем, стоит ли тебе всё рассказывать.

«Оружие» опустилось чуть ниже, но пола не коснулось.

– Что вы здесь делаете?

– Мы могли бы задать тебе тот же вопрос, – парировал Нэт.

Терний поёрзал:

– Поскольку воровка пока на свободе, магистр Ирис пообещала заплатить мне сверху, если я посторожу деревенских лошадей этой ночью. – И как если бы мальчик только что вспомнил о том, с какой целью он сюда пришёл, вилы были подняты вновь: – И, похоже, она не зря беспокоилась, – добавил он хмуро.

– Терний, нам нужна твоя помощь, – обратился к нему Нэт (что, с точки зрения Клэр, было довольно смело). – Нельзя, чтобы ты нас выдал. Мы собираемся найти Софи!

Вилы остались на уровне их груди.

– С чего мне вдруг беспокоиться о Софи? Я никогда её не видел, – ответил мальчик. – И я уверен, что не могу вас отпустить.

– Не можешь или не станешь? – заговорила Сена. – Сам понимаешь, разница есть.

Глаза Терния метнулись к Клэр:

– Если кто-то узнает, что я вас видел… любого из вас… Ничего личного…

– Ничего личного! – громким шёпотом возмутилась Сена. – Кто позаботился о том, чтобы ты смог остаться в Зелёном лесу после смерти твоей бабушки? Кто поручился за тебя Совету?

Щёки Терния вспыхнули:

– Технически это был Фрэнсис, но я…

– Технически? Да что ты!..

– Постой, – перебил её Нэт. Он посмотрел на мальчика, наклонив голову: – Откуда тебе известно, что Клэр – сестра Софи?

– Что? Ну я… – Мальчик выглядел сконфуженным. – Я просто предположил!

– Тебя не было в Зале слушаний, – уличил его Нэт.

– Я был! – протестовал Терний. – Просто ты меня не видел.

– Вот именно, что видел, – сказал земледелец хмуро. – Я видел тебя возле дома Пекаря Сеянца после начала заседания – не в зале. Если ты никогда не видел Софи, то откуда ты знаешь, что эта девочка – её сестра?

Клэр снова посмотрела на Терния. В этот раз она узнала в нём того самого светловолосого мальчика, который занимался прополкой сада, когда они бежали к Залу слушаний. К чему это ведёт Нэт?

– Да брось, Нэт. Все знают, что её заперли вместе с Сеной, – защищался Терний. – Поскольку Сена на свободе, логично предположить, что она Клэрина Мартинсон.

У Нэта вытянулось лицо:

– О, думаю, это объясняет…

– Постойте, – сказала Клэр, у которой внезапно пересохло во рту. – Клэрина – не моё полное имя. Это прозвище, которым меня называет только Софи. – Нэт одарил её торжествующей улыбкой от уха до уха, а Сена радостно взвизгнула. – Ты знаком с моей сестрой? – наседала Клэр: – Ты знаешь, куда она пошла?

На секунду ей показалось, что Терний собирался принять какие-то радикальные меры (например, проткнуть их вилами и убежать), но вместо этого он сложился, словно зонтик, плечи мальчика почти касались его ушей.

– Я с ней знаком, – произнёс он со страдальческим видом.

– Ну ты и лжец! – крикнула Сена. – Что ты знаешь? Рассказывай нам правду!

Терний, казалось, ужался ещё сильнее, если это было возможно:

– Я пытался защитить Софи, – пробормотал он.

– Защитить от чего? – спросила Сена.

Прислонив вилы к стене, мальчик плюхнулся на ближайший стог сена. Клэр увидела, что он был весьма симпатичным (или был бы, не будь его уши такими большими):

– Несколько недель назад я повстречал на границе Зелёного леса кователя, – начал мальчик. – Он задавал вопросы о Софи.

– Но кователям… – вырвалось у Нэта.

– Запрещено бывать в Зелёном лесу, – закончил за него Терний. – Я знаю.

Нэт и Сена уставились на него в глубочайшем изумлении.

– Какие вопросы он задавал? – потребовала объяснений юная ковательница.

– Ничего такого особенного. Просто интересовался, из какой она гильдии, откуда она, когда она будет здесь снова. Всё в таком духе.

Свет замерцал, поскольку Нэт сжал сиявший в его руке комок мха. Костяшки пальцев земледельца побелели.

– Почему ты ему всё не выложил? – спросил он сурово.

– Я не хотел, чтобы у Софи были неприятности, – ответил Терний. – Если бы Совету стало известно, что ею интересуется один из кователей, они бы и сами начали задавать вопросы. Я не хотел, чтобы Софи запретили бывать в Зелёном лесу, узнав, что она не земледелец и тому подобное. – Мальчик закашлял, и краска смущения начала подниматься по его шее.

В голову Клэр пришла невероятная мысль.

Тернию запала в душу её сестра.

В том смысле, что он на неё запал.

Клэр изучала мальчика, задаваясь вопросом, запала ли на него Софи. А если так… почему она не рассказала о нём ей? Софи прежде всегда рассказывала сестре о своих романтических увлечениях. Посмотрев на Терния, Клэр вдруг поняла, что его глаза, по правде сказать, были слишком маленькими для его лица, а подбородок – чересчур квадратным, так что его вообще нельзя было назвать симпатичным.

Сена наклонилась вперёд:

– Ты знаешь, кем был тот кователь?

Терний покачал головой:

– Я знаю, что он старший кователь, поскольку у него было три красных кольца – одно на правом рукаве, два – на левом. Он выше любого здешнего земледельца, а его волосы сбриты почти под самый корень.

– Под это описание подходит любой старший кователь, – заметила Сена. – Что-нибудь ещё?

Терний кивнул:

– На спине у него висел топор с двумя лезвиями, выкованными в форме крыльев летучей мыши.

Сена побелела:

– Ковало Бесцепный, – прошептала она. – Ковало Бесцепный ищет Софи?

Клэр это имя, само собой, ни о чём не говорило, и на лице Терния было написано то же недоумение, что испытывала сейчас она, а вот Нэт отпрянул назад, словно оно могло укусить.

– Кто это? – спросила Клэр.

– Лучший охотник за сокровищами во всём Ардене, – ответила Сена хмуро. – Что бы Ковало ни задумал найти, он находит. Он также известен тем, что готов на всё, чтобы добиться своего.

«Готов на всё».

В тысячный раз за день Клэр задала всё тот же вопрос:

– Зачем? Зачем кому-то охотиться на Софи?

Терний открыл рот, затем закрыл, лицо мальчика искривилось, после чего он наконец ответил:

– Не знаю. Но вчера я опять видел лошадь Бесцепного в лесу. Когда Софи появилась в Ардене прошлой ночью, я рассказал ей о нём и спросил, знает ли она его. Софи сказала, что не знает, но мне показалось, что она врала.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Клэр.

Терний задумчиво кусал губы:

– Она выглядела расстроенной – ты ведь знаешь, как Софи пытается тебя оттолкнуть, когда она не в духе? Так вот, когда я спросил у неё, что случилось, она ответила, что всё в порядке, но я-то видел, что это было не так. И я тут подумал. – Терний сделал паузу, очевидно, ему требовалась секунда, чтобы подобрать нужные слова. – И я тут подумал, что Софи бы не стала красть, а вот этот Бесцепный выглядит подозрительно. Возможно, он и есть вор. И если Бесцепный украл арфу, тогда единственная приходящая мне на ум причина, по которой ему вдруг понадобилась Софи, заключается в том, что ей что-то известно о преступлении. Возможно, она видела, как он его совершал. – Терний поднял взгляд, и его голубые глаза встретились с глазами Клэр: – Я думал, Софи вернулась домой. Я понял, что это не так, только когда услышал о том, что сестра Софи предстала перед судом и теперь заперта в клетке вместе с Сеной. И теперь я боюсь… – его голос надломился. Прочистив горло, он продолжил: – Я боюсь, что, возможно, Бесцепный похитил Софи. Чтобы она не смогла рассказать о том, что стало с арфой.

Дети молчали, пока до них доходил смысл его слов. Только мерное сопение лошадей наполняло конюшню, но Клэр едва его слышала из-за сердцебиения, бешено пульсировавшего в её ушах. Её сестру… похитили?

Сена переступила с ноги на ногу, ей явно было неловко.

– Или, – предположила она, – возможно, то, что бы там ни увидела или ни узнала Софи, заставило её убежать. Возможно, она в безопасности, по крайней мере пока, но поняла, что не может здесь оставаться, потому что Бесцепный вернётся за ней.

Клэр кивнула. В словах ковательницы был здравый смысл. Софи всегда хорошо удавалось уходить от неприятностей. Если сестра думала, что этот Бесцепный разыскивал её, она бы не позволила ему просто так себя поймать. Она была сообразительной. Она была храброй. Но это слово – «храбрая», – дало девочке новую причину для беспокойства.

– А что, если Софи не убегает от Бесцепного… – сказала она остальным, мысль медленно формировалась в её голове: – Что, если… что, если она отправилась за ним, чтобы попытаться вернуть арфу обратно? Стать героиней?

«Пережить, – подумала Клэр, – новое Впечатление».

– Не важно, следует ли Бесцепный за Софи или это Софи следует за Бесцепным, – произнёс Нэт приглушённым голосом, – нам нужно добраться до неё первыми. Она может не осознавать, насколько он на самом деле опасен или что на кону стоит сохранение мира между гильдиями. – Он посмотрел на Терния: – Мы можем рассчитывать на то, что ты нас не выдашь?

Терний скривил лицо:

– Если вы украдёте деревенскую лошадь, они узнают, что я позволил вам уйти. К тому же Совет Зелёного леса и без того едва меня терпит. Буквально на днях я слышал, как Амброзий назвал меня «лишенцем». Он пробурчал это себе под нос, когда думал, что я его не слышу.

– «Лишенцем»? – спросила Клэр.

– Иными словами «лишённым способностей к чудесам», – пояснил Нэт вполголоса.

Клэр увидела, как Терний поёжился, но затем он пожал плечами:

– Я никогда не был хорош в земледелии, но это не означает, что я…

– Вот только не надо! Трус, вот ты кто, Терний Посевной! – оборвала его Сена. – Тебе придётся позволить нам взять лошадь, иначе я…

– Иначе – что, Сена? Ты сбежавшая заключённая!

– Иначе я заставлю тебя пожалеть!

Пока Сена и Терний препирались, Клэр почувствовала, как что-то злое поднимается в её груди, пытаясь прогрызть себе выход наружу:

– Довольно, – произнесла она, почти переходя на крик. – У Софи нет на это времени!

Сена фыркнула, но Терний тут же замолчал. Он изучал Клэр своими глазами такого же голубого цвета, как её любимый цветной карандаш. Надув щёки, он медленно выдохнул:

– Куда вы хотите попасть?

– В Огнеград, – ответил Нэт. – Нам нужно изготовить зерцало.

Терний рассмеялся, но, поскольку больше никто не улыбнулся, его смех быстро стих.

– Я могу влипнуть в такие большие неприятности, – наконец произнёс мальчик, проводя рукой по волосам. – Впрочем, как и вы.

Он поднял вилы:

– Но у меня есть идея.

Глава 11

Раскиданные ветром облака затягивали почти полную луну, когда Терний вёл остальных трёх детей к реке. Клэр приходилось идти быстро, чтобы не отставать. Ей бы хотелось иметь при себе фонарик, но она тут же осознала, насколько это глупо. Если бы можно было загадать желание, она бы загадала, чтобы нашлась Софи. Чтобы они никогда не карабкались вверх по лестнице. Чтобы они никогда не переезжали в Виндемирское поместье на лето.

Когда они приблизились к берегу реки, луна прорезалась сквозь океан облаков, и призрачный свет озарил вереницу жилых лодок. Они были длинными и узкими, а их окошки походили на отверстия во флейте. Плавучие дома, примерно штук двадцать, были соединены между собой, каждый сообщался со следующим при помощи двух или трёх плотов, которые держались на воде, просев под тяжестью стоявших на них больших корзин. Тоненький лунный луч упал на имя одной из лодок: «Нитерезка».

– Печная копоть, – прошипела Сена, когда они остановились в чаще. – Терний, ты не сказал, что это лодки прядильщиков!

– Я думал, ты знаешь, – защищался мальчик. – Речной катушечный флот всегда прибывает сюда в ту неделю, когда луна полная, чтобы пополнить запасы еды. Но последнее судно будет пустым. Оно принадлежит рассказчице, которая проводит лето в столице.

– Но нам запрещено садиться в лодки прядильщиков, – прошептал Нэт.

Клэр выглянула из-за зарослей, чтобы рассмотреть плавучие дома ещё раз:

– Почему запрещено? Разве они не находятся на территории земледельцев?

– Я смотрю, слушала ты внимательно, – заметила Сена, и на мгновение Клэр показалось, что по лицу ковательницы пробежало что-то вроде проблеска одобрения. Сена была приятно удивлена, но у девочки это лишь вызвало раздражение.

Возможно, Клэр и не была самой высокой или самой смелой, но она была хорошим слушателем – если хочешь научиться чему-то важному, без этого никак. Клэр знала на собственном опыте, что самые существенные новости часто сообщались самыми тихими голосами.

– Торговцы – единственные жители Ардена, которые путешествуют между гильдиями, – объяснил Нэт, стараясь говорить негромко. – Таким образом города кователей, общины прядильщиков и поселения самоцветчиков получают еду, а земледельцам взамен достаются не имеющие отношения к чудесам инструменты и одежда. – Мальчик пролез между веток, чтобы присоединиться к стоявшей за деревом Клэр. – Торговцы из гильдии земледельцев должны путешествовать только с другими торговцами из гильдии земледельцев, – продолжил он, – а торговцы из гильдии прядильщиков – с торговцами из гильдии прядильщиков.

Отогнув ветку в сторону, Клэр сделала шаг вперёд:

– Что ж, если это скорейший способ добраться до Огнеграда, я сажусь на лодку.

– Клэр… – начала Сена.

– Нет! – возразила девочка, почти позабыв о том, что следует говорить шёпотом. – Разве ты не слушала? Мне нужно найти Софи. Ей здесь не место. Нам здесь не место. Если ты хочешь уйти, просто уходи!

Вместо ответа Сена сшибла её на землю.

Всего через секунду в ночное небо над их головами выстрелили искры.

Зажмурившись, Клэр успела разглядеть силуэт человека, который стоял на берегу реки. В свете последней искры она увидела белую полоску волос на его голове. Это был мужчина с волосами скунсьего окраса – советник Амброзий.

– Противопризрачный караул, – произнёс Терний, голос которого прозвучал немногим громче стрекотания сверчков.

Внезапно Клэр почувствовала, что у неё пересохло во рту:

– Здесь есть призраки?

Нэт покачал головой:

– Вряд ли – обычно они собираются там, где произошло что-нибудь ужасное, вроде поля, на котором когда-то состоялось сражение. Но Зелёный лес всегда ставит караул на внешних границах деревни, просто на всякий случай.

Секунду происходящее выглядело так, словно Амброзий жонглировал звёздами. Брызги света образовывали в воздухе дугу, а затем гасли так же быстро, как вспышка камеры. Это напомнило Клэр сияющий свет, отпугнувший тенеподобное нечто, которое напало на них с Софи, свет, упавший ей в рот и по вкусу напоминавший грязь…

– Кажется, я уже видела такие искры прежде, – сказала Клэр, зажмурившись.

– Конечно, видела, – подтвердил Нэт. – Я отвлёк призрака в ту ночь, и вы смогли скрыться в колодце.

Клэр и Терний посмотрели на него ошарашенно.

– За Софи гнался призрак? – спросил Терний. – Она прыгнула в колодец?

– Это ты сделал так, чтобы грязь засияла! – воскликнула Клэр. – Ты отпугнул призраков!

Нэт посмотрел на неё, широко улыбаясь:

– Ловкий трюк, верно? Вообще-то это была не грязь, а перегной из листьев. Растения пьют солнечные лучи, чтобы расти, но даже после смерти листья сохраняют в себе немного солнечного света. Всё, что требовалось от меня, – выпустить заточённую в них искорку солнца. Она не особенно яркая, но и этого хватило, чтобы отпугнуть призрака. Понимаешь?

Клэр подумала, что вроде как поняла:

– Потому что у призраков аллергия на солнце, верно? – осмелилась предположить девочка.

– Верно! – произнёс Нэт довольным голосом, утвердительно кивая. Мальчик достал свой сияющий комок мха. – Точно так же работает и маримо. Это растение собирают на озёрах Островов утренней зари. И оно является превосходным источником солнечного света.

– Отложите свою лекцию, – прошептала Сена. – Амброзий вот-вот дойдёт до конца берега и повернёт обратно. Когда он это сделает, мы побежим к лодке. Сперва я и Нэт, затем Терний и Клэр.

Девочка попыталась прогнать назойливую мысль, прицепившуюся к ней, как только она об этом подумала: что, если Сена пытается избавиться от неё? Клэр сжала свой карандаш в руке. Ей придётся поверить ковательнице; другого выбора не было.

Когда Амброзий наконец повернул обратно, Сена и Нэт бросились бежать вдоль реки к последнему судну в цепочке лодок, пришвартованных друг за другом. На секунду Клэр подумала, что мужчина увидит, как они пробираются сквозь ветки, но он, казалось, был слишком занят борьбой со скукой (или сном) для того, чтобы обращать пристальное внимание на шелест, и его сил хватило только на то, чтобы лениво бросить искру в сторону воды. Крохотный фейерверк запечатлел на поверхности реки поцелуй и сразу же затух.

Клэр и Софи всегда смотрели фейерверки в День независимости вместе. Они лежали в парке на покрывале отдельно от родителей и делили друг с другом эскимо. Софи обгрызала твёрдую шоколадную глазурь так, чтобы на палочке осталось только мороженое. Его она не особо любила, но обожала холодный шоколад, а Клэр была только рада доесть за сестрой свою половину десерта.

Но позапрошлым летом (летом, после которого Софи настигла болезнь) сестра предпочла фейерверкам поздний ночной показ нового фильма. В тот год Клэр сидела на том же покрывале, что и её родители, и съела целое эскимо в одиночку. Когда девочка отправилась той ночью спать, у неё болел живот.

– Готова? – прошептал Терний, вырывая её из воспоминаний. – Бежим!

Не успела она и глазом моргнуть, как мальчик сорвался с места, оставив её позади. Запаниковав, Клэр вылетела из чащи следом за ним. Она бежала сломя голову, стараясь не выпускать Терния из поля зрения.

Внезапно впереди словно из ниоткуда выросла тёмная тень.

У Клэр сдавило горло. Там, у края реки, стоял призрак… и Терний бежал прямиком к нему.

– Терний! Призрак! – крикнула она шёпотом, когда её зрение сфокусировалось на этой темноте размером со след от булавочного укола. – Призрак!

Резко поменяв направление движения, мальчик побежал обратно в её сторону. Возможно, Клэр и самой следовало развернуться и побежать в противоположном направлении? Она не могла думать, она не знала, что делать. И в этот момент Терний сшиб её на землю – ещё и десяти минут не прошло, как Клэр повалили на землю во второй раз.

– Т-с-с, – предупредительно шикнул он.

– Здесь кто-то есть? – громко окликнул Амброзий.

Терний прижал палец к губам в безмолвном предупреждении. Клэр чувствовала, как её сердце глухо билось о землю. В небо взмыл очередной брызг света, но, упав, его мерцание затронуло лишь край воды, пропустив лежащих на земле детей.

– Проблемы, земледелец? – раздался в ночи ещё один голос. Он доносился с одной из лодок.

– Никаких проблем, – натянуто ответил Амброзий. – Всего-навсего полевая мышь. Можете возвращаться ко сну.

Затем советник продолжил свой путь, двигаясь к началу цепочки лодок. Терний встал на четвереньки:

– Ты в порядке?

Не отвечая, Клэр мотнула головой в сторону стоявшего на берегу призрака.

Мальчик поморщил лоб:

– В чём дело?

– Призрак, – прошептала Клэр, задаваясь вопросом, существуют ли в Ардене очки.

Терний посмотрел в ту сторону, куда она указала. Осознание отразилось на его лице:

– Это не призрак, а химера.

– Кто?

– Я покажу тебе. – Мальчик пополз вдоль берега к тёмной точке, слабо вырисовывавшейся на фоне темноты. Не видя другого выбора, Клэр последовала за ним. Когда они подобрались поближе, тень обрела более чёткие очертания. По правде говоря… она походила на корову. На одно из тех животных с изогнутыми рогами, которых девочка видела на картинках книги по истории, тащивших за собой крытые телеги. Вот только слово «корова» здесь не подходило… это был бык. Он стоял неподвижно, одна его нога была приподнята, готовая опуститься в реку. Но тикали секунды, а зверь оставался неподвижен, и копыто всё никак не касалось воды. Клэр заморгала. Это была металлическая статуя! Но литейщик допустил ряд ошибок – с пропорциями была настоящая беда. У быка имелось чересчур много коленей, и Клэр была вполне уверена, что у него не должно быть столько клыков. Девочка почувствовала, как краснеет. Она чуть не выдала их из-за статуи.

– Химера совершенно безвредна. То есть, – поправил себя Терний, – совершенно безвредна в настоящий момент. Эта статуя сохранилась со времён Войны гильдий. Ты увидишь похожие на пути в Огнеград. Когда-то они были живыми. Их порождало сочетание чудес земледелия и кования, но мы забыли, как их оживлять. – Мальчик испустил вздох, больше походивший на боль, чем на звук. – Оно и к лучшему. Химеры были жестокими. Теперь они просто стоят на своих постаментах, застывшие и покрытые ржавчиной, как свидетельства кровавых времён. – Ночная мелодия сверчков наполняла тишину, пока они ждали, когда советник закончит подниматься вверх по берегу. Наконец Терний слегка толкнул её локтем: – Готова? Амброзий повернулся спиной.

Клэр кивнула, и они поползли к последней лодке. Встав на ноги, мальчик спрыгнул на палубу. Он протянул ей руку, и, хотя девочка не хотела её брать, мысль о том, что она может сделать ещё одну ошибку, была слишком унизительной, чтобы тратить время на раздумья.

Перекинув ногу через борт судна, Клэр как можно скорее отпустила руку Терния.

– Спасибо, – скованно поблагодарила его она и прошла через люк. Внутри девочка почувствовала себя так, словно очутилась в медовой соте. Всё вокруг – начиная с обеденных тарелок и горелки и заканчивая потёртым ковриком на полу – было жёлтого оттенка. Стены полностью состояли из маленьких круглых шкафчиков, на которых она разглядела отполированные ручки-свитки. Там их были сотни, ко всем были прикреплены свои ярлычки, болтавшиеся на нитях различных цветов.

– Почему вы так долго? – спросил Нэт. Он уже вовсю просматривал свитки, касаясь каждого ярлычка мягким светом маримо.

И опять она почувствовала, как сгорает от стыда:

– Я упала…

– Просто хотели быть как можно осторожнее, – поспешил вставить Терний, одаривая Клэр лёгкой улыбкой. Насупившись, девочка опустила глаза в пол. Она вполне обошлась бы и без его помощи.

– Можем спрятаться в шкафу, – предложила Сена, указывая на какие-то небольшие двери, – на случай, если кто-нибудь зайдёт сюда за свитком или чем-то ещё. Но сперва нужно убедиться, что все шторы задёрнуты…

Ковательницу прервал сдавленный взвизг. Обернувшись, все трое увидели Нэта, который уставился на раскладной стол, накрытый листами пергамента и перьями для письма. Мальчик схватил лежавшую наверху печать и сунул её Сене под нос:

– Это штемпель Бахромы! Мы находимся в плавучей библиотеке Миры Бахромы! – К этому моменту земледелец практически пустился в пляс. – Я всегда хотел с ней встретиться, даже несмотря на то, что она прядильщица. Она самый известный историк в мире!

– В мире? – Сена вскинула бровь. – А как же Тимор Зевоторечивый и Чудо-свиньи, о которых ты трещишь без умолку?

– Самый известный историк из ныне живущих, – поправил себя мальчик. – И его зовут Юдо Савиньи! Ну да ладно. Плавучая библиотека Бахромы одна из самых больших библиотек, собранных одним человеком. У неё есть книги обо всём и ответы на любые вопросы!

«Но не на вопрос, куда ушла Софи», – пронеслось в голове у Клэр. Разглядывая свитки, она задумалась о том, мог ли один из них содержать информацию о чудесных дымоходах или о двоюродных бабушках – любительницах приключений. Вернувшись к мысли о камине, она подняла вопрос, волновавший её всё это время: может, это двоюродная бабушка Диана поставила туда лестницу, а если так, то… зачем?

– У тебя идёт кровь, – голос Терния прервал мысли Клэр.

Опустив глаза, она увидела маленькую царапину на колене в том месте, где порвалась ткань. Крошечная капля крови распустилась, словно цветочный бутон, запачкав рваные края её штанов. Быстро запустив руку в карман, мальчик вынул из него платок:

– Он чистый, – заверил её Терний, когда Клэр внимательно посмотрела на кусок ткани в его руке. Без особого энтузиазма она позволила мальчику приложить его к ранке. Пока Сена и Нэт были заняты задёргиванием штор, Терний наклонился к девочке и шепнул: – Могу я попросить тебя об одолжении? – Он достал что-то из своего кармана. – Я тут подумал, – произнёс он несколько смущённо, – если… когда ты найдёшь Софи, может, передашь ей это?

Клэр собиралась ответить нет (ей не нравилось, как Терний притворялся, словно понимает Софи лучше её), но затем он положил на её ладонь маленькую золотистую птичку. Тоненькие стебельки соломы образовывали петли и соединялись между собой в затейливом узоре, формируя крылья, оперение и до невозможного крошечные ножки. Пробежав пальцами вдоль спины птахи, Клэр нащупала аккуратные линии, которые перетекали одна в другую, формируя перья и клюв. – Я сделал её для Софи. Как думаешь, ей понравится?

Удивление заставило девочку позабыть о том, что она в общем-то не планировала вести себя дружелюбно:

– Это сделал ты? Выглядит так, словно она вот-вот оживёт! – Внезапно её поразила мысль: – А она и впрямь оживёт?

– Чудеса свои отдал я королеве, – ответил мальчик.

Клэр посмотрела на него непонимающе:

– Что? Что это значит?

– Это такая арденская поговорка, – ответил он, опуская глаза на свои руки. – Так мы говорим, когда изделие было создано без помощи чуд… не так хорошо, как нам бы того хотелось.

Девочка вспомнила, как Терний сказал, что Амброзий зовёт его лишенцем.

– Оно красивое, – сказала Клэр.

Мальчик смущённо опустил голову:

– Спасибо. Софи рассказала мне, как хорошо ты рисуешь. Когда вы вернётесь сюда в следующий раз, возможно, ты могла бы показать мне один из своих рисунков.

Тепло похвалы Терния зажгло улыбку, которая наконец заиграла на губах Клэр. В конечном итоге не его вина, что Софи держала их дружбу в тайне.

Девочка спрятала золотистую птичку в рюкзак:

– С удовольствием, – сказала она. И когда Терний улыбнулся во весь рот, она поняла, что могло заставить её сестру обратить на него внимание.

Как только Сена убедилась в том, что шторы плотно задёрнуты, она, Нэт и Клэр втиснулись в шкаф втроём. Терний на всякий случай набросил на них сверху запасную попону. Пускай Мира Бахрома и не планировала в ближайшее время воспользоваться своей лодкой, дети не хотели рисковать быть обнаруженными кем-то ещё. Терний пожелал им удачи и, в последний раз быстро улыбнувшись Клэр, закрыл двери шкафа. Девочка услышала, как он протопал к выходу, а также последовавший за этим негромкий глухой стук, когда люк закрылся. Они остались одни.

Под теплом попоны Клэр, должно быть, задремала, поскольку, казалось, прошло всего несколько минут, прежде чем она услышала, как люди с других лодок начали перекрикиваться между собой поверх ржания лошадей. Но, похоже, её разбудил не один из этих звуков. Во сне до неё донёсся лёгкий щелчок. Помимо них на лодке был кто-то ещё?

– Вы это слышали? – негромко прошептала Клэр.

– Они просто запрягают лошадей, – сонно ответил Нэт. – Они отвезут нас вверх по реке. Это самый быстрый способ доставить кучу еды другим прядильщикам так, чтобы она не испортилась.

– Как далеко отсюда Огнеград? – спросила Клэр.

– Около тридцати километров, плюс-минус несколько.

Прозвучал рог, за которым последовал свист кнута. Каюта слегка задрожала, когда лодка закачалась, после чего они поползли вперёд по реке, словно гусеница по стеблю.

– Протяжённость Роны составляет сотни километров, – прошептал Нэт, – она течёт через столицу, затем мимо Красных гор, проходит через Равнину, затем через деревню Долинку, следом за ней Гро…

– Тсс, – пробурчала из темноты Сена.

Клэр постаралась ужаться как можно сильнее. Сидение в шкафу напомнило ей о временах, когда они с Софи играли в прятки и она залезла в деревянный сундук, в котором Мартинсоны хранили запасное постельное бельё. Это было одновременно лучшим и худшим местом для того, чтобы там затаиться.