Текст книги "Научи меня любить"

Кара Колтер
Научи меня любить

His Convenient Royal Bride © 2019 by Cara Colter

«Научи меня любить» © «Центрполиграф», 2021

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2021

* * *

Глава 1

– Смотри, Мэдди, это они.

Кафе «Черный чайник» открывалось через – Мэдди бросила взгляд на часы – тридцать минут. Она проверила инвентарь. На стеклянных полках были выложены в обилии лепешки. Шести разных вкусов. Лепешки были ее идеей.

Она почувствовала знакомый спазм в животе. Что, если она напрасно выложила так много и так рано? Может, ей надо дождаться выходных, когда толпы людей будут прогуливаться по городу? Что, если она потратила все деньги на то, что не продастся? Не лучше ли было оплатить некоторые просроченные счета?

А потом проснулся внутренний голос. Голос неуверенности. Какая же она идиотка, если думает, что какие-то лепешки спасут бизнес! И вообще, есть ли смысл спасать бизнес, который, скорее всего, умрет, несмотря на все ее усилия?

– Те, невероятно привлекательные мужчины, о которых я тебе рассказывала. Идеальная десятка по моей шкале. И оба на десятку. Тебе не кажется это необычным?

Мэдди раздраженно прикусила губу. Она чувствовала себя так, словно вес всего мира лежал на ее плечах, а ее юная помощница оценивала каждого мужчину по какой-то там шкале привлекательности.

Софи, вероятно, не была бы так взволнована потрясающей красотой посетителей, если бы знала, что Мэдди беспокоится о том, как будет платить зарплату помощнице!

Это был первый день работы Софи в кафе, в отдаленном городке Маунт-Бенд, штат Орегон. Софи, только что окончившая школу, устроилась помощницей на лето, и она легко отвлекалась и спорила с руководством. И хотя Мэдди была начальницей Софи, отругать ее как следует у Мэдди не получалось. Софи была племянницей Мэдди. Они выросли по соседству. И у Мэдди возникло такое чувство, словно они были сестрами, младшая и старшая.

– Какие мужчины? – неохотно спросила Мэдди.

– Я говорила тебе! Я видела их вчера! У них спортивная машина. «Ламбо» в Маунт-Бенд! Ты можешь в это поверить?

Мэдди понятия не имела, что такое «Ламбо», ведь не начинка же для лепешек, и, значит, ее это не волновало.

– Они потрясающие! – мечтательно сказала Софи. – Мне нравится тот, что поплотнее. У него такой грозный взгляд. Может, он коп? Хотя за рулем был не он, а другой. Они стоят прямо за дверью. Ну же, перестань хмуриться и посмотри.

Вопреки здравому смыслу, Мэдди выглянула в окно. И придучливая главная улица, и старые, невзрачные дома, и все ее проблемы исчезли тут же без следа. И все, что видела сейчас Мэдди, – это только его. Какая-то энергия, какая-то сила окутывала его, и эта энергия затмила даже утренний свет, освещающий пышный зеленый лес, которым были покрыты холмы в округе Маунт-Бенд.

Меню дня было вывешено перед кафе, и мужчины изучали его. И да, более крупный мужчина бросался в глаза – большой, мускулистый, рыжеволосый, с густой бородой. Этот человек напоминал некоего гэльского воина.

Но, несмотря на то что он бросался в глаза и привлекал к себе внимание, не он заставил весь мир померкнуть для Мэдди. Это сделал мужчина, стоящий рядом с бородачом. Незнакомец был немного ниже своего спутника, и он излучал силу и уверенность. Как будто все в этом мире принадлежало ему и он это знал.

Высокий, хорошо сложенный, он был потрясающе красив. Его густые, аккуратно подстриженные волосы цвета шоколада привлекали внимание. У него были высокие скулы, прямой нос, подбородок с легким намеком на ямочку. Мужчина отвел взгляд от меню и посмотрел в окно прямо на Мэдди.

Первая мысль была пригнуться, как будто, увидев ее, мужчина поймет, что внутри ее что-то медленно тает, как мороженое, оставшееся на солнце. Но она не смогла пошевелиться, оказавшись под влиянием его чар. Его глаза были темно-синие, как вода в океане. И огонь вспыхнул в глубине его глаз.

Мэдди была шокирована своей реакцией. Чистое, неразбавленное, первобытное влечение к этому великолепному мужчине. Черт возьми! Сколько раз она будет проходить самые неприятные уроки жизни?

Хотя, наверное, печальная правда заключалась в том, что во времена стресса не было наркотика более мощного, чем необычайно привлекательный мужчина. Фантазия о том, что кто-то придет и даст передышку от обременительных проблем повседневной жизни.

А так как сейчас пришли явно стрессовые времена (просроченные счета были уже высотой с карточную колоду), Мэдди потворствовала ощущению некоего волшебства, которое робко входило в ее жизнь.

Она ощутила внезапную восхитительную дрожь во всем теле.

Сказок не существовало. Она выяснила это непростым путем. Мэдди мысленно встряхнулась. Просто в ее жизни сейчас так много стресса!

И ее ждет испытание, она была готова к этому, как никогда.

– Иди впусти их, – сказала она Софи.

Софи бросила на нее внимательный взгляд. Девушка явно была удивлена. Они никогда не открывались раньше времени. Подбежав к двери, Софи развязала ленту ненавистного передника и сняла его, а также распустила волосы. Ну, Софи можно было простить за такие выходки. Она всего лишь школьница. А вот Мэдди было двадцать четыре года.

Она потеряла обоих родителей, жила и работала в Нью-Йорке. Она пережила душераздирающее предательство со стороны человека, за которого собиралась выйти замуж. Мэдди вернулась в свой родной город, и обнаружила, что город, да и кафе, на грани вымирания.

На самом деле все эти события и понимание того, что жизнь в любую минуту может круто измениться, внушали массу недоверия.

Но все же Мэдди почувствовала, как ее рука сама собой поднимается и проводит по волосам. Достаточно коротким и пепельного цвета. Она сделала короткую стрижку, чтобы соответствовать деловому стилю. Особенно сейчас, когда все ее мысли были о бизнесе. Но все же, когда Мэдди смотрелась в зеркало, каждый раз испытывала шок. Волосы, которые раньше лежали красивыми волнами, теперь закручивались в спиральки. И в сочетании с невысоким ростом, вместо того чтобы добиться делового вида, Мэдди чувствовала себя так, будто прослушивалась на роль бродяги в мюзикле.

– Доброе утро, джентльмены, – пропела Софи, открывая дверь.

Мэдди почувствовала легкий укол зависти к жизнерадостности Софи. К ее восторженности и возбужденности. Конечно, она могла бы предупредить, что все в итоге может закончиться очень печально. Но кто в юношеском возрасте верит, что такое может случится?

Разве она, глубоко в своем сердце, не понимала, что ее родители не одобрили бы учтивого Дерека? Разве люди не пытались сказать Мэдди, что ее жених недостоин ее?

– Добро пожаловать в «Черный чайник», кофейню, получившую приз зрительских симпатий в Маунт-Бенд.

Это была новость для Мэдди. Но Софи решила изучать маркетинг, когда накопит достаточно денег для колледжа. Она явно оттачивала свои навыки и была довольна результатом. Если мужчины и раздумывали, стоит ли им заходить в это кафе, они внезапно оказались как бы без выбора. И им ничего не оставалось, как войти.

– Спасибо, – сказал темноволосый мужчина, проходя мимо Софи.

Его голос был глубоким и бархатным. И уверенным. С восхитительным акцентом.

Как только незнакомец вошел, Мэдди почувствовала, как воздух в кафе изменился, он словно наэлектризовался.

– Доброе утро, – произнесла Софи, широко улыбаясь и глядя на другого мужчину.

Он же даже не посмотрел на нее. Вместо этого он оглядел кафе, как будто сканировал его на предмет опасности.

Опасность в только что открывшемся кафе в Маунт-Бенд?

Мэдди подумала, что мужчины неравны по социальному положению. Темноволосый явно являлся лидером в их группке.

– Обычно в это время мы еще закрыты, – сказала Софи в спину большому мужчине, – но вы, парни, выглядели очень голодными.

– Спасибо. Это очень мило. Мы голодны. В том месте, откуда мы родом, уже время обеда.

От этого акцента можно было растаять. Плюс – в нем было что-то загадочное. Какая-то деликатность, которая сочеталась с прекрасно ухоженными руками, идеальной стрижкой и чисто выбритым лицом.

– Садитесь где угодно, – пригласила Софи. – Мы не подаем ужин. У нас дневное кафе. Мы закрываемся в три часа. Но у нас отличный завтрак. Хотите, я принесу меню? Или вы уже что-то выбрали?

– Меню, спасибо, – и опять говорил темноволосый.

Софи чуть не упала, когда схватила меню со стойки и понесла его посетителям. Мэдди заставила себя не смотреть на мужчин, а заняться делом. Тем не менее, даже наполняя кувшин сливками, она чувствовала присутствие этого парня.

– И в какой же части мира сейчас время обеда? – Софи стояла около столика мужчин. Она прижимала к груди меню, вместо того чтобы отдать его.

Здоровяк посмотрел на Софи, раздраженный ее вопросом. Его взгляд ясно говорил: «Занимайся своим делом».

– Шотландия, – с улыбкой сказал темноволосый.

Мэдди почувствовала, как ее сердце забилось быстрее, не только от белозубой улыбки, но и от естественной сексуальности в этой улыбке.

– Я так и думала, – с важным видом кивнула Софи, как будто она была мировым экспертом по акцентам. – Я слышала такой акцент в «Храбром сердце». Ваша машина замечательная. Я – Софи. А вас как зовут?

Мэдди отставила кувшин со сливками.

– Софи? Можно тебя на минутку? – Вероятно, придется прочитать девушке лекцию о более профессиональном поведении с клиентами.

– Через секунду! – крикнула Софи.

– Я – Уорд, – легко ответил темноволосый.

Здоровяк промолчал.

– Ланкастер, – сказал за него Уорд и бросил на своего друга взгляд, как бы говоря ему быть более дружелюбным.

– Ланкастер, а ты не полицейский?

Брови обоих мужчин удивленно поднялись.

Да, определенно Мэдди нужно вмешаться, чтобы прекратить этот допрос, и проинструктировать Софи относительно того, как нужно себя вести с клиентами. Даже здесь, в Маунт-Бенд. Но если Ланкастер скажет, чем он занимается, может, тогда и Уорд пояснит, чем занимается он?

В нем было что-то интригующее. Какая-то сила и таинственность в том, как он себя вел, заставив Мэдди осознать, что есть целый мир, и он не ограничивается выпеканием лепешек, проверкой счетов или беспомощным наблюдением за тем, как твой мир разваливается на куски. И твой родной город тоже.

Смешно думать, будто этот незнакомец может принести какую-то надежду. И потом, разве надежда не была самой опасной вещью на свете?

Она прикоснулась к золотому украшению на шее. Это был кулон, сделанный из золотого самородка, который ее отец нашел давным-давно и отдал матери. Прикосновение к этому талисману обычно приводило ее в чувство. Иногда Мэдди даже слышала голос отца, когда прикасалась к кулону. Что бы он сказал сейчас, если бы увидел ее в таком нелепом положении: запала на мужчину, который вошел в ее кафе и которому она не сказала ни слова? Что-то – она была уверена – простое и практичное: «Эй, девочка, будь осторожна». Но она не слышала голоса своего отца, даже глубоко в душе. Вместо этого кулон, казалось, горел в ее пальцах.

Глава 2

– Ланкастер, несомненно, был связан с военными. Но что бы вы посоветовали из меню? – Уорд говорил вежливо, но было видно, что он хотел бы завершить разговор с Софи.

– В Шотландии есть армия? – протянула Софи. – Я бы не подумала…

– Софи, не могла бы ты отдать этим джентльменам меню и подойти ко мне. Мне нужно поговорить с тобой, – сказала Мэдди.

Уорд повернулся и улыбнулся ей. Улыбка была очень чувственной, как будто он понимал, что обучать молодого сотрудника – это все равно что дрессировать полного энергии щенка.

Софи отдала им меню, при этом она двигалась как в замедленной съемке.

– Что привело вас в Маунт-Бенд?

– Мы провели несколько дней в Калифорнии, – ответил Уорд, – и завершаем наше пребывание в Америке концертом Ritz.

Ritz – всемирно известная группа. Она будет завтра выступать здесь. И все рассчитывали, что люди, купившие билеты на концерт, наполнят городок. А потом и вернутся сюда на отдых. Купят несколько пустых шахтерских домов для пребывания здесь летом. Будут тратить деньги на кофе, продукты и прочее. И город выживет.

Конечно, это был риск, но Мэдди напекла большое количество лепешек и распечатала десятки визиток. На всякий случай.

– Ну, местные жители знают лучшие достопримечательности, – заявила Софи. – Я была бы рада показать вам окрестности.

– Софи!

– После работы, – неохотно добавила девушка.

Ланкастер отдал ей свое меню и скрестил руки на груди.

– Я буду «Поворот на дороге».

– Я думаю, вам лучше взять «Горного человека», – сладким голосом произнесла Софи.

– Могу я поговорить с тобой? Сейчас, – строго спросила Мэдди.

Софи не обратила на нее никакого внимания.

– Или, может быть, несколько лепешек? Это помогло бы вам почувствовать себя как дома, правда!

– Если б я хотел чувствовать себя как дома, остался бы дома, – холодно возразил здоровяк. – Я хочу получить «Поворот на дороге». И я почти уверен, в Маунт-Бенд не может быть съедобной лепешки.

Мэдди была уверена, что темноволосый пнул здоровяка под столом ногой.

– О, здесь самые вкусные лепешки в мире, – с придыханием пропела Софи. – Мэдди могла бы открыть магазин в Нью-Йорке, но…

Все зашло слишком далеко!

– Софи! – снова позвала Мэдди, пока Софи не начала рассказывать о жизни Мэдди и о ее разбитых мечтах и плохом парне.

И все же она чувствовала себя задетой. «Не может быть съедобной лепешки!» Это был вызов.

Софи недовольно посмотрела на нее.

– Извините, – сказала она, – работа зовет.

Но прежде чем уйти, она наклонилась, поставила локти на стол и громким шепотом, обращаясь к Ланкастеру, спросила:

– Ты когда-нибудь носил килт?

Ланкастер выглядел ошеломленным, а Уорд запрокинул голову и рассмеялся. Его смех был чистым, искренним и сексуальным.

«Опасно!» – сказала себе Мэдди.

И прежде чем Ланкастер пришел в себя и открыл рот, чтобы ответить, Софи хихикнула и, выпрямившись, направилась к Мэдди.

– Что скажешь? – спросила Софи, подходя к Мэдди. – Победа за мной?

Мэдди позавидовала юности Софи, ведь эта девушка думает, что может играть в такую игру и никто не пострадает. Но эти мужчины определенно имели большой опыт и коллекцию чьих-то разбитых сердец. И ее нисколько не волновало, что она может заблуждаться на их счет. Лучше так, чем потом сожалеть. И Софи была девушкой из маленького городка. Такой же, какой была сама Мэдди, когда встретила Дерека. Мэдди почувствовала, что должна защитить свою юную племянницу.

– Так нельзя общаться с клиентами, – твердо сказала она. – Ты не должна с ними флиртовать. Заканчивай с этими выходками.

– Выходками?

– Килт? – вполголоса спросила Мэдди.

– Не говори, что не хочешь знать ответ, – усмехнувшись, сказала Софи.

Мэдди уже открыла рот, чтобы отрицать это предположение, но ее взгляд сам собой переместился на Уорда. Килт?

Ради всего святого! Она почувствовала, что начинает краснеть.

Софи понимающе захихикала.

– Слушай, – сказала Мэдди, взяв себя в руки, – ты слишком любопытная. Эти мужчины – клиенты. Они здесь потому, что хотят позавтракать, и пришли не для того, чтобы рассказать пару историй о своей жизни. И они не американцы и не оценят твоего дружелюбия.

Софи поджала губы, обидевшись на этот выговор, как и предполагала Мэдди.

– Или твои лепешки, – язвительно заметила Софи и прошла через вращающиеся двери на кухню, чтобы отдать заказ Кеттлу.

– Мы еще не открылись. – За этим заявлением последовала череда ругательств. – Я не делаю исключений. И это касается фартука также. И стяни волосы в хвост. У нас есть стандарты.

Все предложения он пересыпал ругательствами, как это умеет делать только моряк. Пусть и бывший.

Сам Кеттл вышел через кухонную дверь. Несмотря на угрюмое выражение его лица, Мэдди почувствовала прилив чувств.

Кеттл – лучший друг ее отца. И он был рядом с ней и ее матерью, когда отец погиб при несчастном случае на лесозаготовках. И был рядом, когда мать, не выдержав утраты, ушла вслед за отцом спустя некоторое время, и Мэдди осталась одна в восемнадцать лет.

Жених Мэдди, Дерек, не понял этого, когда она должна была вернуться в Маунт-Бенд, так как с Кеттлом произошел несчастный случай, и ей нужно было занять его место управляющего кафе.

Мэдди считала, что поступает правильно.

Топот Кеттла был хорошим знаком. Он все лучше и лучше себя чувствовал, постепенно выздоравливая после того, как упал с крыши кафе зимой, когда счищал снег, и получил сложный перелом бедра. А потом перенес несколько сложных операций.

Кеттл был в прошлом военным и не хотел никому ничего сообщать о своей службе. И сейчас он осмотрел двух мужчин, которые сидели за столиком, а затем развернулся и прошел обратно на кухню, по пути перехватив Софи, которая собиралась выйти из кухни.

– Мэдди, – грубым голосом сказал он, – ты сама займешься клиентами. Софи, ты поможешь мне на кухне.

Софи открыла было рот, но поостереглась спорить со своим дядей. Особенно в первый день работы на него. Она бросила последний, тоскливый взгляд на столик, где сидели посетители, а потом горестно вздохнула и вернулась обратно на кухню.

– Я уверен, ты будешь благоразумной, – сказал Кеттл. Другими словами, он верил, что она вышла из того глупого возраста, когда девушки из маленьких городков вроде нее и Софи попадают во всевозможные неприятности.

– Я уверен, ты не будешь представлять себе кого-то в килтах или еще что-то в этом же духе.

Значит, он слышал все. Она надеялась, что не покраснела. Но Кеттл не смотрел на нее, а, прищурившись, смотрел на гостей.

– Что, они сказали, здесь делают? – тихо спросил он.

– Концерт Ritz.

– Здоровяк явно телохранитель. Это написано на нем. Может быть, делает оценку до прибытия группы.

– А что насчет другого? – стараясь говорить спокойным тоном, спросила Мэдди.

– Ну, он немного странноват.

– В смысле?

– Мужчина путешествует с личной охраной. Телохранителем. Не бери в голову. Я веду себя глупо. – Кеттл покачал головой и направился обратно на кухню, бормоча себе под нос. – В прошлом определенно военный.

Древняя кофеварка громко зашипела, оповещая о том, что кофе готов. Мэдди подошла и взяла кофейник. А потом просунула голову на кухню.

– Софи, подай, пожалуйста, пару чистых чашек из посудомоечной машины.

Софи принесла чашки.

– Я знаю, как выглядит их машина, – тихо сказала она Мэдди, протягивая две чашки. – Могу поспорить, что они остановились в коттеджах. Я пойду проверю, когда закончу с работой.

Она явно нарывалась.

– Ты этого не сделаешь!

Чувствуя себя неловко, Мэдди взяла поднос, поставила чашки, кофейник и, подумав, взяла тарелку и положила пару лепешек, а потом направилась к столику, за которым сидели мужчины.

– Кофе. – Она поставила тарелку с лепешками на стол. – Это за счет заведения. Завтрак будет готов через несколько минут.

Ланкастер уставился на лепешки и даже ткнул одну пальцем. Неужели кому-то нужна охрана здесь, в Маунт-Бенд? Это смешно. Кеттл немного не в себе после падения с крыши.

– Спасибо, – ответил Уорд. – Это Ланкастер. Я – Уорд. А как тебя зовут?

Мэдди покраснела, но постаралась сделать так, чтобы ее голос звучал ровно.

– Сегодня первый день работы Софи. Надеюсь, она не создала у вас впечатления, что это некая американская традиция – представляться клиентам.

– А разве это не так? Ланкастер, разве тот парень в Лос-Анджелесе не представился? «Привет, я – Франклин, и сегодня я буду вашим официантом».

– Да, – согласилась Мэдди. – Это принятая практика в больших сетевых ресторанах. Но здесь, в Маунт-Бенд, такого нет.

– Спасибо за пояснения, – сказал Уорд. – Изу чать обычаи другой страны все равно что изучать новый язык. Так много возможностей ошибиться. Но теперь ты поставила нас в невыгодное положение. Ты знаешь наши имена, но мы не знаем твоего.

Мэдди нахмурилась. Она должна была держать дистанцию с этим чертовски привлекательным мужчиной. Но выхода не было. Она же не могла попросить называть ее мисс Нельсон. Это как-то неестественно.

– Мэдлин. – И все равно это прозвучало неестественно и недружелюбно. – Мэдди, – поправила она.

– Мэдди.

Как она и боялась, ее имя сорвалось с его губ с чувственным акцентом.

– Я не мог не заметить твой кулон. Он невероятен. – И Уорд протянул руку, и на мгновение они оба замерли, ожидая чего-то, что происходило в воздухе между ними. А затем он прикоснулся к кулону, и тот вдруг стал таким горячим!

Мэдди пронзила дрожь. От кончиков пальцев на ногах и до макушки.

Глава 3

– Красиво, – тихо сказал Уорд.

Он убрал руку. Его удивительные сапфировые глаза были прикованы к ее лицу.

– Сделан из золотого самородка? – спросил Уорд.

Да, он явно говорит о кулоне. Мэдди постаралась взять себя в руки. Черт побери! Она что, дрожит?

– Да. Мой отец нашел самородок и сделал этот кулон.

– Прекрасно. Мое имя – это производное от Эдварда.

Уорд так легко сменил тему.

– А ты соответствуешь своему? – Он сделал глоток кофе, его смеющиеся глаза встретились с ее глазами.

– Прости, что?

– Твое имя.

Мэдди почувствовала, что в своих попытках быть профессионалом она явно провалилась. Она вспомнила слова Кеттла – быть благоразумной. Но сейчас ей не хотелось думать о Кеттле и о его ожиданиях.

– В смысле от слова mad? То есть злюка или безумная? – с улыбкой сказала Мэдди.

Это ведь просто подшучивания. И только.

– Очевидно, ни то и ни другое, – ответил Уорд, широко улыбаясь и в приветственном жесте поднимая свою чашку кофе.

Он флиртовал с ней? Нет, не может быть. Просто шутка. Ни к чему не обязывающее общение.

– А ты оправдываешь свое?

Он удивленно посмотрел на нее.

– Ты защищаешь?

– А-а-а, Уорд означает «защитник»?

Они рассмеялись, чувствуя ту легкость, которая бывает, когда встречаешь человека, думающего примерно так же, как и ты. Их глаза встретились, и искра, которая тлела, разгорелась и вспыхнула между ними. Мэдди напомнила себе, что даже такая искра может сжечь целый город.

Ланкастер шумно выдохнул и посмотрел на них.

– А где твоя подруга?

– Она помогает на кухне.

– Заперли, значит, – одобрительно сказал Ланкастер. Он взял лепешку и нахмурился. – Что за запах?

– Легкий апельсиновый аромат.

– У лепешек не бывает аромата, – твердо произнес Ланкастер. – У вас есть сливки?

– Сливки? Для кофе? Конечно. Я сейчас принесу.

– Нет, для булочек. Корнуолльские.

– Извини, я…

– Не стоило и надеяться. – Он откусил огромный кусок от лепешки, а потом, к удовольствию Мэдди, глубоко вздохнул и закрыл глаза. – Просто отлично. И даже без сливок. Попробуй, – обратился он к Уорду.

Уорд взял другую лепешку и откусил. Какие утонченные движения! И опять эта сексапильная улыбка.

– Ты должен извиниться, – обратился он к Ланкастеру. – Эти лепешки не только съедобные, но и, пожалуй, лучшие по эту сторону Атлантики.

– Согласен. – Ланкастер в два укуса прикончил лепешку и с жадностью посмотрел на лепешку Уорда.

– Кто это приготовил? – разделавшись со своей лепешкой, спросил Уорд.

– Я.

– Неправда. Должно быть, у вас на кухне спрятался кельт. – Уорд опять поддразнивал Мэдди, словно чувствовал, что она относится к жизни очень серьезно.

Да что за черт?! Они позавтракают и уйдут. Может, они еще зайдут сюда? А может, она увидит их на улице и приветливо помашет им рукой? Завтра вечером, после концерта, они исчезнут, и больше она их не увидит.

– Это старинный семейный рецепт, – сказала Мэдди. – Моя бабушка была англичанкой.

– А могу я попросить тебя еще лепешек для моего голодного друга?

Мэдди принесла тарелку с лепешками, а Уорд спросил:

– Так это ты – тот, кто почти открыл магазин в Нью-Йорке?

– Если и я, то в далеком будущем. Нью-Йорк теперь прошлое для меня.

Ей нужно заканчивать.

Она только что прочитала лекцию Софи о том, как вести себя с клиентами. Что значит быть профессионалом. Но тем не менее она стояла сейчас столбом и не могла пошевелиться.

– Мы прибыли на короткое время, – сказал Уорд. – Мне кажется, это здорово – посетить небольшой кусочек Америки. Мне было бы интересно узнать больше о вашем городе.

Мэдди наклонила голову. Ее тянуло к нему. Она поймала себя на мысли, что ей было бы интересно с ним пообщаться.

Но она определенно не собирается поддаваться этому искушению.

– Я бы с радостью с вами поговорила. Может, мы как-нибудь сможем встретиться и пообщаться. – А затем, чтобы все поняли, какие между ними отношения, быстро добавила: – Вам принести что-то еще?

– Чай было бы замечательно.

Она принесла чай и еще лепешек, и, к счастью, настало время открытия, так что она не могла больше задерживаться у их столика. Кафе на удивление было забито людьми. Город, кажется, уже начал извлекать выгоду из гостей, прибывающих на завтрашний концерт.

А вдруг это сработает?

У нее было время, чтобы подумать над этим. Софи осталась на кухне, и Мэдди одна справлялась с наплывом посетителей. Поставив приготовленный Кеттлом завтрак перед мужчинами, Мэдди больше не общалась с ними, пока не пришло время рассчитать их.

– Ты и чай умеешь готовить, – сказал Уорд, – это редкий дар в этой стране.

Такой небольшой комплимент, но Мэдди почувствовала, как ее щеки заливает румянец. А может, это потому, что его рука коснулась ее, когда он рассчитывался?

– Опять спасибо бабушке-англичанке.

– Почему-то последнее, о чем я думаю, – это о бабушке-англичанке. – Он тряхнул головой, словно сказал что-то неуместное, и тут же добавил:

– Я надеюсь, у нас будет шанс поговорить об изменениях в твоем городе.

Он сказал это таким тоном, как будто говорил с кем-то, чье мнение очень ценно. Она посмотрела на него. Все это болтовня.

– Я тоже надеюсь, – покривила она душой. – Приятного вам здесь времяпровождения.

Затем она закрыла кассовый аппарат и отвернулась от них, чувствуя себя так, словно избежала какой-то непостижимой опасности.

Но почему она в то же время чувствовала сожаление?

– Хороший завтрак, – заметил Ланкастер, когда они с Уордом вышли из кафе. – Нужно отдать должное янки. Они знают толк в еде. Лепешки были хорошим сюрпризом.

– Ты хочешь сказать, что казарменная еда отвратительная?

– Нет, ваше высочество.

Они оба огляделись по сторонам. Рядом никого не было.

– Простите, сэр, но от укоренившихся привычек трудно избавиться.

Они подошли к машине.

– Хочешь за руль, майор Ланкастер? – Уорд оглянулся. – Ты прав насчет жизненных привычек.

– Куда поедем?

– Думаю, после Калифорнии и Нью-Йорка мне нужно сменить обстановку. Что-то новое. Как насчет тех горячих источников, о которых мы слышали?

– Служащий в отеле сказал, что они находятся посреди дикой местности, – сказал Ланкастер с ужасом.

– Эта часть Америки меня интересует.

– Я думаю, что это страна медведей, – с сомнением произнес Ланкастер. Как обеспечить безопасность принцу?

– Я готов к опасной жизни.

– Я боялся этого. – Ланкастер выглядел не очень довольным. Он был человеком, рожденным для охраны королевской семьи острова Хейвенхерст. Он чувствовал и избегал ситуаций, которые могут подвергнуть принца опасности. Но, когда звучал приказ, он подчинялся.

– А наша история прошла, – сказал Уорд, когда они покидали Маунт-Бенд и направлялись по извилистой дороге, которая, петляя, вела их наверх в гору через густой лес.

Ланкастер молчал.

– Ты так не думаешь?

– Старик нам не поверил.

– Какой старик?

– Он вышел из кухни и внимательно смотрел на нас. Он хромал. Бывший военный.

– Откуда ты знаешь, что он военный?

– Есть способы, чтобы узнать, – пожал плечами Ланкастер. – Но это работает в обоих направлениях. Думаю, он тоже многое понял о нас.

Уорд размышлял над тем, что не заметил человека, выходящего из кухни. Конечно, работа Ланкастера заключалась в том, чтобы замечать, кто был около Уорда. И очевидно, что Ланкастер отлично справляется со своей работой. Но все же Уорд подозревал, что женщина, Мэдди, как-то связана с тем, что он не заметил, как пожилой мужчина вышел из кухни.

В ней было что-то, что привлекало его.

Красота Мэдди была сдержанной и естественной, такой же свежей, как прохладный ветерок в жаркий день. Она была прелестна, эти непокорные кудри вокруг ее головы, тонкие черты лица, прекрасный изгиб пухлых губ, карие глаза, которые мгновенно меняли цвет от зеленого до коричневого.

Несмотря на слабый намек на веснушки, ее кожа была бледно-фарфоровой, как будто она редко выходит на улицу. И были слабые тени чего – усталости? беспокойства? – под этими замечательными глазами.

За время их короткой встречи Уорд нашел ее одновременно восхитительно интересной и интригующе привлекательной. И в то же время это было болезненное напоминание о женщине и образе жизни, которые он никогда не будет иметь.

– Меня это не беспокоит. Но все же я бы не хотел, чтобы имя Эдвард было кому-то известно, – заявил Ланкастер.

– Хейвенхерст, пожалуй, самое малоизвестное королевство во всей Северной Атлантике. Небольшое пятнышко в океане, в двухстах километрах от Северного канала. Даже шотландцы, которые хоть немного с нами связаны, едва знают, кто мы такие. Так что едва ли многие люди знают, кто я такой.

Семья Уорда, не желающая огласки, наняла небольшую группу профессионалов, чтобы отбиться от преследования сумасшедших бульварных газет, хотя иногда некоторые истории из жизни принца все же просачивались в прессу.

Ланкастер покачал головой.

– Я вне подозрений, – заверил его Уорд.

– Пусть так и будет. Думаю, эта мисс О’Брайн, ваша подруга из Калифорнии, хотела бы, чтобы у вас был более популярный статус.

Уорд посмотрел на Ланкастера:

– Ты поговорил с ней?

Ланкастер приподнял одно плечо:

– Сказал несколько основных правил.

Дорога закончилась. Ланкастер остановил машину и выключил зажигание. Мужчины вышли из машины. Достав из багажника рюкзаки, надели их на плечи. Спустя несколько часов они вернулись к машине, после долгих поисков не найдя ни одного источника.

– Может, нам стоит позвать эту молодую официантку, чтобы она смогла показать нам окрестности? – сказал Уорд.

– Да, может быть.

– Возможно, Мэдди тоже могла бы присоединиться к нам.

– Не думаю, что это хорошая идея, – покачал головой Ланкастер.

Уорд бросил взгляд на Ланкастера. Неужели он догадался, что что-то в этой чародейке из кафе пробудило в нем интерес? Но нет, не похоже.

– Потому что юная Софи немного влюбилась в тебя?

Ланкастер нахмурился.

– Ударение на слово «юная». И мы можем быть раскрыты. В силу своей юности она будет задавать много вопросов, и наша легенда просто не выдержит.

Уорд напомнил себе, что работа Ланкастера просчитывать все варианты и везде видеть угрозу. Всегда быть начеку.

Но он понимал, что хочет, чтобы Мэдди и Софи присоединились к ним не только потому, что ему хотелось найти эти горячие источники, а потому, что это была возможность прикоснуться к другой жизни. Той, что он не мог иметь. Или мог, но только на короткий срок. Возможно, эти последние дни его анонимной жизни могли дать ему шанс увидеть, каково это – веселиться с обычной девушкой в обычном мире.