Текст книги "Чердак на Куин-стрит"

– Какая разница? По моей книге снимается перспективный кинофильм, и я не только написал сценарий, но и буду его режиссером. Видимо, ты не в курсе, что я изучал кино в колледже. Более того, на моем счету несколько короткометражных фильмов, которые я снял на выпускном курсе, а также документальный фильм о разведении аллигаторов, который чуть не получил награду.

– Ты прав. Я не знал. И, если честно, я удивлен. Мне казалось, твое образование закончилось на восьмом классе.

Ноздри Марка раздулись.

– Главное, держитесь подальше от съемочной группы и актеров… Если только не захотите разносить кофе или пополнять запас туалетной бумаги.

– Я бы с великим удовольствием лично приносил тебе кофе и туалетную бумагу, – парировал Джек. За его приветливой улыбкой наверняка скрывались коварные планы, которые – я не сомневалась – он уже прокручивал в своем изобретательном уме.

Харви направился к веранде.

– Ладно, Марк. Давай не будем тратить время на этих двоих. У нас куча работы, которую нужно успеть сделать до завтра.

Было видно, что Марк не хочет оставить за Джеком последнее слово, но после нескольких фальстартов последовал за Харви в дом. Джек, не двигаясь, посмотрел им вслед и продолжал крепко держать мою руку. Мы долго стояли молча, прежде чем он наконец заговорил:

– За все годы, что я был трезвым, мне никогда так не хотелось напиться, как сейчас.

Он посмотрел на меня, и мне вспомнились глаза Марка, то, как в них исчез свет. Но в глазах Джека не было угрозы, просто они были пусты. Мимо нас продолжали носиться члены съемочной группы. Я потянула Джека за руку и повела его в блаженно-пустой боковой сад, где на древнем дубе висели качели Невина Вандерхорста. Именно там я заметила Луизу во время моего первого визита в дом, когда я надеялась включить его в список выставленных на продажу зданий. Но вместо этого Невин Вандерхорст умер и завещал его мне. Впервые за долгое время я задумалась, не лучше ли было бы вообще никогда не переступать его порог.

Я подвела Джека к скамейке. Он сел и тут же обхватил голову руками. А когда заговорил, его голос звучал глухо.

– И как только я мог быть таким болваном?

– Это не твоя вина, Джек. Конечно, нам не хватало информации, но учитывая все, что произошло в декабре… А затем Марк с его идеей якобы обелить твое имя и сохранить лицо предложил тебе процент от дохода за историю, которую создал ты, а не кто-то другой… Нам обоим хотелось верить, что удача вновь улыбнулась нам.

– Но ведь я знал, что ему доверия нет. Знал. И все же позволил ему взять надо мной верх.

– Мы оба знали, – поправила я его. – Мы это исправим. Мы всегда разгадываем тайны, разве не так? Если беремся за разгадку вместе.

Он посмотрел на меня, но его глаза были в тени.

– Это никак не связано с тобой, Мелли.

Я отпрянула.

– Что?

Он встал и принялся расхаживать взад-вперед.

– Извини. Я неправильно выразился. Просто… поскольку мы сейчас не вместе, я заставляю себя не думать о нас как о команде. Чтобы увидеть, что из этого получится.

Я стояла, потирая руки, чтобы согреться. Холодный ветерок шуршал над нами фестонами испанского мха и раскачивал старые качели.

– И?

Джек пристально посмотрел на меня, затем нежно взял мое лицо в свои ладони. Мое тело тотчас согрелось от этого единственного прикосновения.

– Я здорово облажался.

На этот раз я не стала закрывать глаза, желая видеть лицо Джека, когда он наклонился ко мне. Воздух вокруг нас вибрировал, как оголенный провод. Мы смотрели друг на друга в саду, стоя недалеко от того места, где когда-то произнесли наши брачные обеты. Хотя мир вокруг нас заходился в крике, а стены нашей жизни, казалось бы, рушились по периферии, это все еще были мы. Я это знала. Но хотя я ждала, когда Джек сократит дистанцию, я не была уверена, что Джек это сделает.

Он опустил руки. Отступил назад.

– Это было бы ошибкой. Потому что это ничего не решит.

Прежняя Мелани, вечно тыкая пальцем в тонкий слой новой Мелани, которой я пыталась быть, возразила бы, что он неправ. Что мы уже так много пережили, потому что делали это вместе. Но вредная новая Мелани зажала рукой рот старой Мелли, поняв наконец, что Джек должен сам прийти к собственному выводу, без какого-либо принуждения. Его убежденность была одной из тех черт, которые мне в нем нравились. И причиной, почему мы поженились. Он просто никогда не сдавался.

Хотя бывали моменты – вроде этого, – когда мне хотелось броситься ему на шею и стереть все сомнения в том, что нам предначертано быть вместе, и лишь потом разгребать последствия. Я отогнала воспоминание о зачатии близнецов, которое было из разряда таких вещей.

Джек провел руками по волосам.

– Я разберусь с этим, хотя мне кажется, что я ни хрена не могу сделать.

Я вздрогнула, услышав «я» вместо «мы». Но тотчас отодвинула боль в сторону, решив подумать об этом позже.

– Не говори так, – сказала я. – У тебя есть дар разгадывать головоломки.

Уголок его рта на мгновение приподнялся.

– Что делает еще более невероятным тот факт, что я с такой легкостью позволил обвести себя вокруг пальца. Если бы я мог… – Он внезапно умолк и посмотрел на меня.

– Если бы ты мог что?

Он покачал головой:

– Ничего. – Он оглянулся на дом, все еще залитый ярким светом, словно национальный памятник. – Я не могу заставить себя войти туда прямо сейчас и видеть их злорадные рожи. Хочу немного поколесить вокруг, дать себе время подумать. Я вернусь вовремя, чтобы уложить близнецов спать и крикнуть Ноле, чтобы она выключила музыку.

– Я им передам.

Джек кивнул и помахал рукой. Я стояла неподвижно, наблюдая за ним. Он замедлил шаг и повернулся ко мне.

– Это был номер три, – сказал он и зашагал дальше. Я смотрела ему вслед, пока садовая калитка не захлопнулась.

Меня окутал всепоглощающий аромат роз, погрузив в мысли о лете, хотя еще не закончился февраль. Сзади раздался тихий скрипучий звук, и я в ожидании затаила дыхание. Мне не было страшно. Я вспомнила этот звук, когда впервые попала на Трэдд-стрит, в дом номер 55. Казалось, это было тысячу лет назад.

Я обернулась и увидела, как качели раскачиваются взад-вперед, слишком высоко и ритмично, чтобы их приводил в движение только ветер. Что напомнило мне о том, как я в последний раз видела дух Луизы. Это было сразу после того, как я сделала то, о чем просил Невин Вандерхорст: разгадала тайну исчезновения его матери и обелила ее имя. Она стояла под этим деревом и качала на качелях своего маленького сына, которого давно уже не было в живых. И хотя за прошедшие годы я не раз ощущала аромат ее роз, больше я ее не видела. Я не ожидала увидеть ее сейчас.

Но сегодня вечером что-то было иначе. Я всегда чувствовала ее рядом с детьми в моменты суматохи. Но я была в саду одна. Аромат ее цветка давил на меня, как материнские руки. Я прищурилась, глядя в дальний угол сада, пытаясь разглядеть что-то в тусклом свете, отбрасываемом домом.

– Луиза? – Единственное слово украдкой проделало путь по тихому саду. Скрип качелей продолжился, как своего рода подтверждение. Своим присутствием она пыталась сказать мне что-то, что не имело никакого отношения к детям.

Я слышала, как открылась и закрылась задняя дверь, как двое мужчин, шагая к цистерне, спорили, сыпля грязными ругательствами куда обильнее, чем жуки-пальметто откладывают яйца. Я, не оборачиваясь, узнала голоса Харви и Марка. Я была зла на них за то, что они нарушили тишину моего сада.

Качели внезапно закружились и завертелись, пока веревки не скрутились туго, как готовая к броску змея. Я, затаив дыхание, ждала. Между тем невидимые руки отпустили качели, веревка раскрутилась, и они налетели на ствол дерева. Я наблюдала за ними, пока они не повисли ровно. Теперь их едва заметное покачивание объяснялось лишь легким ветерком.

Я посмотрела на спорящих мужчин и наконец поняла, что пыталась сказать мне Луиза. Этот дом стал частью нашей семьи, которую я собрала под его крышей. Как когда-то Луиза. Нашим долгом было защитить его и живущих в нем людей. Я привыкла воспринимать свой «дар» как обузу, но теперь впервые начала видеть его возможности.

Я глубоко вдохнула. Воздух был наполнен цветочным ароматом. Я мысленно перебрала все свои обещания Джеку и свое стремление стать лучше. Но Джек уехал, чтобы подумать, чтобы додуматься до чего-то самому. Я не возражала. Разве он не говорил, причем не раз, что одна голова хорошо, а две лучше? Сможем ли мы решить нашу общую проблему каждый своим способом? Мы могли бы работать вместе, но в то же время порознь. Ведь мы боролись за нашу семью и за наш дом, только с разных сторон. Важен был результат, а не средства.

Я посмотрела вверх, на ветки дерева, под которым когда-то стояла Луиза, раскачивая на качелях своего маленького сына.

– Спасибо, – прошептала я в ночной воздух, и листья зашелестели на ветру, словно крошечные человечки, хлопающие в ладоши.

Расправив плечи, я зашагала через сад к дому, готовая к битве. Приблизившись к уже закрытой цистерне, я почувствовала, как мурашки пробежали по моему затылку, и замедлила шаг. Кто-то или что-то наблюдало за мной из тени. И этот кто-то не нес в себе угрозы, он просто… испытывал любопытство. Я вспомнила следы на снегу и то, что Меган Блэк нашла в грязи возле цистерны. Как она решила, что это могло быть из могилы.

Я не повернула голову, не желая признавать его присутствие – или иметь дело с тем, чем бы это ни было. Я не сомневалась: когда-нибудь мне придется это сделать, но не сейчас. У меня имелись куда более насущные проблемы, требовавшие решительных действий с моей стороны. Например, спасение моего брака и восстановление мира и спокойствия в нашем семейном доме и со всеми, кто жил в его древних, неспокойных стенах. А еще мне нужно было отомстить Марку Лонго за всю ту боль и страдания, которые он причинил нам с Джеком. Да, мы подписали договор. Но он был не единственным, кто мог вести грязные игры.

Я пошла дальше, не уверенная, что ощущение нежных рук, толкающих меня вперед, было всего лишь плодом моего воображения.

Глава 11

Я сидела, свернувшись калачиком в шезлонге в гостевой комнате, и ждала Джека. Меня одолевало искушение лечь на его пустую кровать, но я не хотела подавать ни одному из нас никаких идей. Чтобы не заснуть, я слушала на своем айфоне подкаст Бо Райана. Захватывающее название «Стуки в ночи и другие невероятности» помогло мне не уснуть, но не потому, что мне было страшно. Закрыв экран, я сидела в темноте. Комнату освещал лишь ночник в коридоре, а мои мысли метались между тревогой за Джека и тем, что я слушала.

Меня все еще трясло от волнения, когда снизу донеслись три удара напольных часов. Затем я услышала звук шагов на лестнице, возвещающий о возвращении Джека. Мои плечи и шея тотчас расслабились. Затаив дыхание, я слушала, как Джек поднимается по ступенькам. За относительно короткий срок, прожитый в этом доме, я запомнила каждую скрипучую половицу, каждую ступеньку. Интересно, означает ли это, что теперь между нами существует прочная связь? Я была как та мать, что узнает плач своего ребенка в комнате, полной плачущих младенцев.

Его шаги замерли наверху лестницы, как будто он обдумывал, куда ему повернуть. В конце концов он медленно направился к гостевой комнате, где остановился в дверях. Ночник в коридоре подсвечивал его высокую худощавую фигуру.

– Мелли?

Я не ответила и не пошелохнулась. Более того, затаила дыхание. Но он знал, что я здесь. Даже он не мог отрицать существовавшее между нами притяжение и то, что мы составляем единое целое. Мы как два фрагмента пазла с прорезями и углублениями во всех нужных местах.

Я слышала, как он пошарил рукой по стене в поисках выключателя. В следующее мгновение зажглись две прикроватные лампы и старинный фарфоровый светильник на потолке. Комнату залил яркий свет. Взгляд Джека остановился на мне, сжавшейся в комок в шезлонге. Выражение его лица было непроницаемым.

– Джек. – Я хотела встать и обнять его, но сумела остаться на месте. Вместо этого я нарочито спокойным голосом сказала: – Где ты был? Я волновалась.

Он впился в меня взглядом голубых глаз, заставив забыть про собственный вопрос.

– Извини. Я бы позвонил, но я думал, что ты уже спишь, и не хотел тебя будить. – Джек закрыл за собой дверь, принеся с собой запах кожи и свежего зимнего воздуха. Войдя, он снял куртку и небрежно бросил ее на стул. Я машинально сжала кулаки. Я с трудом подавила в себе желание вскочить и повесить ее как следует.

– Я повешу ее позже, – сказал он, как будто читая мои мысли, и, сев на край кровати, наклонился вперед, уперся локтями в колени и сцепил руки. – Я бесцельно ездил по округе, сжигая бензин. Доехал до Галлен-Холла и ненадолго припарковался перед кладбищем. Не волнуйся. Там все было тихо. Никаких солдат Войны за независимость или тел, свисающих с деревьев. И все дыры в ограде были заделаны.

– Что ж, рада слышать. – Я попыталась скрыть неуверенность в голосе. – Я удивлена, что ты туда вернулся. Тем более что ты не веришь во второй шанс. – Я издала наигранный смешок, который даже мне показался фальшивым.

– Нет, не верю. Поверь мне, я бы не хотел вновь пережить эту сцену на кладбище. Я только… – Он пожал плечами. – Это почти как если бы моя машина поехала туда сама по себе. Как будто она знала, что мне нужно немного тишины. Тот дом продается. Ты в курсе? Интересно, нужны ли Энтони деньги для судебного процесса против собственного брата?

– Я бы не удивилась. Сомневаюсь, что Энтони позволит Марку снова помыкать собой. Хотелось бы надеяться, что Энтони усвоил урок.

Мы молча посмотрели друг на друга. Джек явно хотел что-то сказать, но, похоже, не хотел говорить, как и я, хотя, скорее всего, по другой причине. Я скучала по нашим ночным разговорам в постели, и этот был почти таким же. Мне не хотелось, чтобы он закончился. Последние пару месяцев мне было трудно засыпать без Джека, ведь раньше, засыпая, я всегда слышала его голос.

Мои глаза, должно быть, медленно слипались, потому что, когда Джек наконец заговорил, я вздрогнула и открыла их.

– Ты не ложилась, чтобы понюхать мое дыхание? – Его тон был лишь отчасти шутливым.

– Конечно нет. – Старая Мелли остановилась бы на этом, чтобы оставить неприятности позади и перейти к более приятным темам. Вместо этого я спросила: – Почему? У тебя было искушение?

Не сводя глаз с моего лица, он кивнул:

– Еще какое! Вот почему моей первой остановкой было желание увидеть твоего отца.

Джек был спонсором моего отца в Анонимных алкоголиках, и тот уже второй раз оказывал ему ответную услугу.

– И тебе сейчас лучше?

– Намного. Я много думал, пока ехал. Я заставил себя смириться с тем, что сделал Марк. Полагаю, я смогу потерпеть его еще немного. У нас обоих есть причины хотеть, чтобы фильм получился успешным, так что, думаю, мне просто нужно улыбаться и терпеть. Нам обоим.

При мысли о том, что Марк так же несчастен, как и он сам, Джек улыбнулся:

– Лучшая новость: я придумал довольно захватывающую сюжетную идею. Мне еще нужно все хорошенько обдумать, сделать кое-какие заметки, но мне не терпится приступить к новому проекту, как только он приобретет более-менее ясные очертания. Я давно уже не горел таким желанием взяться за работу.

– Это замечательно, – сказала я. – О чем сюжет?

Он покачал головой:

– Не хочу говорить. Пока. По крайней мере, какое-то время. Сначала нужно, так сказать, посеять зерна, прежде чем я смогу поделиться с тобой.

– Понимаю, – сказала я, хотя, если честно, ничего не поняла. В конце концов, я все еще его жена. И раньше он всегда делился со мной идеями для своих книг. Что заставило меня задуматься, что же такого необычного в этой новой задумке. Но писатели, как я давно поняла, особые люди, с таким количеством странностей, что я отказалась от попыток разобраться в них.

Джек сбросил туфли и закинул ноги на кровать. Сплетя пальцы за головой, он откинулся на подушки, как делал это раньше. Я вспомнила, как забиралась в постель и клала голову ему на грудь, слушая, как она рокочет, когда он говорил, и как иногда его руки скользила вниз, ложась мне на плечи или бедра, а потом…

– Мелли?

Я отпрянула, поняв, что, пока он говорил, я не сводила глаз с его груди.

– Прости, что ты сказал?

– Я спросил, почему ты ждала меня. Ты могла просто послать мне сообщение или оставить записку. Думаю, ты бы мне позвонила, будь это что-то экстренное.

– Знаю. Но я не думала, что ты придешь так поздно. А потом я начала слушать подкаст Бо и утратила счет времени. – Я села прямо, вновь взволнованная. – Ты слушал его?

– Его подкаст? Нет. С какой стати?

– С такой. Ведь этот человек работает у твоих родителей и находится в непосредственной близости от Нолы.

Джек сел прямо и поставил ноги на пол.

– Это почему же? Он что, сатанист? – он сделал огромные глаза. Очевидно, его посетил новый ужас. – Или коммунист? Впрочем, невелика разница, и все же он не тот человек, с которым Ноле следует водить дружбу.

Я покачала головой:

– Если бы. Все намного хуже.

– Хуже?

Я кивнула:

– Вся цель его подкаста – развенчивать истории о привидениях и разоблачать мошенников-экстрасенсов.

Он пристально посмотрел на меня и моргнул лишь один раз.

– Кажется, я чего-то не догоняю.

– Разве ты не видишь? Он прочел книгу Марка, и так он узнал обо мне… вероятно, именно поэтому он устроился на работу в ваш антикварный магазин. Все это напоминает некий… большой план или что-то в этом роде.

– Большой план чего? Звучит, как если бы ты аплодировала тому, кто проливает свет на тех, кто способен опошлить других, таких как ты, обладающих настоящим даром.

– Больше похоже на зоб на горле, ну да ладно. Просто кого-то с тайными намерениями не следует так легко приглашать в нашу жизнь. – Я закрыла глаза и покачала головой. – Одному Богу известно, что Нола могла нечаянно рассказать ему обо мне, Джейн и нашей матери, даже не ведая, что Бо делает записи.

Джек встал:

– Послушай, Мелли, его семья владеет в Новом Орлеане антикварным магазином, так что вполне логично, что здесь, в Чарльстоне, он искал похожую работу. Думаю, это просто счастливое совпадение, что мои родители связаны с тобой семейными узами.

Мы посмотрели друг на друга.

– Вот только совпадений не бывает, – сказали мы в один голос. Это была мантра Джека еще до нашего с ним знакомства, и в последующие годы она стала и моей тоже. В основном потому, что это всегда было правдой.

– Мы должны поговорить с твоими родителями. Возможно, им следует уволить его или сделать так, чтобы он и Нола не работали в одно и то же время…

Джек шагнул вперед и приложил палец к моим губам.

– Погоди, прежде чем делать поспешные выводы, почему бы нам не поговорить с Бо? Послушать, что он скажет? – Он опустил руку, и я подавила желание облизать губы. Джек же продолжил: – В любом случае я сомневаюсь, что тебе есть о чем беспокоиться. Ты никогда не афишировала свои экстрасенсорные способности. Все духи, с которыми ты имела дело с тех пор, как я знаю тебя, нашли тебя сами, а не наоборот. Если бы он хотел сделать о тебе серию подкастов, думаю, что она получилась бы очень короткой. – Джек криво усмехнулся. – Если только он не хотел обсудить методы организации твоей жизни. Этого хватит на целый год эпизодов. Если не больше.

Я встала лицом к нему.

– Конечно. Теперь можешь смеяться. Но если Бо действительно захочет пойти по этому пути, я могу стать следующей Мари Кондо[1]1
  Мари Кондо (родилась в 1984 г.) – преуспевающая японская писательница. – Прим. переводчика.


[Закрыть], и мне до конца наших дней не придется беспокоиться о деньгах.

Джек усмехнулся:

– Что ж, давай скажем об этом Бо, когда у нас состоится небольшая беседа. – Он прищурился, пристально на меня глядя. – У тебя ресница вот-вот упадет в глаз. Подожди секунду, не двигайся.

Он шагнул ближе. Я ощутила на своем лице его теплое дыхание, согревшее все мое тело.

– Посмотри вверх. – Положив руку мне на затылок, он осторожно удалил выпавшую ресницу.

– Понятно, – сказал он, но не отступил назад и руку с моего затылка не убрал. – Думаю, теперь ты можешь идти.

Я не сдвинулась с места и даже несколько раз моргнула в надежде, что выпадет еще одна ресница.

– Ты уверен? – Я закрыла глаза, наслаждаясь ощущением того, что снова стою так близко к нему. Я наклонилась ближе.

– Мелли?

Я распахнула глаза:

– Да?

– Есть еще что-то, что ты хотела бы мне сказать? Уже поздно.

– Ах да, верно. – Я отступила назад. – Я хотела сообщить тебе, что завтра утром в десять у меня встреча с Ивонной Крейг. Вдруг ты тоже захочешь пойти. – Я старалась не выдать надежды в голосе. – Я попросила ее узнать все, что можно, про участок рядом с цистерной. Подробности я объясню тебе завтра, но, похоже, мы нашли рядом с цистерной какую-то могилу.

Джек даже бровью не повел.

– Ведь это не был бы наш дом, если бы где-то не был зарыт хотя бы один скелет. Я даже не могу притвориться, что удивлен. – Он посмотрел на потолок. – Уверен, что мой календарь совершенно пуст, поэтому я свободен. – Он зевнул, но деликатно прикрыл рот рукой, потому что его вырастила Амелия Тренхольм. – Что-нибудь еще?

– Последнее… обещаю. Вчера я получила странное сообщение. С кодом города 843, так что это номер местный, но я его не узнала.

– И что было в сообщении?

– Ты огорчишься. Сплошные «кричащие кэпслоки».

– Кричащие кэпслоки? – Джек невольно улыбнулся. – Вряд ли это так называется.

– Представь себе, именно так. Скажи я просто «сплошные кэпслоки», это могло означать, что кто-то просто забыл снять блокировку заглавных букв. Но так как они «кричащие кэпслоки», ты знаешь, что они преднамеренные и что эти слова должны были выкрикиваться специально для тебя. Есть большая разница.

Джек сделал серьезное лицо.

– Тогда все в порядке. Возможно, я воспользуюсь этим в своей следующей книге. – Он вытащил из заднего кармана телефон и включил экран. – Что это был за номер?

– Я уже погуглила, – заявила я с гордостью. – Ни одного совпадения.

– Хорошая мысль. – Его взгляд был теплым, и я была жутко довольна собой, даже больше, чем того требовал простой поиск в Гугле. – Но все равно дай мне его. Возможно, это кто-то, кого я знаю, просто он не внесен в список моих контактов.

Мой позвоночник напрягся.

– Но зачем…

– Я просто выдвигаю гипотезу, Мелли. У меня большой опыт интервьюирования для моих книг людей, которые предпочитают не слишком засвечиваться. Не то чтобы у них имелась причина послать вам сообщение или заполучить ваш номер. Тем не менее я должен проверить. И я клянусь, что у меня нет никакой грязной интрижки.

– Я не говорила, что она у тебя была.

– В этом не было необходимости. Похоже, я приобрел сверхъестественную способность следить за ходом твоих мыслей, когда они от предположения переходят к умозаключению, не делая остановки посередине. Думаю, это может быть инстинкт самосохранения моих доисторических предков.

Я прищурилась:

– Жаль, что ты не продвинулся дальше по эволюционному пути. Думаю, мне стоит радоваться, что отец моих детей может стоять прямо.

– А я подумал было, что тебе даже нравится кое-что из моего животного поведения.

Мои щеки залила краска. Я отчетливо вспомнила, как сильно мне оно нравилось, но, чтобы не смотреть на Джека, потянулась к телефону и взглянула на номер. Джек тем временем вбивал его в свой телефон, и его рот определенно кривился в ухмылке.

Он покачал головой:

– Его нет в моем списке контактов. Нам следует…

– Сказать детективу Райли, – закончила я за него. – Я уже это сделала. Он сказал, что сообщит мне, если что-то найдет.

Джек вознаградил меня своей шикарной улыбкой.

– Молодчина, Мелли. Красота и мозги. Я знал, что наверняка имелась причина, почему я женился на тебе.

Он явно хотел, чтобы его слова прозвучали легко и игриво, но незаданный вопрос тяжело засел у меня в груди. Но недостаточно причин, чтобы остаться со мной?

Я сделала шаг к двери, не зная, чего мне хочется больше – уйти или остаться.

– Думаю, нам обоим пора спать. – Я нахмурилась. Мой усталый мозг прокручивал то, что я только что сказала вслух. – В смысле, отдельно. Ты здесь. А я там. В наших кроватях. Но не вместе. – Похоже, мне нужно было перестать так много времени проводить с Джейн.

– Спокойной ночи, Мелли.

Я попятилась к двери и остановилась лишь тогда, когда моя рука коснулась дверной ручки. Несмотря на усталость, мне все равно не хотелось уходить. Быть с Джеком, даже не прикасаясь, доставляло мне счастье. У меня даже промелькнула мысль спросить его, а нельзя ли мне поспать в шезлонге, чтобы знать, что он рядом. Вместо этого я уставилась на древний фарфоровый потолочный светильник.

– Я хочу позвонить Греко. Он проделал такой великолепный ремонт в спальне Нолы, что я бы хотела, чтобы он переделал гостевую комнату для одного из близнецов. В какой-то момент они больше не захотят делить детскую. Джейн говорит, что, если сделать это раньше, чем позже, это не будет таким стрессом для Джей-Джея и Сары.

– Звучит неплохо. Но нельзя ли с этим подождать?

– Конечно. Мы можем поговорить об этом завтра.

– Нет, я имел в виду, что все еще ночую здесь. Я бы предпочел, чтобы Греко приступил к работе после того, как я уйду.

Его слова задели меня за живое. Я не думала о том, что Джек уйдет. Я была так счастлива, что он хотя бы под одной крышей со мной, что совсем не подумала, что это может быть временно. Почему-то мне казалось, что Джек тоже не считал это временным.

– Да, конечно. – Я улыбнулась, чтобы скрыть комок в горле, и повернула дверную ручку. – Спокойной ночи, Джек, – сказала я и вышла в коридор.

Тишину ночи взорвал пронзительный крик из-за закрытой двери спальни Нолы. Я бросилась к ее комнате, Джек следом за мной. К моему удивлению, дверь открылась сама по себе, и мы, запыхавшись, застыли в дверях, нащупывая выключатель. Потолочный светильник вспыхнул ярким светом, а затем с громким хлопком взорвался мелкими осколками.

– Со мной все в порядке, – сказала Нола из темноты. Она включила прикроватную лампу, и мы увидели, что она сидит в кровати, и лишь черная футболка с Брэдом Пейсли отделяла ее мертвенно-бледное лицо от белых простыней. – Кто-то был здесь… рядом с моей кроватью.

Джек перешел в режим спецопераций – заглянул под ее кровать и в шкаф. Затем исчез в ее ванной, и я услышала, как он отдернул занавеску в душе.

Мимо нас проплыл запах дыма – я тотчас повернула голову к окну, выходящему на цистерну и задний сад. Там было темно, и все же я заметила удаляющуюся от дома тень, которая была темнее ночи.

Джек вернулся, и мы сели на край кровати Нолы.

– Думаю, твой ночной гость не был злоумышленником. – Джек на мгновение встретился со мной взглядом.

Я взяла ледяную руку Нолы.

– Это была девушка, – сказала Нола. – Примерно моего возраста… возможно, чуть младше, лет пятнадцати или шестнадцати. И она была одета в старомодную одежду.

Джек нахмурился:

– Ты закричала. Она сделала тебе больно?

Нола покачала головой:

– Нет. Она просто… напугала меня. Я спала и вдруг почувствовала… на моей руке чью-то ледяную руку. Как будто кто-то пытался меня разбудить. А когда я открыла глаза, то увидела, что рядом с моей кроватью кто-то стоит. – Нола сглотнула. – Она не напугала меня. Она была… печальной. И, похоже, хотела мне что-то сказать. – Нола посмотрела на Джека, а потом снова на меня. – Я закричала, потому что включила фонарик на телефоне, чтобы лучше ее разглядеть. И тогда я увидела ее лицо. – Ее рука задрожала в моей, и я сжала ее крепче.

Голос Нолы сделался чуть громче шепота.

– Ее лицо. Оно было… расплавлено. И… – Она снова сглотнула. – У нее не было глаз, или же… они просто растворились в ее расплавленной коже.

Она заплакала, и я прижала ее к себе и нежно похлопала по спине, как любили Джей-Джей и Сара, когда их требовалось успокоить.

– Завтра мы встретимся с Ивонной и узнаем, что происходит, хорошо?

Нола кивнула, уткнувшись носом мне в грудь.

– Хочешь, я останусь здесь с тобой сегодня вечером? Или пойдем в мою комнату? Обещаю не рассказывать твоим подружкам.

Нола подняла голову и вытерла ладонями глаза. На ее губах промелькнула тень улыбки.

– Нет. Но все равно спасибо. Я, наверное, немного почитаю и усну при свете.

– Тебе не страшно? – спросил Джек.

Нола помотала головой:

– Она не хотела меня напугать… я это поняла. Это было просто… чувство. Она хотела, чтобы я знала, что она здесь. Я уверена в этом. Думаю, она пыталась мне что-то сказать. Она здесь не для того, чтобы меня пугать.

Я убрала со лба ее темные волосы:

– Хорошо. Но ты знаешь, где я, если вдруг передумаешь. В холле горит ночник, но если ты захочешь включить там свет, то пожалуйста. Думаю, раз твой крик не разбудил близнецов, свет в коридоре их тоже не разбудит. – Я встала и взбила подушки за ее спиной, а Джек принес из ванной стакан воды. Я шагнула к ней и наклонилась, чтобы поцеловать ее в лоб. – Спокойной ночи, Нола.

Я ощутила сквозь тонкую подошву тапки что-то твердое. Отодвинув ногу в сторону, я увидела серебряную пуговицу, подмигивающую мне из-под плотного плетения ковра. Наклонившись, чтобы поднять ее, я заметила рядом с ней еще четыре. Я собрала все пуговицы и положила их на вытянутую ладонь.

– Должно быть, они с ее амулета, – сказала Нола. – Она была бы примерно такого возраста.

Я кивнула и подумала о надгробии и других предметах, о которых упомянула Меган.

– Надеюсь, Ивонна, когда мы увидим ее завтра, сможет пролить на все это чуть больше света.

Пожелав Ноле спокойной ночи, мы направились к двери. Джек на миг остановился.

– Может, мне стоит оставить дверь открытой?

На мгновение я подумала, что Нола откажется, но она не отказалась:

– Всего на дюйм. Или два. – Она нахмурилась. – Где Порги и Бесс? Они спрыгнули с кровати, когда я вскрикнула.

– Я видел их под кроватью. Там они выглядели вполне довольными, – сказал Джек.

Я вернулась к кровати и опустилась на колени, чтобы заглянуть под нее. Два пушистых шарика лежали рядом друг с другом, их темные круглые глаза посмотрели на меня. Каждый грыз суповую косточку, припасенную специально для Генерала Ли миссис Хулихан. Я не полезла под кровать и не стала отнимать у них лакомство. Так как знала: какими бы милыми они ни были, угроза источнику их пищи могла стоить мне потери пальца. Или даже двух.

Джек помог мне подняться. Мои колени при этом громко хрустнули. Я выпрямилась и повернулась к Ноле.

– Это ты дала собакам кость?

– Нет. Почему ты спрашиваешь?

– Кто-то это сделал. Кто-то, кто, похоже, любит собак.

Нола откинулась на подушки.

– Какое облегчение. Я сказала тебе, что мне не страшно. Любой, кто любит собак, не может быть плохим человеком, верно?

Джек кашлянул, вероятно, вспомнив неоднократные антисобачьи заявления, которые я делала с тех пор, как унаследовала Генерала Ли.

– Спокойной ночи, Нола, – снова сказала я и вышла вслед за Джеком в коридор. Было видно, как он частично закрыл дверь. – Может, принести линейку? Она сказала на дюйм или два.