Электронная библиотека » Карина Демина » » онлайн чтение - страница 4


  • Текст добавлен: 1 июня 2022, 19:05


Автор книги: Карина Демина


Жанр: Юмористическое фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 7
О сложностях выбора

«Воскликнула тогда прекрасная дева: О, ужаснейший, что хочешь со мной сотвори! Подвергни меня мучениям и издевательствам, обрати гнев свой на плоть мою, изглумись над добродетелью, но никогда-то душа моя не окажется во власти твоей!»

«Повествование о жизни благочестивой девы Эуханты Бродийской, силой молитвы своей и верою одолевшей сорок и четырех демонов, писанное монахом-аскетом».

Портреты принцесс Ричард… купил.

Точнее поручил покупку доверенному человеку, который уж и расстарался. Опыт у него был, пусть даже в прежние разы подыскивал он вовсе не невест, но, как сам сказал, невелика разница. И вот в зал внесли шкатулки с миниатюрами.

Пять.

Наверное, хорошо, когда есть выбор. И Ричард честно пытался его сделать сам, сперва вглядываясь в лица, пытаясь понять по ним, какова эта принцесса на самом-то деле. Получалось не ахти. Потом вовсе закрывал шкатулки, менял местами, присваивал номера, кидал кости, но каждый раз испытывал преогромное разочарование.

И не покидало чувство, что он совершает ошибку.

Демоница сыто икнула и погладила живот, который проглядывал по-над штанами тонкой полоской кожи. Кожа была белой. А в книгах писали, что все-то демоны краснокожие, а порой и вовсе черные, ибо в мире Хаоса солнце весьма зло.

Ошибались?

Ксандр покашлял, помогая выйти из задумчивости.

– И-извините, – сказал Ричард несколько поспешно и подвинул к демонице первую шкатулку. Он даже знал, чей портрет внутри, ибо успел изучить и портреты, и шкатулки, которые только с виду казались одинаковыми.

Демоница откинула крышку.

Вытащила кругляш миниатюры и уставилась на изображение с видом премрачным.

– Знаешь…

Намалеванная девица была слегка косоглаза, и Ричард надеялся, что причиной тому косорукость живописца, а не природный дефект потенциальной супруги. Нос у нее был круглым, как и щеки, и сама-то она целиком, хотя на портрете девица представала лишь частично, но наличие определенных округлостей можно было оценить.

С куда большей старательностью живописец намалевал платье и драгоценности.[1]1
  На самом деле до определенного момента сходство человека с портретом было весьма условным. И куда большее внимание живописцы уделяли именно наряду и драгоценностям, как признакам статуса человека.


[Закрыть]

Платье было пышным, как и прическа дамы.

– Летиция Ладхемская, – пояснил Ричард. – Тут и сестра её есть, младшая.

Он сам вытащил портрет и положил рядом.

– Близняшка? – уточнила демоница.

– Нет. У них разница три года.

– А выглядит, как близняшка. Даже косоглазие… хотя это, может, семейное. Если и вправду обе косые, то брать не рекомендую. Возможно, признак наследуется, а на кой тебе косоглазые дети?

Ксандр вновь кашлянул.

И сказал:

– Это не они косят, а руки кому-то отбить надо. На самом деле обе девы славятся своею красотой. Летиции исполнилось двадцать один. Ариции – восемнадцать.

– И еще не замужем? – демоница поменяла портреты местами и сказала: – Никакой разницы.

Это да, сам Ричард тоже долго и с каким-то упоительным интересом выискивал различия, но не нашел. Он даже подписал портреты. С обратной стороны. Чтоб не перепутать ненароком.

– Старшая должна была сочетаться с Аквином Ирнейским, наследником Ирнейского царства, но тот умер.

– Какая неприятность.

– Я тут не при чем! – поспешил заверить Ричард.

– Он тут не при чем, – подтвердил Ксандр. – Ирнеец сам напился в борделе и полез в драку, ну, голову, конечно, и проломили. Они там тоже не знали, что принц. Расстроились потом.

– В общем, повезло девочке.

– Повезло? – Ксандр явно удивился.

– У него свадьба на носу, а он по борделям шарится непонятным. Так что, повезло. Ты, – демоница повернулась к Ричарду. – В бордель не собираешься?

Тот поспешно помотал головой.

– У нас их нет, – пояснил Ксандр.

– Совсем?

– А для кого? Ричард так обходится…

– Легионами смерти? – не удержалась демоница, вот ведь, правду говорят, зловредные они создания. Ричард понял, что покраснел и так густо-густо.

– Содержит пару фавориток, – Ксандр позволил себе улыбку. – Из числа девиц… подходящих.

Вот ведь! А еще друг называется! И главное, говорит так, с насмешечкою, будто не он этих девиц подыскивал.

– Так на них и женился бы, – демоница вновь поменяла портреты местами. – Что? Вы уже знакомы. И друг друга удовлетворяете, надо полагать.

Ричард подавился слюной.

– В смысле, как жизненные партнеры. Ты знаешь её или их там, а они – тебя. Всяко лучше, чем какая-то там принцесса с потенциальным косоглазием.

– Никак невозможно, – Ксандр покачал головой.

А Ричард добавил.

– Последняя дама отбыла неделю тому. Она… изъявила желание вернуться домой. И я не счел возможным задерживать.

– У нее и капли дара не было, – Ксандр сел на стол. – А что до принцесс, то про обеих говорят… много разного, нравы в Ладхеме довольно свободные, так что не не уверен, что Летиция Ладхемская не стала бы достойной парой покойному жениху.

Сперва Ричард не понял, ибо порой старый друг изволил выражаться совсем уж витиевато. А потом все-таки понял и… и кажется, сильнее покраснеть уже невозможно.

– Вот, и моральный облик сомнителен, – закивала демоница.

– Но они одарены. Здесь сомнений нет. Хотя, сколь знаю, ирнейцы все еще желают породниться. Правда, младший брат покойного уже немножечко женат, но то ли они пытаются его развод устроить, то ли ищут еще кого из родни, но пока не нашли тех, кто устроил бы Ладхем. Так что шанс есть.

Следующий портрет отличался той размытостью, которая оставляла немалый простор для воображения. В принципе было ясно, что потенциальная супруга темноволоса и смуглокожа, а еще любит красные одеяния.

И все.

– Теттенике, единственная дочь кагана Ушайя, Сотрясателя Степи и Великого Мудреца, – пояснил Ричард. А Ксандр добавил:

– У степняков не принято писать портреты.

– Я вижу, – демоница покрутила его и отложила в сторону. – И что о ней известно?

– Ей девятнадцать. Скоро исполнится. По старому обычаю её отец устроит большой пир, и будет приветствовать славных богатырей. А те станут мериться силой. Кто победит, тот и женится на прекрасной Теттенике.

Ричард почесал шею.

Была у него мысль отправиться в степи и там всех одолеть, а потом уже жениться. По праву силы и обычаю. Но, во-первых, Ксандр подобную выходку точно не одобрил бы. Во-вторых… вот как понять, прекрасная она или не совсем? Там-то, в степи, если что, уже и не откажешься.

Победил?

Женись.

И легионы не спасут.

– Мудрослава Виросская, – третий портрет был писан в бело-синих тонах и изображал девицу с настолько тоскливым выражением лица, что при одном взгляде на него становилось ясно: замуж она хочет не больше, чем сам Ричард – жениться. – Двадцать два года. Вдова.

– И вдова сойдет?

– Она замужем была неделю. Да и то… супруг, скажем так, не выдержал свадебных гуляний и скончался.

– Я тут не при чем! – добавил Ричард. – Совершенно.

– Там возник прецедент. С одной стороны, Мудрослава вышла замуж по воле царственного собрата, который весьма хотел присоединить к своим землям Урганское княжество, а с другой, в этом самом княжестве ей не особо рады. Содержать двор дорого, но ссориться с Вироссой еще дороже.

– В общем, буду рады сбыть с рук? – демоница поглядела на портрет почти с нежностью. – Бедная девочка…

Почему она полагала сестру Виросского государя, известного своим богатством, бедной, Ричард не понял. Но кивнул. С демонами не стоит спорить, особенно по пустякам.

И вытащил последний портрет:

– Брунгильда Островная. Дочь славного конунга Торвальда Рваное ухо.

Даже на портрете дама гляделась… внушительной.

Честно говоря, именно эта её внушительность и смущала. И немного – боевая секира, ласково приткнувшаяся к девичьему плечу.

– Весьма серьезная особа, – согласился Ксандр, подхватив портрет. – И скажу, что здесь рисовали тщательно. Оно и понятно. С нее станется за нетщательность руки отрубить.

Ричард сглотнул.

А вот демоница посмотрела этак, презадумчиво.

– Знаешь, – сказала она. – Это ведь хорошо, когда у супругов там общие интересы будут. Устремления. Она будет руки рубить, ты кишки выпускать. Репутация ваша поднимется на недосягаемую высоту!

– Нет! – прозвучало, пожалуй, чересчур резко и щеки вновь полыхнули жаром. Да что ж это такое-то… Ричард ненавидел себя за эту слишком светлую кожу и привычку краснеть по любому поводу.

А шлем в подвале остался.

– Я, – Ричард решительно отодвинул портрет. – Сам как-нибудь справлюсь. И с руками, и с кишками, и… вообще! Это уже древность! Устарело! Понимаете?

– Началось, – Ксандр закатил очи к потолку.

А вот демоница слушала и превнимательно, вон, даже щеку рукой подперла и на Ричарда смотрела ласково-преласково.

– Руки, кишки… ладно, я там погорячился слегка, но в остальном… мы ведь не чудовища! Там считают, что я младенцев на завтрак ем!

– А ты не ешь?

– Нет, конечно! Только кому это докажешь…

– Глупые люди, – согласился Ксандр. – Что там есть-то в том младенце…

– Он тоже не ест! Он… он вообще вегетарианец.

– И давно?

– Как умер, – Ксандр присел. – На самом деле я вообще не нуждаюсь в пище, ибо тело поддерживают алхимические смеси. Более того, определенные процессы, весьма естественные для живых, в моем нынешнем состоянии невозможны.

– Он мясо переварить не способен. И кровь, – Ричард упал на стул. – Но там… там считают, что Ксандр пожирает невинных девиц. И младенцев. И гордых юношей.

– Если б я столько жрал, как о том говорят, я бы давно уже в дверь не пролазил бы. Кровь мне, конечно, нужна. Она является главною компонентой многих растворов, но я за неё плачу. И, поверьте, весьма неплохо.

– Ага, – только и сказала демоница. – То есть… репутация у вас… не самая лучшая, так? Но вам это надоело и вы бы хотели… провести ребрендинг?

– Что? – такого ругательства Ричард еще не слышал.

И Ксандр, судя по заинтересованному выражению лица, тоже.

– Ребрендинг, – повторила демоница. – Это когда бренд меняется. Или, в вашем случае, нужно изменить общественное отношение… восприятие вас миром. Так?

Ксандр с Ричардом переглянулись.

– А это… не больно? – уточнил Ричард.

– Ну… – демоница поскребла ухо. – Как пойдет… но я постараюсь!

Улыбка у нее была на диво предвкушающей. И это пугало, пожалуй, больше чем необходимость жениться.


Надобно сказать, что в прошлой своей жизни – а я уже почти поверила, что она вправду была прошлой, ибо теперь представлялась на диво далекою – я была не просто так личным помощником. Я была личным помощником Антонины свет Егоровны. А она в свою очередь занималась пиаром.

Точнее образы творила.

Это она так любила называть. Еще повторяла:

– Главное, чтобы костюмчик сидел.

Костюмчики она и подбирала. Большею частью для политиков, которые по-за ради Антонины Егоровны и не стеснялись приезжать в захолустный наш городишко.

Специалистом она была…

В общем, была.

Специалистом.

А я вот не совсем чтобы. С другой стороны, что-то мне подсказывало, что сей мир еще не познал всей мощи политического пиара. И это заставляло прямо-таки ерзать от нетерепния.

Это и зуд в копчике.

Зуд появился сразу после ужина, и такой вот надоедливый, прямо тянуло почесаться. Но на меня смотрели, а скрести копчик, когда на тебя так пристально смотрят, право слово, неудобно. Я поерзала на стуле и попыталась вспомнить, с чего вообще начинают.

Костюмчик.

Костюмчик нужен обязательно, причем такой… вот Антонина Егоровна костюмы подбирала на раз. И как-то так, что садились они нужным образом.

Не хорошо, нет.

Нужным образом.

Помнится, был у нас в клиентах некий Николай Селиванов, который то ли в мэры шел, то ли в депутаты. Главное, образ у него был народно-правдорубческий. И Антонина Егоровна вытряхнула его из итальянских костюмчиков, запихнув в дрянной, кособокенький пиджачишко. Стрижку поправила.

Очочки сменила.

В общем, сделала, что называется, ближе к народу, несмотря на вялое сопротивление.

А другого, так наоборот. И… и дар у нее был. Я училась, честно, пыталась. Но выходит, что недоучилась, потому как глядела на конопатую физию Повелителя Тьмы и Повергателя Чудовищ, пытаясь сообразить, в какой образ он впишется, и не соображала.

Только копчик зудел все сильнее.

И писаные красавицы молчаливо взирали с портретов. Так, если не знаешь, с чего начать, нужно начать с чего-нибудь. Точно.

Я взяла портрет в руки, правда, не очень понимаю, чей.

– Нужно их пригласить! – мысль пришла в голову и в ней застряла. Я сунула палец в ухо и поскреблась. Но до мысли палец не добрался, верно, застряла та уж очень крепко. Тем более, чем больше я думала, тем более здравой она смотрелась.

С мыслями такое вообще бывает.

– Кого? – уточнил Ричард, все еще поглядывая на меня с подозрением.

– Невест. Потенциальных.

Ишь, вздрогнул.

Это ему не чудовищ гонять, невеста – это куда серьезнее любого чудовища.

– Сам посуди. Нельзя выбрать жену по портрету.

– Почему? – удивился Ксандр. – Во времена моей… жизни именно так и делали. И портреты, прошу заметить, были не чета нынешним. Хорошо, если хотя бы цвет волос верно передавали.

Он задумался и погрустнел. Кажется, у его жены цвет волос не совпадал с портретным.

– Это в прошлом, – отмахнулась я.

Как там Антонина Егоровна говаривала? На самом деле клиент понятия не имеет, чего ему для счастья надо, даже если думает, что имеет. И наша святая задача – открыть ему, неразумному, глаза.

Научить.

Помочь.

Уберечь от ошибок.

– И вообще… ладно, если она просто косоглазая!

– Да не косоглазые они, – Ксандр вытащил нужные портреты и не слишком уверенно повторил. – Это живописец такой…

– Косоглазый?

– Косорукий.

– А вы уверены? – я прищурилась. – Нет? Так стоит ли рисковать?! Не лучше ли пригласить девушек… скажем, провести несколько дней в тихом уединенном месте. Встретиться с каждой, побеседовать и тогда уже решить, кто вам подходит. А то и вправду. Косоглазие – это еще не самое страшное.

– А что самое? – Ричарду определенно идея понравилась, в отличие от самой мысли о женитьбе.

– Понятия не имею. Но… допустим, вот она истеричкой окажется. И станет скандалы закатывать по любому поводу. Или… или от нее воняет так, что рядом находиться невозможно. Или глупа, как пробка.

– В этом что-то есть, – Ксандр задумался. – А то и вправду… помнится, моя первая супруга… в общем, не важно. Но взглянуть на девушек и вправду стоит. Но примут ли они приглашение?

Стало тихо.

– Можно самим к ним съездить, – тихонько предложил Ричард.

– Долго, – возразила я.

Подозреваю, что нет у них тут ни трасс скоростных, ни самолетов, ни прочих благ цивилизации. А трястись пару недель в карете, чтоб взглянуть на одну невесту, потом вернуться обратно, поехать ко второй… тем более, пока ко всем ездить будешь кто-то или помрет, или заболеет, или замуж выйдет.

Эти аргументы я и озвучила.

– А ты говорил, зачем нам демоница! – Ричард определенно воспрял духом. – Видишь, как хорошо придумала, только… и вправду, согласятся ли приехать?

– Так… – я задумалась и зуд почти стих. – Надо им письмо написать. Аргументированное.

Глава 8
В которой письмо доходит до адресата

«Государю надлежит быть великим, дабы величием своим внушать трепет и восхищение в сердцах подданных. И для того-то следует помнить, что все-то в жизни государя истинного направлено на поддержание сего величия…»

«Размышления о сути государя и поддержании государственности в державе». Трактат-размышление, писанный студиозусом Ковалем по заданию наставника, и исполненный с высочайшим рвением.

Его величество Вециан Третий, Светлой силой владыка Лакхема, а также Тасора и Никойских островов, Благословенный сын Пресветлого бога, Воитель и Стяжатель благ земных, пытался отрешиться от ноющей боли.

Болела спина.

И еще немного колено, на которое придворный лекарь возложил примочку из драгоценного бархата. От примочки воняло сточной канавой, но она хотя бы облегчение приносила.

Временное.

Скрипнул паркет, и Вециан обернулся.

Супруга.

Женщина во всех смыслах достойная, а, главное, понятливая. Повезло ему когда-то, а ведь не хотел брать в жены княжну, благо, батюшка уговорил. Подумаешь, с лица не больно хороша, зато сила.

Род.

Состояние.

Состояние стало особо весомым аргументом, и те двести тысяч золотых лакхемов изрядно поправили ситуацию. Жаль, закончились. А что поделаешь? Быть королем непросто.

– Дорогой супруг, – Матильда присела в придворном книксене. И высокий парик, из которого торчали страусовые перья, качнулся. Перья тоже качнулись, засияв в свете свечей.

Новая мода.

Алмазная пыль. И перья, и пыль стоили дорого, а уж если вместе… заныли и зубы. Дражайшая Флорочка, весьма милая особа, к которой Вециан изволил проявить внимание, намекнула, что весьма желала бы получить подарок.

Эти самые перья.

А в казне пусто. Совсем пусто. Даже тоска с этой пустоты берет такая, что колет не только в спине, но и в груди.

– Счастлив видеть вас, – проскрипел Вециан, указав на кресло. – Идите.

Это уже лекарю, что замер, явно прислушиваясь к каждому слову. И поднялся-то он неохотно, начал что-то там говорить, что, мол, нужно за примочкой приглядывать, что…

– Идите, – повторила королева и таким тоном, что лекарь враз куда-то подевался, а с ним и помощники, и даже лакей, державший поднос со сластями. Во дворце норов Матильды знали преотлично. И она, поправив шелковые юбки, убедившись, что никто-то не слушает, шагнула к мужу.

Длинные смуглые пальцы – а ведь сколько уж лет их пытаются отбелить – вцепились в ухо и крутанули.

– Ай! – возмущенно взвизгнули Его королевское Величество, но вырываться не стали. Пальцы у Матильды, даром, что смуглые, но цепкие весьма. – Ты чего?

– А ты чего? Совсем страх потерял? – поинтересовалась она сварливо.

И сразу стало понятно, что вот она, купеческая дочь.

Даром, что Ришьенам еще дед Вециана титул жаловал вместе с подходящею супругой из старого, но оскудевшего рода. За полста лет аристократизму не прибудет. Как были торговцами, так и остались, но…

…задолжал он им прилично.

И вновь просить придется.

– Эта девка в глаза мне заявила, что мои перья не так и хороши, что ее всяко лучше будут.

– Это Флора? – Вециан поморщился.

Надо же, какая дура… а милой казалась.

– Она самая, – Матильда ухо отпустила и сползшую было примочку поправила. – Все не успокоишься никак?

– Мотечка…

– Что «Мотечка»? Сколько уж я лет Мотечка… совесть имел бы… не нагулялся еще? Нога вон болит, небось. И спина. И хранитель стула вновь жаловался, что облегчение у тебя тяжко наступает.

– Лекарь…

– Лизоблюд, – Мотечка ногу ощупала. – Чей-то родственничек. Я другого приведу, может, не при чинах, а батюшку пользует. Батюшка дурного не посоветует.

– Как он?

– Обыкновенно. Ругается. Девку эту гони, может, она и мила, но дура редкостная.

– Погоню.

– И чтоб никаких перьев… вона, колечко там пожалуй, какое. Или цепку. Могу прислать, которые не особо нужны. Тканей отрез. И буде с них. А то и вовсе…

Он бы и сам не отказался, чтобы «вовсе». Девицы стали откровенно утомлять, особенно молодым пылом, который всякая норовила проявить. И все чаще Вециан ловил себя на мысли, что совершенно не хочется ему уединения с фавориткою.

А хочется тихо гулять.

Беседовать.

Беседовать с девицами получалось плохо. Они то хихикали, то жеманились, то говорили какие-то вовсе уж глупости. То ли дело Мотечка, только вот…

– Репутация, – вздохнул он тяжко и прижался щекой к холодной ладони. Руки у Мотечки были совсем не королевскими, широкими и холодными, но такими ласковыми, как ни у одной фаворитки. Вециан и прикрыл глаза. – Сама знаешь, слухи пойдут… возня эта. Как же я устал.

– Бестолочь, – с нежностью произнесла Матильда.

– Какой уж есть. Так ты из-за этой девки расстроилась?

– Не особо. За нею де Вилье стоят. Те уж вознамерились на концессии.

Вециан поморщился. А ведь было время, когда он девицам сам по себе нравился, без страусовых перьев и концессий родственничкам.

– Ирнейцы тут посла послали.

– Это правильно, – боль в ноге отступала, да и спина подуспокоилась. – Послов надо посылать.

Матильда фыркнула, верно, соглашаясь с мужем.

Никогда-то за двадцать лет брака она ни спорила, ни закатывала прилюдных скандалов и вела себя так, что… что повезло.

Прав был отец.

И ныне Вециан был благодарен ему за эту правоту. А что вида не княжеского и за спинами шепчутся, мол, худородная, так тот шепоток он еще когда заткнул, самых рьяных шептунов спровадивши границы родины крепить.

– Хотят-то чего? – не открывая глаз, поинтересовался он.

– Денег. Приданое не устраивает.

– С чего вдруг? Устраивало же.

– Так к ним вестийцы послали.

– Послов?

– Именно. У них тоже принцесса имеется.

– Ей же двенадцать только!

– Кого это волнует, – Матильда сняла примочку и осторожно помяла колено. – Коновал. Ныне же чтоб в своих покоях один был. Ясно? Приведу нормального целителя.

– Не сердись.

– Я не сержусь. Вестийцы за своей дают полоторы сотни золотых дархемов и еще право беспошлинного прохода через Громовой перевал.

Тогда понятно, отчего ирнейцы вопрос с оглашением помолвки всячески затягивали. Небось, переговоры шли. Шли, шли и пришли… деньги? Денег, конечно, нет, но ради союза можно бы поискать. Дед вот Леточки всегда готов помочь. Внучку он любит.

Внучек.

И расстроится. Но с перевалом… с перевалом золоту не тягаться.

– Заговорили, что боги против союза.

– Разрывают?

– Именно.

– Что можем сделать? – уточнил Вециан, ногу опуская.

– По сути – ничего, даже если возражать станем, не послушают.

Оно и понятно.

Архейские горы и перевал, единственный путь к богатым вестийским землям. И зная о том, пошлину они брали изрядную.

– И с чего вдруг вестийцам оно понадобилось?

– Политик, – Матильда задрала юбки и поправила съехавший чулок. – Думаю, собираются присоединить Ирнею. Та-то мелкая, но кое-что в ней есть. Пускай себе… девочка расстроится. Сперва жених помер, потом сбежал. Пусть и не совсем, чтобы жених, но все одно слухи пойдут.

Это точно.

И главное, вновь же, ничего-то с этими слухами и не сделаешь.

– Турнир надо объявить, – предложил Вециан. – Рыцарский. В честь прекрасной дамы. Поднимет настроение.

– И во что обойдется?

– Обойдется. Но ежели на благое дело. Приглашения правильно разослать, созвать людей нужных… знаешь, а ведь виросский царь тоже не женат.

– Дикари.

– Но состоятельные. И… ладно, если не царь, но у него, помнится, братец есть, что характерно, тоже холостой. И посол их на что-то этакое намекал.

Матильда поморщилась. Идея явно не казалась ей удачной.

– Брось. Пригласи его. Пообщаться… и турнир этот… пусть пришлют кого. Девочки посмотрят. В конце концов, ежели не за наследника идти, то всегда можно договориться. Выделим им герцогство какое на прожитие. И пускай себе остаются. А тут ты любого дикаря перевоспитаешь.

Он и ручку жене поцеловал, зная, что до сих пор этот простой знак внимания заставляет ее смущаться. Впалые щеки Матильды порозовели.

А ведь она не пудрится.

И мушек не клеит.

Парик вот носит, но не из-за мод, скорее уж потому, что собственные её волосы никогда-то густотой не отличались. Он это знает, но… почему-то ни знание, ни собственная нехорошесть жены не мешали.

Стук в дверь отвлек от ленивых мыслей.

– Государыня! – нервный голосок секретаря, которого давно уж хотелось спровадить на плаху, с того самого дня, как пошел слух, что он слишком уж близок стал Мотечке, разрушил очарование момента. – Государыня! Срочные новости!

Войти, правда, не посмел.

Пока не разрешили.

– Государыня!

– Давай уже, – вздохнула Матильда, расправляя юбки и вид принимая, королеве приличествующий, горделивый и одухотворенный.

А тоже надоело ведь. И это Вециан понял ясно.

Секретарь вошел бочком. Высокий. Стройный. Широкоплечий. И платье на нем сидит идеально, подчеркивая, что стройность, что широкоплечесть.

Лицо смазливое, приятное. И взгляд наглый донельзя.

Точно на плаху просится.

– Вот, государыня, – он поклонился и протянул поднос, на котором лежал квадрат письма. Обыкновенный такой. Беленький. И красное сургучное пятно выделяется. А на нем – это Вециан увидел, даже с места не поднимаясь, – скалит зубы череп.

Выдавленный, само собой.

А вокруг вязь мечей.

И похолодело вдруг в груди, и мелкими разом показались все прошлые заботы.

– Это…

– Принес. Гонец. Ворон, – уточнил секретарь, а Вециан с удовольствием отметил, что не так уж он и совершенен. Вона, весь трясется, дрожит, что хвост собачий. И бледность пудрою не скрыть. – Бросил на стол. И каркнул. Три раза.

– Это что-то значит? – взгляд Матильды обратился к супругу.

– Понятия не имею, – признался тот и руку протянул. Мотечка подала письмо. А ведь интересно, отчего ей принесли-то? И где министры? Хотя… ясное дело, где. Бездельничают, сволочи.

Вециан поморщился. Что бы там ни было, придется совет созывать.

Может, к войне готовиться.

Война – это дорого. Страусовые перья, даже алмазной пылью припорошенные, всяко дешевле.

– Иди, – велела супруга и секретарь послушно выскользнул за дверь. А цепкие пальцы вытащили конверт, от которого пахло почему-то не тьмой, а лавандовым маслом. Мотечка сломала печать, развернула.

Прочла.

Хмыкнула.

И сказала:

– Манеры у него, конечно, специфические, но само по себе предложение интересное.

И протянула послание Вециану.

Ровные строки. Почерк округлый, с завитушками, как у девицы. Однако читается легко.

«Я, милостью Богов, Повелитель Тьмы и Проклятых земель, Повергатель Хаоса и Хранитель порядка, одолевший сонмы тварей демонических, Ричард III из рода Архаг, приветствую своего царственного собрата».

Нормальные манеры.

Вежливый даже.

«И желаю видеть его дочерей в своем Замке».

Серьезно?

«Ибо настал час вступить в тяжкие узы брака».

Вот тут Вециан мысленно согласился, даже посочувствовал. Он в эти узы тоже вступал с печалью на сердце. Но ему-то повезло. А мальчик, небось, молодой, вот и опасается.

«А посему, в громовой месяц я соберу всех девиц, достойных того, дабы средь них выбрать ту, которая разделит со мною престол и венец Владычицы Тьмы».

Интересный поворот.

Неожиданный.

«А если оные девицы не явятся к назначенному сроку, я пройду сквозь горы, дабы самому предстать пред ними».

И ведь не один пройдет.

Повелитель Тьмы как-то никогда один сквозь горы не проходил, обычно прихватывал с собою пару-тройку Легионов Смерти и чудовищ. С чудовищами ходить по горам было проще.

– Что ж… – Вециан прочел письмо еще раз. – С манерами и вправду не очень… но в целом, очень интересный вариант.

Главное, чтоб вестийцы не прознали.

А то с них станется все переиграть.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации