Текст книги "Идеальные"

Искусство не приветствовалось в Сером округе. Это считалось бесполезной тратой времени. Ларк сделал глубокий вдох, стараясь проникнуться тишиной этого места, и принялся за дело. Он не думал, просто рисовал. Формы и линии. Ларк позволил своим мыслям вылиться на стену. Они принимали форму. Форму розы.

Юноша сел на землю и посмотрел на свою картину. Для сестры он сделает все. Он уже сделал для нее многое. Он подтянул ноги к себе, ударяясь лбом о колени. Ларк снова и снова делал это. Он говорил себе, что у него не было другого выбора, выдумывал отговорки. Но его совесть это не успокаивало.

– Я подумала, что найду тебя здесь.

Ну конечно. Хейл хорошо его знала.

– Красивая картина.

– Спасибо.

– Почему ты не на площади?

– Я ненавижу казни. – Это было не все, что он мог ей рассказать, но ему было стыдно посвящать подругу в это.

Это была его вина. Его вина. Ему было плохо от этих мыслей.

Его руки были в крови. Он был трусом, и теперь Шторми умрет из-за него.

Вот какую цену он заплатил за здоровье сестры. Человеческую жизнь.

– Я тогда тоже не пойду. Думаю, Гэп справится с этим.

– Гэп?

– Мы договорились пойти вместе. Романтично, правда? – она горько засмеялась. – Наша первая встреча, и он позвал меня посмотреть на казнь.

– Ты уверена, что не хочешь с ним идти? – Хейл была права, но Ларк не хотел, чтобы потом она пожалела об этом.

– У нас с Гэпом ничего не получится, – сказала она, поднимая левый рукав, чтобы найти ТехЧасы. Она извинилась перед ним в паре коротких предложений и отправила сообщение. Общение посредством ТехЧасов было роскошью, и Ларк не мог себе этого позволить. Его часы не могли показывать ничего, кроме времени и уровня загрязнения воздуха.

– Как прискорбно. Он такой милый парень, – пошутил он.

– Надеюсь, что никогда больше с ним не встречусь.

Они замолчали и смотрели на картину Ларка.

– Почему с Гэпом ничего не получится? – спросил он наконец.

– Просто он не тот самый.

Они снова замолчали.

– Иногда это все жутко бесит, знаешь. Вся эта генетическая-каллисто-чушь, – продолжила Хейл.

Она встала и потянулась за баллончиком Ларка. Устроившись перед стеной с вытянутой рукой, она начала рассказывать свою историю. Без слов, цветом и линиями. Ларк смотрел, как серая стена становится ярче.

Место, где должна была состояться казнь, хорошо охранялось. Дроны патрулировали близлежащие улицы и сканировали штрихкоды всех, кто хотел присутствовать на казни. Часовые наблюдали за всем не только внизу, но и с крыш. Рейна потеряла покой. Как ей удастся подобраться к матери так близко, чтобы ее освободить? Она наблюдала за площадью с безопасного расстояния в течение нескольких часов. У нее не было идей насчет того, как сделать невозможное. Допустим, у нее получится оказаться на площади. Но что потом? Ей нужно хотя бы оружие, но где она его возьмет? И как они со Шторми останутся незамеченными? Она уже проверила тоннели и канализацию, но ее чуть не заметили СмотрБоты. Часовые точно все продумали.

– Каллисто! И что же нам делать? – застонала Рейна, облокачиваясь на холодную стену дома.

Кассиопей чувствовал ее напряжение, поэтому он прижался к земле и опустил уши, будто пытаясь сделаться невидимым.

– Даже если я доберусь до площади, нужно, чтобы кто-то всех отвлек…

Она опустила подбородок на грудь, закрыв глаза.

Что будет делать Шторми? Точно ничего безумного. Ничего непредсказуемого. А пытаться спасти кого-то прямо под носом у Авентина было совершенно безумно. Две молодые женщины прошли мимо Рейны, и она натянула капюшон сильнее. Обе девушки несли маски в руках, но, судя по пыли на их лице, они только что пришли из сильно загрязненного района.

– Я тоже хотела бы быть идеальной, – сказала одна из них. – Морфей выглядит так хорошо… Это красивое лицо и волосы, золотые, как улицы Авентина. И эти глаза…

– Я сделаю что угодно, чтобы когда-нибудь попасть в Авентин. Буду усердной.

– Ты Единица из семьи сплошных Единиц.

– Да, – ответила вторая с нескрываемой гордостью в голосе. – Мама сказала, что у меня может получиться, как у брата. Она сшила мне платье и купила помаду. Может быть, я ненароком упаду на Морфея во время мероприятия, и он обратит на меня внимание…

Под «мероприятием» она имела в виду казнь.

Ладони Рейны сжались в кулаки, и ей пришлось прижаться к стене, чтобы не сорваться на девушку. Пока жизнь Шторми висит на волоске, эта дуреха думает только о том, как привлечь к себе внимание Благословенного.

Подружки прошли мимо нее, продолжая шептаться. Рейна тоже решила идти дальше, потому что ей нельзя было долго оставаться на одном месте. Так она только привлечет к себе внимание часовых. Девушка вернулась в переулок, который был узким и незаметным, и осталась там, чтобы отдохнуть и успокоиться. Она сняла рюкзак с плеч и откинула голову к стене. Но вдруг красная розочка из бумаги выпала из сумки. Внезапно у Рейны появилась идея. Абсолютно дурацкая, но она была единственным выходом.

После того как Рейна убедилась, что в доме никого не было, она постучала в дверь. Ее мышцы напряглись в готовности бежать, если что-то пойдет не так.

– Рейна! – крикнула Роза, сильно обхватив ее руками.

– Привет, маленькая принцесса. Мне нужна твоя помощь. – Рейна протиснулась в квартиру и уселась на табурет. Мангуст побежал за ней. Его уши были опущены вниз, как и хвост; он словно хотел сказать «ты сумасшедшая».

– Что случилось, Рейна?

– Мне нужна краска, которой ты раскрашивала розочку, – прошептала Рейна, пытаясь улыбнуться.

Она была напряжена, проклинала себя за то, что пришла сюда снова. Но она была в отчаянии.

– А зачем?

Она слышала шум дронов снаружи за дверью и задержала дыхание.

Кассиопей зарычал, молниеносно вырвавшись из окна и ударившись мордой о серый диск.

Машина снова и снова гудела. Шум стал на секунду громче и снова утих. Дрон улетел прочь.

Как только Рейна облегченно выдохнула, звуковой сигнал под ногами привел ее в ужас. ПылеБот врезался в нее и выругался на такое неприятное препятствие.

– Это Пылюш, – объяснила Роза, ухмыляясь. – Он немного… слеповат.

Рейна отошла в сторону, и дрон продолжил довольно посасывать пол.

Кассиопей остался на подоконнике и с подозрением наблюдал за ПылеБотом.

– Ну? Ты мне хоть что-нибудь скажешь?

– Я должна помочь одному невиновному человеку.

– Мятежнице? – пискнула Роза, и ее глаза округлились.

Конечно. Девочка поняла ее намерения. Но в Сером округе про Шторми не говорили ничего, кроме того, что у нее на совести убийства многих людей.

– Она не из Шипов и никак не связана со взрывом. Пожалуйста. Можешь дать мне краску?

Роза немного подумала и убежала в соседнюю комнату. Оставалось надеяться, что она сделала это не для того, чтобы сообщить о планах Рейны часовым.

Нет. Пусть Ларк ее предал, но она верила его сестре… И ей нужна была краска.

Роза вернулась обратно с тюбиком и отдала его Рейне. Малышка расстроились и выглядела настолько опечаленной, что Рейна решила ее обнять.

– Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Ты же моя единственная подруга, – прошептала малышка.

– Не бойся. Я знаю, что делать. – На самом деле, Рейна совершенно не знала.

– Пообещай!

– Я сделаю все, что в моих силах. – Это уже было больше похоже на правду.

– Ты можешь попробовать с феей. Если ты ее найдешь, она исполнит твое желание, и тебе не придется делать ничего опасного, – предложила обеспокоенная Роза.

– Спасибо. Я постараюсь провернуть все с краской.

– Мне пойти с тобой?

– Нет, это слишком опасно.

– Опасность – мое второе имя! – Роза вздернула свой острый подбородок.

Рейна потеряла дар речи на мгновение, она была очень тронута предложением девочки.

– Ты… Ты и так уже мне достаточно помогла. Спасибо.

– Так поступают друзья!

– Спасибо. Ты лучшая подруга из всех, что у меня были, – прошептала Рейна.

– Так ты уже все решила! Что мы друзья? – улыбка Розы растянулась на все лицо.

– Конечно. – С этими словами Рейна погладила подругу по голове и открыла дверь.

Она выглянула на улицу. Воздух был чистым, потому натянула капюшон на лицо и позвала мангуста, который нападал на ПылеБота, как сокол на мышь. Он расстроился, оставил свою новую игрушку и прошмыгнул мимо Рейны на улицу.

– Удачи, подруга Рейна! – всхлипывала Роза.

Девушка побежала по переулкам к площади. Она достаточно долго наблюдала за местностью, чтобы обнаружить слепое место: маленький закоулок, в котором не было часовых, но патрулировало его чуть больше дронов. Тупые машины были приятнее элитных солдат.

Если она будет быстрой и удачливой, у нее получится проскользнуть мимо этих железных летающих тарелок. В рюкзаке мангуст шевелился и вытягивал голову наружу.

– Останься внутри, Пи!

Расстроенное фырканье было ответом на ее просьбу, но мангуст был достаточно разумным, чтобы понимать, какие указания не обсуждаются.

Рейна еще раз освежила свой план в голове.

Бежать. Свернуть в другой переулок и подождать двенадцать секунд, пока дроны улетят. Снова бежать. Пролезть под мусорным баком. Подождать восемь секунд. Снова бежать. Запрыгнуть на пожарную лестницу и лечь на строительные леса. Подождать четырнадцать секунд. Прыгнуть. Опять бежать. Следующий переулок. Четыре секунды.

Ее размышления были прерваны, на ее плечо легла тяжелая рука. Рейна застыла и медленно обернулась.

– Добрый день, юная леди.

Ее глаза округлились. За ней стоял часовой. Его монотонный голос не давал узнать его, но у мужчины не было оружия, и он казался неопасным. Рейна прижала пальцы ко лбу и тоже его поприветствовала.

– Нам нужно посмотреть ваш штрихкод, – сказал солдат.

Хорошо, что он не видел, как она побледнела за своей фильтр-маской.

– Да, конечно, – сказала она, задирая рукав.

– Тройка? – спросил солдат.

– Из-за легких, – сказала она, покашливая для виду.

– Мне очень жаль, но на площади уже очень много людей: в приоритете пропускать Единиц и Двоек. Рейна надеялась, что он успокоится на этом, но часовой уже позвал СмотрБота для сканирования ее кода.

– Нет! Туда можно всем, – пискнул высокий голос, показавшийся Рейне знакомым.

Каллисто! Она прикусила губу и повернулась.

– Роза!

– Я тоже хочу посмотреть казнь.

Малышка сняла свою маску и зарыдала душераздирающе.

– Все туда идут! Я тоже туда хочу!

– Но ты… еще слишком маленькая для этого, – заметил солдат. – Такая казнь может оказаться весьма кровавой.

– Я люблю, когда все кровавое! – Роза прекратила плакать и улыбнулась часовому.

– Это должны решать твои родители, – сказал он.

– Значит, мне можно пойти, если они разрешат? – она взвизгнула от энтузиазма и хлопнула в ладоши.

– Ну…

– Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

– Ну ладно. – Он потянулся за ее рукой и остановился, когда увидел цифру три.

– Ой… Мне жаль, девочка, но я уже сказал, там целая толпа и…

Он не смог продолжить, потому что Роза заорала от отчаяния, слезы потекли по ее щекам, будто по нажатию кнопки. Рейна была впечатлена. В категории «актерские навыки» Роза была явной Единицей.

– Это что, мне нельзя посмотреть на кровь?.. Ты дал мне надежду, и она… БУМ! Лопнула?! – она фыркнула и шмыгнула носом.

– Казнь не для детей! – попытался вставить солдат, но Роза не успокаивалась.

– Хочу смотреть на кровь! – Когда дрон хотел просканировать ее код, она бросилась на пол.

Крича и пинаясь, она каталась по полу взад-вперед.

Прохожие останавливались и спрашивали у часового, что случилось.

– Просто она Тройка, – объяснял он, – у нее точно что-то не так с головой.

– Оставь меня в покое! – взревела Роза, откидывая голову назад, чтобы посмотреть на Рейну. – Беги отсюда! – прошипела она едва слышно в направлении подруги.

Роза театрально закатила глаза, делая вид, что у нее приступ.

– Ну и позор. Есть доступный МедБот? Да… Это Тройка… Но это ребенок.

Дергающаяся девочка заставила часового забыть о Рейне на мгновение.

– Почему такое происходит именно со мной? – пробормотал солдат беспомощно, неловко придерживая Розу.

Рейна воспользовалась возможностью и убежала. Она промчалась на площадь мимо дронов и исчезла в толпе людей.

Девушка про себя поблагодарила Розу за помощь. Она не останется в долгу.

Погружение в толпу людей было для Рейны таким же преодолением себя, как и прыжок в ледяную воду.

Было очень тесно, и это ее нервировало. Рейне было неприятно вылезти из своего укрытия и теперь утыкаться в спины других людей. Она чувствовала себя беззащитной, продолжала двигаться и пыталась удерживать как можно больше объектов в поле зрения.

Тем не менее она никак не могла повлиять на то, что ее постоянно толкали.

Влажными пальцами она достала красный тюбик из кармана, открыла крышку и выдавила немного краски на свой указательный палец. Потом она шагнула вперед. Снова и снова она дотрагивалась до рук и шей пришедших поглазеть на казнь, оставляя красные пятна на коже. И тут начался спектакль.

Проекция графини Амигдалы повисла над трибуной. Она с серьезным видом вещала о «большом разочаровании в связи с этим предательством» и что «порядочные граждане Серого округа должны как никогда сплотиться, чтобы построить железную стену, которую Шипы не смогут преодолеть». Драматическая музыка привлекала внимание к трибуне, на которой стояло неожиданно много часовых. В центре находилась заключенная. Шторми. На ней было платье до колен, которое, вероятно, когда-то было белым. Теперь оно стало серым, как и ее кожа. Только ее волосы будто бы сопротивлялись пеплу.

Часовые возвышались над ней, но ее внутреннее сияние компенсировало этот эффект с лихвой. Рейна вытянула шею, чтобы лучше ее разглядеть. Это не помогало, поэтому она подпрыгивала, пока Кассиопей в рюкзаке возмущался. К счастью, его воя было не слышно из-за волнения толпы на площади. Шторми смотрела на невидимую точку где-то вдалеке, расправила плечи и почти грациозно двинулась вперед. Это выглядело так, будто ее сейчас будут короновать, а не казнить. Рейна хотела, чтобы мать видела ее. Тогда бы она не чувствовала себя так одиноко и потерянно. Не отводя взгляда от трибуны, Рейна протискивалась вперед.

– Сегодня день справедливости и удовольствия, – Морфей начал свою речь.

Он не присутствовал лично, но руководил казнью из безопасного места, чтобы на него не напали снова. Его изображение проецировалось на сцену под графиней Амигдалой. – Мы поймали мятежницу, которая не знает цену не только человеческой жизни, но и жизни Благословенного ребенка.

В толпе зазвучали возгласы недоверия.

– Все верно. Она убила одного из нас, забрала его жизнь.

– А, вот почему ее казнят, – услышала Рейна шепот одного из рабочих, но он быстро замолчал.

– Не говори ерунды. Все и так ясно. Будто Авентин стал бы переживать о жертвах среди нас, обычных людей. Они злятся только потому, что на них напали.

– Заткнись уже, наконец.

– Если я с этим не согласен, это не значит, что я повстанец.

– Да, скажи это слухачам.

Мужчины поспешно огляделись.

– Чего ты смотришь, девочка? – выдавил один из них.

– Ничего. – Рейна поторопилась дальше, касаясь как можно большего количества людей и размазывая красную краску по их коже.

Сработает ли план? Смог, который оседает на коже почти моментально, может перекрыть собой краску. Может быть. Если повезет. Но эта вероятность казалась ей такой же маленькой, как и шанс встретить человека с крыльями. Она не хотела думать об этом.

Пока Морфей продолжал свою речь о гнусных Шипах, Рейна продолжала идти вперед.

– Мы ненавидим насилие. Мы ненавидим казни, но иногда… – последовала театральная пауза.

Рейна была в нескольких метрах от трибуны. Она обмазала красной краской свое лицо и сделала глубокий вдох. Она закрыла глаза на мгновение.

– …Иногда мы должны давать вам понять, что справедливость всегда восторжествует.

«Не сегодня», – подумала Рейна.

Она крикнула «Красная Чума» сначала тихо, потом все громче. Она бросилась вперед, упала на пол, дергая руками и ногами. Люди, окружавшие ее, отскакивали прочь, словно от сумасшедшей. Рейна продолжала бормотать «Красная Чума» себе под нос. Она подбегала к людям, дотрагиваясь до их лиц. Ее толкнули, и кто-то закричал:

– Часовые, уведите эту сумасшедшую прочь!

Но больше ничего не происходило. Пока вдруг кто-то не крикнул:

– Зараженная!

Кто-то заорал:

– Красная Чума!

Еще один голос в толпе взвыл:

– Мы все умрем!

Один из дронов засвистел, разжигая еще большее беспокойство.

Голоса кричали все громче, паника в толпе нарастала, и люди начали убегать. Они волнами расходились во всех направлениях, забегая в переулки, ведущие прочь от площади.

Люди бегали, спотыкаясь друг о друга. Рейна и не думала убегать. Она прыгнула вперед и бросилась к трибуне. Люди сбивали ее с ног, отталкивали ее в сторону.

На секунду ей показалось, что она увидела лицо своей матери, но тут же упала на колени. Одна нога ударила ее в бедро, другая в живот. Она быстро поднялась, уворачиваясь от ударов, и снова бежала вперед. Рейна напрягла все свои мышцы, чтобы защититься от дальнейших атак. Кассиопей лаял и пытался выскользнуть из рюкзака. Только бы он не поранился!

Часовые были заняты оттеснением людей от трибуны. Все больше дронов присоединялось к тревоге, громко свистя и привлекая внимание к происходящему вокруг беспорядку.

– Внимание, – раздался монотонный голос. – Толпа вышла из-под контроля.

Рейна воспользовалась общей суетой, оттолкнула часового и запрыгнула наверх. Она нырнула за проекцию Морфея и продолжила движение. Он открыл рот, когда она пробежала мимо него и выключила его изображение.

– Мама! – она бросилась к Шторми, но вдруг почувствовала, что ее схватили и повалили на пол.

Каллисто!

Она попыталась повернуться, но схвативший ее человек заломил ее правую руку назад.

– Рейна! – прокричала мать.

– Так-так, что тут у нас?

– Оставь меня в покое! – хрипела Рейна.

Руки того, кто ее держал, были словно стальными.

– Молодец, Найф! Не отпускай ее, – крикнул солдат.

В этот момент тень накинулась на нападающего и укусила его за руку.

У Кассиопея не было шансов против часового, и его оттолкнули в сторону, но зверек дал Рейне достаточно времени, чтобы она перевернулась на спину на полу. Она вытащила Стинг и воткнула его стражнику между шлемом и нагрудной защитой, нажала кнопку, и враг рухнул рядом с ней.

– Получай, сволочь! – пробормотала довольная Рейна.

– Милая, убегай отсюда! – кричала мать, но Рейна бежала к ней.

– Мама!

Она не смогла до нее добраться. Кто-то пнул ее в живот. И Рейну отбросило назад. Нападение заставило ее задержать дыхание на пару секунд. Она скорчилась, уронив Стинг на пол.

Ругаясь, она двинулась вперед, чтобы его поднять, но ноги подкосились, и она упала на колени. Кислота наполнила ее рот, проскользнула между губ, и Рейну стошнило. Она ничего не ела, и пол был покрыт желчью. Что-то пронзило ее спину между лопаток. Рейне не нужно было смотреть назад, чтобы угадать, что это был ствол оружия. Она проклинала все вокруг, держась за живот. Стинг был вне зоны досягаемости; надежда достать его растворилась в воздухе, когда другой часовой встал впереди и направил на нее свое оружие.

14

– А теперь мы можем продолжать? – лицо Морфея появилось в воздухе и смотрело на опустевшую площадь. Люди, которые не сбежали с нее, уставились на Рейну и проекцию Благословенного.

– У меня в расписании есть еще казни в других округах.

Одноглазый голубь вырвался из кучки пепла рядом с ним и взлетел на плечо Морфея. Птица строго посмотрела вниз на Рейну и издала беззвучный крик. В этот момент голубь больше был похож на стервятника, который не мог дождаться, когда он сможет устремиться вниз за падалью.

– Пожалуйста, нет, – умоляла Рейна, пытаясь высвободиться, но часовой толкнул ее вниз. – Она не имеет ничего общего со взрывом!

– Для нее пощады не жди, – сказал заскучавший Морфей. – И тебя мы тоже не пощадим.

Обратившись к часовым, он скомандовал:

– Просканируйте ее. Кто знает, может, мы найдем еще что-то интересное про эту маленькую занозу.

Дрон подлетел к ней и начал проверять код.

– Не зарегистрирован, – сказал часовой, но это было лишним, потому что каждый понял тревожный сигнал, издаваемый машиной.

В довершение всего он добавил:

– Она призрак, сэр.

– Как замечательно! Как мне все-таки повезло, – счастливым голос Морфея не был.

Он сделал глубокий вдох и выдержал театральную паузу перед тем, как объявить:

– Продолжаем казнь!

– Нет! – Рейна кричала, билась ногами о землю, но часовые скрутили ей руки за спиной.

– Мама!

– Мама? – повторил Морфей, помахав ассистенту, которого не было видно.

Он сказал ему что-то на ухо, вероятно, заказал ужин.

Он кашлянул.

– У тебя есть дочь, мятежница?

Шторми тяжело сглотнула, но ничего не сказала.

Ее глаза наполнились отчаянием, когда она посмотрела на Рейну.

– Тогда ты сейчас сама узнаешь, что значит потерять ребенка, – голос Морфея стал низким и звучал опасно. – Я считаю это справедливым решением. Не так ли, граждане Серого округа?

Он хлопнул в ладоши, восхищенный этой идеей. На площади царила тишина. Казалось, те, кто на ней остался, задержали дыхание. Никто не смел двигаться. Рейна тоже молчала. Она подняла подбородок и смотрела на мать. Если ее убьют, она умрет с достоинством. Она не будет молить о пощаде.

– Что вы думаете, ребята? – Морфей был явно обескуражен и снова помахал помощнику.

Ребята ничего не думали. Они молчали. Некоторые смотрели на Рейну, другие опустили взгляды. Это было простительно: в конце концов, они имели смелость не одобрять это варварское наказание. Рейна совсем не ожидала такого сочувствия.

– Хмм… – сын правителя задумался.

Краем глаза Рейна увидела, что ее лицо проецируют в воздухе. Страх и нерешительность отражались в нем примерно в одинаковой степени. Ее губы тряслись, но глаза оставались сухими.

– Да стреляй уже в нее!

Рейна сопротивлялась искушению закрыть глаза, когда ствол оружия поднялся от ее лопаток к голове. Она все еще видела свою мать, по щекам Шторми текли слезы.

– Подождите! Она… – Шторми крикнула, но часовой сзади нее зажал ее рот рукой, заглушив ее слова.

Снова стало тихо, и только мать Рейны пыталась добиться, чтобы ее услышали.

Голова Рейны наклонилась вперед под тяжестью ствола. Она ее больше не держала и закрыла глаза.

Она умрет прямо сейчас? Перед лицом смерти ей захотелось, чтобы все сказки стали явью. Ангелы. Феи, исполняющие желания. Единороги, кто там еще… Ее глаза наполнились слезами. Руки сжались в кулаки, когда в темноте вдруг раздался голос.

– Око за око, Принц?

Она открыла глаза, на мгновение свет ослепил ее. Девушка моргнула и увидела проекцию мятежника. Повстанца.

Она набрала воздух в легкие. Это был Шип в красной маске. Тот самый, которого она встретила на Фабричной аллее.

Рейна почувствовала, как искра надежды загорается в ней. Они все-таки пришли ей на помощь? Даже когда она покалечила одного из них?

– Мы дикие, свободные, настоящие и справедливые.

Морфей поднял руки к лицу и пробормотал:

– Вас еще не хватало…

– Мы предлагаем вам сделку.

– Мы не ведем переговоров с повстанцами. – Он повернулся к ассистенту: – Хоть раз что-то может пройти без проблем? Это должна была быть обычная казнь… Это что, так сложно?

– А что, нет? Ну да, вы же этим изо дня в день занимаетесь. Ну ладно. Отпустите Шторми, и я поделюсь важной информацией.

– Информацией? Я уже заинтригован, – ответил Морфей.

– Как насчет того, что ваш Благословенный ребенок все еще жив и находится у нас? Мы его вам отдадим, если…

– Он жив?!

– Пока да…

– Пока да?! Вы должны отпустить его, варвары!

– Кого вы называете варварами? Выполните свою часть договора сейчас, если хотите, чтобы мы его вам отдали. Мы помним, как было в прошлый раз.

– Нам нужно посоветоваться. – Изображение Морфея исчезло, и, хотя его не слышали, бунтарь крикнул «Только недолго!» ему вслед.

На площади шептались голоса. Рейна осмелилась посмотреть на жителей округа, которые собрались в круг и что-то обсуждали. Она не слышала, что они говорили, и не знала, что они думают о сложившейся ситуации. Вряд ли они питали симпатию к повстанцам, которые убили их родных и близких несколько дней назад.

– Мы не должны просто так отпускать убийцу! – крикнул кто-то.

– У нее на совести смерть моего мужа!

– Вы правда думаете, что кого-то интересует наше мнение?

– Что с этой Красной Чумой?

– Это просто краска, придурок.

Люди хотели справедливости, и на площади воцарился хаос. Взгляды, которые они бросали на Шторми, не были сочувственными. Некоторые смотрели на нее с такой ненавистью, что казалось, они вот-вот взорвутся.

– Она не участвовала в подготовке взрыва! – крикнула Рейна.

Но ее попытки были напрасны: никто не слышал ее, и никто бы ей не поверил. Внезапно она увидела знакомое лицо. Ларк. Он стоял около часовых и смотрел на нее так, будто видел привидение. Было сложно не заметить новую форму, которая была на нем надета. Черная. Как у часовых.

Рейна постаралась одарить его взглядом, полным холода и ненависти. Она беззвучно сказала ему «предатель» перед тем, как отвернуться.

Она не ждала от Ларка ответной реакции, потому что был кое-кто поважнее. Шторми. Рейна пыталась поймать взгляд своей матери, но та уставилась на пол. Она дрожала? Нет, это же Шторми. Она злилась, боролась. Она была непоколебима, как шторм. Она никогда не боится. Что происходит?

– Мам? – позвала ее Рейна. – Мам, что…

В этот момент проектор ожил, и сын правителя вернулся.

– Значит, так, – сказал Морфей, и люди зашумели.

Часовые встревоженно подняли оружие, требуя тишины. Это было недовольное и напряженное молчание, но никто не смел протестовать вслух.

– Мы согласны с вашими условиями, повстанцы.

Шторми вскинула голову и уставилась на Морфея, будто она не верила в то, что слышала. Рейна тоже не могла в это поверить. Неужели Благословенные пойдут на сделку с Шипами? Никогда… Это было невероятно. Но оковы, удерживавшие Шторми, действительно упали на пол, а часовые отошли в сторону.

– Но мы удержим девчонку в качестве залога.

«Девчонка – это я», – подумала Рейна, вытягивая голову. Она не хотела показывать свой страх, пыталась внушить Шторми, что все хорошо. Мать подбежала к Рейне и упала перед ней на колени. Ничто не мешало ей обнять свою дочь.

– Прекрасно, – сказал мужчина в красной маске. – Теперь, когда Шторми с нами, вы получите своего Благословенного ребенка.

– С тобой все будет хорошо, моя милая, – прошептала Шторми.

– Не беспокойся за меня, – выдавила Рейна, чувствуя, как комок в ее горле растет. – Непогода ничего не боится!

– Так и есть! Не забывай, что я люблю тебя. Всегда!

Охранник оттащил Шторми от дочери.

– До скорого, моя милая!

– До скорого, – повторила Рейна.

«Не оставляй меня одну, – хотела закричать Рейна. – Когда мы увидимся в следующий раз? Мы увидимся вообще когда-то?»

Но Рейна молчала и позволила поднять себя. Ее повели к планеру два часовых. Не сводя глаз с матери, она попыталась запомнить каждую деталь, чтобы сохранить эти воспоминания на следующие несколько дней. Светлые короткие волосы, которые всегда казались растрепанными из-за ветра. Тонкие губы, которые так часто целовали ее щеки.

Внезапно она погрузилась в темноту. Она почувствовала, как грубая ткань капюшона закрыла ей лицо и поцарапала губы.

– Подождите! – Она услышала чей-то голос.

Это был Ларк? Ей показалось, что она его узнала.

– Подождите!

Рейну толкнули в планер. По крайней мере, она так думала, потому что температура воздуха вокруг стала ниже, и она слышала, как ветер залетает в кабину снаружи. Затем последовало гудение двигателя, и догадки Рейны подтвердились.

– Куда вы меня отвезете? – спросила она и, вместо того чтобы получить ответ, почувствовала, как погрузилась в еще большую темноту.

Чья-то рука залезла под ее капюшон и прижала кусок ткани к ее рту и носу.

Что-то острое разлилось по ее языку. Она задержала дыхание. Ее хотели усыпить! А что будет потом? Сердце тяжело стучало в груди, а легкие начало жечь, но она старалась не дышать. Рука прижалась к ее лицу сильнее, и часовой попытался поднести ткань ближе к носу. Она пиналась ногами, пытаясь освободить руки. Усилия Рейны были напрасны, ее прижали к стене. Она не сможет продержаться долго. Ее глаза закрылись, и она попыталась проигнорировать крик своих легких, которые требовали кислорода. Что-то укололо ее руку, и она жадно вдохнула воздух.

– Каллисто, – пробормотала она, и ее разум погрузился во тьму.

15

– Она вся грязная, – чей-то голос разбудил Рейну. – Мы должны ее обследовать. Я не хочу потом переживать о насекомых в ее волосах.

Откуда-то справа раздался звуковой сигнал.

– Она проснулась.

Что-то, возможно, чей-то ботинок пнул руку, но она не отреагировала. Рейна старалась дышать тихо и равномерно, надеясь, что от нее отстанут.

– Девочка, эта машина измеряет твои мозговые волны. Прекращай делать вид, что спишь.

Каллисто. Они все поняли.

Рейна открыла глаза и заморгала из-за света, который лился на нее со всех сторон. Она заметила электроды, которые были прилеплены к ее вискам и всему телу. Она хотела поднять руку, но ей это не удалось. Рейна снова попробовала это сделать, но ее тело, казалось, было зафиксировано в определенном положении. Девушка испуганно завертела головой. Ее привязали к какой-то металлической пластине, которая медленно скользила вверх. Что это такое? Тюрьма или что-то вроде лаборатории? Мать всегда говорила ей, что очень важно собирать как можно больше информации о своем окружении. Рейна обводила взглядом все, что было вокруг.

– Если нам не повезет, повстанцы захотят от нее избавиться, потому что она сумасшедшая или больная, – сказала женщина в белом халате, который, казалось, светился изнутри.

Ни пятен, ни складок, ни пылинки не было на нем. Рейна никогда в жизни не видела такой чистой одежды.

– Может, у нее чума или она душевнобольная. Я слышала, некоторые люди теряют рассудок из-за смога в воздухе. Мы должны это проверить.

Она взяла висевший в воздухе ТехДек и скрылась за ним, смотря в экран. Она проводила по его поверхности пальцем, но Рейна не видела, что показывает устройство.

– Будем надеяться, что это какая-то ошибка, – сказал мужчина.

Он стоял в другой стороне комнаты и исследовал что-то, похожее на плащ Рейны. Пинцетом он тянул за ткань, стараясь ничего не трогать руками. Дверь. Где дверь? Листо Каллисто. Все, что видела Рейна, это только стерильные стены, которые кто-то или что-то держало в невероятной чистоте. Нет окон, нет дверей, нет выхода. Это был сон?

– Ай! – Она едва сдержала крик, когда что-то вонзилось в ее предплечье. Дрон висел над ее животом и опустил иглу в руку. Ее кровь текла по шлангу в машину. Рейну как-то укусил москит, и она видела, как насекомое высасывает ее кровь. Процедура взятия крови дроном напомнила ей этот момент. Только москит явно не использовал жидкость из ее тела для каких-то экспериментов.