Текст книги "Идеальные"

Каролина Бринкманн
Идеальные

Caroline Brinkmann

Die Perfekten

© 2017 Bastei Lübbe AG, Germany

© Зайцева Д. Л., перевод на русский язык, 2019

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

* * *

Тебе.

Потому что каждый день безупречный.

И вам.

Потому что вы моя основа основ.

Пролог

В шестнадцатый день рождения Рейны мать взяла ее за руку и прошептала:

– Для меня ты идеальная!

Они прятались в самодельном укрытии из веток и листьев, которое спасало от дождя, но не от холода. Некоторое время они обнимались и грели друг друга, смотря в глубь леса, который их окружал. Он был серым и холодным, потому что дождь смыл все его краски и теплоту.

– Не гены делают человека идеальным, а само его существование. Не забывай об этом, моя дорогая. – Мать Рейны выпустила дочь из объятий и вложила в ее руки браслет. Он был сделан из двух переплетенных между собой кожаных шнурков. Украшение было таким длинным, что Рейна могла дважды обвязать его вокруг запястья. В середине браслета находился маленький стеклянный камешек. Он был голубым, словно небо, и похожим на каплю. Дождевую каплю. Внутри камешка можно было разглядеть воду, заключенную в стекло.

– Спасибо! Это невероятно. – Рейна не могла найти слов.

– В подвеске дождевая вода, – объяснила мать, – ведь все начинается с одной капли. Капли, за которой следуют миллиарды других капель. Они становятся целым морем из воды, бегущей с неба. Дождь дает надежду: он смывает все печали и следы прошлого и дарит нам новое начало. Ты родилась, когда шел дождь. Я сразу поняла, что это хороший знак.

Рейна провела липкими пальцами по своему подарку; она надеялась, что благословенный дождь, в честь которого ее назвали[1]1
  Имя героини Рейна (англ. Rain) переводится как «дождь».


[Закрыть], скоро закончится, ведь она промокла насквозь и сильно замерзла.

Часть 1. Призрак

1

Школьный звонок задребезжал на весь двор, оторвав Рейну от ее мыслей. Этот звук был так далеко. Она повернула голову, чтобы лучше все видеть. Юноши и девушки не заставили себя ждать: всего через несколько минут школьники заполонили двор и оживили это унылое место. Сердцебиение Рейны участилось, а глаза следовали за каждым их движением. На первый взгляд они все выглядели одинаково. Как серые, одинаковые пазлы, рассортированные по маленьким группкам. Как же Рейна им завидовала! Их нормальной стабильной жизни, их серой форме из плотной ткани. Девушка завидовала тому, как они сердились на учителей и смеялись. Они выглядели такими беспечными. Рейна же чувствовала себя кроликом в огромном поле: ей было тяжело жить в страхе, что ее заметит сокол-охотник. Она подняла взгляд к небу, скользнув по стенам домов. Сокол, которого она боялась, был из металла и, как правило, вооружен. Ребята во дворе не должны были убегать; они опасались, что их заметят часовые. Эти люди – исполнительная власть, правая рука Благословенных – полицейской армии, которая безраздельно наблюдала за порядком во всей стране. В индустриальном регионе страны Хоуп у них была простая, но спокойная жизнь. Рейна сильнее надвинула капюшон на лицо и осмелилась приблизиться ко двору на несколько шагов. Забор из колючей проволоки, отделяющий ее от других, был всего в нескольких сантиметрах от нее. От металла исходило жужжание, заставляющее воздух вибрировать.

Рейна следила за тем, чтобы не дотронуться до него случайно: она знала, что за этим последует звон сигнализации. Через несколько минут прилетела бы куча дронов. Поэтому она просто смотрела на школьников.

– Эй, Ларк, ты придешь сегодня? – спросила девушка с пепельно-русыми волосами.

У всех школьниц волосы были не ниже плеч, и, как полагалось, их заплетали в тугие косы.

– Нутс починил старую игровую приставку!

– Извини, Хейл. Не могу, родители сегодня на дежурстве, а я должен присматривать за сестрой.

У большинства юношей волосы были коротко острижены, как у Ларка; правда, у него они были чуть длиннее, чем у остальных.

Рейна предположила, что это случайность: она не наблюдала в облике Ларка ничего, что могло бы намекать на бунтарский нрав.

– Ой, снова дежурство? – Глаза Хейл округлились, прежде на лице появилось сочувствие.

– Сейчас везде сокращение, и мои родители боятся, что первыми под него попадут, – объяснил Ларк. Он пожал плечами, чтобы, вероятно, выглядеть более непринужденно: но на самом деле казался напряженным. На его подбородке можно было заметить складку, выдающую его беспокойство; от смога в воздухе она была отчетливее.

– Да, я тоже слышала об этом. Ларк, мне очень жаль, что твой отец не Единица. Если бы мы что-то могли сделать…

Она проводила его до ворот, только через них можно было войти в школу. Невидимый барьер сканировал проходящих и определял их личность.

Дронов не было видно, но Рейна знала, что они не могут быть далеко. Дроны-надзиратели. Так называемые СмотрБоты. Соколы страны Хоуп. Когда Рейна смотрела на школьников, она всегда испытывала зависть. С тех пор, как она покинула лес, она хотела стать такой же, как они. Мечты о том, чего ей никогда не добиться, оставляли следы в ее сердце. Каждый его удар отзывался болью, когда она понимала, что она никогда не сможет ходить в школу. Никогда не пройдет через невидимый барьер, никогда не будет стоять там в серой форме с заплетенной косой и никогда не будет болтать с одноклассниками. Девушка была другой, она была призраком. Не настоящим, конечно; Рейна была тем, кому не нашлось места в системе. Она была не зарегистрирована, а тот, у кого нет номера, не существует. В стране было запрещено не существовать.

Громкий звук заставил школьников остановиться, когда включились два проектора.

Воздух над машинами начал дрожать, и над головами учеников появилось голубоватое изображение. Рейна инстинктивно отступила назад, когда появилась голограмма женщины.

Ее густые угольно-черные волосы падали красивыми волнами на плечи, обрамляя лицо, в котором сочетались и женственность, и сила. Она выглядела неестественно красивой.

– Дорогие ученики Серого округа, – начала она, улыбаясь с такой любовью, с какой улыбается мать своим детям, – я горжусь тем, что вы сегодня сделали. Я уверена, что вы прилежно работаете над тем, чтобы стать достойными членами нашего общества. Страна Хоуп может считать себя счастливицей с такими гражданами, как вы. – Она сделала паузу в своей речи, обнажая белоснежные зубы.

Рейна не могла заставить себя не смотреть на эту женщину: как вообще человек может быть таким красивым? Ее кожа была цвета умбры, что делало ее небесно-голубые глаза особенно яркими. Лицо было безупречным, без неровностей и морщин. Когда Рейна смотрела на нее, ей становилось стыдно за свой беспорядок на голове, за пыль и грязь на коже.

– Стало известно о новых жертвах Красной Чумы. Это люди из всех десяти округов страны Хоуп. Мы, Благословенные, делаем все, что в наших силах, чтобы помочь людям в борьбе с этой ужасной болезнью. Мы полны надежды и уверены в том, что наши ученые из Белой Жемчужины помогут нам справиться с этой болезнью так же, как однажды с раком, деменцией и другими недугами.

Это была Амигдала, одна из Благословенных, с неплохими шансами стать действующей графиней Серого округа. Некоторые из Благословенных награждались титулом графа или графини, если они отвечали за какой-то из округов. Когда Амигдале пожаловали титул графини, она сказала, что это огромная честь для нее. Рейна очень сомневалась в этом.

Поразительно, как часто менялись графы и графини Серого округа.

Женщина сделала паузу, чтобы дать школьникам возможность поаплодировать. Они ее не разочаровали.

В округе были единичные случаи Красной Чумы: эта болезнь прежде всего распространялась в приграничных районах страны. Тем не менее страх заболеть был у всех, ведь от недуга никто не был застрахован. Никто из людей.

– Смелые ученые отправились в районы эпидемии, чтобы обследовать зараженных в надежде найти революционный подход к борьбе с Красной Чумой. Нам важно, чтобы вы тоже приняли участие в общем деле. – После драматической паузы женщина продолжила: – Оставайтесь бдительны и сообщайте о потенциальных призраках. Именно они распространяют Красную Чуму.

Рейна застыла и почувствовала странный кислый привкус у себя во рту. Девушка тяжело сглотнула. Призраков не обследовали, поэтому она не знала, могла ли она быть больна. Была ли она действительно опасна для окружающих? Или это всего лишь трюк, чтобы все боялись таких, как она?

– Я уверена, что вы не разочаруете страну Хоуп. Я знаю, вы еще заставите нас гордиться вами и самоотверженно справитесь с этим заданием. – Амигдала посмотрела на возбужденно аплодирующих школьников так, как пастух смотрит на свое драгоценное стадо овец. – А есть ли что-то, что я могу для вас сделать?

С одной стороны, графы и графини должны были следить за порядком в своем округе. С другой стороны, они еще и представляли интересы граждан своего округа в резиденции правительства в городе Авентине. Нельзя было сказать, что высокопоставленные лица решали многие проблемы Серого округа.

Хейл, девушка с пепельно-русыми волосами, бросила взгляд на своих одноклассников и шагнула вперед. Она вытянула указательный и средний пальцы правой руки, затем коснулась ими сначала сердца, потом лба. Это был очень вежливый способ приветствия. Для того чтобы сказать «привет», нужно было коснуться только лба, но девушка хотела показать свою преданность Благословенным. Рейна закатила глаза, считая это приветствие чрезмерно почтительным. «Ну и подлиза!»

– Мы очень благодарны вам за все, что вы для нас делаете, – начала Хейл, одернув край своей формы. – Сейчас очень многие граждане Серого округа страдают от смога и выбросов заводов.

Смог отравлял целые кварталы. Жители нуждались в дорогой защитной одежде и масках, чтобы спасти себя от отравления, – иначе они рисковали получить ожоги слизистых оболочек. Эта проблема была совсем незначительна для Благословенных, ведь они очень заняты другим – например, защитой границ своей страны и активной борьбой с повстанцами и призраками.

– Я знаю, что вам приходится терпеть. Я вам очень сочувствую и обещаю, что мы позаботимся об этой проблеме. – Голограмма женщины ободряюще улыбнулась девушке. – Ты Единица?

Хейл выпрямила спину и вытянула подбородок вперед. Ее лицо сияло; казалось, она сейчас взорвется от гордости. Своим видом она походила на взъерошенного птенца.

Рейна внимательно на нее посмотрела.

Чтобы быть Единицей, человек должен физически и интеллектуально превосходить других, быть выше среднего во всех отношениях. При наличии определенных предпосылок ей не составит труда найти хорошую работу. Может быть, даже далеко от заводов и дымящихся труб Серого округа.

– Если ты прилежна и хорошо учишься, у тебя скоро появится возможность решить проблему смога на исследовательских объектах в нашей стране. – Амигдала смотрела прямо на девушку.

Говорят, что Благословенные умеют читать мысли и знают все о человеческой природе. Но так ли это на самом деле?

Рейна почувствовала, как мурашки пробежали по ее спине.

– Это было бы просто замечательно! – радостно закивала Хейл.

– Я в вас верю! Вы основа нашего общества. – С этими словами Благословенная исчезла, и проектор выключился.

Школьники аплодировали Хейл, которая не могла поверить своему счастью.

– Ты прямо гордость Серого округа, – пошутил Ларк. Он положил руку на левую сторону груди, чтобы в шутку выказать девушке свое уважение.

– Если ты будешь очень стараться, я разрешу тебе носить за мной чемоданы, когда придет время, – ответила Хейл с улыбкой.

Группы школьников потихоньку расходились в разные стороны. Они направлялись домой. Рейна не хотела оставаться вдали от них и последовала за несколькими учениками. На мгновение она позволила себе погрузиться в мечты. Она представила, будто она тоже возвращается из школы. О чем бы она думала тогда? Об учителях, которые ее раздражали, или о предстоящем домашнем задании? Возможно, она бы думала о карьере в исследовательских институтах…

Но для этого она должна была бы быть Единицей. Или даже Единицей с плюсом, ведь шанс получить подобное образование есть только у таких людей. Рейна затянула свой рюкзак потуже, и на ее лице появилась улыбка. Она нечасто улыбалась, потому что повода для этого не было.

Улицы пустовали, за исключением некоторых автоматически контролируемых транспортных и грузовых автомобилей. Те, кто уже не ходил в школу, были еще на работе. Ближе к вечеру, когда закончится дневная смена, улицы перестанут быть такими безлюдными.

В заводском районе Серого округа проживали множество рабочих. Здесь все было серым: униформа людей, улицы, заводы, даже многоквартирные дома. Нетрудно догадаться, почему их округ назывался Серым.

Гул пролетающего мимо дрона испугал Рейну. Она прыгнула в узкий переулок между двумя домами, ругая себя за свою невнимательность. Каллисто! Она прижалась к стене, задержав дыхание, и наблюдала, как плоский диск с безжизненными глазами-камерами проплывает над группой школьников. Это СмотрБот. Его металлическая поверхность блестела так, словно она отталкивала от себя пыль. Тем самым он сильно контрастировал с окружающей средой.

Рейна выглядела очень неуместно среди фасадов старых домов и проезжающих машин.

Дрон издал звуковой сигнал, приказывая всем остановиться. Они обнажили свои предплечья. У школьников были специальные татуировки-штрихкоды, которые можно было отсканировать. Дрон проверял их одного за другим. Штрихкод был простой последовательностью из букв и цифр, но он давал им право на существование.

Рейна провела по своей руке. На внутренней стороне запястья под браслетом с каплей дождя у нее было написано ЛБ-1707Ж-Г3. Первые две буквы указывают на округ, где был рожден человек, а четырехзначное число – это индивидуальный номер. Последнее указывало на ценность генов человека.

Татуировка Рейны была ненастоящей. Она нарисовала ее угольным карандашом и каждый раз подрисовывала. Так она могла быть менее заметной для людей, но машину этим не обманешь.

Когда дрон исчез из ее поля зрения, Рейна вернулась на улицу. Она натянула капюшон на голову и собиралась вылезти из пресловутой пыли, которая никогда не рассасывалась над Серым округом. Но вдруг заметила, что за ней наблюдают. Парень по имени Ларк стоял на другом конце улицы и смотрел на нее. У Рейны перехватило дыхание.

Он видел ее маленькую игру в прятки? Прежде, чем Рейна смогла пошевелиться, Ларк свернул на другую улицу.

«Он расскажет об этом», – пришла внезапная мысль, и Рейна решила его выследить. Она должна его остановить. Хоть как-нибудь.

Он ускорил шаг, будто догадываясь, что кто-то идет прямо за ним.

«Черт! Каллисто!» – она проклинала все, пока ее ботинки неслись по асфальту.

Парень внезапно свернул в закоулок и исчез из поля зрения Рейны. Она неуверенно вглядывалась в узкий переулок между рядами домов. Тени и ржавые мусорные баки предлагали огромное количество возможностей спрятаться, это отличное место для ловушки, как показалось Рейне. Она пошарила под накидкой. Ухватилась за телескопическую палку, на конце которой была кнопка, генерирующая электрическое поле. Это устройство может вывести нападающего из строя при помощи удара тока.

Она гордилась этим оружием, которое собрала сама из электрической ловушки для крыс-мутантов, электронной отмычки и запасных частей планера, доставляющего уголь. Это делало устройство чем-то особенным, ее личной вещью. Даже если составные его части были украдены.

Рейна осмелилась сделать несколько шагов в переулок. Она почувствовала присутствие юноши в темноте. Ее инстинкты советовали ей бежать, но она решила с этим повременить. Рейна колебалась слишком долго: силуэт вышел из тени и схватил ее за руку.

– Кто ты?! – крикнул он ей в ухо. Он сорвал капюшон с ее головы.

Недолго думая Рейна попыталась развернуться вокруг своей оси, чтобы освободиться, но нападающий не позволил ей этого сделать. Она подняла руки, защищая лицо, – так ее учили.

– Говори!

Ответом на эту реплику был прицельный удар по голени.

Пока Ларк кричал от боли, она достала Стинг – так она называла свое изобретение, – и он увеличился в размере в два раза. Парень все еще держал Рейну за запястье. Она не сможет ударить его током, не навредив при этом себе, но она все-таки попробует. Не думая о последствиях, она вдохнула и нажала на кнопку Стинга. Жгучая, покалывающая боль прошла от его тела к телу Рейны и повалила их на землю. Казалось, будто нервы вспыхнули пламенем.

«Черт, Каллисто!»

Ее мышцы напряглись, а потом наступило полное расслабление. Ларк почувствовал то же самое и отпустил Рейну, на это она и рассчитывала.

Они, задыхаясь, лежали, как парализованные, рядом друг с другом. Их носы были на расстоянии нескольких сантиметров. Пепельные волосы Ларка щекотали ее лоб. Она была так близко к нему, что могла увидеть следы сажи. Рейна стиснула зубы и начала бороться с парализующим эффектом Стинга. Ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы повернуться и снова схватить оружие. Палка сейчас была абсолютно бесполезна; ее нужно было снова зарядить. Но противник Рейны этого не знал. Она направила Стинг на Ларка, поднимаясь на ноги.

Юноша держал руку на месте, в которое попал электрический разряд, и смотрел на нее снизу вверх полными ненависти глазами.

– Чего ты добивался? – выдохнула Рейна, ей не хотелось делиться подробностями своего положения.

Еще оставался маленький шанс, что он не догадался о том, кто она на самом деле. Чертовски крошечный шанс, но тем не менее.

– Почему ты убежал?

– Потому что ты подслушивала, – он будто выплюнул последние слова.

– Что?! – Рейна была настолько удивлена этим обвинением, что ей потребовалось больше обычного времени, чтобы на это отреагировать.

Она пнула парня за это обвинение.

– Ты меня оскорбляешь?!

– Подслушивать мерзко! – Он снова задыхался и попытался ударить Рейну, но та вовремя отстранилась.

Разозлившись, она попыталась снова на него напасть, но в тот же момент он пнул ее в голень.

Жгучая боль пронзила тело девушки, но она проигнорировала ее и бросилась на парня всем весом своего тела. Он потянул ее за волосы так сильно, что Рейна испугалась, что он вырвет их вместе с корнями. Она без колебаний укусила его за плечо. Тот испуганно закричал, но не отпустил. Рейна сражалась в полную силу, и ей было не до брезгливости. Ларк тоже сдаваться не собирался. Она снова его укусила, и он снова схватил ее за волосы. Ткань его школьной формы оказалась достаточно прочной, чтобы противостоять чужим зубам. Правда, судя по сбитому дыханию, ему все же было больно.

– Отпусти! – выдохнула Рейна, пытаясь вдавить большой палец в его правый глаз.

Когда в ход пошли такие манипуляции, маленький ублюдок уже, кажется, намеревался отпустить ее волосы, но вдруг резко увернулся.

Кожа головы Рейны горела огнем, и это ее удивило, потому что он совсем недолго держал ее за волосы. Они оба катились по земле, пока их не остановил мусорный бак. Свободной рукой Ларк пытался оттолкнуть лицо Рейны. Чем сильнее он давил, тем упрямее и злее она боролась. Девушка, конечно, не позволит этому негодяю победить. Рейна почувствовала металлический привкус крови на своих губах. Она не могла точно сказать, была ли это ее собственная кровь или кровь Ларка. Она взяла Стинг и ударила им юношу по руке. Он ожидал удар током и остановился на секунду.

Рейна воспользовалась возможностью прижать большой палец к его глазу и надавила. Он отпрянул в ужасе.

– Остановись! Нет!

– Тогда оставь меня в покое! – потребовала она.

– Ладно, ладно, – сказал он и отступил.

Голова Рейны болела, но она прикусила губу и старалась игнорировать неприятные ощущения. И угрожающе прижала Стинг к шее Ларка.

Юноша держал руку между своим телом и палкой и смотрел на Рейну.

– Вы не имеете права обращаться с нами, как с преступниками, мы не сделали ничего плохого, – сказал он. – Мы много работаем. А вам больше нечем заняться, кроме как шпионить за нами и выискивать ошибки, о которых можно сообщить? Найдите себе честную работу.

Он действительно думал, что она – слухач, наемный шпион, работающий на часовых?

– Вы не можете снова уменьшить моим родителям зарплату. Нам нужны деньги.

– Кажется, ты меня с кем-то спутал. Я не слухач. – Рейна выплюнула кровь изо рта и опустила Стинг, не сводя глаз с Ларка. Она ощупала свою голову и с радостью обнаружила, что залысин не появилось. В порыве злости Ларк ударил ее в нос. Было больно, нос опух, и кровь капала на губы.

– Ты не слухач? – удивленно спросил Ларк, потирая затылок.

Ходили слухи, что у часовых была плотная сеть шпионов, сообщавших им о каждом волнении, каждой попытке нарушить закон. Это нужно было, чтобы останавливать бунтующих или искать призраков, таких, как Рейна.

Она знала мнение Благословенных слишком хорошо:

«Повстанцы – это неуправляемые группы людей, которые завидуют тому, что мы создали. Они нарушают наш покой и пытаются разрушить наш мир. Они не только наши, но и ваши враги. Повстанцы саботируют наши исследования, они мешают нашей борьбе с Красной Чумой; что еще хуже, они ее распространяют».

Для них и призраки, и повстанцы были одним и тем же: опасностью, которую нужно искоренить.

Рейна видела между этими слоями населения большую разницу: не все повстанцы были призраками. Многие из них жили и работали, как обычные люди, действуя тайно.

Точно так же не все призраки были повстанцами. Людям требовалось разрешение на продолжение рода. Их часто заставляли держать втайне незапланированную или неразрешенную беременность. Аборты у профессионалов стоили больших денег; непрофессиональные же представляли большой риск. Дети, рожденные втайне, становились призраками, потому что они не были официально зарегистрированы. У родителей было всего два выбора: выдать своих детей или растить их втайне от других.

Случай Рейны был именно таким – она не имела никакого отношения к бунтующим. Напротив, она их презирала.

– Похоже, ты нас преследовала, – сказал Ларк.

– Я не делала этого, – ответила Рейна. Парень явно неверно истолковал ее попытки спрятаться от дронов. К счастью.

Но вопрос, почему он так боялся слухачей, оставался открытым.

Он скрывал какое-то нарушение законов Серого округа?

– О, мне очень жаль. Полагаю, я отреагировал слишком остро. – Глаза Ларка были светло-карими и казались почти желтыми. Как у ястреба, летающего над лесом. Рейна долгое время жила в охотничьей хижине со своей матерью: там они скрывались от часовых и от дронов.

– И правда, слишком остро, – Рейна пожала плечами.

Сожаление в глазах Ларка казалось ей искренним, поэтому она убрала Стинг и заткнула его за пояс.

– Интересное оружие! Я никогда не видел подобного. Оно зарегистрировано? – Он поднялся на ноги, отряхнул свою форму и провел рукой по волосам.

Парень был почти на голову выше Рейны, но она все равно была опытнее его в бою. Его щека покраснела: как раз в том месте, куда она его ударила. Так быстро этот след не исчезнет.

– Нет, но оно очень практичное, – объяснила Рейна, – но в бою с тобой я могла бы обойтись и без него…

– Ты дерешься жестче, чем моя младшая сестра. Как бешеная лисица. – Когда он смеялся, у него на щеках появлялись ямочки, добавляющие его взгляду капельки озорства. – Где ты выросла? В трущобах на окраине?

– Нет. В рыбацкой деревне Лазурный берег. – Это было частично правдой. Она там родилась, но бо́льшую часть своей жизни провела со своей матерью в лесу, где не было дронов. Там не нужны были цифры на руках, чтобы иметь право на жизнь.

– Господи. Бедные рыбки.

– Они были чертовски огромными, – сказала в свою защиту Рейна, улыбаясь ему в ответ.

Удивительно, насколько дружелюбным оказался Ларк. Рейна даже не знала, чего ожидать: она нечасто общалась с ровесниками, мать запрещала ей.

– Ну и как тебя зовут, рыбачка?

– Рейна. – Если ты не был Благословенным, было обычным явлением выбирать нормальные имена, в которых был всего один слог. Но мать Рейны считала, что эти дурацкие правила нужны только для того, чтобы указать людям на их место – место внизу, у подножья Авентина. Поэтому у Рейны имя было чуть длиннее.

Авентин был домом могучего народа, он был чем-то бо́льшим, чем просто округ. Это была крепость новейших технологий. Оттуда правили страной Хоуп.

– Рейна значит дождь… – прокомментировал Ларк, пытаясь раскрыть смысл слова.

Рейне не хотелось давать ему дальнейших объяснений на этот счет.

– Я Ларк. – Рейна уже знала это, но промолчала.

Он протянул ей руку. Это считалось устаревшей формой приветствия, которой сейчас всё чаще избегали. Так можно было заразиться.

Рейна посмотрела на его ладонь, висящую в воздухе. И скрестила руки на груди.

– Ты боишься моих микробов? Во время нашей схватки мы обменялись бо́льшим их количеством, чем люди получают при поцелуе. – Ларк поднял бровь вверх.

Не микробы были причиной того, что она медлила. Это было просто незнакомое ей чувство – прикоснуться к кому-то. Она неуверенно протянула свою руку, их пальцы соприкоснулись, и она невольно вздрогнула.

Когда она последний раз пожимала кому-то руку?

Рейна не могла вспомнить, чтобы она вообще когда-либо это делала.

Для нее было обычным делом оставаться невидимкой, тенью, которая исчезала так быстро, что никто ее не замечал.

Просто призрак в темноте домов и башен.

– Почему я никогда не видел тебя в школе, Рейна?

– Я уже не хожу.

– А, вот как.

Если человек был привилегированной Единицей, он имел право посещать школу вплоть до своего совершеннолетия, чтобы позже подняться по социальной лестнице. Двойки учились до четырнадцати лет, если у них были хорошие отметки. Будучи Тройкой, человек учился до десяти: базовых знаний, как считало правительство, таким людям достаточно.

Тройки. Люди, психическое или физическое состояние которых мешало им служить обществу. В большинстве семей считалось оскорбительным иметь Тройку в числе детей. Их часто прятали или выгоняли из дома. Существовали специальные методы внутриутробной диагностики, позволяющие выявить потенциальную Тройку. В случае выявления таковой женщины часто прерывали беременность.

Тройки были отбросами общества. Именно поэтому мать Рейны написала это число на запястье – им легко можно было объяснить, почему Рейна бегала по улице, а не сидела за партой или была на работе.

– Ты не похожа на Тройку, – сказал Ларк, нахмурившись. – По крайней мере, во время борьбы не была.

– Ты уже и так слишком много обо мне знаешь. – Рейна изобразила улыбку в надежде, что парень поверит.

Он не винил ее в том, что она одержала над ним победу. И не осуждал ее за плохие гены. Это было необычным для такого, как он, Единицы.

– Я понимаю. В моей семье тоже есть Тройка. – Его глаза сканировали Рейну в попытке понять, почему она имеет такую низкую классификацию. – Ты больна?

– Не переживай, ничего заразного, – ответила Рейна, когда Ларк начал вытирать свою руку о брюки. – И кто тут у нас теперь боится микробов?

– Ты сказала, что родом из Лазурного берега?

– Недавно переехала. – Ложь быстро формировалась в голове Рейны.

Ее мать очень часто придумывала для нее новые личности. Она была очень дотошной в таких вопросах. Снова и снова они проговаривали очередную легенду, чтобы Рейна не делала ошибок. Потому что ошибки были бы для нее смертельными.

Лазурный берег был большим регионом на юге, жители которого специализировались на водном сельском хозяйстве и рыболовстве. Это был потрясающе красивый район с многочисленными озерами и болотами, окруженными труднопроходимыми путями.

Местные жили в маленьких деревнях на островах, частично передвигаясь на плотах.

Их стихией была вода. В остальных регионах страны Хоуп шутили, что у этих людей нет твердой почвы под ногами.

– Почему ты тогда приехала в Серый округ? Не лучшее место. Больные люди теряют здесь еще больше здоровья. – Он начал что-то подозревать.

Рейна чувствовала это каждой клеточкой своего тела. На самом деле, они приехали в Серый округ из-за возможности находиться здесь анонимно. В Сером округе было много рабочих, много пустых домов и много грязи.

Каждый боролся за свою собственную жизнь, и никому не было дела до других.

– Моя семья занималась рыболовством, но после смерти отца нам становилось все сложнее выживать. Мы и другие рыбаки не смогли противостоять новым приспособлениям.

Специальные дроны были разработаны для того, чтобы повысить эффективность округа. С их помощью у рыб не оставалось никаких шансов спастись, а рыбаки больше не могли соревноваться с машинами.

– В Лазурном береге осталось очень мало работы. А на рыбную ферму сложно устроиться, будучи Тройкой. Поэтому нам пришлось продать лодку и переехать сюда, – сказала Рейна как можно более беззаботно.

Многие люди из таких регионов, как Лазурный берег и Зеленый округ, приезжали в Серый, чтобы найти работу на заводах. Это не было чем-то необычным.

– На твоем месте я остался бы там, – возразил Ларк. – Наверное, здорово жить на природе. Без смога и шума. В плавучих домиках.

Его глаза светились, когда он говорил об этом.

– И без денег на лекарства и еду, – дополнила Рейна.

Но на самом деле она была с ним согласна.

Озера Лазурного берега и леса Зеленого округа радовали ее куда больше, чем тоскливый заводской пейзаж. Девушке захотелось сменить тему разговора несмотря на то, что она отлично умела врать. Она просто не хотела провоцировать конфликт.

– А откуда у вас в семье Тройка? – Слова будто сами выплеснулись из нее, и она прикусила губу. Девушка не знала, уместно ли было задавать такие вопросы.

– Все из-за смога, – сказал Ларк очень тихо, будто нельзя было на что-то жаловаться.

– Я очень вам сочувствую, – сказала Рейна, неуклюже потупив глаза.

Она не умела сочувствовать. Девушка попыталась ободряюще хлопнуть его по плечу, но, судя по всему, Ларк не знал этого жеста. Поэтому отпрыгнул и посмотрел на нее в ужасе.

Она подняла руки в знак примирения.

– О, я не один тут такой с устаревшими жестами, да?

Он громко рассмеялся перед тем, как оглядеться по сторонам.

Рейну волновал еще один вопрос. Он был, вероятно, еще более неуместным, чем предыдущий.

– А почему ты так боишься слухачей, Ларк?

Он вздрогнул, будто его поймали на краже, и тяжело сглотнул.

Рейна видела, как сильно напряглись жилки у него на лбу, пока он искал подходящий ответ на ее вопрос.

– Я просто их не выношу, – сказал Ларк. – Вот и все.

Это явно было не все.

Рейна так часто врала, что чуяла ложь за километр.

– Ну да, – подтвердила она, – кто их любит?

Он выдохнул с облегчением, будто благодаря ее за то, что она поверила ему.

«Черт!» Что она вообще тут делает? «Не ищи себе друзей, даже знакомств старайся не заводить, – говорила Рейне мать. – Оставайся незаметной».