Текст книги "Страх подкрался незаметно"

Глава 3

Глаза Клемми радостно заблестели, когда я вошел в гостиную.

– Я рада, что вы остались, мистер Бойд, – сказала она мне. – Я очень люблю гостей.

– Что вам предложить? – спросила тем временем Сильвия Вест. – Шотландское или ирландское виски, водку?

– Шотландское со льдом, пожалуйста.

Я закурил сигарету – она отдавала дымом второго дня Страшного суда, Сильвия занялась напитками, а Клемми не спускала с меня глаз. Она сидела в кресле, обхватив руками колени.

– Завтрак будет не очень шикарным, – с беспокойством проговорила она, – вы не против разогретой еды, мистер Бойд?

– Совсем нет.

– Зато у нас есть свежекопченая ветчина, – продолжала Клемми. – Собственная, с фермы.

Мой желудок спазматически сжался.

– Обо мне не беспокойтесь, – пробормотал я, – не голоден.

Сильвия между тем принесла выпивку, и я проглотил большую порцию виски, стараясь не думать о ветчине.

– Клемми сказала, что вы частный детектив, – заметила Сильвия. – Поэтому вы такой подозрительный, Дэнни?

– Это, должно быть, страшно интересная работа, – заявила Клемми, широко раскрыв глаза. – Очень опасная?

– Нет, при условии, если не будешь близко подходить к свинарнику, – с усмешкой ответил я.

– Свинарнику? – повторила Клемми с недоумением.

– Он только что познакомился с Душкой Вильямом, – пояснила Сильвия и расхохоталась. – Дэнни ведь природовед с асфальта.

Мне захотелось выпить еще виски, но я решил пока воздержаться. Дело прежде удовольствия, как говорила одна актриса режиссеру, который предложил ей сперва прочитать роль, а потом укладываться в его постель.

– Я полагаю, что мы обойдемся без завтрака, – сказал я Клемми, – можно перекусить по дороге.

– Как это? – удивленно спросила она.

– Мы уезжаем отсюда, – заявил я ей. – Хорошо подумав, я пришел к выводу, что ваша старшая сестра не сумасшедшая. У вас есть десять минут, чтобы уложить свой чемодан.

– Вы шутите?

– Ни в малейшей степени. Я не на телевидении работаю, суфлера у меня нет. И свои монологи я импровизирую вполне серьезно.

– Дэнни, вы что – в самом деле собираетесь увезти Клемми? – резко вмешалась Сильвия.

– Нет, просто замечательно, как вы быстро соображаете! Да, мы действительно уедем.

Клемми радостно вскочила.

– Вот замечательно! – закричала она. – Куда мы поедем?

– Куда-нибудь, где вы сможете укрыться на некоторое время.

– Клемми, вы сошли с ума! – воскликнула Сильвия.

– Возможно, – ответила Клемми, задумчиво глядя на нее. – Все, что я знаю, это то, что я не хочу упустить такой случай. Первый раз у меня такое необыкновенное приключение! – Она повернулась ко мне: – Дэнни, я пойду и уложу свои вещи, вернусь через десять минут.

– Решено.

Она выбежала из комнаты. Я же вертел свой стакан, полагая, что нужно выпить еще.

– Вы не можете увезти ее! – закричала Сильвия. – Это похищение! Я вызову полицию! Я…

– Начните с другого доброго дела, дайте мне еще выпить, – перебил я, бросив ей стакан.

Она ловко поймала его и, отойдя к бару, зазвенела бутылками.

– Вы просто ненормальный! – выпалила она.

– Бешеная лиса, – согласился я.

Она подала стакан и продолжала обеспокоенно глядеть на меня, закусив губу.

– Послушайте, – наконец проговорила она тихо. – Я не экономка и не компаньонка, я – сиделка.

– Но ведь это все меняет! Свиньи могут спать спокойно.

– Это из-за Клемми мистер Хейзелтон нанял меня, – прошептала Сильвия. – Разумеется, она ни о чем не догадывается, но ее душевное состояние беспокоит отца. Мне поручено заботиться и наблюдать за ней. Она постоянно в возбужденном состоянии, вы заметили? Если вы ее увезете, с ней может случиться невесть что…

– С ней может случиться невесть что и в том случае, если она останется здесь, – возразил я.

– Ну как вы не можете понять! – с отчаянием воскликнула она. – В этой семье известны случаи сумасшествия, поэтому мистер Хейзелтон так беспокоится.

– Возможны также варианты раздела наследства, – возразил я. – Хотелось бы сказать несколько слов мистеру Хейзелтону. Славный человек, наверно. Не успела Марта нанять меня, как он поспешил прислать своего поверенного с известием, что Марта полоумная. И вас он нанимает под тем же предлогом, но теперь это касается его младшей дочери. Вам не кажется, что ему самому место в психушке?

Напрасный труд. Сильвия даже не слушала меня.

– Я не могу позволить вам сделать это, Дэнни! – бросила она. – Вы не уедете вместе с Клемми.

– Хотите устроить драку? – спокойно спросил я. – Ну что ж, раз так, валяйте, ваш удар первый.

Она пристально посмотрела на меня, потом внезапно повернулась на каблуках и умчалась из комнаты. Я слышал, как она пробежала через холл, сильно хлопнула входной дверью и завопила: «Пит! Пит!»

Не торопясь, я покончил со вторым виски. К дьяволу Сильвию Вест, к дьяволу Пита, пусть приведет его, он для меня не проблема.

Через несколько секунд появилась Клемми Хейзелтон, держа в руке дорогой кожаный чемодан.

– Я готова, Дэнни, – заявила она. – А где Сильвия?

– Она отправилась искать моего дружка. Пошли!

Мы вышли из дома и сразу же наткнулись на Сильвию и Пита, ожидавших нас. Пит занял пост в нескольких шагах от машины, скрестив мускулистые руки на груди. Под ярким солнцем его можно было принять за героя старого фильма. Сильвия держалась в стороне и казалась напряженной и испуганной.

– Что происходит? – нервно прошептала Клемми.

– Ровно ничего, – уверил я ее. – Они против вашего отъезда, вот и все. Предоставьте мне действовать. Спокойно ждите меня в машине. Согласны?

– Согласна, Дэнни, – ответила она, быстро кивнув. – Иду!

Мы двинулись к машине, пока не поравнялись с Питом.

– Вам не уйти, дружок! – холодно бросил он. – Только не с мисс Хейзелтон.

– Пит! – возмутилась Клемми. – Вы ошиблись, я еду с мистером Бойдом по доброй воле и…

Но Пит не дал ей закончить.

– Сожалею, – сказал он, – но мисс Вест против, и я тоже. Вернитесь в дом, мисс, а я займусь этим типом.

– Посторонись, Пит, – вмешался я, – пока тебя не сожрали твои маленькие поросята.

– И не надейся, дружок! На этот раз я приготовился.

Он медленно пошел мне навстречу: одного взгляда было достаточно, чтобы увериться, что человек бесспорно произошел от обезьяны.

Я подумал о маленьких белых шрамах возле его бровей, когда увидел, как он сжимает кулаки и пританцовывает – прямо как в балете. Вне всякого сомнения, он – бывший боксер, но я готов был держать пари, что ему известны все грязные трюки, противоречащие правилам благородного маркиза Кинсберри, основателя бокса.

У меня был выбор: я мог заплясать на месте, доказывая, что я лучший боксер (в чем я не так уж уверен). Я мог бы подпустить его поближе и даже позволить нанести мне несколько ударов, а потом, улучив момент, показать такой прием, который ему надолго запомнится. Или я мог плюнуть на спорт и избежать ударов. Этот вариант я и выбрал.

Я вытащил из наплечной кобуры свой 38-й калибр, снял с предохранителя и направил в живот Питу.

– Потише, дружок, – сказал я. – Дырка в пузе – это неприятно!

Он на секунду замер, устремив глаза на револьвер, потом поднял их на меня. Нетрудно было догадаться, как завертелись колесики у него в голове.

– Шутишь! – наконец выдавил он. – Ты не посмеешь им воспользоваться, дружок!

– Ты так считаешь? – ответил я. – Что же, я его зря таскаю? А ты подойди поближе, проверь.

– Ты никогда не посмеешь, – повторил он на этот раз не слишком уверенно.

– Лезьте в машину, Клемми, – распорядился я, не поворачиваясь.

Я сделал несколько шагов к Питу, стоявшему в оцепенении.

– Застрелишь – это будет убийство, – прохрипел он. – И при свидетелях. Сам себя закопаешь, считай!

– Да зачем мне тебя убивать, Пит, – доброжелательно сказал я. – Раздробить тебе колено или прострелить ладонь – вполне достаточно.

Пит из тех парней, которые не в состоянии удержать в голове две мысли сразу. То, что я ему сказал, его озадачило. Пока он размышлял, я сделал еще шаг, и мы очутились нос к носу.

– А об этом что ты скажешь? – спросил я, одновременно изо всех сил двинув дулом револьвера точно в местечко под ребрами, так что его легкие выпустили воздух скорее, чем он успел охнуть.

Когда он сложился пополам, я убрал револьвер, чтобы не мешать, а потом добавил ему ручкой по затылку. Раздался характерный треск, и я почти готов был пожалеть Пита, если бы такие парни вообще могли вызывать жалость. Но это не так; и я отступил назад, а он рухнул на землю вниз лицом и остался лежать.

Краем глаза я заметил очень бледную Клемми, которая наблюдала за мной из машины. Я ободряюще улыбнулся ей. Потом подошел к Сильвии, тоже бледной как полотно.

– Он будет в порядке. Голова поболит дня два, вот и все.

– Никогда не видела ничего более отвратительного, – проговорила она низким голосом. – Вы просто мерзкое животное.

– Я отвезу Клемми в надежное место, – продолжал я, – где она побудет, пока не прояснятся дела с наследством. Скажите об этом старому Хейзелтону и добавьте, что он ее не найдет.

– Далеко не уедете! – сказала Сильвия со злобной усмешкой. – Я немедленно позвоню в полицию.

– Конечно, звоните! А когда будете с ними разговаривать, сообщите также, чем вы откармливаете своего Душку Вильяма. Для них это будет открытием.

– Что такое? – спросила она тупо.

– А разве вы не в курсе? – Я недоверчиво покачал головой. – Неужели?! Ну что ж, тогда пойдите в свинарник и посмотрите.

Я развернулся, направился к машине и сел за руль. Клемми по-прежнему не сводила с меня глаз.

– Это было потрясающе! – воскликнула она. – Скажите, Дэнни, вы его убили? Он мертв? Да?

– Да нет, что вы! Он просто в обмороке. Успокойтесь!

Я включил мотор и стал шарить в карманах в поисках сигареты.

– Я так боялась, – прошептала Клемми. – Ведь Пит ужасно сильный, знаете! Но когда я увидела, что у вас револьвер, я поняла, что все о’кей.

– Доверие – вот что мне надо, – ответил я. – Благодарю!

Выехав на дорогу, я взял направление на Манхэттен и сильно нажал на газ.

– Скажите, Дэнни, – продолжала Клемми сдавленным голосом, – вы выстрелили бы в него, если бы понадобилось?

– Вероятно, – ответил я, думая о другом.

– Я это знала! – в экстазе закричала Клемми. – Я это знала! Я все время твердила себе: «Дэнни его убьет, Дэнни его убьет…» О, как бы я этого хотела!

– Вы… что?

– Я хотела бы, чтобы вы его убили, Дэнни, – с грустью сказала она. – Я никогда не видела, как убивают человека.

– Вы считаете, что это подходящее зрелище для молодых девушек?

– Я бы от этого сразу повзрослела, – мечтательно сказала она, – это как «момент истины» на корриде, только гораздо лучше, вы понимаете, что я хочу сказать? Потому что тогда был бы убит мужчина, а не просто скотина.

Внезапно она стала плакать, сперва тихо, потом все громче рыдая. Ее кулачок забарабанил по моему плечу.

– Почему вы его не убили, Дэнни, – стонала она. – Я так хотела этого!

Полчаса спустя я остановился у придорожного кафе, чтобы позавтракать. Клемми уже успокоилась, сидела с хмурым видом, и только мое предложение поесть заставило ее лицо проясниться. Я заказал сандвичи и кофе, стараясь не замечать запаха подгорелого жира.

– Дэнни, я так взволнована! – громко заявила Клемми. – Со мной никогда не бывало такого.

– Брось! Люди постоянно едят в закусочных.

– Да нет, глупый! Меня впервые похитили!

Звонкий голос Клемми эхом отдавался на другом конце зала. Бородатый водитель грузовика, сидевший напротив нас, медленно повернул голову, чтобы посмотреть на меня тяжелым взглядом. В нем было добрых двести фунтов, сплошные мускулы. Мне представилось, как он одной рукой поднимает свой грузовик, потерпевший аварию.

– Не волнуйся, – сказал я Клемми, – мы сейчас возвращаемся в Нью-Йорк и отправляемся ко мне.

– К тебе? – в экстазе взвизгнула она. – Значит, ты будешь держать меня у себя, Дэнни, запертой и все такое? А еще отберешь у меня одежду, чтобы я не убежала, да?

Глаза шофера почти вылезли из орбит, он встал и направился к нам.

– Послушай, ты, парень! – прорычал он. – Мне хочется разбить тебе…

– Спокойно, – усмехнулся я. – Это моя сестра, и мы шутим!

Несколько секунд он обдумывал мои слова, потом повернулся к Клемми:

– Это правда, леди, то, что он говорит?

– Наоборот! – ответила она, широко раскрыв невинные глаза. – Ни одного слова правды… Он – друг моего брата. Понимаете, мой брат задолжал ему пару сотен и не смог вовремя расплатиться. Тут Дэнни, – она нежно улыбнулась, – предложил мне поехать с ним в Нью-Йорк и провести недельку в его квартире – тогда он простит брату долг.

К концу выступления Клемми шофер пыхтел как паровоз. Он опустил руку мне на плечо, и его стальные пальцы больно впились в меня.

– Так вот в чем дело, парень! – прошипел он сквозь зубы. – Ты собираешься попользоваться этой бедной девочкой за паршивые двести долларов? Сейчас я подправлю тебе физиономию, чтоб лучше смотрелась.

Железная хватка ослабла, пальцы сомкнулись в кулак, такой же толстый, как рыло Душки Вильямса.

– Доставай револьвер, Дэнни! – зашипела Клемми в ужасе. – Скорее! Убей его, Дэнни, или он тебя убьет!

Кулак застыл в воздухе. Драчун колебался. Клемми крепко зажмурилась, вся дрожа от возбуждения.

– Убей его, Дэнни, – твердила она сквозь стиснутые зубы. – Стреляй в живот – он сам напрашивается.

Шофер опустил руку и опять посмотрел на Клемми. Лицо его взмокло от пота, и он машинально отер его тыльной стороной ладони. Потом повернулся ко мне.

– Чего это с ней? – хрипло спросил он. – Шарики за ролики заехали, что ли?

Я расстегнул пиджак так, чтобы ему виден был мой «тридцать восьмой» в кобуре, выкатил на него глаза и проскрежетал:

– Оставь в покое эту даму. Тебе дьявольски повезло, что твои шарики еще на месте!

Капли пота на его широкой роже слились в ручейки. Он быстро отступил назад, но не рассчитал расстояния и наткнулся на другого парня.

– Каждый может ошибиться… Прошу прощения, мисс!

И он бросился к двери, не дожидаясь ответа. Клемми захихикала.

– Я не думала, что вы и правда пристрелите его, – заявила она. – Я только надеялась…

– Надо бы хорошенько отшлепать вас, – сердито ответил я.

В ее глазах зажегся огонек.

– Вы ужасный тип! – ласково сказала она. – Уверена, вам все это нравится.

Какой смысл спорить? Нам принесли горячие сандвичи, и Клемми набросилась на них с жадностью дикаря.

– Мне нужно позвонить, – сказал я. – Постарайтесь вести себя разумно и не приставайте к водителям грузовиков. Они все семейные люди и обожают своих жен.

– Ваш сандвич остынет, – пробормотала она с полным ртом. – А впрочем, не успеете, я его съем.

– Приятного аппетита!

Я вошел в телефонную кабину и закрыл за собой дверь. Заглянув в справочник, я позвонил в центральное управление полиции и сделал заявление об убийстве. Назвал ферму и адрес, описал свинарник и Душку Вильяма, уточнил, что ферма принадлежит Гэлбрайту Хейзелтону. А труп, по всей вероятности, – его сыну Филипу.

Полицейский на другом конце провода очень заинтересовался моей историей.

– Назовите себя, сэр? – попросил он, когда я собирался уже повесить трубку.

– Хьюстон, – ответил я. – Меня зовут Хьюстон, я поверенный мистера Хейзелтона.

Жизнь суровая штука. В основном все озабочены тем, как бы разбить морду своему ближнему раньше, чем он разобьет тебе. Но время от времени выдается возможность сделать доброе дело… И покидая кабину, я чувствовал, что это был славный день. Если у Хьюстона возникнут неприятности, я буду счастлив рекомендовать ему хорошего адвоката.

Подойдя к столику, я увидел, что Клемми доедает последний кусок моего сандвича с мясом. Но так как запах свиного бекона по-прежнему витал в воздухе, прогоняя мой аппетит, я решил, что мне будет достаточно чашки кофе.

Глава 4

Около половины шестого мы приехали в Нью-Йорк. Я поставил машину перед своим домом в Вест-Сайде, взял чемодан Клемми, и мы поднялись ко мне.

Не успел войти, как Клемми бросилась к окну, чтобы посмотреть на вид, который открывался на Центральный парк (я называю это «мой задний двор»).

– Красиво! – воскликнула она. – Мне здесь очень нравится.

– Ну что ж, тем лучше. Я пойду поищу чего-нибудь выпить.

На полдороге на кухню меня остановил телефон. Я снял трубку и услышал далекий холодный голос.

– Странник вернулся домой, наконец? – спросила Фрэн. – Я, верная секретарша, ни на шаг не отлучалась из конторы. Что я должна сделать до того, как отправиться заниматься своим среднезападным проектом?

– Никаких поручений, Фрэн. А что у нас слышно?

– Сейчас скажу, не торопитесь. Из посетителей сегодня утром был этот Хьюстон. Ваше отсутствие его разозлило, тем более что я не знала, когда вы вернетесь. А сразу после завтрака появился некий Карл Толвар. Он сказал, что придет завтра утром.

– Толвар? – повторил я. – Не знаю такого.

– Он сказал, что вы и он занимаетесь одним бизнесом, – педантично добавила Фрэн. – Глядя на него, можно подумать, что он торгует белыми рабынями, и если вы собираетесь продать меня какому-нибудь восточному принцу, Дэнни, то предупреждаю, вы получите лишь десять процентов комиссионных! Это мое последнее слово.

– И никаких телефонных звонков?

– Я же сказала вам, чтобы вы были терпеливее! Звонки – это самое интригующее. Одна стервозная дама звонила три раза в течение часа. Она отказалась сообщить свое имя, но в последний раз сказала, что будет ждать вас в том же баре, что и вчера, до половины седьмого. Вы что-нибудь понимаете?

– Конечно.

– Тем лучше. Надеюсь, вы проведете хороший вечер. Но послушайте меня: не забудьте взять с собой хлыст. Знаю я таких особ!

– Я подумаю, Фрэн. До завтра.

– Это зависит от успеха моих предприятий… Передайте от меня незнакомке крепкий щипок!

Я повесил трубку, зашел на кухню и вскоре вернулся в гостиную с напитками. Клемми отхлебнула, одобрила состав и прервала свои наблюдения за окрестной жизнью, повернувшись ко мне.

– Дэнни, – промурлыкала она, – я чувствую себя такой беспутной… Вы изнасилуете… Намерены наброситься на меня с бурными ласками сейчас или когда настанет ночь?

– Я должен уйти, – быстро ответил я. – Вернусь через час или немного позже.

– Хотите, чтобы я пока приготовила обед? – с самым серьезным видом спросила она. – Или просто ждала вас?

– Обед – это отличная мысль! Все, что нужно, вы найдете в холодильнике, действуйте.

– А вы не захватите бутылку шампанского, Дэнни?

– Хорошо, принесу. И еще вот что: не подходите к телефону. Если мне понадобится связаться с вами, я позвоню три раза, потом повешу трубку и снова позвоню.

– Как здорово! Ничего похожего со мной не случалось со школьных времен, когда наш садовник гонялся за мной вдоль живой изгороди.

– И он вас поймал?

– Нет… – грустно вздохнула она. – Но я не виновата. Я старалась идти как можно медленнее, но случилось так, что жена профессора французского языка появилась именно в тот момент… и он поймал ее.

– Садовника выставили за дверь?

– Что вы?! Он уволился из колледжа, чтобы перейти на работу к профессору французского языка.

Я вошел в бар в шесть пятнадцать, и мне понадобилось некоторое время, чтобы обнаружить в толпе Марту Хейзелтон. Наконец я увидел ее сидящей в углу и направился к ней.

Она была одета для коктейля: сильно декольтированное платье из черно-белого шелка. Через плечо небрежно перекинута чернобурка. Я сел рядом, впитывая атмосферу роскоши, царившую в баре, и сделал знак официанту.

– Я уже потеряла надежду, что вы придете, – сказала Марта. – Три раза я звонила вашей секретарше, это ведь ваша секретарша? Да? Но она ничего мне не сказала или не захотела сказать.

– Она не в курсе дела. Ведь вы хотели соблюдения конфиденциальности, не так ли?

– Разумеется, – ответила Марта.

Видя, что официант нетерпеливо ждет, я заказал джин-тоник. Перед Мартой Хейзелтон опять стоял стакан, к которому она не притронулась.

– Ну как? – спросила она, едва только официант отошел.

– Я привез Клемми. Она в моей квартире.

Марта перевела дыхание.

– Тем лучше! Вы считаете, что она там в безопасности?

– Полагаю, да. Во всяком случае, я хотел повидать вас прежде, чем отвезти ее куда-нибудь еще. У вас есть предложения?

– Делайте что хотите, но поместите ее в надежное место. Я уже вам говорила.

– Найти хорошее убежище не такая уж простая вещь. По-моему, ей лучше оставаться в Нью-Йорке, чтобы я мог присматривать за ней. Может быть, у моей секретарши?

– Это ваше дело. Я вам сказала, что оплачу все расходы. А что произошло на ферме?

Я рассказал обо всем, за исключением Душки Вильяма и трупа, зарытого в свинарнике. Она и так узнает об этом довольно скоро.

– Пит – просто громила на жалованье у моего отца, – сказала она, когда я закончил и потянулся к стакану с джином. – Что касается Сильвии Вест, то я никогда не верила в эту историю экономки-гувернантки, выдуманную моим отцом. Но что бы там ни было, Клемми отныне в безопасности, и я рассчитываю на вас, мистер Бойд.

Она открыла сумочку и достала вдвое сложенный чек.

– Вот две тысячи долларов, как было условлено. – Она протянула его мне. – Если вам понадобится еще, предупредите меня. Я готова возместить все расходы и оплачивать ваше время, мистер Бойд.

– Отлично! – Я с одобрением поглядел на нее. – Мне нравится ваше платье, очень шикарное. В прошлый раз на вас была замшевая куртка, которая все прелести скрывала…

Марта Хейзелтон приняла оскорбленный вид.

– Лучше записывайте свои непристойности на стене, мистер Бойд, – сухо сказала она, – там им самое место. Со временем вы станете мастером. У вас еще есть что мне сказать? Если нет, я вас покидаю, так как опаздываю к обеду.

Я закурил, глядя на нее и недоумевая, как это Клемми и она могли родиться от одной матери.

– За вами по-прежнему следят? – спросил я.

– Я в этом не уверена… нет, не думаю. А почему вы спрашиваете?

– Потому что вчера за вами действительно следили. Хьюстон, поверенный вашего отца, приходил ко мне после вас и был в курсе всей нашей встречи, вплоть до напитков.

– Чего он хотел? – напряженно спросила она.

– Чтобы я устранился. Он дошел до тысячи долларов, лишь бы я отказался работать на вас.

– Рада, что вы мне рассказали! Не ожидала, что дела так плохи… Благодарю вас за верность, мистер Бойд.

– Верность вашим деньгам. Вы дали мне вдвое больше того, что предложил мне Хьюстон. А Филип еще не объявился?

– Нет, никаких вестей. Слава богу, вы вовремя успели забрать Клемми.

Я прикончил свой стакан и заказал другой. Марта по-прежнему не притронулась к выпивке.

– Вы боитесь, не случилось ли чего с Филипом? – сказал я. – Наняли меня, чтобы спрятать Клемми в надежном месте… А вы сами – разве вы не боитесь?

– Боюсь, – ответила она после недолгой паузы. – Но в Нью-Йорке мне легче. Опасность на ферме, она уединенна, далеко от всего… Теперь, когда отец знает, что вы работаете на меня и Клемми от него ускользнула, он, безусловно, не посмеет напасть на меня. Вы согласны?

– Если рассуждать логически, то вы правы. Но когда имеешь дело с потенциальным убийцей, нельзя забывать, что у него своя логика. У вас есть поверенный, который представляет ваши интересы по этому наследству?

– Это Хьюстон, поверенный нашей семьи. К тому же никакой тяжбы нет, понимаете, мистер Бойд? Иск не может быть возбужден, пока не будет доказано, что отец растратил капитал.

– В сущности, вы не располагаете доказательствами, вы только подозреваете его, верно?

Она утвердительно кивнула:

– Совершенно точно… В настоящий момент у меня нет оснований нанимать поверенного, это только разъярит отца. Мой отец – человек волевой и сильный физически. Открыто противостоять ему не стоит.

– Понятно. А Хьюстон? Он может быть замешан в обмане?

– Не знаю, – медленно ответила она, – это вполне возможно, но в действительности всем заправляет мой отец.

– Следовательно, – я пожал плечами, – все, что нужно сделать в настоящий момент, это поместить Клемми в безопасное место?

– Так я считаю. Я буду каждый день звонить вам в бюро. Согласны, мистер Бойд?

– Это меня устраивает.

– До свидания.

Она грациозно встала, подхватила со стола свою сумочку и ушла.

Открывая дверь в свою квартиру, я задавался вопросом: увижу я накрытый для обеда стол или полураздетую Клемми, или то и другое вместе? Бутылка шампанского торчала у меня под мышкой, и я собирался продолжать в том же духе. Но, войдя в гостиную, я понял, что кто-то изменил мои планы по-своему.

Съежившись на кушетке, Клемми судорожно грызла ноготь. Она подняла на меня мокрое от слез лицо и разразилась рыданиями. Хьюстон возвышался у окна, скрестив на груди руки, в позе терпеливого ожидания. Он равнодушно посмотрел на меня.

Третий гость, вероятно, прятался за дверью гостиной, и, к сожалению, я обнаружил его слишком поздно, когда твердое дуло револьвера уперлось мне в позвоночник.

– Не двигайтесь, Бойд, – проговорил металлический голос у самого уха, – и никто не пострадает! – Свободной рукой он вытащил мой «тридцать восьмой». – Вот так-то лучше, – сказал он. – Теперь все довольны. Идите и сядьте на диван, Бойд, рядом с мисс.

Пришлось послушаться. Клемми всхлипнула.

– Когда позвонили, – сказала она, – я открыла дверь, потому что подумала, что вы забыли ключи… О, Дэнни! Это моя вина!

– Ну-ну, – произнес я, – не стоит плакать. Вот ваше шампанское!

Я положил бутылку ей на колени и окинул взглядом парня. Он был среднего роста, с широкими плечами, одет слишком броско. Примерно моего возраста, может быть, на год старше. Черные, коротко стриженные волосы, лицо узкое, длинное, волчий взгляд. Красный огонек горел в его карих глазах – признак плохо сдерживаемой ярости.

– Бойд, это мистер Карл Толвар, – сухо проговорил Хьюстон. – Ваш коллега, частный детектив.

– Конкуренция в нашем ремесле растет.

– Вам известно, что похищение – это федеральное преступление? – продолжал Хьюстон. – Это очень тяжкое преступление.

– Клемми поехала со мной по доброй воле, – возразил я. – Не утруждайте себя запугиванием, Хьюстон. Одного взгляда на вас достаточно, чтобы задрожать от страха.

– Полиция штата получила вызов сегодня утром, – продолжал Хьюстон, не обращая внимания на мои слова. – Звонивший поведал полиции фантастическую историю о том, что в свинарнике зарыт труп. Больше того, этот тип назвался моим именем, чтобы информация выглядела более убедительной. Вы, конечно, ничего не знаете об этом?

– А чей труп? – с интересом спросил я.

– На самом деле не было никакого трупа! – рявкнул Хьюстон. – Но мне пришлось минут пятнадцать убеждать полицию, что я не покидал Манхэттен весь день, поэтому никак не мог вызвать полицию из Род-Айленда, откуда был сделан вызов.

– А кто убрал труп до прибытия полиции?

– Перестаньте молоть чепуху, Бойд! – злобно прокричал он. – С меня довольно! Я рассказал об этом деле мистеру Хейзелтону, который великодушно решил не подавать на вас жалобу. Это наше последнее предупреждение. Если вы попытаетесь снова увидеть Марту или Клемми, пощады вам не будет. Вам просто повезло, что мистер Хейзелтон такой благородный.

С этими словами он подошел к дивану, помог Клемми встать и повел ее к двери. Прежде чем выйти, она обернулась и попыталась улыбнуться мне, но у нее ничего не вышло.

На пороге Хьюстон немного задержался.

– Мистер Толвар, – сказал он, – детали я предоставляю уточнить вам. У меня нет на это времени.

– Понятно! – ответил Толвар. – А у меня оно есть.

– Вот и хорошо, – одобрительно улыбнулся Хьюстон. – Завтра утром нам понадобится машина с надежным шофером, чтобы отвезти мисс Хейзелтон на ферму.

– Я прослежу за этим, – кивнул Толвар. – Значит, завтра, в девять тридцать.

Чуть позже я услышал, как закрылась входная дверь. Толвар небрежным шагом подошел ко мне.

– Отличная квартирка, Бойд, – сказал он. – Дела идут?

– Ну, то так, то сяк… А не выпить ли нам?

– Не сейчас. Никогда не пью на работе. Это мой принцип. К тому же Хьюстон просил меня разъяснить вам кое-что перед уходом.

– Валяйте, я умираю от любопытства.

– Да? – нехотя сказал он. – И прежде всего…

Револьвер заплясал в воздухе, и через секунду ствол с силой ударил меня по левой щеке. Голова моя резко дернулась.

– Ему не нравится, что ты впутал его в историю с трупом, – продолжал Толвар тем же монотонным голосом. – А еще…

Теперь револьвер ударил меня по правой щеке, прежде чем я успел увернуться.

– Тебе лучше зарубить на носу: оставь в покое Хейзелтонов. Они сами разберутся со своими проблемами, не суйся.

Мои щеки горели, и я уже почти не видел Толвара, перед глазами все плыло. Его голос долетал издалека, и я плохо слышал его.

Он обрабатывал меня методично: закончив с лицом, занялся шеей и плечами. Я скатился с кушетки на пол и, когда он ткнул меня ногой под ребра, отключился полностью.

Когда я пришел в себя, его уже не было, но боль я еще чувствовал.

Кое-как я отлепился от пола и шатаясь потащился в ванную комнату.

Часом позже, приняв дозу обезболивающего, я смог осмотреть себя. Толвар учинил мне образцовую трепку, почти не оставив следов. За исключением небольшой ссадины на скуле, профиль не пострадал. Кожу покрывало множество красных пятен, но они должны были скоро побледнеть, как последние летние розы. На плечах и на груди начали проступать синяки, бок болел, однако ничего не было сломано. Правда, в области левой почки пронзительно кололо, но все же, обследовав себя, я убедился, что не получил серьезных повреждений.

Подбодрив себя порцией коньяка и закурив сигарету, я огляделся в поисках револьвера. Толвар не тронул бутылку шампанского, которую я принес Клемми, но захватил мой ствол. Если бы у частных детективов был профсоюз, я бы настоял, чтобы его исключили из числа членов. Но дела обстояли по-другому, и мне оставалось ждать подходящего момента, чтобы свести с ним счеты.

Еще глоток – и я пошел на поправку.

«Что за дьявол! – сказал я себе. – Ведь это часть и моей работы – время от времени попадать в такие передряги. Теперь твоя очередь: нужно найти того, кто вытащил труп из свинарника, вернуть Клемми и на этот раз поместить ее в верное место. Потом надо будет заняться Хьюстоном и этим типом Толваром. Итак, иди поищика себе другое оружие и – вперед!»

Все-таки я был порядочным лопухом…