Текст книги "Стихи в альбом ХХI века"

Стихи в альбом ХХI века
Катерина Большова

© Катерина Большова, 2016

ISBN 978-5-4483-5135-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

.

Сгинул век

Часть первая

.

Там воздух намолен серебряным веком

.

1

здесь меня рисовал Модильяни бездельник

здесь с рязанским акцентом водитель такси

здесь ни дня не прожить без любви и без денег

здесь сто лет умирать мне от русской тоски

2

там воздух намолен серебряным веком

там море намолено нашей любовью

но прошлое в клочья разодрано болью

как парус как небо разодраны ветром

3

я небо себе положу в изголовье

я воздух согрею в ладонях дыханьем

я море наполню нашей любовью

и я научусь…

4

крюк в Елабуге

вздох в Елабуге

ох и всласть накричусь я в Елабуге

в лопухах за церковной оградой схоронена

Родина

5

это запах глухой

богаделен

это времени сквозняки

это вход или выход в бессмертье?

нет прости это просто стихи

.

Я с других площадей

Бедная Россия. Незачем скрывать – есть в ней какой-то подлый слой. Вот те, страшные, наполняющие сегодня театры битком. Да, битком сидят на «Маскараде» в Имп. театре, пришли ведь отовсюду пешком (иных сообщений нет), любуются Юрьевым и постановкой

Мейерхольда – один просцениум стоил 18 тысяч. А вдоль Невского стрекочут пулеметы. В это же время (знаю от очевидца) шальная пуля застигла студента, покупавшего билет у барышника. Историческая картина!

Гиппиус З. Н. Дневники. – М., 2000

1

бабы пьяные бузят

просят хлеба

а над Охтою закат

на полнеба

лихо шпарит пулемет

вдоль проспекта

кто нас дураков поймет

в петлю

в пекло

ради красного словца

ради денег

ради думца-подлеца

Манек

Стенек

и уже гуляет март

не до хлеба

и кровавый Маскарад

во все небо

2

я с других площадей

где в каре не стоят и не вешают

я веселых кровей

но во мне столько слез понамешано

что мне горько и тяжко

ненавижу

прощаю

мы не чужие

я всего лишь дворняжка

твоих подворотен Россия

я блокадного хлеба

последняя крошка

ответчица

я ушедшее в небо

горьким дымом Отечество

и люблю всех безумно

и это не лечится

*

между адом и раем

есть выбор

бог не фраер

нам

с вещами

на выход

.

Ода двадцатому веку

1

он еще неуклюж

но уже без корсета

век прогресса

курсисток и керосинок

рвется в небо

на своей нелепой фанере

но луна уже на ущербе

«Ich sterbe…»

он еще натворит

напридумает лихо

век прогресса

тотальное гетто

слава Богу

рай

пока что

на небе

и луна на ущербе

«Ich sterbe…»

«Ich sterbe…»

«Ich sterbe…»

2

нам так легко сойти с ума

тифозный век

тифозная зима

Веселый брадобрей

с чугун-н-н-ными глазами.

душа воробушком вспорхнет

за нами?

воробушком и упорхнет.

ведь смерти нет!

3

легкое дыхание

на морозном стекле

протает к людям

слово дурацкое

любим

и чуть пониже

сердитое слово

Бунин

и сердце червонной масти

гимназисточек глупое счастье

вот ведь какую ерунду

надышат

обо всем остальном

читайте выше

4

не люблю алгебру

чувств

сигареты Мальборо

Альберта

и прочую чушь

а геометрию

еще пуще

треугольники

квадраты

и круги

под глазами

5

хочешь разлюблю

чтоб мне верили

открываю шлюз

вверх

по времени

знаю не вернусь

не гляди растерянно

открываю шлюз

здесь я

временно

открываю шлюз

вверх

по времени

там я долюблю

там мне смерть

намеряли

6

папка пьет запойно

мамка ест от пуза

тихо и спокойно

в городочке Руза

с тишиною вровень

жить наверно счастье

редко здесь хоронят

умирают чаще

7

ничего не придумаю нового и выдумывать не хочу

просто так без причины и повода

строчки эти строчу

и какая может быть логика

дом кирпичный кирпичный гараж

беспросветной тоской алкоголика

этот в копоти серый пейзаж

и сама себе уже памятник словно столб соляной

и катитесь вы к чертовой матери

кто такая а ты к то такой

кто из камня из глины из дерева из всего кто горазд

из двухстволки кто и из стерео загоняя машину в гараж

.

Что ты тащишь в высоку гору

1

письма скорбные с Понта

пеплом в сарматской печи

чужбина до горизонта

попробуй перекричи

2

да кто я такая

меня окликают

береза

дорога

за горизонт

Родину не выбирают

она выбирает

Овидий. Скорбные письма.

Понт.

3

а в мареве стылом

чужбина

чужие

и скифское небо

и звездная тьма

но в люльке качает

Время Россию

качает и сходит с ума

и прошлое петлей

татарским арканом

удавкой на шее

степных кобылиц

и Время сочится кровью из раны

а небо на землю

падает ниц

4

кукушечка кукушечка

в лесу кукует

по малым своим деточкам

видать тоскует

из-под высока бережка

ей эхом отвечают

то ль камыши

то ль уточка

ты кто такая

5

что ты тащишь в высоку гору

что ты тащишь

что руки к горлу

что ты тащишь так

смертельно

крестик медный

медный

нательный

.

сгинул век

век пятнадцатый

век тишайших молитв

во грехе раскаявшихся

неспешно и несуетно летописцы повествуют о нём

всё больше уставом

ладно буковки выписаны

киноварью искусно изукрашены

да и не буковки это вовсе

маковки церквей

и титла над ними что кресты золотые

и вьются над ними птицы Божьи

сияют звезды горние

и свод летописный что свод небесный

запрокидывай голову и смотри на свет

прошедшего немеркнущий

вечный

благостный

только обман всё это

век пятнадцатый поднятым на рогатины медведем

ревет

зазеваешься

он не кожу а мясо сдерет

не тело а душу заломает

и не киноварью буковки изукрашены

кровью

впрочем обман и это

сгинул век

толкуй о нём так и этак

всё будет ложь

всё будет правда

.

Это с Нарвы как гром покатилось

1

мы уже три столетья за это все платим

это с Нарвы как гром покатилось

мужика нарядили в немецкое платье

и обрили боярские лица

и не сваи вбивали в подножье столицы

это в души вбивали державно

не за сирых за сильных молиться

за великих молиться подавно

и не медь колокольную переливали

благовест перелили в салюты

это нас отливали в державные сваи

чтоб стояли крепко и люто

2

хорошо-то как

под гитару

со слезой да с надрывом

струна

уходили в загул комиссары

ах гражданка

сука

война

боже мой как мы праведно ржали

рвали глотки горланя стихи

о Великой нашей Державе

ты прости нас за это прости

.

Усердно так

Часть вторая

.

Усердно так

1

усердно так

до слез

из глаз

что выдуем на этот раз

весенней чепухой дыша

свистулька

дудочка

душа

2

с вечностью рассоримся

ну и по домам

русская бессонница

двести триста грамм

надвое не колется

совесть и любовь

ну и с колоколенки

чтоб уж точно в кровь

не дождетесь сволочи

я не разобьюсь

вместе с этой полночью

утром похмелюсь

3

кто званый

кто

из ванны

да пусть себе кричат

две мышки за диваном

газетами шуршат

и наплевать кто первый

не всё ли нам равно

нальем себе портвейна

откроем в ночь окно

веселое похмелье

хороший портвешок

и я в улыбке млею

всё

сляпала стишок

4

я дудочка

и да простят меня

но честное даю всем слово

что музыкой своей маня

я утоплю себя

и Крысолова

5

что я Гекубе

что мне Гекуба

ангелы дуют в медные трубы

тащат куда-то меня на аркане

плещется небо в граненом стакане

.

Всю правду о себе

1

когда-то когда-то

когда и не помню

пацанка уродка

сопливая дура

коленки крапивой

свои обжигала

до слез

до кровищи

и что доказала

всё ветром продуло

и взрослой вдруг стала

2

я живая

живая вода

прорываю смерти запруду

и уже не умру никогда

но бессмертной не буду

3

знобит весну

и грех нам сетовать

пока мы живы

что кто-то вдруг из нас

вытягивает жилы

вытягивает жилы

на струну

4

пускаю мыльные пузырики

по рощам сумрачным брожу

люблю халву

сметану

сырники

постскриптум

с Пушкиным дружу

5

у моего детства

запах хвойный

и железнодорожный

по команде

смирно

я всегда вставала

вольно

и боялась всего

до гусиной кожи

но с ухмылкой наглой

на роже

.

Это вам не Болдинская осень, а Выдропужская весна

1

ах Выдропужская весна

она не так уж багозвучна

а он который день без сна

и наизусь Шекспира учит

но

Пушкин

право

Вы

смешны

она и видеть Вас не хочет

и сладко спит и видит сны

что вам бессонница бормочет

2

а снится Саша ей

метель

и кони

в поле напрочь встали

церквушка

попик

канитель

обряда

верно угадали

но только с кем она к венцу

неужто с этим диким гуннннном

но впрочем

Саша

Вам в вину

не ставлю это

что ж

с драгуном

ей век свой дивный куковать

а Вам стихи о том писать

3

И плакал клавесин,

В любви мне объясняясь,

А Пушкин глаз косил

На грудь, руки касаясь.

«Нет, – говорила я, —

Не верю Вам, не верю.

И с Вами мне нельзя…

Я от любви зверею.

К тому же Вы драчун,

Картежник – да и бабник.

И мне милей драгун.

Покруче он проказник!»

4

что ж ты ангел мой небесный

так родиться запоздал

и стоим с тобой над бездной

Бог не зря нас наказал

и не бесы вьюгу кружат

девки плачут

но поют

Катеньку

твою подругу

за драгуна выдают

.

P. S.

люблю провинциальность слога

особенно из Ваших уст

проселочная

ох

дорога

в наш славный город Выдропужск

но

милый Пушкин

Вам шлагбаум

не в грудь

а ниже угодил

в сердцах ямщик кричит

не балуй

и хлещет

выше ягодиц

.

И я в пустоту разрыдаюсь вдруг смехом

1

то ли горло простужено

то ли что-то ещё

покатилась жемчужина

по моей золотушной щеке

то ли небо сегодня такое

то ли что-то ещё

не дает мне покоя

перстенек на вдовьей руке

2

золотая на небе зола

горизонта серый суглинок

это я там сгорела дотла

вырубаю рубильник

3

нежно

медленно

но

ухожу из твоих снов

ты прости

я бессонницей

теперь буду твоей

беспощадной

безрассудной

окаянной

бесстыдной

любовницей

не надеясь на

это

но хватит с нас

этих снов

4

как странно что мы с тобой разминулись

но наши объятия не разомкнулись

и я в пустоту разрыдаюсь вдруг смехом

и память о нас

стихающих эхом

5

я ещё не ушла

а уже побережье ветром продуло

и осеннее небо на землю снегом легло

вот такие дела

я сама себя обманула

золотая зола

золотушное наше тепло

6

окрик сиплый

тепловоза

ну уж нет

сумерек блаженный воздух

дальний детства свет

7

умереть нам никогда не поздно

ведь и там мы врозь

раскачу стихотворенье

словно поезд

под откос

и на утренней веранде

пахнущей росой

буду есть одна варенье

как тогда с тобой

8

вот и всё

ударят об косяк

и поволокут по снегу белому

где я

что я

у кого в гостях

не ответят

будто не было

вечно так со мной

и поделом

кровь свою отхаркивая

на крыло Архангела

отвечать на зло добром

9

ухожу от себя

как уходят из дома

ухожу от себя

как выходят из комы

ухожу от себя

выгребаюсь из ада

ухожу от себя

а мне это надо?

10

собственно

это всё

собственно

это там

собственно

говоря

это

воздушный

или земной

или неба шар

или шрам

от любви

по моему лицу

одним словом

лечу

потому что легче воздуха я

и тяжелей

вот такая неэвклидова

геометрия

жизни моей

.

считалочка для смерти

раз ворона

два вагона

три полночных

перегона

и четыре фонаря

пять и шесть

и семь

и восемь

тьма кромешная и осень

но считать мы дальше бросим

пусть сама считает

фря

.

Асфальтовые Икары

1

ночные полеты в асфальтовом небе летально фатальны

ведь больно лицом по асфальту

и прочим

не-проч-ным

что днем нас так крепку держало

что не было мочи

а ночью

по небу асфальтовому разметало

2

и злая сегодня очень преочень

мне ворон выклевал ночью

когда с ним в асфальтовом небе летала

я крылья сварганю теперь из металла

и душу сварганю и сердце сварганю

ах как в переходах я славно играла

на флейте

а он на органе

и счастье тащилось за мной на аркане

и сыпалось звездная штукатурка

в коробку картoнную вместо окурков

и что не хватало мне и придурку

что в небе асфальтовым с ним мы искали

асфальтовые

блин

Икары?

*

одна из тех

кто в никуда

а он все вверх

где ночь звезда

где инвалид

его костыль

где медь молитв

монетой в пыль

где боль не в крик

а в немоту

ну что старик

начистоту

мы все за всех

ветвями вверх

корнями вниз

врастаем в жизнь

.

Сколько весит небо

1

все те же Лоухи и лохи

и шар матерчатый

над тишиной звенит

и мы уже осипли и оглохли

а небо на веревочке висит

2

не промахнуться бы

из трехлинейки фиговой

не угодить бы в молоко

он в шкуре нафталинно

тигровой

а в Лоухах лукаво мне легко

3

небо весит ровно столько

сколько весят облака

только это мне без толку

измеряю небо болью

собственной

и вот на столько

вешу больше

всем пока

.

П. С.

осеннего мрамора утро

ушедшего лета ломоть

как странно

как горько

как мудро

нарезал нам неба

Господь

.

Две тысячи лет до нашей эры

Часть третья

.

Две тысячи лет до нашей эры

1

две тысячи лет до нашей эры

две тысячи лет до нашей любви

накрапывает дождик серый

мычат коровы

молчат рабы

не так и долго ждать

две тысячи лет

терпи

2

чужая боль

потёмки

ну значит

так

ба-бах

ау

ау

потомки

я здесь

я в двух шагах

3

патологоанатом Михаил

со знанием дела Манечку любил

на свете нету счастья горше

чем счастье Мани-стриптизерши

4

одиночество скверная штука

я в глазах твоих гнусных прочла

одиночество

это наука

я её ещё в девках прошла

5

ну что мой мил-дружок

по махонькой

и в койку

подсыплет порошок

и хрясть

паскуду

в стойку

и простынь под себя

туда

а он от-ту-да

эх видимо

судьба

чужую бить посуду

весь век бы с ним жила

будь он

ну как…

конечно

но больно зеркала

уж смотрят безутешно

.

Частушки и песенки

*

говорил милёнок мне

что я дура дурою

не сошлась я с ним в цене

не беру натурою

*

правый берег

левый берег

посередочке река

не за мной мальчонка бегал

я и спрыгнула с мостка.

*

у меня есть ожерелье

ниточка жемчужная

хош

тебя я пожалею

мальчика замужнего

*

спрячу я под белой блузкой

два заплаканных платка

семечки мои не лузгай

мне с тобою

ох

тоска

.

Дилижанс в Канзас

Кто вышибает пробки

кто мозги

кто пиво пьёт

кто хлещет кока-колу

не умереть шериф нам от тоски

а умереть согласно протоколу

Припев:

в Канзас в Канзас

уходит дилижанс

а мы играем джаз

и нам всё по фигу

приятель Кольт

рассудит нас

а деньги пустим по ветру

ограбим дилижанс

ограбим дилижанс

и деньги пустим по ветру

у нас с тобой не пыльные мозги

их вышибать зачем

одна морока

уж лучше умереть нам от тоски

чем умереть весёлыми до срока

Припев:

в Канзас в Канзас

уходит дилижанс

а мы играем джаз

и нам всё по фигу

приятель Кольт

рассудит нас

а деньги пустим по ветру

ограбим дилижанс

ограбим дилижанс

и деньги пустим по ветру

а ты шериф тяни своё пивко

постреливай по воробьям из кольта

а я в Канзас там дышится легко

девчонок там красивых знаешь сколько

Припев:

в Канзас в Канзас

уходит дилижанс

а мы играем джаз

и нам всё по фигу

приятель Кольт

рассудит нас

а деньги пустим по ветру

ограбим дилижанс

ограбим дилижанс

и деньги пустим по ветру

в Канзас в Канзас

уходит дилижанс

а мы играем джаз

и нам всё по фигу

приятель Кольт

рассудит нас

а деньги пустим по ветру

ограбим дилижанс

ограбим дилижанс

и деньги пустим по ветру

и деньги пустим по ветру

.

свет мой предвечерний

свет мой предвечерний

предвечерний свет

будто бы на свете

нас с тобою нет

темные аллеи

предвечерний свет

кто нас пожалеет

через тыщу лет

будто бы на свете

нас с тобою нет

свет мой предвечерний

предвечерний свет

листья ветер гонит

заметает след

нас никто не вспомнит

через тыщу лет

свет мой предвечерний

предвечерний свет

будто нас на свете

не было и нет

.

Звезда вечерняя, заря закатная

звезда вечерняя

заря закатная

заря закатная любовь моя

ты безответная

и безотрадная

но нет мне счастья без тебя

ох не загадывай

ох не загадывай

ох не загадывай ты на меня

звезда вечерняя

заря закатная

заря закатная любовь моя

звезда вечерняя

заря закатная

заря закатная любовь моя

и не его я ненаглядная

звезда вечерняя моя

любовь моя ты безотрадная

но нет мне счастья без тебя

любовь моя ты безотрадная

но нет мне счастья без тебя

звезда звезда

звезда вечерняя

не наглядеться на тебя

любовь любовь

любовь последняя

любовь последняя моя

любовь любовь

любовь последняя

но нет мне счастья без тебя

любовь моя

любовь последняя

но нет мне счастья без тебя

любовь моя

любовь последняя

но нет мне счастья без тебя

.

Мы оставим на потом

дождь осенний за окном

листья падают

мы оставим на потом

что нас радует

мы оставим на потом

что нас мучает

ветер вечер дальний гром

небо с тучами

Припев:

алый свет от абажура

тихо плачет тетя Шура

детство дача сумерки

все давно там умерли

мы за этим за столом

все из города

мы оставим на потом

что нам дорого

мы оставим на потом

всё печальное

кто же к нам стучится в дом

так отчаянно

Припев:

алый свет от абажура

тихо плачет тетя Шура

детство дача сумерки

все давно там умерли

.

Живая листва

Белый сад декабря

нарисованный снегом

я живая листва

унесенная ветром

я живая листва

в этом холоде снежном

и любовью жива

мой любимый мой нежный

Припев:

я любовью жива

любовью жива

я любовью жива

любовью жива

Ледяная весна

и земля ледяная

я живая листва

я живая живая

я живая листва

унесенная ветром

я любовью жива

в этом холоде смертном

Припев:

я любовью жива

любовью жива

я любовью жива

любовью жива

.

и повела я плечиком

Лейтенантик мой молоденький

беломорину все мял

словно ягоду-смородину

ах смородинный дурман

и с другого будто берега

он смотрел всё на меня

и летели гуси-лебеди

с четверга четыре дня

Припев:

и повела я плечиком

такой он мне зачем

ведь это всё нелечится

не лечитсяничем

Говорят что это к дождику

а быть может и к дождю

может сына может доченьку

лейтенанту подарю

только ниточкой непрочною

ох любовь у нас была

ничего помимо прочего

я ему не отдала

Припев:

и повела я плечиком

такой он мне зачем

ведь это всё нелечится

не лечится ничем

.

Бессонницы стоячая вода

.

моя жизнь

мелочевки

звенящая медь

что бросаю

в небесную бездну

почему я должна умереть

и зачем я воскресну?

*

да простят меня

в горечи

да простят меня

в радости

и шепчу я

Господи

Господи

ты пошли мне

по-

боль-

ше

…

*

сдуру вдруг сочинила

будто бы Бога нет

выцветшие чернила

сумерек

Божий свет

и тишина такая

Боже

такая вдруг!

ангелы здесь не летают?

что не летают

врут

*

тишине поет сверчок за печкою

ходики

Бог знает

для кого идут

ой

тоска моя

горючая

заплечная

ты не знаешь

для чего с тобой

мы тут?

*

никуда уже не торопится

моя глупая птица

душа

и стою я над гулкою

пропастью

вот куда я сегодня

ушла

*

под днищем серых облаков

хоть воздух сумерек летален

так детством тянет от купален

что в детство кувырком с мостков

*

что слаще

свобода

или воля

я выбираю волю

и как волчица вою

на тюремную луну

.

две редакции одного и того же стихотворения

.

первая

ночь и небо словно вата

старый стеганный халат

я ни в чем не виновата

и никто не виноват

только в этом мало толка

я-то знаю что к чему

и под сердцем как ребенка

жизни свою

сквозь мрак и тьму

.

вторая

снег как елочная вата

смертный холод от стекла

я ни в чем не виновата

если тем

что я жила

жизнь и смерть на коромысле

чтоб ровней по тропке шла

и ловлю себя на мысли

что давно я умерла

и хочу к отцу и к маме

но они меня не ждут

и зима в оконной раме

без истерик и причуд

*

бессонницы стоячая вода

не переплыть одной

но я упряма

мне ночь всего до Страшного Суда

уж как-нибудь сама

без Мандельштама

*

мне эта жизнь дана была на вырост

и чем еще переболеть

чтоб не рассчитывать на чью-то милость

и от любви не околеть?

*

Угар прошёл, мы вышли из запоя.

Но вот опять у магазина трое:

завмаг, кассир и продавщица Зоя.

Мы жертвы не ГУЛага, а застоя!

*

Когда б вы знали, из какого…

Анна Ахматова

как тебе писалось Маша

как жилось тебе потом

кровь не кровь а простокваша

земляника с молоком

*

ничего не происходит

как из крана жизнь течёт

а душа как брага бродит

то ли ангел то ли чёрт

*

всё на этом Свете нелепо

и всего мне дороже

перекличка осеннего неба

с бездорожьем

тушь размажу по роже

не от слез солона та водичка

и до судорог

Господи

Боже

душ родных перекличка

*

И весёло с тобой скучаем.

И грустно нам на свете жить.

Пить водку,

Похмеляться чаем

И печь два раза в день топить!

*

жизнь

монтаж аттракционов

а душа-дуреха в крик

ужас пятящегося вагона

в черный как и ночь тупик

*

я вдруг подумала

подумала

что жизнь моя тем хороша

что у меня спина сутулая

и криворукая душа

.

песня в один куплет

ночная снайперша

беда

не фраернуться б

нам с тобой

под током

только провода

что толку-то

а как с судьбой

припев

вырубим рубильник

намертво

под скрипочку

под флетойточку

почти что шепотом

камерно

камерно

камерно

пока не выгорело

в нас всё

не всё расплавлено

в черный как и ночь тупик

.

посередочке России

посередочке России

все серьезные такие

а вот я веселая

девка из Савелова

посередочке России

все богатые такие

ну и я не бедная

с долларами медными

посередочке России

все красивые такие

что ли я уродина

по-над бровкой родинка

посередочке России

все сердитые такие

я одна сердешная

только я нездешняя

посередочке России

есть ли смелые такие

кто возьмет меня таку

страсть как хочется в Москву

.

Зима

Щелкунчик деревянный мой

достанется нам на орехи

снег нарисованный сурьмой

и подо льдом фламандским реки

где в вечность тянут невода

и взрослые и дети

и конькобежная вода

и музыка из дискотеки

.

Стильно

поэма

Посвящается всем читавшим поэму «Лонжюмо»

А. Вознесенского

Глава первая

Мне безумно нравилось Лонжюмо!

Лихо как рифмовал с лесопильней

моё детство

с моим эскимо —

и еще его шарфик стильный!

Глава вторая

О, как глаза у нас с тобой горели,

и прошлым ты в меня моим не тыч.

На сложные вопросы отвечал нам

Ленин,

А на простые – наш родной

Ильич!

Глава третья

Плывет по магнитофонной речке

Яузе

мой кораблик юности парусный.

А ты весь на нерве,

на чеховскую

паузе

играешь время —

весь из себя такой —

пьяный и пафосной.

Глава четвертая

Мы пели, пили про Майдан

до песенной, до дури —

про солнечный наш Магадан,

про реченьку Миссури

Глава пятая

Запах корки мандаринной

у новогоднего русского снега,

а над республиканским

Мадридом

русское небо

Глава шестая

Алый свет от абажура,

тихо плачет тетя Шура.

Детство. Дача. Сумерки.

Все давно там умерли.

Глава седьмая

Мы на этом свете жили

счастливо, наверное.

С сахарком вприкуску пили —

жизнь она не вредная!

Глава восьмая

Я пошла гулять по лужам.

Ливень, нам

с тобой

никто не нужен!

Глава девятая

Вам соврут – и вы соврите.

Все напропалую врут.

Лишь на острове на Крите

люди честные живут.

Глава одиннадцатая

Неистово бьет барабан,

от звука горна сводит скулы.

Мир хижинам, дворцы рабам,

И чтобы всех свинцом продуло.

Глава двенадцатая

душа глухонемая

и небо нас не понимает

и небеса не принимают

и мы пока там нелегально

но слава Богу жизнь летальна

Глава тринадцатая

небо смешано с землёй

и пахнет кровью

А ангел мой

болеет корью

Глава четырнадцатая

Сумерек свет неспешный,

некуда нам спешить.

И такой безутешный —

нам ещё жить и жить.

Глава пятнадцатая

Утренних трамваев звон.

Жизнь – статья расстрельная.

И ревёт аккордеон —

музыка трофейная.

Глава шестнадцатая

жить бы в городе уездном

письма Чехову писать.

и под этой звездной бездной

на луну зевать

Глава семнадцатая

Улиссу снилась я

женщина тридцати трех лет

в окружении 37 года

Вещи выкидывала из комода

искала пудреницу

и профсоюзный билет